Он, она вместе или эпоха большой нелюбви

Лиза пришла около трёх ночи. Несмотря на позднее время, я ещё не спал, сидел на кухне и размышлял не известно о чём. Она вошла тихо, чтобы не разбудить, еле слышно разулась, сняла плащ, на минутку задержалась у двери на кухню, прислушивалась, сплю или нет. Я не спал…. Из прихожей свет был заметен, он был мягким, по настоящему кухонный, но его было видно. Она, наверное, заметила его ещё с улицы, скорее всего, взглянула на окна, не из осторожности,  просто так, ради приличия, хотя я вполне легко мог забыть его выключить.

В последнее время я сильно устаю от одиночества, поэтому спать ложусь довольно рано. Да и она приходит довольно поздно,  я обычно не дожидаюсь и ложусь спать, обычно, но не сегодня. Сегодня я пьян, не сильно, но всё же. Я сегодня пил, один, сидя вот тут на кухне, при тусклом свете, настоящем,  кухонном, но сегодня он не ласкал. Я никого не хотел видеть, поэтому пил один, дважды кто-то звонил, я не брал трубку, один раз кто-то настойчиво стучал в дверь, но я всё равно не открыл, пусть это был даже сам почтальон. Я просто никого не хотел видеть, даже её не хотел, хотя знал, что придет. А куда денется, пусть даже поздно, даже на следующий день, и, конечно же, не предупредит, у неё нет такой привычки. Может поэтому, я не хотел видеть и её. Хотя звонить могла и она, даже два раза, хотя нет, для неё два раза слишком, она и разу не звонила….  перебьюсь. 

Я это чувствовал, да и не только это, поэтому пошёл и купил бутылку водки, потом ещё парочку пива. Знаю, что не выход, да и не искал его,  его нет, просто не со мной. Я по сути своей безвыходен. Вот она сейчас войдёт, глянет на меня сурово, даже со злобой, потом, наверное, молча пойдёт и ляжет спать, она даже не заговорит со мной, она обижена. А я с ней, больно надо, да и смысла нет, сразу начнёт съезжать на то, что я пьян (да я пьян, но не настолько, чтоб не суметь поговорить), я начну доказывать, что это не так, она будет злиться, может быть начнёт кричать, потом в слёзы, что-то про испорченную жизнь, несколько слов о моей неблагодарности, о том, что я был совсем другим, или она меня таким узнала, я не оправдал, она устала. Я как всегда начну спорить, а с женщиной спорить нельзя (себе дороже), всё равно ничего не докажешь.

В общем, выльется всё в обычную семейную драму. Господи, какая семья?! Мы живём вместе около полугода, точней вместе и того меньше, просто знакомы, ну не совсем просто, но дело не в этом. Я тут в гостях, на птичьих правах. Она сейчас  вообще может просто взять и уйти (хотя уходить должен я, хотя и вольный, но не очень-то тянет), я, конечно же, побегу её догонять. Короче опять будет скандал, а у меня сейчас не то настроение. С утра она скажет, что так жить нельзя и с этим что-то нужно делать. Так делай же солнышко! Я так всегда буду не прав, да и чёрт с ним, или со мной, я уже путаюсь. Потом она скажет, что так я скоро сопьюсь), а будет не права, наверное, я уже спился), что я уже невозможен, я ною, скулю, ничего не делаю, сижу дома, денег не приношу (друзья, и те за ум взялись), а если и приношу, то мало или редко. А она любит энергичных, бодрых и деятельных, у неё работа и она может приходить поздно, или не приходить со всем (кто бы спорил). 
Кто, кто? Ну, конечно же, я, привычка у меняя такая, спорить, ни черта не делать, только спорить. Но я ведь ещё так молод (мудак, это не оправдание. Для меня не оправдание), я вхожу в жизнь, запаздываю, конечно, а может просто ищу дверь, а может просто неудачник. Обидно, хотелось бы быть удачливым, но каждому своё: удачливому флаг в руки и зелёный свет в пути, ну а мне в лучшем семейный скандал, хотя и это уже счастье, ведь тогда хоть кто-то ещё будет рядом. Это хорошо когда кто-то есть рядом, можно устроиться поудобнее под чей-то тёплый бок, согреться, расслабиться, почувствовать себя счастливым, ни о чём не думать (хотя это наверное моя беда – ни о чём не думать), в общем от этого легко, ведь легче когда ты кому-то нужен. Нет, я не халявщик, стыдно жить за чужой счёт, но иногда так выходит, иногда блевать тянет от своей беззаботности, не по мужски это. Но мне не будет мучительно больно за бесцельно прожитые годы, их ещё нужно прожить, а там авось всё наладится. Опять авось, пора с этим завязывать. 

