Информация человека и общества Размышления о главн

Информация человека и общества: Размышления о главном

«Жить плодотворно, достигать жизненных целей
это значит жить, обладая информацией»
Норберт Винер


Введение. Общие сведения

Чем же в действительности надо обладать человеку и обществу, чтобы жить плодотворно и счастливо, а обществу достигать наибольшего могущества? Попытаемся выяснить это путем авторского исследования великого опыта общественного развития, с помощью научно-философского наследия.
Соответственно, прежде всего, надо приоткрыть читателям то неведомое еще для многих, что движет человеком в общественных условиях жизни, - от древних времен до современности, а для читателей уже достаточно образованных в этом плане и интересующихся вопросами «почему?» и «каким образом, каким путем?» раскрыть исторически сложившиеся и сущностные основы процессов предопределения движений и деятельностей в достижении человеком и обществом своих целей. Эта предварительная часть необходима для достижения основной цели - показать на основе богатого научно-исторического материала, все движение человеческого общества к современному информационному могуществу и судьбоносное значение как самой информации (знаний) в общественном сознании, так и общественно рациональной организации всего информационного производства.  В плане организации представляется актуальным и важным анализ современной концепции «информационного общества» и российской стратегии развития такого общества на 2017-2030 гг., - по Указу Президента. Этим анализом и планируется завершить данный очерк.

Думается, заинтересованному вхождению в рассматриваемую тематику поможет популярная и полезная, - особенно для начинающих писателей, книга «из СССР» [1]. Она способствует пониманию значения информации в обыденной и производственной деятельности человека, в нормативной и творческой деятельности всего общества, а следовательно и в писательской деятельности. Уже своим появлением в общественном сознании она показывает, кроме прочего, общественное значение, в тот период, самого издательства «Молодая гвардия», - как ведущего Производителя информации, направленной на формирование общественно полезного сознания молодых поколений. Деятельность его обеспечивала и формирование полезных целей в молодых поколениях, общественно полезное их саморазвитие, то есть образование общественно ценных деятельных Единиц для всего общественного производства.

В книге сразу же обращается внимание на значение информации в живой природе. Благодаря этой невидимой субстанции обеспечивается не только жизнь, ее сохранение и благоприятное развитие, но и генетическое воспроизводство ее в прежних формах и в том же качестве (с возможной мутацией). Сразу можно заметить, что в этом видится эволюционный системный образец идеальной организации общества как живой в своем базисе организации. Читатель указанной книги настраивается, таким образом, на понимание того, что и в обществе, от самих начал его формирования происходили аналогичные информационные процессы.
Из опыта живой природы и мысленного моделирования первых взаимодействий гоминидов можно предложить такую дефиницию: информация – это средство взаимодействия объектов. В современном обществе взаимодействуют (не механическим образом)  не только живые объекты – люди, но и электронные машины (различные устройства), человек и машина. В то же время и во внутреннем движении человека и машины мы знаем теперь различные информационные связи и процессы. Так что приведенную дефиницию надо дополнить - … объектов и их элементов, органов. В частных случаях возможны односторонние действия.

Вникая в физику информационных взаимодействий (которые, в отличие от механических, могут осуществляться на большом расстоянии) мы видим, что эти взаимодействия осуществляются только посредством генерации так называемых сигналов, линии связи (транслирующей сигналы) и приемников сигналов, которые преобразуют сигналы во внутренние сигналы и процессы объектов.
 
Теперь полезно, думается, ознакомиться и с достаточно полным (для данного очерка) определением в «Новой философской энциклопедии» (НФЭ) [3]:
 «В общенаучном (нематематическом) плане информацию обычно связывают с получением новых сведений об объекте, явлении или событии. Считают, что сообщение ценно для получателя тогда, когда оно изменяет его предыдущие знания об объектах и их взаимоотношениях с другими объектами. Поэтому важнейшей составной частью теории информации в ее нематематической интерпретации является изучение информационных взаимодействий. Информационные взаимодействия можно рассматривать (Н. А. Кузнецов) как взаимодействия трех классов систем: 1) искусственных (технических) — от простейших регуляторов до глобальных компьютерных сетей; 2) естественных (живых) — от генов до социальных сообществ; 3) смешанных, напр., взаимодействие искусственного органа и живого организма или системы «человек — машина». Исследования информационных взаимодействий предполагают широкое использование лингвистических и семантических подходов и процедур (поскольку участники информационного взаимодействия должны обладать согласованной информацией об используемых кодах, языках и их семантиках), а также аксиологических, когнитологических и психологических подходов и методов к большому количеству факторов, обусловливающих информационные взаимодействия между людьми (В. 3. Коган). Концепция информационного взаимодействия представляет значительный интерес для гносеологии и социальной философии, педагогики, политологии и социологии, так как позволяет понять закономерности развили многих природных и социальных процессов».
 
Как в живой природе, так и в человеческом обществе основная, действующая информация возникла и получила стремительное развитие на основе звуковых колебаний и их комбинаций, производимых живыми существами, в том числе человеком. Эти комбинации как последовательности звуков отображали окружающую реальность, ее предметы и процессы, и запоминались в сознании человека. Устанавливались и закреплялись так называемые теперь слова, речь и правила речи. Через некоторое время установилась и письменность. Все эти процессы формирования основных информационных средств в древнем обществе, завершившихся в основном текстами на различных носителях, изучены и представлены современными науками, лингвистикой и прочими. Теперь, как показывают проблемы общественного развития перед учеными и писателями стоят задачи определения и производства общественно прогрессивных текстов, что вызывает соответствующие сложные задачи организации адекватной деятельности указанных и прочих производителей текстов, - как основных форм информации действующей в развитии жизнедеятельности человека и общество.
 
Современное развитие сознания человека, с детских лет, осуществляется таким же образом, как и у древнего человека, но уже предельно ускоренно, с быстрым переходом к речи и текстам. Тексты формируют в сознании образы, произведенные (составленные) писателем, - близкие к реальности и иные, которые остаются в памяти читателя (слушателя) в том или ином составе. При восприятии других образов внешней реальности (из текстов или/и реальной жизни) в сознании действуют ассоциативные процессы, осуществляющие избирательное восприятие и запоминание образов, ассоциативно близких предыдущим в жизни и жизненным целям человека в текущий период.
 
Здесь надо пояснить важные понятия цели и цельности (см. словарь психологии [2, С. 809] и филос. словари):  «Цель – осознанный образ предвосхищаемого результата (состояния человека по результату действия, деятельности, - А.В.), определяющий целостность и направленность поведения». «Цельность (целостность) – интегральная функциональная характеристика целого, характеризующая единство целей и средств их достижения, обеспеченная повторяемостью, соподчиненностью, соразмерностью и уравновешенностью структурных элементов целого». То есть образ цели связывается со средствами ее достижения (из опыта, или непроверенных знаний). В то же время из великого опыта хорошо известно, что во многих случаях тексты (как информационные формы) способствуют, или непосредственно формируют и жизненные цели человека.

Здесь надо вспомнить (а молодым читателям узнать) политические задачи для писателей СССР, относительно формирования человека «коммунистического будущего», и задуматься о формировании сознания современного человека. Если в СССР ориентиры (задачи производителей информации) были общественно полезными, то в современный период они, к сожалению, определяются преимущественно рынком, - на что спрос, на то и ориентиры. Приходится констатировать, что рынок проник и в общественное сознание, в мышление общества о самом себе (о самости), о своей организованности и развитии, что препятствует, - как показывает современный рыночный хаос литературной продукции, прогрессивному развитию общества, - которое возможно лишь при адекватном развитии человека (через развитие его сознания).

Множественное значение сознания человека в развитии общества, - как в положительных, так и отрицательных направлениях, убедительно подтверждается всем историческим опытом, литературными и научными его обобщениями. Вспоминаются в этом плане «Фауст» И. Гёте, а также его слова: «Нет ничего страшнее деятельного невежества». Вспоминается и великолепная литературная серия «Жизнь замечательных людей» в СССР и многие другие примеры. Особенно важны в этом плане и примеры новейшей истории: преобразование части Украины в агрессивное для России и всего Русского Мира нацистское сообщество, развитие во всем мире мафиозных и прочих криминальных и террористических структур, но в то же время и развитие общественно благоприятных, креативных и патриотических сообществ в России и многих других странах. То есть великий исторический опыт показывает, что общество может совершенствоваться и достигать высокого уровня жизни и могущества в окружающем мире лишь посредством адекватной, целесообразной организованности процессов производства, распространения (трансляции) и использования информационной продукции в образовании молодых поколений и текущей жизнедеятельности. Попытаемся далее раскрыть и пояснить, утвердить этот тезис с привлечением соответствующей научной литературы (хотя он и подтверждается в значительной мере великим опытом СССР). Но прежде надо сделать краткое пояснение, с позиций автора, по отношению к такому распространенному понятию как знание.

Заглянем для начала в НФЭ. В соответствующей статье рассматривается развитие понятий знания в истории философии. Но надо тут же заметить, что рассматриваются понятия, возникшие и получившие распространение и использование вплоть до современности в те периоды когда понятий информации и сознания человека вовсе не существовало. Тем не менее, понятие знания было существенно развито, как отмечает НФЭ, еще Аристотелем:
«От Аристотеля ведет начало целый ряд представлений о знании, в том числе о знании как умении. Знать нечто (ремесло, язык, обряд) означает уметь практиковать, пользоваться,
воспроизводить его. Знание рассматривается как схема деятельности и общения, как функция всякой человеческой активности (функционализм)».
 
Надо тут же заметить, что знание это понятие, относящееся к памяти, то есть сознанию («собранию знаний») человека. Соответственно, умение – это проявление запомненной программы действий человека, основанной на знаниях. «Схема деятельности и общения» - память алгоритмов и программ, подпрограмм действий и поведения в окружающей среде, во взаимодействии при общении (вспомним правила этики и пр.). Когда человек что-то «узнает», -  из текстов, или из речи других, при общении, он (его сознание) сразу же сопоставляет языковый образ, отражающий ту или иную часть реальности, с имеющимися уже знаниями и, если он ассоциативно близок им или близок актуальным целям жизнедеятельности, то запоминается как новое знание, или идентифицируется как уже имеющееся (я это уже знаю, - говорим мы). Мы говорим: знания получают, сохраняют, распространяют, а в действительности имеют место информационные продукты, выраженные текстами на том или ином языке, или графически, на тех или иных «носителях» (носителях информации, как уже принято говорить).

НФЭ отмечает также: «Уже Аристотель фактически признавал многообразие типов знания (эпистеме, докса, пистис, техне, эмпейриа и т. п.). Не только обыденное суждение, эмпирическое протокольное предложение или научная теория, но и философская проблема, математическая аксиома, нравственная норма, художественный образ, религиозный символ имеют познавательное содержание. Все они характеризуют исторически конкретные формы человеческой деятельности, общения и сознания, связанные с адаптацией, ориентацией и самореализацией во внешнем и внутреннем мире».
Можно сделать такой вывод: слово-термин знание удобное для речи и текстов отражает информационные формы, возникшие и развитые в обществе, от его начал, на основе физиологических и прочих свойств человека, его сознания. Знания, как специфические формы информации в обществе и в общественной жизни человека (вспомним «Маугли») отражают (в согласованных с природой, физиологией и нейропсихологией человека информационных формах) всю окружающую реальность, в том числе научную, писательскую и прочую деятельность, и продукты познания (отражения) этой реальности в человеческом, а затем (через письменность и прочие средства) и в общественном сознании.

Содержательному (сущностному) определению знания способствует системная аналогия общественного сознания и человеческого. Человек запоминает и использует в своем развитии (пополняя сознание) только те знания, которые обеспечивают достижение им жизненных целей. В этом развитии он обнаруживает и вредные знания, то есть информацию о средствах, которые препятствуют достижению тех или иных целей, или наносят вред ему, ущерб. Таким образом, возникают и накапливаются знания о «вредном» в жизни, в достижении целей, то есть знания о псевдознаниях. Возникают в сознании и неопределенные, не выверенные опытом знания, то есть отложенные задачи их проверки на пригодность в жизнедеятельности, на эффективность в достижении тех или иных целей.

Теперь, с позиции этой аналогии, хорошо видна вся обширность и сложность распределения знаний в обществе по полезности, вредности и пустой значимости (нейтральности). И видна объективная необходимость, - с позиции высшего разума общества, жизненной мудрости (что в любом обществе еще отсутствует в необходимом содержании), выверять и перепроверять (по новым целям) все знания по общественной ценности и эффективности в достижении текущих и стратегических целей. Возникает, таким образом, - как и у человека, задача организации специализированных экспертных систем, соответствующих всему «целевому древу» общества (см. ниже). 
Остановимся далее на кратком рассмотрении истории открытия этой невидимой и непонимаемой  многими людьми до сих пор, информационной субстанции нашего мира. С современных научных позиций видится удивительным, что «открытие» информации (которая видилась ранее божественной волей и духовными силами) началось лишь с середины 20 века, благодаря К. Шеннону (см. ниже), Н. Винеру и другим ученым [4]. Думается, вряд ли кто-то из ученых интересовался ранее истинным источником движений и управления движениями в  живой природе и в человеке, тем более что в мире господствовали именно божественные взгляды, а в научном сообществе и энергетические (на основе изучения тепловой и прочих видов энергии в физике).
 
Поскольку Винер был математиком и физиком, то его дальнейшие исследования получили техническую направленность, то есть относились к использованию информации в технике, в управлении техническими устройствами, машинами и в машинном (автоматическом) управлении различными объектами. На основе этимологии слов, связанных с управлением в жизни общества, он ввел для обозначения своего нового научного направления (новой науки) термин кибернетика. В аннотации к соответствующей книге [5], изданной им вслед за первой, говорится:

«В своей классической работе «Кибернетика и общество» Норберт Винер утверждает, что управление любой системой – будь то живой организм, техническое устройство или общественная формация – подчиняется одним и тем же универсальным законам».
Думается, у многих активных ученых сразу же появлялось желание выяснить эти «универсальные законы» на основе современных для них научных и практических, исторических знаний. Появляется оно, возможно, и у читателя данного очерка. Однако не будем спешить. Прежде всего, надо еще раз отметить, что Н. Винер был математиком и физиком, и общественная жизнь, ее организация, процессы управления в ней (связанные с государством), судя по публикациям, не интересовали его в научном плане.

По поводу термина кибернетика он заметил в указанной книге, что «…совершенно случайно выяснил, кстати, что данный термин ранее употреблял Андре Ампер применительно к политической науке, а в другом контексте он был введен одним польским ученым; оба этих употребления термина «кибернетика» относятся к первой половине XIX века6». В сноске указывается: «Ампер в сочинении «Опыт о философии наук» (1834–1843) определял кибернетику (cybernetique) как науку об управлении государством, призванную обеспечить гражданам различные блага; «польский ученый» – педагог и философ Б. Трентовский, автор сочинения «Отношение философии к кибернетике, или Искусство управления государством» (1843)».
Надо заметить, что в этой сноске и даже в современной литературе смешиваются понятия общества и государства. Государство – это комплекс управления обществом, его развитием. Оно не нуждается во внешнем управлении, даже со стороны народа, разве что в процессах «выборных» обновлений и по «аварийным случаям», в допустимых рамках демократии. Поэтому кибернетика применительно к обществу является наукой для управления обществом, главным образом со стороны государства и отчасти, по установленным нормам демократии – со стороны народа, достаточно образованных граждан, обладающих адекватными знаниями.

Таким образом, видится необходимым предложить читателю ознакомиться с общественно важной темой кибернетики применительно именно к обществу, поскольку, как отмечалось выше, Винер развивал кибернетику, которая называется теперь «технической». А развитие общественной кибернетики все еще требует значительных научных усилий, но, прежде всего, преодоления политических традиций в управлении общественным развитием. Однако, даже при положительном движении в этом направлении надо, прежде всего, кроме изучения истории кибернетических идей А.-М. Ампера [6; 7], изучить и осознать сущность информационных процессов,  движущих человеком и обществом. Начальные размышления автора в этом плане, в том числе о движении общества в целом, названного «экономикой» (от рассуждений Аристотеля) были изложены в брошюрах (около 20 лет назад), - под псевдонимом, взятым под влиянием тектологии А. Богданова (Малиновского), общенаучное и общественное значение которой представил А.Л. Тахтаджян, - выдающийся ученый-биолог [8-10].

