Родной дом

      А в маленьком степном посёлке ноябрьским холодным вечером на улице раздалось забытое устрашающее:
- Вау-у! Ва-ау-уу!..
      И если шалопутные шавки-тявки бросились без оглядки удирать по будкам, то у дворняги Дружка радости не было предела! Он прямо танцевал, названивая цепочкой и, радостно повизгивая, рвался к воротам. Ведь с тех пор, как исчез Мурзик, Дружок настолько тосковал, что его нос сделался сухим и горячим. Он всё время заглядывал на двери дома в надежде, что она откроется и оттуда выбежит его рыжий товарищ.
      Но проходили дни, тянулись ночи. Под верандой в сене довольно нагло шуршали мыши. А Мурзика всё не было и не было. Однако где-то внутри собачьей души что-то подсказывало, что он обязательно объявится. Не было той невыносимой тяжёлой тоски, от которой собаки безутешно воют в небесную высь. И в ожидании радостной встречи Дружок один гонял мышей, как умел и ждал друга.
      И вот на ворота взлетел огромный огненнорыжий друг и застыл, зорко оглядывая родные владения. Затем он ещё раз громко мяукнул, спрыгнул во двор и в два прыжка очутился возле Дружка. Пёс так искренне ему радовался, что казалось, сейчас вспыхнет и засверкает, как бенгальский огонь в новогоднюю ночь! Его скунсий хвост в вилянии готов был оторваться от счастья, а он с лаем и восторженным визгом ошалело носился по двору, тыкался носом в кота и лизал его мордашку. Тот ласково хватал его лапками за морду и, мурлыча трактором, то тёрся об него, то валялся перед ним на спине. На весёлую возню из дома вышел Семён и радостно бросился к коту:
- Мурзик, ты?! Вернулся?!
      Хозяин подхватил его на руки и стал гладить прыгающего Дружка:
- Радуешься, Дружище? Друг твой вернулся! Вернулся наш Мурзик! В родной дом вернулся! - и понёс кота в дом, на ходу приговаривая: - Вернулся, милый, вернулся! Говорили мы им, что бесполезная это затея – увозить тебя отсюда! Сам пришёл! Правильно! Свой дом лучше чужих стен!
      Увидев, кого принёс в дом Семён, Маша всплеснула руками:
- Боже мой - Мурзилка! Какой же худой и грязный! Бедный котишка! Ну ничего, сейчас мы тебя будем приводить в порядок!
      И она срочно кинулась ставить на печь кастрюлю воды. На кухню сбежались дети. Они с огромной жалостью рассматривали своего любимца и осторожно ласкали его.
- И зачем его увезли? Только испортили всего! – причитала Алёнка.
- Такой худой теперь стал! Даже щёки сдулись! – ужасалась Иринка.
- А такой был мордастенький, тяжёлый, – соглашался с обоими сёстрами Генка.
- И правильно, Мурзенька, сделал, что убежал! Уж теперь-то мы тебя никому ни за что не отдадим! – согласилась с детьми Маша.
- Вот же ненормальные! И надо было им его увозить с насиженного места, да ещё и в многоэтажку! – глядя на состояние кота, невольно выругал Семён бывших хозяев и твёрдо сказал: - Ну ничего, Мурзёха! Теперь-то они уж точно за тобой больше сюда не приедут!
- А мы его и сами уже им не отдадим! – твёрдо заявил Генка.
- Конечно, не отдадим ни за какие коврижки! Пусть себе другого кота ищут! - хором поддержали его сёстры.
- И ведь какие глупые люди! – недоумевал отец и разводил руками: - По-моему, дураку ясно, что собака прибивается к человеку, а кошка к жилью. Собаку ещё можно забрать, но не кота.
      В ответ всем Мурзик благодарно мурлыкал и помявкивал, с трудом переступая гудящими от боли лапками. Ведь, пройдя в жутком путешествии не один километр пути, который тянулся через большой город, поля, лесополосы, посёлки и степь, он здорово пострадал. Ноябрьская погода была во всю щедра на пронизывающие ветра, проливные холодные дожди, ночные заморозки и не пощадила усатого путешественника. Подушечки на его лапках были подморожены, опухшие и сбитые до болячек.
      Мурзика накормили тёплым борщом со свининой, дали вволю напиться молока, и все хором искупали с мылом в тазу, крепко держа лапы и голову, чтобы не кусался, не царапался и не вырывался. Но он терпеливо перенёс купание. Его обсушили махровым полотенцем и уложили на коврик перед духовкой жарко пылающей печки. Детям его запретили беспокоить до полного выздоровления. Смазав ссадины на подушечках лап облепиховым маслом, Мурзику залили в рот полчайной ложечки водки, и теперь никакие простуды ему были не страшны. Безропотно проглотив горькое лекарство, он тщательно подсушил языком мокрую шкуру и вновь распушился богатой огненной рыженой. А захмелев от водочки, растянулся на коврике и стал смотреть в поддувало на падающие угольки из топки пока, наконец, не уснул крепким сном.
      А на крыльце под дверью сидел счастливый Дружок и, прислушиваясь к шорохам ночи, верно охранял покой вернувшегося друга и жильцов родного дома. За время отсутствия Мурзика под ранеткой появились две клетки с кроликами, и с этими изменениями ему предстояло знакомиться. С хорошими хозяевами тут вообще многое изменилось в замечательную сторону. И Мурзику должно это было понравиться, как и Дружку.
      Но вот наступило утро. Из-за крыши бани в ветвях раскидистых вишен показалось солнце. Лучи его растеклись по лесенке, и оно потихоньку вскарабкалось по ней на самый конёк бани. И вот уже оно высоко вспыхнуло с новой силой, оторвалось от конька и заиграло в небесной лазури, разбрасывая всё дальше и дальше золотые лучи над маленьким посёлком и проснувшейся бескрайней степью в пении жаворонков.

продолжение следует..................
(рис.Сёстры Рудик)