Обсуждаем русскую классику 1

Мария Шпинель
Хочу предложить вашему вниманию в высшей степени любопытный рассказ. И про любовь, и с мистикой, в общем, как мы любим.

Алексей Толстой «Граф Калиостро».

Кто не читал, прочтите; кто читал, но подзабыл, прочтите тоже, освежите в памяти.
Только умоляю… Даже так: ум-моля-йю-ю… Не присылайте ссылки на фильм «Формула любви». Воздержитесь пока.

Я продолжу завтра.

МБ


© Copyright: Мария Шпинель, 2023
Свидетельство о публикации №223020300009


Рецензия на «Обсуждаем русскую классику 1» (Мария Шпинель)

Не знаю, насколько вы знакомы с биографией Толстого, на всякий случай, вкратце напомню.
Прожил Алексей Николаевич Толстой 62 года (1883-1945), в его творчестве выделяют три этапа.
Первый: писатель и поэт Серебряного века. Этот период был сравнительно недолгим, хотя весьма интересным.
В 1919 году Толстой в составе первой волны эмиграции уезжает из России.
\\В эпоху великой борьбы белых и красных я был на стороне белых\\
В начале 20-х годов Толстой становится лидером эмигрантского литературного движения, его роль в *русских* Берлине и Париже была колоссальной. Рекомендую вам поискать мемуары литераторов тех лет, весьма интересное и поучительное чтение.
В 1922 году Толстой, которого считают голосом русского литературного зарубежья, вдруг объявляет большевиков единственной легитимной властью и призывает к сотрудничеству с ними. Размер скандала был неимоверный, однако влияние на часть писателей Толстой все же сохранил. К чему это привело и как сложилась судьба «возвращенцев» вы, надеюсь, знаете.
Сам Толстой вернулся в Советскую Россию в 1923 году, за все покаялся, и у него начался «роман с властью», третий этап творчества, который продолжался более 20 лет.
Сейчас я не касаюсь ни политических, ни нравственных оценок жизни Толстого, отмечаю только, что его творчество четко распадается на 3 периода, и теперь вы знаете, с чем связано такое разделение.

Рассказ, который я предлагаю вашему вниманию, был начат в Одессе в 1918 г., завершен в Париже и опубликован в журнале «Русская мысль» (София) в 1921 г. В первых редакциях рассказ назывался «Посрамленный Калиостро» и «Лунная сырость».
Тот вариант, что вы читали, есть <скорей всего> последняя редакция (берлинское издание 1922 или 23 года). Следует отметить, что Толстой был крайне щепетилен к редактуре, это ему принадлежит фраза: «Сколько редактур, столько и текстов», порой он переделывал свои произведения весьма существенно.
Анализируя рассказ (в титрах – повесть) «Граф Калиостро», мы должны обязательно иметь в виду, из каких корней он произрос (время и обстоятельства создания).
Какие это корни?

Мужик Бородатый   03.02.2023 19:00   •   Заявить о нарушении
+ добавить замечания
В первую очередь, эстетика Серебряного века.
Литературная богема того времени буквально бредила символизмом. Про него мы уже говорили, но позволю себе напомнить основные характеристики этого направления: двоемирие (мир реальный – мир потусторонний) и воплощение действительности в виде символов.
Если вы решитесь углубиться в тему русского символизма, то не минуете работы Бердяева, который ввел понятие «нового» символизма (русского) и которого характеризовал, как «великое творческое напряжение человеческого духа, и творческую трагедию, и болезнь духа».
Отметим для себя определение «болезнь духа» и вспомним еще одну примечательную работу, на этот раз Ильина «Творчество Мережковского». Там есть определение «болотная атмосфера» и \\в художественной и философской культуре предреволюционной России царила атмосфера духовного соблазна\\.
Итак, болезнь духа, болотная атмосфера, духовный соблазн.

Напомню, что одно из ранних названий произведения была: «Лунная сырость». Не поэзия романтического полнолуния, а «сырость», ночная влага и ночной холод, порождающие кошмары. Вот вам отсылка к декадансу.
Надо отметить, что Толстой практически во всех своих произведения вел полемику с декадентами, которых и по жизни терпеть не мог.
Помните в «Хождении по мукам» был такой герой Бессонов? Это карикатура на Блока (и довольно злобная карикатура, замечу в скобках). Но еще карикатурней это обыгрывалось в «Золотом ключике». Да, вы не ослышались, в сказке про Буратино. Любовный треугольник Мальвина – Буратино – Пьеро существует по тем же законам, что и треугольник Даша – Телегин – Бессонов в «Хождениях по мукам».
«Хождение», первая часть - 1923 год, «Золотой ключик» - 1936. Два этапа – два подхода. Две большие разницы, как говорили в Одессе, где Толстой в 1918 году начал писать про Калиостро.
Возвращаемся к рассказу (повести).

Символизма в нем предостаточно. Герой испытывал странную любовь к умершей красавице. Разве это не декаданс?

\\ Полгода тому назад Алексей Алексеевич, заканчивая отделку некоторых комнат, посетил в поисках за вещами старый дом. Как сейчас он вспоминает эту минуту. Солнце садилось в морозный закат. По холодеющим полям уже закурилась поземка. Древняя ворона, каркая, снялась с убранной инеем березы и осыпала снегом Алексея Алексеевича, идущего в лисьем тулупчике по дорожке, только что расчищенной в снегу вдоль берега.
На речке, присев у проруби, деревенская девушка черпала воду; подняла ведра на коромысло и пошла, оглядываясь на барина, круглолицая и чернобровая. На деревне между сугробами зажигался кое-где свет по замерзшим окошечкам; слышался скрип ворот да ясные в морозном вечере голоса. Унылая и мирная картина.
Алексей Алексеевич, взойдя на крыльцо старого дома, велел отбить дверь и вошел в комнаты. Здесь все было покрыто пылью, ветхо и полуразрушено. Казачок, идущий впереди, освещал фонарем то позолоту на стене, то сваленные в углу обломки мебели. Большая крыса перебежала комнату. Все ценное, очевидно, было унесено из дома. Алексей Алексеевич уже хотел вернуться, но заглянул в низкое пустое зальце и на стене увидел висевший косо, большой, во весь рост, портрет молодой женщины. Казачок поднял фонарь. Полотно было подернуто пылью, но краски свежи, и Алексей Алексеевич разглядел дивной красоты лицо, гладко причесанные пудреные волосы, высокие дуги бровей, маленький и страстный рот с приподнятыми уголками и светлое платье, открывавшее до половины девственную грудь. Рука, спокойно лежащая ниже груди, держала указательным и большим пальцем розу.
Алексей Алексеевич догадался, что это портрет покойной княгини Прасковьи Павловны Тулуповой, его троюродной сестры, которую он видал только будучи ребенком. Портрет сейчас же был унесен в дом и повешен в библиотеке.
Много дней Алексей Алексеевич видел перед собой этот портрет. Читал ли книгу, — он очень любил описания путешествий по диким странам, — или делал заметки в тетради, куря трубку, или просто бродя в бисерных туфлях по навощенному паркету, Алексей Алексеевич подолгу останавливал взгляд на дивном портрете. Он понемногу наградил это изображение всеми прекрасными качествами доброты, ума и страстности. Он про себя стал называть Прасковью Павловну подругой одиноких часов и вдохновительницей своих мечтаний\\

Еще раз перечтите приведенный отрывок. Видите переходы от картины к картине?
Солнце садится в закат, по полям курится поземка, свет по замерзшим окошечкам.
Герой заходит в старый дом. Пустота, ветхость, пыль. Свет фонаря выхватывает то позолоту, то обломки мебели. Крыса.
И вдруг портрет на стене. А на нем – красавица.
Перечтите еще раз описание. Согласитесь, фантастическая женщина?
Смотрите, как в плотном тексте (326 слов) и сюжет продвигается (найденный портрет – триггер), и интрига поддерживается (композиция не-прямая, интрига была намечена раньше, чем объяснена), и образность потрясающая.
Толстой до своего романа с властью, проявлял себя, как удивительный стилист, достойный наследник эстетики Серебряного века.

