В лесах под малоритой

В лесах
под Малоритой
(воспоминания ракетчиков)                автор Николай Никончук

                г.Брест  2023г.

Посвящается всем тем,
кто в 60-80-х годах ХХ столетия
служил в 44-м Краснознаменном
ордена Суворова 2-й степени ракетном полку,
в лесах под Малоритой


                От автора

   Мое поколение - это дети победителей в Великой Отечественной войне. У нас не было после войны компьютеров, смартфонов, сотовых телефонов,  и даже обычных - тоже не было. Мы и после войны  продолжали играть в войну, в которой опять же  хотели  Победы, которую отцы добыли  в 45-ом. Мы шли в Суворовские, военные училища, гордились профессией – Родину защищать, повзрослев, мы узнали и цену этой  многострадальной Великой Победы.
   Уроки истории  учат -  порох  надо держать сухим! И мы его держали. А многие ли об этом знают сейчас?
   Учтя опыт наших ветеранов в издании книги воспоминаний о 31-ой гвардейской ракетной Брянско-Берлинской Краснознамённой дивизии, идейным вдохновителем которой явился бывший начальник инженерной службы соединения полковник Даценко Михаил Иванович, у меня возник замысел более подробно описать исторический путь и 44-го  Краснознаменного ордена Суворова второй степени ракетного полка.
Материал о почти тридцатилетней жизни нашего гарнизона, разбросанный по различным источникам, нуждался в изучении и систематизации. Вариантов для этого было много:
   пойти по хронологическому пути, основываясь чисто на имеющихся исторических документах, формулярах и фактах;
   взять за основу уже изданные монограммы и альманахи нашими коллегами по ракетному оружию в соседних соединениях;
   использовать литературные приемы ракетчиков-ветеранов   полка и дивизии в сегодняшнем понимании их своего участия в служении Родине на Малоритской земле, конечно   с участием и автора данного  исторического очерка.
   Как вы понимаете участников прошедших исторических событий, связанных с эксплуатацией ракетного вооружения  на просторах Малоритского района осталось не так уж и много, да и время ежегодно затирает следы нашего присутствия на  израненной  войнами героической брестской  земле. Как то я на досуге подсчитал, за 30 лет существования гарнизона, через его горнило  (вместе с РТБ) прошла военная служба  более 20 тысяч солдат и сержантов и более 2 тысяч офицеров и прапорщиков, а это почти два населения города Малориты.
   Данное жизнеописание не претендует на полноту изложенной в нем информации, это вовсе не хрестоматия.  В те годы мы не вели никаких личных записей и понятно почему, а потому никто и не думал тогда, что он творит историю. Вот поэтому приемы изложения нашей с вами истории ракетного полка и выводы будут разными, возможно несколько и противоречивыми. Заранее прошу извинения у всех, кто читая данную книгу в каких-то событиях не найдёт своей фамилии, или она будет немного искажена, или даты окажутся не совсем точные.
   Конечно, хотелось бы, чтобы своими воспоминаниями поделились как можно больше однополчан-ветеранов. Но одних уже нет в живых, с другими не смогли установить контакт, третьи посчитали, что делиться-то и не чем. Очень жалко, что в их числе оказались и некоторые наши бывшие политработники. А ведь они, даже по долгу службы, не должны были остаться равнодушными. Но, увы — на словах у них было  одно, а на деле получается  другое.
   Неоценимую виртуальную помощь в  создании нашей с вами истории, сами того не подразумевая, нам оказали ракетчики-ветераны Шауляйской ракетной дивизии (867-й  Добелевский ракетный полк). Назову их имена:
 
   ДУБРОВИН Геннадий Федорович.
 полковник, уволился из Вооруженных Сил СССР в 1989 г.:
помощник НШ 1 и 2 дивизионов 867 рп,
1969-1976 оперативный дежурный КП 867 рп, оперативный дежурный КП 29 рд,
1976 -1979 начальник КП 29 рд, 
1979-1989 старший офицер оперативного направления ЦКП РВСН г.

   ЕРМОЛИН    Сергей  Николаевич   
подполковник, уволился из Вооруженных Сил СССР 1987 г.:
1961-1977 инженерные должности в батарее, дивизионе и 867-м  ракетном полку,
1978-1981 ст. помощник гл. инженера 29 рд по заправочному оборудованию,
1981-1983 заместитель начальника оперативного отделения управления 29 рд,
1983-1987  начальник КП 29 рд.

    Оба эти ракетчики-ветераны являются первопроходцами Добелевского ракетного полка (Латвия). Раскопав в своей памяти и архивах то, что когда-то было тайной за семью замками,  помогли и нам окунуться в прошлое... А посему колоссальным трудом этих  «рыцарей без страха и упрека» мы и воспользуемся, но и как, скажите, не выразить им огромное  спасибо!
   И еще. Возможно, кому-то покажется странным мой очередной выбор соучастников нашего повествования, но я его назову.
   Это  поэт  БЕЛИЧЕНКО Юрий Николаевич, полковник, ракетчик (1939 - 2002).
   Родился в селе Манев Черкасской области, вырос на Кубани. Окончил Харьковский политехнический институт и заочно Литературный институт имени А.М. Горького. Военный журналист, работал в газете «Красная звезда». По окончании Харьковского политехнического института в 1962 г. не мечтал он о маршальском жезле - в другом видел свое призвание, но вышло так, что служению Отечеству Юрий Николаевич отдал десятки лет. И не пожалел об этом. С гордостью могут назвать его однополчанином те, с кем он делил «ракетный хлеб» в Шяуляйской дивизии в Литве и Латвии, в Гвардейске под Калининградом, в Острове Псковской области, на полигоне Капустин Яр.
       Возле стратегических ракет крепли его духовные силы, мужал поэтический голос, именно то, что он пережил в РВСН и вдохновляло его на высокую поэзию,  нашедшую свое отражение в поэтических сборниках стихов  «Звенья» (1969), «Виток времени» (1974), «Время ясеня» (1978), «На гончарном круге» (1986), «Полынь зацвела» (1986), «Зов чести» (1989), «Арба» (2002), поэме «Ракетная застава», документальном романе «Пишу, чтобы жить» и других.    Ракетным войскам, можно сказать, повезло, у них  свой Поэт, который гордился званием ракетчика и с полным правом сделал искреннее признание: «Как первая любовь - ракетные войска!».
И мы этим  гордимся!
       
   Хочу выразить спасибо также  всем тем сослуживцам, которые приняли участие в написании и издании данной книги, кто откликнулся на  доброе дело.
   С точки зрения практицизма, почти все, что в нашей духовной жизни имеет значение сегодня, теряет свою значимость завтра. Остаются жить лишь математические формулы, которые являются непоколебимыми, ибо математика и электроника уже давно захватили мир, и к сожалению,  не опыт человеческого духа. Тем не менее, надежда,   что  кто-нибудь  о нас Малоритчанах, через каких-то пару десятков лет вспомнит,  благодаря и данной книге,   теплится.
   Сегодня, вспоминая прошлые годы, мы   по другому подходим   к оценке пройденного нами пути. Думали ли мы тогда о какой-то собственной выгоде, о карьере, когда  неделями, а порой и месяцами находились на службе, на боевых постах, вдали от наших родных и близких?
   Все мы считали, что наше беззаветное служение необходимо народу и в целом  нашей Родине. Нам и в страшном сне не могло присниться то, что потом произойдёт со страной,  с Вооружёнными Силами, да и с нами — ветеранами-ракетчиками. Судьбы и годы разбросали нас по всему Союзу, а ныне по суверенным государствам.
   Хотелось, чтобы в сознании каждого  ветерана осталась светлая память о том, что и он внёс свою частицу труда во имя мира на Земле, которого нам сейчас так не хватает...               
                Николай Никончук

                ***

Не везут туда составы, самолеты не несут,
Где ракетные заставы службу скрытную несут.
И в заснеженном урмане, и в заоблачной пыли
И на море – океане, и в глубинушке земли.

День и ночь они на старте, так что лучше нас не трожь!
Но на самой точной карте этих точек не найдешь.
И хранятся те заставы – их порядок номерной –
Только в памяти державы, словно в книжке записной               
                Юрий Беличенко


Глава 1.О делах минувших, имевших место в истории РВСН

  Не вдаваясь в подробности немецкого начала создания ракетных частей с ФАУ-1 и ФАУ-2, напомню читателю, что ракетные соединения в Вооружённых Силах СССР начали формироваться у нас  в далеком 1946 году. Первым ракетным соединением стала 22-я бригада особого назначения Резерва Верховного Главнокомандования (БОН РВГК), сформированная в июне 1946 года под руководством генерал-майора артиллерии А.Ф. Тверецкого.
  В декабре 1950 года на ГЦП Капустин Яр сформировано второе ракетное соединение — 23-я БОН РВГК под командованием полковника М.Г. Григорьева.
В 1952-1953 годах в Вооружённых Силах СССР дополнительно были сформированы ещё четыре БОН РВГК под руководством генерал-майора артиллерии П.В. Колесникова,полковников Т.Н. Небоженко, М.Е. Шубного и М.М. Чумака.
   В марте 1953 года все БОН РВГК были переименованы в инженерные бригады РВГК, а с декабря 1956 года начали перевооружаться на  ракетные комплексы с ракетой Р-5М с дальностью стрельбы 1200 км.
   США на это же время уже имели одноступенчатую жидкостную РСД «Тор» с моноблочной ГЧ и с ядерным боезарядом с дальностью стрельбы до 2800 км. В 1957 году правительством США и Великобритании было решено разместить на территории Соединённого Королевства 60 таких ракет.
   Таким образом, «Запад» имел возможность нанести ракетный удар по Москве и всей Европейской части СССР, в то время как наш ракетный комплекс БРСД  с ракетой Р-5М, мог обеспечить ракетный удар практически только до Берлина, до Англии, Франции… достать не мог.
   Такая ситуация сохранялась до тех пор, пока в середине 1959 года СССР не приступил к развёртыванию вдоль своей западной границы нового ракетного комплекса Р-12 с ракетой 8К63, позволяющего нанести гарантированный ракетный удар по всей Западной Европе.
   К концу 50-х годов началось массовое разворачивание этих ракет: Прибалтика, Белоруссия, Украина, Северный Кавказ,  Средняя Азия, Западная Сибирь, Чукотка.
С середины 1959 г. вместо отдельных инженерных дивизионов РВГК стали формироваться инженерные полки, а к ноябрю была окончательно определена их организационная структура, численностью 1200 и более человек в каждом, в зависимости от количества боевых стартовых позиций (БСП). Были определены места дислокации и начато массовое строительство БСП.
   В течение 1959 года в Вооружённых Силах СССР было сформировано 10 инженерных бригад РВГК и более 20 инженерных полков РВГК, половина из которых входила в состав Дальней авиации ВВС. Сложилось так, что ракетчиками руководили «параллельно» две структуры — Штаб реактивных частей (в который входили бригады РВГК) и штаб ВВС (в который входили ракетные соединения и части, созданные в воздушных армиях Дальней авиации).
   Было очевидно — дальнейшее развитие структур различного подчинения в составе Вооружённых Сил становилось крайне неэффективным. Поэтому, совместным постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР № 1384-615 от 17 декабря 1959 года был создан новый вид Вооруженных Сил СССР — Ракетные войска стратегического назначения (РВСН).
Все соединения и части обеих структур были переданы в подчинение штаба этого нового вида Вооружённых Сил. Законодательно это решение было закреплено 4 января 1960 года на сессии Верховного Совета СССР.
   Главнокомандующим Ракетными войсками — заместителем министра обороны стал назначенный министерством обороны главный маршал артиллерии М.И. Неделин, первым заместителем ГК РВ — генерал-лейтенант танковых войск В.Ф. Толубко, начальником Главного штаба — заместителем ГК РВ — генерал-лейтенант артиллерии М.А. Никольский.
   В состав РВСН вошли: инженерные полки и бригады РВГК, подчинённые заместителю министра обороны СССР по спецвооружению и реактивной технике; ракетные полки и управления трёх авиационных армий из ВВС; военные учебные заведения по подготовке офицеров-ракетчиков Ростовского высшего артиллерийского инженерного училища (с 1951 г.), Камышинского артиллерийского технического училища (с 1953 г.) и Рижского высшего Краснознамённого артиллерийского инженерного училища (с 1958 г.)

   Помимо  имеющихся военных учебных заведений в 1959 г. в состав РВСН также вошли:
— Военная артиллерийская инженерная академия им.
Ф.Э. Дзержинского;
— Харьковское высшее авиационно-инженерное военное училище;
— Серпуховское военное авиационно-техническое училище спец. служб ВВС;
— Пермское военное авиационно-техническое училище;
— Первое Вольское военное училище.

В состав РВСН были переданы:

— в 1960 г. — Ленинградская Краснознамённая Военно-воздушная инженерная академия им. А.Ф. Можайского;
— в 1961 г. — Киевское и Хабаровское командно-технические училища.
— в 1962 г. было сформировано Ставропольское военное училище связи.
Вот из этих военных академий, училищ и шло укомплектование РВСН уже своими офицерскими кадрами, в том числе и нашего 44 ракетного полка.
— в 1982 г. было сформировано Краснодарское высшее военное командно-инженерное училище ракетных войск.
                ***


Выметая хлам лежалый, этот век нам угодил.
Он пожизненно, пожалуй, всех за парту усадил.
Он спешит за новым знаньем, и, от скорости устав,
Словно кровь, образованье в нем меняет свой состав.

Сомневается в основах с оборотной стороны
Перемеривает снова пифагоровы штаны
И, в предвзятости гонитель в их классической пыли
Он находит, извините, то, что греки не нашли.

 Если время проворонишь – век добавки не дает,
Так Воронеж не догонишь, когда поезд отойдет.
Вот и я лихим манером – чтобы ромбик напоказ –
В полк приехал инженером, а приехал…в первый класс


                Юрий Беличенко


Глава 2. 44-й  Краснознаменный ордена Суворова 2 степени
ракетный полк  (краткая  история)

   До создания ракетных частей было еще далеко, их будут формировать только в конце 50-х, начале 60-х годах. А начиналось все для будущего Малоритского ракетного полка с истребления немецко-фашистских  танков во время Великой Отечественной войны.
   Первая такая противотанковая истребительная бригада была сформирована  2 апреля 1943 г.  в Гороховецких лагерях  Горьковской области. В состав бригады вошли: два полка на конной тяге и один - на механизированной.
Осенью 1943 г. горьковчане впервые   приняли участие в боевых действиях в составе 33-й армии в последней фазе Смоленской операции  под населенным пунктом Ленино (в районе г.Горки Могилевской обл.)
   
    Примечание: В период Великой Отечественной войны деревня Ленино была занята частями вермахта. Немцы вернули населённому пункту дореволюционное название Романово и сделали центром волости, назначили старосту, набрали вспомогательную полицию из числа противников Советской власти. В конце июля 1941 г. всех евреев села немцы переселили в гетто, а осенью 1941 г. расстреляли.
   
    К концу этой операции 33-я армия вышла на рубеж восточнее Ленино, севернее  Дрибина и Горки. В октябре 1943 в боях под Ленино в составе армии приняла боевое крещение также и 1-я Варшавская пехотная дивизия (Польша) имени Т. Костюшко.

    О 33-й армии. Ей командовал Го;рдов В.Н.  генерал-полковник (1943); командующий войсками Сталинградского фронта в 1942 г.; в период 18.10.1942 — 13.03.1944 командовал 33-й армией; Герой Советского Союза (6 апреля 1945).  В 1947 г. арестован, лишён званий, наград и 24 августа 1950 г. расстрелян. Посмертно реабилитирован 11 апреля 1956 г.
   В начале декабря 1943 г. 33-я армия была выведена в резерв фронта для доукомплектования. В конце 1943 — начале 1944 г. под командованием Гордова В.Н. армия участвовала в наступательных операциях Западного фронта на Богушевском и Витебском направлениях. За неудачи в решении боевых задач командарм был  отстранен от командования, однако, будучи отправленным на другой фронт, проявил себя геройски.   
    В апреле 1944 33-я армия уже с другим командующим, была перегруппирована на Оршанское направление и до конца июня обороняла рубеж Баево, Дрибин. Затем в составе 2-го Белорусского, а  с 5 июля 3-го Белорусского фронтов участвовала в разгроме немецких войск в Белоруссии. В Могилёвской операции 1944 г. её войска успешно форсировали реки Проня, Бася, Днепр, освободили город Шклов (27 июня) и к концу операции вышли в междуречье Друти и Днепра западнее Шклова.
                ***
    За успешные  действия в боях  с немецко-фашистскими захватчиками при овладении городов Минск, Столбцы, Несвиж, Городея и проявленные при этом доблесть и мужество наш полк истребительной бригады был награжден орденом Боевого Красного Знамени.
    За образцовое выполнение задания командования по уничтожению Брестской группировки противника и выход на государственную границу СССР полк был награжден орденом Суворова 2-ой степени.
    За годы Великой Отечественной войны четырем артиллеристам  бригады было присвоено высокое звание «Герой Советского Союза»:
           -капитан Гаврилов Егор Семенович,
           -лейтенант Лещенко Николай Павлович,
           -старший сержант Костерин Семен Петрович (посмертно),
           -Егоров Тимофей Семёнович
    После окончания Великой Отечественной войны на базе первой истребительной противотанковой бригады был сформирован 19-й армейский артиллерийский полк, с наименованием в/ч 28220 (м. Межица, ст. Заслоново, Витебской области).
Командир полка подполковник Кадзилов Борис Ильич.
Начальник штаба полка подполковник Оскольков Ю.
Зам.командира по политчасти подполковник Портнов.
Зам.командира полка подполковник Шульга.
Данный полк состоял из четырех дивизионов и школы сержантского состава:
1-й дивизион - дивизион 100 мм пушек, командир дивизиона п/п-к Колодин;
1 я батарея:  (12 орудий 100 мм пушек),   командир батареи     к-н Корольков;
2 я батарея:  (12 орудий 100 мм пушек), командир батареи к-н Новиков.
2-й дивизион - дивизион 152 мм гаубиц, командир дивизиона п/п-к Смирнов:
3 я батарея: 12 орудий 152 мм гаубиц;
4 я батарея 12 орудий 152 мм гаубиц.
3-й дивизион - дивизион реактив.установок БМД-20, командир дивизиона подполковник Солодовников;
5 я  батарея, командир батареи к-н Котов         
6 я батарея, командир батареи  к-н Раев
7 я батарея, командир батареи к-н Дроздов.               
8 я батарея, командир батареи Майзельс Борис Герцогович
4-й дивизион – разведывательный, командир дивизиона п/п-к Озолин Е.А.
1 я батарея, батарея звуковой разведки, командир батареи к-н Смирнов
2 я батарея, топографическая батарея, командир батареи к-н Сорокин
3 я батарея, батарея оптической разведки, командир батареи к-н Жерняк.

Состав оптической разведки:
          СНАР, командир ст. л-нт Дмитриев.
          Оптический взвод, командир взвода ст. л- нт Матюха Иван Прохорович
Школа подготовки сержантского состава и командиров орудий,  командир  школы майор Поляков 
                ***
     Воспоминания политработника 31 рд полковника Балуцкого В.И. о том периоде времени:
   «Основой  для  формирования    войсковых  частей, вошедших в состав
31-й ракетной дивизии,  являлись действовавшие авиационные и артиллерийские части,     боевые   традиции  которых переходили в новые  по  своему  качеству  ракетные  формирования с костяком старых офицерских кадров.    
   В 1960 г. я проходил службу в 19-м артиллерийском полку 7-й танковой армии в должности старшего офицера  батареи. Летом этого года полк находился на общевойсковом полигоне на витебщине, где проводились учения с боевыми стрельбами. У всех было приподнятое настроение: многие офицеры показали высокие результаты в индивидуальной стрельбе, с хорошей оценкой завершился этап учения с боевой стрельбой в составе ААГ (армейской   артиллерийской    группы). На следующий день планировался  новый  этап:  проверка  боевого  мастерства. Однако вместо начала стрельбы поступили команды «Отбой» и на свертывание оборудования, а командир полка подполковник Б.И. Кадзилов  непосредственно с полигона был вызван в штаб армии. Но все это не омрачило нашего настроения,  поскольку после совершения марша «на зимние квартиры»  (а мы дислоцировались в пос. Иконки Чашницкого района Витебской области)  нас встречали   дома с оркестром и цветами. Это был действительно праздник для артиллеристов!    
   Мы, конечно, не знали истинных причин досрочного возвращения домой. Предстоящие перемены в нашей армейской жизни держались в строгом  секрете.
Несколько  позже,  видимо  в  соответствии  с разработанной легендой, среди нас пошли слухи, что армейские артиллерийские части  будут выводиться из состава танковых армий, и переформировываться по новым штатам. Часть офицеров направлялась на учебу. Были в ходу и другие  версии предстоящих перемен. Но уже ближе к осени все прояснилось. Командир полка созвал собрание офицеров,  на котором довел  директиву Министра Обороны, попросил успокоить свои семьи и организованно приступить к выполнению  предписанных  мероприятий.  Для  нас начался новый отсчет времени, времени тревог и забот о службе, о своих судьбах, планах  на  будущее... 
   Сдав технику и артиллерийское имущество весной 1961 г., накануне первомайских праздников, полк прибыл на новое место,  в   г. Кобрин  Брестской  области. Подавляющее число офицеров и сверхсрочнослужащих было оставлено в составе полка на новых должностях. Многие из них получили повышение по службе. Для доукомплектования полка прибыло большое количество офицеров  и из других видов и родов Вооруженных Сил: авиационных, мотострелковых,  танковых,  и даже из  ВМФ.  Для многих из них этап врастания в новый воинский  коллектив  проходил  довольно непросто.    
   К этому времени в дивизии уже были полки, которые  не только завершили этап становления, но прошли переподготовку с проведением учебно-боевых пусков ракет в Кап Яре, получили вооружение и технику стратегических ракетных комплексов средней дальности Р-12 наземного базирования  и несли  боевое  дежурство (Пинск, Слоним, Ружаны)».      

                ***
    Действительно в Вооружённых Силах СССР  нарастал бум по созданию Ракетных войск, как по масштабности, так и по скоротечности. Одновременно формировалось более 100 соединений и частей. С этой целью расформировывались артиллерийские и танковые части Сухопутных войск, части ВВС, выводились из боевого состава корабли ВМФ.
   Так,  выпускники высших военно-морских училищ практически в  полном составе, без войсковой стажировки после 4-го курса направлялись в «специальные войска» (таким было прикрытие РВСН в войсках). Специфика предполагаемой службы им не раскрывалась. Окончательное распределение получали в отделении кадров уже на местах.
   Серьёзные трудности возникали и в процессе комплектований подразделений солдатами и сержантами. Надо вспомнить 1960 год — год сокращения армии и флота на 1 млн. 200 тысяч человек. В расформированных частях резко упала воинская дисциплина, многие офицеры оказались в «подвешенном состоянии». Тем не менее, Ракетные войска принимали всех, всех принимал и наш 44-й  ракетный полк, а значит надежда на будущее у полка постепенно трансформировалась в действительность.
   В марте 1961 года на базе 19-го армейского полка  формируется 44-й ракетный полк (войсковая часть № 89503) и  1688-я ремонтно-техническая база  (РТБ - войсковая часть № 55165).
    Командир ракетного полка подполковник Кадзилов Борис Ильич;
    Начальник штаба подполковник Грищук Иван Федорович;
    Зам по политчасти подполковник Любимов;
    Зам командира полка подполковник Шульга   
         Штатная структура ракетного полка в/ч 89503
       1- й ракетный дивизион: командир дивизиона подполковник Колодин….
В составе дивизиона 4  (четыре) стартовых батареи
Командир 1- й  ст.  батареи- м-р Корольков Михаил Андреевич;
Командир 2- й  ст.  батареи- м-р Новиков Анатолий Иванович;
Командир 3- й  ст.  батареи- к-н Серегин Иван Васильевич;
Командир 4- й  ст.  батареи- к-н Сорокин Борис Николаевич.
       2 - й ракетный дивизион, командир дивизиона подполковник Золин….
Командир 5- й  ст.  батареи – к-н Котов
Командир 6- й  ст.  батареи - к-н Королев Василий Спиридонович;
Командир 7- й  ст.  батареи - к-н Максимов Иван Васильевич;
Командир 8- й  ст.  батареи - к-н Жерняк.
       3 - й ракетный шахтный дивизион – остался только на проекте
(шахтный вариант).
       4 - й ракетный заправочный дивизион:  Командир дивизиона подполковник Шманов Лев Борисович.

     А в это время  на строящихся боевых позициях ракетного  полка выбранных под Малоритой полным ходом идут строительные работы: ревут бульдозеры, визжат экскаваторы и краны, скрипят лебедки,  сверкает сварка,  грохочут отбойные молотки … 
                ***
    Сейчас найти развалины ракетного комплекса не сложно. Если едешь с Кобрина на Малориту, после пересечения трассы Брест-Ковель, через 10 км и после проезда д.Замшаны с поворотом направо от шоссе  идет грунтовая дорога, затем будет железнодорожный переезд, а далее отсыпная дорога до первой развилки, налево, уходит дорога на 2-й дивизион (3 км), направо дорога в управление ракетного полка и 1-й дивизион (3 км).

   Подведем итоги  сказанному. Итого по штатному расписанию в ракетный полк вошло: управление полка; два стартовых дивизиона, дивизион транспортировки ракет, подвоза спецтоплива и заправки (в 1963 году все заправочные расчеты из этого дивизиона будут переданы в стартовые), подразделения боевого обеспечения и обслуживания.
   К маю 1961 г. в каждом стартовом дивизионе было по 4-е батареи (в первом — 1,2,3,4, во втором — 5,6,7, 8). Дивизион транспортировки ракет, подвоза спецтоплив и заправки имел  две батареи транспортировки, а также АТРМ.
Полк всеми видами материально-технического снабжения общего назначения довольствовался через службу тыла Белорусского ВО. Обеспечение и снабжение средствами специального вооружения осуществлялось через службу РВО, а также заводы и арсеналы Ракетных войск по разнарядкам.
   В управление полка входили: командование, штаб, инженерно-ракетная служба, партийно-политический аппарат и тыл. Были организованы штатные службы: связи, автомобильная, химическая, геодезическая, медицинская, финансовая, инженерно-техническая (ИТС).
   Состав ракетного дивизиона: командование, штаб с отделением подготовки данных (ОПД), четыре стартовые батареи, техническая батарея (два отделения проверок), эксплуатационно-ремонтная рота (котельная, дизельная, канализация, водопровод, система электроснабжения), склады КРТ и ГСМ, химическая лаборатория, мед. пункт, хозяйственный взвод (столовые, баня, пожарная команда, склады) и взвод связи.

   Дивизион транспортировки и заправки ракет состоял из двух батарей. Каждая батарея имела четыре отделения: транспортировки ракет, транспортировки и заправки окислителя, транспортировки и заправки горючего, транспортировки и заправки перекиси. В каждом отделении, кроме отделения транспортировки ракет, было по четыре расчёта.  На отделение транспортировки и заправки возлагалась задача доставки КРТ на стартовую позицию и заправка ими баков ракет.
   В состав стартовых батарей входили: командир батареи с заместителем по тех. части, три отделения (стартовое, двигательное и электроогневое). Впоследствии добавилось четвертое заправочное отделение.
   Итак, перед полком поставлены задачи: с завершением комплектования полка личным составом, без всякого промедления приступить к занятиям, а с получением комплекта наземного оборудования, учебно-боевой ракеты, инструкций и учебников по ракетной технике — организовать их изучение, оборудовать для этой цели специальные классы и тренажёры.
   С вводом в эксплуатацию боевых стартовых позиций — занять и освоить их. Занятия проводить на стартовых площадках. К концу 1961 года всем батареям заступить на боевое дежурство!
   Местное население деревень Замшаны, Збураж и не только их, примерно догадывалось,  что за новая воинская часть  расположилась рядом с ними, хотя явно и не показывало этого. Как все не старались, трудно было скрыть ночное передвижение крупногабаритной техники вблизи населённых пунктов. В первое время, при прохождении техники, комендантская служба даже заставляла местное население закрывать и занавешивать окна, выходящие на дорогу, и запрещено было появляться на улице. Всеми мерами пытались скрыть и принадлежность части, оправдать форму одежды, которая с самого начала в полку, как и во всей дивизии,  была лётной. Это потом, она стала единой для всех — общевойсковой с черными околышами.
   Началась плановая переподготовка на ракетные специальности офицерского состава, прибывшего из других видов и родов войск, училищ. Отсутствие необходимой учебной литературы, учебной базы, привлечение офицеров к строительно-монтажным работам на БСП, решение различных хозяйственных работ не позволили в достаточной степени организовать в полку боевую подготовку офицерского состава. Переподготовка по изучению ракеты Р-12 и наземного оборудования ракетного комплекса 8П863 проводилась на трёхмесячных курсах при Рижском и Ростовском высших артиллерийских инженерных училищах, на ракетном факультете академии им Ф.Э.Дзержинского, в армейской школе младших специалистов гор. Остров, на 4-ом ГЦП.

                ***
    Одновремённо с формированием 44 ракетного полка формируется и  1688-я подвижная ремонтно-техническая база (пртб), со временем она станет называться ртб.
Начальник РТБ подполковник Вишневский
Начальник штаба РТБ подполковник Саудин

   РТБ состояла из двух сборочных бригад под руководством начальников сборочных бригад.Каждая сборочная бригада включала две группы сборки, каждая из которых состояла из 2-х сборочных расчётов и одной группы стыковки. Офицеры группы сборки были также допущены к работам по стыковке ГЧ с ракетой.
   На вооружении группы стыковки полагалась стыковочная машина (8Т318) и машина обогрева ГЧ (8Н223). Для работы в полевых условиях сборочная бригада, кроме того использовала и другие машины — сборочные залы (8М68) на шасси КрАЗ, машины — хранения ГЧ на автомобиле «Урал» и автокран на шасси «Урал».
   Территориально каждая сборочная бригада размещалась на территории дивизиона, имела свою казарму и техзону (зону в зоне), доступ в которую не имел никто, может быть только командир полка, да и то — разве только на «экскурсию». В каждой техзоне имелось два спецсооружения, расположенные примерно в 50 м. друг от друга. Одно №20 «зал хранения» предназначалось для хранения ГЧ, а второе №21«сборочный зал». — для обслуживания ядерных боезарядов.
   Входы в сооружения  закрывались особо прочными стальными гермодверями. Оба сооружения имели климатические установки. Открывать или закрывать любое сооружение имели право только группа в составе двух ответственных офицеров дежурной смены и только в присутствии 2-х начальников — начальника караула и начальника дежурной смены сборочной бригады.
   Рядом с входами были оборудованы погрузочные площадки с тельфером на бетонных столбах.
   Все работы, в том числе и транспортировка, осуществлялись вручную. Все операции — будь это распаковка или упаковка, транспортировка контейнеров, снятие параметров, регламент или установка ГЧ на ракету — выполнялись определённым кругом лиц. Все операции с ядерными зарядами проводились с безусловным выполнением требований техники безопасности и строго по технологическим картам. Осуществлялся многоуровневый контроль: один из офицеров читал и подавал команды, второй (его непосредственный начальник) — наблюдал за тем, правильно ли тот читал, третий — громко повторял команду и выполнял её, причём только штатным инструментом, четвёртый — наблюдал за его действиями, пятый — командир — контролировал действия всех сразу. По завершению каждой операции все 5 офицеров расписывались в специальном журнале и несли одинаковую ответственность. Все работы с каждой ГЧ во всех сборочных бригадах проводились под личным контролем главного инженера ртб (его помощника).
   В процессе работы постоянно контролировали количество и наличие инструментов на столах. При недостаче — всё повторялось в поиске пропавшего инструмента. Огромное внимание уделялось любым мелочам. Например, все инструменты, начиная с простой отвёртки, раз в полгода подвергались обязательным лабораторным испытаниям.
   Во избежание возникновения статических электрических разрядов, при проведении работ использовались исключительно хлопчатобумажная одежда, спецперчатки и прошитые медной проволокой (для заземления), прорезиненные тапочки.
   Готовый ядерный заряд монтировался в ГЧ, которую затем помещали в спецмеханизм машины-стыковщика 8Т318, способного перемещаться в вертикальной и горизонтальной плоскостях. Процедура стыковки составляла около получаса. После её завершения, ответственность за сохранность ядерного заряда переходила к командиру полка. Высшая степень готовности для ядерного заряда — СГ-5.
   Материально ртб полностью находилась на довольствии полка, за исключением спецобеспечения, которое выполнялось централизованно через арсеналы 12 ГУ МО. РТБ было в централизованном подчинении, и имела строжайший режим секретности.
С постановкой полка на боевое дежурство приступила к несению боевого дежурства и сборочная бригада (ртб). Дежурную смену ртб возглавлял дежурный командир. Дежурство несли по суткам, меняя друг друга: начальник ртб, главный инженер и его помощник, начальник штаба, заместитель по политчасти, начальники сборочных бригад. При смене с дежурства передавались два опечатанных пакета, вскрывать которые разрешалось только при получении дублирующих боевых сигналов из Главного штаба РВ и 12 ГУ МО.
   Дежурная смена сборочной бригады состояла из начальника и четырёх офицеров. При смене с боевого дежурства обязательно присутствовал кто-то из руководства ртб.
   Исходное положение вооружения, техники и личного состава при несении боевого дежурства определялось «Положением о боевом дежурстве частей и подразделений Ракетных войск», введённого в действие в 1960 году. Были отработаны боевые графики подготовки ГЧ к боевому применению и стыковки их с ракетами, введены временные нормативы. Личный состав дежурного боевого расчёта сборочной бригады с получением приказа прибывал в зону сборочной бригады, проводил окончательную подготовку ГЧ, стыковку их с ракетами и предстартовую подготовку. Остальной личный состав ртб готовил ГЧ для последующего пуска. На это уходило много времени и именно это предопределяло время подготовки ракет к пуску.
   В 1965 году ртб перешли к содержанию в спецхранилищах определённого количества ГЧ для наземных пусковых установок в полной готовности к боевому применению. Это сократило время приведения ракетных комплексов в высшие степени боевой готовности и проведению пусков ракет.
   В 1968 г. в ртб была произведена замена головных частей 1-го пуска на новый тип (АА-48), с расчётной мощностью 2,3 мгт.
   В 1972 году, в соответствии с директивой министра обороны СССР весь боевой запас ГЧ был переведён в высшую степень боевой готовности, что  резко повысило боевую готовность.
    Вот такой «скудный» материал по ртб. Истории этой части нет, все молчат, боясь «рассекретить» материал.

                ***
     Согласно штатного расписания, в лесу под Малоритой разместился  ракетный полк численностью в 1800 человек и 450 человек воинской части РТБ (обслуживание головных частей).
    31 декабря 1961 г. ракетный полк в составе восьми стартовых батарей совместно с РТБ заступили на боевое дежурство.
    Ранее, в других полках РВСН боевое дежурство в дивизионах несли двумя пусковыми установками с полным штатом личного состава боевых расчётов в течение одного месяца, остальные две пусковые установки — другой месяц. Затем дежурство в таком составе было сокращено до 2-х недель, а с заступлением на б/д  44 рп время несения боевого дежурства везде сократили до одной недели, причем всеми дежурными сменами стартовых батарей. Будем считать, что ракетчикам Малориты с этим повезло.
   Непосредственное боевое дежурство в полку  осуществлялось на командных пунктах полка и дивизионов. Остальной дежурной смене давалось 20 минут для занятия своих боевых постов.
   Связь между штабом полка и дивизионами осуществлялась по арендованным гражданским местным, районным и внутриобластным постоянным воздушным линиям связи (ПВЛС). Между полком и дивизией — по арендованным магистральным проводным линиям Министерства связи СССР, через узлы связи военных округов по открытым телефонным и телеграфным каналам.
   Позывной полка — «Юнкер», дивизии - «Козырь», армии - «Обзор», ЦКП (Москва) - «Пролив»
   Стационарное сооружение КП полка и наземных дивизионов представляли собой обвалованные бетонные сооружения арочного типа, имеющее два входа (выхода) с установленными двойными герметическими дверями.Сооружение обеспечивало жизнедеятельность личного состава в режиме полной изоляции в течение суток.
   В 1965 г. все заправочные расчеты из 4-го заправочного дивизиона, как было сказано выше, были переданы в стартовые батареи, полк стал двухдивизионного состава. По подчиненности 44-й ракетный полк входил в состав 31 ракетной дивизии, управление которой к тому времени уже находилось в г.Пружаны, Брестской области.
   Документально этапы формирования 44-го ракетного полка мы сможем  также проследить по таблице:
К 1 сентября 1961 года в 31-й  Ракетной дивизии
сформированы:
- 44 Ракетный полк в/ч 89503 по штату № 6/84  численностью:
Офицеров -       286;
Сержантов –      307;
Солдат -        1204;
Рабочих и служащих –  29; 
С пунктом дислокации г. Кобрин Брестской области.
- 1688 РТБ в/ч 55165 по штату 6/97 численностью:
Офицеров -       125;
Сержантов –       67;
Солдат -         157;
Рабочих и служащих – 1; 
С пунктом дислокации г. Кобрин Брестской области.
Директива МО №  орг/9/59215 от 5.04.1961г.
ГШРВ № 644682 от 13.04.1961 г. и
50 РА № 31/00780 от 18.04.1961 г.
44 ракетному Краснознаменному ордена Суворова полку и 1688 РТБ установлен годовой праздник 2 апреля в честь дня формирования.
Приказ МО СССР № 0087 от 14 августа 1961 г.

С 31 января 1990 года расформированы:
управление 31 гвардейской ракетной
Брянско-Берлинской Краснознамённой дивизии в/ч 18288, содержащей по штату № 6/522-01, 51, -01,51:
Офицеров -        71;
Прапорщиков-      18; 
Сержантов –        3;
Солдат –          26;
Всего военнослужащих- 118; 
рабочих и служащих –      12; 
- 44 рп  в/ч 89503, содержавшийся по штату 6/435-02, 52, 6/592-01, 51
Офицеров -        75;
Прапорщиков-      75;
Сержантов –       76;
Солдат –         338;
Всего военнослужащих-  564;
рабочих и служащих –    17; 
Директивы МО № 314/1/00160 от 25.01.1989 года и
Директива ГКРВ № 432/3/0077 от 30.03.1989 года,
Командующего 50 РА № 31/0463 от 29.05.1989 года.

   От автора: наименование Слуцкий и гвардейский при формировании 44 рп было упущено, тем не менее, всем офицерам полка при прибытии в часть выдавался гвардейский знак, благодаря её принадлежности к 31-й гвардейской ракетной дивизии
Командиры 44 ракетного полка:
1.п-к Кадзилов Борис Ильич                1958-1965
2.п-к Кривицкий Анатолий Порфирьевич               1965-1970
3.п/п-к Миличихин Константин Александрович         1970-1971
4.п/п-к Скворцов Виктор Егорович                1971-1974
5.п/п-к Проничев Владимир Павлович                1974-1975
6.п/п-к Прокопович Владимир Павлович               1975-1980
7.п/п-к Вергейчик Анатолий Михайлович              1980-1984
8.п/п-к Пиденко Владимир Ильич                1984-1985
9.п/п-к Горохов Михаил Петрович                1985-1989

О первом командире 44-го ракетного полка
(по материалам книги Г.Т.Дзагуровой. “ СЫНЫ ОТЕЧЕСТВА”
Владикавказ, “Проект-Пресс”, 2003).

Борис Ильич Кадзилов родился в декабре 1918 г. в селении Картиси Юго-Осетинской автономной области. 
1928 г. семья переехала во Владикавказ, а затем в село Михайловское
1935 - 1938 учеба в рабфаке  при Орджоникидзевском с/х институте.
1939 - 1941 Тифлисское артиллерийское училище им. 26-и Бакинских комиссаров.
1941   командиром  взвода  направлен в город Ставрополь, затем с первых дней войны на Западный фронт. С июля 1941 г. в боях под Ельней в качестве командира батареи в составе 271 -го гаубичного артиллерийского полка. Тяжелое ранение, надолго был прикован к больничной койке.
1942 - помощник начальника штаба артиллерийского полка 344-й стрелковой дивизии.
март 1943 - второе ранение и вновь на шесть месяцев выбыл из строя.
октябрь 1943 - после лечения получает назначение в Московский ВО в качестве командира артиллерийского дивизиона, где занимается подготовкой артиллеристов для действующей армии.  За мужество и героизм, проявленные в боях Великой Отечественной,  отмечен двумя орденами:  Красного Знамени и Красой Звезды.
  (1918 -1980)
С 1945 – учеба в высшей офицерской артиллерийской штабной школе г. Коломна, после ее окончания  служба начальником штаба полка стрелкового корпуса Закавказского ВО и Центральной группы войск в Австрии
1957-1958 – учеба в Военной академии им. М.В. Фрунзе.
1958 – командир 19-го армейского артполка, в/ч 28220 Витебская обл.
1960 - 1965 - командир 44-го ракетного полка
1965 – 1974 – командир 31-й  рд (Пружаны).
27 октября 1967 г. - получил звание генерал-майора.
1974  -  выведен в запас по возрасту.
     Кадзилов Б.И. ушел из жизни 4 января 1980 г. и был похоронен в Ташкенте на Домробатском кладбище.
     По  инициативе Общероссийского народного фронта (ОНФ) парку в североосетинском селе Михайловское присвоено имя    генерал-майора  Кадзилова  Б.И. (1918 -1980)

    24 августа 2021 г. в рамках проекта ОНФ «Улица героя» парку в селе Михайловское в Северной Осетии присвоено имя участника Великой Отечественной войны, генерал-майора Бориса Кадзилова. Церемония прошла в торжественной обстановке: возле памятной таблички был выстроен почетный караул юнармейцев. Право ее открыть было предоставлено представителям фамилии Кадзиловых и активистам регионального отделения ОНФ. На мероприятии также присутствовали представители сельской администрации, работники Дома культуры и Республиканского центра патриотического воспитания, местные жители. 


Глава 3. Воспоминания старожилов 44-го ракетного полка
               
                Донченко Василий Григорьевич,
                ветеран 44 рп майор в отставке
О службе в РВСН
    25 ноября 1959 года я был призван в ряды Советской Армии и направлен в учебный батальон в г. Харьков в/ч 33840. По окончании учебного центра был направлен в в/ч 51160 на должность командира отделения. Войсковая часть была расположена в поселке Хатанга Таймырского национального округа.
    Ноябрь 1960 г.,  Крайний Север, вечная мерзлота, служба тяжелая. Годичная сержантская школа дала отличные знания для прохождения дальнейшей службы в должности командира отделения. Командир роты, видя мои старания, стал доверять проводить занятия с солдатами взвода нашей роты по строевой подготовке, уставам Советской Армии. Командиров взводов не хватало и меня, молодого сержанта, стали назначать начальником офицерского караула и дежурным по столовой. В нашей части дисциплина была отличная и командовать личным составом было легко и интересно.
Солдаты меня слушались, и воинская служба мне очень нравилась. Видя мои старания и успехи по службе, командир роты предложил мне готовиться для поступления в военное училище. Я согласился и в июле 1961 года был направлен для сдачи экзаменов в Тюменское военно-инженерное училище. Это бывшее Калининградское военное училище, переведенное в г. Тюмень. Успешно сдав вступительные экзамены, я был зачислен курсантом в военное училище. После его окончания был направлен в Смоленскую армию в РВСН.
    В сентябре 1964 года прибыл в Пружанскую дивизию, которой в тот период командовал генерал-майор Забегайлов, а начальником штаба дивизии был Герой Советского Союза полковник Кащеев.
    Нас, молодых лейтенантов, принял командир дивизии, побеседовал с каждым молодым офицером. После беседы меня и лейтенанта Каховича К.И. направили для прохождения дальнейшей службы в в/ч 89503 г. Малорита. По прибытию в полк я был назначен на должность командира взвода в роту электрозаграждений и минирования (РЭЗМ) во 2-ой дивизион.
   Примечание: только в марте 1964 г., с целью обеспечения надёжной охраны БСП, в штаты каждого дивизиона была введена рота электротехнических заграждений и минирования (рэзм), в составе трёх взводов каждая, до этого охрана осуществлялась караулами от стартовых батарей.
   Ротой командовал капитан Михетько М.И. Командиром полка был полковник Кадзилов Б.И., начальник штаба подполковник Грищук.
   Рота РЭЗМ выполняла задачу по охране стартовых позиций во 2-ом дивизионе и ремонту, обслуживанию охранной сигнализации вокруг стартовых позиций.
В 1967 году я был переведен на должность командира инженерного взвода в батарею боевого обеспечения (ББО), которой командовал капитан Сергиенко А.В. В 1968 году во 2-ом дивизионе между сооружениями № 2 (хранилище боевых ракет), в районе 5 и 6 стартовых батарей, произошла авария - переломилась бетонная дорога. В 17.00 меня вызвал командир полка и поставил боевую задачу: к утру следующего дня отремонтировать дорогу на БСП. Мой взвод трудился всю ночь и к 5 часам утра следующего дня дорога была восстановлена, о чем я по телефону доложил командиру части. За своевременное выполнение поставленной задачи весь личный состав взвода был поощрен командованием полка.
   В ноябре 1968 года по республикам Прибалтики пронесся ураган. Было повалено много деревьев. Командир дивизии генерал-майор Кадзилов послал группу военнослужащих во главе со мной для заготовки древесины для нужд дивизии. Нас направили в Прибалтику в г. Елгава. В течении месяца мы заготавливали и отправляли лес для нужд Пружанской дивизии. За успешно выполненную задачу я от командира дивизии получил ценный подарок.
    В конце ноября 1975 года с личным составом инженерного взвода по приказу командующего Смоленской армией был отправлен в г. Смоленск для оборудования убежищ для защиты от оружия массового поражения. Во время работ как-то на аэродром, где мы работали, прибыл начальник штаба армии генерал-лейтенант Герчик. Увидев, как виртуозно работает на экскаваторе рядовой Усманов, он тут же подозвал его к себе и объявил краткосрочный отпуск за отличную работу.
   В 1977 году я был переведен во 2-ой дивизион на должность оперативного дежурного командного пункта дивизиона, а в 1983 году назначен на должность начальника командного пункта дивизиона.
   В 1985 году с этой должности был уволен в запас по возрасту.