Рассмотрим далее общую информационную организованность процессов движения человека. Как известно, в качестве генераторов сигналов выступают естественные голосовые органы и части тела для производства так называемых жестов (с древних времен), производство письменных знаков и текстов, а теперь еще и электронных сообщений. Линии связи хорошо понятны, а в качестве приемников используются органы и системы рецепции человека (см. физиологию). Здесь надо заметить, что ввиду популяризации термина информация, он понимается и используется часто ошибочно. По линиям связи передаются так называемые сигналы. Совокупность сигналов, отображающих (посредством кодирования), к примеру, слово и текст мы называем сообщением. То есть мы передаем и получаем не информацию (мн. числа нет), а сообщения. Слово информация может употребляться, на взгляд автора, лишь в словосочетаниях – ценная инф., много (немного) инф., важная инф., - подчеркивая значение сообщения для получателя, то есть заведомо зная это.
 
Общенаучная сущность информации, как математического понятия, связанного с количественным отображением меры неопределенности приоткрывается определением теории информации в НФЭ (часть его была приведена выше):

«ИНФОРМАЦИИ ТЕОРИЯ — специальная научная дисциплина, обычно представляемая как раздел кибернетики, анализирующая математические аспекты процессов сбора, передачи, обработки и хранения информации. Главная особенность теории информации состоит в широком использовании методов теории вероятностей и математической статистики, поскольку процесс извлечения информации связывают с уменьшением неопределенности наших сведений об объекте. Теорию информации часто используют как синоним теории передачи информации, изучающей оптимальные или близкие к оптимальным методы передачи информации по каналам связи. Возникновение теории передачи информации связывают с именем К. Шеннона, который в 1948 предложил
решение задачи нахождения оптимальной скорости передачи информации (пропускной способности канала), при которой вероятность ошибки при передаче информации будет
сколь угодно мала. Шеннон ввел понятие количества информации, выражающее сложность строения объекта через понятие энтропии. Существуют и другие формальные методы определения количества информации — алгоритмический, комбинаторный, подход, основанный на теории формальных логических систем и пр., которые не предполагают наличия априорной вероятностной меры на множестве сигналов.
Многочисленные попытки рассматривать информацию как инвариантную по отношению к видам человеческой деятельности форму представления идеального объекта (знание, художественный образ, естественный или искусственный языки и т. п.) и использовать понятия, принципы и формальный аппарат теории информации в широком культурном, языковом или науковедческом контекстах (А. Моль, В. В. Налимов, Ю. А Шрейдер и др.) не привели к сколько-нибудь значительным успехам. Не удалось, в частности, построить строгую семантическую теорию информации, а также формализовать концепции, базирующиеся на понятии «ценность» информации. Однако эти работы существенно расширили теоретико-познавательное значение теории информации».

То есть словосочетание «передача информации» используется лишь в случаях заведомо известной меры неопределенности, которую раскроет передаваемое сообщение.
Можно сделать и такой общий вывод. Информационные взаимодействия объектов устанавливают отношения между ними в последующем движении, которые можно распределить по трем категориям – сближающие их (в совместном движении), отталкивающие (разъединяющие ранее сближенные) и нейтральные. То есть информацию можно определить в этом плане как меру неопределенности в отношениях объектов и в развитии дальнейшего их взаимодействия, что является важным для социологических и прочих исследований процессов общественного развития.

Здесь, в связи с возросшей популярностью этого термина, надо обратить внимание на то, что информация это не какая-либо физическая субстанция нашего мира, а общенаучное (в основном математическое), системное понятие, введенное для исследования процессов организации / дезорганизации (см. идеи А. Богданова и научную литературу). Информацию часто путают с физическими воздействиями на мышление и сознание человека. Психологические воздействия связаны обычно с целевой передачей человеку определенных сообщений (знаний), как «ценной информации» о том или ином объекте, о тех или иных процессах. Термин информация часто используется и для обобщенного отражения «рабочих знаний», сведений, - как когнитивных средств человека, цифровых данных, - функционирующих (действующих) в тех или иных комбинациях, в системах и общественных процессах, - процессах достижения целей (см. закл. часть очерка). Думается, на уровне общего образования достаточно знать, что сущность информации состоит в том, что она обеспечивает  взаимодействия и односторонние действия на расстоянии, в отличие от физических и химических, среди больших множеств объектов, процессов и систем различной природы. Это средство образования и устойчивого сохранения, развития связей между элементами, объектами и системами, с образованием систем и более сложных, многосвязных систем. То есть это средство организации сложных объектов и систем. В их анализе информационные связи и отдельные элементы, части, как и сами системы, принято называть функциональными (существует теория функциональных систем, - П.К. Анохин и др.). Функциональные системы человека изучаются, исследуются и лечатся в медицине. Исследования общества, его развития посредством формального (абстрактного) выделения и анализа функциональных связей и систем принято называть структурно-функциональным и системным анализом (прим. с середины 20 века, - Т. Парсонс, Р. Мертон; в СССР – П.К. Анохин, М.И. Сетров, Э.С. Маркарян, В.Г. Афанасьев и мн. др.).
Полезные статьи об информационных связях функционально-общественного значения, как коммуникаций дает «Новая философская энциклопедия» [3]. Вот начальные абзацы двух статей:
«КОММУНИКАЦИЯ в науке — совокупность видов профессионального общения в научном сообществе, один из главных механизмов взаимодействия исследователей и экспертизы полученных результатов; необходимое условие развития науки. Уже в Средние века были предприняты усилия по процедурному оформлению процесса научной коммуникации. В десятках европейских университетов трактат или критические заметки, подготовленные одним из схоластов, переписывались и отправлялись всем заинтересованным в дискуссии коллегам. Тем самым были заложены основы системы оперативной связи, согласованных действий и самоорганизации научных сообществ.
Массированное изучение научной коммуникации социологами, психологами, специалистами по информатике в кон. 1950-х — нач. 1960-х гг. было связано с поиском возможности интенсифицировать исследовательскую деятельность, справиться с «информационным взрывом». При этом коммуникационную интерпретацию получили практически все информационные процессы, происходящие в современной науке, начиная с массива дисциплинарных публикаций и важнейших информационных собраний (конференции, симпозиумы, конгрессы) и функционирования мощных систем научно-технической информации и кончая личными контактами ученых по поводу частных эпизодов исследовательской деятельности. Уже в этот период изучения научной коммуникации были получены серьезные результаты, во многом определившие основные направления исследования науки и практики ее организации во 2-й пол. 20 в».

«КОММУНИКАЦИЯ МАССОВАЯ - один из видов коммуникации (наряду с межличностной и публичной), состоящий в распространении информации в широком пространственно-временном диапазоне в расчете на массовую аудиторию. Коммуникатором в системе массовой коммуникации в большинстве случаев выступают социальные институты, собирательно именуемые средствами массовой информации (СМИ: редакции газет и журналов, издательства, телевизионные и радиовещательные компании, рекламные агентства, фирмы «паблик рилейшнз» и т. д.), персонал которых занят поиском, сбором, созданием, переработкой и распространением информации. Процесс создания информации носит достаточно централизованный характер, исходящие информационные потоки локализованы по своему источнику, информация распространяется систематически и целенаправленно.
Информационные продукты, распространяемые по каналам массовой коммуникации, разнообразны по содержанию и форме, создаются с целью осведомления, просвещения, развлечения аудитории, внедрения в массовое сознание тех или иных установок, ценностей, норм, побуждения людей к совершению определенных действий и поступков».

 Продолжим, однако, рассматривать основы организации движения человека. Всеобщей характеристикой организации движения является целесообразность. То есть движение организуется целевым образом, посредством процессов целеполагания и адекватного выбора средств осуществления движения к цели (см. цели и средства в филос. словарях). Из научной литературы о физиологии и психологии человека известно, что с детских лет в сознании формируются и закрепляются так называемые автоматизмы, как простейшие программы (служащие в дальнейшем развитии подпрограммами) действий по текущим, друг за другом целеполаганиям и целям. Мозг человека, отличающийся мышлением, можно сказать, мудро организован эволюцией, он постоянно вырабатывает образы реальности, в том числе самоощущения, - в качестве целей – предвидимых состояний. Без этого, без изменений он «сигналит о скуке». А поскольку высшей целью человека в отношении самости является наиболее благоприятное состояние в постоянно изменяющихся условиях окружающей среды, то мозг и сознание постоянно вырабатывают образы-цели наилучших (предвидимых) состояний (такие движения названы адаптацией).
 
Любое движение человека в окружающей среде является, в сущности, системным. Оно осуществляется посредством действия обратных связей, как правило, визуальных, слуховых и тактильных, - соответственно системам восприятия и рецепции человека. Думается, каждый образованный читатель может с интересом проанализировать в этом плане свои разнообразные целевые движения. Как отмечалось выше, многие из них привычны с детства, как автоматизмы, поэтому не замечается достаточно сложная   их организованность (которая быстро осознается при тех или иных заболеваниях).
 
Сложно организованные движения человека в пространстве, во взаимодействиях с инструментарием, машинами и сотрудниками, руководителями принято называть деятельностью, а соответствующие системы их организации – системой деятельности. Все они характерны использованием знаний и информационными взаимодействиями. Думается, образованным читателям будет интересно проанализировать, - в сфере своих компетенций, и их особенности, значение целеустремленности, целевой сплоченности сотрудников и прочих факторов.

 Теперь можно приступить и к предварительному рассмотрению информационных процессов человека и общества в их историческом развитии, раскрывая их значение и ценность в достижении целей. При этом будем руководствоваться, кроме прочего, методологическим принципом, установленным Аристотелем, или Гераклитом (по разным источникам, - это не столь важно) - «только тогда можно понять сущность вещей, когда знаешь их происхождение и развитие». Теперь этот способ познания называют в науке «генетическим». Однако для познания особо сложных объектов и процессов, каковыми являются человек и общество, их процессы движения, теперь существует и так называемый «системный подход», который на основе понятия системы и закономерностей ее формирования, движения позволяет упростить и углубить мышление посредством структурно-функциональной формализации реальных объектов и процессов, составляющих их сущность (см. сборник [8]).

 
Краткий очерк информационного развития человеческого общества
1. Осуществление исторического перехода от естественной организации жизнедеятельности общества к искусственной – рыночно-капиталистической

Здесь видится важным показать возникновение и развитие информационных средств человека и общества вплоть до современности, и отметить важные процессы, аспекты всего исторического развития, с отсылками к соответствующей литературе.
Древние люди не ведали, конечно, что движет живыми существами естественной природы и ими сами, что определяет жизнь сообщества, те или иные явления в окружающем мире и неожиданные события в их жизни, в жизни сообщества. С тех пор и начались так называемые теперь мифологические и религиозные объяснения жизни вообще и жизни человека, человеческого сообщества. В этом плане надо сразу же рекомендовать читателю ознакомиться с небольшой выборкой научно-исторической литературы, которая объясняет начальное развитие человека и общества, и подготавливает, таким образом, читателя к пониманию и осознанию «информации» как таковой и ее значения в жизни человека и общества с древних времен [11-21].

Рассмотрим для начала размышлений об информации в обществе несколько фраз из указанной выше книги Н. Винера «Кибернетика и общество» (название русского издания). В гл. 1 он отмечает:
 «Исходный посыл данной книги состоит в том, что понимание общества возможно исключительно посредством изучения сообщений и используемых для их передачи средств связи; в будущем развитию этих сообщений и средств связи, коммуникации между человеком и машиной, между машиной и человеком и между машиной и машиной суждено играть все возрастающую роль».
 
То есть теперь можно сказать, что понимание возможно исключительно через познание и понимание информационного содержания и информационной организованности общества. Винер пишет:

«Информацией мы называем сведения, которыми мы обмениваемся с внешним миром в
процессе приспосабливания к последнему и улавливания того воздействия, какое оказывает на внешний мир наше приспосабливание. Процесс получения и использования информации есть фактически процесс нашего приспосабливания к контингенциям внешней среды и процесс нашей жизнедеятельности в этой среде. Потребности и сложность современной жизни предъявляют ныне гораздо более строгие требования, нежели когда-либо раньше, к этому процессу обмена информацией; наша пресса, наши музеи, научные лаборатории, университеты, библиотеки и учебники должны удовлетворять названным потребностям – иначе они не выполнят своего назначения. Жить действенно – значит жить, располагая корректной информацией. Таким образом, коммуникация и управление являются характеристиками самой сущности человеческого существования, пускай формально они относятся к общественной жизни человека».
Многостороннее значение информации в обществе было замечено Винером более полувека назад как ученым. В современном обществе ее значение, возросшее многократно понятно уже большинству граждан, но в специфических ее формах – в формах «знаний» (запоминаемых в сознании и оперативно перерабатываемых им, в этом плане уместна аналогия с компьютером, который оперирует специфическими знаками и «словами»).
В то же время познание сущности процессов движения, как человека, так и общества в целом, - как сложной живой формации (видимой «сверху»), возможно в достаточной мере лишь на информационном уровне, то есть на уровне действия соответствующих «носителей информации» (о них ниже). 
«В каждом случае о фактическом воздействии на внешний мир, а не просто о предполагаемом воздействии, извещается центральный регулирующий аппарат. Этот комплекс поведения обычно игнорируется средним человеком; в частности, он не играет заметной роли в житейском анализе социальных процессов; однако мы вправе изучать как физическое реагирование индивида, так и органическое реагирование самого общества. Я не хочу сказать, будто социологи не подозревают о существовании и сложной природе коммуникации в обществе, но до последнего времени они проявляли склонность не замечать, до какой степени коммуникация является цементом, скрепляющим структуру общества (курсив – А.В.)».

Винер имел ввиду, очевидно, не только информационную связь, но и взаимодействие субъектов (см. значение термина коммуникация в совр. словаре). Но все равно напрашивается возражение. «Цементом» является не коммуникация, а сама информация, действующая (словно цемент) посредством коммуникации. И действующая таким образом лишь в том случае, когда она является ассоциативно положительной для информационно взаимодействующих (коммуницирующих) субъектов. В этом плане надо обратиться к нейро-механизмам (процессам) мозговой деятельности человека, реализующим ассоциативный отбор и накопление, ассоциативно-логическое соединение информационных продуктов воспринимаемых из внешней среды. Ассоциативные процессы мозга устанавливают отношения индивида к предметам окружающей среды, в том числе к родственным субъектам, - неопределенное (предварительное), положительное (притягательное) или отрицательное (отталкивающее). Положительные отношения и последующие взаимодействия субъектов способствуют раскрытию других положительных ассоциаций. Таким путем и возникали в истории общественного развития прочно скрепляющие отношения между субъектами, которые принято называть дружескими, а самих субъектов – друзьями. Формирование положительных для общества ассоциаций и соответствующих знаний индивидов, - служащих базой целеполагания в общественной жизнедеятельности, важным фактором чего являлись и нравственные свойства индивидов, показано во многих этнографических и антропологических исследованиях [21-23]. Таким информационно-естественным путем формировались, сохранялись и развивались первые семейные, общинные и общественные формации. Дальнейшее развитие естественных информационных взаимодействий в обществе представлено в многочисленной научной литературе [24-34].

Кроме информационных связей и первично развитого сознания, которые были образованы еще в семейном и стайном развитии гоминидов, человек внес в общество и фундаментальные законы сохранения, воспроизводства и развития жизни, как индивидуальной, так и коллективной (стайной и общинной). Это законы, установленные биологами-теоретиками середины 20 века и обозначенные такими категориями как гомеостаз, адаптация, управление и геномное, программируемое  развитие [35]. Соответственно им, кроме прочих факторов внешней среды и окружающего мира, и происходило сохранение и развитие первых общин, общественных формаций. Поэтому первичное развитие человеческого общества назвали естественным. Оно описано уже большим множеством литературных сочинений и научных исследований (особенно в 19-20 веках, при стремительном развитии наук). Но системный подход к исследованию характерных его особенностей, в сравнении с поздними, - экономически развитыми обществами, показывает, что в тот ранний период имело место формирование и развитие, в сущности, метаорганизма (в работах социологов средних веков его называли сверхорганизмом), - поскольку имели место, прежде всего, функциональная целостность и общие цели развития, которые устанавливали и укрепляли эту целостность. То есть те естественные общественные формации являлись, в сущности, живыми системами высшего эволюционного уровня.
 