Здесь немного отвлекусь от рассказа «Граф Калиостро» и процитирую фрагмент из эссе Толстого «Как я был большевиком» (1920).
\\ У меня было неопределенное желание трагедии, только потому, что за зиму я досыта насладился легкой жизнью, любовью и весельем <…> я представлял неопределенно страшные вещи, — искаженные лица, свет пожара, клубы дыма, рычание толпы. Разумеется, я грезил о революции. Это было очень грешно и гадко. Но разве многим в то беспечное время не захватывало дух словами — революция, трагедия? Разве при чтении рассказа приятная щекотка не пробегала по спине, когда мы доходили до страницы, где «рыжий, тяжело навалившись и сопя, и т. д.»? Разве Хаос и Ужас не заманивали нас своими размалеванными декорациями? Бродя по морскому берегу, я обдумывал пьесу пострашнее\\

Эти слова вполне приложимы к идее «Калиостро». Фантастически прекрасный идеал, будучи изъятым из портрета и перенесенным в реальность, оказывается мерзким кадавром (cadaver – труп, оживший мертвец).
Естественно, что рассказ не о революции, боже упаси от такого примитивного толкования символов.
Символизм – это движения души героев (а на самом деле, автора), зашифрованные в образах. Всякий жанр – это некая шифровка неких чувств, ибо вся литература о чувствах, однако символизм (как литературное направление) оперирует совершенно определенным набором образов.
Попробуйте посмотреть на рассказ под таким углом. Проанализируйте лексику и сопоставьте с теми чувствами, которые она у вас вызывает.
Вот, например, такой фрагмент:

\\Алексей Алексеевич вскрикнул дико: голова Прасковьи Павловны, освобождаясь, отделилась от полотна портрета и разлепила губы.
— Дайте мне руку, — проговорила она тонким, холодным и злым голосом.
В наступившей тишине было слышно, как стукнула о пол мандолина, как порывисто вздохнула Мария, как засопел Калиостро.
— Дайте же мне руку, я освобожусь, — повторила голова Прасковьи Павловны
— Руку ей, руку дайте! — воскликнул Калиостро.
Алексей Алексеевич, как во сне, подошел к портрету. Из него быстро высунулась маленькая, голая до локтя рука Прасковьи Павловны и сжала его руку холодными сухими пальчиками. Он отшатнулся, и она, увлекаемая им, отделилась от полотна и спрыгнула на ковер.
Это была среднего роста, худая женщина, очень красивая и жеманная, с несколько неровными, как полет летучей мыши, зыбкими движениями. Она подбежала к зеркалу и, вертясь и оправляя волосы, заговорила:
— Удивляюсь… Спала я, что ли?.. Что за цвет лица… И платье все помято… И фасон чудной, — жмет в груди… Ах, что-то я не могу припомнить… Забыла.. — Она поднесла пальцы к глазам. — Забыла, все забыла…
Придерживая кончиками пальцев пышную юбку, она повернулась, прошлась, и взгляд ее темных, матовых глаз остановился на Алексее Алексеевиче. Она медленно улыбнулась, открыв до бледных десен мелкие острые зубы, и взяла его под локоть.
— Вы так странно на меня смотрите, — я страшусь, — проговорила она, жеманно хихикнула и увлекла его к балконной двери. — Нам нужно объясниться. <…>
Холодный ее голосок сыпал словами, как стекляшечками, и невыносимым звуком все время посвистывал шелк ее платья. От этих стеклянных слов и шелкового свиста Алексей Алексеевич стискивал челюсти. Сердце его лежало в груди тяжелым ледяным комом. Он не дивился тому, что рука об руку с ним идет то, что час назад было лишь в его воображении. Болтающее жеманное существо, в широком платье с узким лифом, бледное от лунного света, с большими тенями в глазных впадинах, казалось ему столь же бесплотным, как его прежняя мечта. И напрасно он повторял с упрямством: «Насладись же, насладись ею, ощути…»- он не мог преодолеть в себе отвращения.\\

За счет каких слов вы поняли состояние героя? Как бы вы его охарактеризовали – недоумение, разочарование, отвращение, брезгливость или что-то иное? И не «пробегала ли по вашей спине приятная щекотка, когда вы доходили до слов…» – какие, кстати, слова, наиболее сильно на вас подействовали?
Вот это все запоминайте, складывайте в свою копилку. Все чувства, что вы проживете в чужих произведениях, когда-нибудь обязательно пригодятся вам для своих собственных.

Мужик Бородатый   03.02.2023 19:01   Заявить о нарушении
Возвращаемся к символизму.
Несмотря на то, что Толстой постоянно находился в творческой полемике с символистами, он не мог от них полностью отделиться. Вырос-то он из них, хоть его роман с властью был действенным лекарством против стиля. Последние вещи Толстого на удивление беспомощны и практически безлики.
Но в 20-х гг. Толстой предстает перед нами во славе своей.
Давайте прочтем еще один отрывок:

\\Алексей Алексеевич не закрывал глаз всю ночь. На рассвете он накинул халат, спустился к речке и бросился в невидимую за туманом воду, она была как парная, но в глубине — студена. После купанья, одетый и завитой, он выпил горячего молока с медом и вышел в сад, — мысли его были возбуждены, и голова горела.
Утро настало влажное и тихое. По траве бегали озабоченные дрозды. Свистала иволга, точно в дудку с водой. Над озерцом с полуспущенными фонтанами, в голубоватой мгле, в высоких и пышных деревьях нежно рыдал дикий голубь.
Дорожки были влажные и вымытые, и на одной из них Алексей Алексеевич заметил следы женских ног. Он пошел по их направлению, и на поляне, там, где из голубоватой мглы проступали очертания круглой беседки и по сторонам ее — огромных осокорей, он увидел графиню. Она стояла на мостике и, опустив руки, слушала, как в роще куковала кукушка.
Когда Алексей Алексеевич подошел ближе, — у него забилось сердце: по лицу молодой женщины текли слезы, обнаженные плечи ее вздрагивали. Вдруг, обернувшись на хруст шагов Алексея Алексеевича, она вскрикнула негромко и побежала, придерживая обеими руками пышную юбку. Но, добежав до озерца, остановилась и обернулась. Ее лицо было залито румянцем, в испуганных синих глазах стояли слезы. Она быстро вытерла их платочком и улыбнулась виновато.
— Я испугал вас, простите, — воскликнул Алексей Алексеевич.
— Нет, нет, — она спрятала на груди платочек и сделала реверанс; Алексей Алексеевич поцеловал ей руку почтительно. — Утро так хорошо, кукушка так славно кричала: мне стало грустно, а вы меня не испугали. — Она пошла рядом с Алексеем Алексеевичем по берегу озерца. — Разве вам не бывает грустно, когда вы видите, как хороша природа? Знаете, — я думала о вашем вчерашнем рассказе. Жить в таком изобилии, одному, молодому… И все-таки почему, почему нет счастья?..\\

И все-таки почему, почему нет счастья?
Вопрос вполне резонен. После благополучной, сытной и беспечной жизни в довоенном Петербурге, когда литературная богема щекотала себе нервы *предчувствием трагедии* и немного кокаином с шампанским; после войны, которая оказалась совсем не величественно-победоносной и краткой, а долгой и отвратительно-грязной; после двух революций, которые не родили новую Россию, а только разорвали в клочья существующую; после суетливого бегства *на юг*, в Харьков, Киев, Одессу, Крым, а потом еще дальше, в Турцию, на юг Италии; а потом в Европу – разоренный и нищий Берлин, изрядно потрепанный Париж, и нигде не было место русским… Вот тогда-то и возник вопрос: ну почему, почему нигде нет счастья?