                ***
«Не прицелишь – не полетит»
                Антонов Геннадий Максимович
                начальник ОПД, КП и АГО полка
                майор в отставке
   В начале 1961 года в 19-й армейский артиллеристский полк 7-ой танковой армии в м. Межица, ст. Заслоново, Витебской области в/ч 28220, где я  проходил службу в должности командира взвода управления 5-ой батареи 3-го дивизиона ракетных установок М-13 и БМД-20, прибыли офицеры с отдела кадров вышестоящего штаба. Они проводили беседы со всеми офицерами полка и определяли каждому штатную должность в формировавшемся ракетном полку. Таким образом, мы все знали, что на базе нашего 19-го армейского артиллеристского полка формируется ракетный полк в г. Кобрине и уже каждому определена должность. Я был назначен техником по наводке.
    В середине апреля 1961 года с личным составом взвода управления прибыл в г. Кобрин. Спустя несколько дней после прибытия к новому месту службы, меня вызвал командир полка полковник Кадзилов Б.И. Предстояла поездка в район боевых стартовых позиций 1-го ракетного дивизио¬на. Ехали на командирской машине, командир полка знакомил с маршрутом движения. От г. Кобрина до д. Гайковка - асфальт, дальше до д. Замшаны грунтовая, потом поворот на северо-запад лесная дорога, разбитая грузовыми машинами. Доехали с трудом до КПП жилой зоны. На месте расположения караула ознакомился с условиями несения караульной службы по охране строящихся объектов.
   Сразу же на следующий день, после поездки в район расположения ракетного полка, назначен начальником караула нести карауль¬ную службу по охране строящихся объектов. С личным составом караула, вооруженных штатным оружием и боеприпасами, прибыл на место назначения. Караул располагался в полевой палатке на жилой зоне позиции, питались в солдатской столовой строителей. Охраняли жилую и техническую зоны. Раньше, до моего прибытия, смена караула проводилась через неделю и охрана осуществлялась караулом другой ракетной части, а наш караул сменили только через три недели.
    Ускоренными темпами шло строительство пусковых площадок, храни-лищ, подъездных путей.
    По штатному расписанию 44-го ракетного полка, войсковая часть 89503, назначен на должность техника по наводке 1-го стартового отделения (начальник отделения капитан Коваленко Владимир Семенович), 6-ой стартовой батареи (командир батареи майор Королев Василий Спиридонович).
   Ракетная техника сложная и нам предстояло изучить ее в кратчайшие сроки и научиться грамотно ее эксплуатировать. По моей специальности техника по наводке надо было изучить все приборы прицеливания (теодолит, угломер, электрофицированные вешки, приборы юстировки), научиться проводить все необходимые проверки приборов, выполнять угловые измерения - вычислитель¬ные работы и геодезические регламенты.
   В наш полк прибыли офицеры-специалисты из других ракетных частей, которые уже знали в совершенстве ракетную технику, имели опыт работы на ней. Вот они то и учили нас, используя пока только плакаты и технические описания.
В д. Слобудка Пружанского района показывали практическую работу на учебной технике по подготовке ракеты к пуску. Затем г. Слуцк, где досконально изучали все приборы прицеливания и работу на них, здесь же приняли зачеты на допуск к самостоятельной работе.
   Начала поступать боевая ракетная техника, в том числе и комплекты приборов прицеливания 8Ш14, с техническими описаниями, плакатами и инструкциями. Началась кропотливая, повседневная работа: учебные теоретические занятия, практическая работа на приборах. Регулярно проводи¬лись комплексные занятия, на которых тренировались выполнять весь комплекс практических работ: проведение проверок приборов прицеливания, выполнение геодезического контроля стабильности ориентирных направлений перед прицеливанием, выполнение угловых измерений теодолитом, угломером, заполнение карточки прицеливания и необходимые вычисления в ней, разворот пускового устройства с целью направления ракеты по заданному азимуту стрельбы. Комиссия дивизии принимала зачеты по практической работе при подготовке ракеты к пуску и давала разрешение на допуск к самостоятельной работе.
   31 декабря 1961 года 44-й Краснознаменный ордена Суворова 2-й степени ракетный полк заступил на боевое дежурство. Начались армейские будни: учебные занятия, практическая работа на технике, комплексные занятия, различные учения, несение боевого дежурства, плановые и внеплановые проверки состояния боевой готовности стартовых батарей комиссиями дивизии, армии, министерства обороны. Несмотря на большую занятость по службе, занимался спортом, тренировался в стрельбе из малокалиберного пистолета Марголина, штатного боевого пистолета Макарова, участвовал в спортивных соревнованиях по стрельбе, офицерскому многоборью на первенство полка, дивизии, занимал призовые места, награждался грамотами.
   В 1963 году назначен на должность командира геодезического взвода, входившего по штату в ББО. Образования топогеодезического у меня не было, нужно было учиться самому, много работать самостоятельно. Большую помощь в изучении новой для меня специальности оказывал помощник начальника ОПД майор Вайнштейн Михаил Григорьевич, который прошел курсы совершенствования в Ленинградском военно-топографическом училище. Такие же курсы позже окончил и я.
   Личный состав геодезического взвода начинал службу с изучения геодезических приборов, работы на них, измерять горизонтальные, вертикаль¬ные углы, выполнять различные вычислительные работы. Учился сам и учил своих подчиненных. На это уходило очень много времени, в том числе и личного. После серьезной теоретической и практической подготовки, взвод выполнял полевые работы: геодезические, нивелирные, топографические измерения, астрономические наблюдения. Выполнением всех полевых работ руководил помощник начальника ОПД, КП и АГО. Надо было уметь работать на теодолитах, нивелирах, гиротеодолитах, угломерах, измерять расстояния мерными лентами, прокладывать угловые, теодолитные хода от пунктов треангуляции до геодезических точек боевых позиций.
Полевые работы проводились в условиях закрытой, лесной местности, а поэтому, чтобы была видимость между точками стояния приборов, требовался большой труд по прорубке визирок. Проводились астрономические наблюдения по небесным светилам - по солнцу, полярной звезде и другим. Используя все топогеодезические работы, астрономические наблюдения, проводились необходимые сложные вычисления, готовились исходные геодезические данные для каждой боевой стартовой позиции батареи, а также для запасных полевых позиций. Это координаты пускового устройства (широта, долгота В, L), плоские прямоугольные координаты (X, Y), высота над уровнем моря (Н), значение ускорения силы тяжести (G), азимут и дирекционные углы ориентирных направлений в геодезической сети позиции. Ежегодно проводилась объемная работа по выполнению полугодовых, годовых геодезических контролей стабильности ориентирных направлений всех позиций.
   В июле 1967 года повышен в должности, назначен заместителем начальника отделения контроля прицеливания и астрономо-геодезического обеспечения полка. Круг функциональных обязанностей значительно расширился, в частности с выполнением задач отделениями подготовки данных дивизионов. Начальником ОПД 1-го дивизиона был капитан Шабатько Григорий Петрович, 2-го дивизиона - капитан Байгушев Евгений Иванович.
    ОПД дивизиона входило в управление дивизиона, являлось одним из звеньев командного пункта дивизиона. Штатный состав ОПД: начальник отделения - офицер, командир отделения - сержант, два вычислителя - рядовые, подчинялись непосредственно начальнику штаба дивизиона. Задачи ОПД были сложные. Требовалась высокая ответственность в их решении, аккуратность, предельная внимательность, исключение каких бы то ни было ошибок. Личный состав отделения под руководством начальника заблаговременно готовил боевые документы для подготовки и пуска ракет по данным полетных заданий ГШ РВСН, оформлялись таблицы, карточки, топографические карты. В процессе тренировок, комплексных занятий, учений при подготовке ракет к пуску в случае переприцеливания выполнялись перерасчеты данных для пуска ракет по вновь запланированным целям. Качественное, безошибочное выполнение всего объема работ ОПД не возможно без глубоких теоретических знаний, без постоянных практических тренировок учебных и учебно-боевых задач при подготовке ракет к пуску.
   Проводился качественный отбор молодого пополнения. Подготовка личного состав проводилась согласно программы и расписания занятий. Уделялось большое внимание практическим тренировкам. Выполняя должностные обязанности заместителя начальника этой службы, в начале у меня не хватало глубоких теоретических знаний, практических навыков. Приходилось много работать самостоятельно, учиться у знающих специалистов. Потом был направлен на курсы повышения квалификации. Много времени приходилось на несение боевого дежурства, выполнял обязанности оперативного дежурного командного пункта полка в составе дежурной смены. По плану проверял качество теоретической подготовки и практических навыков в работе расчетов прицеливания, специалистов геодезического взвода, личного состава ОПД дивизионов. Отвечал за хранение и сохранность всех полевых документов по полевым топогеодезическим работам и астрономическим наблюдениям, за правильностью и безошибочностью их ведения. Выполнял весь комплекс вычислительных работ по геодезической привязке всех позиций в специальных книгах учета исходных топогеодезических данных.
   В начале 1971 года назначили на должность начальника ОПД, КП и АГО полка. Пройдя должности техника по наводке, командира геодезического взвода, заместителя и начальника ОПД, КП и АГО полка, я приобрел глубокие необходимые теоретические знания и практические навыки в своей службе. После назначения на должность приказом Главнокомандующего РВСН № 0157 от 4 февраля 1971 года присвоено очередное воинское звание майор. В этой должности на мои плечи легла большая ответственность за качественную подготовку по выполнению всего комплекса практических задач по подготовке ракет к пуску. Исходя из этих требований, проводился систематический качественный отбор пополнения, планировались теоретические и практические занятия, учебные тренировки для достижения высоких результатов в учебно-боевой работе.
   Постоянно участвовал в составе инструкторских групп полка по проверке боевой готовности стартовых батарей к выполнению поставленных задач.    В соответствии с графиком     нес боевое дежурство    на командном  пункте полка, выполняя обязанности командира дежурных сил, участвовал в проведении КШТ, КШУ. В мои должностные обязанности входило ведение всех книг по расчетам и учету исходных топогеодезических данных боевых стартовых позиций, а так же хранение, учет, движение топографических карт всех масштабов нашего района расположения позиций, хранящихся в секретной части полка. Имею звание «мастер», звание высшей квалификации по своей специальности.
    Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 февраля 1978 года награжден орденом Красной Звезды за № 3677793.
В данной должности прослужил до 3 января 1981 г. Уволен в запас по выслуге лет.
                ***               
            «О космосе и ракетных войсках»               
Стрекалов Анатолий Антонович
начальник оперативного отделения
31-й ракетной дивизии, полковник

   В 31 рд я прибыл в апреле 1961 г. с перенаправлением в 44 рп
(гп. Малорита). Шел период формирования и становления частей и подразделений ракетной дивизии.               
   Вспоминаю 12 апреля 1961 года... Сообщение о событии, которое потрясло весь мир, дошло и до нас, это был полет Юрия Гагарина в космос. Сообщение вызвало неподдельные чувства восхищения, гордости за нашего советского человека майора Юрия Гагарина, за нашу Советскую Родину, за наши Ракетные войска стратегического назначения, ведь именно Ракетные войска запустили в космос первого человека, как и первый спутник в 1957 году.
   Поскольку мы, стали офицерами  Ракетных войск, то почувствовали и некую свою сопричастность к этому великому событию. Кстати мой племянник Геннадий Стрекалов  с 1973 г. в отряде космонавтов.

Примечание автора: на эту тему  у меня имеется эпиграмма, которая  посвящена памяти нашего полкового товарища - ракетчика полковника  Стрекалова Анатолия Антоновича.
                ***
Секреты эти не для светских балов
Кумир был в детстве у него - сам летчик Чкалов.
Но тут Гагарин  в космос полетел, затем Титов, Попович… и Стрекалов.
Героев всем страна дает – их в космосе уже не мало!

Засучив рукава, в порыве  ревности готовится  и сам он,  к стартам
Какой там сон, ему к утру   планеты вызубрить по звездным  картам!
Когда экзамены в отряд элиты  он все же сдал и получил желанные «5» баллов,
Ему сказали «нет» - ведь Землю обогнул уже один Стрекалов.

В слезах, расстроившись,  в ракетчики пошел,               
Сам запускал ракеты, на сделку с совестью не шел
Друзьям давал  полезные советы.
Не парьтесь братцы за него, полно…
Ему из космоса     по- прежнему идут приветы.

Справка: Геннадий Михайлович Стрекалов —  лётчик-космонавт СССР № 49, совершивший пять космических полётов. Заслуженный мастер спорта СССР (1981).  С 1973 г. в отряде космонавтов.
Первый космический полёт в 1980 г. совместно с Л. Д. Кизимом и О. Г. Макаровым в качестве космонавта-исследователя на космическом корабле «Союз Т-3».
Второй  в 1983 г. в качестве бортинженера космического корабля «Союз Т-8».
Третий в 1984 г. в качестве бортинженера «Союз Т-11» и орбитальном научно-исследовательском комплексе «Салют-7» — «Союз Т-10».
Четвёртый в 1990 г. в качестве бортинженера космического корабля «Союз ТМ-10» и орбитального комплекса «Мир»
Пятый в 1995 г. в качестве бортинженера на орбитальном комплексе «Союз ТМ-21» — «Мир» — «Атлантис».
Скончался 25 декабря 2004 г.  в 64 года. Похоронен в Москве на Останкинском кладбище

Продолжим воспоминания А.А.Стрекалова:
   При комплектовании полка офицерами можно было встретить моряков и авиаторов, пехотинцев и артиллеристов, саперов и связистов, строителей. Сам я из офицеров двухгодичников. Переучивание боевых расчетов проходило на базе 638 рп (г. Слоним). Легко переучивание прошли и освоили новую технику авиаторы и моряки, труднее и медленнее  ракетное вооружение давалось пехотинцам, артиллеристам, танкистам и другим, не связанным ранее с реактивной или ракетной техникой. Летом 1961 в полки дивизии дополнительно прибыло много молодых офицеров, окончивших ракетные училища. Так в 44 рп в июле месяце 1961 г. прибыло 82 молодых лейтенантов-ракетчиков.
   После переучивания ракетные полки дивизии сдали зачеты и экзамены на допуск к самостоятельной работе и несению боевого дежурства.
   Экзаменовала боевые расчеты комиссия ГК РВ. При сдаче экзаменов и зачетов «проходным» баллом считалась оценка «4» или «5». Боевые расчеты, сдавшие зачеты и экзамены с оценкой удовлетворительно, к самостоятельной работе на технике и несению боевого дежурства не допускались. В целом дивизия в середине декабря 1961 года полностью заступила на боевое дежурство.
   Свой первый боевой пуск, я провел в июне 1963 г. на ВПС-12 м. Джаман-Сор, в 40-50 км. от г. Макат Астраханской области. Пуск проводился непосредственно с полевой позиции. В то время, я еще не опытный ракетчик не знал традиции ракетчиков, что после проведения боевого пуска все солдаты – номера расчета, - участники пуска подходили к обгоревшему и закопченному пусковому устройству, касались большим пальцем правой руки его и ставили оттиски в своем военном билете с записью даты и время пуска. Записи проводились в разделе особые отметки. Эту традицию никто не отменял и не запрещал. В последующем, бывая на 4-ом Государственном центральном полигоне Капустин Яр , возглавляя инструкторскую группу 31 рд, я встречал солдат, которые имели по 3-5 таких отпечатков в военном билете, подтверждающих количество проведенных пусков.
                ***
Воспоминания местных жителей и не только…

    «Жили мы в д.Збураж, под Малоритой. В нашем доме в начале 60-х квартировался офицер с женой и фото его сохранилось. У нас до войны  был аэродром и после войны опять появились военные летчики. Мы дети  (Мария Лемачко 1950 г.р. и …) бегали к ним в лес смотреть кино на улице. Летом теплота. На брёвнах сидели, и оторваться невозможно было, экран большой, помню свой первый фильм, до сих пор в глазах. До чего ж было чудное время».

    О чем ведет разговор Мария Лемачко? Я думаю не о постановке в глухом местном  лесу аэродрома или ракетного полка. Секретов, конечно, она тогда не знала, как в прочем и вся деревня, а соседство военных с крестьянскими дворами, надо полагать беды никому и некогда не делало, только пользу.
   Пока же семейные офицеры 60-х, не обеспеченные жилплощадью в Малорите, выдают себя за летчиков, создавая себе  небольшой семейный уют – непременный атрибут благоприятного условия для воинской службы, я посещу сайт нашего полка:  rocketpolk44.narod.ru/karta1.htm
   Там неравнодушные посетители сайта в гостевой книге оставляют свои заметки, предложения, публикуют свои воспоминания, интересуются судьбами однополчан и что интересно, судьбами своих командиров. Завсегдатаи  делятся свежими новостями, к сожалению порой и не всегда приятными…  В данной книге я не раз буду обращаться к нашему сайту.       

                ***
   Перед тем, как взяться за эту книгу о  44-ом ракетном полке, я обратился ко многим нашим сослуживцам за помощью в вопросе воспоминаний о своей службе. Возможно, со временем кто-то что-то и пришлет, но я в это не очень верю, да и время уходит. Тем не менее, хочу отметить админа нашего сайта Иванова, за его полезный и бескорыстный  труд в области информатики с целью нашей памяти… А вот еще один  пример   доблестного сослуживца Малоритского  гарнизона, у которого болит душа за наше будущее, и он, как страус,  голову в песок не прячет:
   03.08.2022 10:41 Борис Черногуз: Здравствуй, Николай. Спасибо за обращение. Прошло более 40 лет с времен моей службы в Малоритской ртб. В интернете есть сайт, посвященный 44 рп. В свое время при создании этого сайта я тоже внес свой скромный вклад по материалам Малоритской ртб: фотографии, кадровый состав и.т.д. Был на прямой связи с админом сайта Ивановым.
    Все что мог, выдал. Выражаю свою признательность за  твою работу.  Я задаю себе вопрос:  - А где наши политработники?
   Пускай замполитов, секретарей парткомов нет на этом свете, а секретари ВЛКСМ? - живы и здоровы. Некоторые успешно до сих пор торгуют китайским барахлом. Как быстро перекрасились. Партсобрания, парткомы, протоколы, выборы, до сих пор с неприязнью вспоминаю.  Как только наступил 1991 год, как крысы разбежались. Вспоминаю, как уже в другом гарнизоне (Канск) сжигали ПСС В.И. Ленина, и др. классиков прямо во дворе ДК. До сих пор не заживает рана, как наша КПСС развалила такую державу. Мне скоро 70 лет, карьеры большой не сделал, но есть чем гордиться: зять служит - полковник, сын служит - капитан, старший внук сержант контрактной службы, младший внук - кадет в Питере. Желаю здоровья и успехов.

   03.08.2022 11:50   Nikolai Nikonchuk: Борис, спасибо за память и офицерскую честность. К сожалению, среди нас не все одержимые, согласен с тобой и о роли наших политработников, в яблочко. Благодаря этому сайту надеюсь, что и  мой труд не затеряется в современной технологии нашего общения.
 
                ***


Юрий Беличенко

Не о войнах мы мечтали – детство отдали войне.
И ракетчиками стали  не по собственной вине.
Собирали нас по нитке: от воздушного винта, из подплава,
От зенитки, из студентов иногда.

И не ведали мы даже – ветераны подтвердят, –
Что такое служба наша, как и с чем её едят.
Что её одним лишь пылом не осилишь на «ура».
Наше время тоже было трудновато для пера.

На семь с улицы малявок – три вернувшихся отца.
Хвост людей у хлебных лавок, не имеющий конца.
И химический, несводный, чтобы помнился верней,
На ладони номер потный очерёдности твоей.

На морозе не ослабни – потолкайся для тепла.
Что-то стёганка озябла, а ведь тёплою была!
Надевал её на вырост, а, глядишь, уже тесна.
Видно, в очереди вырос, пока двигалась она…

Так вот все мы год за годом вырастали на ходу
Между школой и заводом, без коврижек на меду.
Без одёжек заграничных, без картинных галерей.
С очень ранним, очень личным чувством взрослости своей.


Глава 4. Анадырь – это спецоперация! А вы что думали?

   1962г. Уже  осенью в период  Карибского кризиса,  наш полк в составе 31-й ракетной дивизии получил свое первое «боевое крещение».
22 октября, впервые в истории РВСН, по боевому сигналу были вскрыты боевые пакеты Генерального штаба Вооружённых Сил СССР и приняты к исполнению заложенные в них боевые распоряжения.
   Этому событию предшествовал ряд выполненных мероприятий. Так в июле 1961 года советское правительство приняло решение о проведении, впервые, боевых пусков ракет Р-12 с целью определения их фактической мощности и эффективности — операция «РОЗА».      
   Предусматривалось провести два «холостых» пуска и два последующих — с ядерными зарядами разной мощности. Пуски проводились с полевых стартовых позиций из районов восточнее гор. Воркута и Салехард (пос.Полярный, 106 км. Северной ж/д) по полигону Новая Земля (846км). В районе  падения ГЧ было оборудовано опытное поле, обеспечивающие регистрацию необходимых параметров взрыва при попадании боевой части в прямоугольник размерами 12х4 км.
   Для участия в учении были привлечены подразделения 50-й ракетной дивизии (Белокоровичи): 2-й дивизион (майор Ширшов С.)
181-го ракетного полка п.Липники Житомирской обл. (полковник Бандиловский Н.) в составе двух стартовых батарей (капитаны Распопов В.А. и Трефилов Н.В.), одной технической батареи и батареи транспортировки ракет и подвоза КРТ, отделения подготовки данных, отделения связи, два расчета РТБ сборки головных частей, а также подразделения химической, инженерно-технической, топогеодезической и метеорологической службы РВСН. 
   Учебно-боевые пуски 3 и 4 сентября носили исследовательский характер, а 12 и 16 сентября ракеты Р-12 впервые доставили к цели ядерные боеприпасы мощностью более 1 Мт. На высоте 1 км были успешно осуществлены термоядерные взрывы. Это были первые комплексные испытания баллистических ракет совместно с термоядерным боевым оснащением.
   Сложность проведения учения обуславливалась тем, что трасса полета баллистических ракет проходила над населенными пунктами. В учениях принимало участие 12 офицеров штаба Главного управления ракетного вооружения, 225 офицеров Главного управления Министерства обороны, 828 солдат и сержантов, 14 представителей промышленности и 26 служащих советских вооружённых сил (всего 1093 человека).
   С октября 1961 года по ноябрь 1962 года была проведена серия операций с ракетой Р-12 с последующими высотными ядерными взрывами на высотах 60 , 150 , 290 и 300 км. Пуски проводились с полигона Капустин Яр. Взрывы были проведёны днём над необитаемыми полупустынными районами Казахстана (Сары–Шаган).

                ***
   Сигнал на КП 44-го полка и дивизионов был получен во время обеденного перерыва, при приёме пищи. По команде «Боевая тревога» конечно, вначале  чувствовалась какая-то растерянность. И хотя все вроде бы  знали свой маневр,  элемент внезапности всё же сработал. Это проявилось и при получении оружия офицерами, и при получении «секретчиками» батарей технической документации. Нормативы по занятию боевых постов и по выводу техники на боевые стартовые позиции  (БСП) тем не менее, были выполнены.
   После вскрытия боевых пакетов боевые распоряжения вступили в действие. И всё бы шло своим чередом, пока не вмешался Главный штаб РВСН. Следом пошли устные указания вышестоящих командиров, ограничивающие действия личного состава и отменяющие те или иные операции боевых графиков. Вставали вопросы: готовить ГЧ к боевому применению или нет, заправлять подвижные заправочные ёмкости КРТ или нет? (в те годы в постоянной б/г емкости были пустыми). И так по многим вопросам. На КП в действиях должностных лиц также чувствовалась нервозность и не уверенность в правильности отданных ими распоряжений. При вскрытии боевых пакетов у многих дрожали руки.
   Тем не менее, полк, с некоторыми ограничениями, в установленные сроки был приведён в повышенную боевую готовность. Личный состав выдержал все испытания. Боевые ракеты были подготовлены к стыковке боевых ГЧ, которые были переведены в высшую готовность — СГ-5 (ядерные боезаряды были извлечены из контейнеров и уложены на сборочные стенды). Весь личный состав полка и ртб сосредоточился в позиционном районе, дежурные смены непосредственно на БСП. Офицерский состав был переведён на казарменное положение, но ГЧ так и не пристыковали!
Пред история спецоперации «Анадырь»:
   Еще в апреле 1962 г. у Н.С. Хрущёва — первого секретаря ЦК КПСС и одновременно Председателя Совета Министров СССР — созрела идея: «…запустить ежа в штаны дяде Сэму…», используя для этого остров Куба, как базу советских баллистических ракет. Совет обороны СССР 15 мая принял решение о военной помощи Кубе и переброске советского контингента войск на её территорию. Спецоперация!
С середины июня, по решению советского правительства, началась операция «Анадырь» — стратегическое учение с перебазированием советских войск и техники в различные районы Советского Союза (в том числе и на Чукотку). В ходе операции на Кубу планировалось перебросить: ракетные комплексы с БРСД Р-12 и
Р-14; оперативно-тактические ракеты «Луна» (дальность стрельбы 60 км.) и крылатые ракеты с ядерными боеголовками; бомбардировщики Ил-28 с ядерными бомбами; зенитно-ракетные комплексы С-75; мобильные противокорабельные крылатые ракеты. В перевозке войск было задействовано 85 судов, которые совершили 183 рейса на Кубу и обратно.
   Командующим группировки советских войск на Кубе (ГСВК) был назначен командующий Северо-Кавказского ВО генерал армии И.А.Плиев. Он имел полномочия применить ядерное оружие (в том числе и баллистические ракеты) в случае полномасштабного вторжения США на Кубу. Группировкой Ракетных войск на Кубе командовал генерал-майор Л.С. Гарбуз (с 1954 г. по 1958 г. — командир
85-й инженерной бригады РВГК).
     Основной ударной силой стала накануне сформированная 51-я ракетная дивизия (командир генерал-майор И.Д. Стаценко), куда вошли пять ракетных полков с 43 и 50 ракетных армий.В зоне досягаемости наших баллистических ракет (Р-12) и бомбардировщиков оказались:  города Вашингтон, Чарльстон, Новый Орлеан; базы ВВС на мысе Канаверал и вся территория Флориды.
   27 октября.  Над Кубой был сбит американский самолёт-разведчик «Локхид U-2». Президент США Джон Кеннеди принял решение — через двое суток начать бомбардировку советских ракетных баз и приступить к военным действиям против Кубы. Три советских ракетных полка на Кубе уже были готовы нанести ракетно-ядерный удар со всех 24 стартовых позиций. Одновременно на территории СССР в боевую готовность были приведены РВСН, Войска ПВО, Дальняя авиация.
   В результате переговоров в ночь на 28 октября без консультации с Кубинским руководством, советское руководство решило принять американские условия: США не будут вторгаться на Кубу, Советский Союз уберёт с Кубы своё наступательное оружие.
   Министр обороны СССР издал директиву № 76665, в которой приказал демонтировать стартовые площадки ракет, а 51-ю ракетную дивизию в полном составе вернуть обратно в Советский Союз. С 29 по 31 октября демонтаж площадок был полностью завершён, а с 5 по 9 ноября ракеты и бомбардировщики Ил-28 с острова Куба были вывезены. 12 декабря советская сторона полностью завершила вывод личного состава, ракетного вооружения и техники. Перевозка осуществлялась под жёстким контролем со стороны США.

   Хотя обстановка вокруг Кубы разрядилась 28 октября, команда на приведение в состояние постоянной боевой готовности всех соединений РВСН в том числе и 44 ракетного полка   была получена только 22 ноября 1962 г.
Наконец-то  жизнь и для военных Малориты перешла в нормальное мирное русло, однако, это не совсем так.

   Те, кто служил в РВСН, читая эти строки, вспомнят свою ракетную молодость и сравнят свою ракетную жизнь и службу с моим поколением, а может и с теми, кто начинал творить ракетную историю в начале 60-х. Те же, кто не служили в РВСН или вообще в Вооруженных Силах, узнают некоторые детали воинской службы из жизни ракетчиков. Думаю, что кому-то это будет полезно. Из воспоминаний С.Ермолина:
   Изменение продолжительности несения боевого дежурства личным составом батарей с двух недель до одной недели, как мы помним, произошло еще осенью 1961 г. Конечно же, оно морально облегчило жизнь офицерского состава стартовых батарей, и в первую очередь жизнь  офицерских семей. Как и раньше продолжалось обустройство предстартовых жилых городков для размещения личного и офицерского состава, была «устаканена» лётная техническая норма питания №5 для всех офицеров. В дивизионах строились офицерские гостиницы, со спальными местами для каждого офицера, находящихся на боевом дежурстве.
   Поскольку основную массу офицеров полка составляли молодые офицеры-холостяки,  им естественно хотелось выходной после дежурства провести по своему усмотрению – танцы, ресторан, встречи, свидания... а лучше всего съездить в Брест... Вот тут и возникали проблемы. Батареи заступали на боевое дежурство через неделю на неделю. Смена с боевого дежурства проходила тогда в субботу. Сменившиеся офицеры, естественно, стремились уехать из дивизиона, кто к семьям, кто к своим подругам, кто просто на свободу, но ведь батарею не оставишь без присмотра, кто-то должен был остаться ответственным на субботу или воскресенье, а для этого надо прибыть в воскресенье утром в батарею и надзирать ее до понедельника, а в следующую субботу снова заступать на недельное боевое дежурство. И оставались у офицеров, назначенных ответственными, свободными или вечер субботы, или скомканное воскресенье.
   Вот и получалось, что иной раз удавалось выбраться из дивизиона только один-два раза в месяц, остальное время проводить в дивизионе или на боевом дежурстве.
Проблема с ответственными в батареях была снята только с переходом в 1965 году на несение боевого дежурства дежурными сменами батарей, когда в батарее постоянно находилось два офицера, входящих в состав дежурной смены батареи.
                ***
   Начиная с 1963 г. ракетчики полка приступили к практической реализации и внедрения в жизнь опыта, приобретённого РВСН при участии в стратегической операции «Анадырь».
   В связи с новой организационно-штатной структурой в полку были проведены организационные мероприятия:
— расформирован дивизион транспортировки и заправки ракет. Отделения заправок со штатной техникой вошли в состав стартовых батарей, образовав четвёртые заправочные отделения;
— для транспортировки ракет и КРТ (со станции выгрузки и между дивизионами)  сформирована батарея подвоза, с двумя отделениями: отделение подвоза ракет и отделение подвоза КРТ;
— в стартовых батареях сокращены офицерские должности: в стартовом отделении — техник по наводке; в электроогневом — техник борта.
— в штат управления наземных дивизионов  введена должность заместителя командира дивизиона.
   Новая организационная структура стартовых батарей, изменение исходного состояния заправочных средств (они были размещены на БСП дивизионов) предусматривали и изменение временных нормативов по подготовке ракет к пуску. Стартовые батареи приступили к отработке задач по сокращённым графикам.
Использование запасных позиционных районов (ЗПР и УЗПР) ракетными комплексами РСД Р-12 это также результат практической реализации и внедрения в жизнь ракетных полков РСД кубинского опыта. Именно в 1963 году командованием РВСН и принимается принципиальное решение о боевом применении полков Р-12 из ЗПР с целью повышения их живучести.
   До этого мобильные возможности наших стартовых батарей выражались только в том, что все агрегаты ракетного вооружения, за исключением пускового стола 8У217,  были смонтированы или на автомобильных шасси, или изготовлены в виде прицепов, и в том, что два раза в месяц во время комплексных занятий автомобили из парко-гаражной группы и средства доставки КРТ в виде двух цистерн окислителя 8Г131 и одной цистерны горючего 8Г112 со складов КРТ дивизиона, буксируемые КРАЗами и АТТ, выдвигались на боевые стартовые позиции батарей и возвращались назад после проведения комплексных занятий,      проезжая    всего     около    одного - двух километров.
   Мало того, что такие перемещения не прибавляли практического опыта вождения водителям, но и сами водители, закончившие, как правило, автомобильные школы ДОСААФ перед призывом в армию, практически не имели опыта вождения, тем более опыта буксировки прицепов.
   Было ясно, что для реализации мобильных возможностей комплекса Р-12 необходимо, в первую очередь, добиться такого качества практической подготовки водителей, которое бы позволило без происшествий совершить марш в УЗПР, развернуться там и после выполнения учебных боевых задач целиком вернуться назад.
   В июле 1963 г. командующим армией генерал-полковником Ф.И. Добышем, при участии представителей ГШРВ, с некоторыми полками армии было проведено опытное учение на тему «Управление ракетным полком при нанесении противником ядерного удара в начальный период войны». В ходе 10-ти суточного нахождения «жертвенного» полка в ЗПР производились фортификационные и маскировочные работы, стартовые батареи неоднократно проводили тренировки по установке СП-6.
   Одним из выводов учения было то, что крупногабаритную технику, в силу ходовых особенностей, не целесообразно перемещать в составе батарейных колон. В будущем перемещение дивизиона в ЗПР осуществлялось отдельными колоннами: колонна батарейной техники, колонна установщиков, колонна заправочной техники, колонна с боезапасом.
   В нашем полку, как во всех полках с ракетой Р-12, была проделана большая работа по рекогносцировке, выбору, согласованию с местными органами и утверждению запасных полевых районов.
   Для каждой батареи были определены места стартовых площадок, оборудованы подъездные пути. На стартовых площадках ЗПР были вырыты аппарели для размещения агрегатов наземного оборудования, окопы по периметру. Эти работы были проведены ББО полка.
   В штабе полка и дивизионов были произведены все расчётные данные (графики) по выполнению дивизионами задач из ЗПР. Расчёты отделения подготовки данных (ОПД) дивизионов подготовили полётные задания для возможного пуска ракет.
   Стартовые батареи приступили к укомплектованию сборно-разборными стартовыми площадками СП-6, двухосными бортовыми прицепами для их перевозки,  кранами для их установки (по два крана на дивизион). Каждый дивизион приступил к оборудованию учебной площадки для тренировок стартовых батарей по установке СП-6 и пусковых столов.
   С водительским составом и офицерами были проведены марши с отработкой дисциплины марша (скорость, интервалы между машинами и колоннами) и способов управления колоннами на марше. Были проведены инструктажи по особенностям маршрутов движения. Ракетчикам шахтного варианта такое и не снилось.
   В августе 1963 г. в штаты каждого ракетного дивизиона была введена инженерно-ракетная служба, возглавляемая заместителем командира дивизиона по ракетному вооружению (главный инженер дивизиона), в составе 3-х старших инженеров:
• по стартовому и двигательному оборудованию;
• по электрооборудованию;
• по заправочному оборудованию — он же инспектор по технике безопасности.
   Одновременно с этим в службу главного инженера полка вводится ремонтная мастерская (РМ-61) с формированием ремонтно-технического подразделения, на которые возлагаются задачи по освоению технического обслуживания и ремонта агрегатов ракетной техники.
   А в это время:
   Академик Сахаров – ярый противник испытаний ядерного оружия на Новой Земле в 1963 г. принял участие в разработке «Договора о запрещении испытания ядерного оружия в трех средах».
     Тем не менее,   ядерное оружие и его носители  продолжали  совершенствоваться,    испытания     продолжались, продолжались и   аварии на полигонах, в воинских частях и подразделениях.    
    Как мы знаем, были у ракетчиков и жертвы. Все это делалось во имя добра и мира на   нашей планете.       

                ***

А когда-то… помнишь это?
В точке, заданной страной,
Мы служили при ракетах за оградою тройной.

И казалось делом личным
Жить готовностью одной.
И считалось неприличным даже слово «выходной».

Быстро ели, мало спали,
Совещались на бегу.
Почему не уставали – сам ответить не могу.

Но над шутками смеялись,
И дискуссии вели,
И подначек не боялись, и подначивать могли.

И хотя текли в секрете наши жизни и дела,
Но истории столетья через эти жизни шла.

Мы о том не говорили, но могу сказать сейчас:
Мы историю творили, и она творила нас…

                Юрий Беличенко


Глава 5. Боевое обеспечение полка  и «деревянные ракеты»

   В 1964 г. продолжились мероприятия по изменению оргштатной структуры полка:
- в наземных дивизионах сокращены технические батареи, имевшие в своём составе по два отделения проверок ракет;
- с целью обеспечения надёжной охраны БСП, в штаты каждого дивизиона вводится рота электротехнических заграждений и минирования (РЭЗМ), в составе трёх взводов каждая.
   От традиционных способов охраны, с назначением караулов от стартовых батарей, полк перешел к охране караулами, назначаемыми от РЭЗМ. Изменилась и сама система охраны. Если в первые годы в качестве ограждения по периметру БСП были установлены обычные заборы из 12 нитей колючей проволоки, а затем и система «Сосна», то в 1964 г. были проведены мероприятия по качественному усилению охраны и обороны БСП. Караульные помещения были приспособлены к ведению боя, появились стационарные убежища для личного состава, созданы инженерные заграждения с техническими средствами поражения.
   По периметру БСП, в пределах видимости друг друга (по секторам), были оборудованы огневые точки, которые занимались личным составом батарей при занятии высших степеней боевой готовности. На подступах к БСП выставлялись дозоры и патрули. Во всяком случае, так было на бумаге.
   Надо признаться, что такая чёткая система предполагалась только на БСП. Жилая же зона практически не охранялась, разве только была огорожена ржавой колючкой — заходи, не бойся. Даже в ночное время жилая зона не патрулировалась, если только добросовестный дежурный по части пройдёт один раз. С одной стороны серьёзные войска и задачи соответствующие, а с другой стороны непонятное отношение к охране жилой зоны.
   Элементы системы технических средств охраны и обороны:

— малозаметное препятствие (МЗП, «сетка Карбышева») это несколько метров тонкой проволоки, уложенной на землю таким образом, что в ней образовывались петли, которые затягивались при попытке пройти через неё;
— забор из колючей проволоки в 12 нитей с предупредительными табличками;
— техническое средство слежения — система К-55 «Сосна»:
Визуально это просто забор из колючей проволоки в 32 нити, с козырьком, установленный на изоляторах на 2-х метровых бетонных столбах. Забор был подключен к пульту в караульном помещении. При касании проволоки руками — выдавался сигнал с указанием зоны (сектора) нарушения;
— сигнальные системы «Графит» и «Тантал»:
«Графит» — это сигнальная система обрывного действия из тонкой медной проволоки с датчиками, которая рвалась от любого прикосновения, тем самым сигнализируя зону срабатывания. Фактически проволока постоянно рвалась от падающих веток, чем вызывало напряжение в караулах;
Система «Тантал» — это отталкивающее напряжение, которое не убьёт, но будет больно.
— высоковольтная сетка П-5
(в последующем П-100), которая формировала шаговое напряжение, от которого шансов выжить не было даже лосю.
П-100 — обычная сетка «рабица», напоминающая рыболовную сеть из стальной оцинкованной проволоки с ячейками100х100. Сетка устанавливалась на столбах высотой 2 метра, была наклонена вовнутрь градусов на 30, и не доставала до земли 40-50см. (некоторые, не сталкивающиеся с шаговым напряжением, пытались под ней пролезть). По всей длине сетка была заземлена специальными заземляющими электродами, длиной 1 метр.
   В начальный период электрическое заграждение в постоянной боевой готовности работало в дежурном режиме с напряжением 220 в. Перевод в боевой режим (1700-1830в.) предусматривался в высших степенях боевой готовности или при нападении на БСП.
По обеим сторонам сетки П-100, на расстоянии 5 метров (общая зона в 10 метров) от неё:
— забор обычной колючки на малых колышках для защиты караулов от случайного попадания на сетку;
— мино-взрывное заграждение «Кактус».

    Говоря о ротах РЭЗМ не могу пройти мимо письма на сайт 44-го полка (rocketpolk44.narod.ru/karta1.htm) бывшего бойца этого подразделения Александра Суворова, который 40 лет тому назад  служил срочную в лесах под Малоритой:
    "Привет однополчане! Служил срочную в 1-м дивизионе 1981-1983,
начало службы в РЭЗМе (ком.роты к-н Чернец, ст-на п-к Мандрыкин), учебка в Бологое на секретчика, дальнейшая служба в ОПД на КП 1-го дивизиона взвод управления, жили в расположении 1-й батареи. Ком.дивизиона м-р Алексеев, нач.штаба м-р Марущак, ком.ОПД к-н Шабатько. Нач.штаба полка п/п Кузнецов на занятиях по метанию боевой гранаты(РГД-5) получил осколочное ранение в шею (если память не изменяет, то спас молодого бойца, который вылез из укрытия). Помню практически всех, с кем служил. Огромное спасибо создателям сайта!!! Для настоящих мужчин - армия и армейское братство СВЯТОЕ!!!"
         
    Считаю ТАКЖЕ уместным,   привести в книге и очерк командира 2-го дивизиона   В.Ф.Незваного (1975-1976), касающуюся неординарного командира РЭЗМ-2 капитана М.И.Мехедько   «Пока бьется сердце коммуниста».
                ***
     Командир роты охраны 2-го ракетного дивизиона капитан Мехедько Михаил Иванович обладал исключительной внешностью.  Огромный, под сто  девяносто ростом, краснорожий,  за сто килограмм. Взгляд без страха и совести.  Голос зычный и громкий,  приспособленный для подачи команд и отдачи приказов.  Кроме того, капитан  преклонялся  перед строгостью, порядком и старался, по мере возможности, везде их устанавливать или поддерживать.
    Но была у него одна слабость: Мехедько любил живопись.  Его земляк (они хмельницкие), начальник  клуба прапорщик  Васька Гринник, не только любил живопись,  но и сам мог, своей рукой!
     Мехедько перед своим дембелем упросил Ваську изготовить на память свой портрет, но обязательно в погонах майора, когда еще такой случай подвернется! Нет, конечно же, не за просто так, обещал щедро рассчитаться с  талантливым земляком.
     Портрет готов. Ну, что, - в ресторан! Пьют, гуляют…. СЧЕТ! – Случилась незадача: Мехедько деньги дома забыл!  Делать нечего – Васька рассчитался! Из ресторана выходили вместе, а на выходе – потерялись!
     Гринник сам успешно  добрался до дома, а Мехедько, как потом открылось, оказался на краю нашего маленького  городка по имени Малорита.  В молельном доме баптистов.      Ну и что, баптисты эти мирно молятся, поют псалмы там всякие.  И вдруг, на пороге возникает этакая впечатляющая фигура…. 
     Мехедько, для начала,  изучил своим особенным взглядом открывшуюся перед ним картину и понял – порядка нет!
   - «Па – чему!? Кто разрешил!?»
     Ну, и, все такое, пятое – десятое….  Строго, так, и  по матушке!  Сначала паства оробела: огромный, да еще в форме, при звании! Но, почуяв настоянный ресторанный дух, исходивший из Мехедько, попросили  освободить помещение.  Сами - то они, баптисты, не пьют, не курят, не выражаются. С этим строго у них!
    - «Ага, сейчас, вот так, прямо, возьму и выйду!»
     Пришлось выкинуть, мужики там здоровые, да и трезвые…
     Случилась бы беда, ведь зима на дворе, не жарко….  Но, спасибо, две сердобольные старушки доставили на саночках бездыханное  тело нашего героя в ДОС  (дома офицерского состава).
      Наутро староста – к председателю райисполкома. Оградите! Обеспечьте свободу вероисповедания!  Нападавший (наподдавший) был настолько  точно описан  старостой,  что долго его разыскивать не пришлось!
     Идет суд офицерской чести. Последнее слово подсудимого:
    - «Товарищи офицеры,  что-то я никак в толк не возьму, вы за кого!? Ведь религия – это ж форменный опиум для народа!»;   «И, вообще, товарищи
офицеры, до тех пор,  пока бьется мое сердце коммуниста, я буду бороться со всяким религиозным мракобесием,  отравляющим нашу советскую действительность! ОБЕЩАЮ!!»
     Офицерское собрание  покатилось со смеху.  Наказали капитана,  конечно же, но не больно! 

                ***
     Надо отметить тщательный  подбор в роты охраны РЭЗМ личного состава, в том числе  офицеров и прапорщиков. Грамотные, порядочные, идейно-вдохновленные, они достойно несли свою нелегкую ратную службу. На одного из них, моего товарища к-на В.Пастухова, сменившего к-на Мехедько, я в свое время написал вот такую   эпиграмму:               
               
Элитные войска  охраны РЭЗМ!
Как скажет острослов:
таким не нужно пастухов. 
Но тут приказ на полк пришел,  без лишних слов
Назначен в РЭЗМ на роту Владимир Пастухов.               
               
            
                ***
    В начале 60-х маскировочные работы на старте ограничивались многократной пересадкой в ящики деревьев и кустарников и расстановкой их на стартовых площадках, перекраской в зелёный цвет зданий, сооружений и всей наружной наглядной агитации. Дальше - больше. Для маскировки позиций и техники, кроме табельных масок, вручную из проволоки и зелёной полихлорвиниловой плёнки изготовляли десятки километров маскировочных гирлянд, которые развешивались над стартами, складами КРТ, на отдельных участках дорог. Модернизировали и переносные ящики для естественных и искусственных насаждений, сделав их передвижными, в результате чего со складов службы спецвооружения исчезли все имеющиеся там подшипники.
   Производили дернование и бетонных поверхностей, стартовые площадки засыпали торфом. Вот воспоминание одного из участников тех событий:
   «…У нас были попытки маскировать не только технику, но и все подъездные дороги к стартам. По окрестным лугам резали дёрн (это сколько же его надо было?) и закладывали им бетон, оставляя только одну колею для машин. Всем водителям было приказано под страхом суровой кары ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах не заезжать на дёрн. Но пошли дожди, постепенно всё раскисло и расползлось. А тут ещё и слух пошёл, что, дескать, противник запустил спутник, который видит бетон на метровой глубине. И снова нам работа. На этот раз всё сгребли и вывезли. Затем бетонку тщательно вымыли нейтралками. 
   А, представьте, что было бы зимой, когда «пятаки» (так мы называли стартовые площадки) должны были быть очищены от снега и льда до бетонки. Снег идёт, а мы всё чистим. Запомнилось выражение: «На позицию снег падать не должен». Вот и маскировка: всё кругом бело, а пятаки и дороги к ним — чёрные…».

   Действительно, вся проделанная работа, как выяснилось позже, была не эффективна. Искусственная плёнка на фотосъёмках чётко выделялась и отличалась от живой растительности. На спутниковых снимках чётко просматривались места размещения боевых позиций с указанием точных координат. Какой дурак поверит, что в лес, в никуда, были проложены бетонные дороги и просеки с ЛЭП. Со временем «игры в маскировку» были прекращены. Больше внимания стали уделять повышению живучести и скрытию состояния боевой готовности и проводимых мероприятий.


   В конце 1964 г., в результате реализации предложений комиссии ГКРВ, сделанных в ходе проведения на 4 ГЦП испытаний по многократной заправке боевой ракеты, принято решение о поставке в войска  учебно-тренировочных ракет (УТР) Р-12Д, которые, по сути, явились имитатором ракеты Р-12, позволяющие проводить многократные заправки и сливы КРТ. Ракетчики ее окрестили, «деревянной» или «дубовой».
   Это решение, давно ожидали в войсках. Практиковавшиеся до сих пор выезды ракетных дивизионов в полном составе на полигон вместе с техникой только для того, чтобы провести на одной боевой ракете комплексные занятия с заправкой КРТ тремя батареями дивизиона и только одной батарее провести реальный пуск этой ракеты, были не рациональными по многим причинам. Это и снятие дивизиона с боевого дежурства, это и перевозка большого количества личного состава и техники на большое расстояние железнодорожным транспортом и связанные с этим расходы, это, наконец, демаскировка и нарушение режима секретности при перемещении на станцию погрузки в условиях густонаселенной местности западной части страны. Да и здравый смысл подсказывал, что вряд ли надо ехать за тридевять земель, чтобы провести КЗ с заправкой КРТ, когда это можно вполне успешно можно сделать на месте, не снижая боевой готовности.
       В 1965 году УТР 8К63Д были поставлены в ракетные полки для проведения КЗ с заправкой КРТ, начались регулярные плановые комплексные занятия (КЗ) с заправкой, по 2 комплексного занятия в год на каждую стартовую батарею. Одно КЗ — летом, второе — зимой, одно — ночное, другое — дневное.
       Этот  порядок – количество КЗ и периодичность их проведения, сохранился до снятия ракетных полков с боевого дежурства.
                ***
      Страна впервые после 1945 г. решила с почестями отметить 20-летний юбилей  Великой Победы, с выпуском не только почтовых марок, но и памятной медали.             В июле 1965 г. командир полка полковник Кадзилов Борис Ильич ушел на повышение командовать 31-й ракетной дивизией, приняв ее у генерал-майора Забегайлова Юрия Петровича. Ну, а полк на пять лет принял полковник  Кривицкий Анатолий Порфирьевич  (1965-1970г.г).

    Перед полком ставились все новые и новые задачи и главное —
в процессе боевого дежурства отработать новые графики подготовки и пуска ракет как на БСП, так и в ЗПР.
    Это положило начало дальнейшим периодическим выходам наземных дивизионов на УБСП в полном составе, как в летний, так и в зимний периоды обучения. При выходах в полевой район отрабатывались не только учебно-боевые задачи, но и решались вопросы всестороннего боевого и тылового обеспечения. Выходы дивизионов в полевой район и организация там боевого дежурства в течение 3-4 суток были одной из наиболее сложных задач для полка.
   Во-первых. При свёртывании наземного оборудования необходимо было свернуть наземную кабельную сеть (НКС), а её можно было сворачивать только после того как будет погружен пусковой стол на установщик и отключены генераторы. Вся НКС, это многожильный, в резиновой изоляции кабель длиной более 100 метров, который требовалось вручную намотать на несколько металлических катушек (барабанов), имеющих до 1-го метра в диаметре. При этом необходимо было соблюдать осторожность, чтобы не расколоть крышки штепсельных разъёмов, т. к. трещина или скол на них — ЧП, кабель не допускался к эксплуатации. Одновремённо с укладкой НКС переводились в походное положение, укладывались и закреплялись все агрегаты наземного оборудования. Даже боевые ракеты боезапаса, которые, в полевые районы не вывозились, также готовились к транспортировке. Ведь с боевого дежурства батареи не снимались, только снижалась готовность их к пуску, за счёт увеличения времени на доставку ракет. Дивизион должен был быть готов к выполнению боевых задач в любой ситуации.
   В полевой район вывозили учебную ракету, всё остальное оборудование и снаряжение штатное, боевое, в том числе и боевые КРТ. Вот только остаётся открытым вопрос — производили ли в полевом районе реальную заправку ракет? Точного ответа я ни от кого не получил, говорят, что такую ответственность на себя никто не брал.
   Во-вторых. Совершение марша. Дорога в полевые районы проходила через населённые пункты, через железнодорожный переезд. И на каждом маломальском перекрёстке, в населённых пунктах надо было выставлять регулировщиков и дозоры. Мощная техника создавала много шума. Жители Замшан и других деревень не спали и наблюдали из окон (что не поощрялось) за этим передвижением. Последняя колонна — ракеты. А так как ночи летом короткие, то колонна с ракетами шла уже  на рассвете. Любое происшествие на дороге останавливало все колонны.

         ***
   Еще раз о КЗ с заправкой КРТ. Следует  напомнить, что КРТ находились на складе КРТ дивизиона в стационарных емкостях и только во второй половине 1965 года был проведен забор окислителя и горючего в подвижные емкости 8Г131 и 8Г112, когда наземные дивизионы перешли на боевое дежурство в постоянной боевой готовности по новым графикам.
   Склад (или склады) КРТ дивизиона состоял из нескольких сооружений, предназначенных для хранения окислителя АК27И, горючего ТМ185, перекиси водорода – продукт 030, пускового горючего ТГ-02, и располагался на технической зоне дивизиона перед стартовыми позициями батарей. Напомним:
   Сооружение №15 предназначалось для хранения окислителя и включало в себя: четыре наземных алюминиевых резервуара объемом 100 кубов каждый, установленные на бетонные опоры, обвалованные с боков и защищенные сзади брандмауэрной стеной; небольшое здание, оборудованное вытяжной вентиляцией, системой наддува резервуаров воздухом и нейтрализации паров окислителя; Грунтовая площадка и система трубопроводов с выдающими и приемными вентилями, которыми были оборудованы резервуары с окислителем, позволяли размещаться и производить забор окислителя в цистерны 8Г131 одновременно расчетам окислителя заправочных отделений всех четырех батарей.
   Сооружение №16 предназначалось для хранения перекиси водорода – продукта 030, находилось рядом с сооружение №15, и включала в себя два полуподземных алюминиевых резервуара емкостью 20 кубов каждый, обвалованных сверху грунтом, на поверхности которого находились только закрытые горловины резервуаров и заборные и сливные трубопроводы. В одном из резервуаров хранилась боевая перекись водорода – продукт 030, в другом – 30% раствор перекиси водорода, так называемая пергидроль, для учебных заправок ракеты УТР 8К63Д на КЗ с заправкой КРТ.
    Сооружения №17 и №18, предназначалось для хранения горючего ТМ-185 и пускового горючего ТГ-02, располагались на некотором отдалении от сооружения №15. Основное горючее ТМ-185 находилось в двух углубленных в землю и обвалованных стальных резервуарах с системой заборных и сливных трубопроводах на каждом резервуаре, обеспечивающих одновременный забор горючего в цистерны 8Г112 четырьмя расчетами. Пусковое горючее ТГ-02 хранилось в стальных 200-литровых бочках в небольшом здании (сооружении №18), оборудованном вытяжной вентиляцией, которая включалась снаружи здания перед тем, как туда войти, и должна была работать все время, пока в сооружении находились люди. Связано это было с крайне опасными для человека свойствами пускового горючего.
    Сооружение №19, где хранились различные защитные средства для личного состава, обслуживающего склад КРТ: противогазы ПРВ-У, изолирующие противогазы ИП-46, защитные костюмы и т.д.
                ***
    
     К концу 1965 г. в 50-й  Смоленской ракетной Армии несли боевое дежурство 9 ракетных дивизий, что составляло 38 ракетных полков, в которые входило 89 ракетных дивизионов в т.ч. 13 шахтных. Вся эта армада стратегических ракет располагалась на территории Беларуси, Прибалтики и северо-западной России (от Калининграда до Мурманска).
    Соизмеримая ей по мощности была и 43-я  Винницкая ракетная Армия, которая располагалась в западной части Украины (в т.ч. 35-я рд на Северном Кавказе).    
    В Беларуси  располагалось  четыре ракетных дивизии, в том числе две на западе 31 рд (Пружаны) и 49 рд (Лида), на севере 32 рд (Поставы) и на юге 33 рд (Мозырь).
     Вот так среди коллег по оружию под Брестом совершенствовали свою боевую выучку и  ракетчики 44-го Малоритского ракетного полка (два дивизиона - два желтых кружка). Никто тогда из нас  не знал своих соседей по оружию, все лесные массивы с ангарами и шахтами были строго засекречены.



