Анюреллиум. Огонь Вентариона. Часть 1 Глава 1

Анюреллиум: Огонь Вентариона

Часть 1
«Нетарские сказки»

Глава 1
«Элонская академия»

- Каждое из полугодий начинается с того, что только вступившие в академию студенты показывают свои таланты. Это первый экзамен после вступительных, который покажет нам ваш потенциал. Не бойтесь ошибиться — это не повлияет на ваше обучение в дальнейшем. Просто раскройтесь пред нами, вашими люспэрнэ, учителями и наставниками, что готовы помочь вам достичь высот мастерства!

   Директриса академии, она же директор Лиантэрская, держалась гордо и уверенно. За тридцать лет управления Элонской академией, что в Файдэлоне, среди гор графства Анафай, ей ни разу не пришлось по-настоящему переживать перед открытием очередного полугодия. Феадэя Лиантэрская знала своё место в обществе, знала вес той семьи, что стоит за ней, и лучше этого знала семьи тех, кто обучается в её заведении. Ничего особо опасного, давно известные интрижки, год от года повторяющиеся, практически идентичные, но с разными лицами. Запланированные заранее визиты, балы, определённые даты экзаменов — всё так же, как и всегда. Ничего нового. Полное спокойствие и душевная целостность.

- Так как наши новые студенты показали достаточно высокий уровень, в этом полугодии мы открываем обучение с дуэлей. Магические дуэли, как вы помните — это высший показатель ваших навыков. Не только ваши грация и манеры будут продемонстрированы в ходе этого экзамена, но и магические данные в том числе.

   Единственное, что слегка тревожило Феадэю, это новая ученица Элеонор. Несмотря на то, что она показала удивительные результаты на вступительных, никаких рекомендаций из предыдущих мест её обучения не было получено. Что так же было необычно, вместе с отсутствием рекомендаций, которые при её талантах должны были бы быть получены в избытке, директрисе пришло письмо в дрожащей коричнево-фиолетовой бумаге. Такие письма означают одно — учащийся был обвинён в сотворении чего-то ужасного. Преступление или неудачный магический эксперимент… Не имеет значения, пытался ли убить кого-то обладатель «карих меток» или проявил неуважение к вышестоящему, большинство закрывают свои двери пред такими учениками. Но не Феадэя. Она слишком хорошо знала сколько стоят ошибочные обвинения.

- Мы распределили вас по списку. Давайте начнём с… Лавелии. Лавелия, прошу, расскажите нам о себе.

   Фамилии в учебных заведениях такого уровня не произносятся, только имена. Исключение — учителя, то есть люспэрнэ. Никто не хочет показывать принадлежность к тому или иному клану — это слишком опасно. Вдруг отпрыск врага решит отомстить, узнав истинное имя своего сокурсника?

- Мне столь приятно взять на себя ответственность быть первой! - Лавелия вышла вперёд из ряда новеньких. - Моя семья привержена Синей церкви, и я, как добродетельная дочь своей семьи, прошла три месяца посвящения в одном из главных храмов. Я покажу вам танец лебедя, искусную трансформацию атаки в предупреждение. Это могут только самые способные из посвящённых.

   Элеонор без интереса наблюдала за происходящим. Это был 18-ый раз, когда она стояла перед всеми в большом зале. Надо сказать, такого большого зала она ещё не видела… Но что с того? Декорации меняются, актёры меняются, но неизменным остаётся последний акт этой трагикомедии. Месяц-другой, может быть неделя, нет, она не дотянет ни до первых проходных экзаменов, ни даже до первого бала. Её вышвырнут, как делали до этого, и ничего не изменится. Ещё один переезд, ещё один город, очередная попытка. Неудачная. А потом её ждут Дальние Земли или смерть, но это куда лучше, чем всю свою жизнь продолжать бежать.

- Меня зовут Ильем Рувис, я ваш будущий люспэр эр акробатика, - молодой учитель вышел из-за трибун, за которыми помимо него было с десяток других преподавателей. - В этом году нам много чего предстоит! Чего стоит экзамен по бегу. Что ж… Я испытываю чрезмерную гордость от того, что в этом году мне выпала честь быть вашим дуэлянтом, дорогие ученики.

   Рувис был среднего роста, коренаст и гибок, а так же обладал очаровательным лицом, с которого не слезала улыбка. Элеонор боялась таких людей — те, чьи лица показывают больше всего благополучия, чаще всего скрывают жестокость и непонимание. Но Ильем был абсолютно добродушен и наивен, в его сознании всё было мирно и благополучно, а обучение молодых лордов и леди являлось вдохновенной целью. Такие люди были куда опаснее тех, что бросались на Элеонор с двухметровыми мечами в подземельях — их неведение и ослеплённость уверенностью в собственной правильности приносили куда больше бед, чем размеренная жестокость солдат короля.

- Смотрите, я взлетаю в воздух, как птица, - монотонный голос Левелии раздражал Элеонор своей наигранностью, в ней не было ничего того, чему на самом деле учат в Великом Соборе, но сама Левелия считала себя достаточно верующей. - Я не могу дотронуться до неба своей рукой, но тянусь к божественному равновесию, чтобы…

   Беловолосая девушка взлетела в воздух, плавно исполняя медленный танец. Шаг за шагом она поднималась вверх, формируя руками полупрозрачное копьё.