Отсюда и идеализация идиллических (гм…) картин имения Федяшевых.
\\В Смоленском уезде, среди холмистых полей, покрытых полосами хлебов и березовыми лесками, на высоком берегу реки стояла усадьба Белый ключ, старинная вотчина князей Тулуповых. Дедовский деревянный дом, расположенный в овражке, был заколочен и запущен. Новый дом с колоннами, в греческом стиле, обращен на речку и на заречные поля. Задний фасад его уходил двумя крыльями в парк, где были и озерца, и островки, и фонтаны.
Кроме того, в различных уголках парка можно было наткнуться на каменную женщину со стрелой, или на урну с надписью на цоколе: «Присядь под нею и подумай — сколь быстротечно время», или на печальные руины, оплетенные плющом\\

Как я отмечал выше, Толстой много внимания уделял редактуре своих произведений. Иногда он значительно их переписывал, даже меняя финал. Подобная работа была проведена и над «Графом Калиостро». Существенно были переработаны реплики Марии, когда она говорит герою, что «нельзя мечтать о том, чего быть не может».
Кстати, любопытная фраза: мечтаю о том, чего быть не может.
В тексте: \\ В такое утро — нельзя, нельзя мечтать о том, чего быть не может \\.
Прочтите ее вслух и медленно. Чувствуете ритм?
Толстой начинал как поэт, поэт Серебряного века (первый этап его творчества). Элементы метризации сохраняются и в его зрелой прозе, например, в небезызвестном монологе Рощина: «Пройдут года, утихнут войны» («Хождение по мукам»).
Фраза из «Графа Калиостро» примечательна не только тем, что она метрична, но и тем, что это аллюзия на одно стихотворение.

Окно мое высоко над землею,
Высоко над землею.
Я вижу только небо с вечернею зарею,
С вечернею зарею. И небо кажется пустым и бледным,
Таким пустым и бледным…
Оно не сжалится над сердцем бедным,
Над моим сердцем бедным. Увы, в печали безумной я умираю,
Я умираю,
Стремлюсь к тому, чего я не знаю,
Не знаю… И это желание не знаю откуда,
Пришло откуда,
Но сердце хочет и просит чуда,
Чуда! О, пусть будет то, чего не бывает,
Никогда не бывает:
Мне бледное небо чудес обещает,
Оно обещает, Но плачу без слез о неверном обете,
О неверном обете…
Мне нужно то, чего нет на свете,
Чего нет на свете.
«Песня», 1893

Это стихотворение Зинаиды Гиппиус, персоны весьма значимой в русской литературе. Про женщину не скажешь «отец», значит, мать русского символизма (смеюсь).
И это вновь к вопросу о дискуссии Толстого с символистами. Его герой, Федяшев, так же, как и лирическая героиня Гиппиус, мечтает о том, чего нет на свете (чего не может быть), и получает свою мечту в материальном воплощении. Вот только результат не соответствует ожиданиям.
В последующих редактурах Толстой переработал и размышления Федяшева о том, что «сам, сам накликал, вызвал из небытия мечту, плод бессонной ночи».
В тот момент (1921) это с легкостью проецировалось на текущие события.
Как называется такое чувство? Вина.

Мотив вины, воздаяния за грех очень силен в рассказе. Будете перечитывать, присмотритесь повнимательней. Вы уже хорошо представляете себе сюжет, поэтому вам не надо будет следить за действиями героев. Ловите эмоции автора. Описания, позиция повествователя (та самая ТЗ, точка зрения, в данный момент не путайте ее с фокализацией, это этическая позиция автора).

Давайте вместе пройдемся по сюжету.
Федяшев ведет размеренную жизнь в собственном имении. Все у него хорошо, да только скучно.

\\ За окном, куда он смотрел со скукой, на дворе, поросшем кудрявой травкой, стоял рыжий теленок и сосал у другого теленка ухо. Двор полого спускался к речке, на берегу ее в лопухах сидели гуси, белые, как комья снега; один поднялся, взмахнул крыльями и опять сел. Было знойно и тихо в этот полуденный час. За рекой над полосами хлебов колебались и дрожали прозрачные волны жара. По дороге, выбегающей из березового леска, ехал верхом мужик; вот он спустился к броду, — лошадь зашла по брюхо в речку и стала пить; потом он, распугав гусей, болтая локтями и пятками, поскакал в гору и крикнул что-то дворовой девке, тащившей охапку соломы, засмеялся, но, заметив в окошке барина, спрыгнул с лошади и снял шапку\\
В общем,
\\Лишь нечеловеческая страсть могла бы сокрушить мою печаль, тетушка…\\

Федяшев выпрашивает у судьбы шанс.
\\ Если бы мне встретиться с этим человеком… О, если бы только встретиться… — Он заходил по комнате, издавая восклицания. — Я бы нашел слова умолить его… Пусть бы он произвел на мне этот опыт… Пусть воплотил всю мечту мою… Пусть сновидения станут жизнью, а жизнь развеется, как туман. Не пожалею о ней\\

В ответ на призыв появляется граф Калиостро.
Граф Алессандро Калиостро, настоящее (?) имя Джузеппе Джованни Батиста Винченцо Пьетро Антонио Маттео Франко Бальзамо, историческое лицо. Один из блистательных авантюристов эпохи Просвещения.
Существует множество литературных портретов этой персоны, и все они восходят к архетипическому мифу о колдуне и зачарованной красавице.
В подобных историях 3 персонажа: колдун, отвратительный тип, юная красавица, связанная с колдуном близкими родственными отношениями, и герой-мужчина, антипод колдуна и близкий по духу красавице.
Вариантов сюжета несколько: преступная страсть колдуна к красавице (как правило, это инцест), наведение на М-героя любовного наваждения, раздвоение чувств героини и ее последующее безумие, убийство М-героя колдуном и предательство, измена Родине.
Примеры, которые сразу просятся: «Страшная месть» Гоголя и «Полтава» Пушкина.
Примеры не столь явные, но содержащие ту же сюжетную линию (с вариациями): «Хозяйка» Достоевского, «Песнь торжествующей любви» Тургенева, «Санин» Арцыбашева, «При дороге» Бунина, «Лолита» Набокова.
Как видим, основных ингредиентов два – это страсть (Эрос) и преступление (убийство, предательство, измена).
Почему они связаны с именем реального исторического лица, Джузеппе Бальзамо, он же граф Калиостро?
Вероятно, потому, что во время поездки оного в Россию, случилась пикантная история с участием Калиостро, его жены, Потемкина и Екатерины II.
Императрица, кстати, сама была не чужда писательского зуда и написала комедию «Обманщик» (1785), где под именем Калифакжерстона был выведен тот самый Калиостро. Но это так, кстати.
Возвращаемся к архетипу злого колдуна-предателя.
В рассказе Толстого он описан так:

\\ Кавалер был средних лет, плотный мужчина. Багрово-красное лицо его с крючковатым носом было погружено в кружева. Огромный, с локонами, парик, какие носили в начале столетия, был неряшливо напудрен. Синий жесткого шелка кафтан расшит золотыми мордами и цветами. Поверх надета зеленая шуба на голубых песцах. Золотом же были вышиты черные чулки. На пряжках бархатных башмаков сверкали брильянты, и на каждом пальце коротких волосатых рук переливалось по два, по три драгоценных перстня. \\