Глава 6. Трехрублевка.

   Малорита - это часть нашей жизни, а у некоторых практически вся сознательная жизнь. А начинается наша «столица» с двух вокзалов в одном здании: железнодорожного и автобусного: 50 км до Бреста, 40 км до Кобрина,  20 км до Белорусско-Украинской границы, 1 км до военного городка и 50 метров до городской бани.
   Городское население в районе составляет - 40%, население города 12 883 человек (на 1 января 2021 года).
  Район  включает 78 сельских населённых пунктов.  По территории района проходит железная дорога  Брест-Ковель, а также автомобильные, магистральные, которые соединяют Брест, Кобрин, Ковель…
    Историческая справка
После третьего раздела  Речи Посполитой с 1795г. Малорита, Кобрин и другие соседние поселения   Брестчины   отходят Российской империи, своим указом  Екатерина II дарует  села и имения   прославленным  российским генералам  и маршалам:
   в Кобрине имение и усадьбу получает фельдмаршал А. В. Суворов в знак высоких заслуг перед отчизной. С Кобрином связаны и другие страницы истории. Здесь в тревожном 1812 г. 15 июля была одержана русскими войсками первая победа в Отечественной войне над французской армией;
   в 1813 г. в Кобрине квартировал А. С. Грибоедов, в ту пору молодой корнет Иркутского гусарского полка.
Примечание автора:  в период 1961-1962 гг. офицеры 44-го ракетного полка были также временно расквартированы в г.Кобрине.
   д. Ланская. Усадьба в районе озера Орехово (136 мужчин, 124 женщины) даруется генералу-лейтенанту Николаю Ланскому.
   С 1878г. через Малориту началось движение по Брестко-Киевской железной дороге.
   С сентября 1915г. по март 1918г. Малоритский район был оккупирован войсками кайзеровской  Германии.  В 1921г. территория   района  в результате  Рижского мирного  договора  отошла  в состав Польши.
   28 сентября 1939г.  Западная Белоруссия  вошла  в состав СССР.  В 1940г. был  образован  Малоритский район. 
   С июня 1941 по июль 1944г. - Малоритский  район был оккупирован немецко-фашистскими войсками. Гитлеровцы полностью сожгли 20 деревень и сёл, уничтожили более пяти  с половиной тысяч человек.  В начале ВОВ с 22 до 26 июня 1941 года Малориту героически защищали части 75-й стрелковой дивизии под командованием генерал-майора С.И.Недвигина. Во время оккупации немецко-фашистские захватчики уничтожили в Малорите 1,2 тыс. жителей.
    20 июля  1944г. части  первого Белорусского фронта вместе с партизанами освободили Малориту.            
    1962г. в Малориту (из Кобрина) был передислоцирован 44 ракетный полк, оснащенный баллистическими ракетами Р-12. Расформирован полк был в декабре 1989г.
   В 1990г. на  месте бывшего 44-го рп  расквартировался 902 отдельный  десантно-штурмовой батальон. Расформирован в 1992г.  После чего в Малорите разместился 254-й отдельный  радиотехнический полк (радиоэлектронная разведка),  выведенный из Германии.  Но и он  просуществовал здесь недолго. 
   В декабре 1970г. Малорите присвоен статус города областного подчинения. В 1989г. у города  появился герб. Годом основания считается 1566г.  День города отмечается
   9 октября, а в преддверии этого дня проходит Малоритский Международный марафон, в котором принимают участие более 2000 спортсменов из Беларуси, Украины, России, Эстонии, Латвии, Литвы и Польши.
    Малориту украшают Свято-Николаевская церковь (XVII век), Свято-Параскевинская церковь (XVII век, д.Орехова), Свято-Пречистенская церковь (XVI век, деревня Череняны).
    Памятником природы республиканского значения является царь-дуб Пожежинского лесничества. Его высота - 46 м, диаметр ствола - более 2 м. Более старого дерева дуба обычного в Беларуси нет. А находится он всего в 2 км от БСП 1-го рдн, сразу же за ж/д линией Брес-Ковель на север. К своему сожалению мало кто из нас знал об этом дубе когда служил, в том числе и я, не до того было. Инструментальными измерениями возраста в 2017 году  установлено, что Царь-дубу «Пожежинскому» всего-то 380 лет!
               
                ***
   Дорога от вокзала в наш ракетный городок идет по центральной городской улице Советской, которая тянется  мимо частных домов, городского стадиона, кафе… Далее идет  центральная площадь города где  собраны все атрибуты районного центра: банк, почта, телеграф, милиция и памятник Ленину. Владимир Ильич  любил всё это брать с оружием одним махом, но не то время. Сама администрация местной власти, ранее существовавшая в трех иконостасах: компартия, исполнительный комитет и совет депутатов, находится здесь же.
   Далее по правой стороне улицы находится небольшой рынок. Сам он ничего интересного раньше не представлял, интересен был только «Базарный день», который проходил по воскресеньям. Ещё дальше: продуктовый магазин,  гостиница на 12 номеров, городской Дом Культуры –  а попросту говоря деревянный барак, игравший роль центра культурной жизни города и место проведения танцев по субботам и воскресениям.
   За ними средняя школа, за которой в метрах 500 и будет военный городок. Когда-то этот как бы небольшой отрезок пути в городок называли «дорогой жизни», грязь на пустыре, все продувается, от дождя не спрятаться… И решили ракетчики за свои кровные это дело устранить. Собрали по три рубля с носа, купили у ушлых строителей асфальт и  укатали его в этот злополучный отрезок пути. Так и пошло название этой дороги – трехрублевка. Конечно сейчас все по-другому, пустырь застроили, сделали дорогу, тротуары… о трехрублевке забыли.
   По левую сторону от «культуры»  ресторан «Рита», названный в честь небольшой местной речушки, далее универмаг, киноклуб, библиотека и закусочная «Бабьи слезы» или «Встреча», сейчас уже не помню название. Находилась закусочная  в сквере недалеко от военкомата и занимала небольшое помещение, заставленное несколькими высокими столиками с круглыми столешницами, без стульев, чтобы не засиживались, и буфетной стойкой с нехитрой снедью и спиртными напитками, из которых запомнились пиво, плодовое вино и водка…  В этом сквере с вороньими гнездами на  деревьях и некошеным газоном, постоянно околачивались местные маргинальные элементы, не работающие или перебивающиеся случайной работой, убивая просто свое время с надеждой на то, что повезет и удастся выпить на халяву.
   Достопримечательностью закусочной считалась копченая мойва  и плавленые сырки, а её достоинством, что к ней можно было подъехать или подойти, не засвечиваясь у ДОСов,  а затем, быстро удовлетворив свои потребности, и при желании, перейти улицу напротив и продолжить начатое в «ресторане Вишня».
Обычно гражданские служащие  ехали дальше  в городок, а военные, прежде чем разойтись, снимали с себя «ракетную» нагрузку, кто бутылкой пива, кто сто граммами и бутылкой пива,  а кто и дружеским застольем....
Рядом со «злачным заведением»  перед  городским кладбищем находился райвоенкомат и овощной магазин, напротив которого продуктовый. Вот именно во дворе этого продуктового магазина в вишневом садике, стояла скамейка, а на сучке вишен всегда висела кружка или стакан. Одним словом это и есть ресторан «вишня».
Далее можно было шлепать по  улице Советской еще километра два с половиной вдоль частных домов с приусадебными огородами, итак до самых до окраин... но нам туда не надо, мы идем в городок ракетчиков. Всего-то от наших «вишен» метров 300.


                ***

Как первая любовь – ракетные войска!  Юрий Беличенко

Я край один запомнил наяву, где ветры примерзали к рукаву,
Где шесть домов, глядящих на восток, составили военный городок.
Там пахла торфом талая вода. Оттуда жёны рвались в города.
Но даже до районного села, там ни одна дорога не вела.

Снегами до бровей затушены, там слушали движенье тишины,
Оберегая эту тишину, все наши жизни слитые в одну.
Мне кажется порой, что в том снегу к своей ракете я ещё бегу,
И времени отрывистый отсчёт в обратном направлении течёт:

«Четыре», «Три»…» движения точны. Всё круче натяженье тишины.
Последний раз звучит сигнал «Готов!» И все мы там, у пультов и щитов,
И этот снег, и тёмные леса – уже  прифронтовая полоса.

Рука на ключ, и холодно в груди. И жить прожить – не поле перейти.
Остался шаг… но вот издалека
Даёт «Отбой тревоги» комполка.
И время поворачивает бег. И тает снег. На куртках тает снег…

               

Глава 7. Как всегда в «колышек!»

   С 1-го января 1967г. Ракетные войска перешли к несению боевого дежурства по новым боевым графикам. Время подготовки к пуску сократилось.
   В начале года стало известно и о предстоящем сокращении сроков службы солдат и сержантов срочной службы до двух лет. Встала проблема ускоренной и качественной их подготовки как специалистов-ракетчиков. А её можно было решать только при наличии соответствующей учебно-материальной базы (УМБ). Не снимался вопрос и об организации подготовки солдат и сержантов к работе за офицеров.
С целью совершенствования возможностей технических средств управления войсками и оружием в ракетных войсках началось внедрение АСБУ «Сигнал» — автоматизированная система боевого управления.
   С 1967 года начинаются регулярные поездки стартовых батарей полка на полигон Капустин Яр для производства учебно-боевых пусков ракет. Первой такой батареей в нашем 44 ракетном полку,  стала 4-я батарея.
   Методика проведения таких выездов в полку, как таковая, отсутствовала, а посему приходилось набивать  шишки на лбу. Вот как теоретически, да и практически все это выглядело:
   С получением распоряжения на выезд стартовой батареи на полигон и до ее отъезда  батарея и дивизион приступают к тщательной подготовке. За это время надо  сделать максимум возможного. Все прекрасно понимали важность предстоящего испытания для батареи, полка, да и дивизии, а также  свою ответственность за это.         
   До отъезда батареи на полигон предстояло провести ряд обязательных мероприятий, которые включали в себя:
       - Доукомплектование батареи офицерским и личным составом, если такой некомплект имелся. Если в дивизионе при несении боевого дежурства в постоянной боевой готовности или даже при выполнении боевой задачи можно было допустить некоторый некомплект офицерского и личного состава в батарее без ущерба для боевой готовности, то на полигон стартовая батарея должна была прибыть полностью укомплектованной по штату.
       - Теоретическая и практическая подготовка личного состава батареи с принятием зачетов на допуск к комплексному занятию с заправкой КРТ комиссией полка. И, как заключительный этап - КЗ с заправкой КРТ под контролем инструкторской группы дивизии с оценкой каждого номера боевого расчета пуска.  Все знали, что эта проверка не последняя, что на полигоне батарею ждет проверка комиссией полигона и, надо сказать, с тревогой и волнением ждали этой проверки, наслышавшись от знатоков о строгости комиссии полигона.
       - Формирование и подготовка инструкторской группы дивизиона, которая должна была под контролем инструкторской группы полигона оценить работу батареи при подготовке и проведении пуска ракеты.       
       -  Комплектование и подготовка аварийно-спасательной команды (АСК), которая должна была вместе со стартовой батареей убыть на полигон и при подготовке ракеты к пуску находиться на стартовой позиции в готовности к аварийно-спасательным работам.
       - Формирование и подготовка всей «цепочки», которая помимо стартовой батареи, АСК и инструкторской группы включала в себя и расчет стыковки РТБ с начальником расчета стыковки. В состав «цепочки» входил также расчет ОПД дивизиона с начальником ОПД дивизиона. Для обеспечения питания личного состава в пути следования «цепочке» придавалась полевая кухня с расчетом поваров.
     Возглавлял «цепочку», как правило, заместитель командира полка, заместителем руководителя «цепочки» назначался заместитель командира дивизиона. Обязанности начальника штаба «цепочки» исполнял, как правило, помощник начальника штаба дивизиона, а обязанности тыловика «цепочки» возлагались на начальника продовольственной или вещевой службы дивизиона. В состав «цепочки» обязательно входил  начальник медпункта дивизиона, на которого возлагалось медицинское обеспечение личного состава,
    Для проведения пуска ракеты стартовая батарея использовала технику полигона, но для обеспечения жизнедеятельности личного состава «цепочки» на полигоне нужно было некоторое количество автотехники, которую «цепочка» брала с собой. Обычно вместе с личным составом на полигон отправлялись ГАЗ-69 (или УАЗ-469) заместителя командира полка, автобус или КУНГ дивизиона, бортовой ЗИЛ-157, санитарная автомашина УАЗ-452, обмывочно-нейтрализационная машина 8Т311 (как цистерна для воды и приготовлении пищи при движении по железной дороги и как пожарная машина для АСК), полевая кухня.

    Наконец настал  день погрузки и отправки 4 стартовой батареи на полигон. Все приготовления закончены, полностью сформированная и укомплектованная «цепочка» выезжает из дивизиона на станцию погрузки в Малориту, где её уже ждет воинский эшелон, состоящий из  двух плацкартных вагонов для офицеров и личного состава, двух товарных вагонов (теплушки) для полевой кухни, и для караула, и несколько платформ для автотехники, следующей вместе с «цепочкой».
    Офицерский состав занимает часть плацкартного вагона, личный состав распределяется по остальным плацкартным местам. Автотехника грузится на открытые платформы и закрепляется надлежащим образом к платформам, чтобы исключить всякую возможность перемещения автомашин по ним в пути следования. Крепятся автомашины проволокой, скрученной из нескольких ниток, как это обычно делается при перевозке техники по железной дороге. Автотехника погружена на платформы, полевая кухня вместе с набором продуктов готова к следованию, дрова, вода  рядом в крытом вагоне (теплушке) и повара под руководством тыловика «цепочки» приступили к приготовлению пищи для личного состава.         
    Назначенный заранее караул вместе с начальником караула размещается в теплушке, специально предназначенном для караула,  занимается его обустройством. В эшелоне организуется несение внутренней и караульной службы в соответствии с Уставом внутренней службы и Уставом гарнизонной и караульной службы вооруженных сил СССР. Назначаются старшие по вагонам на весь путь следования из начальников отделений стартовой батареи, дежурный по эшелону на сутки, дневальные по вагонам на сутки, караул на сутки.
    Последний инструктаж всего личного состава «цепочки»: объявляются начальник воинского эшелона,  номер воинского эшелона, правила поведения личного состава при перевозке по железной дороге и необходимые меры безопасности, которые требуется соблюдать, порядок действий отставшего от эшелона военнослужащего.
    К отъезду все готово. Занимаются места в вагонах и ожидание, когда  воинский эшелон подцепят к проходящему мимо железнодорожному составу. Дождались, двинулись в путь из «совсекретного малоритского леса» в  совсекретную астраханскую степь.          
    И жизнь продолжается, и в поезде в соответствии с воинскими уставами,  и на полигоне, согласно  засекреченных инструкций и приказов, но об этом тогда не распространялись. Мы же ниже еще вернемся к пускам на полигоне.

                ***
   Очередной батареей вошедшей в историю полка как участник учебно-боевого пуска, станет    5-я стартовая  батарея (командир батареи
м-р Филин), которая в августе 1969 г. на отлично выполнит  правительственное  задание.  Пуск, несмотря на опять же секретный его характер, впервые будет отражен в средствах массовой информации, в частности в журнале "Огонек" №46 за 1969г. Статья  корреспондента СМИ  Макарова Г. выйдет в канун 10-летнего юбилея создания РВСН и будет называться "В колышек", романтично и интригующе, правда!   
    Я ниже приведу иллюстрации страниц того журнала. Текст статьи читается с трудом из-за  неудачной копии. Чувствуется  недремлющий глаз органов КГБ – ничего лишнего! Скажу, что даже фамилию начальника полигона генерала  Вознюка В.И. корреспондент не посмел назвать, не говоря уже о других действующих лицах. И лишь благодаря нашей причастности к 44 ракетному полку мы с вами знаем кто такой майор Филин.
     Последние строки статьи:
«И все же как «стрельнул» Филин?
В штабе мне ответили:- наша машина надежная, как всегда в «Колышек!»


Глава 8.От событий в Чехословакии до 100-летия Ленина

  В 1968 г. командные пункты на опытную эксплуатацию получили автоматическую систему боевого управления АСБУ «Сигнал». Началось практическое её освоение.
  В 1969 г. АСБУ «Сигнал» будет поставлена на боевое дежурство, а в июне 1970 г. введено Наставление по его боевому применению.
 Одновременно с АСБУ «Сигнал» на КП были введены:
— аппаратура централизованного громкоговорящего оповещения РВ «Яблоня»;
— аппаратура коммуникации телеграфных каналов связи «Гриф»;
— аппаратура командно-диспетчерской связи «Радиус».

   Хочу отметить, что с 12 октября 1967 г. на основании «Закона о всеобщей воинской обязанности» срок действительной воинской службы для солдат и сержантов Советской Армии устанавливался в 2 года. Призывной возраст для рядового состава снижался до 18 лет.
   Перед командованием полка встала задача: в течение 2-х лет перейти с 3-х годичного на 2-х годичный срок службы личного состава срочной службы. Надо было за 2 года уволить и принять 1500 человек.
   Кадровыми органами части по расчетам предстояло:
Осенью 1968 г. уволить призыв 1965 г. (3 года службы) и летний призыв 1966 г. (2,5 года службы).
Летом 1969 г. уволить осенне-зимний призыв 1966 г. (2,5 года службы) и летний призыв 1967 г. (2 года службы).
Осенью 1969 г. увольнялся летний призыв 1967 г. (2,5года службы) и осенне-зимний призыв 1967 г. (2 года службы).
Весной 1970 г. увольнялся весенний призыв 1968 г.
На этом переход на 2-х годичный срок службы должен быть закончен.

   Самой уязвимой  проблемой стала подготовка солдат и сержантов к работе за офицеров. До 1968 г.  боеготовность полка повышалась и совершенствовалась именно  теми, кто уже отслужил 2 года,  срок же срочной службы в Советской армии тогда был три года. В связи с переходом на двухгодичный срок службы срок службы «заправщиков» не сократили, а в качестве компенсации ввели им обязательный 10-суточный отпуск после года службы и ежедневный дополнительный паек, который включал в себя:
         - яйцо – 1 шт.
         - масло сливочное – 20 гр.
         - сыр ферментный – 15 гр.
         - молоко – 200 мл.
         - консервы рыбные – 1 банка на 3 человека.
   Что касается офицеров, то всем офицерам, имеющим отношение по должности к работе с КРТ, представлялся очередной отпуск продолжительностью не 30 суток, а 45 суток без дороги. Кроме того офицеры – «заправщики» должны были регулярно проходить медицинское обследование в лазарете дивизии (в Пружанах) или в Брестском госпитале. Медицинское обследование проходил и личный состав, связанный с работой с КРТ. Но кто тогда по молодости серьезно к этому относился? Я не знаю.

                ***
   В августе 1968 года, находясь на каникулах  в Бресте,  я  проснулся ночью от непрерывного гула. Этот шум в ярком звездном небе напоминал урчание самолета. Гул то усиливался, то утихал, то ненадолго пропадал. Я вышел на балкон   и стал наблюдать. В небе  помимо звезд показалось множество других огоньков, они  мигали, затем уплывали  в западном направлении   и пропадали при отдалении. И гул, гул…
   -Самолеты, точно самолеты, но почему  так много? Такой армады я никогда  не видел. А может это НЛО? Или мне все это снится?
   С интервалом менее часа такая же армада возникла в темноте неба вновь, и так всю ночь. Утром в новостях по телевиденью было объявлено: для оказания помощи дружественной нам Чехословакии…
   Конечно, поползли различные слухи, возникла личная тревога, а вдруг и нам  прикроют всеми любимые каникулы и  отзовут в училище. Я тогда учился  в Рижском высшем командно-инженерном Краснознаменном училище им. Маршала Советского Союза Бирюзова С.С. (РВКИКУ), только что закончил 2-й курс.  Данное военное училище было специфическим, оно числилось в организационной структуре РВСН. О его предназначении тогда  публично нигде  не сообщалось. Инженерное, командное  – это понятно, все остальное - строго засекречено.
   В связи с чехословацкими событиями все гарнизоны РВСН были приведены в повышенную боевую готовность, к ракетам пристыковали ядерные боеголовки, усилили боевые дежурные смены пуска, свободной дежурной смене запретили покидать боевые стартовые позиции. Обстановка разрядилась только к концу сентября. Кстати, нечто подобное впервые случалось и ранее, когда в октябре 1962 года в рамках стратегической операции «Анадырь» на Кубу была передислоцирована вновь сформированная 51-я ракетная дивизия с ядерным боезапасом. Тогда ГЧ к ракетам не стыковывали.
   К  счастью  слушателей училища, этот мировой хаос чехословацких событий их не коснулся, и каникулы им никто не отменил. Отдохнувшие, загорелые они снова вернулись    в свою альма-матер, в таинственную и всем им уже полюбившуюся Ригу. Как говорил Ленин: учиться, учиться, и еще раз учиться…
   А вот как это выглядело глазами участника тех событий:
   1968 г. В период с 20 августа по 2 сентября в связи с событиями в Чехословакии  полк, в составе РВСН, был приведён в повышенную боевую готовность (с некоторыми ограничениями). Личный состав находился в позиционном районе, дежурные смены на БСП. Офицерский состав был переведён на казарменное положение. Были усилены дежурные смены КП и УС.
   Командный состав полка и ртб, дивизионов круглосуточно находился на КП, поочерёдно неся боевое дежурство. Вся ракетная техника на стартах, ракеты 1-го пуска расчехлены, боевые ГЧ пристыкованы.
   Началось это с того, что 20 августа 1968 г. в 22 часа 15 минут по сигналу «ВЛТАВА-666» началась операция «Дунай». Войска пяти стран Варшавского Договора — СССР, ГДР, Венгрии, Польши и Болгарии вошли на территорию Чехословакии.
А за 5 часов до сигнала «Влтава» в частях РВСН был получен приказ: «К 22.00 занять повышенную боеготовую готовность с боевыми изделиями и боевыми головными частями. Боевые пакеты не вскрывать».
   «БОЕВАЯ ТРЕВОГА! Первой батарее занять повышенную боевую готовность. Да, да — с боевыми изделиями! Ещё раз повторяю — боевая тревога!».
   Комбат отдаёт приказ. Бежим к хранилищу. К чему бы всё это? В хранилище не пустили, вернули на «пятак» (пятаками называли стартовые площадки). Все чего-то ждут. Дальнейших команд нет. Прибывает техника. Объявляют построение, зачитывают приказ: «К 22. 00 дивизиону занять повышенную боевую готовность. Головные части стыковать по очереди». И понеслось.
   Вроде бы всё как всегда, но некоторые, впервые, за 3 года вошли в хранилище и увидели боевую ракету. Да и само хранилище, наверное, после сдачи в эксплуатацию, никогда не видело столько кирзовых сапог. Выкатили изделие на свет, расчехлили (сняли гермоукупорку). Краска — как будто только покрасили — не выцветшая, без царапинок. Расчехляли под строгим присмотром офицеров — не дай бог, что-нибудь поцарапать, сорвать или согнуть.
   Головную часть стыковали по расписанию, каждая батарея стыковала ГЧ по очереди, в присутствии командира полка и начальника ртб, главных инженеров. На стыковку уходило в каждой батарее примерно по полчаса.
После проведения всех работ, ракету с пристыкованной головной частью поставили в хранилище и регулярно производили замер уровня радиации. Перед началом работы всем офицерам и основным номерам расчётов, из числа рядовых и сержантов, были выданы карандаши-дозиметры.
   Итак, изделие в хранилище, как и положено по повышенной боевой готовности, а вот техника — осталась на старте, а это не по правилам. После занятия повышенной боевой готовности часть техники должна была убыть в автопарк, заправщики — на склады КРТ. На этот раз всё осталось на площадке, да мало того — на старт привезли ТГ-02! Наши офицеры ужаснулись (никто ещё не знал, чем вызван приказ занять повышенную боевую готовность) — неужели война? Ведь на Кубе (это говорили те, кто там был) боевые ГЧ на площадку привозили, но не пристыковывали, и ТГ-02 не было!
   Площадка была безлюдна, все, выполнив свои обязанности, тут же от пускового стола подальше. Ни при каких учениях, командир батареи не мог заставить всех не работающих, покинуть площадку — всё равно бродили рядом. А тут — все как один, сидят по убежищам.
   К 22 00 повышенная боевая готовность была занята.

   Спустя некоторое время опять всех построили и объявили: «Дежурной смене находиться на БСП, всем остальным в столовую». Потом, подменив, покормили и их. Дежурная смена расположилась на отдых в спецпомещении сооружения «3», разрешили снять только сапоги. Оружие (автоматы) было приказано разместить в этом же помещении. Обычно автоматы во время проведения КЗ находились на боевых постах: у одних — в кунгах, у других — в сооружениях, у водителей — в кабинах или за спинкой сидения. Был выставлен наряд по охране стартовой площадки. Остальной личный состав убыл в казарму, разрешили отдыхать, сняв только сапоги и ремни.
Для нас всё было впервые. Одно дело пускать на полигоне, другое, ждать команду на пуск по живым мишеням с другой стороны. И думать — успеют ли нам дать команду или нет? Вопросы были без ответа. Но молодость брала своё — начали засыпать. И тут команда: «Подъём! Строится!». Что за построение в 2 часа ночи? Заставили встать поплотней, в центр вышел командир дивизиона и его зам. по политчасти. Замполит начал читать: … «Сообщение ТАСС. Сегодня, 21 августа 1968 г. в 00.00 часов по Московскому времени, войска варшавского Договора, перешли границу с Чехословакией для оказания братской помощи….. и т.д.»
   Пошли дальше досыпать. Стало ясно чего ждать — реакции НАТО. Появилась надежда, что они, как и Америка в 1962 г., испугаются. День прошёл в тревоге. Там, где были телевизоры, люди не вылезали из «Новостей». НАТО кричало, но в драку не лезло. К вечеру стало понятно, что НАТО уже поздно вмешиваться. Ожидание спало. 22-го августа технику с площадок убрали, начались занятия. Дату снятия с дежурства — не помню, но точно, стояли меньше недели. ГЧ отстыковали быстро и не заметно …».
   20 июня 1969г. приказом министра обороны СССР № 0075 от 20.06.69 г был введён в действие новый Боевой устав РВСН (дивизия — полк). Он оставался основным руководящим документом в РВСН на протяжении 10 лет. 
   В апреле в полку, согласно штатного расписания, была создана группа регламента (ГР), предназначенная для выполнения наиболее сложных и трудоёмких операций регламента, для проведения мелкого, среднего и планово-предупредительного ремонта ракетной техники, технических систем и систем энергоснабжения.
   В группу регламента вошли: ремонтная мастерская (РМ-61); отделение регламентных работ (ОРР); отделение подвоза ракет из батареи подвоза, в которой осталось отделение подвоза КРТ (в подчинении начальника тыла полка). Организационно ГР входила в службу главного инженера полка.
   В результате состав группы регламента стал выглядеть так:
— первое отделение — четыре расчёта (электрики борта, двигателисты, специалисты аппаратуры 8Н65 и 8Н68, специалисты наземно-пускового электрооборудования) по проверке боезапаса;
— второе отделение — расчёт транспортировки ракет, расчёт проверки приборов прицеливания, расчёт регламента установочного оборудования;
— третье отделение — четыре ремонтно-регламентные группы (окислителя, горючего, перекиси, воздушно-коммуникационных систем);
— электроэнергетический расчёт;
— расчёт ремонта и обслуживания стрелкового оружия;
— ремонтная мастерская РМ-61(стационарная и подвижная).
Командирами группы регламентов в разное время были:
       Башарин Б., Бирковский Р., Сальников Ю. 1982-86г., с 1986 м-р Васин М.
               
                ***
   В 1970 году – году 100-летия со дня рождения В.И.Ленина  в РВСН с большим размахом развернулось социалистическое соревнование за повышению б/г частей и подразделений. Учась на 4-м курсе Военного училища в Риге и мы – слушатели были втянуты в этот процесс.
   Кстати, на  сто курсантов курса нам тогда было выделено 8 медалей «За воинскую доблесть в ознаменование 100-летия со дня рождения В.И.Ленина». Меня эта медаль миновала, и я ни сколько не огорчился.   
   В этом же году п/п-к Миличихин Константин Александрович  сменил на посту командира  полка полковника Кривицкого.
                На долго ли? Всего на год! 25.06.1970-05.1971
                ***

   В полку продолжали отрабатываться вопросы повышения живучести, скрытого приведения дивизионов в повышенную и полную боевые готовности, восстановления боевой готовности после нанесения противником ядерного удара. С целью сокращения аварийных ситуаций и гибели личного состава при проведении комплексных занятий совершенствовались и правила их проведения. Данная тема хорошо освещена Сергеем Ермолиным в его воспоминаниях о Добелевском ракетном полке, и я их приведу.
   Итак, об особенностях, за которые, при их игнорировании, по головке не гладили:
   Для проведения комплексных занятий стартовыми батареями каждый ракетный дивизион укомплектовывался учебно-боевой ракетой  Р-12 (8К63), предметом заботы и головной боли ЗКБ и начальника 1-го отделения, которые должны были обеспечить ее постоянную боевую готовность к использованию для проведения комплексных занятий. А это значит, контроль за техническим состоянием ракеты и грунтовой тележки 8Т115, на которую она была уложена, за приведением стартовой батареей ракеты и тележки в исходное состояние после комплексного занятия.
   Надо сказать,  что все перемещения ракеты с грунтовой тележкой на стартовой позиции батарей проводились вручную, для чего приходилось привлекать большую часть личного состава батареи, находящегося на стартовой позиции. Необходимо было грунтовую тележку с ракетой переместить от сооружения №2 на стартовую позицию и установить тележку с ракетой у пускового стола строго по оси «установщик 8У210 – пусковой стол 8У217» с другой стороны пускового стола. Руководил транспортировкой лично командир батареи.
   По команде командира «Все на тележку!» личный состав батареи бегом бросался к тележке, распределялся вдоль тележки с обоих сторон, два воина брались за дышло тележки и по команде начиналось перемещение тележки с ракетой к пусковому столу, корректируемое командами: «Дышло влево», Дышло вправо», «Все к столу», «Все от стола» и снова «Все к столу» до тех пор, пока тележка с ракетой точно не устанавливалась по осевой линии «установщик – стол». После установки ракеты на пусковой стол и опускания тележки снова подавалась команда «Все на тележку» и команда «Все от стола», по которой тележка откатывалась от пускового стола за пределы стартовой позиции.
        Учитывая габариты грунтовой тележки (длина 22,85 м, ширина 2,72 м), общий вес тележки и не заправленной ракеты (около 18 т) и расстоянии от сооружения №2 до пускового стола (около 100 м), перемещение тележки с ракетой вручную требовало определенных физических усилий от личного состава, особенно зимой и в гололед...
       К особенностям проведения комплексных занятий в ранний период можно отнести также и развертывание и свертывание кабельной сети на стартовой позиции – операций достаточно трудоемких, требующих для своевременного выполнения привлечения в помощь номерам расчета электроогневого отделения номеров расчетов стартового и двигательного отделений в качестве живой силы для переноса кабелей и раскладывания их по желобам. Эта особенность в середине 60-х была устранена, кабельная сеть в постоянной боевой готовности была постоянно развернута на стартовой позиции.

         Технические проблемы, без устранения которых нельзя было
               продолжать подготовку ракеты к пуску:

«Проверка влажности воздуха»,
«Проверка целостности цепей и сопротивления изоляции кабельной сети» 
«Проверка АПР».
   Результатов этих проверок командир батареи, начальники отделений, контролирующие и ответственные лица ожидали с определенным волнением, ибо было совсем не исключено, что результаты окажутся не укладывающимися в норму.
После прибытия расчета ДУ на стартовую позицию надо было обязательно перед тем, как использовать компрессорную станцию для выдачи сжатого воздуха, проверить влажность выдаваемого воздуха. Влажность определялась по температуре выпадения росы из воздуха, так называемой точки росы, которая должна была быть не выше минус 55 градусов C. Влажность выдаваемого воздуха замерялась с помощью фотоэлектронного индикатора влажности 8Ш31, который был довольно капризным прибором, особенно в неопытных руках, поэтому иногда результаты замеров влажности были неудовлетворительными не столько из-за компрессора, сколько из-за прибора замера влажности.
   За влажностью выдаваемого воздуха компрессором был строгий контроль. Мало того, что влажность воздуха проверялась еженедельно при еженедельном ТО и при отклонении от нормы часами гонялись компрессорные станции для регенерации (осушки) адсорберов,  но и при подготовке к комплексному занятию начальники двигательных отделений старались еще раз убедиться, что влажность выдаваемого компрессором воздуха в норме. Но все равно на старте результатов замера влажности командир батареи и начальник двигательного отделения ожидали с некоторым беспокойством. Со временем как-то все утряслось и острота проблемы спала, то ли личный состав стал лучше работать, то ли индикатор влажности приспособился к личному составу.

   Еще одна технологическая операция, вызывающая беспокойство командира батареи и офицеров электроогневого отделения при подготовке ракеты к пуску, - проверка целостности электрических цепей и сопротивления изоляции наземной кабельной сети, после которой могла обнаружиться техническая проблема – нарушение какой-нибудь электрической цепи и (или) отклонение от нормы сопротивления изоляции некоторых электрических цепей.
   Как правило, нарушения (обрывы) электрических цепей иногда обнаруживались в переходных кабелях ШР-ШО, связывающих наземную кабельную сеть с бортом ракеты. Была и понятна причина появления обрывов – износ кабелей ШР-ШО из-за интенсивной эксплуатации – регулярного развертывания и свертывания на комплексных занятиях. Стартовая батарея была укомплектована двумя комплектами кабелей ШР-ШО (для первого и второго пуска ракет). Один комплект из них постоянно использовался при проведении комплексных занятий и, естественно, изнашивался.
   Однако, не так беспокоил обрыв цепей кабелей ШР-ШО, в конце-концов кабеля можно было без задержки заменить вторым комплектом, сколько отклонение от нормы сопротивления изоляции некоторых цепей наземной кабельной сети. Причем, таких цепей было совсем немного – одна или две и со временем и командир батареи, и офицеры электроогневого отделения стали знать от каких цепей можно ждать неприятности при проверке специальным пультом ЭБС – эквивалентом бортовой сети и с тревогой ждали, когда стрелка переключателя приближалась к номерам этих цепей.
Если подобная неприятность случалась, то проверялось состояние соответствующих кабелей и разъемов, которыми они были подсоединены к наземным агрегатам, в первую очередь к электропреобразовательному агрегату 8Н214, который размещался на стартовой позиции в заглубленном неотапливаемом сооружении, при необходимости разворачивался подогреватель воздуха 8Г27У и просушивались теплым воздухом возможные места нарушения сопротивления изоляции.
     Сам агрегат 8Г27У представлял потенциальную опасность и требовал умелого обращения, чтобы не «раздуться». В полку было несколько случаев вывода из строя подогревателей воздуха из-за неумелого или небрежного обращения с ними, когда нарушались установленные правила включения - обязательная продувка камеры горения от паров бензина перед включением подогревателя.
     И третья типовая характерная техническая проблема - красный транспорант «АПР» (аварийный подрыв ракеты) на пульте в машине подготовки 8Н213 после установки ракеты на пусковой стол и подачи питания на борт ракеты. Значит нельзя проводить подготовку системы управления ракеты к пуску, пока проблема не будет решена.
    Что касается светомаскировки. Светомаскировка не предполагала тотального запрета освещения на стартовой позиции. Средства заправки, установщик 8У210, компрессор 8Г33У, обмывочно-нейтрализационные машины 8Т311, пневмощиток стартовый ПЩС,   находящиеся       на  стартовой позиции, были оборудованы средствами освещения и подсветки органов управления и рабочих мест, но кроме работы на этих агрегатах надо было подготовить пусковой стол 8У217 к установке ракеты, установить ракету на пусковой стол, привести ее в вертикальное состояние и отгоризонтировать, подсоединить заправочные коммуникации к ракете, подсоединить электрические кабели, не перепутав в темноте разъемы, и воздушные коммуникации, установить ампульные батареи, провести прицеливание, а для этого установить угломер в приборный отсек ракеты и т.д и т.п.
Причем, все эти операции ответственные, при ненадлежащем исполнении могущие привести к аварийной, даже к катастрофической ситуации с выводом из строя техники и личного состава, или просто к не выполнению боевой задачи. Естественно, что было желание осветить стартовую позицию с помощью дополнительных источников освещения в виде фонарей, установленных на столбах у стартовой позиции или на сооружениях стартовой позиции. Или с помощью фар автомобилей. Что вначале и делалось, но потом пришлось от подобного рода демаскировки отказаться и использовать только штатные средства подсветки - светильники на щелочных аккумуляторах, подручные средства в виде автомобильных переносок, или ручных фонариков.
   Надо отметить, что за все время существования полка нештатных ситуаций на ракетном вооружении из-за недостаточной освещенности во время проведения комплексных занятий и ТСЗ не было.

            ПРАВИЛА БЕЗОПАСНОСТИ ПРИ ПРОВЕДЕНИЯ
                КОМПЛЕКСНЫХ ЗАНЯТИЙ

   Одно из основных правил – защита всего личного состава стартовой батареи и контролирующих лиц от поражения компонентами ракетных топлив. Весь  личный состав без индивидуальных средств защиты (ИСЗ) к работам на КЗ не допускался.  К ИСЗ относятся: защитный костюм из ткани ПХВ (перхлорвиниловой), состоящий из куртки с капюшоном и брюк, противогаз, резиновые сапоги и резиновые перчатки. Обычно личный состав переодевался в средства защиты к моменту  прибытия на стартовую позицию средств заправки (независимо от того с КРТ или без КРТ, как это было до 1965 года) и находился в средствах защиты до выполнения учебной задачи – проведения условного пуска ракеты, и снятию ракеты с ПУ.
   В первые годы на комплексных занятиях и при работе с КРТ использовались обычные общевойсковые противогазы МО-4 со шлем-маской ШМ-41, которые хранились в казармах в пирамидах вместе с автоматами, и защитные костюмы комбинированного типа, у которых и на куртках, и на брюках передняя сторона была изготовлена из ткани ПХВ, а задняя сторона – из шерстяной ткани типа солдатского шинельного сукна.   
   С середины 60-х Ракетные войска были укомплектованы новыми защитными костюмами, полностью изготовленными из ткани ПХВ, капюшон, обшлага рукавов и брюк которых стягивались резинками, что обеспечивало более надежное прилегания капюшона к противогазу на голове и обшлагов рукавов и брюк к резиновым перчаткам на руках и резиновым сапогам на ногах и удобство при одевании и снятии костюма.



Глава 9.    В лесах под Малоритой

   1971. Прошло  десять лет, как в лесах под Малоритой обосновался и уже окончательно прижился организм ракетного гарнизона. Здесь, за круговертью боевой подготовки и несения боевого дежурства,  офицеры 44-го ракетного полка, не видя своих подрастающих детей, порой  не замечали и скоротечности житейского времени, не задумывались и о сути своего бытия на местах когда-то кровопролитных боев с завоевателями, да  попросту не верили в возможность повторения кошмаров последней Мировой войны... Такое не должно повториться, для этого РВСН и существуют!
   Да, в полку ежегодно проводились мероприятия посвященные Победе в войне 1941-1945, отмечали День части и День СА и ВМФ, праздновали День артиллерии и ракетных войск, в то же самое время замполиты скромно умалчивали о своем родном для ракетчиков празднике. День РВСН 17 декабря будет отмечен официально в полку только на 20-летие РВСН  - в 1979 году!
   Но я хотел бы остановиться на другом событии, событии 1941 года, которое уже в первые часы 22 июня коснется судеб всех жителей Малоритского района, событии, от которого когда-то содрогнется весь мир.

                ***
    Напомним, что 2-я Мировая война, развязанная фашистской Германией, началась 1 сентября 1939 года с завоеванием Польши. Согласно секретного протокола Договора с Германией, СССР также вступил в эту войну буквально через две недели, но цели у него были несколько другими: освободить братские народы З.Украины и З.Белоруссии от Польской дискриминации.   
    Грядущее трагическое событие резко ускорило  неожиданное для Запада явно проявившееся   сближение между Берлином и Москвой. Упоминания уже советского города Брест у европейцев стало нормой.
   17 сентября 1939 года над святыней Бреста, его крепостью взвился флаг со свастикой, а через пять дней, 22 сентября уже другой -  с серпом и молотом. В этот же день на центральной улице Бреста генерал Гудериан и комбриг Кривошеин приняли парад германских и советских войск, затем советские войска были отведены на восток за Буг. 28 сентября 1939 г. в Москве был подписан договор между СССР и Германией «О дружбе и границах», по которому устанавливалась новая западная граница Советского Союза по так называемой «линии Керзона».
   Тогда трудно было  сказать, на какое  время сохранится эта граница и сама дружба с Германией. Об этой занимательной истории написано масса  литературных и научных трудов,  однако нет сомнений, что каждый из участников «дружеского» соглашения видел свое будущее по-разному.
   Ровно через 30 лет в 1971 году мне лейтенанту РВСН Никончуку Николаю придется начинать свою воинскую службу на этой героической и трагической земле. В лесах под Малоритой, проводя выходы в запасные позиционные районы, участвуя в рекогносцировках и инженерном оснащении секретных полевых БСП, да и просто собирая грибы в скрытых от людей местах, я никогда не задумывался, откуда здесь кругом стоят  давно заросшие травой и кустарником траншеи, окопы, блиндажи… их сотни, а может и тысячи.   
   Сейчас у пенсионера свободного времени  гораздо больше, вот я и решил – пора  узнать, к чему в 1941 году «друзья по договору» по разным сторонам границы готовились и что из этого вышло!
   Возможно, читателю будут интересны и помыслы врагов напавших на нашу страну в 1941г., а вместе с ним  и мое неоднозначное отношение к этой идеологической теме…  Лично у меня нет слов, а если и есть, то матерные.
Начну с врагов:
   Отто Скорцени  1908 г.р., — немецкий диверсант австрийского происхождения,  получивший широкую известность в годы Второй мировой войны своими успешными спецоперациями, в том числе и под Брестом. Самая известная операция Скорцени — освобождение из заключения свергнутого Бенито Муссолини.
   В качестве офицера артиллерийского полка дивизии СС «Рейх», отвечавшего за авто-мобильную технику, Скорцени принимал участие в боях 1941 года на территории Совет-ского Союза. Но уже в августе 1941 заболел дизентерией, отправлен в госпиталь, а в декаб-ре фронтовая карьера Скорцени благополучно для него завершилась.
   В июле 1943 г. он возглавил операцию по освобождению итальянского диктато-ра Бенито Муссолини, после свержения находившегося в заключении. Решение поручить Скорцени руководство операцией принял лично Адольф Гитлер.
   Также Отто Скорцени, разработал тайную операцию, целью которой было убийство во время Тегеранской конференции руководителей стран антигитлеровской коалиции — Сталина, Черчилля, Рузвельта. Однако операции не суждено было сбыться, так как о пла-нах немецкой разведки стало известно советскому разведчику Николаю Кузнецову.
   В декабре 1944 г. по поручению Гитлера Скорцени назначен ответственным за операцию «Гриф» по захвату генерала Эйзенхауэра, во время которой около 2000 пере-одетых в американскую форму англоговорящих бойцов с американскими танками и джи-пами были направлены в тыл наступающим американским войскам с диверсионным зада-нием. Однако главных целей эта операция не достигла: многие подчинённые Скорцени были схвачены и расстреляны.
   15 мая 1945 г. Скорцени арестовали, личность его была быстро установлена, содержался в лагере Оберурзель. Сотрудничал с американской разведкой. Благодаря этому на судебном процессе в августе 1947 был оправдан и завербован американцами. Скончался в 1975 г. в Мадриде.
                ***
Секретная команда.  Воспоминания руководителя спецподразделения немецкой разведки.   1939—1945                О. Скорцени

    …В середине июня 1941г. нашу дивизию перебросили в Польшу. На этот раз перевозка осуществлялась по железной дороге до города Лодзь, и мы, технические специалисты, могли облегченно вздохнуть. Ведь это означало, что хотя бы до Лодзи колёсный парк машин останется в целостности. Когда техника была погружена на платформы, настала и наша очередь рассаживаться по вагонам, чтобы без забот и хлопот доехать до места назначения.
   Разговоры часами вертелись вокруг цели очередного применения нашей дивизии, и никому даже в голову не приходило, что речь идёт о войне с СССР. Наоборот, ходили упорные слухи, что следующей целью являются нефтеносные районы Персидского залива. СССР якобы предоставит для германских сухопутных сил свободный проход, и мы войдём в Иран через Кавказ.
   В Лодзи  произошла разгрузка, и наш дивизион покатил по пыльным просёлочным дорогам. За одну ночь мы преодолели расстояние до восточной границы рейха и расположились на постой в деревне примерно в пятидесяти километрах от пограничной реки Буг южнее  Брест-Литовска.
   Домишки в деревне были настолько убогими, что нам больше по душе пришлась перспектива ночевать летом в палатках в лесу. Теперь у меня появилась возможность поближе познакомиться с неведомой мне до той поры страной.
   Раньше я и предположить не мог, что люди и животные могут жить так близко друг от друга. Жилые помещения и хлев располагались рядом, не разделенные даже хоть какой-нибудь перегородкой. Они как бы перетекали друг в друга, и дети буквально росли вместе с молодыми животными. Вода ценилась чуть ли не на вес золота, и её едва хватало для водопоя и приготовления пищи.
   Вскоре мы заметили, что все наши измышления о цели дальнейшего применения далеки от истины. После проведения рекогносцировки нашим батареям были определены огневые позиции у Буга. Низкий кустарник давал слабое укрытие. На другой стороне можно было видеть советские пограничные наряды, численность которых несоизмеримо возрастала. Бросались в глаза типичные для их границ высокие деревянные сторожевые вышки, которые я видел впервые в жизни, наши же наблюдатели сидели на высоких деревьях, скрываясь за густой листвой.
   В один не самый лучший день до нас довели день «X» начала наступления. Это было 22 июня 1941 года! В пять часов утра.
   Наступило воскресенье 22 июня 1941 года. Ещё в полночь орудия выдвинулись на заранее подготовленные огневые позиции, а сапёры и пехота заняли исходное положение для атаки. Как всегда перед большим наступлением, нервы у всех были на пределе. На протяжении пятнадцати минут снаряды всех калибров со свистом проносились в сторону противника.
   Наконец сапёры спустили на воду десантные и надувные лодки, пехотинцы запрыгнули на них, и движение началось. Мы же со своим тяжелым оружием некоторое время оставались на месте. Вперед выдвинулись только передовые артиллерийские наблюдатели, с тем, чтобы обнаруживать новые цели и корректировать огонь.
Наши войска продвинулись уже на пять-шесть километров, докладывая об ожесточённом сопротивлении противника в отдельных местах. Однако советские части не смогли сдержать нашего яростного натиска и стали медленно отходить в леса и болота, ведя отчаянные оборонительные бои.
   Построившись в походный порядок, мой дивизион двинулся по проселочным дорогам. Возле польского городка Кодень саперы соорудили понтонный мост, и на следующее утро мы, осторожно пройдя по нему, переправились на правый берег Буга в районе Страдич и Дуричи (прим. Автора Знаменка) возле Брест-Литовска, который был уже в наших руках.
   Отчаянные попытки проникнуть в казематы крепости и взять их штурмом ни к чему не приводили. Потребовался не один день для взятия по-следнего убежища. Подобное наблюдалось и на ж/д вокзале, где подразделе-ния противника, скрываясь в длинных подвалах, отказывались сдаваться. Как я позднее услышал, все помещения пришлось залить водой, поскольку другие попытки взять вокзал в свои руки успехом не увенчались.
   Наши танки, по всей видимости, ушли уже далеко. Время от времени нам попадались брошенные ими пустые прицепы. Ведь во время длинных маршей танковые подразделения всегда прицепляли к боевым машинам пару бочек с бензином, что позволяло войскам чувствовать себя более независимо от служб снабжения.
Севернее города Кобрин у меня впервые появилась возможность своими глазами посмотреть, что представляет собой  колхоз. Огромный склад предназначался для обеспечения жителей близлежащих деревень. Подойдя, мы застали местное население за весьма неприглядным занятием — крестьяне тащили всё, что могли унести. Они нуждались во всём! Растаскивались даже деревянные поддоны и ящики. Когда они нас увидели,  бросились наутёк, но свою добычу не кинули. После того как всё было спрятано, они вернулись и встали на некотором удалении, дожидаясь, скорее всего, пока мы уедем.
   На складе чего только не было. Сухари из засохшего чёрного хлеба лежали рядом с вёдрами, наполненными подсолнечным маслом, ящики с гвоздями стояли вместе с бумажными упаковками необычайно крепкого табака под названием «махорка», новёхонькие и поношенные стёганые серо-коричневые ватники размещались около рабочей обуви с деревянными подошвами и традиционными валенками. Всё это добро, видимо, принадлежало одному ведомству, а здесь был своеобразный распределительный пункт по снабжению окрестных деревень предметами первой необходимости.
   Вооружившись несколькими пачками махорки, я направился к местным жителям и попытался с ними поговорить. К сожалению, рядом не было переводчика, и мне пришлось объясняться при помощи языка жестов, понимаемого в большинстве стран мира. То, что крестьяне взяли табак, меня не удивило, но их отказ принять также немецкую папиросную бумагу был непонятен. В ответ все мужчины как один достали скомканные старые газетные листы, мастерски оторвали от них по клочку и в мгновение ока скрутили себе сигареты. В нос ударил неприятный запах горелой бумаги, но им, судя по всему, он нравился.
   Постепенно мне удалось выяснить, что товары со склада отпускались крайне редко и крестьянам приходилось экономить. Например, стёганые ватники работавшим в колхозе крестьянам выдавались один раз в два года, а валенки — только каждые три года. Сахар и масло считались большой редкостью, и именно их они тащили в первую очередь. К моменту появления наших солдат этих продуктов питания на складе уже не осталось.
   Крестьяне были обязаны сдавать государству всё, что они производили и выращивали, а власть строго следила за соблюдением этого требования. Тем не менее, как мне показалось, людей такое положение вполне устраивало.