Она так же бесшумно, как вошла в прихожую, появилась на кухне, я сонно взглянул на неё (будто бы писал и уснул) скривил улыбку, хотя пустую бутылку из-под стола не убрал, всё равно заметит (а может просто дерзил, да нет, это скорей хамство, а иногда так хочется нахамить, знаешь, что к хорошему не приведёт, но сдержаться не может), скучно поздоровался, даже спросил о делах, хотя это было не самым важным. Она устало присела на стул, тоже попыталась улыбнуться (плохо получилось), спросила как дела, чем занимался весь день (а чем я мог заниматься?), потом стала щебетать что-то про то, как устала,   вперемешку с тем как ей нравится работа, как она от многого отвлекает), понял намёк, выстрел попал точно в цель), она очень рада оттого, что всё получается, хороший коллектив, короче нормальное занятие для нормального человека (да мне самому тяжело смотреть на свою рожу изо дня в день).
Она закрыла глаза, откинулась на спинку (она действительно устала, я же вижу только себя, но бес уже попутал, я не мог не хамить).

- Пиво будешь, у меня ещё есть бутылка в холодильнике. Мне не жалко, бери (знал, что обижу).
- Ты опять пьёшь (видно я и в правду испортил настроение).
- Да нет, солнышко, что ты… Ну может быть совсем чуть-чуть, капельку так, от скуки, заняться не чем, ничего не пишется ну и всё такое (Ну вот механизм запущен. Я, наверное, мазохист, или дурак, а может всё вместе, я не  отказываюсь).
- Знаешь…
- Ну не всё, это точно…
- Ладно, успокойся, я устала, пойду спать, давай закончим на сегодня, не мешай мне, завтра вставать рано, ладно пока, спокойной ночи. (Ну конечно, она мне грубила, пусть даже это не грубость, всё равно обидно, чёрт с ней, пусть спит. Смолчать я всё таки не смог…)
- Ну конечно, вставать, как же, ты же устала, ты же после работы сразу домой, а тут я кретин, утомляю, правда ведь? Не шлялась бы фиг знает где, было бы время выспаться…
Она встала и пошла в комнату, она не слышала то, что я говорил, во всяком случае, делала вид, тут даже не усталость, просто упёртость (моя школа). 
- Дура, тебе даже слово сказать нельзя…
- Дурак… (это она мне в ответ, значит всё-таки слышала, честное слово, радостно аж выть хочется). Я закурил, ну конечно это ведь в моём стиле, сидел молча, слушал, как она раздевается, потом разобрала кровать, чего-то возится. Прошла в ванную, ага, открыла воду (не спится), умывается, ну конечно же нужно перед сном. Вышла из ванной и зашла на кухню.
- Не кури здесь больше, выходи на балкон, пожалуйста.
- Ну, конечно же, барыня, всё только ради вас, лишь бы вы хоть раз улыбнулись, хотите, я могу с него даже спрыгнуть, только б вам было счастливо.
- Не начинай, пожалуйста, я просто не люблю когда накурено, всё спокойной ночи.
- Ради бога, как скажете, может мне уйти?
- Вали…