А его спутница, типаж зачарованной красавицы, так:
\\ Графиня отвечала односложно и казалась утомленной и печальной. Но все же она была необыкновенно хороша собой. Светлые волосы ее были причесаны гладко и просто. Лицо ее, скорее лицо ребенка, чем женщины, казалось прозрачным, — так была нежна и чиста кожа; ресницы скромно опущены над синими глазами, изящный рот немного приоткрыт, — должно быть, она с наслаждением вдыхала свежесть, идущую из сада. \\

Мужик Бородатый   03.02.2023 19:02   Заявить о нарушении
Прибавим к этому портрет главного героя, 19-летнего Алексея Алексеевича Федяшева, нрава тихого и мечтательного; оставившего военную службу «с радостью, так как от шума дворцовых приемов, полковых попоек, от смеха красавиц на балах, от запаха пудры и шороха платьев у него болел висок и бывало колотье в сердце»; ходившего по заснеженным полям в заячьем тулупчике (уж не из «Капитанской» ли «дочки» тулупчик?), а по навощенным паркетным полам в туфлях, расшитых бисером; страдавшего от ипохондрии и мечтавшего о неземной страсти.

Ну, и вишенкой на торт – портрет прекрасной женщины, которая будучи портретом (гм…), смотрела безмятежно, держала большим и указательным пальцем розу; а будучи извлеченной из портрета, производила неровные и прерывистые движения, как летучая мышь, и смех ее был подобен рассыпающимся стекляшечкам.
В общем, интрига запущена знатная.

А вы ловите, ловите слова, которыми автор создает образы. Литература – это умение плести словеса и складывать детали (в данном случае, описательные штрихи, помните такой вид изложения?).

Калиостро, антагонист Федяшева, выступает в роли дьявола-искусителя. Он предлагает герою материализацию его чувственной мечты.
Здесь надо сделать примечание. В довоенной жизни (период Серебряного века) Толстой частенько попадал впросак в спорах со своими более прошаренными (гм…) друзьями-символистами. Его неоднократно уличали в незнании предмета, поэтому для данного рассказа Толстой хорошенько подготовился и изучил теософическую фактуру.
Во всяком случае, для широкой публики разглагольствования Калиостро про субстанции, элементы и стихии выглядят вполне убедительно. Хотя знающие люди критиковали Толстого за эту теософо-подобную ересь.

Однако так или иначе, но Федяшев принимает предложение Калиостро и готовится к кардинальному изменению своей судьбы.
И что тут происходит?
Происходит перипетия (резкое изменение сюжетного действия).
Ранним мечтательным утром в парке, напоенном прелестью зарождающегося дня (ловите символы?), герой имеет разговор с красавицей, и в его душе поднимаются сомнения.

\\ — Неужели вы не могли найти жены и подруги, не полюбили женщину, а предпочли мечту бездушную какую-то? — проговорила Мария задрожавшим от волнения голосом. — Вы неопытны и наивны… Вы не знаете — какой ужас ваша мечта…
Она подошла к каменной скамье и села, Алексей Алексеевич опустился рядом с нею.
— Почему же ужас, — спросил он, — что грешного, если я мечтаю о том, чего в жизни нет?
— Тем более… В такое утро — нельзя, нельзя мечтать о том, чего быть не может, — повторила она, и глаза ее снова налились слезами.
Алексей Алексеевич придвинулся ближе и взял ее за руку:
— Я чувствую — вы несчастны…
Она молча поспешно закивала головой. Она была взволнована и трогательна, как маленькая девочка. Алексей Алексеевич ощущал, как она всеми силами души стремится привлечь на себя его мысли и чувства. Стало горячо сердцу, — словно ветер, наклоняющий травы и листья, прошла по нему нежность к этой женщине.
— Кто заставляет вас страдать? — спросил он шепотом. \\

Однако антагонист настороже. Калиостро уводит покорную графиню, а \\ Алексей Алексеевич закрыл лицо руками и опустился на скамью\\.
Герою не хватило мужества и решимости из-за неожиданного просветления отказаться от выстраданной в долгих ночных наваждениях идеи, и сеанс материализации чувственных идей был успешно произведен.

\\ — Отменный получился кадавр, — проговорил он, трясясь всем телом. Затем повернулся на каблучках и уже без смеха стал глядеть на Марию. — Плачете? Она поспешно отерла слезы, поднялась с табурета и стояла перед мужем, опустив голову. — Вы и на этот раз не убедились, сколь велика моя власть над мертвой и живой природой, не так ли? — Мария, не поднимая головы, с упрямой ненавистью взглянула на мужа, лицо ее было искажено пережитым страхом и омерзением. — А юноша ваш прекрасный предпочел утешаться с мерзким кадавром, не с вами…\\

Герой пришел в ужас, когда оказался лицом к лицу со своею ожившей мечтой, и…
И начал совершать поступки.

Помните, да, что герой (главный герой) – фигура деятельная. Не в смысле, что он постоянно бегает и размахивает руками, а в значении: способен проявить свою *геройскую* волю и изменить ход событий. Преодолеть (или, по крайней мере, попытаться преодолеть) препятствие, принять вызов, короче, разрешить литературный конфликт.
Вот на этот момент обратите особое внимание. Говорили уже, что у героя нет собственной воли, потому что герой – фикция, кукла на руке автора, за которую автор *говорит*. Есть воля автора, которая ведет сюжет и уполномочивает героя проявлять собственную «волю» (кавычки намеренны).
Герой действует (должен действовать) сообразно тому образу, который придал ему автор.
У Толстого так и происходит. Алексей Алексеевич Федяшев – натура романтическая, вдобавок молод (19 лет). Поэтому он действует импульсивно. Подчиняется порыву, скорее, сердца, чем рассудка.
Устраивает пожар, чтобы сжечь ненавистного кадавра, укрывает Марию в безопасном месте и сражается с Калиостро на шпагах.
Разумеется, побеждает, ибо злого колдуна может победить только такой герой, пылкий и положительный.

Немного задержу ваше внимание на одной <казалось бы> мелкой и незначительной детали.
Как происходила дуэль?
\\Тогда Алексей Алексеевич вытащил из ножен шпагу и кинулся в дом через балконные двери.
Сбив с ног Фимку, решительно отстранив Федосью Ивановну, повисшую было на его руке, растолкав перепуганную челядь, он вбежал в библиотеку. <…>
В то же время Калиостро, загородившись креслом, делал Маргадону знаки. Эфиоп оставил топтать ковер и стал сбоку приближаться к Алексею Алексеевичу, вытягивая нож из-за пояса. Но тот, предупреждая прыжок, сам выбросился вперед с вытянутой рукою, и лезвие шпаги до половины вонзилось Маргадону в Плечо. Эфиоп крякнул и, хватая воздух, повалился навзничь. Тогда Калиостро швырнул в Алексея Алексеевича креслом и, загораживаясь предметами и бросая их, вертелся по комнате с необыкновенным для его лет и тучности проворством. Алексей Алексеевич гонялся за ним, стараясь ударить шпагой\\