На кратко представленном эволюционном фоне видится теперь хорошо понятным исторический перелом организованности в общественных формациях, связанный с возникновением и стремительным развитием товарно-денежных и рыночных отношений.
В Древней Греции он начался еще до рассуждений Аристотеля о хозяйственной деятельности, о деятельности «согласной природе» и «противной» ей, в том числе о так называемой в том обществе хрематистике, - как искусстве достижения денежного богатства (см. ниже). С современных позиций, на базе научно-исторических знаний, можно сделать вывод, что общественный перелом как раз и был обусловлен, и быстро осуществился во всех обществах того периода именно под каталитическим действием (через положительные обратные связи) способов обогащения посредством денежных знаков и рынка, который быстро стал международным. Последующее после этого исторического перелома общественное развитие (передовых в этом плане стран) можно называть уже «рыночным» (термин капитализм появился много позже).

История возникновения и развития денег (сменившая историю натурального обмена) очень интересна (см. историю экономики), но в ней надо видеть главное. Человечество изобрело, в сущности, искусственное информационное средство для обеспечения общественного распределения и потребления продуктов производства частных хозяйств. Но оно, словно демиург, явилось одновременно и средством распределения специализированных производств по всему геопространству общества (разделения труда по Эмилю Дюркгейму) [34], и средством накопления в каждом домашнем хозяйстве, у каждого человека «искусственного потенциала потребления» (ИПП), - который был назван (по реальным его возможностям) богатством. Таким путем в обществах образовались так называемые рынки и множества положительных обратных связей по всем специализированным производствам (в т. ч. производствам различных услуг), функционирующим через рынок. Эти всеобщие процессы и вызвали бурное общественное развитие передовых в этом отношении стран, с известным переходом его в так называемое капиталистическое развитие (которое остается в своей сущности рыночным).
 
Теперь мы видим, что деньги проявили во всей истории человечества свою информационную сверхсилу не только в положительном для общества направлении (в техно-физическом и информационном развитии), но и в отрицательном, антигуманном и антиобщественном направлениях. Как видно, отрицательная сторона была и остается обусловленной безграничным накоплением денежных богатств (на что обращал внимание еще Аристотель), жесткой конкуренцией в этом плане и жесткими процессами перераспределения богатств. То есть рыночный принцип общественного развития, характерный отрицательными воздействиями на все общество, требовал существенного его изменения, или замены иным. Под давлением социальных напряженностей и страданий появились, как известно, социалистические идеи и различные учения о социализме [36]  (см. также НФЭ).
   
Указанная научная задача вызвала глубокие исследования не только Маркса, но и других ученых. Здесь видится целесообразным обратить внимание на исследования  известного теперь и в России, - среди  экономистов-теоретиков, Карла Поланьи [37]. Он выявил главную особенность рыночного развития – образование экономики, как выделившейся на базе общественных ресурсов системы, преследующей свои внутренние цели, то есть цели обогащения собственников средств производства и прочих ресурсов, - причем, как средств неограниченного обогащения (Аристотель как раз и концентрировал внимание на этой неограниченности, особенно в отношении так называемой им «хрематистики», и призывал к разумному среднему уровню и щедрости). В Предисловии к указанному изданию основных работ К. Поланьи отмечается:

«…желание найти варианты возможного развития человечества, отличные от капитализма и социализма советского образца, подводят его к необходимости изучения экономических дисциплин. И первым результатом этой работы была «Великая трансформация», опубликованная в 1944 году. В этой работе К. Поланьи приходит к целому ряду парадоксальных с общепринятой точки зрения выводов. Главный из них состоит в том, что рыночная система, вопреки сложившемуся мнению, не является продуктом естественного развития, а целенаправленно была создана государством. В качестве доказательства он приводит следующие историко-экономические аргументы» (далее приводятся его выводы по историческому развитию рынков и их особенностей, - А.В.). Автор предисловия отмечает:   

«Концепция Поланьи, несомненно, демонстрирует его приверженность идеям социализма, но не государственного, а корпоративного. Он предлагал разделить все материальные потребности на три группы благ: блага, необходимые для персонального потребления (еда, одежда, домашняя утварь, дома и др.), затем блага, необходимые для городского потребления (улицы, строения, автобусы, парки и т.д.), и третья группа — блага, необходимые для существования всего общества (самолеты, радиовещание, почта и др.). Первые две группы товаров должны были бы производиться локальными и региональными компаниями, и только третья группа товаров — крупными компаниями национального или интернационального уровня. Такое устройство экономики позволило бы, по мнению Поланьи, в индустриальном обществе вновь встроить экономику в общество, что способствовало бы укреплению связей между членами общества на основе кооперации и солидарности». Эти мысли Поланьи будут важны в заключительной части данного очерка. Здесь видится полезным привести и обобщающие выводы Поланьи в отношении самой экономики. В главе «Место экономики в обществе» и приложении к ней он отмечает:
 
«Мы должны избавиться от стереотипа, что экономика является тем полем деятельности, где бытие обязательно определяет сознание. Если воспользоваться метафорой, элементы экономики были первоначально погружены в определенные сферы, которые сами по себе не носили экономический характер. И ни цели, и ни средства их функционирования не были первично материальными. Кристаллизация концепции экономики явилась делом времени и истории. Но ни время, ни история не обеспечили нас теми концептуальными инструментами, которые требуются для того, чтобы проникнуть в лабиринт социальных взаимоотношений, в которые встроена экономика. Это та самая задача, которую мы здесь назовем институциональным анализом. <…>
Наш главный интерес, связанный с изучением общей экономической истории, — это вопрос о месте экономической системы в обществе. В этой связи возникают несколько важных вопросов. И если только значение термина «экономический» применяется в отношении этих вопросов не нейтрально, то мы находимся перед опасностью преждевременно судить о них. На вопрос о месте экономических институтов в обществе ответом может быть то, что такие институты имеют отдельное и явно выраженное существование, как это бывает при рыночной системе, или, наоборот, что они, как правило, погружены в другие, неэкономические институты, или что-то среднее между этими двумя суждениями. <…> Рыночное определение слова «экономический» может привести к тому, что вся экономическая деятельность рассматривается в качестве (с целями, - А.В.) бартера и обмена. <…> Если термин «экономический» создан для того, чтобы обозначать «приносящий доход», то тогда, по определению, экономические институты работают с целью получения доходов. Вопрос, касающийся фактических мотивов, получает ответ заранее, или, скорее, он не возникает.
Еще один вопрос относится к возможным законам развития в отношении экономических институтов. Есть ли что-нибудь в характере законов, что касается экономического прогресса? Если так, то насколько глубоко это касается возрастающей экономической
рациональности, в смысле эффективности? Как далеко это зашло в деле совершенствования экономических институтов по отношению к неэкономическим институтам в обществе при конкретных технологических условиях? Трудный вопрос, к ответу на который простого подхода быть не может.
Суммирую. Проблема анализа экономической системы в обществе влечет за собой ряд важных вопросов, таких как выделенность или встроенность этих институтов; фактические психологические мотивы, из-за которых индивидуумы участвуют в работе этих институтов. Важнейшие вопросы такого порядка подвергаются опасности быть предварительно решенными, если только термин «экономический» не используется просто для обозначения «предоставления материальных средств для удовлетворения потребностей».

Эти мысли К. Поланьи также будут важны в заключительной части очерка. Поланьи искал «третий путь» общественного развития, освобождающий человека от диктата рынка, - заставляющего быть рыночно устремленным человеком, и от диктата государства, - рыночного или социалистического. Надо заметить, что научной теории социализма, признанной западными учеными, в тот период не было (нет ее, по сведениям автора, до сих пор), а советский социализм воспринимался как государственно диктаторский (что обусловливал и сталинский режим того периода). К тому же не было, на взгляд автора, и общего понимания объективной необходимости так называемого служения каждого человека общественному могуществу в окружающем мире и, соответственно, общему благополучию. При всеобщем господстве рыночно-капиталистической парадигмы развития господствовал и индивидуализм. 

2. Возникновение и развитие социоцентристских (социалистических и прочих) идей
 
В развитии философского познания общественной реальности, на основе повсеместного рыночного развития и социалистических идей (см. социализм в НФЭ), к середине 20 века сложились два направления, названные антропоцентризмом и социоцентризмом.  НФЭ отмечает, например:

«В социальном познании антропоцентризм противоположен социоцентризму, или социологизму. В концепциях антропоцентристского направления подчеркивается самостоятельность индивида как субъекта свободного выбора и ответственного поступка. В политике принцип антропоцентризма реализован в либерализме, признающем приоритет интересов личности перед интересами любых сообществ и неотчуждаемость ее естественных прав. Методологически антропоцентризм противостоит натуралистическому детерминизму и историцизму, означая приоритет целеполагающей человеческой деятельности перед социальными структурами и «законами исторической необходимости». Антропоцентристской установке чуждо масштабное социальное проектирование и жесткие социальные технологии …, подчиняющие интересы личности логике проекта и превращающие человека в «винтик» государственной машины. Антропоцентризм содержит в себе требование соразмерности социальных преобразований человеку и очерчивает пределы вмешательства власти в человеческую повседневность».
Здесь необходимо сразу же заметить политическую детерминированность предпоследней фразы и возразить с позиции современных системных знаний. Во-первых, не «винтик», конечно, а «структурно-функциональная Единица», назначенная выполнять определенные функции, во-вторых, не «жесткие социальные технологии, превращающие человека …», а общественно (экономически) необходимые, и не превращающие человека, а требующие от человека быть адекватно образованным и умелым, - это в любой системе деятельности, в любой экономике (см. – Фромм Э. Иметь или быть?). Далее НФЭ отмечает:
«Отход К. Маркса от антропоцентризма, заявленного в «Экономическо-философских рукописях 844 г.» и «Манифесте коммунистической партии» («свободное развитие каждого есть условие свободного развития всех»), отчетливо виден в его концепции формационного развития общества как естественно-исторического процесса, в рамках которого человек представляет собой «личный элемент производительных сил». Русские марксисты, напр., Г. В. Плеханов, явно тяготели к социоцентризму в решении вопроса о роли личности в истории. В классической социологии основная позиция антропоцентризма отчетливо выражена Г. Спенсером, полагавшим, что «каждое социальное явление должно иметь своим источником известные свойства индивидов», а потому «тип общества определяется природой составляющих его единиц». Развернутую социологическую интерпретацию антропоцентризм обрел в «понимающей социологии» М. Вебера. <…> В поствеберовской социологии антропоцентризм противостоит структурному функционализму, сторонники которого акцентируют внимание на
детерминирующем воздействии социальных структур».

Надо заметить, что дилемма антропоцентризма (либерализма) и социоцентризма возникла и сохраняется ввиду постоянной взаимозависимости развития человека и общества. В то же время любая реальная экономика постоянно требует адекватного развития человека, то есть изначально ограничивает свободу человека в саморазвитии. Автор статьи НФЭ недостаточно полно и, думается, ошибочно трактует приведенную фразу Маркса. Он имел ввиду, очевидно, свободу от капиталистической эксплуатации, являющуюся условием таковой же свободы всех (надо изучать контекст). Но, думается, и Маркс во многих местах своих сочинений неоправданно сокращал свои фразы и, как отмечают критики, допускал терминологическую вольность [38]. Но, здесь более важным видится то, что пониманию и разрешению указанной дилеммы служит так называемый «системный подход», системный анализ общества как такового, развившийся вслед за структурно-функциональным анализом в социологии [8; 39-44]. И, прежде всего, рассмотрение высших целей общества, как живой социотехнической формации в окружающем мире, и целей человека, как «живой организации (системы)», существующей в общественных условиях, с общественной защитой и общественным обеспечением. Системно рассматривая всё общественное развитие, особенно начальное, хорошо видно, что развитие человека, его жизненно-целевая свобода, должны быть объективно подчинены высшим целям общества. Это всеобщий закон живых систем. Человеческое общество, ввиду автономности его деятельных Единиц, является, конечно, наиболее живучей организацией высшего эволюционного уровня. Но, достижение наиболее высоких характеристик по отношению к окружающему миру и собственным Единицам оно может обеспечить лишь при системной организованности в жизнедеятельности по этим целям. Это подтверждает вся живая природа (живые системы) и великий опыт общественного развития, особенно опыт социализма СССР (при всех изъянах политической детерминации развития), показавший всему миру значение системной целостности народов и системной эффективности в достижении высших целей (при всех указанных и прочих изъянах) [45-48].
 
Таким образом, в отношении социалистических идей далекого прошлого надо понимать, что они возникали и развивались на основе исторических обобщений опыта, особенно опыта коллективной жизнедеятельности по общим целям и на основе научно-практического познания человека, организма как такового (даже Энгельс отмечал в своей «Диалектике природы», что недоставало научных знаний по общей биологии, о человеке). Поэтому основное развитие познания общества и социалистических идей сложилось на основе так называемого органицизма в философии, - который перешел позже и в социологию Огюста Конта.  Развитие социологии в этом направлении представлено выдающимся научным трудом Рене Вормса [53]. А ввиду того, что организм представляет собою, в сущности, «живую систему» (см. общую биологию) [36], то органицизм явился, по сути, предтечей современного системного подхода и системных исследований человека и общества, в их жизнедеятельном единстве. Многие результаты уже выполненных исследований показывают снятие им и проблемной дилеммы антропоцентризма и социоцентризма, либерализма и социоцентризма (социализма) в экономической теории. Думается, социоцентризм ввиду научной адекватности этого термина сущностному содержанию общественных процессов, всей жизнедеятельности, - названной экономической (в древности, по отношению к древнему «хозяйству»), должен стать основным актуальным понятием в социально-гуманитарной науке, оставив социализм и коммунизм в истории политизированного познания общества.

3. Вопросы системного исследования информационного общества

Системный подход в изучении общественной информации, созидаемой народным информационным производством, творчеством позволяет анализировать не только фундаментальные вопросы экономики как таковой, которые ставил К. Поланьи и другие ведущие экономисты, но и научно продуктивные системные аналогии между человеком и обществом, - в отличие от аналогий Н. Винера (человека - машина). Для понимания этих возможностей и их оснований, а также многих процессов действия информации в человеческой и общественной деятельности полезно сделать краткий экскурс в историю возникновения и развития системных взглядов и исследований.

Можно сказать, первое системное исследование человеческого общества, всей его жизнедеятельности начали древнегреческие мыслители, в основном Платон и Аристотель (при отсутствии в тот период понятия системы и соответствующей методологии системных исследований). Прежде всего, они ввели понятие категории как слова-термина, отражающего большие множества реальности, - предметы и процессы, их свойства, - ассоциированные по общему характерному значению для человека и общества, и положили тем самым когнитивно-понятийные, онтологические начала как для развития философии, так и различных наук об окружающем мире, человеке и обществе. Например, движение, время, цель и средства (ее достижения), благо, богатство и прочие.
Для целей данного очерка видятся важными рассуждения Аристотеля о деятельностях в обществе, названных в тот период «хозяйственными» (в развитии и укреплении частных и общественных хозяйств). В анализе их полезности или вредности для человека и общества в тот период и появилась категория экономика, - слово отражающее всю совокупную деятельность общества в указанном направлении. Интересное и очень полезное до сих пор исследование (особенно для социологии и экономики, прочих наук) представил в свое время ведущий экономист СССР В.Я. Железнов [54]. Приведенные рассуждения показывают важное значение (центральное место) таких категорий как Цель, Благо (как средство или их совокупность в достижении цели), Богатство (как совокупность благ) и приводят к системному пониманию Ценностей как средств достижения Целей (см. ниже). Приведем здесь наиболее полные в этом плане фразы (с. 157 и далее, с изменением орфографии автора; в скобках указаны греческие слова и ссылки).

