Ночь, рыба, острога

Ночью вдоль берега реки медленно плывёт лодка-однодревка, один человек в оленьей шкуре бесшумно гребёт, другой держит в левой руке ярко пылающий сук, а в правой крепкий шест с остроганным расщеплённым концом.
Безмолвие, тишина, чёрная ночь, и только пламя смоляного сука вырывает из темноты очертания близкого берега, а, главное, таинственную подводную жизнь: песчаное дно, камни, водоросли, коряги. Вот промелькнула и ушла стайка мальков, вот рак, за ним другой… А за следующей корягой показалась тёмная, крупная рыбина. Молниеносный удар, и она забилась, затрепетала на зазубринах крепкой остроги.

Так много тысяч лет назад наши далёкие предки добывали рыбу, а лишь затем придумали сети. И бог моря Посейдон был всегда с трезубцем.
А теперь 21-й век новой эры, в густой тьме сентябрьской ночи небольшая плоскодонная лодка тихо движется по речке, впадающей в озеро Сапшо. Один человек на корме без всплесков и почти без звука гребёт, другой держит острогу с десятью никелированными зубьями, а я освещаю речное дно фарой от мотоцикла, присоединённой к аккумулятору. Я первый раз на такой рыбалке, а лучше сказать, охоте на рыбу.

В принципе, достаточно двух охотников – один гребёт, другой держит в руках и фару, и острогу, но меня, как новичка, взяли с собой и доверили пока светить.
Осенняя холодная вода прозрачна, мути нет и в ярком свете фары речной мир виден очень отчётливо: большие и малые коряги, камни, раковины, даже движения тонких водорослей и блеск отдельных крупных песчинок. Мелькают крошечные мальки, в водорослях притаился щурёнок размером чуть больше карандаша, проплыли и несколько плотвиц, но не до них.

И вот за поворотом реки мы, наконец, видим добычу! В свете фонаря рыбина кажется огромной, она медленно движется, едва перебирая плавниками. Пётр Иванович осторожно опускает острогу в воду, подводит поближе к рыбе и резким, уверенным жестом бьёт. Есть!
На острых, загнутых зубьях остроги бьётся язь размером в полметра! Почин сделан, мы уже с добычей.
Пётр Иванович пересаживается на вёсла, а цыганистый Володя берёт нашу грозную острогу. Минут через двадцать у обрывчика с ивовым кустом, в густых водорослях мы замечаем большущую пятнистую щуку. В обстановке осенней ночи злым чудищем видится она.
Удар Володи точен, и щука килограмма на полтора в нашей лодке.

Теперь острогу доверяют мне, Володя опять на вёсла, а Пётр Иванович берёт фару. Долгое время в её свете только подводные пейзажи, видели мельком и юркую норку. Не одни мы в осенней ночной мгле хотим добыть рыбку. И вот, наконец-то, за каким-то пнём большой, тёмный рыбий силуэт.

Забыв про все наставления, я с воздуха бью! Стук сердца в груди, гневные возгласы моих наставников, ведь я не выполнил их советов. Но удар, на удивление был верен, на зубцах остроги бьется, трепещется, как моё сердце, крупный язь. Правда, я метил в основание головы, а попал ближе к хвосту. Еще чуть-чуть и был бы промах. Но я не слышу голосов осуждения, моё сердце стучит гулко и победно. Я не помню, когда столько радости доставила мне добыча, ни лось, ни даже побежденный с риском для жизни кабан, не были столь желанны.
А теперь полный восторг: холодная тьма осенней ночи, таинственный свет луны и рыбина бьется на остроге!