На первый взгляд, то, что герой орудовал шпагой, не удивительно, шпага – оружие благородных мужчин, а Федяшев, несомненно, благородная натура. Хотя пистолеты в 18 в (время действия) уже были, и неплохие. Кавалерийский пистолет поражал цель на расстоянии 30-40 м, и вообще, пистолет – более безопасное оружие для нападающего. Грубо говоря, пристрелить всегда проще, чем прирезать (проколоть шпагой). Нет плотного физического контакта, смерть на расстоянии, так сказать.
Но, согласитесь, для нашего героя был важен именно контакт. В рассказе литературный конфликт разрешается не только мировоззренчески (Федяшев восстал против идей Калиостро), но и физически (драка, истинный конфликт с применением силы). Протагонист стремится победить антагониста по всем фронтам, в том числе, и телесно.
Заметили же, что повествование очень *телесно*. Звуки, цвета, запахи, тактильные ощущения присутствуют на всем протяжении повествования, и потому (уж тем более!) данная манера должна сохраняться в кульминации, сердцевине произведения. Стилистическое единство, помните?
Казалось бы, да какая к чертям разница – шпагой или пистолетом? Главное – победа героя. Да, победа важна. Для сюжета. А вот для стилистики важно еще и завернуть сюжетный пик в идеально подходящие облачения.
Поэтому в который раз нудно повторяю: не торопитесь, не проскакивайте этап редактуры. Да, когда вы пишете, вас несет волна вдохновения, мелкие детали неизбежно ускользают. Всё так. Но редактура! Тот самый момент, когда можно подправить и сюжетные линии, и (важно!) добавить выразительных деталей вашей истории.
Художественное произведение не только информативный (отвечает на вопрос: что произошло с героями?), но и эстетический объект. Эстетический. Поэтому даже из такой, казалось бы, ничтожной детали, как «фехтовать или стреляться?» можно вывести дополнительный смысл.
Кстати, заметили, что Калиостро в этой сцене особо и не сопротивляется? Он только загораживается, уворачивается, швыряет в противника кресло – будто бы отмахивается, правда? И это тоже – про проигрыш антагониста. Который, как вы прекрасно знаете, всегда проигрывает в литературном конфликте.

Возвращаемся к сюжету.
Итак, злой колдун повержен, прекрасная красавица освобождена от его чар, герой исправил свои ошибки, однако.
Однако кадавр-то остался.
\\В одну из таких ночей Алексей Алексеевич и Мария сидели в ее спальне у камина, где, перебегая из конца в конец огоньками, догорало полено. И вот, в полутьме, в глубине комнаты, из-за полога выдвинулась тень. Алексей Алексеевич, вздрогнув, всмотрелся. Подняла голову и Мария. Тень медленно исчезла.\\

Это как раз про ту самую тему вины. Воздаяние за грех, добро и зло не в рамках индивидуального человеческого опыта, а более масштабно, космически (от греч. «космос» – порядок, мир).
На то, что подобные темы/ мотивы появились в творчестве Толстого, повлияло его довоенное окружение. Толстой был довольно плотно погружен в сферу русской религиозной философии, и это можно считать его теоретической подготовкой (гм…). Но когда «приятная щекотка по спине» от чтения книжек *про Хаос и Ужас* превратилась в реальные ощущения эмигранта, беженца от совершенно конкретного и реального Хаоса и Ужаса, тут уж началась практика, мда.
Тема греха и вины очень ярко проявлялась в произведениях «эмигрантского периода» творчества Толстого. Осталась она и в периоде «романа со властью». Только плотно, очень плотно утрамбовалась и прорывалась разве что в подтексте. А что делать? Продаваться и изменять себе – весьма трагические занятия. Хотя это совсем другая история, кто заинтересовался, углубится самостоятельно.

Мужик Бородатый   03.02.2023 19:03   Заявить о нарушении
Победа героя над злым колдуном изображена намеренно комически. «Комическое» – значит несоответствующее. Мы снова видим полемику с символистами.
Всемогущий маг, способный оживить неживое, повелитель Эроса и близкий друг Танатоса, чуть было не утоп в затхлом пруду, за щеки вытянут из воды дворовыми Федяшева и с позором (на мужицкой телеге под конвоем) выдворен из усадьбы. Не великий волшебник, а недоразумение какое-то.

Протагонист победил и тем самым доказал идею произведения: ценны только истинные, человеческие, *живые* чувства, порожденные честным и пылким сердцем, а не изворотливым разумом.
\\— Я не отдам тебя… Я не отдам тебя…
В эту минуту все разделявшее их, все измышленное и сложное разлетелось, как дым от ветра. Остались только губы, прижатые к губам, глаза, глядящие в глаза: быть может, быстротечное, быть может, грустное — кто измерил его? — счастье живой любви.\\

Финал счастливый, но послевкусие – печаль. Вероятно, потому, что без ответа остался важный вопрос: ну почему, почему нигде нет счастья?
Такая вот история *про любовь*, да.

Я прямо-таки чувствую, как некоторые из вас буквально подпрыгивают от эмоций (смеюсь). Наверняка мой рассказ заставил вас по-иному взглянуть на знаменитый фильм «Формула любви». О нем чуть позже.

Продолжение завтра.

Мужик Бородатый   03.02.2023 19:04   Заявить о нарушении
В этой части я буду говорить об интертекстуальности. Т.е. о наличии связей между несколькими текстами, благодаря которым эти тексты могут явно или неявно ссылаться друг на друга.

Выше я уже упоминал о произведениях, в основе сюжета которых лежит архетип злого колдуна, т.н. «калиостровский миф».
Однако существует еще масса произведений, в которых действует персонаж по имени Калиостро, чьи свойства характера позволяют привязать данного литературного героя к его историческому прототипу.
Произведения Гете и Екатерины Великой мы брать не будем, возьмем из поближе к Толстому и нам (смеюсь).

Михаил Кузмин, «Чудесная жизнь Иосифа Бальзамо, графа Калиостро», 1919.
Первая книга из замышляемой, но не осуществленной серии занимательных жизнеописаний «Новый Плутарх».
Это не биография в классическом понимании жанра, это *литературная биография*, жанр, сложившийся в недрах модернизма. Кузмин не ставил задачи рассказать о конкретной исторической личности, его цель была: изложить собственную точку зрения на предназначение человека в этом мире. Что влияет на судьбу? Что предопределяет судьбу?
В романе нет архетипа злого колдуна. Калиостро у Кузмина вечный странник, всегда бездомный.
Описаны странствия Калиостро: Рим - Лондон - Петербург - Варшава - Страсбург - Лион - Париж - Лондон - Рим. В Риме начинается его деятельность и в Риме же трагически завершается. Прибывая в очередной город, Калиостро всякий раз устраивает свой новый дом, со временем все более и более богатый, но затем покидает и его.
Основные мотивы романы Кузмина – это мотивы ухода и возвращения.

Иван Лукаш, «Граф Калиостро. Повесть о философском камне, госпоже из дорожного сундука, великих розенкрейцерах, волшебном золоте, московском бакалавре и о прочих чудесных и славных приключениях, бывших в Санкт-Петербурге в 1782 году», 1925.
Иван Лукаш – писатель-эмигрант, исторический романист. С начала 20-х годов жил в Берлине, был близким другом Набокова.
Сюжет Лукаша – вариация фабулы о колдуне и красавице.
Калиостро у Лукаша «великий и несчастный обманщик».
Герой, Андрей Кривцов, бакалавр. Очень похож на студента Натаниэля из «Песочного человека» Гофмана, который влюбился в куклу, разглядывая ее в телескоп.
В повести Лукаша у красавицы есть двойник – гигантская восковая кукла.
Калиостро имеет двух слуг, долговязого и меланхоличного Жако и маленького плутоватого Жулена.
Как вы помните, у Толстого Калиостро имел только одного слугу, Маргадона, чей образ, в свою очередь, восходит к образу малайца из «Песни торжествующей любви» Тургенева.
(Да, интертекстуальность, она такая, замечу в скобках).
Слуги Калиостро – заколдованные попугай и обезьяна, сам Калиостро носит прозвище «Кошачья голова» и грозит своим слугам дальнейшими превращениями в еще более отвратительных животных, например, в рыб.
Жена Калиостро (ее зовут Феличиани Лоренца) называет Калиостро «Джу».
Она же раскрывает формулу философского камня, называет первые 2 буквы, а Кривцов называет все слово: amore.
Ну как? Что напоминает? (смеюсь).