«Всё в мире, однако, стремится к предуказанным целям, образующим для каждой вещи ее благо. Так определяются и задачи человеческой деятельности. «Всякое искусство и всякое научное искание, равно как всякая деятельность и намерение, так начинает Аристотель свою Этику, стремятся, повидимому, к некоторому благу; поэтому хорошо определили благо как то, к чему все стремится (…)». Цели, однако, бывают различны, в зависимости от различий в формах человеческой деятельности, и значение их не может быть одинаковым. <…> Если же нашлась бы цель, которой мы желаем ради ее самой, а всех других целей – ради нее (…), то ясно, что она была бы благом и притом высшим (…). Эту цель раскрывает политика, как верховная и наиболее руководящая наука (…), цель которой обнимать цели всех остальных наук. <…> В чем же заключается это высшее благо? В названии его все люди согласны, говорит Аристотель, все говорят, что высшее благо есть блаженство (…), понимая под этим словом хорошую жизнь и деятельность (…). Но в чем должна заключаться такая жизнь, мнения расходятся. Люди малокультурные видят цель жизни и высшее благо ее в простом животном наслаждении, более образованные – в чести, т. е. в сущности в добродетели, потому что они ожидают почтения к себе именно в силу своих хороших качеств. Все это, однако, не составляет еще действительного блага, ибо для него мало даже одной добродетели. И уже совсем далека от истинного блага цель жизни, полагаемая в наживе. Человек, занятый наживой, как бы нарушает установленную природой, нормальную цель человеческой жизни (…). Ибо явно, что богатство не может быть искомым благом (как целью жизни), так как оно только служит для какого-нибудь употребления, как средство ради иных целей (…).
Где же искать истинного высшего блага? Рассматривая отдельные виды благ в различных отраслях человеческой деятельности, находим, что в каждой из них, … благо образует последняя, высшая для каждого из них цель, ради которой предпринимается все остальное, преследуются низшие, подчиненные цели. Ведь цели, ставимые себе людьми, неодинаковы по значению, и существует целый ряд целей, образующих только средства для других, более высоких целей.  <…> Вообще мы считаем более совершенной ту цель, к которой стремятся ради нее самой, а не как к средству для чего-либо другого; вполне же совершенной целью мы назовем то, к чему всегда стремятся ради него самого и никогда ради чего-нибудь другого.  Высшее благо – самодовлеюще (…), не в смысле самоудовлетворенности отдельного лица, живущего только для себя самого, но как нечто, составляющее конечное благо и семейного, дружеского и государственного союза, к которому оно принадлежит, ибо человек по природе есть существо общественное (…). Иначе говоря, самодовлеющим благом нужно считать такое, которое делает жизнь достойной цели саму в себе, ни в чем не нуждающуюся (…). В таком смысле надо понимать блаженство как цель человеческой жизни и как высшее благо. <…> Но ведь это – пока только формальное определение. Сущность же блаженства, как высшего блага, можно найти, исходя из идеи о назначении человека. Благо человеческой жизни должно соответствовать назначению самого человека. <…> Но высшее благо должно предполагать не просто человеческую деятельность, а деятельность совершенного человека, подобно тому как в специальных родах деятельности высшею целью считается и высшее уменье. Назначением, или делом (…) человека мы полагаем жизнь, заключающуюся в душевной энергии и разумной деятельности, назначение же совершенного человека – в хорошем и прекрасном выполнении этой деятельности, каждое же дело выполняется хорошо тогда, когда оно сообразуется со специальной добродетелью. Значит, если так, то благо человека заключается в душевной деятельности, согласной с добродетелью, а если добродетелей несколько, то с лучшею и совершеннейшей из них. Такая деятельность должна простираться на всю жизнь человека. Как одна ласточка не делает весны, так один день, или недолгое время не дадут человеку настоящего блаженства (счастья – А.В.). <…>
Подобно Платону и Аристотель намечает круг соподчиненных целей человеческой жизни, включая в него, как необходимое условие, хозяйственную деятельность, или лучше сказать, обладание известной мерой хозяйственных благ. Тем самым определенно выясняется его отношение к хозяйству: оно не может составить само по себе цель человеческой жизни, но и обойтись без него невозможно, значит, оно должно входить в круг нормальных человеческих забот и нормальной человеческой деятельности, помогая, а никак не заслоняя собой другие, более высокие жизненные задачи. Поскольку оно необходимо для жизни, оно должно быть поставлено правильно, должно строиться согласно своей природе, т. е. согласно своей собственной цели. Раскрытие этой цели требует создания особой науки о хозяйстве, как отрасли «политики», под которой Аристотель понимал, … науку о всякого рода общественных отношениях. Эта наука должна непосредственно следовать за этикой, как учением о благе и добродетели, обосновывающем верховный смысл человеческого хозяйства. Поэтому у Аристотеля мы находим набросок политической экономии, довольно цельный и законченный, но формально не выделенный еще из трактатов по этике и политике. Вероятно, дальнейшая разработка названных дисциплин привела бы в конце концов и к такому формальному обособлению науки о народном хозяйстве (ссылка на Гранта и пятую книгу Никомаховой этики, - А.В.), но и в том виде, в каком дошли до нас экономические рассуждения Аристотеля, они составляют уже вполне определенный комплекс идей, выясняющих сущность и взаимоотношение хозяйственных явлений при свете основной и руководящей мысли о назначении хозяйства, цели, заложенной в нем согласно его природе. <…>
Уменью разбираться в конкретных жизненных целях соответственно установленной лестнице отдельных жизненных благ Аристотель придает громадное значение. Необходимы и важны для жизни различные блага. … Этот последовательный порядок благ интересен для нас потому, что Аристотель включает в него хозяйственные блага. <…>  Что же такое хозяйственное благо? Обсуждая в этике вопрос о благе вообще, Аристотель определяет, как мы видели, богатство, т. е. совокупность хозяйственных благ, как необходимое орудие или средство человеческой жизни. «Богатство полезно и служит иным целям» (…), оно сходно с флейтой, как инструментом …, и с другими орудиями (…), избираемыми нами в качестве средств для какой-либо цели (…); как орудие для жизни, оно сходно с другими, (…). <…>  Таким образом, основные признаки хозяйственного блага – полезность и служебный, подчиненный характер. В этом определении Аристотель тверд и последователен, строго выдерживая его как в «Этике», так и в других произведениях, где ему приходится высказываться о сущности богатства. Так, в первой книге «Политики», главное содержание которой заключается в выяснении основных экономических понятий, Аристотель определяет богатство как «совокупность хозяйственных благ, необходимых для жизни и полезных для государственного и домашнего общения (…), причем «истинное, самодовлеющее для благой жизни (т. е. отвечающее своей цели) имущество «не беспредельно» (…), ибо для правильной хозяйственной деятельности, как для всякого искусства, есть предел в той цели, которой оно служит орудием, богатство же есть совокупность орудий для государственной и домашней жизни (…). В Риторике Аристотель помещает богатство среди полезных благ («полезное есть благо - …), говоря о нем, что оно составляет «добродетель имущества» и «производит многое» (…). Судя по контексту, он хочет сказать этим, что богатство служит источником удовлетворения, средством для нормальной жизни (…). Тот же смысл Аристотель вкладывает и в общую характеристику богатства, … быть богатым значит больше пользоваться, чем владеть, ибо богатство есть пользование всем (составляющим имущество), действительное осуществление владения (…). Как средство для более высоких целей, богатство ценится в зависимости от них, так что эти цели служат для него мерилом. Ценится (в нравственном смысле) только то, что необходимо для достижения цели, которой служит богатство, все, что сверх того, недостойно цениться, и оно должно быть просто отбрасываемо как нечто вредное, как избыток материи, препятствующий ей принять присущую ей форму. В Риторике Аристотель устанавливает как общее правило, что «благо есть то, что оказывается не в избытке, чего же имеется больше, чем нужно, то дурно» (…)».
 
В современный период надо понимать, что «дурно» не только для владельца благ, но особенно для общества в целом. В этом плане надо видеть все общественные потери от так называемого в экономике «перепроизводства», от излишнего, особенно криминального,  приобретения природных богатств, от коммерческой внешней торговли. Здесь у многих возникнет, очевидно, и общий вопрос – какой смысл обращаться к Аристотелю при столь высоком развитии современной экономической науки и господстве во всем мире рыночных экономик? Ответить можно, думается, так. Во-первых, высокое развитие науки видится высоким лишь великим множеством теоретических подходов, описаний бывших и существующих парадигм экономического развития. Во-вторых, надо исторически и системно видеть, что рыночно-капиталистические принципы в организации общественного производства и распределения благ установились не по естественным, объективно действующим законам, а по искусственным, по частным целям накопления богатств. Они стремительно развились и сохраняются с этими целями уже по политическим причинам. То есть рыночно-капиталистическую экономику можно считать «незаконно» рожденной, в отношении фундаментальных естественных законов, существующих во взаимосвязанной жизнедеятельности человека и общества.

Политика  же остается объективно (хотя и не так явно) в аристотелевском понимании – как искусство (умение) управления общественным развитием, - определяемое, конечно (с аристотелевских времен), научным самопознанием. Но оно все еще задерживается ввиду сложности современного «объекта управления» и, идейно-медийного господства над всеми, в том числе учеными, всеобщей рыночно-капиталистической парадигмы развития. Задерживается и развитие социологии, как высшей науки, - как раз и назначенной обеспечить «политику» необходимыми знаниями (см. идею о ней О. Конта).  Обращение к Аристотелю имеет ценность именно в научном плане, поскольку мы знакомимся с истоками социально-экономического мышления высшего уровня, определенного нахождением Аристотеля в «гуще событий» и его высоким интеллектом. Уже по приведенным выше фразам мы видим системное проникновение Аристотеля в сущность процессов целевой жизнедеятельности. Более того, современный системный анализ экономических процессов, судя по авторскому опыту, подтверждает соответствие рассуждений Аристотеля и современной реальности. Это позволяет, с использованием современных знаний и особенно системной методологии, уточнить базовые понятия экономики и проследить историческую детерминацию ее развития. Предыдущие системные исследования автора, эволюционно-системный и системно-исторический подходы позволили вскрыть неестественный (не предписанный эволюцией) переход от функционально цельного развития общества к функционально раздробленному, - по рыночно-капиталистическим целям обогащения. К. Поланьи в своем научно-историческом исследовании «Великой трансформации» (как отмечалось выше) исследовал последствия этого перехода, но не акцентрировал внимание на важном организационном (социально-идейном) переходе, определившем все последующее развитие обществ, с политическим закреплением рыночно-капиталистической парадигмы. В.Я. Железнов, в отличие от Поланьи, приводит решение Аристотеля не включать хрематистику (как искусство, умение увеличивать богатство, ничего не производя) в экономику. Теперь мы видим ее в тот период как мощнейший катализатор указанного перехода к раздробленному развитию общества. Уже в плане-конспекте своего текста Железнов указывает: «Появление … денежного обращения как толчок развитию хрематистики (кап… стремлений).-Беспредельность хоз… цели в хрематистике и разумный предел ее в экономике.-Близость друг к другу обоих способов приобретения – источник заблуждений относительно них».

Но сосредоточим здесь внимание лишь на указанных в заглавии категориях. Приведенные выше соображения Аристотеля (переданные фразами Железнова) позволяют определить категорию ценность в качестве центральной для современной политической экономии (метаэкономии). Аристотель представляет блага как средства достижения целей. Совокупность свойств благ, обеспечивающая достижение конкретной цели, - как действующая субстанция и должна, очевидно, отражаться понятием ценность. Оно включает все положительные свойства конкретных благ, все полезные составляющие в достижении цели субъектом – владельцем (и высших целей всем обществом, на основе всех целевых благ, всех ценностей). В. Богров, кроме прочих пониманий ценности, привел такое: … ценность есть хозяйственное значение благ [55, с.16] (системный анализ возник спустя полувека и рассуждения Аристотеля Богров не приводит). Целевое определение научно ценно потому, что все движения в обществе, - от человека (как и в животном мире) организуются целевым образом (через актуализацию «цели» в управляющем сознании). В этом плане видится актуальным и следующий вывод Богрова (с. 34):

«Таким образом, мы видим, что действительно все действия человека, относящиеся к области хозяйства, находят в идее о ценности наиболее общее объяснение, и поэтому учение о ней способно послужить объединению всех частей экономической теории. «Ценность» есть философский принцип науки о хозяйстве, на котором должны быть основаны те обобщения, которые освещают частные истины и законы науки с точки зрения высших законов «материи и движения». Вместе с тем, установление общей точки зрения на всю совокупность хозяйственных процессов выясняет систему, в которой экономическая теория должна вести свое исследование для того, чтобы распределить его в порядке логического развития этой общей философской идеи».
Аристотель называет высшим благом особое состояние человека, характеризуемое им словом блаженство. То есть рассматривает его как самоцель человека и в то же время как средство достижения других, внешних целей, на основе этого состояния. В плане богатства Аристотель много рассуждает о рациональном «среднем» и о щедрости как высшей добродетели [54].

Исходя из целевого распределения и соподчинения  благ (начатого Аристотелем) и переносом целевых свойств благ в понятие ценность мы можем более просто анализировать целевое распределение и соподчинение ценностей в системном анализе всего общественного производства и распределения его продукции. При этом создание тех или иных средств достижения целей надо рассматривать как создание «ценностей». Ценность благ как таковая, судя по НФЭ и другим сведениям автора, не анализировалась Аристотелем. В истории развития обменных процессов до появления денег мы видим, что сопоставление благ как средств достижения целей осуществлялось путем практической оценки их целевых свойств, - полезностей для тех или иных целей, и соизмерением посредством общеупотребительных мелких благ. Таким путем и возникло, очевидно, слово «цена», ставшее позже экономическим термином, а от него и «ценность», как совокупность свойств составляющих цену. С появлением и распространением денежных знаков понимание практической ценности предметов хозяйства дополнилось пониманием денежной ценности в рыночном обмене. Думается, это и обусловило известные теперь сложности и запутанность в теоретических обобщениях, связанных с ценностью, стоимостью и ценой [56; 57] Теперь следует, очевидно, выделять ценность вещи в рыночном обмене термином рыночная ценность (нем. – Tauschwert).
 
Системно-целевое понимание ценности расширяет и углубляет системный экономический (и не только) анализ процессов общественного развития. Нетрудно видеть, что предметные ценности дополняются и ценностями более высокой общественной значимости – функциональными, человеческими, культурными и прочими, и все они образуют комплекс средств, служащих сохранению, воспроизводству и развитию интегрального могущества общества в окружающем мире. Например, психологическое состояние человека часто является определяющим для достижения тех или иных целей и наиболее высокие цели достигаются лишь при определенном состоянии, которое отражают иногда словами особо ценные …  (кадры), - вспомним великие дела, подвиги. Кооперация, психологическая сплоченность образуют более высокую ценность.
 
Таким образом, системно-ценностный анализ процессов достижения высших целей общества (который был начат Аристотелем), существенно упрощает анализ всего общественного производства и прочих сфер. На его основе мы можем, таким образом, системно и функционально соединить высшие цели общества с ценностями, которые их обеспечивают, то есть являются целевыми средствами, и представить самоценность общества по отношению к высшим целям существования в окружающем мире и в отношениях с мировым сообществом.