- ...получая благословение его с неба, я отправляю предупреждающую атаку тому, кто напал на меня.

   Молнии сконцентрировались между рук Левелии.

- Я говорю: «Отступи, или я заставлю тебя!»

   Ильем разбил летящий в него заряд простым заклинанием протекции.

- Великолепно! Вы прекрасно справились! - воскликнул он, аплодируя спускающейся вниз ученице.

- Благодарю, ваша похвала так мотивирует… - Левелия поправила свои белоснежные волосы, затягивая ленту, вплетённую в хвост сильнее.

   Элеонор тяжело вздохнула, понимая, что рано или поздно очередь дойдёт и до неё. Ей легко удавалось держать лицо в подобных ситуациях, но разум её был пронизан переживаниями. Нити мыслей, которыми сшит мир, врезаются в мозг своими колкими иглами воспоминаний, и всё вокруг напоминает о прошлом. Каждый шаг становится мучительным, а каждая попытка избежать нападок прошлого только усугубляет ситуацию. Как двигаться вперёд, когда тебя вечно тащит назад?

   Девушка решила оглядеться, чтобы избавиться от обыденных тревог. Правда, тёмные углы, куда отчего-то не доходил свет сотен свечей и люстр, не располагали к избавлению от страхов, а, напротив, нагоняли их. Серые кирпичные или каменные стены, тьма, а за ней стоит сырость прошлого…

- Элеонор!

   Это было неожиданно.

   Второй? Её никогда не звали выступать второй по списку.

- Выходите сюда, покажите нам… - бодрый голос преподавателя по акробатике сменился более взрослым и суровым.

- Ваши результаты были достаточно интересны, чтобы вам был назначен отдельный дуэлянт.

   Элеонор механически сделала несколько шагов вперёд. У неё не было времени увидеть своего противника, но внутренне она уже понимала, что обычный ход пьесы поменялся. Театр жизненного пути не уставал её удивлять. Неужели они не получили письмо? Или получили и… Почему они не настроены против неё с самого начала? Дело в директрисе?

   Одеяния девушки, что вышла второй, были не столь богаты, как одеяния всех собравшихся сегодня в большом торжественном зале, за её скромной аккуратностью чувствовался аскетизм. Осознанный или вынужденный? Длинная серо-бежевая рубаха, напоминавшая скорее короткий балахон, с затемнённой треугольной частью возле шеи — неизвестная мода неизвестного края. Узкие ножки в пустых брюках, которые мог бы носить и рабочий, и нищий. Её лёгкость можно было спутать с болезненностью. А лицо — недвижимый камень. Бледные покровы, строгие салатовые глаза, утомлённость во взгляде и измождённость в обездвиженном лице. Светло-рыже-русые волосы, подстриженные коротко, но недостаточно коротко, чтобы это можно было назвать элегантным, добавляли неопределённости. Кто она, эта Элеонор? Из какого дома? Кто рекомендовал её в эту элитную академию?

   Директриса, стоявшая до этого смирно, внезапно чуть ожила. Её глаза забегали, а руки сжались в кулаки. Ожидание напрягало. Не совершает ли она ошибку? А даже если совершает, может ли эта ошибка оказаться чем-то хорошим?

- Я Велиант Вауэрск, - продолжал второй люспэр, вышедший вперёд. Закованный в тёмные одежды, он излучал надменность и тяжёлую ауру тьмы. - Я преподаю эртэмау эр… Занятия по магии проклятий для учащихся старших курсов.

- Вы будете интересным противником, - сказала Элеонор своим холодно-спокойным голосом. Каждый раз когда она говорила, ей казалось, что мир вокруг неё замирает. Так и было отчасти, иногда её одновременно вежливой и грубой наглости удавалось ввести окружающих в ступор. - Проклятья — это то, что ошибочно считают порождением несвета, то есть тьмы. На самом деле всё в этом мире есть свет, правда, когда-то он бывает потухшим.

   Феадэя замерла, вслушиваясь в шепотки, пробегающие в толпе. «Какая интересная девочка, - подумала она, - не понятно лишь одно… Что скрывается в том письме? Я не открою его до тех пор, пока не пойму.» Такая дерзость и грациозность — Элонской академии давно не хватало свежих перемен. Одни и те же лица в разных поколениях, слегка разные, да, разные лица, но схожие сюжеты… А разве в этом есть какое-то развитие? Движение? Движения не бывает без препятствий и перемен. Даже если её начнут просить избавиться от этой Элеонор члены учительского совета или отделов… Нет, даже если муж скажет что-то о том, как неверно брать людей из более низших слоёв на обучение…

- Удивительная уверенность в слове, не находите? - Эмиард Файрэган, люспэр эр алхимия, подошёл к супруге с подобающим почтением. В конце концов она была директором академии, стояла выше него во всех смыслах… Хоть статус его и превосходил её в разы. - Это может быть внеочередным открытием, госпожа директор.