   Отто Скорцени  ошибался. Наших людей такое положение вовсе не ус-таивало. Тот порядок, который немцы пытались узаконить на захваченных ими территориях, наоборот породил неслыханный отпор не только красноармейцев, но и народа в лице партизанской борьбы с фашистами. Тем не менее, были и предатели, как говориться, в семье, не без урода! …
   А что в это время делалось на нашей стороне?

                ***
   В июле 1940 г. Белорусский ВО переименовывается в Западный особый ВО (командующий генерал армии Д.Г.Павлов). На прикрытие Брестского направления от возможных провокаций со стороны Германии ставится целая 4-я армия (генерал-майор А.А.Коробов, НШ Л.М.Сандалов),  зона ответственности которой составила 150 км. Таких армий вдоль границы десятки! Брестский и близлежайшие к нему районы с каждым днем переполняются все новыми и новыми военными частями. Так   28-й стрелковый корпус под командованием полковника В.С.Попова включил в себя 6-ю, 42-ю, 75-ю  стрелковые дивизии, 22-ю танковую дивизию и другие части.
Красная Армия хоть и медленно, но постепенно переходит на новые образцы вооружения, с другой стороны пока продолжает существовать некомплект по личному составу, например в 4-й армии он составлял от 15 до 20%.
Я  остановлюсь на 75-й стрелковой дивизии вошедшей в состав 28-го стрелкового корпуса накануне Великой Отечественной войны. Почему?
   75-я стрелковая дивизия была сформирована на базе частей 25 й стрелковой дивизии им.В. И. Чапаева на Украине еще в 1927 г. Дивизия опытная, принимала участие в советско-финской войне. На 1 января 1941  ее численность  составляла 12000 чел.
   В мае 1941 г. 75-я стрелковая дивизия (командир – генерал-майор
С. И. Недвигин, начальник штаба – Я. А. Мартыненко) из Мозыря была выдвинута к новым западным границам  Брестской  области и вошла в состав 28-го стрелкового корпуса. Части дивизии по плану сосредоточились по р. Западный Буг, южнее укрепленного района Брестской крепости. Штаб дивизии, политотдел и отдельные спецподразделения дивизии разместились в тылу, в Малорите.Расположение полков следующее:
28-й стрелковый полк (командир полка майор Д. С. Бондаренко)  в районе д.Домачево, правый берег р.Буг в стыке с Киевским особым военным округом на левом фланге 4-й армии.
34-й стрелковый полк (командир полка майор Бардеев) в районе д. Медная, оз. Рогозное.
115-й стрелковый полк (командир полка майор А. Н. Лобанов)  во втором эшелоне в районе западнее Малориты в лесу у д. Збураж
235 гаубичный артполк (командир полка Бабаскин З. Т.) возле урочища Меловая Гора
68 легкий артиллерийский полк  ??

   22 июня 1941 г. дивизия вынуждена будет вступить в боевые действия в составе 4-й армии Западного ОВО — западного фронта. Но до этого за 5-10 минут до начала первого артобстрела немцы захватят все переправы через Буг, напротив расположения 4 армии. Таких переправ было на границе от Бреста до Домачева  шесть: два железнодорожных моста и четыре автомобильно - гужевых.
В самом Бресте ж/д мост будет захвачен десантом высаженным из бронепоезда. Уже к концу дня в полосе 4 армии немецким войскам удалось захватить Брест и все плацдармы на     Буге южнее города.      Контратаками
восстановить положение не удалось и наши части откатились на Жабинку-Кобрин.
    Части 75-й стрелковой дивизии отброшенные от Буга продолжали вести бои за деревни Малоритского района: Медную и Черск (между Радеж, Новосады,  Рудня), а также на рубеже Пожежин, Малорита, Хотислав.
   Первый удар врага в полосе дивизии вслед за пограничниками приняли 28, 34-й стрелковые, 68-й легкий артиллерийский полки и противотанковый дивизион. Они успели занять подготовленные районы обороны и встретили противника огнем.
28-й стрелковый полк вел бой на границе до семи часов утра. Враг притормозил, направив сюда авиацию. До двадцати бомбардировщиков сбросили на позиции полка свой смертоносный груз. И снова противник рвется вперед, но и полк в лесных массивах все еще  держится…
   Не лучшая обстановка сложилась и на позициях 34-го стрелкового полка. Временами она принимала характер рукопашных схваток. У деревни Хотислав было уничтожено более двухсот гитлеровцев. Успех!
   Положение становилось все тяжелее. Между полками увеличился разрыв. К тому же от границы по сходящимся  направлениям в район Малориты шли дороги, по которым и устремились вражеские мотомехчасти. Несмотря на исключительную стойкость на Буге 28-го и 34-го стрелковых полков, части трех наступавших здесь вражеских дивизий уже 22 июня с нескольких направлений подошли к Малорите, где у нас во втором эшелоне обороны находился   115-й стрелковый полк  в районе Збуража. При поддержке артиллерии 235 гаубичного артполка полк удержал свои позиции, а в ночь на 23 июня  отойдя к Малорите,  организовал оборону в лесах на южной и западной окраинах города.
   Не успел 115-й   полк   занять оборону,     как    он  также подвергся    авиационной бомбежке.      Вскоре со   стороны   д.Гвозница       прорвались  и   
вражеские мотоциклисты-автоматчики и легкие бронемашины. Неожиданно огнем пехотинцев при поддержке полковой артиллерии и минометов гитлеровцы были остановлены. Во второй половине дня немцы повторили атаку, введя в бой свежие силы. Вновь наши воины отличились.
   В тот же день противник появился и со стороны д.Олтуш. Здесь, у Меловой Горы, он был встречен огнем гаубиц артиллерийского полка. Запомните этот координат, он войдет в историю Малориты.
   115-й стрелковый полк, продолжал прикрывать отход дивизии, весь день ведя тяжелые бои. Теснимые врагом соседние полки практически лишились связи и действовали разрознено.
   Так 34-й полк,   истекая кровью, продолжал бороться у деревень Замшаны и Гороховище. 28-й полк с одним батальоном 34-го вел бои в районе рыбного хозяйства «Карпин», другие подразделения, отходя лесом, подошли к шоссе у деревни Олтуш, по которому время от времени двигались машины гитлеровцев. Внезапным ударом батальон выбил немцев из деревни, уничтожив до роты пехоты!
На третьи сутки войны 24 июня фашисты, продвинувшись по дороге Брест — Ковель, окружили дивизию.
   Почти неделю в чрезвычайно тяжелых условиях окружения подразделения дивизии продолжали вести бои возле деревень Ляховцы, Мокраны, Мельники, Хотислав. 26 июня основные силы дивизии прорвав вражеское кольцо в направлении д. Луково, получили перспективу выхода на Ковельскую трассу  с целью дальнейшего  соединения с другими частями 4-й армии.
   27 июня части поредевшей дивизии с боями отошли в направлении озера Луково — Дивин и далее в леса под Ковель…
   Но еще в июле продолжался грохот стрельб  уже на подступах к Пинску и Лунинцу. В Малоритских же лесах  продолжали сражаться подразделения, прикрывавшие выход основных сил дивизии. Враг вынужден был признать мужество наших воинов…      
   1 июля 1941 года в оперативном    журнале     немецко-фашистской  рупппы армий «Центр» появится запись: «Один наш усиленный батальон 267 пехотной дивизии в Малорите и на перекрестке дорог северо-восточнее продолжает обороняться от вооруженных групп противника».

                ***
   Сейчас трудно сказать, сколько из 12 000 личного состава 75-й стрелковой дивизии полегло в 1941 г. на малоритской земле, но то, что не мало, сомнений нет.
   В двух километрах на юго-запад от Малориты в урочище Меловая гора павших в боях воинов увековечат курганом Славы. Первичное захоронение там будет произведено в октябре 1944 г. Здесь сначала похоронят воинов освобождавших Малориту в июле 1944 г. (76-я стрелковая дивизия).
   А в год 50-летия Победы, 22 июня 1995 г.,  благодаря и малоритским школьникам-следопытам, Курган Славы также  увековечат  имена воинов 75-й стрелковой дивизии, защищавших подступы к Малорите в июне 1941.

   По состоянию на 2020 год на Кургане Славы у Меловой горы похоронены 51 известный и 13 неизвестных советских воинов.

В свое время, руководители музея   Брестской Крепости Крупенников А.А.,    Куделин В.Г.,      Губаренко В.В.  очень много сделали для восстановления истории 75-й сд, увековечивание памяти воинов дивизии и ее ветеранов.
Будучи заместителем председателя Брестского областного совета ветеранов, мне доводилось предметно работать с Валерием Владимировичем Губаренко по истории боевых действий на Брестчине в первые дни войны. Являясь соавтором книг о Брестской крепости, генерал Губаренко, шестнадцать лет проработавший в должности директора мемориального комплекса «Брестская крепость-герой», знал на память все воинские части, вступившие в бой с врагом в 1941 г. Мне было поучительно с этим  человеком-энциклопедией не только работать в ветеранском коллективе, ну и вместе чтить память погибших воинов.   

       Воспоминания руководителя музея Брестской крепости Куделина В.Г.
           (в июне 1941 г., лейтенант, командир минометного взвода
                1-го батальона 115-го сп 75-й сд)
   После окончания военного училища (Урюпинского военного пехотного училища) я был направлен в 115-й стрелковый полк. К месту службы я прибыл 19 июня 1941 г.. 20 июня я принимал минометный взвод в 1-м батальоне. 21 июня прошло в разных хозяйственных заботах. Оружие и удостоверение личности в этот день я так и не получил. Вечером с другом сходили в Малориту.
   Ночью страшный грохот взрывов, потрясший все окружающее, мы вскочили с палаточных нар, и почти одновременно произнесли: «Тревога». Привычными движениями начали одеваться. На ходу оправляя обмундирование, бежим на главную линейку. Что-то жужжащее пролетело мимо и, уткнувшись в песок линейки, замолкло. «Неужели осколок? — подумал я. — Это что-то мало похоже на учебную стрельбу».
   Разрывы прекратились так же внезапно, как и начались, а когда мы подбежали к подразделениям, было уже тихо. Полк стоял, выстроенный поротно, развернутым строем, на лицах всех читалась тревога и недоумение, и, естественно, все взоры были обращены в сторону командира полка. Он ничего толком не сказал, только отдал приказание развести подразделения по лагерю и окружающему лесу. Минометная рота, отойдя несколько десятков метров, остановилась. Поставив минометы, бойцы собрались в группы и заговорили шепотом. Одни говорили, что началась война с Германией, другие их успокаивали, объясняя все случившееся учебной тревогой
Рассветало. Вдоль границы слышалась отдаленная артиллерийская канонада, иногда доносился рокот моторов.Около восьми утра из штаба дивизии прибыл приказ. Содержания его мы не знали, но когда через час полк выступил вперед, на запад, все поняли, идем навстречу немцам или на помощь пограничным частям. Наша рота оставалась до особого распоряжения на охране лагеря. Здесь мы и услышали по радио Правительственное сообщение о вероломном нападении фашистской Германии на Советский Союз.
      После полудня за нами прибыли автомашины. Рота двинулась к границе. За Малоритой свернули с шоссе и поехали проселком. Несколько раз приходилось вылезать из кузова и подталкивать машины — дорога песчаная, и колеса буксовали. В одну из таких заминок мы услышали впереди и вправо от нас пулеметную стрельбу и редкие взрывы. Но вот деревня Збураж, а за ней на поле идет бой. Наши бойцы, рассыпавшись по густой ржи и картофельному полю, ведут огонь. Немцев не видно, но зато видны на поле, где залегли наши, разрывы мин и снарядов. В деревню уже идут легкораненые, тяжелораненых несут. «Вот она — война, — подумал я. — Ну что ж, воевать так воевать».
      Минометы устанавливаем тут же, в деревне, и открываем огонь из всего своего оружия. Бьем по местам, где, по нашему мнению, должен быть противник. Но и немцы нас обнаружили. В деревню начали залетать их мины, сначала отдельные, а потом — пачками. Они рвались вокруг нас, но мы все охвачены азартом боя, и некогда думать об опасности.
       К вечеру наша пехота начала отходить . «Почему мы отступаем?»
       Около двух часов ночи мы достигли лагеря. Здесь получили боевой приказ, заняли оборону. Утром 23-го роту переместили ближе к станции Малорита, к деревне Ласки. Около одиннадцати часов в небе появилось двенадцать вражеских бомбардировщиков. Они сбросили бомбы на станцию, а затем на бреющем полете пронеслись над окопами, поливая нас свинцовым дождем. Я к этому времени со взводом занял новую позицию в маленьком лесочке. Объектом для стрельбы мы выбрали станцию, ориентиром — шпиль церкви. Мы ждали только приказа об открытии огня, а когда этот приказ поступил, открыли такой огонь из батальонных и стоявших позади нас полковых минометов, что гитлеровцы весь остаток дня, ночь и часть следующего дня больше не проявляли активности.
       Бой начал разгораться с новой силой только 24 июня, во второй половине дня. Немцы теснили наш левый фланг, и подразделения полка отходили в лес. Батальон прикрывал отход. Все было готово для встречи фашистов, и они не замедлили появиться. Противник шел по полю, развернувшись в цепь, впереди которой видно было несколько человек. Подойдя ближе, они стали кричать на русском языке: «Красноармейцы, командиры, убивайте своих политруков и коммунистов, переходите к нам!» Сплошная лавина огня захлестнула последние выкрики. Несколько мгновений — и духу не осталось от этой нечисти. Потом они били из минометов, несколько раз пытались наступать и в лоб и с флангов, но все попытки сбить нас были безуспешны. Бой длился весь день, а с наступлением темноты батальон отошел в лес и двинулся за полком на Пинск.
      Содержательную информацию о первых днях войны на Брестчине я также почерпнул из книги А.Драпкина и А.Исаева «22 июня - черный день календаря» (Москва, «Яуза», «ЭКСМО», 2008). Воспоминания Л.М.Сандалова:
В 24.00 21 июня офицеры управления 4-й армии были вызваны в штаб. С округа пока никаких указаний не было. Командарм А.Коробков под свою ответственность приказал разослать во все соединения и отдельные части опечатанные красные пакеты с инструкциями о порядке действий по боевой тревоге. Командиры соединений уже знали их содержимое, так как являлись участниками их составления. Далее последовала задержка, ставшая роковой. Примерно в 2 часа ночи прекратилась проводная связь штаба армии с округом и войсками. Связь удалось восстановить только в 3.30. Порыв проводов обнаружили в Запрудах и Жабинке. После восстановления связи в армию открытым текстом по телеграфу (БОДО) пришло приказание командующего округа о приведении войск в боевую готовность.
Естественно вывести из крепости части 42-й  стрелковой дивизии до начала военных действий уже не успели, мышеловка для них захлопнулась. Ситуацию несколько спасло то, что перед войной на мучения из крепости вывели десять из восемнадцати батальонов 6-й и 42-й стрелковых дивизий.
   К югу от Бреста по плану прикрытия должна была занимать позиции 75-я стрелковая дивизия. Приказ о приведении её в боевую готовность был получен только после 4 часов утра. Полки соединения понесли большие потери от артиллерийского огня и авиации противника. Продвижение немецкой 3-й танковой дивизии Моделя в большей степени сдерживалось дорожными условиями, нежели сопротивлением красноармейцев.
   Тем не менее, дивизия, входящая в состав 4-й армии генерала Коробкова  с 22 по 28 июня сдерживала 4-ю танковую, 1-ю кавалерийскую (она же единственная), 255-ю и 267-ю пехотные дивизии Вермахта. Соотношение сил понятно. Бои под Малоритой и Брестом, уже не имели особого значения и изменить обстановку не могли. С 26 июня войска Недвигина воюют в полном окружении. Сохраняя боеспособность, дивизия начинает прорыв из кольца, при практически законченных боеприпасах. Дивизия Недвигина выходит из окружения. Здесь  выделяется два важных момента:
    Генерал Коробков (командующий 4-ой армией) приказа на отход не давал - это личная инициатива комдива Недвигина (по показаниям Коробкова). Как выяснилось позже, приказ был доставлен при помощи летчика (выброшен вымпел) и приказ этот был из штаба Западного фронта об отходе в район г. Пинск.
    Почему кончились боеприпасы? 23 июня генерал Коробков в Пинске приказал взорвать склады, на которых было около 400 вагонов боеприпасов (патроны, снаряды, гранаты).
      
  Генерал-майор Семен Иванович Недвигин (06.06.1895 - 09.03.1962). 
         Ветеран Первой мировой войны, которую окончил в чине поручика и в должности командира взвода. В Красную Армию вступил в 1918 г., воевал в Гражданскую войну. В межвоенный период занимал различные командные должности в РККА, окончил Высшую Военную академию им. Ворошилова. В Советско-финскую войну командует дивизией. В 1940 г. Семену Ивановичу присваивают звание "генерал-майор".      
   Собственно с 75-ой дивизией Недвигин и встретит Великую Отечествен-ную войну. Дивизия на левом фланге 4 й армии (рубеж  Пожежин, Малорита,  Хотислав), будет отражать атаки частей немецких 4-й танковой, 1-й кавалерийской и 255-й пехотной дивизий 7 дней — с 22 по 28 июня,  непрерывно контратакуя противника.
Несмотря на отдельные успехи 75-й стрелковой дивизии, общее положение 4-й армии, особенно на правом фланге, окажется критическим. По свидетельству комиссара дивизии, полковника И. С. Ткаченко, в ночь с 26 на 27 июня дивизия была полностью окружена. 28 июня, израсходовав боеприпасы, она продолжила отход к Пинску, где 1 июля была переподчинена 21-й армии.
   К 10 июля Пинская флотилия  совместно с частями 75 стрелковой диви-зии в составе 21-й армии и Мозырского Ура прикрывала своим огнем стык западного и Юго-Западного фронтов на Припяти
   Уже с 1 июля 1941 г. Недвигин командовал 232-й стрелковой дивизией 66-го стрелко-вого корпуса 21-й армии. 21-я армия генерал-полковника Ф. И. Кузнецова 13 июля перешла в наступление с задачей, овладев Быховом и Бобруйском, выйти в тыл противнику на моги-лёвско-смоленском направлении.
       Наступавшая 232-я стрелковая дивизия продвинулась на 80 км, заняла переправы через реки Березина и Птичь, где контрнаступление все-таки было остановлено силами 43-го ар-мейского корпуса вермахта.
       После ликвидации Центрального фронта С. И. Недвигин командовал оперативной группой на Брянском фронте. В сентябре 1941 года получил тяжелые травмы в автомобильной катастрофе. С февраля по май 1942 года возглавлял учебный центр Юго-Западного фронта.
       В 1942—1949 г.г. заместитель начальника Высших стрелково-тактических курсов усовершенствования комсостава РККА «Выстрел».
       С июня 1949 г. — председатель Саратовского областного комите-та ДОСААФ. С ноября 1950 года в отставке по болезни.
     За время службы генерал-майор Недвигин награжден Орденом Ленина, четырьмя Орденами Красного Знамени.
      Скончался 9 марта 1962 г. в городе Саратов. Именем Недвигина названы улицы в городе Малорита и селе Хотислав Брестской области.

                ***
      22 июля 1941 года генерал Коробков был расстрелян за "потерю управления войсками" вместе с командующим Западным фронтом генералом армии Павловым.
• Сандалов Л. М. Боевые действия войск 4-й армии в начальный период Великой Отечественной войны. — М., 1961. — 15 000 экз.
• Соловьев Д. Ю. Все генералы Сталина. Том 8. — М., 2019. — С.41—42.
• Анфилов В.А. Начало Великой Отечественной войны —М., 1962. — 50 000 экз.
• Драпкин А., Исаев А. «22 июня - черный день календаря» —М., 2008. —4 000 экз.

      Вот теперь мы с вами немного узнали о том, что творилось в 1941 году на территории позиционного района 44-го ракетного полка, можем провести и экскурсию по местам боевых сражений и памятникам славы в Малоритском районе. Вывод один: такого не должно повториться!


Гл.10. Нашему полку прибыло. Боезапас

   1971 г. Белорусская героическая земля, гостеприимно распахнувшая себя еще в начале 60-тых дорогостоящим ракетным комплексам стратегического назначения, каждый год хлебосольно принимала, и новых, свежеиспеченных в горнилах академий, военных училищ и гражданских ВУЗах, молодых ракетчиков. Специалисты ракетных дел ей по-прежнему были нужны, благо только им было под силу укрощать строптивые ракеты, тихо дремавшие до поры и времени в дремучих лесах. В обвалованных землей ангарах, ракеты ждали своего часа и тех, кому предстояло в нужный момент привести их в действия. Бывшие летчики и моряки, танкисты и артиллеристы,  не по своей воли переучившиеся в конце 50-х, начале 60-х на ракетчиков и ставшие первооткрывателями Малоритского и других таких же ракетных гарнизонов, с завистью, а кто с недоверием посматривали на представляемых им  командованием конкурентов, молодых военных инженеров-лейтенантов.
    На смену «шестидесятникам» пришли «семидесятники»…
    В полку за десять лет  его существования план боевой подготовки был отрепетирован, как в лучших московских театрах. Сцены массовки на БСП с ее главными героями были не только правдоподобны, но и реальны:  отработка мероприятий  повышения живучести,  ликвидация последствий ядерного удара противника и восстановления сил после удара…      По замыслу Главного штаба РВСН за счёт перераспределения сил и средств в полку были созданы  нештатные подвижные формирования:
— отряд по восстановлению боевой готовности (ОВБГ), с входящей в него группой восстановления специального вооружения;
— отряд по борьбе с диверсионными группами (ОБ ДГ);
— аварийно-спасательный отряд (АСО);
— отряд по восстановлению ракетного вооружения с резервом техники (предполагалось  вывозить из под удара  ракеты второго пуска, поскольку ни третьего, а тем более четвертого пуска ракет уже в полку не было).

   7 мая 1971 г. вместо полковника Миличихина К.А. на должность командира полка был назначен  п/п-к Скворцов Виктор Егорович.
       По информации его сына Константина Скворцова:
СКВОРЦОВ Виктор Егорович родился 16 ноября  1935 г. в
с. Богородицкое Боброво-Дворского района Белгородской обл., скончался 06.10.2012г., похоронен в г. Москве на Троекуровском кладбище, генерал-лейтенант (с 28.04.1984 г.), в Вооруженных Силах с сентября 1952 г.
1956 окончил Высшее Краснознаменное училище береговой артиллерии Военно-МорскогоФлота;
1967 окончил Военную инженерную академию им. Ф.Э. Дзержинского;
1979-1981 окончил Военную академию Генерального Штаба ВС СССР.
С декабря 1956г. проходил военную службу на Тихоокеанском Флоте, в г. Владивосток на острове Русский.
В должностях: техник по ПУС батареи управления, командир взвода управления 511отдельного артиллерийского башенного дивизиона 292-й артиллерийской бригады 108 артиллерийской дивизии береговой артиллерии Тихоокеанского Флота, заместитель командира батареи 982  отдельной береговой артиллерийской батареи этой же дивизии, помощник начальника штаба по строевой части 125 отдельного полка военно-морской базы «Стрелок» Тихоокеанского Флота.
В Ракетных войсках стратегического назначения с сентября 1962 г.
с 03.1967 г. по 06.1967 г. командир дивизиона в/ч 14379 (г. Кингисепп Ленинградской обл.),
с 06.1967 по 01.1969 – командир дивизиона в/ч 23458 (г. Остров Псковской обл.),
с 01.1969 по 05.1971 г. – заместитель командира в/ч 14379 (г.Кингисепп Ленинградской обл.),
с 05.1971 по 06.1974 г. -  командир 44 полка (г. Малорита Брестской обл.),
с 06.1974 по 11.1975 г. – заместитель командира в/ч 83463 (58-я рд, п. Кармелава Каунасского района Литовской ССР),
с 11.1975 по 08.1979 г. – командир 58-й Ракетной Мелитопольской Краснознаменной ордена Суворова II cтепени дивизии (в/ч 83463) (п. Кармелава Каунасского района Литовской ССР),
с 07.1981 по 09.1984 г. – начальник штаба первый заместитель командующего и член Военного Совета 27-й гвардейской ракетной армии (г. Владимир),
с  09.1984 по 09.1985 г. – Первый заместитель командующего 27 ракетной армией
(г. Владимир),
с 09.1985 по 05.1991 г. – начальник 3 управления Главного оперативного управления Генерального штаба Вооруженных Сил СССР (Москва).
Награжден: орденами «За службу родине в Вооруженных Силах СССР» II и III степеней, (1976, 1983г.г.), орденом Трудового Красного Знамени (1990 г.), и 9 медалями.
В.Е.Скворцов прослужит в 44 рп до 1974г. уйдя на повышение в 58 рд Кармелава, Литва.
    Итак, командир полка – п/полковник Скворцов В.Е., НШ полка п/полковник Буртовой, замполит полка п/полковник Закрутный, заместитель командира полка - п/полковник Щербаков.

                ***
   После окончания в 1971 г.Рижского высшего командно-инженерного Краснознаменного училища им. Маршала Советского Союза Бирюзова С.С. я к своей радости был распределен именно в Беларусь.
   Брестская область, 31-я гвардейская Брянско-Берлинская Краснознаменная ракетная дивизия (г.Пружаны). Из пяти ее ракетных полков мне посчастливилось попасть именно  в 44-й  Краснознаменный ордена Суворова 2-й степени ракетный полк (в/ч 89503) на  должность старшего оператора электроогневого отделения. Как домой к себе попал (в Бресте учился, после 10-го класса городским военкоматом отправлен для поступления в рижское военное училище, а тут на тебе, опять родные пенаты!).
   Ракетный комплекс полка на базе хорошо известной мне с учебы в училище ракеты 8К63 (по другому Р-12, по западной классификации СС-4) знаком! А вот «секретный» материал местонахождения полка был закрыт, и собирался он по крупицам из рассказов, а в основном из мною увиденного. 

   Из истории Малоритского полка по рассказам офицеров, уже прослуживших в полку не один год:
   "Районный центр Брестской области Малорита, что в 50 километрах на юг по железнодорожной ветке на Ковель, Киев, всегда был невзрачным поселком. Любой провинциал,  оказавшийся в Бресте по каким либо делам и не вписавшийся в общий трафарет людского общения, откуда бы он не приехал, назывался просто - Малорита. С размещением же в райцентре в начале 60-х жилого городка для офицеров 44-го ракетного полка (позывной «Юнкер»), Малорита зацвела новыми красками, а с ней и ее достопримечательности: автожелезнодорожный вокзал, универмаг, книжный магазин, почта, столовая, ресторан «Рита».
   (напомним, что 44 ракетный полк сформирован  в составе 31 ракетной Пружанской дивизии к 1.09.1961 году. К 1.01.1962 все восемь пусковых установок - стартовых батарей ракетного полка встали на боевое дежурство).
   Молодые лейтенанты «шестидесятники», отнеся на «точке» неделю, а то и месяц боевого дежурства, ходили по городу, осматривая его «достопримечательности» и бросая голодные взгляды на местных девчат. А те в свою очередь, не стесняясь, раскупали в местном универмаге цветастые отрезы на платья, стремясь понравиться во всей своей красе приглянувшимся и им офицерам. Вскоре почти все холостяки нашли себе здесь достойных симпатичных верных подруг, будущих жен. В шести, только что построенных пятиэтажках военного городка, заселились молодые семьи офицеров, зааукали карапузы. Покладистые тещи приструнивали зятьков:
-Никакого безобразия там в лесу  больше не творите, вы же теперь женатые!
-А мы и не творим,- устало отвечали редко имеющие выходные дни ракетчики-шестидесятники.
-Как не творите, целыми ночами из леса ваши вопли и крики: от стола, к столу, юбку снять- развернуть, дышло влево, дышло вправо.
Бестолковые были тещи, откуда им было знать Наставление по подготовке и пуску стратегических ракет средней дальности со строго установленными командами и такими же докладами. 
   Надо сказать, что боевые стартовые позиции двух ракетных наземных дивизионов располагались в 10—15 км от Малориты в густых высоких и спелых сосняках. Лесной бальзам, ягоды, грибы можно было заготавливать прямо на ракетных стартах, не отходя от хранилищ ракет. Много водилось вокруг позиции и дичи: лоси, косули, кабаны, зайцы, лисицы. Все это зверье находилось возле стартов с внешней стороны позиции и регулярно попадало на электрозащитную сетку, которая по периметру  огораживала от «дурного сглаза» ракетные комплексы. Персонал подразделений охраны (роты  РЭЗМ) деликатесами дичи был не обделен, благо 1700 вольт поданных на сетку могло свалить с копыт любого  заблудившегося по жизни зверя.
   1 ракетный дивизион Малоритского полка  располагался  севернее в 200-стах метрах  от железнодорожной ветки Брест-Киев, недалеко от ст.Пожежин (в 8 км, не доезжая  ст. Малорита по направлению с Бреста). Даже с окон купе проносившихся поездов-экспрессов внимательный пассажир мог увидеть вдоль трассы таблички «Стой! Запретная зона!».
А что там  находится за периметром? Поди узнай попробуй!
   2 ракетный дивизион  находился в 4 км западнее Малоритского военного жилого городка, что порой давало возможность ракетчикам этого дивизиона при сбоях с автотранспортом, самостоятельно пешком после ратного дня, пройдя по бревнышкам небольшое болотце,  оказаться дома. На службу же в «лесные точки» где дислоцировались эти засекреченные от внешнего мира гарнизоны, армейские КУНГи все равно тебя увезут по утру, и как правило, по расписанию".
               
                ***
    В середине августа 1971 г. сгорая от  любопытства и нетерпения ощутить предстоящие условия своей воинской службы, взяв с Бреста такси я с семьей  прибыл в г.Малориту, не догуляв пару деньков своего отпуска.
    Малорита всего в 50 км от города, где я учился, где  проживали мои родители, брат, друзья…  По приезду к новому месту службы моя семья разместилась, как мы пока и планировали, в местной одноэтажной гостинице, если  таковой ее можно было назвать: две кровати, тумбочка, столик, два стула. После ознакомления с непредвзятым «сервисом» в виде наружного туалета, электроплитки и чайника, мы с женой Татьяной Алексеевной и девятимесячным сыном Дмитрием влились в новую пока еще непонятную для себя жизнь-службу.
   На следующий день, оставив семью в гостинице на попечение горничной и для привыкания к непривычной обстановке,   я – новоиспеченный лейтенант Никончук собственной персоной в 7.30. был уже на «стартовом пятачке» у жилого массива недавно построенных для ракетчиков пятиэтажек.    
   Колонна из нескольких КУНГов и автобуса ПАЗ тронулась, и нас повезли в «засекреченный от посторонних глаз» малоритский лес. 15 километров пути за 25 минут прошли незаметно, тем более в КУНГе,  как таковых окон не предусмотрено и ориентироваться  было не на что.
   Тут необходимо сделать пояснение об установленной системе использования автотранспорта в РВСН (за основу беру описания Сергея Ермолина, своего товарища по ракетному полку г.Добеле, Литва, у нас в полку было аналогично).
Особенности организации перевозок л/с автотранспортом в Вооруженных Силах, в частности в РВСН.
   Во-первых, на каждые сутки автослужбой дивизиона (полка) составлялся план выхода машин, утверждаемый командиром дивизиона (полка), на основании которого выписывались путевые листы.
   Во-вторых, на каждое транспортное средство назначался старший машины, фамилия которого указывалась в путевом листе.
   В-третьих,  установлены требования к старшему машины и водителю, которые  наносятся краской даже на лобовое стекло машины: «Приказ! Старший машины, руководи водителем, не отбирая руля!» и «Приказ! Водитель машины, не превышай установленной скорости движения в 40 км/час!».
   Конечно, все это создавало определенные неудобства в использовании автотранспорта, хотя было и понятно, что все эти правила были приняты не от хорошей жизни, а из-за печального опыта использования автотранспорта при становлении РВСН. Должен сказать честно, хотя это для ракетчиков, конечно же, не секрет, что если приказ старшему машины: «руководить водителем, не отбирая руля» соблюдался, то приказ не превышать установленную скорость движения в 40 км/час больше не соблюдался, чем соблюдался, что иногда приводило к печальным последствиям.

      КУНГ (кузов унифицированный нормального габарита) не салон-лимузин, но, как говорится, на безрыбье и рак рыба. КУНГи на базе ЗИЛ-157 возложенную на них задачу выполняли с честью, оставаясь основным средством перевозки личного состава в РВСН.
   Автобусы управления полка и дивизионов марки ПАЗ-652. Это элита автотранспорта. Старшие автобусов к своим обязанностям старшего относились крайне ответственно, всячески оберегая свои «угодья» от проникновения посторонних лиц, а проще говоря, офицеров и прапорщиков батарей, пока не займут места офицеры и служащие управлений. Справедливости ради надо сказать, что офицеры батарей и не стремились воспользоваться  автобусом, не желая ощущать свою второсортность в качестве просителей. А вот транспортные средства типа КУНГ, были открыты всем желающим.
   Автобус КАВЗ-651, производства курганского автобусного завода, имел фирменный грязнозеленый цвет и выглядел  гадким утенком по сравнению с белоснежным лебедем ПАЗ-652. Он стал типовым автобусом для  бригад РТБ. «Места только сидячие, чужих не брать!» - главный девиз автослужбы РТБ.

   Прерогатива всех старших машин  - запрещение попыток закуривания в салонах автотранспорта, которая  не распространялась на КУНГи. Это сейчас считается само собой разумеющимся, что в общественных местах, тем более в автосалонах не курят, и никому в голову не придет закурить, но 60 лет назад дело обстояло иначе, как иначе обстояло дело с употреблением мата и ненормативной лексики в армии.

                ***
   Что сразу по приезду через ворота КПП  бросилось в глаза? Идеальная чистота, все дороги забетонированы, казармы и строения выкрашены, каждый занят своим делом и все это в спелом высоком сосняке, с выкошенными газонами и трассированными дорожками. Завтрак, обед, ужин по летно-технической норме в офицерской столовой, с официантками… А в 18.00 уже отъезд свободных от дежурства офицеров на квартиры в Малориту. И так, надо полагать, будет продолжаться изо дня в день! Совсем не плохо!
   Однако за девять лет службы в полку, в общей сложности у меня набежит более трех лет  проживания вне дома: в части, в ее гостиницах, в палатках, и это не считая командировок. А ездили мы в родимый полк и в жару, и мороз, в дождь и слякоть, зачастую в выходные и праздники. Так мне  пришлось прослужить в полку верой и правдой с лейтенанта до майора.
   А вообще-то пока ничего не ясно, ясно только одно – надо представиться командиру полка подполковнику Скворцову В.Е. Иду по бетонке, по обеим сторонам которой стоят штабы, сборно-щитовые казармы, учебный корпус, санчасть, столовые… Предстаю и представляюсь командиру, как положено по уставу, в парадной  форме одежды, с приподнятым подбородком. Разговор у командира полка Скворцова был недолгим, и он не рассусоливая,   быстро направил меня по цепочке вниз к командиру 1-го дивизиона подполковнику Бацазову.
   На первых порах мне показалось, что и тут меня долго не задержат, так оно и вышло.
   Статный командир дивизиона, осетин, земляк нашего командира дивизии задал мне стандартные вопросы и не найдя в моих ответах крамолы отправил также по цепочке уже в стартовую батарею. Позже я узнал, что Бацазов, остроумный и мудрый офицер, страстный  любитель летней рыбалки на опарыша, в мечтах готовился в ближайшее время       покинуть дивизион... И земляк его, участник Великой Отечественной войны генерал Кадзилов тоже   об этом подумывал. Это для обоих и произойдет чуть позже в 1974 г.

                ***
   Так  началась моя боевая служба  в   должности старшего оператора электроогневого отделения 3 стартовой батареи (командир батареи на тот момент был будущий генерал, начальник Ростовского училища РВСН - пока еще малоизвестный майор Новиков Владимир Иванович).
   3-я батарея располагалась вполне комфортно в каменной двухэтажной казарме на 1-м этаже, на 2-м этаже располагалась будущая моя 1-я батарея.
   Со слов  «старожила» нашего полка двухгодичника Бориса Мартазина, прослужившего в 3-ей батарее оператором НКС (303 номер 3-го отделения) с августа 1970 по август 1972 года мы постараемся  вспомнить по фамилиям состав того коллектива:
Командир батареи - майор Новиков Владимир Иванович (до 1972 г.), потом ст.лт. А. Косенко,
Начальник 1-го отделения - капитан Щербунов,
2-го - капитан Глущук Валентин,
3-го - капитан Плугак Вячеслав, оператор машины подготовки  (302 номер) - капитан Чуть Олег,
4-го отделения - ст. лт. Разгон Николай,
Старшина батареи прапорщик Мандрыкин Виктор.
   Буквально через неделю я уже был участником ночного комплексного занятия, после которого на старте «в домике комбата» все выпили по 50 грамм спирта, закусив салом и луком, заботливо приготовленным старшиной батареи. Это традиция. Офицеры дежурной смены остались с л/с батареи, а остальные, вместо пакетов или баулов, взяв аккуратно связанную охапку наколотых дров, устремились к КУНГу.

   Батарейцами было взято за правило везти после КЗ дрова домой, поскольку в городке горячей воды не было,  а для мытья надо топить каждый раз титан.
   Через  месяц, после сдачи на допуск к самостоятельной работе, я по рекомендации главного инженера полка п/п-ка Тихоненко был «изъят из обоймы комбата Новикова» и, с моего согласия, назначен на должность начальника 2-го расчета проверки боезапаса ракет в Группу регламента.
   В  течении двух лет я прослужу в этом подразделении с боевыми ракетами, которые выползаю за это время  изнутри и снаружи на собственном брюхе. Для моей командирской карьеры  это был, мягко сказать, не лучший вариант, на что мне майор  Новиков В.И.  и намекал, но у меня  вдруг тогда проявился синдром «боевого дежурства».  В отличии от стартовой батареи в группе регламента недельного  боевого дежурства не было, а дома ждет молодая жена, сынишке скоро год...
   В 1972 г. в РВСН прошли мероприятия организационного плана: смену боевого дежурства перенесли на пятницу, а по субботам был введён парко-хозяйственный день (ПХД).
   С 1-го января 1972 г. вступил в силу Указ Президиума Верховного Совета СССР от 18.11.1971 г. о введении в Вооружённых Силах СССР института прапорщиков и мичманов.
   Один из первых прапорщиков в нашем полку стал Капинос. Здесь мне  вспомнился анекдотичный случай,  произошедший с первым прапорщиком полка в те годы. Первый человек в космосе, понятно – Ю.Гагарин, первый прапорщик в полку - Капинос.

   Итак, с чьей-то легкой руки Капиносу в свое время дали кличку – «полковник». Однажды после окончания служебного дня по приезду с «точки»  группа сверхсрочников зашла в местную столовую, чтобы компенсировать затраченные в подразделениях  калории, естественно с ними был и новоиспеченный в полку прапорщик Капинос. Как обычно для начала по 100 грамм, пирожок и плавленый сырок на всех.
   Далее по просьбе трудящихся мероприятие продолжили. Мимо компании уже совсем не тихоговорящих клиентов столовой проходит местный малоритский знакомый, попросту обычный забулдыга, а ныне в «завязке».
-Мишаня, привет,   давай к нам!
-Нет, я завязал.
-Полковник, скажи ему.
-Мишаня, ты заставляешь себя упрашивать…
   Мишаня, усвоивший еще со времен своей  службы в армии, что  звание полковник – это почти генерал, и знавший Капиноса, как обычного сверхсрочника, а тут вдруг вдоль погон у него по две звезды, встал по стойке «Смирно» и в  изумлении промямлил:
-Ну, ежели товарищ полковник предлагает, то… и он залпом опрокинул половину налитого ему  стакана.   


                ***

БОЕЗАПАС: "НЕ НАВРЕДИ"!

   Эти воспоминания инженера Добелевского ракетного полка С.Ермолина, для меня - те годы  были ранние, мною тогда еще не изведанные.

   Если подготовку ракет к пуску и пуск ракет проводили стартовые батареи, то проверки ракет – годовой и полугодовой регламенты проводило специально для этой цели предназначенное подразделение в каждом наземном дивизионе. До 1964 года в наземных дивизионах, наряду со стартовыми батареями, были технические батареи, состоящие из двух отделений проверок ракет. 5-летний опыт эксплуатации ракет, показавший высокую техническую их надежность, совершенствование системы проведения технического обслуживания ракет и связанное с этим уменьшение объема выполняемых работ на ракетах, повлекли за собой и штатные изменения.
   В 1964 году технические батареи в дивизионах расформировываются. В каждом дивизионе вместо технической батареи остается по одному отделению проверок ракет. В 1966 году проводится новое оргштатное мероприятие. В полку остается только одно отделение проверок ракет, которое затем включается в состав созданной в 1970 году Группы регламента.
   В силу служебных обязанностей до 1973 года я прямого отношения к проверкам боезапаса не имел. Конечно, как заместитель командира батареи по технической части с 1961 по 1964 гг., отвечал за хранение боезапаса своей батареи в хранилище – сооружении №2: за исходное состояние ракет, за соблюдение температурно-влажностного режима и  порядок в хранилище.
   Находясь на инженерных должностях дивизиона и полка по заправочному оборудованию с 1964 г. по декабрь 1972 г., отношение к проверке боезапаса имел весьма отдаленное, и только с назначением меня старшим инженером полка (старшим помощником заместителя командира полка по РВО – главного инженера полка) стал иметь непосредственное отношение к проверке боезапаса - проверка боезапаса стала входить в круг моих прямых обязанностей.
   От автора: в нашем полку при мне этими вопросами занимался тогда еще майор Зеленцов П.И.
   Содержание боезапаса – важнейшая функция службы РВО полка. На практике сложилось ситуация, что проверка боезапаса целиком легла на плечи старшего помощника заместителя командира полка по РВО и не только в нашем полку, а во всех полках РСД с ракетами Р-12 и Р-14. Пришлось детально вникать в организацию регламента боезапаса, в специальную подготовку личного состава ОРР, в состояние и подготовку техники ОРР для проведения регламента ракет. 
   Хотелось бы отметить одну очень важную особенность регламента на ракетах. В медицине есть такое понятие – не навреди. При лечении человека не навреди человеку. Так и при проведении регламента на ракетах определяющим понятием было, кроме, разумеется, качественного проведения самого регламента, не навреди ракете, не выведи ее из строя. И это была наша общая забота. А возможностей навредить ракете было предостаточно, причем, я не говорю о грубых технологических нарушениях регламента и о грубейших ошибках личного состава вкупе с бесконтрольностью со стороны должностных лиц, вроде перепутывание штепсельных разъемов, приводившее к выводу из строя кабельной сети ракеты. Я имею в виду опасности, которые подстерегали личный состав при регламенте ракет и которые надо было исключить.
   Во-первых, возможность выпадения инструмента из рук номеров расчета при работе на борту ракеты – в отсеках и камерах сгорания ракетного двигателя. Особенно в камерах сгорания, толщина внутренней стенки которых всего 1 мм. Царапина, вмятина на внутренней стенке камеры сгорания от выпавшего из рук номера расчета ключа при снятии заглушки камеры сгорания, например, однозначно означали выход из строя ракеты.
   Во-вторых, оставление инструмента на борту ракеты, что могло привести к непредсказуемым последствиям при пуске ракеты.
   В-третьих, возможность образования сколов пластмассовых вкладышей штепсельных разъемов при стыковке и расстыковке.
   Особую опасность представляли плоские штепсельные разъемы на переднем днище ракеты, к которым стыковались разъемы головной части. При малейшем сколе вкладыша, хотя он никак не влиял на целостность электрических цепей ракеты, требовалась замена сколотого вкладыша на новый в штепсельном разъеме. Скол вкладыша любого штепсельного разъема на борту ракеты рассматривался как ЧП с немедленным докладом по команде на самый верх – в Главное управление эксплуатации ракетного вооружения (ГУЭРВ) Ракетных войск. Проблема заключалась в том, что замену сколотого вкладыша могли проводить только представители завода, занимающегося ремонтом ракет. Своими силами проводить подобные работы на борту ракеты проводить категорически запрещалось.
   Впоследствии, где-то в конце 70-х годов, было принято ГУЭРВ решение о допуске к замене вкладышей штепсельных разъемов на борту ракеты специалиста из ГР, прошедшего соответствующую подготовку на одном из ремонтных заводов Ракетных войск.
                ***
   Итак, мой первый подчиненный воинский коллектив –  2-й расчет 1-го отделение боезапаса группы регламента, а попросту - двигателисты.
   С благодарностью вспоминаю начальника отделения проверки боезапаса капитана Вовченко Николая Павловича. В нем всегда импонировало  высокое чувство ответственности за качество проводимых регламентов на боевых ракетах, а это в полку на то время 16 ракет 8К63 (вообще-то по замыслу ГШ РВСН на полк планировалось 32 ракеты, на батарею - четыре, но время показало, что и две ракеты на батарею вполне хватит, на запуск же третьей и четвертой, скорее всего, после ответного удара противника, никого из персонала уже не останется…).
Вовченко Н.П.   личным примером воодушевлял  личный состав отделения, старался поддерживать дух соперничества между расчетами,  много внимания уделял рационализации, повышению культуры самого обслуживания. Каждый ключик на тесемочке, все баночки со смазками подписаны, деревянные лопатки для забора смазок заточены и т.д.   11-ти  листовку (электрическая схема ракеты) Николай Павлович знал наизусть до последней «релюшки».
   Операторы машин горизонтальных и автономных  испытаний, выпускники Московских институтов МАИ и «Бауманки» лейтенанты Серегин и Аликин, были также довольно хорошо подготовлены в техническом  отношении, чего не скажешь об их военной подготовки, им она давалась гораздо труднее. Конечно,  и мне пришлось углублять свои познания в устройстве ракеты, глубже вникать в физические смыслы проходящих в ней процессов при её испытаниях и пусках. Но это было интересно.

   Вспоминаю, как только что в 1974 г. назначенный на должность командира дивизии генерал Кокин А.А., одним из первых объектов ознакомления выбрал именно группу регламента, которая как раз проводила годовой регламент на ракетах боезапаса Малоритского полка в 1-й батарее, где я тогда уже был заместителем командира батареи.  Специалисты группы регламента, да и я, тогда еще больше почувствовали свою значимость и ответственность, их как бы поставили даже выше уровня стартовых батарей. Особенно приятно было конечно Вовченко Н.П. прослужившему начальником отделения боезапаса в общей сложности более 15 лет.

     «Сосновый край. Гнездовище озона…»   Ю.Беличенко
 
Сосновый край. Гнездовище озона. Как молоды мы были, чёрт возьми!
Тугая тишина запретной зоны, армейский быт, подъёмы до восьми.
По вечерам, – подобные забаве, таинственные приступы хандры,
Когда находишь в строевом уставе записку от влюблённой медсестры.

Над нашим лесом аисты летали, густели хаты дальнего села.
И помнили старшинские медали истории державные дела.
История… Ты в нашем представленье командовала с вышки смотровой
Оттаиванием и оледененьем многострадальной карты мировой.

Откуда знать, пока тротил крылатый не запоёт и не качнёт весы,
Что в нас самих, отсчитывая даты, уже стучат истории часы?
Что по её прямому предписанью, согласному с приказом старшины,
Нам ночью доверяется в охране лесной квадрат всемирной тишины.

Что, близостью к истории возвысясь, покусывая ручку, как школяр,
Наш ротный писарь, штатный летописец, ведёт на нас взысканий формуляр…
Уже планета электронным ухом к шуршанью звёзд была устремлена.
На борозде, пробитой Звёздным Плугом, уже всходили наши имена.

Но нам ещё казалось время личным,
И, заглушая звёздные миры,
Смущённо пахли мылом земляничным
Загадочные руки медсестры…




Глава 11. «Съели масло - день прошел…»

   1973 год, главнокомандующий РВСН определил курс на совершенствованию тактической выучки. В полку действия ракетных дивизионов с наземными стартами видоизменяются в сторону усложнения задач, меняется   формат их проведения,  КЗ приобретают форму ТСЗ, ну и конечно выходы в ЗПР становятся основным критерием выучки стартовых батарей в решении поставленных им задач…

   В начале 1973 я был назначен начальником стартового отделения в
8-ю стартовую батарею (командир батареи майор Жалдак Валерий Кондратьевич). Скажу прямо, мне с командиром снова  повезло, в полку более уважаемого и грамотного командира батареи не было. В отличии от своего бывшего отделения по проверки боезапаса, я здесь  почувствовал динамику в решении возникающих передо мной ежедневных нестандартных  задач. Круг моих обязанностей расширился, появилась другая новая  техника, приборы и оборудование, ну и конечно боевое дежурство.
   Начальником 1-го стартового отделения мне пришлось быть не долго, меньше года, но задачи, которые я сам себе поставил, решал, как мне кажется,  вполне достойно. Главное, что мой новый шеф по прицеливанию ракет выдающаяся личность в полку майор Г.М.Антонов проникся ко мне с уважением и ставил меня в пример.
1-ое отделение по штату состояло из двух расчетов: стартовики (7 чел) и расчет прицеливания (4 чел.). В отделении за мной числился установщик 8У210, пусковой стол 8У217, кран К-61, одна учебная тележка 8Т115 и две боевых находящихся в сооружении № 2,  ЗИПовский ЗИЛ-157 (8Т330) с комплектом геодезических приборов (теодолит, угломер, электровехи).
   При приеме должности предыдущий начальник отделения капитан Серегин А.А.  вместо  числящих за отделением  20-ти литровых канистр, ключей, домкратов, другого ЗИПа умело подсовывал мне акты на их списание, заверенные подписями  вышестоящих начальников и гербовой печатью. На все то, чего не хватило или не оказалось в актах, он сразу же готовил очередной документ на списание, заверив меня, что и эти  новые акты будут через день-два подписаны и утверждены печатью. Надо сказать, что Алексей свое слово сдержал. 
                ***
   В канун Дня Победы, а он, начиная с 20-летитнего юбилея, ежегодно и достойно отмечался  во всех гарнизонах и гражданских коллективах, на
30-летний юбилей  ракетного полка были приглашены руководство Малоритского района, ветераны ВОВ и полка, командование ракетной дивизии в лице его командира генерал-майора Кадзилова и начальника политического отдела полковника Муравьева.
День нашей части, утвержденный  Приказом  МО СССР № 0087 от
14 августа 1961г, назначенный  на  2 апреля, прошел в торжественной обстановке, после чего для истории полка были сделаны  фотографии, в клубе и на плацу (без фуражек и в фуражках):
   Читателю со стороны может показаться, что у нас в Ракетных войсках были одни победы, парады, праздники… К сожалению, это вовсе не так, были и проблемы, были и не удачи, и решали мы их, как могли, но не все зависело от нас... главное, поражений не было.