Здесь видится целесообразным привести кратчайший целе-ценностный анализ (в первом приближении) применительно к капиталистической и социалистической парадигмам общественного производства, - использованный автором и ранее  [56] (см. также др. выпуски указанного журнала). Рассмотрим прежде важную в этом плане фразу В.Я. Железнова (с. 152):

«В капиталистической системе хозяйства все рационализировано и упорядочено, кроме самой цели, ради которой существует хозяйство, и которая остается иррациональной. Эту особенность капитализма прекрасно понимали греческие мыслители, уловив ее в зачаточных формах современного им капиталистического хозяйства. Разумная цель хозяйства заключается в удовлетворении потребностей (надо добавить – общества, - А.В.), целью же капиталистического хозяйства является беспредельное накопление хозяйственных благ (богатств, - А.В.), безотносительно к потребности в них. Философы протестовали против такого неразумия в постановке хозяйственной цели и совершенно правильно настаивали на том, что разумная хозяйственная цель немыслима вне общей системы жизненных целей, преследуемых отдельной человеческой личностью или (и, - А.В.) целым обществом. Эта сторона дела привлекает глубокий интерес и в наше время. Рационализму средств должен соответствовать рационализм целей» (здесь надо вспомнить указание М. Вебера на необходимость целерациональности [58; 59]).
Как бы то ни было, одно едва ли подлежит сомнению: нельзя спокойно вести работу по выяснению условий упорядочения хозяйственных отношений, пока не ясна сама цель, ради которой существует и ведется хозяйство. И при выяснении этой цели надо идти не так, как предпочитают многие современные экономисты, обсуждая выхваченные наудачу частные вопросы «политики потребления», в роде борьбы с алкоголизмом и т. п., а тем широким и единственно правильным путем, который был проложен много веков тому назад вдохновенным порывом Платона».

Таким образом, поскольку высшей целью капиталистического производства является максимизация прибыли, в текущих и прогнозируемых условиях на рынках (производство по госзаказам, «госзакупки» надо анализировать отдельно), все производимые товары (как средства достижения этой цели) являются ценностями Производителя. Но в реальности это общественные ценности, произведенные за счет общественных ресурсов!
В связи с получением прибыли в форме денежных средств, всем производимым ценностям приписывается денежная стоимость и устанавливается максимальная рыночная цена, обеспечивающая баланс предложения и спроса в текущих условиях конкретного рынка, и прибыль относительно денежных затрат на сохранение (воспроизводство) и необходимое (по конкуренции) развитие средств производства, включая человеческие ресурсы (денежное их сохранение). Максимизация прибыли обеспечивается, как известно, и  всесторонним добавлением внешней (кажущейся) ценности товара, посредством рекламной информации. То есть добавляется именно ценность, а стоимость следует относить к затратам ценностей Производителем (общественных ценностей), а со стороны Потребителя – затратам денежных ценностей.

Научно-исторический анализ такого производства показывает жесткое конкурентное стимулирование всестороннего совершенства как средств производства, так и продукции (по потребительским свойствам), и, главное, возможности быстрого накопления богатств владельцами средств производства, концентрацию средств (богатств) в собственности наиболее активных и умелых в их увеличении «бизнесменов» (главные козыри сторонников этой парадигмы). Но, в то же время эта парадигма ведет и к многим потерям общества, особенно человеческим (ввиду обеднения, безработицы и предельной эксплуатации многих граждан; по причинам жесткой конкуренции и перераспределения богатств, и сверхпотребления, вопреки естественным нормам человеческого организма). В этом плане возникает вопрос о необходимости статистическом учета всех потерь.  Хорошо видны теперь и общемировые природные потери, вызванные сверхпотреблением капиталистического производства и отходами.
В заключение блиц-анализа надо подчеркнуть, что эта парадигма не является, в сущности, парадигмой общественного производства. Это парадигма рыночного развития (рыночной экономики) посредством капиталистических производств, соединенных через общий рынок и имеющих свои цели и средства развития в конкурентных отношениях (установившаяся, как отмечалось выше, денежно-рыночным раздроблением общества).

4. Социоцентричная, системная парадигма общественного развития   

Надо сказать, прежде всего, что социалистическая парадигма общественного производства вызревала в общественном сознании веками, на основе осознания всего опыта господства экономической деятельности и соответствующих отношений, направленных на беспредельное обогащение собственников средств производства (см. историю социалистических идей и формирования концепций социализма). Термин капитализм (и производные) был введен, как отмечает К.К. Жоль [60],  после установления в европейском мышлении идеи социализма, которая основывалась, как известно, на идеях общественной собственности средств производства, человечески справедливого распределения благ, гуманной эксплуатации человека и прочих (см. НФЭ и др. источники). В этом плане многие суждения Платона, Аристотеля и других мыслителей, в том числе о добродетелях и достоинстве человека (как «существа общественного»), видятся особо ценными в анализе этой парадигмы.

Высшая цель этой парадигмы – оптимизация использования всех общественных ценностей (как целевых средств) в достижении текущих целей общества, адекватно существующим и прогнозируемым условиям окружающего мира, отношениям в мировом сообществе. То есть целерациональное использование, прежде всего, важнейших человеческих и энергоматериальных, природных ресурсов для необходимого возвышения ценностно-целевых свойств общества, отражаемых в наибольшей полноте интегральным понятием могущества. Ввиду раскрытой еще Аристотелем соподчиненности целей как средств достижения высших целей образуется так называемое  целевое древо общества, которое устанавливает и функционально-деятельное единение граждан. Здесь полезно вспомнить мысль Н. Винера (исследователя информации и ее значения в обществе) – «информация цементирует общество». Но надо тут же добавить – «цементирует» именно информация (знания) о текущем целевом древе. В этом плане и надо видеть системность социалистической парадигмы, превращающей общественную формацию в социотехническую систему (как бы с возвратом к первичным, естественным принципам функционально целостного развития).

Таким образом, научно-исторический анализ общественного развития, идей и опыта как рыночного так и социалистического развития показывает, что в отличие от рыночной парадигмы, которая эволюционно сформировалась на основе индивидуальных целей обогащения посредством рынка и денежных средств, капитала, системная (социалистическая, социоцентричная) сформировалась на базе осознания общественной ценности единения народа на основе равноправия, справедливости в распределении благ и общих целей страны. В современный период, в связи с достигнутым уровнем научного самопознания и использованием системной методологии в анализе великого опыта СССР, опыта использования социалистической парадигмы,  можно сделать такой вывод:  системная парадигма, - которой не в полной мере соответствовал политический социализм, основывается на трех, всеобщих для живой природы, человека и естественной организованности общества (см. начальное, «предрыночное» общественное развитие) принципах:

1)принцип целевой детерминации (целесообразности) движения;
2)принцип иерархической соподчиненности целей, как средств достижения высшей цели (в организации движения к ней);
3)принцип функциональной целостности организации в комплексном движении ее единиц.

Как видно, первый принцип соответствует обеим парадигмам, а остальные соответствуют рыночной лишь частично, в пределах капиталистической корпорации, по ее целям.  Здесь видится целесообразным кратко рассмотреть лишь основные моменты в опыте СССР (более подробно – в соответствующей литературе [45-48]). Нетрудно видеть, как происходило функциональное единение народа по общим целям великих строек, великих трудовых и воинских побед. Однако, научное развитие обществознания и, соответственно, политической экономии блокировалось догмами   марксизма-ленинизма (теоретическая социология отсутствовала), идеи наших классиков о социализме-коммунизме (несмотря на их завещание) теоретически не пересматривались и не развивались. Поэтому «цементирующая информация» (по Н. Винеру) носила характер политической пропаганды и в послевоенные 60-е годы стала уже недейственной, тем более что господство догм сохранялось. Недостаточно научным, не отвечающим тенденциям развития ведущих стран стало и плановое целеполагание, не говоря уж о научном выстраивании общественно прогрессивного «целевого древа» (см. историю генетики, кибернетики, микроэлектроники и пр.).

Рассмотрим в общих чертах политэкономические основы системной парадигмы.
1. Все природные ресурсы и всё, что произведено на их основе является народным достоянием. Поэтому внутренним распределением его и международной торговлей должно заниматься государство, как комплекс управления общественным развитием. В связи с высшей функциональной значимостью государства и общественной ответственностью оно должно формироваться не только народными избранниками, но и научными учреждениями, экспертными системами, которые должны участвовать и в его функционировании.
2. Исходя из политэкономической целесообразности, государство назначает ответственных функциональных собственников средств производства и ставит им общую цель качественного и общественно эффективного производства (по текущим «сетевым планам»), и устанавливает всеобщие общественно и человечески рациональные гражданские нормы потребления, определяемые функциональной категорией и качеством трудовой деятельности. Дополнительное потребление общественных благ определяется творческими результатами деятельности граждан и направляется по целям общественно полезного развития, развития семей и домашних хозяйств.

Как видно, таковые основы, имела, в общем плане, и экономика СССР, основанная на политическом социализме, который был, можно сказать, политически-интуитивно (на основе марксизма-ленинизма) и практически приближен к системной парадигме. Но, как теперь известно, блокирование научного развития экономики (на базе научного самопознания), а главное процессы деградации государства привели к полному развалу СССР и, соответственно, к раздроблению науки по частным целям и упадку [49-52].

В чем же конкретные положительные отличия системной (социалистической) парадигмы от рыночной? Ввиду принципиально иного целеполагания в системной парадигме общественного производства необходимость в рыночном распределении и товарном производстве, - по капиталистическим целям обогащения, отпадает. То есть главное ее преимущество состоит в том, что деньги теряют функцию беспредельного обогащения граждан (через положительные обратные связи), - теряют отрицательное, губительное для общества действие. Организуется принципиально иное распределение исходных ресурсов и продукции (допустим, с сохранением, но иным пониманием терминов товар и рынок). Соответственно, с ростом производительности труда цены в сфере гражданского распределения продуктов и услуг снижаются (а не растут, и не зависят от международной торговли, как в рыночной экономике), что увеличивает благосостояние граждан. То есть, обобщая все положительные отличия, хорошо видно, что экономика основанная на системной парадигме общественного развития,  является рациональной для общества, относительно высших целей его развития (в отличие от рыночной).
 
Граждане добиваются наиболее благоприятного развития своей жизни развитием деятельного (функционального) потенциала и качественным выполнением своих функциональных обязанностей в системах общественного производства, творческим трудом по целям общественного развития. А в организации производства появляется возможность замены традиционных денег специфическими средствами контроля и учета стоимости производства, определяемой затратами базовых ресурсов (опыт безналичных денег в СССР может быть развит на основе современной техники контроля и учета, моделирования и планирования в подготовке и совершенствовании производства). Общество должно знать (из функционала государства) о совокупных затратах базовых, невосполнимых и трудно, длительно воспроизводимых человеческих ресурсов в производительном и непроизводительном общественном движении. Главное состоит в том, что системное разделение производства и рынка, как сферы распределения-потребления, избавляет общественно целевую производительную деятельность от денежной зависимости (которая в рыночной парадигме является повсеместным барьером целесообразного развития общества). Государство не закупает …, Армия и Флот не закупают (у внутренних производителей), а используют продукцию общественного производства, заранее или оперативно производимую по целям общественного движения, развития (см. великий опыт СССР).

Достаточно сложной видится задача распределения в социальной сфере, которая, несомненно, должна решаться на базе естественно и научно обоснованного потребления человеком необходимых средств общественно целесообразного развития. В этом плане как раз и видятся полезными (до сих пор) рассуждения Платона и Аристотеля о добродетелях, достоинстве, искусстве (как умении), предельно «среднем» потреблении и блаженстве человека, - отражающих его деятельные потенции (как функциональный потенциал) и заслуженное в обществе потребление. Состояние «блаженства» (в переводе греческого термина) – это в современном понимании, очевидно, состояние чувств успешности в достижении целей и заслуженного, адекватного высоте целей, потребления общественных благ, - счастье в общественной жизнедеятельности.

Парадигма социоцентричного развития в ее политической реализации, на основе общих идей марксизма о социализме-коммунизме, - известными государственными лидерами, была ошибочно отвергнута (думается, прежде всего, по причине ее непонимания политически ангажированными реформаторами в принципе). Как стало известно из переводной литературы, большое влияние на ошибочную парадигмальную «перестройку» оказал венгерский экономист `Янош К`орнай. Согласно авторскому Предисловию в основной книге, - содержащей «главный удар» по всему социалистическому лагерю, указаны дружеские отношения автора с Егором Гайдаром, ведущим реформатором (а в подписи под Предисловием и правильное произношение фамилии автора, с ударением на первом слоге, - согласно правилам для венгерских имен).  Здесь не представляется возможным делать критический анализ всей этой книги [61] (он был сделан частично в одной из научных статей автора), но видится целесообразным сделать такой обобщенный вывод. Главное заблуждение Я. Корная видится в том, что он, будучи сторонником «системного подхода» (который называл  «системной парадигмой»), не анализировал общество как таковое (от начал), капиталистическое и социалистическое в целом. Не анализировал целостность и прочие характеристики социалистической системы, а рассматривал лишь экономические недостатки (особенно «дефицит») и политические их причины, и считал все совокупные политэкономические изъяны фундаментальными для самой социалистической системы. При этом, формулируя научно-исторический «приговор» социалистической системе, а заодно и коммунизму, он, будучи ведущим экономистом Венгрии и уважаемым в западном сообществе (см. литературу в указанной библиотеке), не объяснил какими средствами СССР стремительно обрел могущество после западной интервенции и всеобщей разрухи, победил фашистскую машину всей Европы, первым вышел в космос и реализовал «атомный проект» в условиях восстановления разрушенного войной народного хозяйства [45-48].
Желающим получить подробные сведения о Я. Корнае и о научных поисках российских экономистов начала 20 века (в т. ч. по «третьему пути») рекомендуется обратиться к очеркам Бориса Тебиева  [62] (см. также доп. литературу).

5. Заключение. Понятие «информационное общество» и стратегия его развития

Понятие информационного общества (ИО) возникло и развивалось с конца 20 века, поэтому в настоящее время существует уже большое множество соответствующих подходов к его пониманию и толкованию, множество теорий ИО. Соответственно, имеется и большое множество литературы, переводной и отечественной, по философскому, научному, политическому и учебному представлению ИО, адекватно существующим национальным культурам, экономикам и политическим стратегиям стран.
Великая история информационного развития всего мирового сообщества, человека и общества в их взаимодействиях показывает определяющее значение информационных средств, выступающих в обществе (от его эволюционных истоков) в формах знаний. Новейшая история России, особо ценная в этом плане, показывает, что даже один человек, особенно находящийся на высшем функциональном месте в системе управления общественным развитием, может революционным образом изменить его в любом направлении, соответственно знаниям, которыми он обладает. Это говорит, однако, не только о значении функциональных знаний, но и о системах государственного управления, как таковых. Эффективность и инвариантность их к возмущениям, - как внутренним, так и внешним, обеспечивается проектированием и выстраиванием их на основе специальных знаний. Надо заметить, что наука новой России, в отличие от сугубо политической в прошлом, уже выработала к современному периоду как научно-теоретические знания в этом плане, так и учебные [63-66].

Таким образом, в современный период, характерный особой потребностью России в общественно прогрессивных знаниях, необходимо сконцентрировать научное мышление (сосредоточиться) в осознании общественного значения концепции «информационного общества» и принятой в РФ Стратегии реализации ее, - в государственном понимании и в российских условиях. Здесь представляется целесообразным направить читателей к изучению соответствующей литературы [67-82] и привести ниже основные сведения о самом понятии ИО, - из НФЭ и Википедии, и о действующей в РФ  Стратегии развития необходимого, - по понятиям ее разработчиков, информационного общества.  Рассмотрим понятие его в НФЭ (Института философии РАН):
 
«ИНФОРМАЦИОННОЕ ОБЩЕСТВО - понятие политологии и социальной философии, которое характеризует постиндустриальное общество в контексте «информационной революции». Д. Белл в свое время основывал концепцию постиндустриализма на применении т. н. закона Энгеля к проблемам стадий социально-экономического развития. <…> Суть концепции информационного общества сводилась к тому, что к традиционному для теорий постиндустриализма делению экономики на первичный, вторичный и третичный сектора был добавлен еще один — информационный сектор, который и является системообразующим для информационного общества. Информация провозглашается в рамках этой концепции ключевым фактором производства, превосходящим по значимости все виды материального производства, производства энергии и услуг. Более того, знанию и информации, а также интерактивным коммуникациям, приписывается роль основного агента социальных и политических изменений в современном западном обществе. «Интеллектуальные технологии» открывают невероятные возможности в поиске оптимальных приемов и методов
рационально-технического решения различных, в том числе социальных, экологических и др. проблем, внедрения основ своего рода социальной инженерии при разрешении комплексных вопросов социального и политического планирования и прогнозирования».
В то же время НФЭ отмечает:

«Становление информационного общества сопровождается обострением ряда противоречий. В частности, ускоренная трансформация ценностных систем повышает вероятность существенных расхождений индивидуальных и групповых ценностных ориентаций. Индустриальная система мышления базировалась на трех основных постулатах — отношении к природе как объекту эксплуатации, антропоцентризме и безоговорочной вере в научно-технический прогресс. Информационное общество в этом отношении — «духовный водоворот», характеризующийся утратой согласия, неспособностью прийти к единому стандарту поведения, общим правилам, языку и
т. д. Такая мозаика ценностные ориентации порождает резкий рост субкультур, что может увеличить степень конфликтогенности общества.
До последнего времени проблематика информационного общества в основном оставалась прерогативой западной футурологии. Само понятие активно использовалось в «глобальном моделировании», прогнозировании социально-политических сдвигов в западных странах и изменении в мировой экономической системе и системе международных отношений».
 