Да, сценарий Горина имеет куда бОльшее сродство с повестью Лукаша, чем с повестью Толстого. Хотя в титрах к фильму обозначено: «Фантазия по мотивам повести А.Н. Толстого «Граф Калиостро».
Кстати, о названии «Формула любви».
У Бунина есть рассказ «Грамматика любви», 1915, в котором основу сюжета составляет любовь барина к своей горничной Лушке. И как мы помним, у Горина Прасковья Тулупова – не троюродная сестра Алексея Алексеевича Федяшева, княгиня, помещица, а крестьянка.
Такая вот интертекстуальность, да.

Еще раз: интертекстуальность – это наличие сюжетных, образных и прочих литературных связей между несколькими произведениями, за счет которых <связей> эти произведения явно или неявно ссылаются друг на друга.
И речь не о том, кто у кого списал, боже упаси.
Речь о том, что литература есть некое масштабное переплетение мыслей, образов, эмоций, и каждое новое произведение добавляет в эту агрегацию дополнительные элементы.
Тема и вариации, помните?
Тем (сюжетов) ограниченное количество, а вот вариаций – бесчисленное множество. И фактически, задача каждого автора – создать свой вариант. В котором бы прослеживалась общекультурная основа (те самые сюжетные архетипы), однако отражалась бы и уникальность автора.
Пример этих авторов (Кузмин, Толстой, Лукаш, Горин) – прямо-таки идеальная иллюстрация для понимания термина «интертекстуальность».

Пара слов про пьесу Горина.
Обратили внимание, что в ней протагонист – Калиостро? А вот антагонистов 2 – Мария и Федяшев.
Во-первых, это к вопросу о вариациях. Отношения внутри одного и того же набора персонажей (колдун – красавица – М-герой – второстепенные) может быть решен сотней способов.

Во-вторых, протагонист не всегда является *положительным*, а антагонист – *отрицательным*. Возможны, как видим, варианты.
Вы вправе задать резонный вопрос: а что же тогда является победой протагониста в данном литературном конфликте?
Вспоминаем сюжет пьесы (фильма).

Калиостро был убежден, что любовь можно создать искусственно, путем определенных манипуляций. Это взгляды протагониста, его мировоззрение. Литературный конфликт – это сшибка мировоззрений прота- и антагониста.
Кто же в сюжете имеет противоположные взгляды? Ну, таких, чтобы возник конфликт.
Сначала это Мария, которая не верит в искусственное пробуждение любви. Она соглашается стать спутницей Калиостро исключительно из желания спасти папеньку.
Федяшев, натура пылкая, не был озабочен причинами, почему любовь возникает. Он влюбился в статую и не особо рефлексировал по этому поводу.
Однако, когда встретил Марию, *естественное* чувство победило *надуманное*.
Вспомните, что в отличие от героя Толстого, герой Горина выбрал *настоящую* любовь еще до момента, когда ему вручили якобы ожившую красавицу. С этого момента он отрефлексировал свое чувство и стал идейным противником Калиостро (и одновременно идейным сторонником Марии).
В результате их стычки Калиостро по очкам вроде как проиграл. Мария любит другого. Поражение? Отнюдь.
Калиостро в сопровождении верных друзей устремляется за новыми приключениями. Поражение было тактическим, а не стратегическим. Стратегически Калиостро остался все тем же – человеком, исповедующим примат разума над чувствами. Но несколько возвысившимся над собой же за счет того, что приобрел новый опыт.
Это роднит Калиостро *от Горина* с Калиостро *от Кузмина*. Помните, кузминский Калиостро всякий раз на новом месте строил новый дом богаче предыдущего, но затем покидал его, и все по кругу?

И да, антагонистов может быть несколько. Если они действуют одновременно, они <как бы> подпитывают друг друга и потому еще более мощно воздействуют на протагониста, чем если бы они действовали в одиночку. В случае удваивания антагонистов протагонист должен обладать действительно несокрушимым мировоззрением.
Согласитесь, Калиостро *от Горина* самый симпатичный из предложенного набора.
Такая вот сюжетная схема. Вариация мифа про злого колдуна и зачарованную красавицу.

Продолжение завтра.

Мужик Бородатый   04.02.2023 17:45   Заявить о нарушении
В заключение своего спича хочу напомнить вам о таком художественном приеме, как «экфрасис».
Я говорил о нем во время исторического конкурса, когда разбирал рассказ того же А. Толстого «Гобелен Марии-Антуанетты». Надеюсь, старожилы помнят, а для вновь присоединившихся вкратце повторю.
Экфрасис – это описание картины, скульптуры, архитектурного произведения, в общем, произведения искусства, включенное в повествование.
Например, «Портрет» Гоголя; «Анна Каренина» с описанием вымышленной картины художника Михайлова «Увещевание Пилата» и проч.
Экфрасис – не просто способ рассказать, что нарисовано, экфрасис есть передача впечатления для читателя, способ эмоционального воздействия на него, т.н. прием вчувствования.
В «Калиостро» Толстой оперирует именно таким художественным приемом.
Давайте еще раз вспомним текст и посмотрим, как работает этот прием.

История начинается с того, что герой находит портрет, на котором изображена прекрасная женщина.
\\ Полотно было подернуто пылью, но краски свежи, и Алексей Алексеевич разглядел дивной красоты лицо, гладко причесанные пудреные волосы, высокие дуги бровей, маленький и страстный рот с приподнятыми уголками и светлое платье, открывавшее до половины девственную грудь. Рука, спокойно лежащая ниже груди, держала указательным и большим пальцем розу. \\

Герой велит повесить портрет у себя в библиотеке, т.е. не абы где, а в комнате, где он предавался умственным занятиям и получал от этого удовольствие.
\\ Алексей Алексеевич подолгу останавливал взгляд на дивном портрете. Он понемногу наградил это изображение всеми прекрасными качествами доброты, ума и страстности. \\

Герой влюбляется в портрет, и любовь его мучительна в своей бесплодности.
\\ Однажды он увидел ее во сне такою же, как на портрете, — неподвижной и надменной, лишь роза в ее руке была живой, и он тянулся, чтобы вынуть цветок из пальцев, и не мог. Алексей Алексеевич проснулся с тревожно бьющимся сердцем и горячей головой. С этой ночи он не мог без волнения смотреть на портрет. Образ Прасковьи Павловны овладел его воображением \\

Обратили внимание на символику?
Герой тянется, чтобы вынуть цветок из пальцев, но не может.
Метафора: невозможность получить от возлюбленной розу. Что означает: любовь недостижима.
Роза – архетипический символ красоты и плотской любви.
Роза во сне была живой, а женщина – неподвижной (не живой).
Кстати, в 20-х годах в Европе все знали, кто такой Фрейд, и читали его труды «Толкование сновидений» и «Лекции о психоанализе».