   В ракетном полку не считая  офицеров –  полторы тысячи человек, организованных по штату в различные подразделения. Если не считать нескольких подразделений обеспечения (связь, автовзвод, ББО), то остается два боевых ракетных дивизиона ("головастики" в штат полка никогда не входили).
Каждый дивизион – это отдельное отлаженное хозяйство со своими четырьмя стартовыми батареями, собственной охраной, котельной, столовой, электростанцией, насосной, гостиницей, автопарком, стартовыми позициями, стадионом, клубом, санчастью, склада¬ми, ну и, конечно, со "свинством", в лице сотни голов.
Эти дивизионы,  пользуясь своей автономией, могли сущест¬вовать один на один с миром довольно длительный период. Помощь им была «не нужна». Получив боевой приказ, каждый из них мог самостоятельно взметнуть в небесные кручи Западной Европы более десятка мегатонн ядерного груза или временно укрыться от удара противника, чтобы ударить врага с другой стороны. Вот только бы техника не подвела, да дисциплина не хромала. Вот и лозунги с цитатами Ленина   висящие везде, буквально  вплоть до общественного туалета и "свиного хозяйства". Они наглядно призывают к благоразумию и учат солдата жить по уставу, чтобы завоевать честь и славу!
    Но к всеобщей беде ракетных войск, солдатам-ракетчикам зачастую не до лозунгов, смешно сказать, но они частенько недоедали, не хватало "научно" обоснованной медициной нормы пищевого довольствия и другим родам войск. Основная масса нарушений воинской дисциплины, как подсчитали аналитики, прямо или косвенно связывалась и с едой.
    Кто не знает простой истины: "Путь к сердцу солдата лежит через желудок".
Голь на выдумку хитра, тем более, если хочется кушать. Технический ЦИАТИМ (ракетная смазка-консервант для узлов и резьбы на ракетных агрегатах) успешно использовался "любителями недурно поесть" не только по назначению, но и в качестве свиного жира. Расположившись прямо на обвалованных  ракетных ангарах и укрывшись в кустарнике от посто-ронних глаз, солдаты летом жарили себе грибные дары белорусских лесов. Были и отравления, иногда с летальным исходом. Особенно трудно давалась "наука распознания" съедобных грибов от поганок бойцам, призванным с кавказского хребта или Средней Азии. Но зато сварганить шашлык из козы или с пойманного в петлю зайца, лучше них не мог  никто.

    Прокормить в день ракетный дивизион в полтысячи  служивых, не дешево, да и норма для солдат хиленькая. Может подсобные хозяйства части помогут в этом? Нельзя! Все выращенное мясо должно  сдаваться государству, а на вырученные деньги покупайте, пожалуйста, но не продукты, а новые занавески на окна, посуду, взамен растащенной по кустарникам солдатами...
    Рацион солдатской столовой также  не богат: макароны, огурцы, картошка, селедка, капуста… мясо же доходило до солдатского стола, после усушки, урезки, обрезки и растаскивания,  в мизерных количествах. Повара в столовых, в основном ребята с Кавказа, они могли приготовить и плов, и шашлык, но для друзей и земляков. Варить же капусту и макароны они не умели, или попросту не хотели.
Зато свиньи подсобных хозяйств части с удовольствием пожирали богатый белками рацион солдатской столовой, который зачастую не лез в рот ракетчикам. Благодарные солдатам животные прибавляли в весе и ждали своего часа.
   Начальствующий тыловой состав без свинины, скорее всего не оставался, а на ночные комплексные занятия и великие государственные праздники с барского стола  кое-что перепадало  и простым ракетчикам. Вот за это от простых ракетчиков  им спасибо.

   От автора: в 1976 году  майор Жалдак, приняв тыловое хозяйство второго дивизиона за пару месяцев приведет его в порядок, но где набрать таких «жалдаков» на все ракетные войска? Я, пройдя его школу управления стартовой батареей, уже после службы в армии интересовался, как он смог поднять тыл дивизиона на нужную высоту за такой короткий срок?
    Его ответ меня ошарашил: «прихожу в солдатскую столовую за полчаса до приема пищи, уже сидят дембеля и жрут от пуза мослы, подхожу к столу, почему мол нарушаем? В ответ что-то нечленораздельное, да мы мол…  Я беру бачок с кашей и одеваю его на голову самому наглому, все разбежались, а этот не может, каша из-под бачка медленно сползает ему на уши. С минуту я держал бачок у него на голове, а затем отпустил, надо было видеть, как он с бачком сверху драпал от меня. На другой день история повторилась, только бачок одевать на голову не пришлось, «банда» выскочила с обеденного зала как пробка из под шампанского через открытые окна. Вот и всё…      

   Не всё. Приведу еще размышления генерал-майора Юдина Николая Владимировича написанные им в книге «Воспоминания об армии» и опубликованные на сайте © Юдин Н.В., в 2017 г.
                Юдин Николай Владимирович  28.06.1948-14.09.2022.
Окончил:
Казанское суворовское училище (1966 г.),
Пермское высшее командно-инженерное училище (1971 г.),
Военную инженерную академию им. Ф.Э. Дзержинского (1984 г., заочно, с отличием).
В Ракетных войсках служил на должностях:
1971-75 старший оператор отделения заправки, начальник отделения, командир батареи
- 170 рп (Лида)
1975-82 заместитель командира, командир дивизиона, начальник штаба полка -306 рп (Слуцк)
1982-84 командир полка -396 рп (Петриков)
1984-87 начальник штаба 43 рд (Ромны),
1987-92 командир 37 рд (Луцк). ... генерал-майор (04.1990)
Н.В. Юдин  был последним командиром 37 рд.
1993-2000 начальник штаба 53 НИИП МО, затем 1-го Государственного испытательного космодрома (Плесецк).
   Взгляды Николая Владимировича касаются причин низкой воинской дисциплины армии и в частности в РВСН. Военный алгоритм  путей
становления этого генерала близок и похож на мой, правда генералами становятся не все! Одногодки, оба в один год закончили высшие ракетные училища, оба спортсмены, оба прошли 170 рп (Лида), правда, в отличии от Юдина, я, пройдя «школу» в 44 рп (Малорита), начинал  службу  в  Лиде уже
майором. И ракетные комплексы мы эксплуатировали одинаковые, неся на них боевое дежурство, и с неуставщиной в подразделениях боролись, как могли…
   И так:
   В Советской армии была создана удивительно идиотская система оценки состояния дел в подразделении, мы называли ее между собой «палочной системой». «Палка» – это происшествие или преступление, совершенное в подразделении, полку, дивизии. Порой, на подведении итогов за год или период обучения весь доклад был сфокусирован именно как раз вот на этих «палках», а не на боевой готовности и других показателях успешности того или иного подразделения или части. Поэтому естественным желанием каждого командира было не допустить у себя в подразделении эти самые происшествия и преступления, а если уж они совершены, то как-то скрыть их или сделать так, чтобы они обошлись без серьезных последствий и желательно без наказания.
   На уровне полка эти «палки» почти не учитывались при оценке состояния дел в подразделении, если, конечно, не было чего-то экстраординарного. Командир полка должен был знать истинное состояние дел и объективно оценивать все составляющие и, прежде всего, состояние боевой готовности, состояние воинской дисциплины, боевой подготовки и других показателей боевой готовности. А вот при подведении итогов в дивизии, армии и особенно при подведении итогов на уровне Ракетных войск основным мерилом оценки состояния дел было исключительно наличие «палок», потому     как состояние     других     показателей  в дивизиях   было
примерно на одном уровне.
   Скрыть от прокуратуры преступление было почти невозможно, хотя, прямо надо сказать, у некоторых командиров получалось (конечно, не без участия в этом деянии  прокурора, который постоянно находился на страже закона).
Так вот, если преступление в советской армии скрыть было практически невозможно, то с происшествиями была как раз обратная картина. Командирами всех степеней, если это было юридически возможно, происшествия скрывались. Умудрялись командиры всеми правдами и неправдами уходить от этого.
   Раньше, когда я еще служил в РВСН, при встречах с родителями призывников мне часто задавали вопрос, и почти всегда он был самым первым: «А у вас в частях дедовщина есть?» Ответить, что дедовщины нет, я не мог. Она была, есть и будет. Я всегда отвечал: «Да, есть!».
   Но за беспредел надо жестко наказывать. А тех офицеров, кто скрывает подобные издевательства, надо судить судом военного трибунала.
   Армия – слепок общества, в котором мы живем. Что происходит в обществе, то происходит и в армии. Дедовщина начинается еще в школе, где молодые люди впервые сталкиваются с категорией «сильный-слабый». Это не так? Утверждаю, что именно так! А приходя в армию, они в этом убеждаются еще раз, но уже в других формах. Я сам прошел через это в Суворовском военном училище. Сразу после поступления в СВУ мы все передрались, выясняя, кто сильнее, кто слабее. Определился статус каждого. Потом этот статус с каждым годом менялся. Кто-то становился сильнее, кто-то, наоборот, – слабее. Но драк уже не было.
   К 70-м годам в армии уже сложилась достаточно «строгая» градация военнослужащих срочной службы. Они как бы делились на 6 категорий. Первая категория – вновь прибывшее молодое пополнение, не принявшее еще военную присягу. Их называли – слон, мамонт, салабон. Вторая категория – принявшие военную присягу и прослужившие до полугода – дух, щегол, чижик. Третья категория – прослужившие от полугода до года – молодой, морж. Четвертая категория – прослужившие от года до полутора лет – черпак, помазок, фазан. Пятая категория – прослужившие от полутора до двух лет – дед. И наконец, шестая категория. К ним относились военнослужащие, которые продолжали служить после выхода приказа об увольнении. Их называли дембель. Откуда я это знаю? Да потому, что постоянно в войсках с этим явлением сталкивался. В той или иной форме.
   Духи – самые бесправные, деды – полновластные хозяева казармы. Мы, офицеры, всегда знали и готовились к пресечению негативных явлений в казармах, особенно когда наступят 100 дней до приказа. В казармах тогда начинался отсчет времени, сколько осталось до выхода приказа МО, это была как бы ритуальная дата. Тогда начинались переводы из одной категории в другую. Может быть, некоторым из тех, кто сейчас читает эти строки, неизвестно, что такое переводы, отсчет времени и другие тому подобные «мероприятия», к которым офицеры так готовились? Тогда поясню.
   Когда ждали приказа, духи во все горло и на всю казарму должны были кричать: «До приказа осталось 100 дней!». И так каждый день – 99, 98... и т. д.
Что такое перевод? Это удары ремнем по заднему месту. Количество ударов соответствовало количеству дней, что осталось служить военнослужащему. Причем переводимые должны были во время этих истязаний не проронить ни звука. А вот дедов переводили уже совсем по-другому – ударом нитки через подушку, положенную на заднее место. И они должны были кричать, что им больно и выть как бы от боли.
После выхода приказа масло в столовой деды должны были отдавать духам.
   Почему так случилось и почему появились в армии такие вот негативные явления? Причина здесь, мне кажется, кроется в следующем. В 1968 году в Советской Армии были ликвидированы полковые школы сержантов. Вместо них создали ВШМС (военная школа младших специалистов) при дивизиях. Если раньше в полковые школы попадали военнослужащие, уже прослужившие какое-то время в войсках, то в дивизии на сержантов учили сразу же после принятия присяги. Вот в этом, как мне кажется, и была главная ошибка.
   Еще А.В. Суворов говорил, что армия держится на сержантах. А после введения ВШМС сержанты по сути напрочь отсутствовали в армии. Пусть даже они и становились в этих школах неплохими специалистами, преуспевали в знании техники, но ведь им надо было еще и командовать, руководить людьми. А в подразделениях три призыва были старше этого самого сержанта. И как ему управлять?
Вот и получалось, что управляли деды, если им не мешали офицеры и прапорщики подразделения. У меня в батарее 170 рп в казарме всем управлял 2-й номер первого отделения ефрейтор Мамаев, призывник с Донбасса, дед, здоровый амбал выше 2-х метров ростом с кулаками как двухпудовые гири. В боевой работе он был большой специалист, устанавливал ракету на пусковой стол безукоризненно. Вот им-то я и стал предметно заниматься.
   Заступил на боевое дежурство, и утром рано пришел на подъем. По команде «Подъем!» поднялись только два призыва, а остальные два, как лежали в своих постелях, так и продолжали лежать. Подошел к Мамаеву и лично для него продублировал команду «Подъем!». Ноль!
   Такого отношения я потерпеть не мог. Ухватившись за двухэтажную кровать, я с такой силой дернул, что верхняя кровать упала на нижнюю, где и спал Мамаев. А дальше, что объяснять,  гауптвахты в полку то нет!
   Как так? Полк и без гауптвахты? А как же постулаты? Воинская дисциплина – есть строгое и точное выполнение всеми военнослужащими порядка и правил, установленных Советскими законами и Воинскими уставами. Чем достигается? Высокой требовательностью начальников к подчиненным. А если подчиненный не выполняет твоих требований, то существовала определенная система наказаний подчиненного от выговора до осуждения в дисциплинарный батальон. Мне с моих лейтенантских времен все уши прожужжали, что есть метод убеждения и метод принуждения.
   Говорилось об этом на всех уровнях. Причем метод убеждения являлся главным, а метод принуждения надо применять только в крайних случаях. Но уже в наши  времена посадить на гауптвахту отъявленного негодяя  стало проблемой.
   Другое дело в Слуцке,  где я, будучи там  командиром дивизиона, частенько использовал арест нарушителей. И успешно – после Слуцкой гауптвахты даже самые отъявленные головорезы беспрекословно выполняли все то, что от них требовалось.
Коменданта гауптвахты я просил, чтобы мои «сидельцы» были у него в приоритете, то есть сидели, как минимум, суток по 29, больше 30 по закону нельзя. После этого я ему то и дело «подтаскивал» не совсем разумных граждан, которые через какое-то время возвращались в строй всесторонне подготовленными солдатами.
Позже я узнал, что гауптвахту в полку можно было открыть только с разрешения Командующего войсками Белорусского военного округа.

                ***
    В Малоритском полку этот метод "Юдина" мной также использовался по назначению. Заранее по телефону я договаривался с комендантом Кобринской гауптвахты на такое-то число, мол, привезут к тебе моего  «отличника». В замен, я обещал помощь в строй материалах для ремонта самой гауптвахты: краска, мел, кисти и т.д. Дополнительно звонил, отправлял обещанный мной бартер и просил добавить срок отсидки, что комендантом с удовольствием и делалось.
   Все то, что описано выше, делало воинскую дисциплину зыбкой реальностью. Каждый командир на любом звене держался в должности, как наездник на бочке с порохом. Любой доклад наверх о помощи, возвращался оттуда бумерангом, с разносом в пух и прах. Методы же Жалдака подходили не всем,  основная масса не  рисковала  их применять, а посему грубые нарушения дисциплины  как могли, в основном скрывали.
   В Малоритоком гарнизоне офицеры «вдруг» стали редко выезжать домой с ракетной "точки". Дети не видели отцов, жены мужей. Все они жили сами по себе: мужья с ракетами и солдатами, жены с детьми. Что же произошло? Обострилась международная обстановка? Нет. Готовится серьёзная проверка? Нет.
   Всех офицеров части "посадили" на казарменное положение для наведения уставного порядка с воинской дисциплиной. Жаловаться на местного командира-единоначальника некому, да и себе же во вред. И офицеры сидят по ночам на солдатских кроватях, слушая храпы уставших за день бойцов-первогодок. "Деды" временно затихали, уходя в подполье и зная, что "гонения" начальников – дело временное.
   В полку особенно лихорадило 1-ую стартовую батарею. Там благодаря «мягкотелости» командира майора Динавецкого уже шло  сплошное разложение солдат и сержантов. Да и офицеры  дошли "до ручки", о прибавке в их работе не могло быть и речи, они просто выдохлись.   
   Эта 1-я Костеринская батарея считалась особой  не только в полку, но и во всей Смоленской Армии.
   «Старший сержант Костерин», - звучало каждый вечер на вечерней поверке из уст старшины батареи.
-Пал смертью храбрых в боях за свободу и независимость нашей Родины,- отвечал правофланговый в строю.

                ***
   И все-таки в чем причина  падения воинской дисциплины в Советской армии в 60-70-е годы?
   Я думаю, падение началось гораздо раньше. Прологом ее падения,  явилась система казарменного социализма, созданная еще со Сталинских времен. Первым толчком стала амнистия уголовников, которую жаловало им советское правительство после смерти Сталина    
   Амнистия коснулась сотни тысяч бывших, порой и незаслуженно в своё время обвиненных заключенных, которые с радостью  покидали свои, по срокам насиженные за колючей проволокой, гнездышки. Поезда шатало от пьяных попоек в вагонах-ресторанах. Разве могли бывшие зэки устоять от опьяняющей и неожиданно полученной им свободы. Тут же, на железнодорожных  станциях, наряды милиции только и успевали, что связывать одного двух хулиганов из десяти нуждающихся и  отправки их туда, откуда  только что они  выпустились по велению судьбы. Связываться с лишними хлопотами, особого желания органы правосудия не испытывали, отпускали частенько провинившихся на волю.
   А эшелоны с амнистированными шли и шли, ГУЛАГи и «исправительные колонии» пустели. Страну, уже привыкшую закрывать бреши своей экономики бесплатным рабством заключенных, начало трясти, как вулканическую сопку. Повсеместным стройкам страны стало не хватать строителей, задыхались и комсомольцы-добровольцы на бескрайних просторах отчизны. Нужно было что-то делать.
Уже в 1955г. появляются т. н. военные строительные отряды. Логика советской экономики диктовала: способ ведения казарменного хозяйства просто неосуществим без рабства, в тех или иных его формах. Раз нет заключенных, значит, будут стройбаты! Именно Министерство обороны и стало заложником в разложении своей же армии, взяв "на буксир" строительные части, которые никакого отношения к военной службе не имели. Присягу военные строители зачем-то принимали, но оружия, помимо кайла, в руках никогда не держали.
   Кого же набирали в стройбаты? Да всех тех, кто не подходил по своим данным в другие рода войск: с дефектами речи, слабым здоровьем,  с нелестным прошлым. И в армию пошли все, кто только мог двигаться. Тюрьмы  начали достойно передавать  традиции уголовного мира сначала строительным частям, а затем дошло  и до боевых подразделений. Через каких-то пять-десять лет эта зараза уже крепко сидела практически во всех родах войск Советской Армии. Называлась она  в войсках почему-то не уголовщина, а мягче – "дедовщина". Поразила  дедовщина, конечно, и ракетные части, благо строили и сдавали  ракетчикам секретные объекты  именно стройбаты.
   Дедовщина разрасталась. Плохо поддающаяся лечению, она калечила принявших присягу юношей  духовно и физически. Трагические исходы взаимоотношений стали случаться сплошь и рядом. Армия еще не понимала, что эта болезнь не армейская. Все общество великой страны, под чутким руководством партии во главе с Леонидом Ильичем, уже расслоилось на блатных и романтиков. Какой же генерал мог честно и вслух сказать: мне нужна помощь в наведении порядка?
   В ракетных войсках, разбросанным  по лесам и болотам, пустыням да степям, зараза дедовщины была со своим отливом. Три  года службы, а с 1968 –два,  не только без отпусков, но даже без увольнительных - обычное дело для солдатa-ракетчика. А вокруг части только колючая прово¬лока и на десятки, а то и сотни километров ни одной живой души. Разве здесь не сломается молодой мужской характер?
   Уезжая на дембель, солдаты-ракетчики рисовали в своих дембельских альбомах здоровенных медведей, закручивающих своими лапами железнодорожные рельсы ближайшей к "точке" железнодорожной станции на тугой узел. «Забудь вернуться обратно!» - грозно гласила надпись под рисунком. «Служба в Ракетных войсках - это сон, но не дай Бог, если он приснится дважды» - гласила другая надпись.

   Философские изречения на солдатскую жизнь бойцы втихую записывали в свои личные блокнотики, которые прятали и как зеницу ока берегли от своих начальников. Кто прослужил полгода, назывались ими «без вины-виноватые», год - " лишь бы выжить", полтора – «неуловимые мстители», два – «веселые ребята».
«Съели масло - день прошел, два яйца - и нет недели. Что б еще такое съесть, чтоб два года пролетели?»
   Грустно, но с юмором. Замполиты иногда искали в солдатских альбомах  и "хорошие" афоризмы. Бывало, для своей радости, находили и их:
 "Армия-это доменная печь, откуда люди выходят сталью или шлаком"
 "Солдат должен стрелять как ковбой, а бегать, как его лошадь".

   Такое положение с дисциплиной, к сожалению, касалось практически всех боевых частей РВСН. 70-е годы Брежневской лояльности,  коммунистической идейности и убежденности вскружили голову партийному и политическому аппарату в войсках. Командующий армии генерал-лейтенант Герчик и его комиссар Куриный, закатав рукава, как хирурги полевого госпиталя  в очередной раз пошли на «операцию» по спасению своего престижа. Отступать с дисциплиной было  уже некуда.
   -Будем сначала лечить болезнь во флагманских батареях! Давайте, Константин Васильевич,  начнем с южного рубежей нашей армии, с Малориты. Сначала снимем с должности комбата Костеринской, правда, кого взамен – не прогадать бы, - размышлял Куриный.
   Взяв телефонную трубку и выйдя по позывным на "Юнкер" (Малоритский полк), Герчик в который уже раз приступил к разносу:
   -Скворцов, вы, что там думаете, какай суд? Кого вместо Динавецкого ставить будем?
   -Работаем, товарищ командующий, -уверенно доложил Скворцов, -есть и достойная кан¬дидатура.
   -Кто такой?
   -Майор Жалдак, командир 8-й батареи, в 1962 году закончил Вольское авиационно-ракетное училище, три года как на батарее и первенства нико-му не уступает...               
   -Послушай, а не тот ли это Жалдак, который будучи еще лейтенантом, в вашем Малоритском ресторане трех пьяных бичей столом к стене придавил?
   -Тот самый, но других у меня нет. А этот вытянет!
   -Ладно, Скворцов, утверждаю, готовь документы, но смотри у меня, отвечать будешь сам, если что… 
               
   Командир полка подполковник Скворцов, вызвав к себе на беседу единственного, кто справлялся у себя в батарее с воинской дисциплиной майора Жалдака, и властно застолбил:
   -Готовься сдавать свою 8-ю и принимать флагман полка – Костеринскую, иначе я не доживу до седых волос. Дошло до того, что на меня уже лично командарм по телефону выходит, а Герчик, понимаешь, не шутит!
   Комбат Жалдак, благодарный Сызраньским просторам за полученную там силушку, здоровьем не страдал. Богатырь, что в рост, что вширь,  не любил лишних слов. Неся ратную службу отечеству, он делал свои дела, как хороший сапожник шьет сапоги или кузнец кует железо.
   -Ну так что, Жалдак, - снова обратился Скворцов к вызванному к себе комбату, - потянешь?
   -Потянуть то потяну, чай не баржу тянуть по Волге, да только не все меня правильно поймут. Жалко менять шило на мыло, 8-ю на 1-ю, да и портить отношения с товарищами с лейтенантских времен не хочется. Время нас крепко повязало, шутка сказать, приходилось вместе и морды   в местных разборках пьяной публике бить и свои подставлять. Знаете, что такое стоять стенка на стенку?
   -Не темни Жалдак, говори прямо, а "стенку" я тоже в свое время проходил.
   -А я прямо и говорю, заменить надобно парочку офицеров.
   -Подбирай сам, кого хочешь, хоть всех меняй, но сделай мне подарок -стабилизируй батарею, в долгу не останусь.

   Поменяв взводных, Жалдак решил поменять и замкомбата:
-Возьму помоложе, хоть будет потом кому батарею сдать, не до седых же волос мне одному упираться, - рассуждал он.
   Так я оказался зампотехом в 1-й батарее.
   В целях воспитания героических и боевых традиций воинского прошлого Приказом министра обороны СССР № 238 от 27.09.1969 г.  в списки 1-ой стартовой батареи был навечно зачислен Герой Советского Союза гвардии ст. сержант  Семен Петрович Костерин.

   Я хочу подробно остановиться на герое и его подвиге.
В августе 1942 г. Семен Костерин был призван в ряды Красной Армии.  В 1943 году окончил полковую школу сержантского состава под  г. Горьким и был направлен командиром орудия в  1-ю отдельную  истребительно-противотанковую артиллерийскую бригаду. В начале июля 1943 года состоялось боевое крещение на Орлово - Курской дуге в районе п. Поныри.    В течение  3-х суток орудия батареи  отбили 10 атак фашистов. Орудие  Костерина уничтожило 2 танка, 6 орудий, 8 пулеметов и более 40 фашистов.     10-12 августа 1943 г. в районе города Кромы Орловской области орудие Костерина уничтожило  2 броневика, 3 орудия, 5 пулеметов. В сентябре 1943 года батарея Костерина вместе с другими батареями полка форсирует р. Десну и в течение 3 суток отбивает яростные атаки фашистов.
   За мужество и отвагу, проявленные в боях   на Орлово-Курской дуге, в боях за  удержание плацдармов на реках Десна и Днепр, Семен Костерин был награжден Орденом Отечественной войны.
   Далее батарея Костерина совместно с другими ведет бои за освобождение городов и районов Беларуси: Брагин, Мозырь, Калинковичи, Речица, ст. Шатилка (ныне г. Светлогорск). В этих боях противник потерял более   1000 фашистов, но и наши артиллеристы понесли большие потери.  В братской могиле в городе Светлогорске, где захоронено более   50 героев-артиллеристов стоит обелиск.
Наступил 1944 год – год решающих побед. В июне-июле шли ожесточенные бои за освобождение  городов Клецк, Несвиж, Барановичи, Слуцк, Брест.
   За мужество и отвагу, успешное  выполнение задания командования Приказом Сталина, 1-ой истребительно- противотанковой бригаде было присвоено наименование Слуцкой и награда Орденом Красного Знамени.
   В середине июля у   д. Вельяново Пружанского района Брестской области состоялся последний бой для Семена Костерина. В  нем он, будучи раненым  с расчетом подбил     11 танков. Указом  Президиума Верховного Совета СССР от   25 сентября    1944 г. старшему сержанту командиру орудия Семену Петровичу Костерину посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
10 сентября  1946 года мать С. П. Костерина получила грамоту о присвоении  сыну звания Героя Советского Союза. Ей был выстроен дом  в д. Вятчено, куда она  в 1957 г. и переехала из д. Костерята. Решением Яранских властей одна из новых улиц в Заречной части города названа именем известного земляка Героя Советского Союза Семена Петровича Костерина.

   Продолжает совершенствоваться тактико-специальная подготовка  подразделений полка. С целью вывода наземных пусковых установок из-под удара противника  принимается решение о подготовке ракетных дивизионов к выполнению боевой задачи с ПБСП в рассредоточенном боевом порядке.
   Это как? Для каждой стартовой батареи вблизи ферм, брошенных карьеров, силосных башен была выбрана своя секретная полевая    позиция, на
которой заранее, скрытно была установлена сборно-разборная конструкция СП-6, тщательно замаскированная под слоем грунта. Были проведены геодезические работы и разработаны временные нормативы по занятию позиций.
   Работы по выбору позиций осуществлялись под руководством начальника штаба полка с привлечением начальника ОПД КП и АГО, начальника инженерной службы и зам. главного инженера полка. Все разработанные документы хранились в сейфе начальника штаба. Впоследствии руководством полка, дивизионов вместе с командирами батарей периодически организовывались скрытые (в гражданской форме одежды) полевые выезды по маршрутам выдвижения, не раскрывая их сущности.
Тем временем  майор  Жалдак В.К. продолжал удивлять не только вышестоящее командование, но и своих сослуживцев. Костеринская батарея гремела на всех  занятиях, на всех проверках, на всех подведениях итогов. Именно  тогда и у меня стали закладываться азы командных и организаторских навыков. Они же  пригодились мне и в дальнейшем при управлении другими воинскими коллективами. 

   В 1974 г. вместо п/п-ка  Скворцова В.Е. полком командовать назначен 
п/п-к Проничев Владимир Павлович 7.08.1974-1975

   Особенностью эксплуатации ракетных комплексов Р-12 в эти годы являлось то, что эта задача решалась в условиях истечения заводских гарантийных сроков эксплуатации всех агрегатов и систем, особенно ракет. Кроме того техника интенсивно эксплуатировалась на комплексных занятиях, особенно при регулярных ее выходах в полевые районы. Как мы уже знаем до начала 70-х штатную технику использовали даже  при поездке на полигон Капустин Яр с целью проведения пусков ракет.
   Запомнились  в  период моей службы зампотехом  частые поездки на ракетные ремонтные заводы в вагонах- теплушках т.н. «скотовозах» в качестве начальника караула.

-Товарищ подполковник, инструктаж какой будет?- обратился я прямо на стартовой позиции  к уже новому командиру Малоритского полка, который в это время с инструкторской группой полка проверял специальную выучку нашей батареи.
-А ты куда собрался?
-В Умань, машину подготовки в капитальный ремонт сдавать.
-А! Ясно…Чтобы яблок оттуда привез, понял или тебе другой инструктаж нужен? А где у вас тут старшина?
-Так точно понял, нам без яблок никак нельзя! А старшина здесь, вон за вами стоит.
   Вид у командира полка был несколько помят, наверное, вчера малость где то переборщил и старшину батареи он отлавливал не просто так. Тихо, чтобы посторонние не слышали, он на ухо ему и озвучил:
-Ты там сообрази что-нибудь, тушенки, сальца с хлебом, тяжко мне, с утречка маюсь, - и уже громче обращаясь к офицерам старта, - а вас проверяй не проверяй, одна оценка- пять баллов. Вам что Костерин помогает, кстати, что за подвиг он сотворил?
-Командир расчета противотанкового орудия старший сержант Костерин Семен Петрович в июле 1944 года при освобождении Белоруссии от фашистов вступил в бой против восьми вражеских танков, уничтожив при этом четыре. В другом бою его расчет отразил атаку 18 танков противника. Тяжело раненный герой лично уничтожил три танка, израсходовав все боеприпасы  и - погиб у своего оружия, - отлетал доклад из уст старшины, как от стенки горох.
   Командир полка растаял в улыбке, кто не любит когда все путем:
- Все бы расчеты так работали как на старте Жалдака! И в казарме у него порядок и дисциплина уставная, комар не пискнет, муха не пролетит, вот с кого надо брать пример!
   И с Валеры Жалдака, Сызраньских кровей богатыря, в полку  пример брали: и молодые офицеры, и только что прибывшие с академий майоры.  Когда на старте комбат Жалдак «входил» в прорезиненный костюм ракетчика, он в противогазе становился похож на знаменитого богатыря Илью Муромца.
Не дай бог кто то помешает ему  в срок «пустить» ракету, он не задумываясь повторит  подвиг  Костерина.
   И все же не скажу, что в первой батареи все шло без нарушений.  В один из осенних дней на плановом КЗ с заправкой во время заключительных операций по сливу КРТ  произошел выплеск небольшого количества окислителя из шланга, который и попал на шею номера расчета 4-го отделения. У номера расчета был неправильно заправлен воротник  защитного спецкостюма и капли окислителя попали ему на шею. Почувствовав жжение, он сорвал с себя противогаз, но вовремя подоспел расчет  одного из водообмывщиков, готовый немедленно смыть окислитель. Медики из АСК тут же оказали первую медицинскую помощь и отправили пострадавшего в медпункт. И хотя поражение было небольшим, пришлось бойца госпитализировать, так как после химического ожога кислотой требуется пересадка кожи.

   В этом же году в основу практических действий частей и подразделений РВСН легли требования Указаний главкома  по повышению живучести и восстановлению боеспособности после нанесения ядерного удара противника. Поиски путей повышения защиты пусковых установок от авиационных ударов и действий ДРГ противника, привели к решению о создании в пунктах постоянной дислокации защитных земляных валов вокруг пусковых установок, складов КРТ, элементов связи и т. д.
   Справка. Вспомним израильско-арабскую (шестидневную) войну с 5 по
10 июня 1967 г., когда в первые её дни Израиль получил преимущество в воздухе и на земле. Наступление израильской армии началось с нанесением ударов ВВС по десяти египетским раскрытым всем ветрам военным аэродромам. К концу второго дня войны авиация Египта потеряла 309 самолётов и вертолётов, в том числе все 30 бомбардировщиков дальнего действия ТУ-16. В пунктах постоянной дислокации было уничтожено до 500 танков. Продолжать дальше нет смысла… где валы?

   Земляные работы на  БСП по возведению валов будут проводится в течение двух лет, почти круглосуточно. Для этого будет задействован весь грузовой автотранспорт, сожжено тысячи тонн горючего, перевезено тысячи кубов грунта. Результаты каждый день будут докладывать по линии КП в вышестоящие штабы. Полк по этому компоненту станет одним из лучших в РВСН.
   А пока проводилось рассредоточение техники на БСП — техника убиралась с открытых площадок, отдельные машины и агрегаты на стартовых площадках укрывались в аппарелях.
   По периметру БСП устанавливались дополнительные инженерные заграждения. В районах стартовых площадок были установлены вышки для часовых. Электризуемые заграждения (сетка П-100) были переведены в круглосуточный боевой режим работы.

   Отрабатывались и вопросы скрытия степеней боеготовности пусковых установок. Работы на технике (на открытых площадках), на средствах связи проводились только с учётом данных о пролётах ИСЗ (фото и радио разведки) над территорией боевой позиции.
   В стартовых батареях разрабатывались графики по переменному укрытию личного состава, с учётом его занятости в операциях по подготовке ракет к пуску. Эти графики отрабатывались в ходе проведения КЗ и ТСЗ.

   Время шло, жизнь текла своим руслом, руководство гарнизона тем временем тоже периодически менялось, уходя, как правило, на повышение. Опыт, полученный в руководстве сложным и громоздким хозяйством ракетного полка с комплексом ракеты Р-12, был нужен ракетным войскам. Прощаясь на плацу с оставляемыми ими коллективами, отчаливающие выдвиженцы со слезами на глазах заверяли, что никогда не забудут совместно прожитого, а если потребуется, то по возможности и помогут нуждающимся в будущем. Подчиненные им верили и скорее всего не зря.
Кривицкий А.П., Скворцов В.Е., Прокопович В.П., Пиденко В.И. … оставили после себя в Малоритском гарнизоне  добрую память.
   Но бразды правления ракетными полками иногда держали в руках,  к сожалению, и случайные люди.  Об одном таком представителе Малориты, «прокомандовавшим», как ему самому тогда казалось, менее года я остановлюсь. Без всяких обид, по-офицерски, возможно я буду немного и субъективен.
   Среди офицеров после его перевода к новому месту службы, долго потом ходили анекдоты. В истории 50-й РА (общая редакция Смирнова Г.И., книга 3, стр.331) об этом  сказано вскользь, мол «с целью укрепления кадров были заменены командиры ракетных полков». Одним из них указан и командир 44 рп (Проничев В.П.) .
Рабочий день он частенько начинал  с «реабилитации» своего здоровья. После очередного возлияния, ценитель спиртного прямо на стартовой площадке мог по-командирски намекнуть комбату о продолжении «банкета»:
-Ну, что, уже командиру  и закусить то нечем. И чем только у вас старшины занимаются? 

   Как то, после очередного своего «круиза» на рыбалке, командир долго ломал голову на строевом плацу:
-Вот дожил, нет ни одного зама, кто бы мне доложил, что полк построен.
   Пришлось докладывать бравому командиру дивизиона майору Хохлачеву Николаю (в будущем – генералу управления кадров РВСН), который уже знал, что своих замов накануне сам же Проничев на местном озере под Малоритой и откалашматил по пьянке лодочным веслом по всем их пристойным и непристойным местам.
   Забинтованные замы, с фингалами под глазами, стыдливо отлеживались по
своим квартирам на мягких подушках, а местная солдатская «братия», тем временем, хихикая, посылала подальше своих взводных.

   Как-то прогуливаясь по территории части «командир-гигант», натолкнувшись сзади на такого же, как и он сам, здоровяка-солдата, метшего веником крыльцо столовой, вдруг дружелюбно ему предложил:
-В отпуск боец хочешь? Тогда волоки сюда гирю- двухпудовку. Побьешь меня- получишь отпускной, ну а нет- весь плац выметишь!
   Солдат к своей радости победил, плац в этот день ему убирать не пришлось.
В управлении дивизии г.Пружаны  местные офицеры рассказывали все новые байки про верховного с Малориты и ждали, что же он еще вытворит. И он вытворял, нанося вред не только армии, но и местной флоре и фауне. В 1975 году неожиданно для подчиненных, но не для своего начальства, он «вдруг» ушел укреплять Гражданскую оборону одной из областей Урала, захватив с собой сувениры в виде спиленных рогов местных оленей и лосей.

   Ракетчики Малориты знали: что положено попу, не положено дьякону. И они крепили уровень боевой готовности, кто во что горазд, порой достигая «высоких рубежей» в выполнении взятых ими социалистических обязательств. Пришедший новый командир полка Прокопович Владимир Павлович, на подведении итогов года ужасался: как можно было полностью развалить и разложить полковое хозяйство, но сохранить при  этом боеготовность стартовых батарей. На таблицах висели только отличные и хорошие оценки.

                ***
   Но вот стартовые батареи добилась  "высоких" результатов в социалистическом соревновании. Надо как-то поощрить солдат. Может, увольнением? Ну нет, в РВСН  увольнений нет, разве что писарей из штабов иногда балуют, да раз в год коллективную экскурсию организуют.  Два года службы без увольнения - обычная история для солдата-ракетчика.
   А «дедовщина»? Она по-прежнему уносила солдатские жизни,  порождала  калек. Калек, не только с отбитыми почками и фонарями под глазами. Моральные уроды, заполнившие после службы в армии контингент садистов, держиморд, получив высокие должности на гражданке, оказались куда страш¬нее подбитого ока или сломанного носа.
   А тем временем борьба с неуставщиной отнимала у офицеров-ракетчиков до 50% рабочего дня, порой и больше. А где же замполиты?

   Наделив их высокой властью, идеология страны сама себя поставила в неловкое положение. Этим самым офицеры были разделены на две касты, довольно противоположные по своим интересам, а самое главное – в вопросе ответственности. Только за то, что замполиты были приближены к органам власти, они пользовались у последних льготами - их попросту не- контролировали и не наказывали. А зачем? Это ведь ум, честь и совесть нашей эпохи.   
   Зато остальных офицеров верхние штабы держали в узде. Как проверить знания каждого офицера-ракетчика? А очень просто - у ракетчика все знания в общих тетрадях. На каждого семь штук. Вот и проверяй тетрадки. Так офицеры над сбой и шутили: мы войска семи тетрадей и одного ракетного удара!
   Как проверить, чем офицеры вообще на службе занимаются? Опять же по тетрадям. В реальности офицеры, кроме борьбы с неуставщиной, все свобод¬ное  время занимались писаниной в свои тетради. Может автор здесь немного и преувеличивает, но 90% правды   в этой бюрократии есть.
   Растили ракетчики и 100% отличные батареи, дивизионы, а иногда и целые части. Убирали рекордные урожаи на целине. Рапортовали о постановке на боевое дежурство новых комплексов стратегических ракет, забыв сделать для личного состава маломальские человеческие условия службы и отдыха, скрывали уровень быта (это я лично ощутил в Канске, когда мои дети зимой катались на коньках по нашей квартире на 1-м этаже… и не только).
   Ну а пока ракетчики 70-х мучительно переживали: кому нужна такая дутая боеготовность. Техника дышит на ладан, ракеты отработали свой срок хранения в несколько раз.
                ***
   Указом Президиума Верховного Совета СССР от 28 октября 1974 г. был учреждён орден «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» 3-х степеней. Это был единственный военный орден, появившийся в СССР после окончания войны. За свою необычную форму, восьмиконечную звезду, среди военнослужащих он получил жаргонное прозвище «Бухарская звезда» или «Краб».
   Первое награждение орденом 3 степени в ВС СССР состоится 17 февраля 1975 г., ну а в нашем полку один из первых, кто заслуженно получит  этот орден станет, как вы и сами могли догадаться,  майор Жалдак:
    «За отличие в боевой и политической подготовке по итогам 1976г.»

    Ещё до окончания Великой Отечественной Президиум Верховного Совета СССР
4 июля 1944 года ввёл порядок награждения военнослужащих Красной Армии за выслугу лет.
    Указ предусматривал награждение:
— медалью «За боевые заслуги»  — за 10 лет безупречной службы,
— орденом «Красной Звезды»      — за 15 лет безупречной службы,
— орденом «Красного Знамени»  — за 20 лет безупречной службы,
— орденом «Ленина»                — за 25 лет безупречной службы.
   За 30 лет безупречной службы предусматривалось повторное награждение орденом «Красного Знамени».
   И только в 1957 году было принято решение о прекращении награждения орденами и медалью «За боевые заслуги» за выслугу лет. Взамен им, каждое из 3-х силовых ведомств (МО, МВД и КГБ) единым указом от 25.01.1958 года учредили свою собственную ведомственную медаль «За безупречную службу» (три степени).

   Указом Президиума Верховного Совета СССР от 20 мая 1976 года будет также утверждена Медаль «Ветеран Вооружённых Сил СССР». По положению медалью должны награждаться военнослужащие Советской Армии и ВМФ, пограничных и внутренних войск, безупречно прослужившие в Вооружённых Силах 25 и более календарных лет.

   Когда меня принимали еще в октябрята (значков тогда у нас не было), мои родители вырезали звездочку из картона, обшивая ее потом красной материей, затем в пионеры, в комсомол, я весь светился радостью. Еще бы, ты получаешь из рук серьезного и ответственного комсомольского работника государственный документ – билет с регистрационным номером, ты становишься как бы в ряды тех, кто будет лично участвовать в общественной жизни своей молодежной организации, платить взносы, а значит, ты уже встал в колею.
   Все эти вступления для меня были торжественны и праздничны. А вот вступление в члены Коммунистической партии – единственной в стране правящей, для меня стало чем-то другим. В свои годы, а мне  уже тогда пошел третий десяток, я  почувствовал, что карьера в Армии, как впрочем, и в других сферах деятельности, многими достигается с использованием всех дозволенных законами  приемов, средств и инструментов. А чем я хуже?
   Учась на 4 курсе военного училища,  по личному заявлению и рекомендациям других членов партии, сначала вступил в кандидаты, а через год, как раз перед самым выпуском, и в члены КПСС. Это был 1971 год.
   За двадцать лет своего членства в этой серьезной для страны организации я неоднократно избирался секретарем ее партийных ячеек, бюро, организаций… став вполне активным борцом за ум, честь и совесть нашей эпохи (этот Ленинский посыл напечатан прямо на обложке партийного билета, который я сохранил на память).
   Но вдруг, как это часто в жизни бывает, этой партии неожиданно не стало, не стало и нашего государства Союза Советских Социалистических Республик. Закончилась и моя служебная воинская колея.
   Заканчивался 1991 год. На задворки ушли ум, честь и совесть. Страна стала нищать на глазах,  верхушка предателей на самом верху одной из первых ринулась перекрашивать в другие цвета государственные флаги, менять гимны, а главное менять свой образ мышления. Мы еще тогда не знали, что нас ожидает в будущем?


Глава 12. Кокин - не Орехов, Орехов – не Кокин

   1975 год характеризовался напряжённой плановой боевой подготовкой. Полк неоднократно подвергался всевозможным проверкам, продолжались выезды стартовых батарей в ЗПР с отработкой вопросов занятия высших степеней боевой готовности и имитации учебно-боевых пусков. В 1975 г. на КП полка и дивизионов  на боевое дежурство была поставлена дублирующая система боевого управления «Вьюга», обеспечивающая доведение приказов до КП по радио.
   С целью патриотического воспитания личного состава в полку прошли торжественные мероприятия по случаю 30-летия Победы Советского народа в Великой Отечественной войне.

   В июне произошла смена командования полка. Вместо подполковника В.Проничева убывшего на Урал в структуры гражданской обороны командиром полка был назначен п/п-к Прокопович Владимир Павлович.
   В.П.Прокопович родился в 1940 г. Меджибок, Хмельницкой обл. в многодетной семье. Отец Павел Варфоломеевич, участник Советско-финской и Великой Отечественной войн. Погиб 8 мая 1945 г.при форсировании водной преграды при наступлении на Берлин. Мать Варвара Петровна – мать героиня. Жена Ольга Ивановна, двое детей: сын, дочь.
   Прохождение  службы:
 1973-1975 — заместитель командира полка.
 1975-1980  –   командир 44-го рп
 1980-1982 – учеба Академию Дзержинского
 1982-1992  - преподаватель кафедры командно-штабного факультета Академии               
                Дзержинского
                ***
Воспоминания ветерана:   Прокопович Владимир Павлович,
командир 44 ракетного полка 1975-1980гг.                полковник в отставке

   В 2018 году, посетив боевые стартовые позиции нашего орденоносного Краснознаменного полка, которым Родина мне доверила командовать с 1975 по 1980 год, я с глубокой скорбью склонил голову перед полковым знаменем,      высеченным на   гранитной стеле, установленной на строевом плацу. Сегодня сохранились только остатки этой стелы с гордой надписью  СССР, а поблекший барельеф Знамени зарос сплошным кустарником.
   Точно также я склонял голову, целуя наше боевое Знамя, прощаясь с полком, уезжая в Военную Академию им. Дзержинского в июле 1980 года.
   Однако начну по порядку, то есть со дня приема Ракетного полка РВСН (в/ч 89503) в солнечный августовский день 1975 года
   Представил меня перед парадным строем полка генерал Кокин Александр Александрович оригинальным образом, заявив: «Ну что ж, подполковник Проничев не удержался и года командиром Вашего полка, несмотря на свой богатырский рост, а с этого дня командовать полком будет подполковник Прокопович», указав  на меня сверху вниз своей могучей рукой и опустив голову, чтобы увидеть мою фуражку, выглядывавшую у него из под мышки.
   Я не знал причины перевода В.Проничева, что соответствовало окончанию его военной карьеры и слова комдива Кокина: «Ну что-ж…, и тем более его снисходительный жест перед парадным строем полка, с Боевым Красным знаменем во главе, глубоко ранили мое сердце. Наступила минутная тишина!
Кокин, поняв, что сморозил глупость, - молчал!
Я, возмущенный его словами,- молчал!
Полк в парадном строю по стойке «смирно» приподняв подбородки - молчал, скосив глаза на трибуну!
   Вдруг, не выдержав напряжения, кто-то в строю приглушенно засмеялся!
Строй вздрогнул, смех взорвал тишину, хотя был еле слышен.
И я понял, что если не овладею ситуацией через секунду, то не совладею с полком никогда!
   Мгновенно набрав воздуха, я своим командирским голосом, отточенным будучи комбатом и командиром дивизиона, так не соответствующий моей поджарой фигуре (170 см с папахой) жестко, протяжно с интервалами скомандовал:
-Равняйсь! Смирно! На одного линейного дистан…ция! Первая колонна прямо, остальные напра…во. Шагом марш!
   Строй вздрогнул, смех мгновенно прекратился, полковой оркестр заиграл марш.
Парадные колонны, отдав честь Знамени полка, чеканя строевым шагом, прошли мимо трибуны, гордо повернув головы и приподняв подбородки с удивлением смотрели на своего нового командира полка!
   Я понял, что эти гордые, мужественные, по-мужски красивые богатыри-офицеры и прапорщики, отслужившие в части по два десятка лет жаждут в душе гордиться своим ракетным полком стратегического назначения, и оскорблены той ролью и тем последним местом в дивизии, которое полк занимал при командовании Проничевым.
Покидая трибуну, комдив, обращаясь ко мне, опять повторил « - Ну что ж, через два дня учения с выходом в полевой район с реальной заправкой всеми компонентами ракетного топлива. Посмотрим, на что вы способны, кроме командного голоса?!».
   Я понял, что идет борьба на мое выживание, так как у комдива была своя кадровая цепочка замещения освободившейся должности командира полка, его заместителя, командира дивизиона и комбата. И все они были из нашего полка. Но командующий Смоленской армии генерал-лейтенант Герчик и ранее бывший мой командир дивизии, знавший меня в должностях комбата, командира дивизиона и начальника штаба полка, где я внедрил сетевые методы управления, двойное свертывание наземных кабельных сетей, начиная с центра а не с концов, что сокращало на 20-30% время ухода из-под удара и подготовку к пуску практически в полтора раза, решил назначить меня.
   При этом, как стало известно намного позже, главной целью учения было   отработка,   предложенных     командующим     Смоленской     армии,
экспериментов, по повышению ее живучести и боеготовности в условиях нагнетания США вооружений в рамках стратегической оборонной инициативы (СОИ).
   По прошествии семи лет в далеком 1982 году при моем окончании командно-штабного факультета Академии Ф.Э.Дзержинского с отличием, бывший мой заместитель командира полка Николай Хохлачев, ставший затем генерал-майором в управлении кадров РВСН, выдал мне назначение на кафедру «Управление войсками и служба штабов» поменяв меня местами с моим другом и однокурсником по Академии – полковником Прониным Геннадием, назначенным замкомдива, а в последующим – комдивом в г.Хмельницкий.
Но это в будущем!
   А пока, после отъезда комдива Кокина, я срочно собрал командование полка, в том числе и своего зама – Николая Хохлачева, и командира первого дивизиона Воробьева (неожиданно оказавшегося однофамильцем генерала Воробьева из Главного управления кадров) и поставил задачу на подготовку полка к маршу в полевой район.
   Располагался наш полевой район рядом с домом родителей космонавта Климука Петра Ильича, где я с Петром Ильичем и познакомился при рекогносцировке местности перед учениями.       Маршрут   проходил      через   райцентр района г.Малориту, а запасной вдоль «знаменитого» озера Буртового, получившего свое название в честь замечательного человека начальника штаба полка подполковника Буртового, ушедшего в запас до моего назначения.
   Учения начались по плану, в штатном режиме, марш совершали по основному маршруту по центральной улице г.Малориты. Примерно в 23.00 мне на командный пункт полка поступило радиосообщение, что непосредственно за городом опрокинулся наш тягач с активным топливом для заправки ракеты (цистерна 8Г131 с окислителем). При этом главный инженер полка подполковник Зеленцов и начальник тыла полка майор Слепнев предлагали объявить эвакуацию жителей города, остановить марш, доложить командиру дивизии и ждать дальнейших его распоряжений.
Я осознавал последствия такого предложения моих замов, опытных ракетчиков на 10-15 лет старше меня, сопровождавших колонну на марше. Более того, я не подумал в эти секунды о своей карьере.
   В одно мгновенье вспыхнули в мозгу масштабы катастрофы от возможного пролива агрессивнейшей жидкости и эвакуации жителей Малориты. И в эти же секунды у меня вырисовывается план, с молниеносно принятым мной решением: опоясать заправочную цистерну тросами от  дополнительных тягачей, зацепив за колеса, прилегающие к трассе, протянуть троса в противоположную от трассы сторону, пропустить их между цистерной и грунтом, подложив доски к бокам емкости, чтобы их не порезали тросы при натяжении тягачами, установленными поперек дороги и переворачивающими таким образом цистерну на свои колеса.
   Подполковник Зеленцов предупредил, что емкость от натяжения тросов может расколоться, разрезаться поперек или лопнуть по швам, что необходимо доложить главному инженеру дивизии, добавив, что срабатывает предохранительный клапан, сбрасывая давление в атмосферу, заражая воздух.
   Я приказал выполнять мое решение, сказав, что письменное  распоряжение будет отправлено шифровальщиком. Отдав приказ шифровальщику оформить шифртелеграмму, я одел спецкостюм, взял противогаз и поставив задачу оперативному дежурному доложить командиру дежурных сил дивизии,      что     я убыл с командного пункта       полка, чтобы возглавить колонну на марше.
   К моему прибытию заправщик с цистерной полувисел на тросах, касаясь левыми колесами кювета. Подложенные под троса доски с левого бока емкости потрескивали, троса противно скрипели, предохранительные клапана дымили оранжевым ядовитым испарением.
   Подбежал подполковник Зеленцов, убеждая остановить операцию. И только начальник тыла майор Слепнев Виктор Иванович, коренной сибиряк, охотник и неунывающий, истинно русский мужик, прищурив глаз через очки противогаза, молвил: - Командир, выдержит! Молодец командир! А то бы развели бы тут канитель! На всю бы Беларусь прогремели бы с эвакуацией.
   И мы втроем, и еще инженер по заправке капитан Митрясов продолжили и успешно завершили переворот цистерны на колеса. Полк выполнил поставленные комдивом учебно-боевые задачи и благополучно вернулся на место своей постоянной дислокации с первым в моей командирской практике выговором за несоблюдение требований по эксплуатации ракетного вооружения.