Сведения из Википедии:
Информацио;нное о;бщество — общество, в котором большинство работающих занято производством, хранением, переработкой и реализацией информации, особенно высшей её формы — знаний. Для этой стадии развития общества и экономики характерно:
• увеличение роли информации, знаний и информационных технологий в жизни общества;
• возрастание числа людей, занятых информационными технологиями, коммуникациями и производством информационных продуктов и услуг, рост их доли в валовом внутреннем продукте;
• нарастающая информатизация общества с использованием телефонии, радио, телевидения, сети Интернет, а также традиционных и электронных СМИ;
• создание глобального информационного пространства, обеспечивающего:
o эффективное информационное взаимодействие людей;
o их доступ к мировым информационным ресурсам;
o удовлетворение их потребностей в информационных продуктах и услугах.
• развитие электронной демократии, информационной экономики, электронного государства, электронного правительства, цифровых рынков, электронных социальных и хозяйствующих сетей.
Теория «информационного общества» была развита такими известными авторами, как М. Порат, Й. Масуда, Т. Стоуньер, Р. Карц и др.; в той или иной мере она получила поддержку со стороны тех исследователей, которые акцентировали внимание не столько на прогрессе собственно информационных технологий, сколько на становлении технологического или технетронного (technetronic — от греч. techne) общества[4], или же обозначали современный социум, отталкиваясь от возросшей или возрастающей роли знаний как «the knowledgeable society», «knowledge society» или «knowledge-value society». Сегодня существуют десятки понятий, предложенных для обозначения отдельных признаков современного общества. (knowledge-value society - общество знаний и ценностей - society of knowledge and values; Общество ценных знаний - Society of Valuable Knowledge)
Начиная с 1992 года термин стали употреблять и западные страны, например, понятие «национальная глобальная информационная инфраструктура» ввели в США после известной конференции Национального научного фонда и знаменитого доклада Б. Клинтона и А. Гора. Понятие «информационное общество» появилось в работах Экспертной группы Европейской комиссии по программам информационного общества под руководством Мартина Бангеманна, одного из наиболее уважаемых в Европе экспертов по информационному обществу; информационные магистрали и супермагистрали — в канадских, британских и американских публикациях.
В конце XX в. термины «информационное общество» и «информатизация» прочно заняли своё место, причём не только в лексиконе специалистов в области информации, но и в лексиконе политических деятелей, экономистов, преподавателей и ученых. В большинстве случаев это понятие ассоциировалось с развитием информационных технологий и средств телекоммуникации, позволяющих на платформе гражданского общества (или, по крайней мере, декларированных его принципов) осуществить новый эволюционный скачок и достойно войти в следующий, XXI век уже в качестве информационного общества или его начального этапа.
27 марта 2006 года генеральная Ассамблея ООН приняла резолюцию под номером A/RES/60/252, которая провозглашает 17 мая Международным днём информационного общества.
Основные идеи
Учитывая глубину и размах технологических и социальных последствий компьютеризации и информатизации различных сфер общественной жизни и экономической деятельности, их нередко называют компьютерной или информационной революцией. Более того, западная общественно-политическая мысль выдвинула различные варианты так называемой концепции «информационного общества», имеющей своей целью объяснение новейших явлений, порожденных новым этапом научно-технического прогресса, компьютерной и информационной революцией. О значимости и растущей популярности этой концепции на Западе свидетельствует все более нарастающий поток публикаций на эту тему. В настоящее время в западной общественно-политической мысли она постепенно выдвигается на то место, которое в 70-х годах занимала теория постиндустриального общества.
Ряд политологов и политэкономов склоняется к тому, чтобы провести резкую грань, отделяющую концепцию информационного общества от постиндустриализма. Однако, хотя концепция информационного общества призвана заменить теорию постиндустриального общества, её сторонники повторяют и дальше развивают ряд важнейших положений технократизма и традиционной футурологии.
Д. Белл, сформулировавший теорию постиндустриального общества, в настоящее время выступает в качестве сторонников концепции информационного общества. Для самого Белла концепция информационного общества стала своеобразным новым этапом развития теории постиндустриального общества. Как констатировал Белл, «революция в организации и обработке информации и знания, в которой центральную роль играет компьютер, развивается в контексте того, что я назвал постиндустриальным обществом».
Как считает Джеймс Мартин,  под информационным обществом понимается «развитое постиндустриальное общество», возникшее прежде всего на Западе. По его мнению, не случаен тот факт, что информационное общество утверждается прежде всего в тех странах — в Японии, США и Западной Европе, — в которых в 1960-х — 1970-х годах сформировалось постиндустриальное общество.
Джеймс Мартин предпринял попытку выделить и сформулировать основные характеристики информационного общества по следующим критериям.
• Технологический: ключевой фактор — информационные технологии, которые широко применяются в производстве, учреждениях, системе образования и в быту.
• Социальный: информация выступает в качестве важного стимулятора изменения качества жизни, формируется и утверждается «информационное сознание» при широком доступе к информации.
• Экономический: информация составляет ключевой фактор в экономике в качестве ресурса, услуг, товара, источника добавленной стоимости и занятости.
• Политический: свобода информации, ведущая к политическому процессу, который характеризуется растущим участием и консенсусом между различными классами и социальными слоями населения.
• Культурный: признание культурной ценности информации посредством содействия утверждению информационных ценностей в интересах развития отдельного индивида и общества в целом.
При этом Мартин особо подчеркивает мысль о том, что коммуникация представляет собой «ключевой элемент информационного общества».
Мартин отмечает, что, говоря об информационном обществе, его следует принимать не в буквальном смысле, а рассматривать как ориентир, тенденцию изменений в современном западном обществе. По его словам, в целом эта модель ориентирована на будущее, но в развитых капиталистических странах уже сейчас можно назвать целый ряд вызванных информационными технологиями изменений, которые подтверждают концепцию информационного общества.
Среди этих изменений Мартин перечисляет следующие:
• структурные изменения в экономике, особенно в сфере распределения рабочей силы; возросшее осознание важности информации и информационных технологий;
• растущее осознание необходимости компьютерной грамотности;
• широкое распространение компьютеров и информационных технологий;
• развитие компьютеризации и информатизации общества и образования;
• поддержка правительством развития компьютерной микроэлектронной технологии и телекоммуникаций.
• широкое распространение компьютерных вирусов и вредоносных программ по всему миру.
В свете этих изменений, как считает Мартин, «информационное общество можно определить как общество, в котором качество жизни, так же как перспективы социальных изменений и экономического развития, в возрастающей степени зависят от информации и её эксплуатации (использования, - в переводе с франц., - А.В.). В таком обществе стандарты жизни, формы труда и отдыха, система образования и рынок находятся под значительным влиянием достижений в сфере информации и знания».
В развернутом и детализированном виде концепцию информационного общества (с учетом того, что в неё почти в полном объёме включается разработанная им в конце 1960-х — начале 1970-х годов теория постиндустриального общества) предлагает Д. Белл. Как утверждает Белл, «в наступающем столетии решающее значение для экономической и социальной жизни, для способов производства знания, а также для характера трудовой деятельности человека приобретает становление нового уклада, основывающегося на телекоммуникациях. Революция в организации и обработке информации и знаний, в которой центральную роль играет компьютер, развертывается одновременно со становлением постиндустриального общества». Причем, считает Белл, для понимания этой революции особенно важны три аспекта постиндустриального общества. Имеется в виду переход от индустриального общества к обществу услуг, определяющее значение кодифицированного научного знания для реализации технологических нововведений и превращение новой «интеллектуальной технологии» в ключевой инструмент системного анализа и теории принятия решения.
Качественно новым моментом стала возможность управления большими комплексами организаций и производством систем, требующим координации деятельности сотен тысяч и даже миллионов людей. Шло и продолжает идти бурное развитие новых научных направлений, таких как информационная теория, информатика, кибернетика, теория принятия решений, теория игр и т. д., то есть направлений, связанных именно с проблемами организационных множеств.
Одним из крайне неприятных аспектов информатизации общества является утрата информационным обществом устойчивости. Из-за возрастания роли информации малые группы могут оказывать существенное влияние на всех людей. Такое влияние, например, может осуществляться через террор, активно освещаемый СМИ. Современный терроризм — это одно из следствий снижения устойчивости общества по мере его информатизации.
Возвращение устойчивости информационного общества может быть осуществлено через усиление политик учётности (ресурсов, людей, информации). Одним из новых направлений усиления политик учётности людей является биометрия. Биометрия занимается созданием автоматов, способных самостоятельно узнавать людей. После событий 11 сентября 2001 года по инициативе США началось активное использование международных паспортов с биометрической идентификацией людей автоматами при пересечении границ государств.
Вторым важнейшим направлением усиления политик учетности в информационном обществе является массовое использование криптографии. Примером может служить СИМ карта в сотовом телефоне, она содержит криптографическую защиту учетности оплаты абонентами арендуемого у оператора канала цифровой связи. Сотовые телефоны являются цифровыми, именно переход на цифру позволил обеспечить всех желающих каналами связи, но без криптографии в СИМ картах сотовая связь не смогла бы стать массовой. Операторы сотовой связи не смогли бы надежно контролировать факт наличия денег на счете абонента и операции по снятию денег за пользование каналом связи.
Россия
В деятельности органов власти по разработке и реализации государственной политики в области развития информационного общества в России можно выделить несколько этапов. На первом (1991—1994) формировались основы в сфере информатизации. Второй этап (1994—1998 гг.) характеризовался сменой приоритетов от информатизации к выработке информационной политики. Третий этап, который длится и поныне, — этап формирования политики в сфере построения информационного общества. В 2002 году Правительством РФ была принята ФЦП «Электронная Россия 2002—2010 гг.», которая дала мощный толчок развитию информационного общества в российских регионах. В 2008 году была принята Стратегия развития информационного общества до 2020 г.
(в настоящее время действует Стратегия на 2017-2030 гг., - А.В.)
…………………………………………………………………………………………………..

Часть основных понятий из действующей Стратегией РФ (п.4):

г) информационное общество – общество, в котором информация и уровень ее применения и доступности кардинальным образом влияют на экономические и социокультурные условия жизни граждан;
д) информационное пространство – совокупность информационных ресурсов, созданных субъектами информационной сферы, средств взаимодействия таких субъектов, их информационных систем и необходимой информационной инфраструктуры;
л) общество знаний – общество, в котором преобладающее значение для развития гражданина, экономики и государства имеют получение, сохранение, производство и распространение достоверной информации с учетом стратегических национальных приоритетов Российской Федерации;
р) цифровая экономика – хозяйственная деятельность, в которой ключевым фактором производства являются данные в цифровом виде, обработка больших объемов и использование результатов анализа которых по сравнению с традиционными формами хозяйствования позволяют существенно повысить эффективность различных видов производства, технологий, оборудования, хранения, продажи, доставки товаров и услуг;
……………………………………………………………………………………………..

Стратегические национальные приоритеты относительно знаний (пункт л.), к сожалению, не указаны в Стратегии, имеется лишь констатация уровня знаний в разделе о России как информационном обществе:
19. Российское общество заинтересовано в получении информации, соответствующей высокому интеллектуальному и культурному уровню развития граждан России.

III. Цель настоящей Стратегии и стратегические национальные приоритеты Российской Федерации при развитии информационного общества

20. Целью настоящей Стратегии является создание условий для формирования в Российской Федерации общества знаний.
21. Настоящая Стратегия призвана способствовать обеспечению следующих национальных интересов:
а) развитие человеческого потенциала;
б) обеспечение безопасности граждан и государства;
в) повышение роли России в мировом гуманитарном и культурном пространстве;
г) развитие свободного, устойчивого и безопасного взаимодействия граждан и организаций, органов государственной власти Российской Федерации, органов местного самоуправления;
д) повышение эффективности государственного управления, развитие экономики и социальной сферы;
е) формирование цифровой экономики.

22. Обеспечение национальных интересов при развитии информационного общества осуществляется путем реализации следующих приоритетов:
а) формирование информационного пространства с учетом потребностей граждан и общества в получении качественных и достоверных сведений;
б) развитие информационной и коммуникационной инфраструктуры Российской Федерации;
в) создание и применение российских информационных и коммуникационных технологий, обеспечение их конкурентоспособности на международном уровне;
г) формирование новой технологической основы для развития экономики и социальной сферы;
д) обеспечение национальных интересов в области цифровой экономики.

23. В целях развития информационного общества государством создаются условия для формирования пространства знаний и предоставления доступа к нему, совершенствования механизмов распространения знаний, их применения на практике в интересах личности, общества и государства.
24. Целями формирования информационного пространства, основанного на знаниях (далее – информационное пространство знаний), являются обеспечение прав граждан на объективную, достоверную, безопасную информацию и создание условий для удовлетворения их потребностей в постоянном развитии, получении качественных и достоверных сведений, новых компетенций, расширении кругозора.
…………………………………………………………………..
42. Национальными интересами в области цифровой экономики являются:
а) формирование новых рынков, основанных на использовании информационных и коммуникационных технологий, и обеспечение лидерства на этих рынках за счет эффективного применения знаний, развития российской экосистемы цифровой экономики;
б) укрепление российской экономики, в том числе тех ее отраслей, в которых развитие бизнеса с использованием информационных и коммуникационных технологий предоставит конкурентные преимущества российским организациям, обеспечит эффективность производства и рост производительности руда;
………………………………
Думается, уже по кратким выдержкам из текста Стратегии у многих достаточно образованных читателей возникнет масса замечаний. Ее надо рассматривать, конечно, полностью (что автор, разумеется, сделал), но даже по приведенным пунктам можно сделать такие выводы.
Столь важная стратегия требует, на взгляд автора, прежде всего, системного изложения, то есть констатации высших ее целей и средств их достижения, - в качестве которых выступают соответствующие задачи как подцели, по иерархии их соподчиненности. Что касается интересов и приоритетов, то они связываются, как правило, с определенными целями (подцелями) и распределяют, таким образом, ресурсы по их достижению (которые тоже должны указываться). Видно также, что Стратегия имеет технологическую направленность и ориентирована на действующую в обществе экономику, что противоречит главной (высшей) провозглашенной цели – «…создание условий для формирования в РФ общества знаний» (п. 20). Направленность знаний не указывается, то есть они могут быть направлены и на достижение наиболее прогрессивного общественного развития, на соответствующие изменения экономики и прочих сфер общества. Но не говорится и о самом производстве знаний, о совершенно необходимых экспертных системах, о прогрессивном развитии общественного сознания. Все более широкие и глубокие знания необходимы ведь как для освоения знаний, поступающих извне (от мирового сообщества), так и для полноценного анализа великого опыта (здесь вновь видится системная аналогия с сознанием человека).
Кроме этого надо сделать и такое общее замечание. Поскольку в Стратегии, концепциях и других документах, связанных с производством и использованием информационных продуктов, знаний, - как и в практической деятельности, часто используется понятие знания, то вместо сопутствующих терминов информационный (ая), информация во многих случаях научно правильнее использовать термины когнитивный (ая) и когнитивные процессы, средства (см. Когнитивная наука в НФЭ).