Она повернулась и вышла. Ну да, сейчас прям, повалю, ага, может быть с утра, да, но сначала мы поговорим, только чтоб на чистоту, от души, как близкие люди, после этого, пожалуйста. Хотя убедить мне её будет не чем, уйти всё равно придется, не завтра, так через неделю, ну, в общем, всё это не надолго. Да и она меня вряд ли убедит, я себе этого не позволю, я же гордый. Она уже легла. Я снова закурил сигарету (плевать на запреты), достал пиво из холодильника, оно прохладное, но не бодрит, а должно бы. Допить до дна, а потом пойти тихо лечь под бочок, засопеть, а потом придёт утро (оно ведь мудрее или мудрёней, не знаю чего). Просто извиниться, попросить прощения, встать на колени, ведь одному не привычно, может простит, будет хоть видимый, но покой. А такому как мне только того и надо. Только надолго ли? Нет, уж нет. Да она и не спит сейчас, хоть и устала, но не спит, просто лежит, может о чём-то думает. О чём? Как послать меня, да так, чтоб подальше? Это просто, но нет, не так уж, нужна причина веская, что бы права, но и чтобы правду не сказать. Как будто бы я знаю правду.

Может быть, лежит и плачет, а я тут сижу о всякой дряни размышляю. Другой бы пошел и утешил, приласкал, но не я, я же гордый. Если честно я и не знаю как утешить, не чего сказать, приятного не чего, не получается ласково, наверное не хочу или не умею. Учись, брат, иначе чего ты требуешь от неё. А я и не требую. Это я так себе говорю, от себя. Да, не требую, но только не от неё. Ну, тогда заткнись, пей своё пиво и радуйся жизни, пока есть чему. Будь счастлив, а ты ноешь, плачешь и называешь это философией. А кому, нахер, нужна твоя философия? Ей? Ей тем более. Хотя ты хотел бы прослыть умным и весёлым, но как не скачи, всё равно в гавно вступишь. Ты уж точно вступишь. А она если и не устала, всё равно тебя прогонит (кстати, может, будет права), когда вы ссоритесь, она тебя всегда прогоняет и сейчас прогонит. Попробуешь объяснить, опять сорвёшься, так что пей пиво, пей молча и держи себя в руках, а завтра проспишься, вот тогда и думай, тогда и поговоришь. Может что-то ещё можно изменить, по трезвому изменить…

                2

Ещё полбутылки. Нужно успеть сосредоточиться пока допью. Не буду спешить. Некуда. Поговорить нужно. Нужно прямо сейчас. Тянуть нельзя. Нужно что-то решать, менять, чёрт возьми. Только вот что? Что я сейчас могу изменить в свою пользу? В который раз пообещать, что устроюсь на работу, что перестану быть скучным и стану дарить цветы? Бред какой-то… И опять соврать? В который раз? Надоело. Хотя с другой стороны, привык.

Пиво действительно не бодрит. Может быть надоело? Да, в моей жизни сейчас происходит такое, что я готов поверить и в то, что пиво действительно надоело. Да не в этом-то дело. Всё дело во мне или в ней. Может быть, дело во времени года, в погоде, в повышении цен или ещё в чём-то? А может быть действительно устроиться на работу, перестать быть скучным, а? Ну да, как в кино, раз и другой сюжет. Всё по-новому, всё кончается хорошо, как в сказке. Только вот в кино проще. Там особенности жанра требуют не затяжных переходов. Даже не жанра, просто нужно уложиться во времени, не утомить зрителя. А у нас жизнь. Здесь зрителей нет, здесь мы зрители и, пожалуй, уже утомились.

Господи, какое к чёрту кино? Какая жизнь? Странствующий философ, простое оправдание для бездельника. Кому я нужен со своими «умными» мыслями, миллионы людей способны не только лучше мыслить, но  и реализовать свои мысли. Господи, а я? Я придумываю то, что уже кем-то придумано и считаю себя незаменимым. Только вот для кого? Для себя… Для неё я уже заменим или почти заменим, но это уже не важно, это дело времени (какое величие – времени), ближайшего будущего. Может быть уже завтра.

Что ж я паникую, а? Может поговорить, нормально, без скандала и всё решится, что-то же должно решиться. Да, нужно идти… В комнате темно. Она спит. Я слышу её дыхание, безмятежное, как у ребёнка. Она лежит на боку и ей, наверное, что-то снится. Я присел рядом и начал гладить волосы, я не почувствовал как она напряглась, когда я склонился над ней, чтобы поцеловать. Я едва прикоснулся к её лицу щекой, и она отмахнулась от меня, смахнула волосы, слёзы и всё что со мной связано.   