   От автора: продолжение воспоминаний Владимира  Прокоповича  будут в главе 14,  а пока…   среди офицеров полка после  случая  с опрокидыванием «бочки окислителя» от местного полкового юмориста капитана  Олега Чуть пошла такая вот шутка о начальнике этого злополучного отделения заправки капитане Бабок:
 
 «Бабок уложил цистерну на бок, за это ему надрали лобок!»
               
                ***
   В 1976г.  в масштабе Ракетных войск состоялся переход на единую систему несения боевого дежурства продолжительностью 3-4 суток. Продолжительность несения боевого дежурства на боевых постах на всех КП  при этом составляла также 6-12 часов. 
   Были установлены общие для всех дни и единый порядок подготовки к заступлению на боевое дежурство. По понедельникам и четвергам была введена комплексная подготовка дежурных сил.
   Все это потребовало переработки всей существующей документации, изменения расчёта сил и средств, комплектования дежурных смен и расчётов, изменения режимов несения боевого дежурства и отдыха.
   Ракетчики Малориты вздохнули более глубоко, как ни как недельное заточение в «секретном» лесу осталось уже историей.

                ***
   Осенью  1976 г. я был назначен командиром 6 сбтр, а проще комбатом. Бывший комбат майор Левищенко М.И. был переведен в Слонимский полк на должность ЗНШ полка. Состав 6 стартовой батареи на тот период был следующий:
НО-1 Казанский Г.И.
НО-2 Костромин Ю.
НО-3 Ковалев О.
НО-4 Мельник В.Ф
ЗКБ   Югин
КБ     Никончук Н.Н.
-Ну что старшина (Кисельков) сделаем из этого «материала» настоящую стартовую батарею?- заигрывая, спросил я своего уже не молодого, с сединою на висках подчиненного.
-Мы готовы и на это,- спокойно ответил старшина и подумал про себя: набрался, наверное, у Жалдака «дипломатии», теперь спуску не даст.

   В театре армейской жизни роли известны: роль «отца-батяни» берет на себя, как и подобает, комбат, роль солдатской матери, извольте-с, старшине.  А теперь пора и за работу.
   Стартовая батарея, способная без какой либо помощи извне, испепелить сотни гектаров благодатной земли, с надеждой смотрела в будущее.
-Новая метла по-новому метет, - говорили ушлые солдаты.
-А дров не наломает ли эта метла? - наблюдая с окна своего кабинета, сомневался дивизионный замполит.
   Изречение Жалдака и его напутствие: бери быка за рога, - стало  девизом молодого комбата. За пару месяцев 6-ая батарея утвердилась в полку, как одно из стабильных подразделений. Поняли это и офицеры батареи, поняли и солдаты, поняло и командование дивизиона с сомневающимся замполитом, наконец, понял и сам комбат.
   В феврале 1977 проверку специальной выучки стартовых батарей 31-й дивизии проводила комиссия армии во главе с замкомандующим по боевой подготовке генералом Ореховым Л.В. Первым в Малоритском полку генерала Орехова встречал начальник службы ИТС полка майор А.Ильяшенко, напросившийся у командования части для оказания помощи в возможности «смягчения удара». Открывая вместе с контролером ворота КПП, Ильяшенко вдруг распластался в богатырских дружеских объятиях   высокого «гостя», вылезшего с черной «Волги».
-Вот те раз, Сашка, ты еще майор? А я, видишь - генерал! Я же  вам балбесам еще будучи курсантом   всем говорил    в училище: с какими бабами будете водиться, так и пойдет потом у вас военная служба.
   Несомненно, генерал Орехов Леонид Васильевич оставил яркий и самобытный след в истории стратегических частей Смоленской армии. Нахрапистый, несколько грубоватый, он за упущения военной службы не щадил ни кого. Кто с ним когда-либо сталкивался, оставлял на долго в своей памяти его способность, в считанные минуты разделать под орех провинившихся. Орехов, в отличии от комдива Кокина, не раздумывая «давал на орехи» и с «нерадивых» летела шкарлупа. Он  умело пользовался и  «армейским языком», любя и уважая военный юмор, хотя иногда было и трудно догадаться - шутит он или говорит всерьез:
-понятие умный офицер в армии субъективно;
-умом ты можешь не блистать, но сапогом блистать обязан;
-не делайте умные лица, вы же офицеры;
-извилина у офицера должна быть одна, да и та от фуражки.
   К счастью это не его афоризмы, это «военная классика»!
После «невысоких результатов» февральской армейской проверки все лето 1977 инструкторские группы дивизии «гоняли»  стартовые батареи полка для повышении их боевого мастерства. Летом любая батарея почти на треть обескровлена:  часть водителей отправляется на целину убирать урожай, полным ходом идет благоустройство объектов части старослужащими солдатами, в который  раз переоформляются к конкретному сроку Ленинские комнаты, а значит надо заработать где  то    и стройматериал для этого, да и другие «мертвые души» числящиеся в штатах батарей: мастера спорта, ансамбли песни и пляски и т.д. не укрепляли боеготовность. Объемы же работ    по подготовке ракеты к пуску согласно графиков и наставлений  никто   не снижал, а наоборот курс идет на сокращение временных   нормативов…
   В который уже раз звучит для стартовой батареи сирена: «Занять боевые посты!». Личный состав батареи, разобрав оружие, стремглав несется на «техничку», там каждый солдат и офицер займет в очередной раз  свой боевой пост и снова отработает заданный Наставлением по подготовке к пуску Р-12 боевой алгоритм действий. Экипаж батареи в полсотни  человек, сноровистыми действиями будет снова готовить учебную ракету к пуску и уже третий раз за неделю.
Этот процесс подготовки ракеты к пуску не прост, он требует    отменной         физической силы, практической и теоретической подготовки каждого  номера расчета. А в батарее около 40 различных специальностей и каждая   невыполненная в срок операция ставит под срыв весь труд экипажа. Один номер «набивает» воздухом воздушные баллоны ракеты до 200 атмосфер, другой следит за насосами компонентов ракетного топлива, третий ведет регулировку приборов системы управления,      четвертый     настраивает   воздушные редуктора… Агрегаты наземного оборудования поочередно прибывают на позицию, стыкуются, расстыкуются. Рев Кразов, МАЗов, ЗИЛов…. Динамика работы ракетчиков, как броуновское движение, не подлежит осмысливанию постороннего наблюдателя. А ведет всю эту работу командир батареи, держа в руках все узловые моменты сложного процесса. Он порой как Александр Матросов готов сделать все возможное и невозможное, закрыть собой амбразуру, если это понадобится при подготовке ракеты к пуску. Прислушиваясь к каждому незнакомому скрипу железа или писку воздуха, комбат следит за конечным результатом всех операций, как хозяйка, пекущая пирог. Потеря контроля с его стороны может привести к гораздо худшим последствиям, чем подгоревший каравай.
Начинается предстартовая подготовка ракеты с выкатывания ее из хранилища. «Приятная» эта работа, особенно зимой в  гололед. Навалившись всеми телами на тележку десятка два бойцов, с шутками и прибаутками стремятся приблизить ракету к заветному «столу». Летом же, другое дело, и пяти крепышей ракетчиков порой хватало для разгона телеги, вот только гнуса вовремя успевай сбивать с лица, а то ведь меры они «писклявые» не знают.
   Все суетятся кроме наводчиков. Им суета не нужна, они уверенно и спокойно крутят свои теодолиты, замеряя  базовые углы и в кромешной ночной тьме умудряются поймать в объектив 2,5 вольтовую лампочку на вешке. После этого каллиграфическим почерком аккуратно записывают цифры и передают данные на разворот ракеты. Теперь пришла очередь потрудится и менее интеллектуальным номерам расчета. Сложности здесь особой нет, бери обычную трубу и вращай ракету на заданный азимут стрельбы.
   Конечно, истинные данные по целям были не доступны боевому расчету, все это надежно хранилось на командных пунктах в опечатанных  сургучом Генеральным штабом ВС СССР пакетах.
   Звучит команда «Газы». Теперь уже не узнать, кто есть кто. Одни номера на спинах, да разноцветная маркировка костюмов помогает комбату дать нужную номерам расчета команду или встряхнуть кого-нибудь из них «дружеским» похлопыванием по заднему месту.
«Пристыковать головную часть!», «Установить ракету на пусковое устройство!», «Произвести прицеливание!», «Заправить ракету топливом!»,- надрывается до хрипоты комбат.
   Как девятый вал нарастает динамизм работы старта. Из под противогазов только и слышны учащенные хрипы дыхания ракетчиков. Законсервированные в резиновую оболочку тела залипают потом и нет порой сил  терпеть эту «сауну», но до пуска еще далеко. Когда же, наконец по лестнице установщика вниз устремляются настройщики СУ и ДУ, сделав свои коронные операции, ракетчики начинают понемногу приходить в себя, чувствуя свою очередную победу пока над собой, но не над противником.      
   «Установщик в укрытие! Всем покинуть старт!», «Снять термочехол!» -последняя команда комбата, который уже стремглав бежит к бункеру пуска. 70 метровый отрезок пути кажется вечностью и для него и для всех соучастников предстоящего пуска ракеты. «Внимание пуск!». Часы показывают 24 часа. Стрелки секундомера фиксируют 2 часа 30 минут.
   С постоянной готовности совсем не плохо - норматив уверенно перекрыт. Поскорей бы занять исходное положение, -  думает каждый участник занятия, - снять этот чертовый противогаз, да отдохнуть. Ноги деревенеют. Но как не крути, а раньше трех ночи все в исходное не приведешь, хоть тресни: пока сольешь КРТ, пока снимешь ракету с пускового устройства, пока отстыкуешь «голову», а там еще и «приятная работа» - закатить ракету в хранилище не промахнувшись, да не придавить в ночной мгле между воротами  уже какого-нибудь полусонного бойца...
-Повторных пусков сегодня не будет, это хорошо, можно и поспать часа три, если конечно подменят на кухне в наряде, - мечтают солдаты. А спать в наряде нельзя, можно получить еще пять за это.
   Утром личный состав успевал  почистить оружие,  отдраить до блеска всю технику, заправить ее горючим, зарядить старенькие аккумуляторы, а зимой еще почистить от снега  полгектара стартовой позиции. Вечером по плану, пройдет аналогичное занятие с различных степеней готовности, и так будет продолжаться пока батарея не получит твердую отличную оценку. Ведь в августе полк снова перепроверят. Генерал Орехов любил пошутить, но не любил когда шутили с ним, особенно боеготовностью. Стартовые батареи гонялись им до победы, как бильярдные шары по лузам. Кстати за бильярдным столом он играл мастерски. Об этом говорили  очевидцы, отдыхавшие с ним в  отпуске в Крыму в ракетном санатории «Фрунзенское».
   Узнав у одного офицера, выигравшего у него бильярдную партию, что он с Пружанской дивизии, Орехов смачно заревел:
    -Доктора вашего отлуплю, чтобы больше таким, как ты, путевок во «Фрунзенское» не давал!

   Все лето 1977 шестая батарея отстаивала свои передовые позиции в решении стоящих перед ней задач… Эти задачи выжимали у офицеров батареи все силы. А дети тем временем не видели своих отцов...
   Заканчивался 1977 год. Страна готовилась по-барски отпраздновать  пятидесятилетие Советской власти. Юбилейные рубли с символикой Великого Октября, заполняли кассовые аппараты магазинов, пустые полки которых безжалостно смотрели на покупателей. Еженедельная автолавка, приезжавшая с Пружанского военторга, разметалась     семьями малоритских ракетчиков в считанные часы. В  ракетном полку все шло, как и подобает - обыденно и планомерно: офицеры сутками ковали боеготовность, их жены с ночи стояли в очередях, в надежде купить утром полкило колбасы или килограмм мяса.
-Ты Клава, за кем занимала, за Мандрыкиной? То иди поспи пару часов, а я пока покараулю часик другой.   А вот и наши мужья  с комплексного занятия уставшие заявились. Вот обрадуются утром свежей колбаске!
   6-я сбтр по итогам 1977 года заняла второе место, уступив только    батарее Жалдака.  Его авторитет в полку  был не прирекаем и  как мы уже знаем, он единственный из комбатов полка был заслуженно награжден орденом «За службу Родине- III степени».

   Как то через неделю после подведения итогов  ко мне подошел командир полка Прокопович Владимир Павлович:
-Как вы смотрите, чтобы возглавить флагманскую Костеринскую батарею? Жалдак В.К. ее продержал в отличниках 4 года! Пора  и его, наконец, выдвинуть, ведь обещали же его в свое время «не обидеть».
  Я уже знал, что Жалдака планируют на заместителя командира 2-го дивизиона по тылу, поближе к «свиному хозяйству», как он сам любил говорить. Был бы у него «поплавок» - поставили бы, не глядя, на командира дивизиона, лучшего не сыскать!
Прокопович продолжал:
 -Мы решили Жалдака  назначить на должность заместителя командира второго дивизиона по тылу. Думаю его батарею передать вам, вы неплохо потрудились на шестой, вот вам за это и повышение.
Как не хотелось бросать свою шестую батарею, сколько в нее было вложено сил и труда. Батарея уже сформировалась как хороший и сильный организм, была готова решать уже в новом году задачи на самом высоком уровне.
-Какое же это повышение, я тут столько сил истратил, только  все настроил на рабочую волну, а тут опять начинать….
-Вы не правильно поняли мое предложение, ведь это же флагманская батарея не только в полку, но и во всей дивизии.

                ***
Юрий Беличенко.    О товарище (я бы его посвятил В.К.Жалдаку).

Говорил мне не случайно, что тому легко служить,
Кто под носом у начальства научился мельтешить.

Страсти к рифмам не имея в эмпириях не витал.
И роман Хемингуэя с умиленья не читал.

Без друзей не оставался, без театров не скучал.
Не уверен – сомневался, виноват – так отвечал.
Но весьма суровых правил был в вопросах уставных.
И на службе службу правил без мечтаний отпускных.

Словом, если знать заране,
Что меж прочих трудных дел
Есть ракетное призванье, –
Может он его имел?

А ещё любил он споры о посредственном кино.
О достоинствах мотора, о товариществе… но,

Неожиданный и строгий,
через два десятка лет
Прозвучал сигнал «Тревоги» –
И рассыпался портрет.
               
                ***
   Не могу не пройти мимо экстравагантного события случившегося уже в новой для меня должности – комбата 1-й батареи. В один из осенних дней на стартовой позиции дивизиона я увидел праздно шатающего офицера ВМФ - молодого лейтенанта.  Красавец, стройный, высокий моряк ходил по бетонке, разглядывая по ходу  все его интересующее.
- Наверное какой-нибудь  промышленник или из проверяющих, - подумал я. Каково же было удивление, когда этого лейтенанта мне представили в качестве начальника 1-го отделения в мою батарею. Так он и ходил в батареи целый месяц в морских клешах, пока не подобрали ему общевойсковую форму.
   Владимир Пигас, как он себя назвал, в дальнейшем стал одним из лучших офицеров  батареи, а затем дивизиона и полка, он прошел все должности до командира стартовой батареи... К сожалению, расформирование полка не позволило ему расти по должности и дальше.    

  Из воспоминаний В.И.Шведова (в полку 1976-1980)

Каждый нормальный  человек делает служебную карьеру,  и в каждой  профессии есть династии. Вспомните анекдот, в котором сын полковника спрашивает у матери:
   - Мама, а я полковником буду?
     Мать отвечает:
   - Будешь, сынок, будешь!
   - А генералом буду?
     На что мать отвечает:
   - У генерала  есть свои дети …
   Так вот, я стал военным,  решив продолжить семейную традицию  профессионально Родину защищать! Тогда эта профессия была престижная, а служба в армии считалась школой жизни и делом настоящих мужчин!
   У всех офицеров по службе проходит карьерное продвижение.  А начинается и заканчивается это  продвижение с приема и сдачи соответствующей  должности. 
   В 44-й рп я прибыл в августе 1976 года, окончив  Рижское высшее военное  командное Краснознаменное  училище имени  Маршала  Советского  Союза Бирюзова С.С., с образованием  инженера механика летательных  аппаратов  и наземного оборудования к ним.  Не хвастаюсь, средний балл диплома – 4,48, но по  электротехнике была тройка  (слабо разбирался в  электросхемах). 
Представился  командиру  полка  п/п-ку Прокоповичу.  Он меня не спрашивал, а назначил на должность начальника электроогневого отделения 4-й батареи.    
   Должность у л-та  Ельцева принял быстро,  подписав рапорт,  но   сделал я это скорее по неопытности,  и чтобы не задерживать отъезд Ельцева в Пермское военное училище на новую должность.
   Не буду скрывать, что служба моя шла не совсем гладко.  Техника была старая, много ошибок я допускал в начале службы по неопытности. Закипала вода в радиаторах машин на маршах, зимой водители забывали ее сливать, двигатели выходили из строя.  За что я получал взыскания и очередное воинское звание ст. л-та мне задержали на 9 месяцев.
Но время летит быстро. Опыт и мастерство совершенствовались  благодаря помощи руководства, офицеров-ветеранов и подчиненных. Особенно я благодарен  прапорщику Слепову Сергею Васильевичу, которого все уважительно называли КУЛИБИН. Он научил меня читать электросхемы и разбираться  в «одиннадцатилистовке».  Я стал специалистом 1-го класса,  а отделение – на хорошем счету.
   Прошло четыре года. Мой однокашник ст. л-т Щербаков Д.Д. с должности  НО-1 2-ой батареи переходит на должность ЗКБ третьей батареи. Ну, думаю, и мне пора «карабкаться по карьерной лестнице».  Не скрою, что воспользовался  семейными связями.  На мое имя пришел запрос со штаба Смоленской армии, но заместитель командира полка по политчасти м-р Николенко продвижение мне «зарубил»,  поскольку между нами был конфликт (я не позволил ему «тыкать» перед офицерами части).  Может это и к лучшему,  потому что через некоторое время пришел приказ ГК РВСН о переводе меня в в/ч 34143 на ЦКП РВСН.
   Помню, как м-р Николенко вызвал меня к себе в кабинет и «дружески» посоветовал выбирать квартиру именно в «башне»,  поскольку там планировка комнат лучше (кстати квартиру я получил по очереди только через 10 лет). Нужно было сдавать должность и собирать подписи на «бегунке».  Последнюю подпись оставалось  поставить командиру  батареи  к-ну Казанцеву, который буквально  за месяц до этого принял  должность у  к-на  Пастерова Ю.П. 
   К-н Казанцев был  опытный офицер и  проверил, что за мной числится.  Комплекты костюмов КР за весь л/с отделения я передал, а вот за прибор, который остался на мне «висеть» с тех пор, как принял должность НО-3,  отчитаться не мог. Когда совершенствовали учебно-материальную базу,  внедряли рацпредложения,  устанавливали тренажеры в учебном корпусе, этот прибор со  склада получил л-т Ельцев,  мне при сдаче должности нечего не сказал.  К-н Казанцев отказался  подписывать мне «бегунок».  Что делать? Я проявил «военную смекалку» и сам за него расписался.  Нужно было уже ехать в Москву, но к-н  Казанцев оказался  принципиальным «товарищем», доложил об  этом начальству и мой отъезд на неделю отложился.  ЗКБ к-н Свирин составил акт и  прибор списал, а мне пришлось собирать все подписи на «бегунке» повторно. 
   Слава Богу, что на новом месте мне не пришлось принимать материальные ценности, а перед увольнением, наученный горьким опытом, все лишнее,  числившееся на мне, списал. 
   В декабре 1994 года уволился в запас по  состоянию здоровья в звании майора, имея 23 года выслуги.               
                ***
    Командование 2-го дивизиона во главе с командиром п/п-ком Романек, недавно прибывшим в Малориту из Пинского ракетного полка вместо п/п-ка Незваного В., продолжало решать стоящие перед ним задачи. Дать оценку оставленному мною коллективу дивизиона не берусь. Тем не менее, стиль работы Романека       на дивизионе       меня        настораживал,       нервозность,  самолюбование, а зачастую и проявление обычного хамства, его не  покидало. В нем чувствовалось что-то инородное,  он как бы ждал от подчиненных огрехов, зато потом с самолюбованием отыгрывался на них. Буду перед собою честен, это был настоящий вампир.
    Через  месяц после моего ухода с дивизиона подполковник Романек погибнет в аварии, управляя личным легковым автомобилем «Москвич» по пути с Пинска в Малориту. Пусть земля ему будет пухом и царство ему небесное.



Глава 13. Стартовые батареи

   Всего навечно зачисленных в списки частей 50-й Ракетной армии было 14 Героев Советского Союза, павших смертью храбрых за честь, свободу и независимость нашей Родины. В 31-й дивизии два: старший сержант Костерин С.П. - 44 ракетный полк и капитан Бабайлов П.К. -  56-й ракетный полк (Шерешево).
         Перед Новым 1978 годом меня неожиданно вызвали в штаб полка, где командир лично  ознакомил меня с выпиской из шифртелеграммы НГШ РВСН, которая гласила:
         «Секретно. 50 РА. г.Смоленск: Подвергнуть итоговой проверке ГК РВСН  ракетные полки 31 рд (Пружанская дивизия) в январе 1978 г. с убытием 1 сбтр 44 рп  (г.Малорита) на государственный полигон Капустин Яр, для реального учебно-боевого пуска в рамках тематики проводимых учений.  25.12.1977 Начальник ГШ РВСН  Вишенков В.М.».
         Если в начале 60-х ракетные полки и дивизионы перед постановкой на боевое дежурство проходили в полном составе обязательную 100% полигоновскую «обкатку», завершая ее учебно-боевым пуском ракеты, то в дальнейшем для участия в тактических учениях, на фоне которых проводились пуски ракет, на полигон Капустин Яр (граница Астраханской и Волгоградской обл.) стали периодически, по специальному графику, выезжать только отдельные стартовые батареи.  Пребывание на полигоне, как правило, длилось  один-два месяца.
        Среди офицеров считалось, что настоящим ракетчиком может считать себя только тот, кто хотя бы один раз состоял  в обойме боевого расчета, который подготовил и произвел учебно-боевой пуск ракеты. В условиях мирного времени это могло естественно произойти только на Государственных полигонах.
Состав батареи на тот период и на пуске в Капустином Яре:
НО-1 л-т Пигас (на пуске работал ст.л-т Фадеев Г.В.)               
НО-2  ст.л-т Волынчук И.       
НО-3  ст.л-т Сапронов В.М.
НО-4  к-н Драчев Н.            
ЗКБ    Фадеев Г.В.   (на пуске работал ст.л-т Щербаков А.)

        Уже 28-го декабря 1977 года с Костеринцами  дивизия срочно провела «прицельное» комплексное ночное занятие с реальной заправкой КРТ. После занятий инструкторская группа соединения была приятно удивлена: подготовка всех номеров расчета вполне сносная, отправлять в Капустин Яр совсем не стыдно. Прямо на стартовой площадке в домике комбата, за наспех накрытым по установившейся негласной традиции столом, начальник комиссии проверки  полковник Стрекалов А.А. подытожил:
        -Так и держите! Хоть одно светлое пятно в Малоритском полку будет!
        -Батарея готова совершить эшелоном марш в Волгоградскую обитель ракетчиков - Капустин Яр,- так было доложено командиру дивизии генералу Кокину А.А.!

135
        Было также предложено заменить двух офицеров, назначенных недавно на должности в батарею, на наиболее подготовленных (НО-1 был предложен мой ЗКБ Фадеев Г.В., ЗКБ предложен ст.л-т Щербаков А.). Данное предложение  командованием соединения было утверждено. 
        Отъезд на полигон был назначен на 3 января 1978 года. С утра до обеда личный состав батареи и включенные в поездку  прикомандированные формирования загружались в эшелон. После приготовленного уже в теплушке обеда и приема пищи убывающие собрались в полном составе на перроне Малоритского железнодорожного вокзала. Командование части   организовало митинг. Мирные пассажиры станции, сидя на своих нехитрых чемоданах и сумках, с любопытством, а то и с тревогой, косились на скопище чудаковатых военных:
       - Что-то давненько не бывало такого представления, никак на фронт мужиков отправляют, может опять в Чехословакию? – шептались одни.
       - Скорее на Кубу, там ближай до Америки, а в Чехии им не хрен делать!
       - Это же ракетчики, а не пушкари, какая им разница, откуда ракеты пулять, у них же дальность ни как у артиллерии.
       - А почему у них на петлицах пушки?
Когда полковой оркестр «гришина» исполнил «Марш славянки», заумилялись даже сами батарейцы:
       - Ну и замполит у нас находчивый, почти как на фронте, это ж надо все так  обставить.
       - Только отличный результат! С Кап Яра вернетесь - будем встречать опять же с музыкой, -  подводя итоги митинга, охрипнув, кричал в мегафон командир полка Прокопович.
         Отбивая по стыкам рельс чечетку, воинский эшелон батарейцев держал курс на будущую победу или свое поражение. Батарею в эшелоне сопровождали: от ракетного дивизиона, недовольный своей поездкой, майор Хацкевич Л., начальником эшелона был назначен заместитель командира полка, вечно улыбающийся и неунывающий подполковник Старцев А.А.  Конечно, помощи от них было мало. Спасибо Старцеву, что он хоть не вмешивался в дела «комбатские», чего не скажешь о Хацкевиче. Дивизию представлял заместитель командира  полковник Заиченко В.И., убывший на полигон несколькими днями раньше. Его практически мы не видели.

   Мелькали зимние пейзажи прекрасной Родины, кое-где еще в  хатах виднелись украшенные новогодние елки. Ракетчики, распластавшись по полкам, молчаливо осязали январскую стужу через окна. Как хорошо думается под стук колес. Изнурительная работа по погрузке эшелона разморила ракетчиков. Чего только им не пришлось грузить. Помимо табельного имущества и техники, загружалась и «положенная дань» для полигоновского начальства:  стекло, доски, цемент, лес, краска, унитазы, раковины (об этом хорошо написано генералом Бородуновым Евгением Семеновичем в книге воспоминаний  50 рд Белокоровичи - система поборов разд.2 стр.64.).
    - А не пропустить ли нам комбат по этому случаю пару капель Рижского бальзама, я на всякий случай с собой керамическую бутылку прихватил, - предложил мой заместитель, тоже выпускник Риги Фадеев Гена.
     По приезду на полигон, батарея выгрузилась в степи на рампе. Литерные пассажирские вагоны от состава отцепили, а в оставшиеся вагоны-теплушки был отправлен личный состав. Водитель мотовоза «расхлыстанный» и ушлый местный солдат, подцепил наш укороченный состав и повез прямо на 4-ую площадку, где нам предстояло реально доказывать комиссии главкома, да и полигоновскому начальству, что мы не лыком шиты.
    -Сколько ж тебе метел надо, ты что весь берег Ахтубы вымести хочешь, - торговался старшина  Костеринской батареи с местным комендантом прапорщиком.
    -Так ведь для нашего бойца на полигоне метла-техника одноразового действия. Пару раз махнет и, нет метлы, одни прутья, а чистота должна быть всегда. Пока вы у нас живете, вы и метете, своими же конечно метлами, а как уедите, извольте, нам самим приходится марафет наводить, а почему бы и нет? К нам тоже, случается,  когда главкомы с министрами на проверки ездят.
    -Ладно, бери машину метел, да не щипай за душу, мне еще с вашим банщиком надо дела уладить.
     Подошел местный замполит:
    -Мужики держитесь, на вашу душу журналисты с телевиденья из Москвы прилетели, в кино вас снимать будут, в программу «Служу Советскому Союзу»!
     Как позже стало известно, редакция этой телевизионной программы впервые получила разрешение от ГК РВСН Толубки В.Ф. подготовить материалы о стратегических ракетчиках к 23 февраля 1978 г., 50-й годовщине Советских вооруженных сил. Сразу же для батареи началась сумасшедшая чехорда: получение боезапаса, горизонтальные проверки ракеты, получение и аттестация КРТ, прием технологического ракетного оборудования и техники для организации предпусковых операций и пуска ракет. И наконец, осталось то, самое, как тогда считалось у ракетчиков, малое: сдать теоретические и практические зачеты на допуск к проведению   учебно-боевых пусков инструкторской группе полигона, представляющих комиссию ГК.
    То ли «дань» оказалась недостаточной, то ли кто то, с кем то, чего то не поделил, но зачеты батарея провалила вчистую, не смотря на то, что весь путь следования на полигон в течение  недели, по 12 –14 часов в сутки, штудировали  свои должностные обязанности, правила, инструкции, меры безопасности, все от комбата до последнего номера боевого расчета.  Никто не понимал, почему к ним вдруг предъявили такую агрессивность.
    Реально же причина не сдачи зачетов оказалась на много проще. Предыдущая цепочка батарейцев, проводящая такие же отстрелы ракет, умудрилась непонятным образом, сдать полигоновскую технику после пусков, не обслужив ее. Москвичи «главкомовцы»  вели спрос за это с «капъяровцев», а те, решив самим не упираться в устранении выявленных недостатков, привлечь Костеринцев. Говорили полигоновцы между собой примерно так:
    -Завалим их по теории, дадим двое суток на пересдачу, вот у них и появится время привести нашу технику в надлежавший вид. Что нам с ними коров пасти?
    А сейчас я все же приведу воспоминания генерала Бородунова Е.С. бывшего руководителя такого же пуска, который проводил боевой расчет 163 рп 50 рд (пгт.Белокоровичи):
    "Никто из впервые прибывших на полигон даже не представлял и части тех трудностей, с преодолением которых приходилось сталкиваться командирам стартовых батарей там, вдали от своих полков.
    На полигоне имелся учебный центр. Вероятно по замыслу главнокомандующего РВСН этот центр, через который проходили все прибывающие  для пуска ракет боевые расчеты, должен был содействовать снятию множества бытовых проблем, возникавших перед военнослужащими, готовившими и осуществлявшими те самые пуски. Но не зря говорят, что благими намерениями выстлана лишь дорога в рай…
    Вспоминаю первого начальника этого учебного центра полковника Шаргородского. Он создал там такие условия, что, зачастую, личный состав боевого расчета, убывая с полигона, радовался не участию в подготовке успешно проведенного пуска ракеты, а тому, что покидает наконец-то это беспредельное чистилище. И далеко не теоретические знания, практические навыки и техническое состояние ракетного оборудования определяли ту оценку, которую Шаргородский выставлял боевому расчету. В большей мере она зависла от имущественного и материального вклада, сделанного личным составом расчета в здания и сооружения учебного центра, а также в удовлетворении постоянно растущих потребностей многих его сотрудников, начиная от солдата-коменданта казармы, водителя мотовоза и кончая самим начальником центра. Как ни прискорбно, но это было зло, против которого никто не то чтобы не мог, но даже не смел бороться.
    В нашем случае Попаденко  И.К. сменивший Шаргородского был не сколько не лучше, а может быть и хуже. Кстати обои были выходцами с 50 РА. По случаю провала Костеринцами зачетов, а до начала учений Главкома остались считанные дни, из Смоленска армейским самолетом вылетел, месяц как назначенный на должность заместителя командарма по боевой подготовке, генерал Лапшин А.С., сменивший покинувшего армию Орехова. Что было бы, если бы прилетел сам Орехов, трудно себе даже представить.
   -Комбат, почему такие низкие результаты сдачи? Начальник учебного центра полигона Попаденко в расстроенных чувствах! Вы сможете за сутки поправить положение дел?- а затем перейдя с официального языка на простой, добавил, - ты знаешь комбат, «завидую» я тебе черной завистью, но ничего не попишешь, комбат ты, а не я, свою дистанцию «комбата» я уже отбегал и тебе  пора думать как ее закончить. Зачеты за тобой.
    Ответ в армии признавался только один: так точно, смогу.
Армейский порядок на полигоне, это не порядок в полку. Там бардака побольше, офицеры понаглее, солдаты помахровее. Все изъяны с техникой, запущенной и раздолбанной, батарейцам пришлось устранять своими силами в дневное время, а по ночам готовится к зачетам. Больше суток мучили ракетчиков по теории, но они свои «4» бала все же получили.
   -А я знал, что вы не подкачаете комбат, Рижане просто так не сдаются, - встретив меня на технической позиции, поблагодарил Лапшин. - Я тоже закончил это училище, но в 1966 году, майором, а  сейчас видишь – генерал! Так что дерзай, но не быть тебе майором, знаешь как у Высоцкого: капитан, капитан…
    На что я ответил:  майором буду...
    Интересная сложилась судьба,  мы  «Рижане» встретились на полигоне, святом для ракетчиков месте, случайно, первый  раз в жизни, не зная раньше друг друга. Больше никогда после этого мы не виделись. В 1966 году я только поступил в Рижское училище, Анатолий Сергеевич Лапшин майором его в этом году закончил.
    Я  действительно  через два года в 1980 получу звание «майор»  и прохожу  с этим званием одиннадцать с половиной лет. Никто  меня этим званием не понукал,  воинскую честь младшие и равные  по званию отдавали мне как ритуал и я им отвечал тем же. Этим я горжусь, мне и сейчас не стыдно перед этим генералом.

    Наконец, после изнурительных зачетов и проверок готовности Костеринцев к самостоятельным пускам, начались учения Главкома, проводимые со Смоленской армией, а реально с 31-й Пружанской дивизией. Для всех ракетных полков пуски учебные, для костеринцев Малоритского полка –   учебно-боевые.
   -Держись комбат,  на тебя вся  страна смотрит!

    Зампотех Фадеев Геннадий ликовал раньше времени:
   -Вы представляете, вернемся домой, включим телевизор и под коньячок будем в «Служу Советскому Союзу» свои рожи чумазые  на экране разглядывать, да вспоминать этот кошмар.
   -Не спеши, как голый в баню, еще ракету пустить  надо, - одергивал его никогда не унывающий подполковник Старцев.

    Наступил день, ради которого сто человек месяцами, а кто и годами, совершенствовали свою выучку, штудировали инструкции и наставления, сдавали зачеты, перемещались за 2 тысячи километров, и снова готовились и сдавали зачеты.         
    В день пуска после завтрака офицеры и личный состав «цепочки» выехали с площадки № 20 на стартовую площадку №4, где и пребывали в тревожном ожидании приказа. Наконец, с КП полигона пришел  долгожданный приказ на «Пуск», вернее, приказ «Занять полную боевую готовность», и командир батареи Никончук отдал свою первую  команду «Занять боевые посты!».
    Работа стартовой батареи на полигоне в принципе ничем не отличается от комплексных занятий с заправкой КРТ в Малорите, ну если только климатическими особенностями. Мороз, свирепый ветер, голая степь…
    Перевод ракетного комплекса из постоянной боевой готовности в полную и пуск ракеты из полной боевой готовности проходит в соответствии с боевыми графиками, наставлениями  и инструкциями. Особенностью проведения учебно-боевого пуска на полигоне, реального пуска в отличие от имитации пуска при проведении КЗ, является то, что после выполнения всех технологических операций по подготовке ракеты к пуску, которые должны были быть выполнены в установленное боевыми графиками время, от чего, собственно, и зависела окончательная оценка батареи, давалось дополнительное время 10 минут для эвакуации ВСЕХ с площадки №4, за исключением нескольких офицеров, остававшихся в защи-щенном    бункере пуска, это я   командир батареи  и старший оператор  машины подготовки 8Н213. Нам то и предстоит нажимать кнопки «Пуск»  на пультах пуска одновременно...
         Батарея успешно подготовила ракету в установленное время. Идет последняя минута до пуска из полной боевой готовности.
Последние 100 метров до бункера пуска, истекают последние, выделенные нормативным временем секунды. Мешают валенки, один по пути слетает, бегу по снегу в  носке. И вот она кнопка «Пуск», я с оператором их ….
Нажатие кнопок, как уже выше говорилось, произошло с плановой 10 минутной задержкой. За это время весь личный состав, включая офицеров и инструкторов, покинул старт и на машинах выехал по бетонной дороге за пределы площадки №4 на расстояние 3 километров. Именно оттуда все они с волнением наблюдают  за своей, ставшей уже родной ракетой, одиноко возвышающейся над степью.
    Все участники происходящего, с целью  безопасности удаленные со старта, молчат и находятся в состоянии высокого напряжения. Видно, что каждый давно ждал этот момент, ведь  вложены  колоссальные  усилия, огромный потенциал знаний, да и государство угробило большие материальные средства…
    Бункер вздрогнул и зашатался, над степью Капустина Яра  полыхнуло зарево. Огромная лавина света озарила пространство  морозного неба.  Будто вздутая  гигантская газовая горелка, из земли медленно поднялся раскаленный факел. Зависнув на секунды, он рванул ввысь и, убыстряя свой бег, вошел в звездное пространство. Ракета исчезла, сомкнувшееся небо спрятало ее в себе.
    Вырвался вздох облегчения у всех, кто причастен был к пуску. Послышались ликующие возгласы, восторженные крики «ура!». По прибытию на старт и офицеры и солдаты жали друг другу руки, по-братски обнимались. На глазах взрослых мужчин блестели слезы. Бетон старта скованный двадцати пяти градусным морозом, вдруг стал теплым. Ракетчики, глядя на комбата, сбросили валенки и пустились в пляс вокруг «пускового стола», сажу с которого солдаты ладонями умудрились растереть  на свои  физиономии и оставить отпечаток большого пальца в своем военном билете.   Это была разрядка после колоссального напряжения, долгих бессонных ночей.
Учебно-боевой пуск 1 сбтр 44 рп произвела согласно плана учений с полной боевой готовности в 22.03 московского времени 21 января 1978 года. Эта дата и была впоследствии записана в исторический формуляр части.
    Вот и закончилась борьба батарейцев с разваливающейся полигоновской техникой, с несговорчивыми инструкторами, да  крепким январским морозом. 26 января, погрузившись в эшелон, Костеринцы отчалили к своему постоянному месту дислокации, получив за свой труд общую отличную оценку.
   -Милая Беларусь, мы едем домой,- радовались победители.
    По прибытии с полигона батарейцы нутром почуяли: музыки не будет. Командованию полка уже было не до Костеринцев и тем более не до оркестра. Завклубом части Виктор Гришин виновато улыбался:
   -Вы что с Луны свалились, мы тут все спешно  раны зализываем, оставленные комиссией Главкома: из восьми стартовых батарей только одна сработала на «четыре», четыре батареи оценены на «удовлетворительно», а две вообще получили «двойки».
    Костеринцы привезли, как мы уже знаем - трудовую отличную оценку.

    Подготовка ракеты Р-12 личным составом 1-й батареи и ее пуск были засняты телеоператорами центрального телевидения на пленку и в дальнейшем показаны в программе «Служу Советскому Союзу» (в канун
    60-летия СА и ВМФ к 23 февраля 1978 года). К сожалению архивов у меня нет. Действия батареи комиссия ГК РВСН  оценила на отлично, ордена получили зам командира дивизиона Хацкевич Л. и зам командира полка Старцев А.А.

   Это я к слову, а вот хронология учебно-боевых пусков 44-го ракетного полка
1962 2 сбатр в составе дивизиона     отлично
1963 1 сбатр в составе дивизиона
1967 4 сбатр
1969 5 сбатр         м-р Филин     отлично
1970 5 сбатр
1970 8 сбатр
1978 1 сбатр 21 января к-н Никончук Н.     отлично
1982 3 сбатр 10 декабря      м-р Червяков С.     хорошо
                15 декабря      м-р Червяков С.     отлично
                20 декабря м-р Червяков С.     хорошо
1983 4 сбатр 20 июня         к-н Климашевский Н. отлично
                23 июня    к-н Климашевский Н. отлично


    В канун  60-летия ВЛКСМ 25-28 апреля 1978г. в Москве прошел ХVIII съезд комсомола. В состав делегации от Брестской области по представлению политического отдела дивизии был выдвинут и секретарь первичной комсомольской организации 1-й Костеринской батареи Спивак,  земляк Героя Советского Союза из г.Яранска. Идейной, эстетической и моральной стороной подготовки этого делегата к  незаурядному историческому событию непосредственно занялось командование полка и дивизиона. Первое, что у меня спросили, где вы его откопали, он же «нулевой». Я ответил: - Читайте Устав ВЛКСМ, демократическим способом. 
    Спиваку была сшита в ателье новая парадная форма, выдано новое обмундирование. Кроме того он был освобожден от нарядов и работ на три месяца, с включением  в индивидуальный ликбезовский проект под руководством библиотекаря части обаятельной Минухиной, которая, ежедневно работая с делегатом, сотворила из него уже настоящее чудо.
    По возращению с Москвы нашего делегата в батарее  практически  не видели, он видоизмененный, стал ездить по полкам дивизии, участвовать во всех молодежных активах  областного и местного характера, ну и конечно ждать своего дембеля, причем не всегда достойном образом ...
    15 мая 1978г. в Ракетных войсках была введена в действие новая директива главнокомандующего генерала армии В.Ф. Толубко «О боевых готовностях». Предусматривалось четыре степени боевой готовности: постоянная, повышенная, военная опасность (ВО) и полная.
    По итогам 1978 года батарея заняла 1 место в полку. После подведения итогов, учтя мои семейные обстоятельства, мне было предложено сдать Костеринскую батарею капитану Журавлеву В.И. и принять 2 сбтр.
                ***
      Воспоминания сослуживца  по группе регламента    Валерий Шулым

               
    В 44 ракетный полк я прибыл в марте 1978 г. лейтенантом-двухгодичником. После окончания факультета электроприборостроения и вычислительной техники Киевского политехнического института нам, нескольким новоиспеченным лейтенантам, было приказано прибыть в г. Смоленск в штаб в/ч 55135.Там спустя неделю нас распределили по дивизиям и полкам.

    Я и мой однокашник Николай Совач попали в г.Пружаны, где располагался штаб дивизии, а затем в г.Малорита,в\ч 89503. Вместе с нами приехали ребята с Казанского авиаинститута Кочетов (сейчас проживает в г.Брест), Колобов, Бикмулин и Куйбышевского авиаинститута Иванов Сергей (сейчас проживает в Самаре).
 ПНШ по кадрам к-н Мензул распределил нас по подразделениям. Совач попал в 1 батарею, а я - в группу регламента на должность начальника 2 расчета (проверки двигательных установок ракет) 1 отделения боезапаса. Техником у меня был пр-к Полянский Владислав.1 отделение:
1 расчет (проверки СУ и НКС) возглавлял ст.л-т Андреюк Николай.                2 расчет л-т Шулым
3 расчет - ст.л-т Черкис Анатолий. В составе 1 расчета было два старших оператора: машины горизонтальных испытаний -л-т Антонов, машины автономных испытаний -ст.л-т Демченко. Начальником 1-го отделения был к-н Серегин Алексей Афанасьевич. 2-е отделение (подъемно-транспортного оборудования) возглавлял
к-н Кришун, 3 отделение (заправочного оборудования) - к-н Бабок (прим.автора: тот самый, положивший цистерну с окислителем 8Г131 на бок) .
    В то время группой командовал м-р Бирковский Рудольф Антонович. Это был командир, как говорится, от Бога, требовательный и вместе с тем человечный и заботливый. Ему удалось создать дружный, спаянный коллектив. Знаю, что после службы он проживал в Кобрине, а в сентябре  2016г. Рудольф Антонович скончался, земля ему пухом.
    Замом у него был к-н Лабецкий Борис, а замполитом к-н Вареник Петр Потапович.
    В группе регламента служили классные специалисты, и им нужно было соответствовать. Вскоре и я сдал на допуск  к самостоятельной работе и потекли служебные будни.
    Незаметно пролетело время. Весной 1980г. я уехал из Малориты. Приняв решение остаться в РВСН, я продолжил службу в 19 ракетной дивизии в г.Хмельницкий.
    Уволился в1999г. в звании майора после того, как дивизия была расформирована в результате ликвидации ядерного оружия в Украине. Н.Совач после службы жил и работал в Киеве.
    В мае 2013г. мы с женой побывали в Бресте и в Малорите. И Брест, и особенно Малорита произвели самое благоприятное впечатление. Встретились с Владиславом Полянским. Он провез нас по  Малорите, побывали также на территории 2 дивизиона и в группе регламента. Здесь картина была совсем другая. Смотреть на запустение там, где еще не так давно бурлила жизнь, было немного грустно.

 К великому сожалению по информации «сайта 44 рп»  Шулым Валерий
скончался  18.11.2020 г. Светлая ему память!
                ***
1979-1980г. Моя  вторая стартовая батарея.
Состав 2-й  батареи на тот период:
НО-1 ст.л-т Щербаков Д.Д.
НО-2  к-н    Артемов С.
НО-3  к-н  Буяновский А.
НО-4  к-н  Цыганков
ЗКБ   к-н  Зинченко
КБ    к-н  Никончук Н.
    Наступил 1979 год. Работа во второй батарее мало чем отличалась от предыдущих батарей.  «Старушка» 8К63 пока держалась не только в Малоритском полку, но и в других полках дивизии (Пинск, Слоним, Ружаны, Шерешево). О перевооружении на новую технику Пружанская дивизия, как в прочем и более десятка других дивизий  РВСН, только мечтала. Ракетчики по-прежнему продолжали мучиться с морально устаревшим комплексом. Трудно было настроить людей на боевой лад, зная, что боеготовность устаревших ракет не отвечает современным реалиям, а тактические уловки Главного штаба РВСН со сменами полевых позиций - ни что иное,  как самообман.
    Вот уже и соседние ракетные дивизии  полным ходом перевооружаются на новый мобильный ракетный комплекс РСД-10 (СПУ «Пионер»).
    Первой перевооружилась Мозырьская 33-я ракетная дивизия в составе:  396 рп г.Петриков (31.8.76 заступил на б/д); 369 рп г.Житковичи; 404 рп г.Речица; 398 рп г.Мозырь; 306 рп г.Слуцк. 
    Второй стала Поставская 29-я ракетная дивизия в составе:  346 рп Поставы (31.12.77 заступил на б/д); 428 рп Сморгонь; 402 рп Ветрино; 249 рп Полоцк; 835 рп Сморгонь.
    Ходили слухи что вот - вот пойдет на перевооружение и Лидская 49-я ракетная дивизия, а затем и наша Пружанская.  Всё это перевооружение, конечно,  тогда проводилось в строжайшей тайне и нам   было ничего не известно, хотя нет-нет, да  и просачивалась довольно скупая информация в курилках. Что из себя представлял ракетный комплекс «Пионер», его ТТХ оставлялись для нас  большим секретом.
    Тем временем на старых   комплексах Р-12 особенно остро стал  вопрос  с эксплуатацией автотранспорта. Запасных частей не хватало. То, что закупалось, в основном уходило на «целину» т.е. подготовку грузовиков на уборку урожая.  Автотехники стартовых батарей для ремонта своих штатных автомобилей выискивали в местных колхозах и других хозяйствах буквально  все: карбюраторы, коробки, аккумуляторы… Месяцами готовились к плановым полевым выходам на запасные полевые районы. Когда же наступало время совершать эти горе-марши, вышестоящие проверочные комиссии констатировали:
-Если этот металлолом дойдет своим ходом до намеченной цели, будет чудо!
    И ракетчики действительно творили чудеса, цепляя на буксиры вставшую колом технику и волоча ее в предстоящее место старта ракет. Когда буксиров-тягачей не хватало, ушлые комбаты договаривались с гражданским начальством на подстраховку. Для оказания «братской помощи» могло порой хватить и одной бутылки водки: трактор «Кировец» подежурит ночью, где не будь за углом. Но об этом говорить вслух тогда было не принято.
    Устарев морально и физически, старые ракетные комплексы сдаваться «врагу» не собирались. Высокое московское начальство по-прежнему отправляло в полки комиссии, которые  терзали за способность «ракетчиков Р-12» совершать такие марши. Над комплексами продолжались все новые и новые тактические эксперименты, в надежде хоть как-то выжать из них последние соки или, как не раз казалось, окончательно свернуть этим комплексам шею. Но ракетчики и это все выдерживали.

    В сентябре 1979 в полк просочилась  информация:  в декабре ожидается внеплановая армейская  проверка по тематике «выход полка в полевой район». И понеслось. Три месяца нещадных тренировок, комплектация автотранспорта  атрибутами для совершения марша: СМУ, катафоты, зеркала, щетки, буксиры…А проверки все нет. Уже и технику по-новому пора бы доукомплектовывать!