- Я верю в это и надеюсь, люспэр Файрэган… - Феадэя вздохнула. - Надо подождать и посмотреть, на что она на самом деле способна. Вы помните мой отчёт о вступительных экзаменах?

- Помню, конечно.

- Она была одна из лучших. Или лучшей? Я так и не смогла определиться до конца. В её скованности есть что-то… Непонятное. Но как она грациозна, когда показывает своё истинное лицо… Я теряюсь в догадках.

- Главное не потерять лицо, - в разговор вмешался Ферибентэр Глэжоу, всё время сующий свой очкастый нос не в своё дело. Он преподавал протэкцию, но, в отличии от своего ближайшего брата Бэнтэфара, бороздившего просторы искусства фантазии, не был знаком с профессиональной этикой. - Есть в этой девушке нечто отталкивающее, вам не кажется? Вы же говорите, что не определились до конца… А мне кажется, что тут всё очень даже определённо, госпожа директор.

- Приветствие слегка затянулось, - директриса отвела взгляд от навязчивого выскочки. - Они должны были бы уже…

- Они спорят о свете и тьме, - заметил её супруг. - Интересное начало…

- Многообещающее, - подметил Глэжоу. - Вам не кажется, что споры с люспэрнэ до добра не доведут?

- Зависит от природы спора, - Файрэган нахмурился. Его тёмный силуэт контрастировал с более светлой фигурой его жены. Он — чёрный ворон почти королевского рода, она — светлая сова из достаточно известного, но недостаточно могущественного. И оба они стоят на расстоянии вытянутой руки друг от друга, хотя обычно стоят куда ближе. Непостоянность статусов, спутанность смыслов… Его всегда это забавляло. - Смотрите, кажется началось движение!

   Элеонор кивнула, дав оппоненту время обдумать свой следующий ответ. Она и подумать не могла, что её простое замечание вызовет бурю эмоций у преподавателя. Он весь горел тёмным духом, внутри и снаружи него формировалось что-то невероятно чёрное, плотное, как дым от пожара. Чёрное, как ночь, но недостаточно суверенное — то, что остаётся, когда свеча потухла, то, что вздымается от неё вверх, но не может существовать без неё, без её прямого отсутствия… Элеонор понимала, что ей будет нетрудно вывести из равновесия этого человека — точно так же, как она смогла сделать это словами. Но нельзя играть с огнём, даже потухшим. Погасшее пламя может принести много бед, если разгорится. А этот Велиант Вауэрск горел всем своим нутром, только вряд ли сам до конца понимал это.

   Девушка сделала ещё один шаг вперёд.

   Она знала, что на экзаменах ценят разговорчивость — практичность любых защит и нападений была ровна нулю в таких условиях, что её страшно не устраивало. Зачем полчаса читать защитное заклинание, если в реальных условиях даже лишняя секунда промедления может стоить кому-то жизни?

   Если она снова поступит, как обычно, то есть как она, а не как написано во всех учебниках, её вышвырнут вон. Но, если она не сделает этого, то её всё равно вышвырнут вон просто чуть-чуть попозже. Тем более, разговор не довёл её до добра — дуэли с разъярённым противником, даже с люспэром и даже ради обучения плохи всем, особенно своей непредсказуемостью.

- Подумать только! И вы верите в эти слова об абсолютном свете? В вашем возрасте?

   Элеонор посмотрела в сторону, с одной стороны отворачиваясь, а с другой желая заполучить лишнюю секунду для размышлений.

- Свет и несвет едины, так как являются следствием друг-друга. Что останется, если потушить свечку? - она звучала всё так же отстранёно и уверенно, хотя внутри неё всё разбивалось и сжималось. Ровно как и всегда…

- Что останется?

- Давайте подумаем об этом вместе, уважаемый профессор.

   Элеонор резко отставила правую руку в сторону, одновременно с этим разворачиваясь к своему противнику. Ни секунды промедления, ни лишний слов, ничего — ударная волна, словно незримый ветер, снесла Вауэрска с ног.

- Ну надо же! - воскликнул вслух Рувис, стоявший совсем неподалёку от места, куда принесло его незадачливого коллегу. - Я хотел сказать… Это заслуживает наших всеобщих аплодисментов!

   Зал взорвался грохотом, и от шума Элеонор немного сжалась. Ильем подошёл к ней, чтобы пожать руку, но девушка бросилась к снесённому ей преподавателю. Он лежал на каменном полу то ли смеясь, то ли тихо ахая от расстройства. Девушка аккуратно склонилась над ним.

- Вы в порядке? - спросила она.

- Не беспокойтесь о нём! - Рувис нагнал её. - Он у нас крепкий...

- Я буду пристально за вами следить, - пробормотал Велиант задумчиво. В глазах его Элеонор смогла различить два чувства — ненависть и сливающееся с ней, кажется, уважение. - Это хороший результат, но в следующий раз вам стоит быть осторожнее. Я всё-таки преподаю магию проклятий…

- Я умею снимать проклятья, не беспокойтесь.