То есть рассматриваемая Стратегия является, в сущности, стратегией информационно-технического развития общества. Она формально соответствует и основному, общему пониманию концепции «информационного общества», как просто информационно развитого общества, - в техническом, технологическом и производительном планах. Это общество, в котором вся информационная деятельность, ее технические, когнитивные и коммуникационные средства, институты организованы по целям материального производства. Соответствующим образом организовано и информационное производство, причем, не только по обеспечению текущего функционирования обеих сфер производства, но и по их общественно целесообразному развитию, - согласно политической стратегии и национальным программам. Однако в то же время перед каждым обществом стоит задача быть наиболее рационально организованным в своей жизнедеятельности для достижения наилучшего (по совокупностям параметров) состояния относительно окружающего мира и мирового сообщества, и по отношению к своим гражданам. И для достижения такой организованности необходима адекватная организация производства знаний в этом направлении. То есть объективно стоит сверхзадача, которая может быть сформулирована концепцией «информационно ценного (рационального) общества», или просто - рационального. Возникает вопрос – что значит быть рациональным относительно мирового сообщества? Эта рациональность определяется действующими отношениями со странами сообщества, то есть целями в достижении параметров (показателей комплексного могущества), соответствующих этим отношениям. Концепция «информационно рационального общества» означает, таким образом, доминирование в обществе таких знаний, их теоретических и прочих форм, которые обеспечивают указанную информационную рациональность его в существующих и прогнозируемых условиях окружающего мира и отношениях с мировым сообществом.

В современном ИО, без политической цензуры в производстве инфопродукции имеет место, однако, ввиду предоставленной свободы (предпринимательства и пр.), и свобода в развитии инфо-хаоса, особенно при наличии цифровых коммуникаций и «облачных» средств хранения информационных продуктов. Таким образом, возникает стратегическая задача организации общественно целесообразного, рационального развития информационного производства. Думается, здесь не надо уже пояснять, что рыночная экономика (имеющая цели максимизации доходов), проникшая своими принципами во все сферы общества, особенно в информационное производство, не может обеспечить информационное производство по общественно полезным направлениям, к достижению высших общественных целей.
Достижение этих целей, необходимых (рациональных) параметров могущества общества требует адекватной организации всей научной и прочей деятельности, связывающей научные продукты с действующим материальным и информационным общественным производством. Эффективность научной деятельности достигается, как известно, рациональной целевой организацией самого научного мышления, научных коммуникаций в этом плане.

Важнейшей задачей организации общественно целесообразного мышления, объективно необходимых когнитивных процессов (которая в состоянии рыночного развития предстает государственной проблемой) является организация экспертной деятельности. В рассматриваемом плане видится особо полезной системная аналогия с естественной организацией мышления и самоэкспертизы человека, - по тем или иным целевым деятельностям. Она осуществляется, как известно, посредством поиска и сравнительного анализа знаний, моделирования и прочих информационных составляющих деятельности, - с адекватной цифровой техникой.

В то же время, при всем совершенстве технических средств и техническом уровне коммуникаций в современном обществе не решена еще государственно и общественно важная, можно сказать, судьбоносная задача организации так называемой с древних времен демократии. В системном плане она является не просто «участием народа в осуществлении государственной власти», а во-первых, реализацией прямых обратных связей в контурах государственного управления и во-вторых, способом концентрации мышления общества «о главном», о своей организованности и ее совершенствовании, то есть об ускорении и эффективности общественной деятельности по «целевому древу» развития. Но, оба направления демократии могут успешно для общества функционировать лишь при адекватной организации селекции, фильтрации и экспертизы сообщений,  как в техническом плане, так и в информационном, когнитивном.

В системном анализе исторических ступеней развития полезна системная аналогия с самим человеком. Индустриальное развитие – это физическое развитие, то есть развитие энергомеханических возможностей в комплексном движении относительно окружающего мира. Информационное развитие – это, в сущности, функциональное развитие сознания (как общества, так и человека) по способностям обрабатывать, перерабатывать и производить большие массивы информации. Но, как для человека, так и для общества возникают задачи организации эффективного, динамичного мышления и выбора стратегических направлений мышления адекватно условиям окружающего мира и предвидимым их изменениям. Они связаны, прежде всего, с процессами верификации и систематизации знаний, процессами организации специализированных и интегральных центров в сознании, установлением адекватных методологий в мышлении. Таким образом, возникает главный, цивилизационный вопрос целевой, стратегически важной организации мышления общества «о главном», о целесообразном развитии всего внутреннего и внешнего Движения в окружающем мире, основные составляющие которого мы называем, со времен Аристотеля, экономикой.

Общественное сознание ИО, ввиду автономности его функциональных Единиц, склонно к хаотичному мышлению, которое через индивидуальное производство инфо-продуктов наполняет сознание, все его пространство инфо-хаосом. Таким образом, вспоминая парадигму социалистического общественного развития, видится ее общественная прогрессивность в общецелевой направленности мышления общества, определяемой высшими целями его развития. Видится общественно полезной и связанная с этим экспертная оценка всей информационной продукции общества, прежде всего, по соответствию высшим целям (так называемая цензура имеет системное значение). Общественно вредная информация «отсекается» в любом разумном обществе. Отсекается вредная информация и разумным человеком, устремленным к поставленным целям.

Таким образом, рассматривая мышление общества в системном плане, актуализируется необходимость и полезность сравнительной оценки двух парадигм общественного развития – рыночной и социалистической (системной), с позиции современных знаний. Трудно представить человека, сознание которого раздроблено по частным целям развития мыслительных единиц и их ассоциаций. В системном плане хорошо видно, что концентрация и методологическая организация мышления по актуальной цели (по «целевому древу» общества) является общим системным законом. Здесь уместно вспомнить «совет старейшин» в древнем обществе и прочие способы организации мышления в истории общественного развития, адекватные и «слабо адекватные» сложившимся условиям существования.
Вспоминая поиск Карлом Поланьи «третьего пути» в развитии общества (которое, как было показано выше, научно оправданно и полезно системно сравнивать с человеческим развитием) для освобождения человека от суровых рыночных и государственных необходимостей [37], надо сказать следующее. В общественном развитии важно (с позиции Разума общества), прежде всего, определить сферу свободы человека для общественно полезного, деятельного его развития, а затем уже рассматривать все препятствия в ней и освобождать человека от них. Множество этих препятствий уже хорошо видимо и сейчас, большинство из них наследовано из прошлого общественного развития. Сопоставляя два известных пути, хорошо видно, что рыночный путь предоставляет человеку даже не сферу свободы, а просто тот или иной «коридор», с «лестницей», на которой надо еще бороться с конкурентами, преодолевать риски скатывания или сбрасывания вниз, с потерей здоровья  или  самой жизни.

Системный (социалистический, социоцентричный) путь развития предоставляет наибольшую сферу развития для человека, - как убедительно показывает великий опыт СССР, большое множество литературных описаний (источников знаний), запечатлевших его в различных планах общественного и человеческого развития. Многие великие деятели того периода достигли своих высот в развитии, начиная его из простых рабочих семей и даже из детских домов. Полезно рассмотреть в этом плане литературную серию «Жизнь замечательных людей», познакомиться с биографиями великих ученых и конструкторов, начавших свой путь из простых семей. Но дело даже не в этом начале, а в общественных системах, обеспечивающих воспитание и обретение общественно полезных знаний. Отсюда надо вновь задуматься о концепции информационного общества. Из великого общественного опыта хорошо видно, что это не просто технологически развитое в информационном плане общество, то есть обладающее «мозгом» для мышления и производства информации, знаний, а общество с информационно ценным для него содержанием, то есть с сознанием, способным эффективно достигать общественных целей. В этом плане явно полезна системная аналогия с человеком, с достижением им своих жизненных целей, благодаря адекватным знаниям и адекватному мышлению. Таким образом, видится необходимость скорейшей разработки академическим сообществом России концепции «информационно ценного  общества», - рационального (через осознание необходимой рациональности – [83-88]), и соответствующей Стратегии скорейшей ее реализации.