Далее по сюжету происходит встреча героя и колдуна.
Обставлена встреча была по всем канонам мистики (тот самый саспенс).
Читаем:

\\ Наутро Алексей Алексеевич проснулся с сильной головной болью. Небо было знойно, несмотря на ранний час. Листы висели неподвижно на деревьях, все застыло, и цвет зелени отдавал металлическим отблеском, как на могильном венке. Молчали куры; на скате к реке, неподвижно и не жуя, лежала, точно раздувшись, красная корова. Присмирели даже воробьи. Цвет неба на северо-востоке, у земли, был темный, глухой и жестокий.
В столовой появился с докладом приказчик. Алексей Алексеевич оставил его беседовать с Федосьей Ивановной, сам же, морщась от ломотья в висках, пошел в библиотеку и раскрыл книгу, но скоро заскучал над нею, взялся было за перо, но, кроме росчерков своего имени, написать ничего не мог.
Тогда он стал глядеть на портрет Прасковьи Павловны, но и портрет, как и все вокруг, казался жестоким и зловещим. На лице ее сидели три мухи. Алексей Алексеевич почувствовал, что зарыдает, если еще продолжится это состояние необыкновенной отчетливости и грубости всего окружающего. Душа его изнывала от тоски.
Вдруг в доме бухнула оконная рама, посыпались стекла и раздались испуганные голоса. Алексей Алексеевич подошел к окну. Огромная и густая, как ночное небо, туча низко, над самыми полями, ползла на усадьбу. Вода в реке посинела, стала мрачной. Замотались, смялись и легли камыши. Сильный вихрь подхватил гусиный пух на берегу, сорвал с дуплистой ветлы воронье гнездо, раскидал ветви, погнал по двору кур, распушивших хвосты, закачал деревянный забор, задрал юбку на голову бабе и со всей силой налетел на дом, ворвался в окно, завыл в трубах. В туче появился свет и пробежал извилистыми, ослепляющими корнями от неба до земли. Раскололось, затрещало небо, рухнуло громовыми ударами. Задрожал дом. Печально зазвенела в ответ часовая пружина в часах на камине.
Алексей Алексеевич стоял у окна, ветер рвал его длинные волосы и развевал полы халата. Вбежавшая тетушка схватила его за руку и оттащила от окна и что-то закричала, но второй, более ужасный удар грома заглушил ее слова. Через минуту упали тяжелые капли дождя, и дождь полил серой завесой, застучал и запенился о стекла закрытого окна. Стало совсем темно. \\

Не пропустили важное обстоятельство?
Еще раз: \\он стал глядеть на портрет Прасковьи Павловны, но и портрет, как и все вокруг, казался жестоким и зловещим. На лице ее сидели три мухи. Алексей Алексеевич почувствовал, что зарыдает, если еще продолжится это состояние необыкновенной отчетливости и грубости всего окружающего. Душа его изнывала от тоски\\
То есть, портрет женщины, которую герой ранее наделил всеми добродетелями, сделался «жестоким и зловещим». Да еще украшенный тремя мухами.
Мухи в данном случае не символ запустения, а аллюзия на четвертую казнь египетскую – ниспослание мух. Мухи ведь известно на что слетаются. На трупы, например. Поэтому созерцать портрет любимой, усиженный мухами, занятие не самое сладостное.
Нюансы (не устану повторять), ловите нюансы, они обеспечивают вчувствование в текст.

Далее герой открывает заезжему колдуну свою заветную мечту.
Что в это время происходит с героями?
\\Калиостро обернул голову, оглядел портрет и опять закрыл бровями глаза. <…>
Во время рассказа он взглядывал несколько раз на графиню. Она внимательно слушала. Наконец Алексей Алексеевич, поднявшись с кресла и указывая на портрет, воскликнул:
— Еще сегодня я говорил Федосье Ивановне: ах, если бы мне встретить графа Феникса, я бы умолил его воплотить мою мечту, оживить портрет, а там, — хотя бы это стоило мне жизни…
При этих словах в ясных синих глазах графини появился ужас, она быстро опустила голову и опять стала смотреть на огонь\\.

Обращаю ваше внимание на такой нюанс.
Что в портрете является главной деталью, что более всего привлекает наше внимание? Глаза. Вспомните хоть «Портрет» Гоголя.
Толстой же игнорирует глаза нарисованной красавицы. Есть пудреные волосы, высокие дуги бровей, маленький и страстный рот (даже с приподнятыми уголками), девственная грудь, пальцы. А глаз нет.
Глаз нет и у Калиостро, тот «закрыл бровями глаза».
Зато у графини глаза есть – ясные синие, от рассказа в них появляется ужас, и она устремляет взор на огонь.
Как вам такой нюанс? Вспоминайте символику. Глаза – зеркало души и проч.
И читайте далее:
\\Алексей Алексеевич думал о том, что очарование сегодняшнего утра разбило его жизнь. Ему не вернуться более к уютным и безнадежным мечтам об идеальной любви: синие глаза Марии, два синих луча, проникли ему в сердце и разбудили его. Но что ему в том: Мария уезжает, они не встретятся никогда. И сон и явь его разбиты, — каких очарований ждать еще от жизни?\\

Мужик Бородатый   05.02.2023 18:45   Заявить о нарушении
Следующий отрывок попробуйте проанализировать с точки зрения изображения глаз – кто как на кого смотрит (или не смотрит).

\\Настал час завтрака. Алексей Алексеевич ожидал в столовой прихода гостей. Когда послышались их шаги, у него потемнело в глазах. Вошла Мария с опущенными ресницами, сделала тетушке глубокий реверанс и села к столу. Лицо ее было бледно и припудрено, точно весь огонь души ее погас. Калиостро, развертывая салфетку, молча покосился на Алексея Алексеевича и сидел весь завтрак надувшись и неприятно, громко жуя. Федосья Ивановна шепотом отдавала распоряжения Фимке и сама не ела.
Напрасно Алексей Алексеевич горячими взглядами старался вызвать краску, хотя бы едва заметное движение на лице Марии: она была как восковая, а взгляды его каждый раз встречались с ответными взглядами мужа, внимательными и твердыми. И Алексей Алексеевич со свойственной ему внезапностью впал в отчаяние.
Завтрак кончился. Мария, не поднимая глаз, удалилась во флигель. Калиостро, пропустив вперед себя Алексея Алексеевича, выразил желание выкурить трубку в библиотеке.
Развалившись во вчерашнем кресле, он некоторое время сопел чубуком, поглядывал из-под косматых бровей на Алексея Алексеевича, томившегося у окна, и вдруг громко и повелительно сказал:
— Я обдумал и решил, — сегодня вечером я исполню ваше желание: я произведу совершенную и полную материализацию портрета госпожи Тулуповой.
Алексей Алексеевич дико взглянул на него и облизнул пересохшие губы\\

Теперь давайте столь же внимательно прочтем описание магического сеанса (те фрагменты, которые касаются портрета).

\\Алексей Алексеевич глядел на озаренное свечами надменное лицо Прасковьи Павловны, гордо повернутое на высокой шее. В минуту встала перед ним вся тоска его прошлых мечтаний, все томления бессонных ночей, и лицо ее, еще так недавно желанное, показалось ему страшным, мучительным, лихорадочно-желтым, как болезнь. Но, чувствуя, что все же нужно повиноваться, он перевел глаза ниже, на обнаженные плечи Прасковьи Павловны, и, сделав над собой усилие, стал воображать ее, как было сказано. Кровь хлынула ему в лицо. Стыд и резкая боль в груди пронзили его.\\
Чувствуете, как изменилось восприятие героя? Портрет тот же, но \\ лицо ее, еще так недавно желанное, показалось ему страшным, мучительным, лихорадочно-желтым, как болезнь \\

Под влиянием заклинаний Калиостро портрет меняется.
\\При этих словах Алексей Алексеевич услышал отдаленный шум будто набегающего на песок прибоя и, не отрывая глаз от Прасковьи Павловны, с ужасом заметил, как все формы лица ее начали становиться зыбкими, неуловимыми… <…>
И вслед за этими словами весь портрет по резной раме охватило беззвучное пляшущее пламя, настолько яркое, что огни свечей покраснели, и вдруг от всего облика Прасковьи Павловны пошли ослепительные лучи. \\

