Встреча

      Мы сидим в заснеженном  зимнем парке, за белым пластмассовым столиком летнего кафе. Когда-то гостеприимное, сейчас оно имеет запущенный вид. Нам холодно. Я грею твои ладони в своих ладонях. Я не верю в происходящее. Мы познакомились случайно. Ты что-то спросила и я поддержал разговор, интуитивно подстраиваясь под твой стиль, твой сленг, интонации, явно показывая своим видом, что одобряю все, что ты говоришь и как ты это говоришь. К девушкам твоего типа и твоего возраста я отношусь с  каким-то благоговением. Не с чуткой робостью юношеского возраста. Нет – это совсем другое. И я с самого начала не верил, когда встретил тебя, что мы скажем друг другу больше, чем несколько, ни к чему не обязывающих, дежурных фраз. Но произошло чудо, иначе я не могу об этом говорить. Я стал рассказывать невпопад какую-то историю, случившуюся, впрочем, не со мной. Я не могу вспомнить, как мы оказались в этом парке. Заснеженном зимнем парке. Я рассказывал свою историю, а ты и не старалась придумать какой-либо предлог, чтобы избавиться от моего общества. Я предложил посидеть за столиком этого летнего кафе ради шутки, совершенно не надеясь, что ты согласишься. Но ты согласилась. Я пока не решился читать тебе свои стихи. Я, вообще, пока ни на что не решился. Я просто смотрю в твои большие, очень красивые голубые глаза. Всматриваюсь в тонкие черты твоего очень юного, молодого лица, такого красивого лица. Для меня молодые лица – все красивые. Я иногда фантазирую и мысленно старю их, предположим, на лет двадцать. А потом анализирую свои чувства. Снежинки падают на твои длинные светлые, шелковистые волосы. Иногда ты проводишь по ним рукой, поправляя прическу. По-моему, у тебя привычка так поправлять волосы и мне нравится,  как ты это делаешь. Итак, мне нравится в тебе все. В том числе и как ты одета. Эта короткая, не совсем новая дубленка. Потертые джинсы с бахромой. Изящные сапожки... Снежинки тают на твоем немного курносом, очень симпатичном носике. На твоем слегка загорелом и румяном от мороза лице. Ты слушаешь меня и я иногда замечаю, что ты не совсем внимательна. Иногда ты улыбаешься каким то своим мыслям…
Впрочем, это не совсем важно для меня. Главное это то внутреннее ощущение, которое я испытываю. Все просто. Мир для меня перевернулся. Ко мне пришло то ощущение реальности, которое я не испытывал очень-очень давно. Наверное, со времен моей военно-институтской молодости. Тогда я готов был немедленно жениться на любой понравившейся мне девушке и везти ее по по месту моей службы. Очевидно, чтоб прожить с ней всю жизнь. Долгую и счастливую жизнь.
…Снег слегка кружит в неподвижном морозном воздухе и большие снежинки постепенно заполняют собой царапины и неровности белой пластмассовой поверхности столика. Я внимательно наблюдаю за этим процессом. Потом поднимаю глаза и осознаю, что напротив меня никого нет. Все это время я говорил сам с собой. В этом зимнем, заснеженном парке я был совершенно один.

****

Сквозь плотно задвинутые шторы пробивалась тонкая полоска света. Утро было уже далеко не раннее. Но просыпаться явно не хотелось. Впрочем, я знал, что если сразу опять не засну, то в голову полезет всякая ерунда. Начнется процесс ненужной мыслительной деятельности.
Хорошо, что не успел забыть сон, только что под утро приснившийся мне. Сон, кажется,  был про заснеженный парк и девушку, сидящую напротив меня, за столиком летнего кафе…Куда она исчезла? И была ли она в моем сне? Нет, точно была.
«Похоже заснуть уже неполучится», – подумал я.
И вдруг, неожиданно для самого себя я  произнес вслух:  «экзистенциализм». Вечером я учился правильно произносить это непростое слово. Впервые, я услышал его от моего друга, которого считаю своим учителем по творчеству. От него я узнал о разных писателях, проповедующих это учение. Бердяев, Ж.П. Сартр, Камю, Кьеркегор. Да, про Ницше забыл. Кое-что я прочитал в подлиннике…
Сейчас, не желая окончательно просыпаться, решил помечтать, пофилософствовать. Итак, если, согласно вышеупомянутому учению, человек это «самостроящий» себя проект, то почему бы мне не пойти сейчас в заснеженный зимний парк и не повстречать там «свою ночную» девушку. Все же признав бредовость этой идеи, от нее пришлось отказаться. Лежать и мечтать было гораздо приятней. Конечно, девушек в парке много, но встретить «свою» вряд ли получится. Значит, подумал я, бесчисленное количество девушек я в парке найду, а вот ту единственную… Да, господа экзистенционалисты. Вот вам и свободный выбор любых из беконечных решений.  Другое дело, скажете вы, что девушка из парка была виртуальной. Вообще мои размышления опять сводились в конце концов к обусловленности выбора и неотвратимости Судьбы. С годами философские вопросы отпали сами собой. Женился - развелся. Дети… Опять женился - развелся и так далее. В общем, не до философии. И вот опять пришло золотое время «осмысления бытия».  Вопрос то остался не разрешенным. Так как я остался холостяком, точнее разведенным, наедине со своими «философскими» мыслями в однокомнатной квартире. Вообще, неплохо бы встать и поставить чайник. Кухню недавно отремонтировал… Радует? Что то не очень. Теперь к кухне нужно подтягивать все остальное. Ванная, прихожая, комната со стеклопакетами и т.д. и т.п. Рабство. Никакой свободы. Тем более абсолютной.
Нет, там во сне было лучше.
« Успею я чайник поставить», – сказал я себе, закрыл глаза и «пошел» на «встречу» с девушкой, которая может быть еще ждала меня в заснеженном зимнем парке, за белым пластмассовым столиком летнего кафе.


Апрель 2009 г.