- Ну, что ты, котёнок? Прости меня…
- Не надо, ладно? Иди на кухню, я хочу спать.
- Давай поговорим, только без скандала, хорошо? Нужно что-то решать, я люблю тебя. Должен же быть какой-то выход…
- Только не сейчас. Давай завтра, я вернусь пораньше и мы поговорим. Всё, спокойной ночи.
- ну да, конечно, завтра. Ну да, завтра, когда угодно, лишь бы не сейчас. А завтра, тоже будет завтра, да?
- не начинай, пожалуйста, я прошу тебя. У меня болит голова, я устала, у меня был тяжелый день. Отвали. Уйди отсюда, пожалуйста, уйди. Проваливай, я не хочу тебя видеть. Я больше не люблю тебя, ты меня достал.

Она села, на кровати вцепившись в одеяло руками, лицо было мокрым от слёз, она вытирала их обратной стороной ладони не отпуская одеяла. Оно служило барьером, какой-то защитой от меня. Я вскочил с кровати, меня трясло, я смотрел на неё и хотел только одного, не сорваться и не ударить. Я уже не мог говорить, я чувствовал, что или начну орать, или заплачу. Она закрыла лицо одеялом, я слышал приглушённое всхлипывание и какое-то шипение. Через несколько бесконечно долгих секунд я разобрал сквозь шипение и дрожь: «Уходи, я тебя ненавижу. Уходи, пожалуйста…».

- Что? Что ты сказала? Повтори…Я тебе больше не нужен, ты меня ненавидишь, да? Больше не любишь? Ненавидишь? Ну и чёрт с тобой, уйду. Ты хочешь этого, да?
- Пожалуйста, оставь меня, я тебя боюсь, не трогай меня, уходи.
- Боишься, да? А чего ты меня боишься, а? что я тебе сделал? Я уйду, но сначала объясни мне, в чём дело, что случилось? Ещё несколько дней назад всё было нормально, и ты ещё любила меня. Так что же случилось?
- Ты ещё не понял, господи, я же тебе сказала, я больше не люблю тебя, я не хочу с тобой жить (она уже кричала), я люблю другого, я тебя ненавижу, ты мне противен, я тебя презираю. Ты слышишь – ПРЕЗИРАЮ, ПРЕЗИРАЮ… Ты слышал? А теперь всё уходи. Уходи, пожалуйста.

Она упала на кровать, уткнулась лицом в одеяло и рыдала. Её плечи вздрагивали, она что-то бормотала, а я ходил кругами по комнате, размахивал руками, что-то выкрикивал, зацепил торшер, он упал, схватил какую-то вазу и швырнул её в стену. Звон стекла смешался с криками, рыданием, ночной тишиной, лаем собак и всем-всем, что слышалось в эту ночь.

Я ещё несколько минут ходил по комнате, ещё что-то разбил, что-то просто швырнул. Выхватил у неё одеяло, она что-то выкрикнула в ответ, я дал ей пощечину, она снова зарыдала, повалилась на кровать. Ещё несколько секунд я продолжал ходить по комнате, потом бросил одеяло на пол и вышел на кухню. Я закурил, продолжая что-то бормотать, сделал несколько затяжек, со злостью швырнул не затушенную сигарету на пол, сел на стул, обхватил голову руками и на какое-то время застыл. Я не о чём не думал, просто сидел вот так схватившись за голову, через время снова закурил.
Когда я немного успокоился и вошел в комнату, её уже не было. Она ушла, а я даже не слышал. Я услышал, как из крана бежала вода в ванной, заглянул туда, там был беспорядок, открытый кран, её ночная рубашка валялась на полу. Я закрутил кран, швырнул ночнушку куда-то в угол и вышел в прихожую. Открытая настежь дверь, упавшая на пол куртка, незакрытые дверцы шкафа, разбросанная обувь, снятая с телефона трубка и расчёска лежащая рядом. Видимо она кому-то звонила, но, не смотря на спешку, Лиза не забыла причесаться. Это было в её стиле.

