Ниточки вверх

Место морального закона не "внутри нас". В Соловки бы, действительно, энтих кантов. А то и куда подальше. Место закона – над головой, но только это не "звёздное небо", это дамоклов меч. "Внутри нас" – да, что-то есть такое, просматривается – страх перед мечом закона, он же "страх Божий".
Чтобы получить из рук Бога скрижали закона, некто Моисей вошёл во мрак, там получил искомое. Дело это не рук человеческих, а тем более не нашего ума. Делай, и всё. Без "почему". Вот когда у тебя будут орлы летать под "небом" храма, тогда и получишь некоторое право рассуждать, обсуждать. А пока летает "орлец" под ногами сам знаешь кого, "Maul halten, und weiter dienen".
Закон есть внешнее для человека. Всякое иное понимание закона – сугубая ересь и самообман. Переменить закон? Легко! Ступай во мрак сияющий – и там получи. А до той поры – переходи, где переход, даже если абсурдно, неудобно, небезопасно, всё одно: переходи, где по закону переход.
И, кстати: на переходе правда опаснее, чем в другом месте. Тут и сбивают чаще, и обидно потом в палате пестовать гипс и думать, ну как так, я же как нужно – а они... Всё учтено, и даже это. Будут гнать вас во имя Моё, предупреждали вас, ослоухих и туговерных. А если гладят по шёрстке, да приговаривают: ай, Васька! ай, хороший христианин! на тебе дырку от бублика, – то это повод обеспокоиться, присмотреться к себе – а христианин ли?
Опасно ходи, мерзавец, когда имеешь в себе понятие закона и страх сего. В начале всякой добродетели страх перед Богом, говорит преподобный Исаак Сирин, не последнего ума человек. Добродетель не сорняк на клумбе у тебя, не вырос по-щучьему веленью за одну ночь, а посеян извне, как цветок, что и чужд, и страшен тебе. Орошай этот крин слезой ярой и днём и ночью, сознавая себя величайшим грешником. Может, поймёшь чего.
А переходи – по переходу. Ты принял закон и должен быть ежели сбит, то – всенепременно на переходе, в законном своём праве то есть. Которое на деле и не твоё и чуждо тебе, и есть ты или уже нет, ему всё едино.
Что горы ходят и горчичное зерно чудеса творит, это мы как бы оставим за скобками: у нас орлец летает и в храм нельзя без головного платка. А скоро и без бороды пускать не будут. Мужчина, женщина – есть борода, нет бороды – вот это главное.
Ничего: благодать и вне ограды храма. Как дамоклов меч. По-другому в этой жизни нельзя. С такими, как мы.
А как же, спросите, ведь сказано: боящийся в любви несовершенен? Бог есть любовь. А мы тут о страхе... Нет противоречия, никакого. Любовь всегда против закона. И вера не даёт законных оснований. Поэтому вера разрушает империи, а не создаёт их, а если создаёт – так это не вера, а заразное заболевание "канцелярит". Jedem das Seine. Корми-окормляй орлецов. На орлов не замахивайся.
"Dura lex, sed lex", – говорили дурни латынцы. "Закон суров, но (это) закон". В корне неверно. Сила закона не в суровости, не в чрезмерности – она в соразмерности, в строгом соответствии возможностям. Господь тяжелее не даст ноши, чем сможешь вынести. Это и о законе тоже.
Закон должен быть всегда и для всех. Подзаконность, одинаково и раба, и царя, достигается, – только! – надчеловеческим статусом закона. "Не на небе она (Тора)"? Нет, на небе! Здесь – страх Божий, как Ш(е)хина – присутствие Божества, но не само Божество.
Объект правоприменения – и для раба, и для царя – должен быть не комочек одухотворённой глины, а та ниточка, что от каждого идёт вверх. И ведёт по жизни внизу, как ни сопротивляйся роли ведомого суетная персона, дело века сего. Потянули за ниточку – и выпрямилась спина, и ноги твёрдо встали на путь. Очи горе. Здесь дело не в том, что ведут – дело и слава в том, Кто ведёт! Раб Божий, и больше ни перед кем не преклоню колени. Вот так. Чуть ослабил ниточку – и опять: спина горбом и ноги верблюда. И глаза долу. Нет, снова натяни.
Вот потому "Бог – Пастырь мой... и водит меня". Псалом 22.
На эту ниточку должен быть постоянно нацелен дамоклов меч закона. Чуть что – и всё... Причём не на два года и не на десять лет – на-всегда. Да, милость велика. Есть луковка, и есть паутинка. Но зачем же доводить до нервного срыва – Его и себя? Для Него это такое же наказание. Он только Пастырь, пока есть овцы в стаде. Он только здесь, пока держат ниточки.
Обрежь – и ничто не держит.


7 февраля 2023 г.