Ностальгия

Как-то мы с тётей Лизой (матерью моего друга со школьной скамьи) рассматривали старые фотографии. Меня заинтересовала молодая симпатичной женщина с малышом на руках.

– А это кто? – спросила я. – Прям светится от счастья.

– Это Эмма. По-моему, до войны. Я её тогда ещё не знала, - ответила тётя Лиза и рассказала мне историю счастливой Эммы.

Тётя Лиза познакомилась с ней, когда они отбывали срок в одном и том же лагере и по одной и той же статье – пятьдесят восьмой. Их обеих вывезли в Германию как фольксдойче*. Там Эмма для третьего рейха родила второго сына, а после капитуляции попала в советскую зону, где её и осудили за измену Родине. Сыновей, оставшихся в Германии, она разыскала через много лет, когда те уже стали взрослыми и обзавелись своими семьями.

Пять лет Эмма пыталась получить выездную визу, чтобы повидаться с детьми и внуками, но ей каждый раз отказывали. На шестой год её вызвали в КГБ и сказали, что визу ей всё равно не дадут, но если она хочет, может уехать насовсем. Эмма согласилась. В Германии жила в семье старшего сына.

– Ну не совсем в семье, – уточнила тётя Лиза. – Пауль поселил её в специально пристроенную к дому комнатку с отдельным входом. С внуками ей общаться не давали. Они только приходили к ней и приглашали: «Ома Эмма (бабушка Эмма по-русски), завтрак готов».

– А почему не давали?! – удивилась я.

– Ей сын сказал, что она не знает, как их надо воспитывать! – с возмущением ответила тётя Лиза и продолжила: – В одном письме она мне написала: «Сижу я в своей каморке, смотрю в окно и мечтаю о невозможном: вдруг мимо пройдёт какая-нибудь русская баба, с которой я в одной очереди стояла»…

– Через два года она умерла. От тоски, – закончила свой рассказ тётя Лиза.


* Фольксдойче — обозначение людей, родным языком которых был немецкий, и которые жили вне Германии (в отличие от «райхсдойче» нем. Reichsdeutsche — «немцев из рейха»).