    К учению готовилась не только техника батарей. Батареи укомплектовывались палатками для размещения личного состава в ЗПР, шанцевым инструментом – лопатами, ломами, кирками для обустройства стартовой позиции, где предстояло провести большой объем земляных работ по сооружению укрытий для агрегатов ракетного вооружения и установки СП-6. И еще масса дел, которые надо было заблаговременно решить и подготовить к исполнению при получении приказа на марш в ЗПР, начиная от солдатских коек, матрасов и подушек, которые надо было взять с собой, бачков для воды и кончая сборными будками для туалетов.
    Стартовые батареи формировали свои колонны на своих стартовых позициях таким образом, чтобы не мешать друг другу при занятии своего места в общей колонне дивизиона. Прежде чем выстроиться в батарейную колонну, необходимо было к автомобилям подцепить агрегаты ракетного вооружения, размещенные на прицепах, такие как электростанции ЭСД-20 и ЭСД-50, электропреобразовательный агрегат 8Н214, а для этого их выкатить из сооружений стартовой позиции, цистерны окислителя 8Г131 и цистерну горючего 8Г112, но самое главное с точки зрения безопасности погрузить на установщик 8У210 пусковой стол 8У217, после чего можно было со спокойной душой до начала марша выстраивать колонну батареи.
Колонна стартовой батареи состоит из 19 автомобилей, включая установщик 8У210 с пусковым столом 8У217, и 8 прицепов. Заканчиваются последние приготовления, проведены инструктажи личного состава подразделений, командиром дивизиона определен порядок марша – расчетное время прибытия на место, скорость, интервалы между машинами, интервалы между колоннами подразделений, меры безопасности при совершении марша, команды и сигналы управления маршем. Готов приказ на марш, по которому колонны подразделений начнут движение, занимая свое место в общей колонне дивизиона согласно установленному порядку.

   Скорость – не более 40 км/час, интервал между машинами – 10 метров, интервал между колоннами подразделений – 100 метров. Стартовые батареи следуют в колонне дивизиона друг за другом.
   Это только стартовые батареи, а еще  тыловые подразделения дивизионов, которые должны были быть готовы в полевых условиях обеспечить нормальное питание солдат и офицеров, медицинское обслуживание и снабжение ГСМ.
   В конце колонны дивизиона идут подразделения тыла с полевыми кухнями и техническое замыкание во главе с начальником автослужбы дивизиона. Общая колонна дивизиона представляет внушительное зрелище. Только в стартовых батареях почти 80 автомашин и более 30 прицепов, а ведь еще в колонне идут, хозяйственный взвод, автомобильный взвод дивизиона. После общей колонны дивизиона отдельной колонной под руководством заместителя командира дивизиона по ракетному вооружению транспортируется боезапас дивизиона (четыре учебно-боевые ракеты). Во главе колонны дивизиона командир дивизиона на командирском ГАЗ-69.

                ***
     Наконец долгожданная комиссия «неожиданно» к ночи явилась на КП полка... Стартовые батареи натужно завыли своими моторами. Напичканные тоннами ракетной аппаратуры, как слаженный оркестр захрипели 157-е ЗИЛы, в унисон им забубнили, на ходу разваливающиеся КРАЗы, запряженные в непосильную уже им  поклажу в десятки тонн ракетного топлива и железобетонных стартовых плит. Затарахтела верткая техника: АТТ, установщики, краны, автовышки… Поволоклись и затентованные от внешних глаз учебные и тренировочные ракеты. А вот и тыловая техника, как цыганский табор, с нарами и матрасами, полевыми кухнями и палатками, походными ленинскими комнатами и разборными пунктами хозяйственного довольствия поползла с насиженных мест. Ракетчики, задрапированные в резиновые костюмы,  сдерживаясь от навалившейся на них ночной сонливости, засмолили «Приму». Мороз усиливается, начинают коченеть ноги, уши покалывает как булавкой. Звездное ночное небо опустилось на двигающие в режиме светомаскировки колонны стартовых ракетных дивизионов и скривилось от въедливых выхлопных газов.
Через три часа показалась наконец  и стартовая полевая позиция
2-ой сбтр, где выпущенные заранее стартовики уже вгрызались в промерзлую землю, в надежде установить в нормативное время плиты под пусковое устройство. К утру на этих плитах под маскировочными сетями, должен  стоять железный динозавр установщика с пусковым столом, способным по команде   взметнуть сорокатонную ракету на одну из запланированных целей. В подготовленных капонирах должны быть во время расставлены дизеля, компрессор, преобразовательный агрегат, заправочная  и другая ракетная техника. Все это ракетное вооружение необходимо соединить между собой кабелями управления, электропитания, связи.
        С утра будут проверены все составляющие боевой готовности батареи, инженерное оборудование, состояние защиты от оружия массового поражения,  тыловое хозяйство, а также ее способность  к отражению разведовательно-диверсионных групп (РДГ) противника. Командир батареи размотав катушку полевого связного провода докладывает на КП дивизиона:
-Вторая батарея постоянную боевую готовность на полевой позиции заняла. Все агрегаты боеготовы, неисправностей нет. Техника замаскирована. Организовано дежурство. Личный состав приступил к приему пищи.   
Кто не успел позавтракать, тот опоздал. Звучит команда: подготовить ракету к пуску. Все идет по привычному алгоритму. Вот уже и ракета стоит на столе. Пошла заправка. Мороз не спадает. Развернутый обогреватель воздуха 8Г27 обогревает через рукава лючки ракеты.
За двое суток учений батареями были проведены пуски с различных готовностей, отработаны тактические вводные. Вторая батарея все нормативы выполняет с запасом и получает отличную оценку. Пора и на пункт постоянной дислокации. Вот только бы не сломаться по пути, да не перевернуть ракету, а еще хуже бочку с окислителем. Такое в полку мы уже проходили.
    По итогам 1979 года вторая батарея заняла первое место в полку, а это заслуга всего личного состава.

    В РВСН секретность охватывала всю службу, не говоря уже о выходах в ЗПР. Сам факт службы в РВСН долгие годы  оставался военной тайной. Даже наши жены и близкие делали вид,  что  не знали, в каких войсках мы служим и чем занимаемся по ночам в лесу.
    1979 год  для ракетчиков  юбилейный. Освобожденные от груза ответственности боевого дежурства командиры и офицеры полка и ртб впервые собрались  за общим столом, отметить 20-летие РВСН. Тайные завесы на время, а может перед Московской олимпиадой, немного будут приоткрыты. А где же всем собраться?
    К сожалению, на тот момент Малоритский дом культуры представлял собой деревянный барак, где по субботам активная часть города, в основном 25-35-ти летнего возраста, упражнялась в современных на тот момент танцах. Мероприятие спланировали в доме культуры набирающей обороты деревни Хотислав, что  в 10  км  от Малориты и 5 км от границы с Украиной.
    Уже тогда агрогородок Хотислав стал одним  из самых перспективных проектов в Малоритском районе — освоение и разработка месторождения мела и силикатных песков “Хотиславское”, строительство на его основе цементного завода. Специалисты  уточняли: при соответствующей доработке песок будет пригоден для использования в металлургической, стекольной и нефтехимической промышленности. ...  По «счастливой случайности» в разведанных геологами близлежащих областей и районах, только Хотиславское месторождение мела осталось в стороне от воздействия десяти тысяч лет давности  оледенений и ледников и не претерпело геологических сдвигов, «… и мел здесь был не перемешан с глиной».
    Главным организатором юбилейного для РВСН вечера,   стал новый замполит полка, неординарный, разбитной и острый на язык Эдуард Николенко, недавно сменивший на должности тускловатого Типтюка. Вместе со своим партийно-комсомольским активом Николенко добросовестно отработал программу вечера, организовал транспорт доставки, а затем и отправки в норме подпитого коллектива по домам.
    На банкете присутствовали  командование гарнизона, представители партийных и городских органов  власти, члены офицерских семей, участники художественной самодеятельности. Мероприятие прошло в дружеской обстановке, в духе полного взаимопонимания. Гордость за публичное признание   принадлежности   к совершенно секретным войскам РВСН вдруг расперли  суровые мужские сердца перед своими женами, скромно сидевшими рядом за праздничным столом.  Как и подобает, за отличные показатели в боевой и политической подготовке прошли награждения. Первое место второй батареи было отмечено шахматами. Но самое главное, что каждому участнику торжества был вручен юбилейный знак «20-ть лет РВСН». 


Глава 14.Должность сдал, должность принял!

    Наступил 1980 год. Год ожиданий и надежд. Уже в его начале  Главным штабом РВСН для поддержания морального духа комбатов устаревших ракетных комплексов  были спланированы месячные сборы «курсы повышения квалификации». На верху посчитали: если поднять хоть немного настроения этим «ракетным зубрам»,  им вверенные стартовые комплексы простоят в высокой готовности к боевому применению еще очередной десяток лет.
    Местом сборов был определен 80-й учебный центр центрального подчинения находящийся в г.Котовск, Одесской обл. Сборы решили провести со стопроцентным охватом всех комбатов ракетных полков с Р-12, по очереди, поточным методом (в четыре этапа), чтобы не оголять на этот период сразу  все стартовые батареи  безвластием и  анархией.
    Итак: 1-й этап – март; 2-й апрель; 3-й август; 4-й сентябрь. По окончанию сборов прием зачетов по знанию и умению работать за каждого основного номера боевого расчета. Итого 40 зачетов и один выпускной экзамен.
    От Малоритского полка я был определен в командировку по первому этапу вместе с КБ 7 батареи ст. лейтенантом Кобылко. От 31 дивизии первые предписания получили десять комбатов, а всего с двух ракетных армий (Смоленской и Винницой) нас набралась в Котовске добрая сотня! Куратором и вдохновителем нашей «сотни» был назначен генерал Лапшин. Нет, нет, не тот генерал со Смоленской армии, а другой-с Винницкой. Кстати говоря, генералов - однофамильцев в РВСН было не мало: Неделины, Ивановы, Васильевы, Журавлевы, Егоровы, Волковы, Новиковы, Кокины, Шевцовы, Никитины…. Да простят меня они, если кого-то не упомянул.
  По прибытии в Котовск, при встрече было интересно смотреть на себе подобных комбатов. Здесь были  безусые  и умудренные жизнью, седые и лысые, бравые и рассудительные, молчуны и балагуры. Возрастной  ценз для комбата срока  не имеет: от 23 до 45 лет: или год-два как закончил училище, или уже заканчиваешь свой ратный труд офицера-ракетчика и готовишься идти на заслуженную пенсию. Ни одного комбата с потухшими глазами или не умеющего по какому то подвернувшемуся случаю поднять сто грамм за «стратегических» я не видел. На сборах был собран по праву сказать золотой фонд ракетных войск, «непроглатываемая кость» для армий вероятного противника. Сколько я потом не менял мест службы, не ставил новые ракетные комплексы на боевое дежурство, сколько не встречался с интересными людьми, я не видел более достойных, чем тех, кто прошел стезю 8К63 и в первую очередь комбатов батарей и дивизионов.
    В апреле 1980 г. к 35-летию Победы я получил звание майора, а в июне по рекомендации начальника политотдела дивизии Буренкова был переведен в переходящую на новые штаты и вооружение 49 рд г.Лида на должность заместителя командира ракетного дивизиона по боевому управлению (местный 170 рп). Мне было 31 год.
    Все-таки слухи о перевооружении до нас долетали не зря.

    В октябре 1980г. с местным ракетным полком (Минойты) 49-й Лидской дивизии убыл на полигон Капустин Яр, с целью обучения и приема в эксплуатацию первого в РВСН ракетного комплекса  РСД-10 «Пионер УТТХ» с  ракетой 15Ж53,     который несколько позже мы поставили в Лидской дивизии (командир 49 рд - Муравьев В.А.)  на опытно-боевое дежурство (февраль 1981г. к ХХVI съезду КПСС), а 27 марта 1981 г. на боевое дежурство. Официально комплекс принят на вооружение 23.04.81.  В этом же году по непонятным для нас тогда причинам, нашему полку пришлось поменять свой ракетный комплекс с соседями по Поставской дивизии на РСД-10 с ракетой 15Ж45 (вчерашний день). Мало того в Капустином Яре мы «быстрым темпом» вынуждены были переучиваться на более несовершенный ракетный комплекс, правда ТСУ и пусков там уже не проводили.
    В ноябре 1983 г. в ответ на начавшееся усиленное разворачивание американцами «Першингов» и крылатых ракет в Западной Европе, я был отправлен в г.Елгава (Латвия) для участия в формировании нового ракетного полка, «с целью его дальнейшей дислокации в районах, непосредственной угрозы для вероятного противника», на равнозначную должность.
    4 января   1984 г. вновь сформированный полк эшелоном, после митинга на погрузочной площадке, спев гимн Советского Союза и наглотавшись вьюги из снежных хлопьев, убыл на государственный полигон Капустин Яр. С этого периода и до окончания обучения, а затем и слаживания ракетного полка (июнь1984) я исполнял обязанности заместителя командира полка по тылу. Местом дислокации полка после приема техники на полигоне «неожиданно» определили г.Канск, где год назад уже были поставлены на боевое дежурство управление бывшей 23 Валговской рд и один ее ракетный полк. Не хочется описывать все бытовые трудности, которые пришлось перенести мне и моей семье с приездом в Сибирь. К этому времени у меня уже было трое детей, младшей дочке 9 месяцев. Снова ЗБУ ракетного дивизиона, а с марта 1988-заместитель начальника штаба полка (ЗНШ).
    В августе 1988  принимал непосредственное участие в ликвидации РСД-10. Наш полк первым успешно отстрелял по Камчатке свои девять ракет, а всего 23-й рд г.Канск и 4-й рд Дровяная, Читинская обл. было отстреляно 72 ракеты в рамках Договора между СССР и США «О ликвидации  РСРД  и РМРД». После этого полк приступил к  переучиванию на ракетный комплекс МКР  «Тополь» с дальнейшим выездом  на полигон Плесецк. Новый для себя полигон и комплекс я не освоил, поскольку меня по моей просьбе в ноябре 1988 перевели в учебный центр центрального подчинения (Псковская обл., г.Остров в/ч 35600) на должность командира  - старшего преподавателя, где я и прослужил до октября 1991 года уволившись в запас  (батарея готовила крановщиков).

                ***
    Надо отметить,  что этот 1980 год был  наполнен неординарными событиями для нашей страны: Московская олимпиада, смерть кумира молодежи артиста и поэта-песенника Владимира Высоцкого… В этом же году в августе произойдет и смена «власти» в Малоритском полку.
Из воспоминаний командира 44-го рп Прокоповича В.П.
                ***
    За время моей пятилетней службы в должности командира Малоритского ракетного полка было много и серьезных эпизодов, но не разу я не совершал порочащих офицерскую честь поступков. Никого не оскорбил, не подсиживал, не действовал в своих корыстных целях и не задерживал в продвижении подчиненных офицеров по карьерной лестнице.
    Хочется отметить, что в годы моего командования полком, витрины и полки магазинов  Малориты, да и нашего гарнизонного военторга не ломились от изобилия. Но контроль за этим с моей стороны был. К моему удивлению по линии парткома и женсовета комиссии приходили даже ко мне домой выяснять – не носят ли и мне на дом дефицитные  в то время ковры, хрусталь и даже мясо?! И это происходило тогда, когда  моя жена исправно отстаивала очереди со всеми другими женами офицеров и прапорщиков. Думаю, что до меня поводы к таким проверкам, наверное, были, и поверить, что командир полка на руку чист просто многие не могли.

    В своей работе я понимал,  наш полк добьется максимального уровня боевой готовности не только в дивизии, но и в армии, а именно такую цель я ставил перед собой и личным составом,  только благодаря:
- высокой выучке стартовых батарей и полной самоотдаче комбатов;
- внедрения новейших методов управления и технологических инноваций, начиная с внедрения планшеток комбата с сетевыми графиками подготовки ракет к пуску и заканчивая свертыванием наземно-кабельной  сети по новой методике, что значительно сокращало время  развертывания батарей на полевых позициях;
-личного примера офицеров в вопросах полной отдачи себя служебному долгу;
-ужесточения условий выполнения учебно-боевых задач с внеочередными внезапными проверками боеготовности батарей ночью, днем, в выходные дни, в дождь, морозы и жару в резиновой спецодежде и противогазах по 3 часа и более.
    Все это и я переносил вместе с Вами дорогие ветераны! Все это давало свои результаты! Мы были лучшими и в обваловке боевых стартовых позиций, и в оборудовании всех командных пунктов комбатов (а не одного показушного как в других полках), и что главное, в средней скорости на марше – 25 км/час и в занятиях БСП в полевом районе.
    Время неумолимо, и мне, сорокалетнему полковнику, ровно 5 лет отдавшему все свои знания, опыт и навыки управления ракетным полком, перешагнувшего временной возрастной рубеж командования дивизией, учитывая мои научно-технические наклонности и возможно мой патент комитета по делам изобретений и открытий при совете Министров СССР на изобретение мной «Акселерометра», предложили закончить вторую академию, - Академию Ф.Э.Дзержинского, - командно-инженерный факультет.  Заманчиво и перспективно.
    Уже после окончания мной названной Академии с отличием,  в кадрах РВСН возникла дилемма – назначать меня на командирскую должность или инженерную? Но…  так как «кадры решают все!», то бывший мой подчиненный замкомполка Н.Хохлачев определил меня служить на командно-штабной!? факультет данной Академии.
Здесь я защитил кандидатскую диссертацию, получил звание доцента, написал Докторскую…
    После увольнения в запас в 1992 г. я, как и многие другие офицеры, дома не сидел. Пять с половиной лет проработал грузчиком на «Базе ДОСААФ» ежедневно загружая втроем вручную 20 тонную фуру 50 кг мешками с индонезийским чаем и 20 кг ящиками с концентратом  сока. Одновременно занимался системным анализом уровня национальной безопасности нашего Союзного государства (Россия – Беларусь).
    Сорвав спину грузчиком и подорвав сердце, перешел работать на кафедру стратегического менеджмента  МГСУ с последующим переводом в Управление научной политики. Не буду перечислять все свои звания, но укажу главные: 
ученое звание Академика Международной Академии инновационных социальных технологий полученное в 2009 г., члена-корреспондента Российской Академии естественных наук в 2011г., ученое звание Академика Неосферной академии, профессора Института жилищно-коммунального комплекса, а Президиумом  военно-народного совета содружества советских социалистических республик в 2016 г. мне присвоено воинское звание «генерал-майор советских Вооруженных Сил СССР» с правом ношения формы одежды.
    Из множества своих научных трудов  за свою 30-летнию научно-преподавательскую деятельность в гражданских Академиях и ВУЗах по подготовке инженеров-специалистов и управленческих кадров, отмечу  три главные монографии:
«Стратегия инновационного развития России в ХХ1 веке»
«Духовно-нравственное возрождение России»
«Стратегия инновационного развития Союзного государства в условиях глобальной войны коллективного Запада против Евразийской цивилизации».
    Этот систематизированный труд всей моей жизни закончил в 2022 г. Данная стратегия подготовлена для практической реализации с целью снятия глобальной угрозы межцивилизационной гибридной войны развязанной «коллективным Западом».
И в заключении приведу известную фразу из стихотворения Ф.И.Тютчева - «Цицирон»: «Блажен,  кто мир сей посетил в его минуты роковые!», а от себя скажу: я как и раньше остаюсь вместе с Вами в боевом строю по защите нашей Великой Родины. Не уходят в запас ветераны, еще не вечер, есть еще порох в пороховницах!
    С глубоким уважением и искренней благодарностью за совместную службу и взаимопонимание, вспоминаю всех Вас, дорогих однополчан и желаю Вам здоровья, счастья, благополучия и мирного неба над всеми нашими братскими народами!
                ***
После Прокоповича В.П. полк принял п/п-к Вергейчик Анатолий Михайлович    17.10.1980 - 1984.

Из воспоминаний п/п-ка  В.П.Марущак
– начальника штаба 1-го дивизиона 44 рп 1980- 1986 гг.

    После окончания Пермского Высшего командно-инженерного училища в 1971 г. я был направлен для прохождения службы в 31 рд, дислоцирующей в г.Пружаны в которой и прошла вся моя  служба офицером-ракетчиком. Начинал службу в 403 рп в/ч  44121 (г.п.Ружаны), где прошел должности от старшего оператора заправки до командира стартовой батареи включительно. По результатам 1980 года батарея имела хорошие и отличные оценки, полученные на комплексных и тактико-специальных занятиях и учениях. И вскоре я получил предложение от командира полка Сиволопа Н.С. о назначении меня на должность начальника штаба дивизиона в 44 рп г.Малорита.
    На раздумывание времени не было, разговор был по телефону, поэтому я, естественно, принял это предложение, хотя большой радости для себя не испытал, потому что за 9 лет службы привык к «бетонке» на «старте» и в мечтах следующая моя должность была – заместитель командира дивизиона. Эта должность дает живую работу с личным составом стартовых батарей, к чему я уже привык. Но как говорят в армии: если что-то предлагают, отказываться не корректно и к тому же рискованно. Впоследствии могут и не предложить вышестоящую должность по разным причинам (отсутствие ее как таковой, несоответствие возрастному цензу и другие).
    В мыслях я анализировал свое решение и успокаивал себя в правильности его принятия. С одной стороны начальник штаба – это первый заместитель командира и только он имеет право отдавать приказы от имени командира в его отсутствии. Но, с другой стороны, и ответственность очень большая и проще всего наравне с командиром за боевую готовность дивизиона схлопотать «выговорешник».
    В августе 1980 г. прибыл в 44-й Краснознаменный ордена Суворова 2-й степени ракетный полк. Освоение должности начальника штаба 1-го дивизиона проходило не просто. Пришлось тратить много сил и энергии, не говоря уже о нервах. Сложность была еще и в том, что вслед за мной прибыл вновь назначенный командир дивизиона майор В.А.Алексеев, благо с должности начальника штаба дивизиона тем самым он оказывал мне помощь в освоении должности. Конечно, первые наши результаты в боевой выучке, а это прежде всего в вопросе боевого управления, были низкими, причем нам не делали снисхождения ни командир полка подполковник А.М.Вергейчик, ни командир дивизии полковник Б.И.Журавлев
    Что касается Вергейчика, то хочу отметить его принципиальность и строгость в требовательности к вопросам боевого управления, которое он очень хорошо знал. Мы с ним до сих пор в хороших дружеских отношениях.
    Что касается специальной выучки дивизиона, то мы на первых порах довольствовались оценкой «Дивизион учебную задачу выполнил, но при этом имеют место недостатки. Некоторые армейские проверяющие  оценивали нас по своим критериям. При подведении итогов они отмечали: «ребята , вы работаете «отлично» можно сказать «хорошо», «удовлетворительно» поставить можно, если командующий утвердит!».Порой при оценке нашей работы проверяющие устраивали серьезные дискуссии. Одни утверждали, что мы работаем плохо, другие, что очень плохо. В результате дискуссии приходили к консенсусу и ставили оценку «хорошо».
Конечно же, намного приятнее вспоминать хорошее, мы были тогда молодыми, у нас бурлила кровь, на службу и со службы  часто бегали в спортивной форме на расстояние около 10 км., старались не пропускать занятия по физической подготовке. В свободное время, которого было не много,  организовывали досуг для всех офицеров, прапорщиков и их семей. Особенно приятны были поездки на украинские озера «Песочное» и «Свитязь». Осенью поездки за грибами, зимой выезды опять же на озера для любителей зимней рыбалки.
    На хорошем уровне организовывали праздничные мероприятия, где заводилой всегда был секретарь партийного бюро дивизиона А.В.Чуб. Алексей Васильевич пользовался заслуженным авторитетом среди сослуживцев, так и у командования части. Не случайно он добился больших высот как во время службы, так и уволившись в запас в звании капитана 1-го ранга, закончив Военно-политическую академию им.Ленина с золотой медалью, а также юридический и экономический университеты с красными дипломами. 
    С Алексеем Чубом мы еще в Малорите дружили семьями и до сих пор находимся в самых теплых и дружеских отношениях. А в 2019 г. он с женой с Москвы приехал на мой 70-летний юбилей.

                ***
    Прошли годы, отмечая в апреле 2013 г.  70-летний юбилей полка, мы ветераны-ракетчики  еще раз вместе вспомнили себя молодыми и энергичными. На память, как и положено в таких случаях, фотографирование достойных офицеров и прапорщиков, не жалеющих себя ради высоких показателей в укреплении высокой боеготовности вверенных им подразделений.
    В конце 1978 г. я передал Костеринскую батарею капитану В.Журавлеву,
выпускнику Рижского военного училища (РВКИКУ) 1973 г., который удосужился
этой чести. Через 35 лет мы это событие и отметили на 70-летнем юбилее полка.
Поздравление с 70-ти летним юбилеем
44 рп г. Малорита от Александра Сергеевича Пушкина
(читает Н.Никончук)
               
Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты
Как мимолетное виденье, как гений чистой красоты
                ***
О, Малорита! Тебя ещё не воспевал. Была Полтава и Варшава, Москва была и Петербург, Берлин, Париж, Бахчисарай, но этот тихий местный рай?

Здесь в тишине святой философом ленивым,
От шума вдалеке, живу  я в городке известностью счастливом.
Уж несколько десятков лет я здесь инкогнито,  в доме культуры.
И в гости к нам, как правило, приходят интересные натуры.
Вот Гнитий, например два года как Онегина прочел,
Агутин в моих сказках давно уж растворился,
Достойны все читатели полка, кто в труд поэзии моей влюбился.

Недавно  был  в Москве. Кошмар! Одни тусовки,
Девицы с голым животом там ходят по Рублевке,
Пленяют негров, а потом в  бордель идут за новым,
стыдуха одним словом…
Ракетчик-инженер Тарзан с Наташей Королевой там в почете,
Как жаль, что не стоит он в местном психдиспансерском учете.

Да кстати, привет вам шлет полковник Проничев.
За чистоту рядов России  он радеет, 
в том ресторане вышибалою стоит  и с этого имеет.
Другой ваш бывший командир Владимир Прокопович
Всем  тоже кланяется, помнит Вас,
Но пьёт на славный юбилей полка лишь квас.
И Коля Хохлачев всем шлет большой привет

Хотел сюда приехать, достойный генерал - билетов не достал!
Скворцов, Кадзилов, Миличихин… Вас почитают уж с погоста
Привет вам пламенный шлют дети их,
хотя найти им было ваши адреса совсем не просто.

О, Малорита! Зима!  Весны всё нет, хладеет мой насиженный     постой. 
Уже не топит ЖКХ,  на  книжных полках хоть волком вой!
Что делать мне в  культурном доме?  В окно плюю,
О возрасте своем уже не говорю.
Метаморфозы происходят, года как дождь  в песок уходят, за двести    перешло…

Метель метет, пурга, хандра и скука
На днях приснилась мне окопная наука.
Идут ученья. С друзьями мы, уставы зная,
по отзвуку рожка все дружно лошадей седлаем.
Вот рысью по полю под тусклый свет Луны летим
Обозы вслед за нами клубят своими сизыми дымами.

Наш зимний лагерь при Замшанах  неприятель лицезрел.
Беда! Нам быстро надо скрыться.
Есть боевой порядок, не резон сердиться.
Всё строго: с саблею со штабом Вергейчик впереди,
За ними   кухня, капеллан с щитами, старшины с красными носами,
с харчами и постельным грузом, ведут себя бубновым тузом.
Серега Бубнов, выше грудь, в ученье генералом будь!
Куда идем? Леса за нами. Глядим на бледный снег прилежными глазами.
Вот Дворище прошли, оркестр играет туш, за ним и  древняя Олтуш.
Когда-то раки  здесь бывали, сейчас  наш марш не за медали.
Обоз в движении. Орехово оставив позади, подходим мы к поселку Пища.
Не явство это, таких именных деревень здесь тысяча.
Кружимся, рыскаем, к рассвету наконец
Мы прячем установщик под венец.

Страшись, о рать иноплеменных! Славянов двинулись сыны
Восстал и стар и млад, летят на дерзновенных,
Сердца их мщеньем зажжены.
Вострепещи, тиран! Уж близок час паденья!
Ты в каждом ратнике узришь богатыря,
Их цель иль победить, иль пасть в пылу сраженья
За честь, за святость алтаря.
                ***
О, дом культуры! Я проснулся, пропал мой странный вещий сон!
Завыла вьюга в унисон,
свеча темно горит, стесняясь сердце ноет,
Пластами мокрый снег дороги кроет.

По капле медленно глотаю скуки яд.
Читать Никончука хочу, глаза над буквами скользят
А мысли далеко… Я книгу закрываю,
Беру перо, насильно вырываю у музы дремлющей несвязные слова.
Ко звуку звук нейдет…
Теряю все права над рифмой – служащей мне странно:
стих вяло тянется, холодный и туманный.
Усталый, с лирою я прекращаю спор,
Иду к Попко в гостиницу, там слышу разговор:
О биатлоне, об овощезаводе, о марафоне, ну и конечно о погоде.

Опять тоска! Гостиница, культуры дом.
Так жизнь проходит день за днем!
Но если под утро в печальное ракетное селенье,
Когда за книжкою сижу я в уголке
Приедет Корсаков в кибитке иль возке
Нежданная семья: полковники, какие-то девицы
(стройны как лани ясноглазые царицы), -
Как оживляется глухая сторона!
Как жизнь, о боже мой, становится полна!
Сначала косвенно-внимательные взоры, обнимки, лести, ухажеры
Торжественные и пламенные речи, приятные и сладостные встречи.
А там и дружный смех и вина вечерком
Нельзя же это всё оставить  на потом.

               ***
Сегодня 70 лет полка, как славна эта дата! Да, вы  сдержали супостата.
И с вами я, друзья мои, встаю за честь, 
По долгу духа я в ваши стройные  ряды вливаюсь прямо здесь.
               
Я знаю, на границах Буга на польских берегах земли
Герой Костерин  у  недруга  сбивал последние ряды
Там ваш по крови соплеменник  за жизнь счастливую погиб
И мы сегодня непременно его посадим за стол  ВИП.   

Какой итог? Свой ратный путь мы вдруг забыли ?
Забыли славный штык ракеты ныне?
Увы! Знакомый пир кого-то  манит вновь! – хмельна для недруга и наша кровь!
Но тяжко будет им похмелье и долог будет сон непрошенных гостей
На тесном, хладном новоселье не сосчитать ему потерь.

С юбилеем полка дорогие друзья!                2  апреля 2013 года.    
                ***
    Помимо  стихов Пушкина и воспоминаний о службе, на прогуливавших по стартовым площадкам ветеранов повеяло запахом не только когда то грозного ракетного оружия, но и апрельским ароматом соснового леса,
…черничником и брусничником с остатками прошлогодних ягод,
вспомнились тут и поляны ландышей между обвалованными сооружениями,
…весенние подснежники, уже проклюнувшиеся через проталины
…и земляника на хранилищах для ракет…,      
…и заросли июньского целебного лесного бальзама, собираемого прямо у стартовой площадки…,               
… и июльские белые грибы вдоль периметра боевой позиции…
    Вспомнились и слова москвичей - офицеров Главного штаба РВСН частенько приезжающих для проверки нашего ракетного полка:
   «…да вы здесь как в Раю живете, на курорте такого нет!»
   Может и действительно так? И все-таки главное, вспомнилась бывшая молодость, вера в успех нашего благородного дела.
               

Глава 15. Комбаты 80-х

Однажды Бог бинокль взял
И глянул он с небес.
И сквозь туманы увидал
Наш совсекретный лес.
И задал он вопрос тогда:
Скажи-ка, ангел мой,
Кого же черт занес туда
В лес темный и сырой?
Ему ответил он: - « Всевышний!
Их жизнь в твоих руках.
Состав людей живет там лишний.
Им нету места в городах».         

   От автора: по воспоминаниям сослуживцев боевыми подразделениями 44-го ракетного полка в разные годы командовали:
1 рдн: м-р (п/п-к) Бацазов Б.А.(196х-1974), м-р Хохлачев Н.М.,
к-н (м-р) Воробьев В.Г. (197х-80),  м-р Попов (1980-1981),  м-р Алексеев (1981-1985), м-р Клочков В. (1985-1988)
1 батареей: Динавецкий, Жалдак В.К.(74-77), Никончук Н.(77-78), Журавлев В.
(79-81), Бородин А.(81-85), Борчев (85-88) –умер;
2 батареей: А.Вологин, Н.Никончук (79-80), Малей (80-82), Кузовлев Е., В.Пигас (умер 2018).
3 батареей: Новиков В.И., Косенко А., Карасев М., Червяков С., Феклистов А., Нестеренко Ю., опять Червяков?.
4 батареей: Хохлачев Н.М., Абросимов-Федосеев, Пастеров Ю, (78-80) Казанцев (80-83), Климашевский Н. (83-  ).
2 рдн: Баранов (1971-75),  к-н Незванов В.Ф.(1974-75), п/п-к Романек В.И. (1975-77),  м-р (п/п-к) Клочков В.А. (1980-85), п/п-к Сабиров М.А. (1985-89).
5 батареей: Филин, Лавров, Шаньгин,   Пигас В., Шульмин, Бородин А.
6 батареей: Левищенко (1971-76), Никончук Н. (1976-77), Гостев А. (1977-),
Касымов Р., Айрумов В..
7 батареей: Новолоцкий, Кобылко, Магомедов, Щербаков Д.Д.
8 батареей: Жалдак В.К., Динавецкий, Сабиров М.А. (умер 2021), Щербаков А., Конкин В., Борчев Е. (умер), Феклистов А..

   Отметив свое двадцатипятилетие  Ракетные войска стратегического назначения  в обстановке «холодной войны»,  продолжали увеличивать и совершенствовать свою ядерную мощь. Как мы знаем в послевоенные годы ситуация  в мире не раз принимала критический оборот: война в Корее, события в  Венгрии 1956, Кубинский Карибский кризис 1962г., Чехословацкие события 1968, Афганистан 1983… По мнению серьезных политических экспертов данные конфликты не вышли из под контроля и не переросли в третью мировую войну только благодаря сдерживающему фактору ядерного оружия, благодаря РВСН.
   К этому времени эстафету  сдерживания ядерного оружия у малоритских ракетчиков 70-х годов уже приняли ракетчики - «восьмидесятники»
                ***
                Как я стал комбатом?  Или смелая оценка
         характеров и особенностей коллег по ракетному оружию
            
                А.Феклистов               
    Я закончил в 1982 г. академию по специальности химик. Все знают блатную должность: Начальник  физико-химической  лаборатории. Не судьба…  Вызвал меня на ковер генерал Журавлев Борис Иванович - командир дивизии. И сказал: «Кадровых офицеров мало. Поработаешь в ВШМС и в КОМБАТЫ».         Это был приговор, но я этого еще не понимал.
    И вот,  как только на мои погоны упала  третья звездочка,  это было лето  1983 года, приговор был  приведен в исполнение.  Меня вызвал комдив (я был холостяком), не дав ни минуты на сборы,  посадил в уазик командира полка Вергейчика,  услал в Малоритский полк,  1-й ракетный дивизион.
    Желторотый щегол, А.Феклистов, ни дня  не служивший в стартовой  батарее, представьте… прибыл принимать 3 батарею! 
   На тот момент  я был самый  молодой  комбат в дивизии.  Сергей Червяков комбат три, грамотнейший специалист – майор, асс, за плечами отличный боевой пуск.  Таких  комбатов можно  по пальцам пересчитать.  Удивительный  человек умеющий найти подход к окружающим.  И этого асса - снимают, а меня  на его место.  Вчера он был комбат – сегодня он Щегол. Все … попал в волчью стаю не жрешь, так бегай. Этой поговорке меня научили в Малоритском полку.  Пришлось бегать. Одно успокаивало, в первом дивизионе я такой был не один.   
   4 батарея. КБ Николай  Климашевский.  4-я батарея в то время  располагалась над третьей  в кирпичной казарме. Невысокий здоровяк  с черными  белорусскими усищами. Наглый и хамовитый - это те качества, которые нужны чтобы,  быть блестящим командиром  в сложившихся  тогда условиях.  Командиром он был от бога, но изучать технику  не желал,  придя в полк с другого комплекса. Он был старше и сразу оценил мой растерянный  вид «Запомни – сказал он мне – пока у тебя есть хотя бы один подчиненный,  он за тебя должен  делать все».
   Я взял на заметку, и это было очень важное нравоучение. Хороший комбат это в первую очередь стратег.  Имея в подчинении  гектар железа  (так мы  называли  ту армаду техники, которая находилась в стартовой батарее), гектар  старта, автопарк, казарма, БД (боевое дежурство).  Постоянная боевая готовность, и главное - ЛЮДИ. На тебя одновременно обрушиваются: отцы командиры всех рангов, и их замы. При этом они не считают нужным, отдавать приказы по субординации. Всем срочно, и сразу.  Политработники с их бредовыми задачами, и попробуй не выполни.  При пуске с марша у меня не поставили походную ленинскую комнату – спасибо, не сняли с комбатов. Искусство комбата распределить себя     и     подчиненных
так, чтобы  везде делалось понемножку,  и в нужный момент сосредоточится на главном. При этом  постоянная боевая готовность  это святое, но не главное. То ли ты влетишь за автопарк, то ли за политработу, то ли насядут  тыловики или служба главного инженера вывернет наизнанку. Это надо предвидеть - в этом искусство комбата и залог успеха.
   2 батарея. КБ   Евгений Кузовлев. Грамотнейший специалист, толковейший инженер.  Добрейший  души человек, с лысеющей кудрявой головой. Когда он  негодует, то  со всего маха кидает шапку в пол, а редеющие кудри комично разлетаются в стороны.  Евгений при всей его колоссальной работоспособности - стратегом не был, он рьяно хватался за все главное, что на него сыпалось, и в этом он проигрывал.
   Все взаимоотношения комбатов между собой - это игра с соперником. Ты должен соперника обыграть во всем: начиная от внешнего вида кончая сложнейшими взаимоотношениями в коллективе, я уже не говорю о слагаемых соц. соревнования. Ты в стае и должен быть вожаком, или царем горы – все тебя стараются спихнуть, а ты лезешь вверх на вершину. Щеглу в стае делать нечего, становись волком!
   1 батарея. КБ Анатолий  Бородин.  Вот он был  волком в лучшем  смысле  этого слова. Супер асс, он был  примером для  подражания во  всем. Красавец  в подтянутой форме с гусарским шиком.  Спокойствие, выдержанность, азарт - все это,  в купе с мастерством, было с чего учиться. Будучи  майором, он ждал повышения по должности, поэтому с удовольствием передавал мне положительный опыт.  Особенно, для меня был важен опыт боевой работы на БСП. Я не однократно просиживал у него на старте, во время комплексных занятий  от начала и до конца,  запоминая все  действия  и команды.  А что было делать?
   В стартовой батарее я ранее  не служил, и учить меня ни кто не собирался. Вспоминаю интересный случай. Во время зимнего КЗ, расчет головной части зажал чехол обогрева, и при его сбрасывании он завис. 
   Чтобы его отцепить, комбат  Бородин сел  на носовую часть транспортной  тележки,  прицепился  страховочным  ремнем, и  приказал  поднять тележку. Его как распятого на кресте поднимали на высоту семиэтажного жилого дома. Притом не снизу вверх, как на лифте, а по дуге.  Представьте себе  такой аттракцион, особенно когда  подводят тележку к ракете…  Но комбаты, как  правило, все были сорви- голова.
   Последний комбат Костеринской батареи - Евгений Борчев. Блестящий командир один из «матросов» и это уже говорит о многом.
Владимир Клочков  «Квадрат» - командир  первого и второго дивизиона,  гениальный  командир. Прошедший прекрасную школу он  четко знал, что и  как требовать от подчиненных.  Его вклад в моем становлении неоценим. Придя к нам со 2-го дивизиона, он вызвал меня к себе на ковер, и обрушил на меня всю свою громогласную мощь.  Но и меня господь не обделил громогласностью, я дал ему  отпор. Он, улыбаясь, сел в кресло, и сказал: -  Раз умеешь рычать так вот иди и рычи  на старте, а не  на меня.
   Однажды он  пришел ко мне в конце КЗ,  и предложил заменить транспортную тележку для ракеты. На первый взгляд простейшая операция. Одну тележку откатил,  другую взамен подставил…  Мы так и сделали. Подняли установщиком тележку, установили нижний бандаж, свели верхний захват, который  обхватывает головную часть на две трети обхвата.  Далее, из-под ракеты, опустили  пусковой стол, и ракета зависает на нижнем бандаже.  Мы, с командиром дивизиона, не учли одного, бандаж надо подгонять под ракету.  После выполнения команды: «Опустить ракету», как только тележка сдвинулась, ракета просела на несколько сантиметров в нижнем бандаже. Верхние захваты толкнули голову на опускание, а оттого,  что ракета просела, из-за конуса головы, образовался зазор примерно 20 сантиметров.  Началось биение ракеты  между тележкой и захватами,  которые от  каждого удара раздвигались. 
   Команда:  «Батарея в укрытие» - единственное,  что от меня  потребовалось  в сложившейся ситуации.  Более пятидесяти человек, в одно мгновение, пронеслись  мимо меня.  Все мое внимание было приковано к головной части,  бившейся  в захватах и  пытавшейся высвободится  из их объятий.  Именно тогда я увидел номера боевого расчета (к моему стыду, я его не помню), который висел на штурвале сведения захватов,  и в те доли секунды, пока  ГЧ отходила  от захватов, он успевал проворачивать штурвал.  Надо признать, что с его стороны  это был подвиг. Он не выполнил команду в укрытие.  Он знал, что только он может предотвратить аварию, и предотвратил.  Мне показалось  вечностью, то, что произошло за  несколько секунд.  В наступившей тишине  я услышал доклад: «Захваты сведены». «Принял», - ответил  я, после чего решился  осмотреться.  Тишина и не души, только  бледное лицо  бойца ожидавшего следующей команды.  И наконец, я увидел командира рдн Клочкова.  Он стоял на вершине обваловки, в позе футбольного вратаря перед пенальти.  По всей видимости, он собирался ловить ракету, в случае если бы она упала.  Данная поза, в исполнении «квадрата», была крайне комична, что вызвало у меня безудержный смех,   от чего и сам командир начал хохотать. Это и сняло,  то напряжение,  которое витало по старту. А уже через  минуту  батарея продолжила свою работу.
   5 батарея. КБ Владимир Пигас.   Суппер асс.  В боевой работе ему не было равных.  У него была не батарея, у него был Экипаж. Выпускник Ленинградского училища подводного плавания, отработка боевого графика у них была в крови. Красавец коренной питерец, весельчак и балагур, эдакое воплощение «Ржевского», в лучшем  смысле этого примера.  Характер батареи, как правило, соответствует характеру комбата.  Пигас бредил флотом. 
Если бы его батарею, ограничить объемом подводной лодки, это был  бы боевой корабль,  бороздящий моря и океаны. Но это был  дивизион, и его батарея, покидая  старт, напоминала  экипаж  сошедший на берег, что и мешало батарее стать лучшей по всем показателям.
   6 батарея. КБ Роман Касымов. Потомок Чингиз хана. Все то, что веками накапливалось в боевом опыте потомков Чингиз хана, было воплощено в комбате Касымове. Иногда казалось, что ему  только коня не  хватает, чтобы смести  все, что попадется  ему и  его батарее на пути.  Энергичность, резкие короткие команды, все это в характере комбата Касымова  передавалось  его батарее.  На зимних учениях,  когда ракету  по сугробам катить очень тяжело, выручает  взаимопомощь при этом, это должно быть скрытно от проверяющих.  Я попросил Романа  оказать помощь.  Его орда в лучшем  понятии этого слова, выросла из под земли, отнесла, создалось такое впечатление,  ракету и … растворилась в одно мгновение. Его сменил В.Айрумов, высокий, кареглазый, черноусый,  таманский казак. Это был зубастый  волченок, выходец из восьмой батареи, так что в  подготовке этого блестящего комбата есть и моя толика.
   7 батарея. КБ Д.Д.Щербаков. Прибалтийское спокойствие,  размеренность каждого действия, тактичность и продуманность -  все это было в характере  комбата Щербакова. Как он носил форму - все с иголочки каждый элемент  каждая стрелочка – картинка, да и только.  С каким азартом он проводил комплексные занятия, этим можно было любоваться и учиться.  Стиль работы на старте комбатов Бородина и Щербакова были похожи. Полная противоположность стиля была  у Пигаса и Касымова.  Как я уже отмечал, характер комбата передавался батарее. У Пигаса был единый механизм, оточенный до мелочей, каждый шаг, каждая команда были отработаны до инстинктов. У Касымова была гонка, высокоорганизованная, орда неслась к пуску, и ее было не остановить.
     8 батарея. КБ Владимир Конкин. Я с ним близко познакомился, когда он уже блестяще переступил ступень комбата. Могу сказать одно - это был великий мастер. Евгений Борчев следующий комбат восемь. Он не на долго сменил комбата Конкина. С его приходом на второй дивизион мы в шутку стали его называть, непотопляемой подводной лодкой т.к. Борчев, Пигас и Михаил Васин (группа регламента) были выпускники ЛЕНКОМА училища подводного плавания. «Матросы» - так подшучивали мы над ними. Становиться блестящими командирами у них было заложено в крови, их школа заметно отличалась от нашей ракетной.

                ***
    Итак, прошел год. 1984. Из щегла я превратился в волченка. Меня вызвал В.Клочков и сказал: «Давай-ка переходи ко мне на второй дивизион на
8 батарею. Там подальше от начальства ты себя лучше проявишь».  И так я стал  комбат восемь.  В целом на первом дивизионе я прослужил столько же, что и на втором. Но лучшими годами службы считаю восьмую батарею, второй дивизион.  Я попал не в стаю волков, это были волчары, вожаки, и чтобы выжить пришлось точить зубы.
   Уроки комбатов Бородина, Кузовлева и Климашевского я усвоил, пришлось брать уроки Пигаса, Касымова и Д.Щербакова. На мое счастье из восьмой батареи комбат Борчев не успел сделать экипаж. Когда я принял эту батарею, там еще витала атмосфера комбата Конкина.  Коллектив там был собран гениальный. Мне только осталось вложить в батарею весь тот опыт, который по крупицам я собрал по всем батареям и стать самим зубастым волком.  А на третью батарею пришел очередной волченок.  Для меня скидка  на молодость прошла.
    Мой же сменщик на 3-ей батарее    Ю. Нестеренко, грамотнейший командир,  прошел прекрасную батарейную школу,  к сожалению, полностью реализовать себя в роли комбата не успел – комиссовался.
    Неожиданно    В.Клочков ушел на 1-й дивизион, а на его место назначили командиром 2 рдн Марата Сабирова.  Достоинство, спокойствие, выдержанность – это основные слагаемые характера Марата Адгамовича. А вот с отчеством ему не повезло, т.к. в Малорите популярным  напитком  был именно Агдам, и  редко, кто  хоть раз, его  не обзывал агдамовичем.
    Время неумолимо, когда-то новый комплекс, а завтра  он уже требует замены. Так и выйдет, в 1989г. полк стали сокращать, на тот период в нем останется две батареи, первая комбата Борчева и вторая комбата Феклистова. В этом составе мы и представили  старты 44-го ракетного полка американцам.

                ***
После Вергейчика в канун 40-летия Победы в ВОВ полком назначен командовать  п/п-к Пиденко Владимир Ильич, ненадолго, всего на год.   
1984-1985 командир 44 рп  (Малорита),
1985 - командир 835 рп (Сморгонь),
16.5.1990-29.04.2000г. начальник 47-го Учебного центра г.Остров.
 Умер в 2018 г. г.Псков

    Лично я с полковником В.И.Пиденко столкнулся по службе в 47-й Учебном центре г.Остров. В то время я проходил там службу в должности командира-преподавателя по подготовке крановщиков для частей РВСН. Для меня, прошедшего службу  на трех ракетных комплексах, неоднократно участвующего в пусках ракет, как на полигоне Капустин Яр, так и прямо со стартовых площадок ракетного полка г.Канска (в период уничтожения ракет средней и меньшей дальности в рамках Договора с США в августе 1988г.), служба в УЦ г.Остров была как бы аккордом всей моей военной карьеры.
    Как-то в конце 1990 г. я по своей инициативе обратился к Пиденко В.И. о возможности приобретения личного автомобиля. В то время носки, туфли, мыло, водка, мебель и т.д. были в дефиците и приобретались по талонам, а тут автомобиль! Кстати, оказалось, что он не только мой сослуживец по Малорите, но еще и бывший командир малоритского  ракетного полка. Владимир Ильич мне с покупкой автомобиля помог, убедив комиссию части своим авторитетом. В марте 1991 г. новенький ВАЗ-21063 уже стоял рядом с моим домом.

    Отслужив в РВСН ровно 25 лет, в сентябре я написал рапорт на увольнение. Буквально за несколько недель до моего увольнения, наш учебный центр посетил Главнокомандующий РВСН Максимов Ю.П. Вместо того, чтобы ходить по подготовленным в течении нескольких месяцев  показным учебным точкам, Главком «всея ракет» неожиданно ринулся  на выстрелы за бугром тактического поля, где я по своей инициативе проводил с двумястами курсантами-крановщиками занятия по тактике общевойскового боя, используя взрывные пакеты и холостые патроны.
    Получив от него нагоняй  за огрехи в занятии по тактике, я в очередной раз понял - инициативу надо проявлять разумную, но и риски надо предвидеть, какой из меня может быть сухопутчик, тем более, куда мне было тягаться с бывшим командующим Туркестанского военного округа - главной базы непопулярной для СССР  Афганской войны. 
    Приказом МО СССР от 25 сентября 1991 г. № 01155 я был уволен в запас по ст.59 п. «в» (по сокращению штатов). Этим же приказом был награжден медалью «Ветеран Вооруженных Сил СССР» с вручением благодарственной грамоты Министра обороны.


***
Нас ничему не выучило время.
И, кофеем проветривая лбы,
Историков кочующее племя отеческие мучают гробы.

Опять у них страна все виновата, что все темна, ленива и пошла
- а потому и брат восстал на брата,
и не туда история пошла.

Решения с подсказанным ответом нам не новы. Но это - все слова,
Судить – суди, но не забудь при этом: она была и тем уже права.

Искажены, а где и стерты лица. Резон не тот и логика не та.
Но так от крови склеились страницы, что не разнять, не разорвав листа.

И незачем нам сплетнями тиранить те жизни, что остались между строк.
Прозревшим – честь, а не прозревшим – память.
Прозревшим – боль, а не прозревшим - Бог…

28 апреля 2017     Юрий Беличенко



Глава 16. С техническим ресурсом ракет не шутят!