                3

Она вернулась на следующий день, уже после обеда, бегло так заскочила, нужно что-то было взять. Зашла почти бесшумно, я тогда спал, было муторно, хотелось забыться, не знаю, как, но сквозь сон я слышал её шаги, голос, нет, не голос, а, скорее всего дыхание, а может просто ощутил её присутствие. Я внезапно вскочил с кровати, она испугалась, только тогда я впервые это заметил, хотя нет заметил раньше, но осознал только тогда, до этого не верил, может быть не хотел верить. Она уходила, а я пытался её удержать, хотя бы для того, что бы просто сказать пару слов, ласковых слов, не важно как, пусть даже это выглядело бы глупо, но важно было сказать. Я знал, что она ещё придёт, пусть позже, но это были бы уже не те слова, я не мог больше ждать, у меня просто не было времени, хотя время уже не имело значения и даже тысячи правильных слов вряд ли что-то могли изменить. Мы слишком устали друг от друга.

Лиза не хотела разговаривать и слушать, на ходу, почти выкрикивала, что спешит, что её ждут, что опаздывает, поговорим позже, ещё не время и вообще всё бесполезно. А мне было плевать, я говорил всякую чушь, что-то обещал, что-то там о любви, о том, что мы ещё можем быть счастливы. Я говорил, она не слушала, мы уже стали чужими и не имели ни какого значения.

Она ушла, ей было нужно, я проводил до двери и попросил вернуться пораньше. Поговорить, конечно, стоило, напоследок, чтобы расстаться друзьями, глупо конечно, хочется сказать как можно больше, говоришь мало, да и то, что скажешь, не имеет значения, больше остаётся на потом, для размышлений и всё равно не имеет значения. Я ещё долго сидел на кухне, курил, тупо уставившись в окно, голова была пустой и тяжелой, в ней орудовало похмелье, страх перед будущим и ненависть ко всему живому. Ненависть. Хотелось всё вокруг разрушить, сжечь дотла, к чёртовой матери, чтобы ничего не осталось, даже памяти. Я хотел сойти с ума, но так и остался без движения. Я решил, что не смогу без неё жить, захотелось умереть и чем скорее, тем лучше, так чтобы до её прихода, наверное, чтоб отомстить, чтобы ей тоже было больно. Я разложил на столе перед собой её фотографии, тупо уставился в них, глупо ронял слёзы, подвывал, даже звал её, просил вернуться, хныкал и как-то незаметно уснул прямо за столом.

Когда проснулся, чувствовал себя лучше, не намного, но стал спокойней, как-то равнодушней и о будущем уже не думал. Больше говорить не о чем, лучше просто уйти, все равно не изменишь, без лишних скандалов, их и так в последнее время было не мало. Нужно собрать вещи, ничего бы не забыть, надо постараться, чтоб не было повода вернуться. Вещи собрал довольно быстро, их у меня не много, да они и как-то сами прыгали в сумку, ключ занесу на работу, передам через «интересных» сотрудников.

Я спустился за пивом, время ещё было, стало совсем свежо. Выпил пару бутылок, покурил, согрел чайник напоследок, проверил ещё раз, ничего не забыл, видеться больше не было смысла, да и не хотелось. Без двадцати восемь, время ещё есть, раньше девяти она не придёт, а может и совсем сегодня не вернётся, останется у подруги, например или где-нибудь ещё. Но она пришла, ещё не было девяти, мы встретились в прихожей, я как раз собирался одеваться. Помолчали несколько минут, пока я снарядился, я сказал ей: «Спасибо» - мы пожелали друг другу удачи, она даже всплакнула, и я вышел.

Решил уходить не оглядываясь, да и оглядываться было не на что, она сразу же захлопнула дверь. Правда через несколько шагов я нащупал в кармане ключи от её квартиры, вернулся, положил их у двери, несколько секунд постоял, нажал кнопку звонка несколько раз, и как нашаливший мальчишка бросился вниз по лестнице…

С 12 июня по 5 января
(2000 – 2001)
Ростов-на-Дону – Краснодарский край.