И, наконец, апофеоз:
\\Но она не успела окончить песни, — Алексей Алексеевич вскрикнул дико: голова Прасковьи Павловны, освобождаясь, отделилась от полотна портрета и разлепила губы.
— Дайте мне руку, — проговорила она тонким, холодным и злым голосом.
В наступившей тишине было слышно, как стукнула о пол мандолина, как порывисто вздохнула Мария, как засопел Калиостро.
— Дайте же мне руку, я освобожусь, — повторила голова Прасковьи Павловны
— Руку ей, руку дайте! — воскликнул Калиостро.
Алексей Алексеевич, как во сне, подошел к портрету. Из него быстро высунулась маленькая, голая до локтя рука Прасковьи Павловны и сжала его руку холодными сухими пальчиками. Он отшатнулся, и она, увлекаемая им, отделилась от полотна и спрыгнула на ковер.
Это была среднего роста, худая женщина, очень красивая и жеманная, с несколько неровными, как полет летучей мыши, зыбкими движениями. Она подбежала к зеркалу и, вертясь и оправляя волосы, заговорила:
— Удивляюсь… Спала я, что ли?.. Что за цвет лица… И платье все помято… И фасон чудной, — жмет в груди… Ах, что-то я не могу припомнить… Забыла.. — Она поднесла пальцы к глазам. — Забыла, все забыла…
Придерживая кончиками пальцев пышную юбку, она повернулась, прошлась, и взгляд ее темных, матовых глаз остановился на Алексее Алексеевиче. Она медленно улыбнулась, открыв до бледных десен мелкие острые зубы, и взяла его под локоть.\\

Какие нюансы интересны в данном фрагменте?
Во-первых, у красавицы появились глаза – темные матовые. То бишь, непроницаемые? Или не дающие возможность *заглянуть ей в душу*?
А мы помним, что у Марии глаза ясные, синие огни, два синих луча.
Во-вторых, обратите внимание, на какие черты внешности смещается акцент.
В начале истории (когда предмет его страсти был нарисован) герой любовался высокими дугами бровей, маленьким страстным ртом, девственной грудью.
Когда рисунок ожил, женщина по-прежнему осталась красивой, в тексте так и написано: «очень красивая», однако губы она «разлепила», говорила тонким, холодным и злым голосом, пальцы ее сухие и холодные, движения зыбкие, десны бледные, а мелкие зубы острые. Красавица? Скорее, дьявольское наваждение, морок из ночных кошмаров.
Телесность в описании кадавра присутствует (весь рассказ исключительно *телесен*), но у ожившей красавицы не *живая* телесность, не теплая и естественная, не человеческая. Это, скорее, искус, обольщение, силки нечистой силы.
В-третьих, интересен момент выхода кадавра из картины.
Чтобы освободиться= выйти в реальный мир (двоемирие, помните?), кадавру потребовалась рука человека. Традиционно всякая сделка скрепляется рукопожатием, и герой рассказа делает то же. Да, находясь в трансе и по принуждению колдуна, но все же руку кадавру подает и тем самым впускает темное существо в реальный мир. Совершает действие, которое не остается впоследствии безнаказанным (мотив греха и вины).

Далее происходят известные вам события. Рассказ читали, знаете. Я еще раз обращу ваше внимание на глаза красавицы из портрета, как они изменились.
\\ — Мечта моя, — сказал он с тоскою. Она слегка отстранилась, усмехаясь, покачала головой и взглянула в глаза ему поблескивающими лунными точками, прозрачными глазами. — Я, как во сне, с вами, Прасковья, — наклоняюсь, чтобы напиться, и вода уходит\\
Таким образом, мы видим цепочку метаморфоз: глаза игнорируются – глаза темные матовые – глаза прозрачные с лунными точками, видимо, вместо зрачков.
(Кстати, помните, что первый вариант названия рассказа был «Лунная сырость»?)

Практический совет.
Детали, никогда не бросайте деталей, тащите их через все повествование, трансформируя в соответствии с сюжетом. Для этого-то художественные детали и вводятся в произведение – чтобы подчеркивать изменения героя, расставлять акценты.

Далее, желая освободиться от кадавра, герой прибегает к помощи огня, что в рамках мистики вполне естественный сюжетный ход.
При пожаре сгорает полотно и рама портрета, кадавру закрыт обратный путь в потусторонний мир, и он (она) вынужден скрываться в укромных уголках дома, пугая обитателей и служа постоянным напоминанием о грехе. Грехе, хоть и совершенным по недомыслию, а потом осознанным и пережитым, но все же грехе, который имел место быть в жизни героев.
Поэтому, когда герои в финальной сцене обретают друг друга, за их спинами, в складках портьер, все равно маячит темная фигура. Отсюда и послевкусие рассказа – печаль.

Вот так и работает прием экфрасиса: путем включения в текст описания артефактов (в данном случае, произведения живописи) автор расширяет свои возможности. Происходит объединение элементов *смежного с литературой* искусства с элементами литературы, а также истории, философии, психологии, т.е. совсем другими отраслями человеческой культуры.
Еще раз: портрет является основой сюжета (кто с кем зачем и куда). Одновременно портрет определяет эстетику произведения и порождает дополнительные смыслы.

Практический совет: всегда задумывайтесь над дополнительными смыслами собственных произведений. Да, обязательно должен быть базовый – внятный и логичный сюжет. Без него никак. Но существует еще и подложка. Научитесь ее подкладывать (гм…), будете писать по-настоящему интересные вещи.
И резюмирую свою трехдневную речь в целом.
Моя цель была – показать вам, что существует огромное количество литературных приемов. И не только показать, что они существуют, но и соблазнить вас воспользоваться ими.
Буду рад, если я кого-то чем-то зацепил.

С наилучшими пожеланиями ко всем пишущим,

Мужик Бородатый   05.02.2023 18:47   Заявить о нарушении
Зацепили крепко, соблазнили. Воспользуюсь. Многое запомнила из рассказа. В нём есть чем поживиться.
Скажу честно - после вашего разбора рассказ заиграл новыми красками и смыслами. Я очередной раз узнала так много нового для себя.
Спасибо, МБ!

Александра Стрижёва   05.02.2023 20:17   Заявить о нарушении
Спасибо, МБ, меня тоже зацепило. Я и не поняла, когда читала, почему так важно, что ГГ подал Тулуповой руку, чтобы вытащить ее из портрета в реальный мир. И на очень многое не обратила внимание, спасибо, что открыли глаза. Теперь понимаю свое первоначальное неприятие, это так и было задумано автором. Наверное, в этом заключается главный смысл для писателя - чтобы и после прочтения читатель оставался растревоженным, продолжал обдумывать и осмысливать произведение. А так получается, когда ему (читателю) не подносят готовое решение на блюдечке, а оставляют смысловой сверток, который надо разворачивать и разворачивать, добираясь к сердцевине, заложенной автором. Не знаю, можно ли научиться так писать, но читать научиться должно. Буду стараться.
Я постараюсь также очень тщательно работать с деталями, быть к ними максимально внимательной не только, когда пишу, но и когда читаю :)
Спасибо!

Ольга Горбач   05.02.2023 22:23   Заявить о нарушении
Спасибо, МБ
Главное, что поняла для себя.

Надо учиться читать.

С уважением,
Ольга

Убейсингха Патабедиги Ольга   06.02.2023 03:13   Заявить о нарушении
Очень понравилось.
Спасибо.
Зацепило многое. Вот это, например, //Для этого-то художественные детали и вводятся в произведение – чтобы подчеркивать изменения героя, расставлять акценты.//
Вроде уж сколько раз говорили об этом, но на примере Калиостро очень наглядно.
И, да, согласна с сокурсниками, читать учиться надо.
Спасибо!

Варвара Солдатенкова   06.02.2023 08:14   Заявить о нарушении


http://proza.ru/comments.html?2023/02/03/9