1986г.  После Пиденко В.И. полком назначен командовать
              п/п-к Горохов Михаил Петрович
17.05.1986-31.1.1990.  Это был последний командир 44 ракетного полка.

                ***
           Из воспоминаний подполковника  В.П.Марущака
        – заместителя начальника штаба  44 рп 1986-1987гг.

    На должности начальника штаба дивизиона я пробыл 6 лет (1980-1986). Срок значительный. По разным объективным и субъективным причинам не поступил в академию им.Дзержинского на командный факультет. К тому же у меня не сложились личностные отношения с начальником штаба полка майором И.П.Бондарем, что негативно отразилось на моей службе. По моей просьбе перевести меня, по сути, на равнозначную должность заместителя начальника штаба полка Бондарь предложил назначить командира батареи В.А.Бородина. И только через год, т.е. в 1986 г. когда Бородин поехал в Россию поднимать нечерноземную зону и освободил должность заместителя начальника штаба полка, я обратился к командиру дивизии полковнику Журавлеву Юрию Михайловичу с просьбой перевести меня на должность ЗНШ, при этом Бондарь продолжал противостоять о моем назначении. На это командир дивизии ему сказал: «Товарищ, Бондарь, подчиненных не выбирают, их назначают!».
    Вскоре моя просьба была удовлетворена. Кстати сказать с Юрием Михайловичем я был связан по службе значительное время и меня он знал хорошо. В Ружанах я начинал службу во 2-м дивизионе, где майор Ю.М.Журавлев был заместителем командира дивизиона. Затем меня перевели на 1-й дивизион по служебной необходимости. Через год майор Журавлев был назначен командиром 1-го дивизиона, а вскоре после окончания заочно академии им. Дзержинского его назначили заместителем командира полка.
    Переход на должность ЗНШ меня очень обрадовал, т.к. уже стал объем решающих задач.
    Главный вопрос -  это планирование и учет боевой и политической подготовки. Его я хорошо усвоил на предыдущих должностях. Несение боевого дежурства меня не тяготило, все остальные вопросы мной решались тоже легко.
    Перед началом нового учебного 1987 года на проверку планирования из отдела боевой подготовки армии прибыл полковник А.М.Вергейчик, который сделал вывод, что планирование боевой и политической подготовки в полку выполнено своевременно и качественно и в этом заслуга ЗНШ полка В.П.Марущака.
    В 1987 г. мне было предложено выполнить Правительственное задание по уборке урожая в качестве начальника штаба отдельного автомобильного батальона, командиром которого был назначен заместитель командира дивизии подполковник В.С.Руденко. С этой задачей батальон справился на «отлично», заняв 1 место среди отдельных батальонов ВС СССР. По этому  случаю подполковник Руденко В.С. был награжден медалью, а мне была вручена почетная грамота от Главнокомандующего РВСН.  По прибытию в полк меня встретил майор Бондарь и порадовал, что его переводят на новое место службы, а вместо него уже назначен подполковник Л.Е.Синякович. Товарищ Бондарь слукавил и не сказал истинную причину его перевода. А это был не просто перевод, а снятие с должности за проступки, дискредитирующие офицера.
    С  Синяковичем мне не удалось долго послужить т.к. его вскоре назначили на должность командира полка в г.п.Ружаны. Пару слов о нем. Леонид Евгеньевич прекрасной души человек, порядочнейший офицер, грамотный, интеллигентный и к тому же скромный. Из всех моих начальников он был лучшим! Жаль, что мало прослужил с ним. А когда я узнал, что он погиб в автомобильной катастрофе, уже будучи командующим армией, для меня это была трагедия.
                ***

Воспоминания ветерана               
Стрекалов Анатолий Антонович                начальник оперативного отделения
ракетной дивизии, полковник

    Боевой опыт, который солдаты и офицеры приобретали на 4-ом ГЦП  в ходе подготовки и проведения первого боевого пуска неоценим.
Участники боевого пуска при проведении последующих пусков практически не допускали ошибок. У них вырабатывалось профессиональное мастерство, уверенность и спокойствие при выполнении операций боевого графика подготовки и проведения пуска ракет, что не скажешь о тех,  кто проводил эту ответственную и опасную работу впервые.
    Боевые пуски ракет 31 рд своими боевыми расчетами с основных боевых стартовых позиций не проводила. Только один раз, летом 1987, - при проведении учения МО СССР с 50 РА 1 боевой расчет 44 рп (командир полка подполковник Горохов М.П.) получил боевую задачу, - провести боевой пуск с БСП. Боевой пуск надо было провести по цели острова Кильдин в Баренцевом море (Север Кольского полуострова). Боевой приказ предусматривал перевод ракеты из постоянной боевой готовности в полную, с последующим пуском из полной боевой готовности по указанной цели. Я был удивлен тем внутренним напряжением офицеров и солдат, участников боевого пуска. Это и понятно. Боевая ракета, боевые компоненты ракетного топлива, только головная часть была учебная, вместо ядерного заряда начинена была специальной аппаратурой. Все это требовало от каждого номера боевого расчета высочайшей ответственности, уверенной боевой выучки и опыта. Только спустя 1,5-2 часа после начала работы расчет начал работать в привычной для него манере.
    В ходе подготовки боевая ракета была доведена до готовности к заправке, так продежурила 12 часов, после чего последовал приказ «Стой». Ракета и пусковая установка была приведена в постоянную боевую готовность.
Начиная с 1980 г. 31 рд постепенно планово начала расформировываться. В 1980 г. 638 рп был передан в 49 рд (г. Лида), затем несколько позже были переданы в эту же дивизию 403 рп (Ружаны) и 56 рп (Шерешево). Переданные ракетные полки прошли переучивание на ракетные комплексы «Пионер» СС-20 и в последующем на ракетный комплекс СС-25 «Тополь».
    Два ракетных полка: 85 рп (Пинск) и 44 рп (Малорита) продолжали еще нести боевое дежурство до лета 1989 года, в своем составе имея по одной пусковой установке.
    На своем длительном армейском пути ракетчика 31 рд я встретил много прекрасных солдат, прапорщиков, офицеров, генералов, которые своим трудом, преданностью к своей Родине, высокой выучке снискали себе авторитет и уважение всего личного состава ракетной дивизии. С чувством глубокой признательности я называю командиров дивизии, генералов: Кадзилова Б.И., Кокина А.А., Журавлева Б.И., Журавлева Ю.М.; начальника штаба рд Героя Советского Союза Кащеева М.А.; заместителей командиров дивизии по ракетному вооружению, полковников: Кузнецова В.А.., Корсакова В.С.;  командиров полков, полковников: Сальницного В.А., Хлюпина Н.И., Кучерова Ю.Д.; командиров дивизионов: Илюхина Ю.П., Хохлачева Н.И., Новикова В.И.; командиров батарей, майоров: Сергеева А.Ф., Анушкевича А.М.., Скардова А.С.,  Жалдака В.К., Королькова М.А.; начальников отделений, капитанов БукатогоМ.С., Толыпина, Безродного, Алпацкого, Шабогина, Вышлова; техников, старшин: Абакумова, Свидерского, Шифрина, Бабийчука и других.
Дивизия закончила свою деятельность 31 января 1990 года.
    Приказ и расформирование 31 дивизии был подписан в 10:00 часов в клубе УС рд, приказ подписали: подполковник Малофеев В.И – исполняющий обязанности командира дивизии и полковник Стререканов А.А. – исполняющий обязанности начальника штаба дивизии. Приказ о расформировании 44 рп подписан подполковником Гороховым М.П., начальником штаба полка подполковником Красильниковым.

                ***
    Воспоминания В.С.Корсакова – главного инженера 31 рд
   
    Несколько ранее, в 1980-1984 годах три полка из дивизии были пе-реданы в Лидскую 49-ю рд: 638 рп (Слоним),   56 рп (Шерешево), 403 рп (Ружаны). Всё старое вооружение сдавалось на арсеналы. В дальнейшем передаваемые полки были перевооружены на мобильные ракетные комплексы 8П753 с ракетами СС-20.
    В связи с сокращением личного состава в стартовых батаре¬ях оставшихся двух полков (Пинск, Малорита) стало не хватать сил для выполнения полугодового и годового регламентов на ракетном вооружении. Поэтому было организовано бригадно-постовое обслуживание вооружения с привлечением личного состава групп регламента. Отработка методики бригадно-постового регламента на базе груп¬пы регламента проводились в группе регламента Малоритского полка в 1986 году.
Это всё были объективные трудности, которые, благодаря  накопленному опыту эксплуатации и освоению прогрессивных методов обслуживания, позволяли поддерживать вооружение в готовности к боевому применению.
    В последнее десятилетие эксплуатации ракетного вооружения всё чаще стали проявляться субъективные трудности. Больше стали амбиции отдельных заместителей командиров различных уровней, которые свои службы считали главными. Особенно в этом плане отлича¬лись политические органы. Они считали вопросы воспитания личного состава наивысшей задачей, а всё остальное - вторичным.
    Да, вопросы дисциплины - неотъемлемый фактор боевой готовности, но и воспитывать подчинённых нужно приближённо к выпол¬няемым ими задачам и на конкретном деле. Как это в своё время делал известный педагог Макаренко. Однако, система политико-воспитательной работы, да и партийной работы, по моему мнению, зачастую проводилась отвлечённо, кабинетно. Нечего греха таить, что на политических занятиях солдаты и сержанты, слушая о мировых про¬блемах, мягко говоря, часто зевали. А офицеры всегда чертыхались, когда требовалось конспектировать речи и труды руководителей партии и правительства.
    Это отнимало массу времени и сил. Да, знать требова¬ния руководящей партии и правительства нужно было всем, но делать бесполезную работу, от которой знания не повышаются, было ни к че-му. Поэтому, конспектирование документов сводилось часто к просто-му переписыванию друг у друга или: к формальному выписыванию абзацев из докладов и речей. Проводить же комсомольские, партийные собрания в рабочее время, хотя были указания проводить их вне рабочее время, стало у нас просто нормой.
    А это означало отрыв личного состава от выполнения задач боевой подготовки.
В связи с этим, мне вспоминается один характерный случай. Когда в 1987 году Главнокомандующий Ракетными войсками стратегического назначения генерал армии Максимов Ю.П. знакомился с дивизиями и частями 50-й ракетной армии и прибыл в 31-ю рд, он решил посетить Малоритский полк и лично ознакомиться с состоянием дел в нём.
    Одним из вопросов, подлежащим его личному контролю, была проверка содержания боевых стартовых позиций.
    Дело в том, что, проводя внезапную проверку одной из дивизий 50-ой РА в феврале того же года, он увидел запущенность БСП. По результатам той проверки был издан приказ, в котором за главными инженерами была закреплена ответственность за содержание БСП и всех сооружений боевой зоны. Офицеры службы вооружения всех уровней по¬дошли к этому делу ответственно. Для всех Ракетных войск было разрабо¬тано «Положение по оборудованию БСП и требования к сооружениям боевой зоны». Срок внедрения этого «Положения...» в жизнь к моменту прибытия Главкома в 31-ю рд истёк и он решил как раз проверить, как выполняются его приказы в частях. Отмечу, что результатом проведённой в Малоритском полку работы в этом вопросе он был удовлетворён.

                ***
Юрий Беличенко

Невидимы для глаз,
Как подо льдом река,
Оберегают нас Ракетные войска.
И дома, и в пути, и в ливень, и в пургу, –
Не надо забывать, что мы у них в долгу.

У тех. Кто городов не строит на Земле
И к звёздам не летит на звёздном корабле,
Не вспашет борозды и не напишет книг.
Иная их судьба. Иная цель у них.

От городов вдали, от праздников вдали
Их чуткая рука на пульсе у Земли.
Я помню, как у схем, когда в глазах серо,
Нам снились наяву театры и метро,
Как пили в Новый год не водку, а чаёк,
У стартовых кругов дежуря свой черёд.

Как ладили очаг на воинских харчах,
И небо, и детей носили на плечах.
И в сотни рук сильней была моя рука.
И личная судьба – была судьбой полка.



Глава 17. Ликвидация


                1988- 1989 из воспоминаний подполковника  В.П.Марущака –
                заместителя начальника штаба  44 рп

    1988 год хорошо отложился в моей памяти, произошел случай, который для меня мог закончится очень плохо.
   В декабре 1987 г. Генеральный секретарь Горбачев М.С. и Президент США Р.Рейган подписали Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (соответственно 5500-1000 км; 1000-500 км). Наши ракеты
Р-12 (8К63 или СС-4), на которых мы несли боевое дежурство попадали под действие этого Договора, т.е. они должны были ликвидироваться.
   Процесс ликвидации – сложный и длительный процесс, требующий к тому же огромных физических, моральных и финансовых затрат. Предварительно перед ликвидацией были созданы группы контроля как с нашей стороны, так и со стороны наших партнеров. В состав групп контроля входила группа сопровождения.
Уже к лету 1988 года начались проводиться мероприятия по контролю готовности к ликвидации. Малоритская ракетная база (т.н. ракетный полк) попала в число первых таковых. Меня назначили в группу сопровождения проверяющих. В назначенное время все участники собрались в установленном месте и по команде старшего направились на боевую позицию для проведения непосредственного контроля тех вопросов, которые были записаны в акте проверки. В ходе движения задавали вопросы друг другу. Кстати американцы по-русски общаться могли. От них мы узнали, что они получают 3000 S, в то время как мы 350-400 рублей.
По прибытию на БСП поступила команда «Подготовиться к проверке агрегата», в частности установщика. К  работе приступила специально назначенная группа из числа инженеров, которая должна была установщик ракеты перевести из походного положения в рабочее, проведя ряд манипуляций с агрегатом. В частности необходимо было вытащить фиксирующие пальцы задних домкратов и аккуратно придерживая домкраты опустить их вниз.ы
Я решил помочь технической группе и вытащил фиксирующий палец т.к.стоял рядом с ним. При этом домкрат весом около 120 кг начал падать вниз описывая дугу вокруг оси, а рядом стояли два американца – из группы контроля. Я понял, что сейчас может произойти беда и с криком бросился удерживать падающий домкрат, чтобы замедлить его падение, при том даже пытался оттолкнуть наших партнеров. Но домкрат своей тарелью в основании диаметром 40 см уже с замедленной мною скоростью все равно задел американцев, одного по плечу, а другого по голове и плечу.
Первое впечатление- это радость за наших партнеров, что они живы, тем более в то время у нас с американцами, в общем, был мир и дружба.



183
Пострадавшим была оказана первая медицинская помощь. Американец, который получил небольшую травму головы и ему была наложена повязка, очень просил чтобы его не снимали на камеру т.к. его жена очень испугается если увидит его в таком виде по телевизору.
После разборки пришли к выводу, что виноват не только я, а несколько человек.
Во-первых сами американцы, т.к.они нарушили инструктаж, где им было предписано ближе 2-х метров к агрегатам не подходить.
Во-вторых  служба главного инженера не проконтролировала исходное состояние агрегата.
В-третьих виноват лично я, так как «нечего лезть туда, куда тебя не просят».
В-четвертых командир полка, который обещал меня лично проинструктировать, так как я находился на боевом дежурстве и на инструктаже меня не было.
Но хорошо то, что хорошо кончается. Главное я доказал, что у меня не было никакого намерения убить наших партнеров.
Сейчас времена другие и отношение к нашим «партнерам» другое. Похоже, что они нам уже не партнеры.

Начиная с 70-х годов, и на протяжении многих лет, подразделения полка принимали участие в выполнении задания государственной важности по уборке урожая.
Ежегодно в полку формировался автомобильный взвод в составе около 50 человек и 15-20 единиц автотехники, в основном бортовых машин, оборудованных под перевозку зерна и другой сельскохозяйственной продукции. Автовзвод организационно входил в состав сводной автороты, формируемой в дивизии. Автовзводами командовали офицеры с высоким чувством ответственности. Кроме выделения автовзвода, от полка в состав управления автороты назначались офицеры-руководители. Все они честно выполняли возложенные на них обязательства и неоднократно были награждены государственными наградами.
Многие наши однополчане, за успешное выполнение задания правительства СССР при перевозке селькохозяйственных продуктов, были награждены Указами Президиума Верховного Совета СССР.
В 1989 году мне вновь, уже в третий раз было предложено выполнить Правительственное задание по уборке урожая в должности заместителя начальника штаба оперативной группы «Урожай» Ракетных войск стратегического назначения. Все прошло хорошо, опыт штабной работы на уборке урожая 1987 года мне очень пригодился.
По прибытию в полк в начале ноября 1989 г. я обнаружил, что полка уже практически нет и только все офицеры и прапорщики ждали приказа: кто на увольнение, кто на перевод для дальнейшей службы. Полк был ликвидирован 31 декабря 1989 г.



184
К 70-летию Валентина Марущука мною была написана вот такая эпиграмма:
 
В Женеве Рейган, Шеварднадзе, Горбачев ракетам подписали приговор
Тележка, установщик, даже стол под нож пошли, не выдержав напор.
А вот как вывести из строя человека
Ракетным делом, занимавшимся с четверть века?
На «Юнкере» вопрос решил просто, из-под опоры сняли палец,
домкрат упал – колено, голова и гипс, прощай американец!
Мораль сей басни такова: начштаба Марущак в почете,
и даже фигурирует с тех пор в итоговом отчете.
        А вот как о  событиях ликвидации полка   вспоминает  главный инженер 31-й ракетной дивизии полковник в отставке В.С.Корсаков:
В 1988 году вступил в силу договор между СССР и США о ликвидации ракет средней и меньшей дальности. В первую очередь по этому договору сокращались ракетные комплексы средней дальности в РВСН, т.е. ракеты с дальностью полёта от 1000 до 5 500 км. И в РВСН 31-я ра¬кетная дивизия оказалась первой, подлежащей ликвидации.
Работы по подготовке к ликвидации и сама ликвидация были очень ответственными, так как находились на жёстком правительственном и международном контроле.
Дело государственной важности. При Мини¬стерстве обороны СССР был специально создан «Центр уменьшения ядерной опасности» (ЦУЯО), который возглавил генерал-майор Медведев.
Контроль всех работ непосредственно на местах осуществ¬лялся инспекторскими группами США, а также разведывательны¬ми космическими спутниками и другими средствами разведки. При этом американской стороне были выданы все тактико-технические данные на всё ракетное вооружение, вплоть до веса, длины, шири¬ны и высоты агрегатов, выкопировки планов размещения стационарных боевых стартовых позиций и другие, интересующие их сведения.
Первая инспекционная группа США, прибывшая в СССР с целью проверки достоверности выданных данных о количестве и соответствии ракетного вооружения указанным типам, проводила инспекцию в Малоритском полку. Она состояла из 10 человек. Для сопровождения каждого инспектирующего в дивизии из числа наиболее подготовленных офицеров была создана группа, которую возглавлял заместитель главного инженера дивизии. Для дежурства на оперативно-техническом пункте управле¬ния эксплуатацией вооружения (ОТПУ) и принятия оперативных ре-шений были назначены на это время командир дивизии генерал-майор Журавлёв Ю.М. и я, как главный инженер.
Опыта по приёму инспекционных групп, методах и приёмах их работы не было. Интерес же всех вышестоящих уровней руководства к этому мероприятию был очень велик, а возможности получить какую-либо информацию во время работы инспекторов непосредственно в боевой зоне была практически нулевой, так как весь личный состав находился в казармах, офицеры и прапорщики в учебных корпусах, штабах и на пунктах управления.
И как говорят в народе, «первый блин чуть не получился ко¬мом». Один из инспекторов во время работы получил травму. Находясь на ОТПУ, я получил информацию от командира Малоритского полка под¬полковника Горохова M.П, что американский инспектор получил травму ноги. Эта информация сразу же по решению командира дивизии была доложена на все пункты управления по подчинённости, вплоть до Москвы. И оттуда последовало следующее решение: «Для транспортировки пострадавшего из Москвы вылетает самолёт. Оставлять ночевать в полку членов инспекционной группы категорически запрещается».
Данная информация была немедленно доведена до командира полка, а спустя 20 минут от него поступила новая информация, что инспектор получил травму головы, а не ноги, но из боевой зоны не вышел и продолжает работать.
186
Анализ возможных причин травмирования привел к тому, что он нарушил требования инструкции по мерам безопасности, которая была отпечатана заранее на английском и русском языках. Согласно инструкции членам инспекции было запрещено приближаться к агрегатам ракетного вооружения ближе 1,5 метра. Для производства замеров на бетонную поверхность были нанесены размерные линии, изготовлены мерные рейки. Но этого для инспектора оказалось недостаточно.

А вот что произошло на самом деле.
Один из сопровождающих по неосторожности облокотился на механизм, фиксирующий опору-домкрат установщика ракет на пусковое устройство в походном положении, которая весила 120 кг и в нерабочем состоянии её длина составляла 1, 4 метра. В походном положении эта опора-домкрат поднята и зафиксирована. При нажатии на фиксирующий механизм она освобождается и, разворачиваясь в месте крепления к установщику, опускается в нижнее положение. Это и произошло, когда инспектирующий проходил около данного агрегата. Удар был скользящим, поэтому травма ноги оказалась в виде ссадины. Инспектору повезло, так как, окажись он ближе к агрегату на 5-7 см, исход мог быть смертельным.
После разговора со своим заместителем и уяснения сути происшедшего, мною была предъявлена претензия полковнику американской армии, возглавлявшему инспекционную группу, что члены его команды нарушают требования инструк¬ции по мерам безопасности и об этом будет доложено в соответствую¬щие инстанции для принятия мер. Этими словами полковник был «сражён наповал». Он спешно заверил меня, что примет все меры по недо¬пущению впредь подобных случаев, а о данном происшествии никаких докладов с их стороны своему руководству не будет. На этом инцидент, грозящий перерасти в серьёзные последствия был исчерпан. В ЦУЯО (Москва) было доложено, что травма незначительная, по вине самого инспектора, и самолёт для его эвакуации не требуется.
При работе инспекционных групп не подлежали проверке соору¬жения и хранилища, где размещались головные части ракет, т.е. зона ртб не входила в договор о проверке, но эти сооружения, конечно же, вызывали большой интерес американцев и попытки зайти в них предпринимались, но безуспешно.
Через два месяца подобная инспекция была проведена и в Пин¬ском полку. Следует заметить, что к этому моменту в дивизии остава¬лось два полка.
Ликвидация. Первым подлежал ликвидации Пинский полк. Она началась в январе 1989 г. Я был назначен председателем ликвидационной  комиссии дивизии, а в полках, соответственно, главные инженеры полков. Работы по ликвидации 85 рп закончились в мае 1989 года.
Сразу же после этого начались работы по подготовке к ликвидации 44-го Малоритского полка и частей непосредственного подчинения.
Все работы велись строго по плану. Графики работ выдерживались жёстко. Отклонения по срокам на день-два были только в подразделениях тыла, КЭЧ, инженерной службы.

187

Эти службы были завязаны на базы окружного снабжения, а в округе, надо прямо сказать, нас не здорово чтили, потому что напрямую мы округу не подчинялись, а снабжались через округ только вещевым имуществом, продовольствием, инженерной техникой, стрелковым вооружением и имуществом КЭЧ. Поэтому командующий округом и его заместители в первую очередь решали свои задачи, а мы были на втором месте.
Но после вмешательства в этот вопрос Генерального штаба все разногласия были сняты.
Работать приходилось чуть ли не круглосуточно. Необходимо  было организовать работы, наладить взаимодействие со всеми, заслушивать доклады о выполненных за день работах в соответствии с «Планом ликвидации», проводить планёрку, параллельно составлять отчетные документы, контролировать ход работ.
Ракетное вооружение отправлялось в соответствии, с «Планом реа-лизации», составленным заранее и утверждённым в Генеральном штабе. Сами ракеты и агрегаты ракетного вооруже¬ния, вошедшие в Меморандум о сокращении наступательных вооружений, отправлялись на базу ликвидации, развёрнутую на бывшей базе снабже¬ния 50-й ракетной армии в п. Лесная, Барановичского района, Брестской области. Другая база ликвидации СПУ «Пионер» и наземного оборудования находилась в п.Сарны, Ровенской области. Головные части отправлялись по отдельному плану Генштаба на заводы и арсеналы для их переработки.
Замечу, что опыт ликвидации нами был приобретён в Пинском полку, но сказать, что в Малорите стало работать легче, было нельзя. Одна из причин этого заключалась в низкой организаторской способности  коман-дира полка подполковника Горохова МП. А подготовка и последующая ликвидация частей и подразделений непосредственного подчинения одно-временно с полком требовала большого  отрыва офицеров служб дивизии от органи¬зации работ, оказания помощи и контроля выполнения работ непосредст¬венно в полку.
В Малоритском полку пришлось столкнуться с фактами бескон-трольного вывоза материальных средств, но по пропускам, подписанным должностными лицами, имеющими на это право (командир полка, главный инженер и заместитель командира полка по тылу). При¬шлось лишить их этого права и подписывать пропуска самому, а, соответ¬ственно, и наладить контроль за всем вывозимым имуществом.
Конечно контроль за выполнением тре¬бований «Меморандума...» был строжайший. После того, как были сданы все компоненты ракетных топлив из Малоритского полка, освободились заправочные агрегаты горючего, а это ёмкости объёмом 18 мЗ, способные самостоятельно произвести забор КРТ и выдачу его из цистерны, ко мне обратился начальник службы ГСМ дивизии майор Меркушкин с просьбой использовать эти агрегаты для вывоза солярки на окружные склады ГСМ. На что я ему ответил: «Хорошо, когда спланируешь работу, ска¬жешь».
Он, посчитав это за разрешение, наутро следующего дня прибыл в Малоритский полк, заявив, что главный инженер дивизии разрешил использовать заправщики топлива для вывоза солярки со склада НЗ,
188

произвёл забор его и колонной из 5-ти автопоездов начал совершать марш на окружные склады. Он не успел проехать и пятнадцати километров, как с ЦУЯО последовал звонок. Мне был задан вопрос: «С какой целью в сторону Бреста перемещаются ракетные агрегаты?». Этим вопросом я был по-ставлен в тупик.
Дело в том, что эти агрегаты были указаны в «Мемо¬рандуме...» и работы, планируемые с ними, в том числе и все переме¬щения с мест хранения, обязательно докладывались вплоть до ЦУЯО, и об этих работах уведомлялась американская сторона.
После уяснения обстановки и доклада в ЦУЯО, кое-как удалось утрясти этот инцидент с помощью полковника Шило, который меня хорошо знал и в этот день, по счастью, дежурил на ЦУЯО.
Ликвидация Малоритского полка была завершена в декабре 1989 года. А
30 января 1990 года в дивизии был подписан последний приказ о прекращении её существования.

Согласно  Договора о ликвидации ракет каждая из сторон (СССР и США) имела право проводить инспекции в течении 13 лет после вступления Договора в силу, т.е до 1.06.2001 года.
Эту работу и выполнял специально созданный при Мини¬стерстве обороны СССР «Центр уменьшения ядерной опасности» (ЦУЯО).
189
В его штат надо полагать были включены лучшие специалисты ракетного вооружения, грамотные и опытные офицеры штабов среди которых оказался и бывший НШ нашего 44 рп подполковник Кузнецов А. На своем сайте он поделился фотографиями того периода его службы.
Передо мной лежит праздничный номер общественно-политической газеты Малоритского района «Голас часу» от 22 февраля 2020 г. Редакция этой газеты на первой полосе разместила текст поздравления председателей исполнительного комитета и Совета депутатов Малоритского района всем малоритчанам с Днем защитника Отечества и Вооруженных Сил. И что самое важное,  на всю страницу размещено фото ветерана 44-го ракетного полка майора Владимира Хромова. Кстати, о ветеранах РВСН  в Малорите знают не по наслышке, ведь на протяжении тридцати лет существования части, между военными и гражданским населением образовались не только деловые, но и семейные  связи. 
Так вот о В.Хромове. Закончив Ростовское высшее ракетное училище в 1973 г. он проходил службу:
 1973-1978  402 рп г.Ветрено, Витебская обл. (позывной «Белочка»);
 1979-1988  44 рп Малорита (позывной «Юнкер»);
 1988-1993  2333-я РТБ  Лесная, Барановичский р-он, база ликвидации ракет Р-12
           На 1986г. численность  личного состава  2333 РТБ  составляла  164 человека (14 офицеров, 22 прапорщика,  86 сержантов и солдат,  42 рабочих и служащих  Советской Армии). После подписания договора по РМСД база «Лесная» использовалась для ликвидации ракет Р-12, Р-14 и наземного оборудования к ним.  Для проживания  американских инспекторов  на территории  жилой зоны  были построены  два двухэтажных  коттеджа.
          Всего на базе «Лесная»  в период с 8 августа 1988г. по 28 мая 1991г. было ликвиди-ровано 155 ракет Р-12 и Р-14, 72ПУ, 60ГЧ и 246 единиц  вспомогательного оборудования.
                Именно последнее место службы В.Хромова по ликвидации нашей ракеты Р-12, ее еще некоторые называли «нашей кормилицей», меня и заинтересовало, и не только меня.
 Корреспондент газеты Е.Яцушкевич, узнав о последнем месте службы Владимира Хромова, задала ему вопрос:
-Не жалко было отправлять на металлолом такую мощную боевую технику?
-К тому времени эти ракеты уже морально устарели. Болит сердце за военную базу, которая находилась в Черном лесу. Сейчас там запустение. Все, что можно было, распилили, разобрали, растащили… А ведь, наверное, можно было сохранить.

Владимир Хромов, конечно прав. Базу ракетного полка растаскивали все, кому не лень. Сначала боевая стартовая позиция (БСП) 2 рдн была продана частным лицам для хранения материалов и продукции. БСП 1 рдн какое-то время занимали воинские части, выведенные в Советский Союз из Германии.
191

Ну а потом территория 1 рдн была «законсервирована» с организацией ее охраны ведомством жилищно-коммунального хозяйства  Малоритского района. Вот тут Владимир Хромов, являясь к тому времени работником этого хозяйства, как мог и охранял эту территорию, защищая остатки бывшей совсекретной  базы (44 рп) от набегов чужаков. Но один в поле не воин!

***
О нашей жидкостной ракете среднего радиуса действия Р-12
            «Для непосредственного руководства научно-исследовательскими, проектными, конструкторскими организациями и промышленными предприятиями по использованию внутриатомной энергии урана и производству атомных бомб организовать при СНК СССР Первое Главное Управление, подчинив его Специальному Комитету при ГОКО» - И.В.Сталин
Этот документ, подписанный И.В.Сталиным, 20 августа 1945 г. по сути дела явился отправной точкой по созданию в нашей стране ракетно-ядерного оружия. Носитель этого оружия Янгелевская ракета Р-12 (8К63) вобрала в себя всю гамму цветов и оттенков — от белого, до чёрного. На планете нет ракетной системы, которая бы вызвала больше тревог и волнений у человечества, чем Р-12, которая едва не взорвала весь мир. Именно в таких тонах Р-12 и вошла в историю ХХ века…
Ракета Р-12 (за рубежом известная как SS-4 «SANDAL») — баллистическая ракета средней дальности (БРСД) с ядерной головной частью (ГЧ), предназначалась для поражения площадных целей (площадью около 100 кв. км.) на расстоянии до 2000 км. На боевом дежурстве с 15 мая 1960 года, всего было развёрнуто более 600 пусковых установок таких  ракет, произведено свыше 2300. Попробуем  изложить ее историю по порядку.
В середине 50-х годов Постановлением правительства Советского Союза было создано новое Особое Конструкторское Бюро (ОКБ) № 586 (впоследствии — КБ «Южное», гор. Днепропетровск) под руководством академика М.К. Янгеля. Ему было поручено создать совершенно новую боевую ракету с двигателем на высококипящих компонентах топлива, с ядерной ГЧ и дальностью полёта до 2000 км.

192


13 августа 1955 года было принято Постановление Совмина «О создании и изготовлении ракеты Р-12 (8К63)», а в октябре 1955 года уже был готов эскизный проект! Последующие два года ушли на отработку проекта и изготовление опытной серии новой ракеты. Для этой ракеты в КБ
В.П. Глушко был разработан и новый двигатель — РД-214 (8Д59). Первые огневые стендовые испытания прошли в марте 1957 года в НИИ-229 (гор. Загорск).
Летно-конструкторские испытания проводились на 4 ГЦП (Капустин Яр) с июля 1957  по декабрь 1959 года. Первый пуск состоялся 22 июня 1957 года. На первое испытание прибыли все главные специалисты ОКБ, прилетел на полигон и С.П. Королёв (противник использования высококипящих компонентов топлива).
4 марта 1959 года боевой ракетный комплекс наземного базирования с БРСД  Р-12 был принят на вооружение и начато его серийное производство.

      Выпускалась ракета на заводах: Днепропетровск №586; Пермь №172; Оренбург №47; Омск № 166. Все ракеты и комплектующие к ним (газовые рули, гироприборы…) имели свой заводской буквенно-цифровой номер, который соответствовал году выпуска: например 1958г. – Б56743; 1959 – И87917; 1960 –Л54319… 1961 – Е…; 1962 – Т… и т.д. Получается БИЛЕТ, далее по годам выпуска шли ГРУНЯ и ЮГ. Ракеты более ранних сроков выпуска, как правило, шли на Кап Яровский полигонный отстрел, предварительно заменяясь более поздними.

В июле 1959 года, после поездки в гор. Днепропетровск и посещения завода по изготовлению ракет, Н.С. Хрущёв заявил:
 «…в нашей стране производство ракет поставлено на конвейер. Недавно я был на одном заводе и видел, как там ракеты выходят, точно сосиски из автомата….»
Одной этой фразой Н.С. Хрущёв уничтожил многолетнюю работу КГБ по скрытию местонахождения крупнейшего ракетного завода в  Днепропетровске.
Таким образом ракета Р-12 стала основным оружием, созданного 17 декабря 1959 года РВСН — нового вида Вооружённых Сил СССР. Она стала базовой при создании группировки ракет средней дальности и уже 7 ноября 1960 г. впервые открыто была продемонстрирована  на военном параде в Москве.
         
         ТТХ: макс.дальность стрельбы - 2000 км
Вес 41,7 т.: длина 22,1: диаметр 1,65 м: масса полезной нагрузки 1,6 т; ГЧ моноблочная, ядерная, 1 - 2,3 Мт; 
         КРТ: окислитель АК27И – 25 т; горючее ТМ185 – 10 т; пусковое горючее ТГ02 – 32 кг; перекись водорода – 700 кг.

Несколько слов о конструкторских
и технологических особенностях ракеты Р-12.
Ракета Р-12 (8К63) была выполнена одноступенчатой, с топливными баками несущей конструкции, изготовлеными из алюминиево-магниевых сплавов. Верхний бак (окислителя) разделялся промежуточным днищем. Окислитель расходовался сначала из нижней части бака, чем создавало более благоприятные условия для стабилизации полёта и уменьшения нагрузки на органы управления.
Двигательная установка из четырёхкамерного маршевого ЖРД РД-214, с общим ТНА и тягой у земли 60 тонн. Двигатель крепился в цилиндрической части хвостового отсека с помощью специальной рамы, связанной тягами с узлами крепления в верхней части камер сгорания. Двигатель работал на азотнокислом окислителе АК-27И и углеродном горючем ТМ-185. Запуск двигателя — «пушечный», без предварительной ступени.
Зажигание топлива в камерах — химическое. Для запуска применялось пусковое горючее ТГ-02, самовоспламеняющееся с АК-27И. Пусковое горючее ТГ-02, заправлялось в магистраль горючего между ТНА и главным клапаном. Рабочим телом турбины служили продукты разложения перекиси водорода (продукт «030») — парогаз. Наддув бака окислителя осуществлялся парогазом, баков горючего и перекиси водорода — сжатым воздухом из специальных баллонов.
Система управления полётом — автономная инерциальная, которая обеспечивала управление полётом ракеты и выведение ГЧ в район цели. При максимальной дальности полёта 2000км., предельное отклонение точки падения ГЧ по дальности — 1100м, по направлении — около 600м. В систему управления ракеты Р-12, впервые, было включено устройство нормальной и боковой стабилизации центра масс. На ракете применялась система регулирования скорости и система аварийного подрыва ракеты. Приборы системы управления, массой 430 кг, размещались в межбаковом отсеке.

194
В качестве органов управления использовались четыре графитовых газоструйных руля. На ракете наземного базирования на корпусе хвостового отсека устанавливались четыре небольших аэродинамических стабилизатора. Кабели и трубопроводы были проложены по наружной стороне бакового отсека ракеты и закрывались жёлобом.
Ракета Р-12 несла моноблочную головную часть (ГЧ)_ с термоядерным зарядом мощностью 1 Мт.
ГЧ конической формы имела стальную клёпаную конструкцию и асботекстолитовое теплозащитное покрытие. Боевой отсек занимал 3/4 объёма ГЧ и снизу имел выпуклое полусферическое днище.
Крепление ГЧ с ракетой осуществлялось с помощью короткой аэродинамической конической юбки, которая своим основанием устанавливалась на переходной отсек и закреплялась пироболтами. Отделение ГЧ в полёте осуществлялось с помощью пневмотолкателя.
В конце 50-х годов встал вопрос о защите объектов военного предназначения от поражающих факторов ядерного взрыва. Крайне низкая защищённость стационарных наземных стартов (ракета могла быть уничтоженной, если взрыв заряда мегатонной мощности был произведён на расстоянии порядка 5км от ракеты) не позволяла говорить об этих комплексах, как об оружии ответного удара. Необходимо было разработать новый способ базирования. Выход был только в укрытии ракет под землёй, в специальных шахтах. Так возник проект разработки шахтной пусковой установки (ШПУ). Наземные же старты позже, в качестве утешения самих же ракетчиков, были обвалованы земляными валами.
5 января 1964 года был принят на вооружение РВСН шахтный БРК с ракетой Р-12У — 8П763. В Беларуси был поставлен только один такой дивизион (г.Поставы, четыре ШПУ). Конструкция самой ракеты каких-либо значительных изменений не претерпела (была модернизирована только система управления).
Группировка с Р-12 была самой многочисленной. Всего к 1965 году в СССР было развёрнуто 608 пусковых установок (стоящих на боевом дежурстве ракет Р-12 и Р-12У), из них 36 — на востоке страны, которые были сняты с боевого дежурства к концу 1970 г. Все они  были нацелены на европейские страны НАТО, Японию, Китай, Турцию... 

196


Ракетные комплексы с ракетой Р-12 всех модификаций простояли на боевом дежурстве более 30 лет.
Снятие с боевого дежурства и ликвидация ракет Р-12 были начаты  в конце 70-х годов с принятием на вооружение мобильного ракетного комплекса «Пионер» с твёрдотопливной ракетой РСД-10 (SS-20).
Первыми с дежурства снимались ракетные комплексы с шахтными пусковыми установками. К октябрю 1985 года ракет Р-12 оставалось всего 112 единиц, к концу 1985 года — 65, к июлю 1988г.  — 60 единиц.
В период с августа 1988 года по май 1990 года, в соответствии с Договором между СССР и США «О ликвидации ракет средней и меньшей дальности», на базе ликвидации ракетной техники «Лесная» в Брестской области было уничтожено 149 ракет Р-12. Последняя ракета была уничтожена 23 мая 1990 года.
Часть разукомплектованных ракет оставлена в качестве памятников эпохи Р-12 и        установлена в городах Москва  (Власиха и Балабаново),   Калуга, Киев, Житомир, Днепропетровск, Первомайск, Барановичи (сейчас под Минском на «линии Сталина»), Знаменск,  Пружаны и даже на острове Куба.          
Пустотелая ракета, сварена из обечаек одной из ликвидированных ракет на базе ликвидации (2333-я РТБ  Лесная, Барановичский р-он). По инициативе председателя ветеранской организации  Белорусского союза офицеров  31 ракетной дивизии Корсакова В.С. и его непосредственном  участии, к 75-летию соединения ракета из Лесной была  доставлена в Пружаны в качестве экспоната.

197


В ряде западных источников указывается, что по Постановлению Совета Министров СССР техническая документация на ракету Р-12 должна была быть передана КНР, вероятно, в конце 1950-х годов. Передача документов состоялась, но не всех. Что-то помешало.
Тем не менее, китайская ракета Дунфэн-2  первая  баллистическая ракета средней дальности, с предельной дальностью 1250 км и ядерной боевой частью мощностью 15-20 кт, была введена в эксплуатацию в конце 1960-х гг. и оставалась на вооружении в Китае до 1980-х гг. когда ракеты Дунфэн-2А (ее модификация) были сняты с боевого дежурства.    
Некоторые западные наблюдатели считают, что Дунфэн-2 является копией советской Р-5М, так как  имеет не только схожую дальность и забрасываемый вес, но и одинаковый диаметр, длину (без головной части), форму и расположение хвостового оперения. Также, не исключено, что технологии использованные в ракете Дунфэн-2 могли попасть в КНДР, Иран и Саудовскую Аравию.
Действительно в период великой дружбы с Китаем и другими это все вполне могло быть правдоподобно.

***
     Юрий Беличенко

В угоду дню столетия тревожа,
среди гробов ища себе вражин,
мы ничему живому не поможем.
Проходит век – а мы раздоры множим,
и, как посуду, прошлое крушим.

Когда же вновь случаются напасти –
приходится смирившимся врагам
соединять разрозненные части
и заплатить по краденным долгам.
Оно бы так. Но, распаляя страсти,
не опыта в минувшем ищут власти,
а оправданья собственным грехам.




Эпилог

Откуда у меня, простого по званию ракетчика, появилась тяга к размышлениям о своей роли в этом непостижимом для человеческого разума мире, да еще письменно - публичное их обозрение? Что плохого я  сделал человечеству, а может наоборот, что-то предотвратил?
Толчком для подобного, а я в этом уверен, послужили мои ночные бдеяния, а точнее, если говорить по ракетной терминологии, мои боевые дежурства у кнопки «пуск» стратегических ракет с ядерными боеголовками. У меня тогда в дивизионе СПУ (самоходных пусковых установок «Пионер») было  три ракеты, нажал на кнопку и они через 2 минуты дружно взлетают на свои запланированные Генеральным Штабом цели. Цель с радиусом поражения около 1,5-2 км. Их девять, поскольку каждая ракета несла сразу три разделяющие головные части, а в дивизионе - три ракеты. Расстояния от старта до целей поражения от 4 до 5,5 тыс.км. А это, дорогие мои,  вся Западная Европа находящаяся под моим прицелом при моей службе в 170 ракетном полку  49 рд под Лидой Гродненской области, и вся территория Китая и Японии, когда нес б/д в  778 рп под г.Канск Красноярского края.
В общей сложности на боевое дежурство в период службы в должности ЗБУ (заместителя командира дивизиона по боевому управлению) я затратил семь лет (три года в Лиде и четыре в Канске). Ежегодно в реестр моих «боевых вылетов» т.е. боевых дежурств у кнопки «пуск» мне вписывалось от 80 до 100 суток. Непрерывное дежурство в общей сложности длилось 3-4 суток, а в сутках, надо понимать, 24 часа: выходные, государственные, религиозные, личные праздники, периоды рождения детей, а их у меня было трое, другие знаковые  семейные события в  период моего  боевого дежурства проходили естественно в основном без моего участия. И так ежегодно, ежедневно, и так каждую ночь… И если днем по телефону тебя, как правило, посещало только начальство, то ночью в период отсутствия систематических тренировок с «пролива» (позывной центрального  командного пункта РВСН в Москве), ты был представлен только самому себе. Вот так по ночам «в минуты роковые» и приходилось задумываться о своей роли в мировой цивилизации. А если придется по приказу нажать кнопку «пуск», что мне за это воздастся?
Я начал записывать свои ночные «виденья» сначала на листках бумаги, потом в блокнотах и тетрадях. Туда вошло всё происходящее вокруг меня в цепочках случайных и неслучайных событий, приводящих автора этих строк в восторг или к участнику возможного самоуничтожения Земной цивилизации. Докатился до того что написал автобиографическую повесть «Три дистанции комбата», книгу «Женева-85», и пошло, и поехало…
199
         Время неумолимо летит, оно сглаживает наше прошлое, а может   постепенно и забирает. А посему  друзья-товарищи, извините, не претендуя на первопроходца в издании   биографии нашего полка, нужда выговориться заставила, не зря же я столько лет ел хлеб на белом свете! Успеть бы…
         
Свой военный путь закончил в октябре 1991 г.  получив на память медаль «Ветеран Вооруженных сил СССР». Через два месяца  перестал существовать Советский Союз, подведя мою весьма ухабистую дорогу по выбранной армейской стези, к финишу. О профессии ракетчика не жалею, жаль только Великого государства которое мы  оберегали неся боевое дежурство.
Из 25 лет службы в РВСН, девять начальных лет   прослужил в Малоритском полку 31 ракетной дивизии. Здесь я на кнопке не сидел, меня служба использовала на более  физически затратном поле деятельности. Но именно здесь закладывались для меня понятия офицерской чести и долга, именно здесь несмотря не на что, как и многие другие офицеры полка я не щадил себя в работе по достижению требуемых  показателей в боевой подготовке, укреплению воинской дисциплины. Вместе с нами в полной мере испытывали лишения службы в Ракетных  войсках наши жены и дети. 31 января 1990 года последний ракетный полк с позывным «Юнкер» в Пружанской дивизии был расформирован. Знамя 44 ракетного полка сдано в центральный музей РВСН.   

В мае 1992 года переехал в Брест, где жили родители и брат. Началась гражданская жизнь. За символическую цену на малоритчине купил в 25 км от Бреста старый домик, привез семью, пошел на работу бригадиром стройгруппы в местный колхоз «Путь к коммунизму», жена продавцом в сельмаг. В колхозе, уже переименованном в «Новую жизнь» дали корову, козу, купил 4 поросят, завел курей. За лето заготовил сено - живи не хочу. В марте 1993 г. в Бресте дали временное жилье. Переехал семьей в 2-х комнатную квартиру. Работал на автостоянке, завхозом, лифтером.
 С 2001 по 2007 год работал в Брестском облисполкоме в управлении ЖКХ на  инженерной должности, с 2008 по 2017  в  Брестском областном военном комиссариате  инженером по охране труда. По своей инициативе занимаюсь историей РВСН, принимаю и сейчас   участие в работе ветеранских организаций Белорусского  союза офицеров 31 ракетной дивизии, областного военного комиссариата, а с 2016 по 2021 год, будучи избранным в Брестский областной совет ветеранов, являлся заместителем председателя этого совета. Наверное,  именно  этот уровень  работы оказался для меня  самым важным и значимым в моей жизненной карьере...
 Дорогие ветераны РВСН. Вся наша молодость прошла в военных гарнизонах, стоящих в небольших  городках. Не наша вина в том противостоянии ядерных сил, которое сложилось после Второй мировой войны. Да, мы держали руку на кнопках пуска ракет, но представить не могли, что может поступить не учебный, а боевой приказ на их применение. К счастью все тогда обошлось, мы верили в благоразумие и верим в него сейчас.
 
200
Уже давно прошел парад суверенитетов независимых государств рожденных в СССР, мы постарели, но память у нас осталась и мы по-прежнему, хотя не в боевом, а в ветеранском строю, верим в справедливость.
Я не буду останавливаться на работе ветеранской организации нашего
44-го ракетного полка. В руководстве её стояли и стоят достойные и уважаемые люди, они сами выступят... Скажу, что подавляющее число ветеранов-ракетчиков проживающих в Малорите, в Бресте и других местах нашей необъятной Родины, не забывают свое прошлое, участвуют в делах и помыслах организации, бережно сохраняют память о славном пути полка, о друзьях-ракетчиках.
Уехав из своих училищ и  скучая по ним, не понимали мы еще тогда,  как прекрасны  места нашей оказавшейся службы, какие добрые и гостеприимные  оказались там люди, какая  удивительная природа, какое насыщенное историческое прошлое. А по большому счету из- за сложных армейских будней не видели главного - простую красоту, где служили.
Мы мечтали попасть  в Москву или другой большой город, но сейчас  нам и нашим семьям снятся не эти столицы, а  те гарнизоны, где когда- то служили.  Таких городков в бывшем Союзе было больше сотни, и они, в свое время, приютили нас, согрев своим теплом и уютом. Здесь росли наши дети  и здесь  мужали мы.  Все это для нас дорого.
 Поменяв за время службы до десятка гарнизонов, мы, к сожалению, не сохранили адреса всех своих друзей и товарищей, а многих уже нет и в живых. В 2001 году ушел из жизни  заслуженный ракетчик Малоритского полка, мой друг и товарищ Валерий Кондратьевич Жалдак. Для меня, как и других моих сослуживцев, это стало невосполнимой потерей. Ведь мы и после службы в ракетных войсках частенько встречались, обсуждали жизненно важные наболевшие вопросы, вели разговоры о политике,  о семье и морали…
Валерий Жалдак всегда мог поддержать, успокоить, превратить любой сложный, казалось не подъемный на сегодня вопрос, в элементарное завтрашнее его решение. Жизнь не стоит на месте.   И вот уже наши дети идут по стопам родителей. Так сын Валерия Кондратьевича - Валера Жалдак закончил Ленинградское высшее военно-политическое училище ПВО, в настоящее время - подполковник запаса, он достойно продолжил семейную традицию, начатую еще дедом Кондратом Степановичем и своим отцом, служить Родине. 
К сожалению, моему сыну Дмитрию не удалось закончить Рижское ракетное училище, которое когда-то закончил я. Причина банальная, с объявлением Латвией своей независимости ракетное училище  просто расформировали и сыну пришлось со второго курса дослуживать срочную службу на узле связи Поставской ракетной дивизии в Витебской области, а затем и сверхсрочную – в погранвойсках Республики Беларусь.
Всем мирного неба!

***

Нам досталась такая страна,
что к душе прирастает, как кожа, -
где кругами идут времена, а иконы - на близких похожи.

Где не с каждою шуткой смешно, и не всякая слава сгодится.
Где достаток иметь не грешно, а богатством - привыкли стыдиться.
Здесь у нас выпивают легко: с полведра ухлебнут - и не охнут.
А по рекам течет молоко, только рыбы от этого дохнут.

И какой-то родительский свет насыщает деревья и травы.
Но в пророках - Отечества нет, а спасатели - вечно не правы.

Выйдешь ночью - большая луна за леса свои зарева прячет.
На Советской гулянка хмельна под гитару и с песнями скачет.
Задевая за кроны дерев, ходят звезды по вечному кругу.
И какой-то неясный припев добавляется каждому звуку.

И глядишь, как с осенних берез прилетает листва золотая.
И стоишь, как последний дурак, непонятные слезы глотая...

                Юрий Беличенко