Солнышко

1.
— Дамы и господа, А-а-алекс Тсев! Встречайте!

Худенький взъерошенный парень сделал шаг вперёд. Софиты слепили. Дышать было трудно, а лицо горело и плавилось. Белая пелена окутывала зал. Глаза слезились, но Алекс едва ли мог сказать, из-за чего именно. Мать его не поддерживала. Его кумир, человек, на которого он равнялся, на концерт которого так и не попал, покончил с собой, а Мира… Лучший друг, самая преданная фанатка и просто любимая девушка… Он ведь так и не признался ей. Собирался. И обязательно бы это сделал. А она… Улетела вместе с Пашкой. Тот тоже хорош! Друг называется, знал о чувствах Алекса, но всё равно увёз девушку. Мира сказала, что больше не может откладывать жизнь и мечты на потом.

Зал ждал. Алекс закрыл глаза и почувствовал себя таким одиноким и уставшим. Как же долго он шёл к своей цели! Как стремился доказать, на что он способен. Кому? Зачем? На деке гитары, подаренной Мирой, из-за высокой горы выглядывало солнце. На правой руке, с тыльной стороны ладони, между большим и указательным пальцами притаился маленький мышонок.

Алекс взял первый аккорд и пропел: «Север ли юг – / Почтовая чайка из рук. / Что может быть дальше, / Чем мы друг от друга, мой друг?»*

2.
Эля сидела на диване, осунувшаяся, с красными от слёз и бессонницы глазами. Она то и дело поглядывала на закрытую дверь детской, вздыхала, а потом, обращаясь к стоявшему перед ней мужчине, одними губами повторяла: «Спасибо! Спасибо!»

Капитан Солнцев кивнул и, перешагнув через рюкзачок с вышитым на нём мышонком, вышел из квартиры. Ему на ум пришло: «Джомолунгма — мудрая любящая мать»**. Эля, конечно, такой не была, но могла бы стать. Теперь, когда всё кончилось и мальчишку вернули домой.

Солнцев поднял воротник и шагнул из светлого парадного в промозглость ночи. Его ждал рапорт о случившемся. Ничего необычного, конечно: мальчишка сбежал на концерт любимого исполнителя. В десять лет. В другой город. Мать не воспринимала всерьёз любовь сына к музыке. Считала глупостью. Учёба и отличные отметки на первом месте, а всё остальное неважно.

Обидно, парнишку перехватили прямо перед входом в зал. Но капитан не мог поступить иначе: за два дня мать совсем извелась. Солнцев дёрнул дверцу машины, скользнув взглядом по шраму на кисти, и сел за руль. Жаль, если Эля так ничего и не поняла.

3.
«Пусть занимает угловой шкафчик», — кивнула вглубь раздевалки полноватая женщина и вернулась в игровую к другим детям. Саше было четыре. Он помнил, как мама попросила его подождать, стремительно подошла к шкафчику, а потом окликнула воспитателя.

— Э-эм…
— Ольга Андреевна, — невозмутимо ответила воспитатель.
— Да! — довольно громко произнесла мама, а потом вполголоса начала что-то объяснять. Саше было жарко и хотелось поскорее пойти к ребятам играть.
— Как хотите, — пожала плечами Ольга Андреевна. Мама снова подскочила к шкафчику, порылась в сумочке, закрыв его всем телом. А потом с наигранной торжественностью подвела Сашу: — Смотри, на дверце солнышко. Как же здорово!

В тот же день Элеонора Борисовна устроила праздник, собрав всю родню. Санечка обязательно станет великим, ярким, знаменитым и успешным. Она это и так знала, и картинка на шкафчике это подтверждала.

Саша не стал расстраивать маму: на стульчике и кроватке у него был наклеен мышонок. На его вопрос Ольга Андреевна развела руками: «Мама хотела шкафчик с солнышком!» Кажется, тогда-то и начались Сашины хождения по мукам. Мама беспрестанно твердила ему о блестящем будущем и бурно радовалась любым его успехам. Впрочем, малейшие неудачи она воспринимала как личное оскорбление и даже предательство. Элеонора Борисовна поджимала губы и становилась холодной и отстранённой. Даже далёкая Джомолунгма, о которой Саша писал реферат по географии в пятом классе, была ему ближе, чем мать в моменты разочарования сыном.

Элеонора Борисовна светилась от счастья, когда Александр поступил в кадетский корпус, а затем и в юридический институт при МВД. Скорбела, когда привёл Эльмиру, будущую жену, знакомиться с матерью. Убивалась от горя, когда сын отказался поступать в академию управления. А ведь Элеонора так мечтала, что он станет генералом. Как же он её разочаровал! Каким сирым и убогим он почувствовал себя, когда сообщил, что уезжает в другой город! Мать с сыном поссорились. Александр ушёл, хлопнув дверью.

Элеонора Борисовна ни разу не приезжала, чтобы увидеть внуков. Не позвонила даже! А теперь жена просила договориться с воспитателем о другой картинке на шкафчике для Лёшки.

— Саш, — не унималась Мира, — ну, поговори ты с ней.
— Опять начинаешь? Сколько можно уже? Самой не надоело?
— Разве я о многом прошу? Пусть ему дадут другой шкафчик или наклейку поменяют. Я видела, у них с солнышком свободен. Почему бы и нет? Солнышко будет в самый раз! Лишь бы не мышонок этот, — женщина повернулась к зеркалу и продолжила наносить макияж.
— Угомонись уже! — вспылил Александр. — С чего ты взяла, что картинка на шкафчике судьбу определяет? Сказки это всё!
— Но…
— Враньё! — мужчина подошёл вплотную к туалетному столику, — Вот у тебя что было наклеено?
— Куколка. Ты же знаешь: я в сад не ходила.
— Ага, поэтому ты красивая, но глупая. Так, что ли? — Мира чуть не выткнула себе глаз кисточкой от туши, набрала было воздуха, чтобы ответить, но Александр её перебил: — А у меня солнышко было. Ох, как матушка радовалась! И что?
— Но ведь ты и есть моё солнышко, — Мира примирительно тронула Александра за плечо. — Самый лучший и родной.
— Вот и оставь ребёнка в покое. В конце концов, это мышонок, а не какашка какая-нибудь.
Женщина прыснула от смеха.
— Скажешь тоже, это же детский сад! — она поцеловала мужа и подошла к шкафу. — Пусть будет мышонок: ловкий, юркий, смышлёный. Лёшка у нас такой.
— А ты красивая и мудрая, — Александр изобразил улыбку и глубоко вдохнул, стараясь успокоиться: она так ничего и не поняла. — Пойду разбужу его, а то опоздаем.

_______________________
* Песня «Два капитана» группы Ундервуд.
** По одной из версий Джомолунгма названа в честь бонской богини Шераб Чжаммы, чьё имя переводится как «мудрейшая любящая мать»