Рекомендуемая литература

1. Петрович Н.Т. Поговорим об информации. М.: Молодая гвардия, 1973. 208 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1570543/
2.Реан А.А. (ред). Психология человека от рождения до смерти. М.: АСТ, 2015. 656 с. URL: https://www.twirpx.com/file/2615125/
3. Новая философская энциклопедия. В 4-х томах. Институт философии РАН. М.: Мысль,2010. URL: https://iphlib.ru/library/collection/newphilenc/page/about
4. Винер Н. Кибернетика, или управление и связь в животном и машине. 2-е издание. – М.: Наука; Главная редакция изданий для зарубежных стран, 1983. 344 с. (информация, язык и общество) URL: https://www.twirpx.com/file/1053257/
5. Винер Н. Кибернетика и общество (сборник). «Издательство АСТ»,  1982 — (Наука: открытия и первооткрыватели).
6. Белькинд Л.Д. Андре-Мари Ампер. М.: Наука, 1968. 283 с. URL:
http://www.twirpx.com/file/1209232/
7. Поваров Г.Н. Ампер и кибернетика. М.: Советское радио, 1977. 96 с. URL:
http://www.twirpx.com/file/292730/
8. Системные исследования 1971. М.: Наука. 1972. https://www.twirpx.com/file/239809/
9. Тектон А. Что движет…? От частной устремленности до системной целесообразности (очерк философии движения в категориях). Монография. СПб: изд. АНО НПО «Профессионал», 2004, 61 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1548055/
10. Тектон Александр. Метаэкономия (размышления от истоков). СПб: АНО НПО «Профессионал», 2004. 67 с.
11. Леви-Брюль Л. Первобытное мышление. М. 1930.
12. Кликс Ф. Пробуждающееся мышление. М. 1983.
13. Файнберг Л.А. У истоков социогенеза. М. 1980.
14.  Прибрам К. Языки мозга. М. 1975.
15. Серри К. Человек и информация. М. Связь. 1979.
16. Бунак В.В. Род Номо, его возникновение и последующая эволюция. М. 1980.
17. Цивьян Т.В. Мифологическое программирование повседневной жизни. Этнические стереотипы поведения. Л. Наука. 1985.
18. Поршнев Б.Ф. О начале человеческой истории. (Проблемы палеопсихологии). СПб.: Алетейя, 2007. 720 с.  URL: https://www.twirpx.com/file/2026013/
19. Семенов Ю.И. Как возникло человечество. Изд. 2-е, с нов. предисл. и прилож. М.: Гос. публ. ист. б-ка России, 2002. 790 с.  URL: https://www.twirpx.com/file/160818/
20. Бромлей Ю.В. (отв. ред.) История первобытного общества. Том 2. Эпоха первобытной родовой общины. М.: Наука, 1986. 574 с. URL: https://www.twirpx.com/file/227770/
21. Артемова О.Ю. Личность и социальные нормы в раннепервобытной общине (по австралийским этнографическим данным). М.: Наука, 1987. 200 с. URL:  https://www.twirpx.com/file/2089165/
22. Шишкин А.Ф. Человеческая природа и нравственность. М. 1979.
23. Кропоткин П.А. Взаимопомощь как фактор эволюции. М.: Самообразование, 2007. 240 с. URL: http://www.twirpx.com/file/851299/
24. Токарев С.А. Ранние формы религии. М.: Политиздат, 1990. 622 с. URL:  https://www.twirpx.com/file/2071123/
25. Буткевич Т.И. Религия, её сущность и происхождение. (Обзор философских гипотез). Кн. II. Харьков: Типография Губернского Правления, 1904. 451 с. URL:
https://www.twirpx.com/file/1527430/
26. Рубенштейн С.Л. Бытие и сознание. М. 1975.
27. Лурия А.Л. Язык и сознание. М. 1975.
28. Выгодский Л.С. Собрание сочинений. М. 1984.
29. Ухтомский А.А. Избранные труды. Л. 1978.
30. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М. 1977.
31. Леонтьев А.Н. Эволюция, движение, деятельность. Под ред. Д.А. Леонтьева, Е.Е. Соколовой. М.: Смысл, 2012. 560 с. URL: https://www.twirpx.com/file/2565376/
32. Дубровский Д.И. Информация. Сознание. Мозг. М.: Высшая школа, 1980. 290 с. URL: https://www.twirpx.com/file/3837225/
33. Александров И.О. Формирование структуры индивидуального знания. М.: Институт психологии РАН, 2006. 560 с. URL: https://www.twirpx.com/file/2565880/
34. Дюркгейм Эмиль. О разделении общественного труда. Метод социологии. Научное издание / Перевод с французского А. Б. Гофмана, примечания В. В. Сапова. М.: Канон, 1996. 432 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1853956/
35. Основы общей биологии / под ред. Э. Либберта. М.: Мир, 1982. 440 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1816477/
36. Поршнев Б.Ф. (ред.) История социалистических учений. Москва: Наука, 1964. 492 с. URL: https://www.twirpx.com/file/686292/
37. Поланьи К. Избранные работы. М.: Территория будущего, 2010. 199 с.
38.Туган-Барановский М.И.: 1) Очерки из новейшей истории политической экономии. СПб: Издание журнала «Мир Божий», 1903.  464 с. ; 2) Социальные основы кооперации. М.: Экономика, 1989. 509 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1005336/; 3) Социализм как положительное учение. Пг., 1918.
39. Маркарян Э.С.: 1) Вопросы системного исследования общества. Монография. — М.: Знание, 1972. 62 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1545718/ ; 2) Теория культуры и современная наука. Логико-методологический анализ. М.: Мысль, 1983. 284 с. URL: https://www.twirpx.com/file/36346/ (дата обращения: 09.09.2019).
40. Давыдов А.А. Системный подход в социологии. М.: КомКнига, 2005. 328 с. URL:
https://www.twirpx.com/file/103052/
41. Резник Ю.М. Введение в социальную теорию. Социальная системология. М.: Наука, 2003. 525 с. URL: https://www.twirpx.com/file/947827/
42. Лисеев И.К., Садовский В.Н. Системный подход в современной науке. М.: Прогресс-Традиция, 2004. 560 с. URL: https://www.twirpx.com/file/2187374/
43. Перегудов Ф.И., Тарасенко Ф.П. Основы системного анализа. Учебник. 2-е изд., доп. Томск: Изд-во НТЛ, 1997. 396 с. URL: https://www.twirpx.com/file/2723476/
44. Прангишвили И.В. Системный подход и общесистемные закономерности. М.: СИНТЕГ, 2000. 528 с. (Системы и проблемы управления). URL: http://www.twirpx.com/file/1115706/
45. Канарш Г. Ю. Опыт и уроки советской модернизации. Часть I // Информационный гуманитарный портал «Знание. Понимание. Умение». 2016. № 2. URL: (дата обращения: 27.01.2021).
46. Канарш Г. Ю. Опыт и уроки советской модернизации. Часть II // Информационный гуманитарный портал «Знание. Понимание. Умение». 2016. № 3. URL: (дата обращения: 27.01.2021).
47. Галушка А. С., Ниязметов А. К., Окулов М. О. Кристалл роста. К русскому экономическому чуду. М., 2021. 360 с. URL: https://www.twirpx.com/file/3667895/
48. Воейков М.И. Экономика Победы: уроки истории и современность (К 75-летию Победы СССР в Великой Отечественной войне) / Сб. ст., отв. ред. М.И. Воейков. М.: Институт экономики РАН, 2020. 158 c. URL: https://www.twirpx.com/file/3885445/
49. 1991 год: Взгляд на события 30 спустя // Социологические исследования. 2021. № 8. С. 3-81. URL: https://www.twirpx.com/file/3619300/
50. Симонян Р.Х.: 1) Элита или всё-таки номенклатура? // Общественные науки и современность. 2009. № 2. С. 114-124; 2) Субъективное в историческом процессе (к двадцатилетию российских экономических реформ) // Вопросы философии. 2011. № 3. 3) Без гнева и пристрастия. Экономические реформы 1990-х годов и их последствия для России / Р. Х. Симонян. 3-е издание, дополненное. М.: Некоммерческий фонд содействия развитию экономической науки и образования "Экономика", 2016. 366 с.; 4) Общество без социологии или социологи без общества // Социологические исследования. 2015. № 12. С. 41–51; 5) Кризис либерально-рыночной модели глобализации // Вопросы философии. 2018. № 8. С. 16–25; 6) Человеческий капитал современной России: социально-экономические и демографические аспекты // Сегодня и завтра российской экономики. 2017. № 85. С.5-15; 7) Социальная ответственность политических элит СССР в исторической ретроспективе // Социологические исследования. 2020. № 4. С.135-143; URL: https://www.twirpx.com/file/3615094/; 8) Социальная философия, обществознание или генералистика: К проблеме кризиса социологии // Вопросы философии. 2021. № 3. С.29-40.
51. Над этим размышляет история. Заметки к 20-тилетию с момента развала СССР / Гл. ред. Ли Шэньмин. Перевод: Ли Иньнан. Пекин: Изд-во литературы общественных наук, 2012. 504 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1387662/
52. Наука и власть: Воспоминания ученых-гуманитариев и обществоведов. М.: Наука, 2001. 319 с. — (Ученые России. Очерки, воспоминания, материалы). URL: https://www.twirpx.com/file/3593541/
53. Вормс Рене. Общественный организм. Пер. с фр. под ред. и с предисловием А.С. Трачевского.  Изд. 2-е. М.: Либроком, 2012. — XX +. 249 с. — (Из наследия мировой социологии). URL: https://www.twirpx.com/file/3664552/
54. Железнов В.Я. Экономическое мировоззрение древних греков. Изд. 2-е.  М.: Либроком, 2012. 257 с. URL: http://www.twirpx.com/file/1687327/
55. Богров В. Критико-исторический очерк теории ценности. Санкт-Петербург: Типография "Печатный труд", 1911. 208 с. URL: https://www.twirpx.com/file/3888721/
56. Васильев А.И.: 1) Ценность, стоимость и прочие категории с позиций системного общественного самопознания  / А.И. Васильев.  - DOI 10.52957/22213260_2022_5_33.  - Текст: электронный // Теоретическая экономика. 2022. №5. С.33-43. URL: http://www.theoreticaleconomy.ru (Дата публикации: 28.05.2022).
57. Тульчинский Г.Л. Политический контекст наррации с Wert-терминологией К. Маркса: стоимость vs ценность. Полис. Политические исследования. 2019. № 3. С. 174-185. https://doi.org/10.17976/jpps/2019.03.11
58. Вебер Макс. История хозяйства. Очерк всеобщей социальной и экономической истории. «Наука и Школа». Петроград, 1923. URL: https://www.twirpx.com/file/1836053/
59.  Вебер Макс. Хозяйство и общество: очерки понимающей социологии. В 4-х томах. Т.2. Общности. М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2017. 429 с. URL:  https://www.twirpx.com/file/2442607/
60. Жоль К.К. Социология (в систематическом изложении). Учебное пособие для вузов. 2-е изд., испр. и доп.  М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2004. 431 с. URL: https://www.twirpx.com/file/764908/
61. Корнаи Янош. Социалистическая система. Политическая экономия коммунизма. Пер. с англ. М.: НП «Журнал Вопросы экономики», 2000. 672 с. URL:  https://www.twirpx.com/file/1717409/
62. Борис Тебиев, Татьяна Ледович. Экономика всеобщего блага. Поиски отечественными экономистами начала ХХ в. моделей развития России как социального государства. Проза.ру, 2003-2004. URL: http://proza.ru/2022/10/17/1098
63. Теория государственного управления. Челябинск: ЧелГУ, 2008. 297 с. URL:  https://www.twirpx.com/file/418718/
64. Зенков М.Ю. Основы государственного и муниципального управления. Часть 1. Основы государственного управления. Курс лекций. Новосибирск: СибАГС, 2015.  425 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1920858/
65. Добрынин Н.М. Государственное управление: Теория и практика. Современная версия новейшей истории государства. Том 1. Учебник Т.1 /Науч. ред. А.н. Митин.- Новосибирск: Наука, 2010. 407с. URL: https://www.twirpx.com/file/960220/
66. Сморгунов Л.В. ред. Государственное управление и политика. Учеб. пособие. — СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2002. 564 с. URL: https://www.twirpx.com/file/322117/
67. Кастельс Мануэль. Информационная эпоха: экономика, общество и культура. Пер. с англ. под науч. ред. О.И. Шкаратана. М.: ГУ ВШЭ, 2000. 608 с. URL:  https://www.twirpx.com/file/1935006/
68. Уэбстер Ф. Теории информационного общества. М.: Аспект Пресс, 2004. 400 с. URL:
https://www.twirpx.com/file/931050/ 
69. Литвак Н.В. Информационное общество: перманентная эволюция. М.: Колос, 2008. 416 с. URL: https://www.twirpx.com/file/2221119/
70. Антопольский А.Б. Информационные ресурсы России. М.: НТЦ «Информрегистр», ИПКИР, 2004. 330 с. URL: https://www.twirpx.com/file/2217924/
71. Литвак Н.В. Современные концепции информационного общества. Учебное пособие. М.: МГИМО–Университет, 2013. 140 с. URL: https://www.twirpx.com/file/2410876/
72. Мартынович С.Ф. (ред.) Философия науки в информационном обществе: Актуальные проблемы. Саратов: Саратовский источник, 2010. 134 с. (Материалы Первой межвузовской научной конференции). URL: https://www.twirpx.com/file/933814/
73. Кукушкин С.Н. Экономика информационного общества. М.: Импульс, 2018. 231 с.
URL: https://www.twirpx.com/file/2550228/
74. Готтхард Б. Современное общество: общество риска, информационное общество, общество знаний. Монография. М.: Логос, 2019. 248 с. URL:
https://www.twirpx.com/file/3168679/
75. Бехманн Г. Современное общество: общество риска, информационное общество, общество знаний /  Пер. с нем. А.Ю. Антоновского, Г.В. Гороховой, Д.В. Ефременко, В.В. Каганчук, С.В. Месяц. М: Логос, 2010. 248 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1397456/
76. Лактионов А. (сост.) Информационное общество. СПб – М.: АСТ, Мидгард, 2004. 504 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1428896/
77. Игнатьева Э.А., Софронова Н.В. Психологические особенности взаимодействия людей в информационном обществе. Монография. М: Спутник+, 2014. 158 с. URL:  https://www.twirpx.com/file/1638726/
78. Химанен П., Кастелс М. Информационное общество и государство благосостояния: Финская модель / Перевод с английского А. Калинин, Ю. Подорога. М.: Логос, 2002.     224 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1942891/
79. Панцерев К.А. (ред.) Информационное общество и международные отношения. Учебник. — Коллектив авторов. СПб: Изд-во СПбГУ, 2014. 384 с. URL:
https://www.twirpx.com/file/3056120/
80. Фридман М.Ф. Теория глобальной научно-образовательной политики информационного общества: социально-философский анализ и прогноз. Монография. Электронное издание. М.: Издательство «Перо», 2015. 448 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1922403/
81. Бреслер М.Г. Социальные сети и сетевые сообщества информационного общества. Уфа, 2014. 173 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1436371/
82. Скородумова О.Б. Социокультурные аспекты американской модели информационного общества //  Науч. вестн. МГТУ ГА Сер. История, Философия, Социология - 2009, № 142.
URL: https://www.twirpx.com/file/718775/
83. Геллнер Эрнест. Разум и культура. Историческая роль рациональности и рационализма. Пер. с англ. Е. Понизовкиной. М.: Изд-во Моск. Шк. полит. исследований, 2003. 252 c. URL: https://www.twirpx.com/file/409420/
84. Автономова Н. С. Рассудок, разум, рациональность. М., 1988.
85. Лекторский В.А. (ред.) Рациональность на перепутье. В 2-х книгах. М.: Российская политическая энциклопедия». (РОССПЭН), 1999. 365 с. URL: https://www.twirpx.com/file/786286/
86. Порус В.Н. Рациональность, наука, культура. Сборник. - М.: Университет Российской Академии образования. Кафедра философии, 2002. 352 с. URL:   https://www.twirpx.com/file/1064845/
87. Труфанов Д.О. Рациональность как фундаментальная характеристика социальных систем. Постнеклассический (универсумный) подход. Красноярск. СФУ. 2013. Монография. Красноярск: Сиб. федер. ун-т, 2013. 124 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1402821/
88. Сивиринов Б.С.: 1) Социальные системы и социальная перспектива: (строение и
динамика). Новосибирск: Наука, 2000. 94 с. URL: https://www.twirpx.com/file/2397568/;
2)    Социальная  рациональность  как  компонент  социальной перспективы  //
Социологические исследования. 2003. № 4. URL: https://www.twirpx.com/file/396030/

Дополнительная литература

Александров Ю.И. Психофизиология. СПб.: Питер, 2014. 464 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1704959/
Андреева Г.М. Социальная психология. Третье издание. М.: Наука, 1994. 325 с. URL:   https://www.twirpx.com/file/489611/
Анохин П.К. Избранные труды: Кибернетика функциональных систем. М.: Медицина, 1998. 400 с. URL: http://www.twirpx.com/file/983129/
Бернал Дж. Наука в истории общества. Москва: Издательство иностранной литературы, 1956. 736 с.  URL: https://www.twirpx.com/file/251458/
Богданов Александр. Очерки организационной науки. Самара: Государственное издательство, 1921. URL: https://www.twirpx.com/file/1414960/
Богданов Александр. Падение великого фетишизма. Вера и наука. М.: Издание С. Дороватовского и А. Чарушникова, 1910. 347 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1415009/
Бондаренко Д.М., Андреева Л.А., Коратаев А.В. Сакрализация власти в истории цивилизаций. Части I, II, III. Отв. редакторы: Д.М. Бондаренко, Л. А. Андреева, А.В. Коротаев. М., 2005. 447 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1173983/
Ведута Н.И Социально эффективная экономика. М.: РЭА, 1999. 254 с. URL:  https://www.twirpx.com/file/186932/
Воейков М.И.: 1) Политическая экономия: очерки и этюды. СПб.: Алетейя, 2014. 310 с. URL: https://www.twirpx.com/file/2909383/; 2) Либерализм и социализм. Запад и Россия. К 200-летию со дня рождения А.И.Герцена / Сб. ст. под ред. М.И. Воейкова. М.: Ленанд, 2013. 338 c. URL: https://www.twirpx.com/file/1843678/
Герасимова И.В. (сост.) Методологические основы системного подхода в психологии. Хрестоматия. Владивосток: ДВГМА им. адм. Г. И. Невельского, 1999. 159 с. URL:  https://www.twirpx.com/file/452700/
Государство и право. 36 лекций. Предмет и методология теории государства и права. URL: https://www.twirpx.com/file/733408/
Грабельников А.А., Волкова И.И., Гегелова Н.С. Организация информационного производства на телевидении. Учеб. пособие. М.: РУДН, 2008. 250 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1673837/
Гринин Л.Е. Государство и исторический процесс: Политический срез исторического процесса. М.: Либроком, 2009. 264 с.  URL: https://www.twirpx.com/file/2365191/
Громыко Ю.В. Роль категорий в процессе мышления как деятельности. Введение в теорию мышления и деятельности. М.: Пушкинский институт, 2005. 480 с. URL: https://www.twirpx.com/file/630307/
Дулатова А.Н., Зиновьева Н.Б. Информационная культура личности. Учебно-методическое пособие. М.: Либерея-Бибинформ, 2007. 176 с. URL:  https://www.twirpx.com/file/1376367/
Дюринг Е. Ценность жизни. СПб: Типография Училища Глухонемых, 1896. 379 с. (Исследование в смысле героического жизнепонимания). URL: https://www.twirpx.com/file/1777885/
Елопов А.П. Религиоведение. Часть 2. Появление христианства и первые века его истории. Православие. Католицизм. Протестантизм. Учебно-методическое пособие. В 3-х частях. Гомель: БелГУТ, 2013. 85 с. URL: https://www.twirpx.com/file/2756685/
Жуков Борис. Введение в поведение. История наук о том, что движет животными и как их правильно понимать. М.: АСT, Corpus, 2015. 236 с. URL:   https://www.twirpx.com/file/2002700/
История государства и права России. МГЮА, 2014. URL: https://www.twirpx.com/file/1762537/
Кара-Мурза Сергей. Российское обществоведение: становление, методология,     кризис. М.: Алгоритм, 2016. 480 с. URL: http://www.twirpx.com/file/2051984/
Карпинская Р.С. Биология и мировоззрение. М.: Мысль, 1980. 210 с. URL: http://www.twirpx.com/file/1718489/
Касьян А.А. (отв. ред.) Идеология и наука. Дискуссии советских ученых середины XX века. Коллективная монография. М.: Прогресс-Традиция, 2008. 288 с. URL: https://www.twirpx.com/file/632942/
Кон И.С. (ред.) История буржуазной социологии XIX - начала XX века. М.: Наука, 1979. 344 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1692140/
Конфисахор А.Г. Психология власти.  Питер, 2004. 235 с. URL:   https://www.twirpx.com/file/364932/
Корнаи Я. Силой мысли. Неординарные воспоминания об одном интеллектуальном путешествии. М.: Логос, 2008. 448 с. URL: https://www.twirpx.com/file/3608493/
Кропоткин П.А. Этика: Избранные труды. М.: Политиздат, 1991. 496 с. URL:  https://www.twirpx.com/file/3333294/
Кун Т. Структура научных революций. Монография.  М.: Прогресс, 1977. 300 с. URL: https://www.twirpx.com/file/458892/
Луков В.А. Биосоциология молодежи: теоретико-методологические основания. М.: Издательство Московского гуманитарного университета, 2013. 430 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1557815/
Луков Вал.А., Луков Вл.А. Тезаурусы: Субъектная организация гуманитарного знания. Монография. М.: Издательство Национального института бизнеса, 2008. 784 с. URL: https://www.twirpx.com/file/3207127/
Мареева Е.В., Мареев С.Н. Проблема мышления: созерцательный и деятельностный подход. М.: Академический Проект, 2013. 289 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1472763/
Маркарян Э.С. Методологические проблемы системного исследования общественной жизни. Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук. М.: ИФ АН СССР. Изд. АН Арм. ССР, 1967, 54 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1545707/
Маркарян Э.С. Интегративные тенденции во взаимодействии общественных и естественных наук. Монография. Отв. ред. Д.И.Дубровский. Ереван: Институт философии и права АН Армянской ССР, 1977. 230 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1545722/
Марков А.В. Эволюция человека. Книга 2. Обезьяны, нейроны и душа. М.: АСТ, Астрель, Corpus, 2012. URL: https://www.twirpx.com/file/771855/
Мещеряков Б.Г., Зинченко В.П. (ред.) Большой психологический словарь.  М.: АСТ, Прайм-Еврознак, 2009. 816 с. Издание четвертое, расширенное. URL: https://www.twirpx.com/file/1564928/
Новик И.Б. Системный стиль мышления (Особенности познания и управления в сложных системах). М.: Знание, 1986. 64 с. URL: https://www.twirpx.com/file/3865754/
Новиков Д.А. Кибернетика: Навигатор. История кибернетики, современное состояние, перспективы развития. М.: ЛЕНАНД, 2016. 160 с. URL: http://reflexion.ru/Library.html
Осипов Ю.М. Опыт философии хозяйства. Хозяйство как феномен культуры и самоорганизующаяся система. М.: Изд-во МГУ, 1990. 382 с. URL: https://www.twirpx.com/file/803132/
Писарев Д.И. Об атеизме, религии и церкви. М.: Мысль, 1984. 416 с. (Научно-атеистическая библиотека). URL: https://www.twirpx.com/file/1542229/
Поппер Карл. Логика и рост научного знания. М.: Прогресс, 1983. 605 с. URL: https://www.twirpx.com/file/474892/
Поршнев Б.Ф. Социальная психология и история. Издание второе, дополненное и исправленное. М.: Наука, 1979. 232 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1333349/
Поспелов Д.А. Моделирование рассуждений: Опыт анализа мыслительных актов. М.: Радио и связь, 1989. 184 с. URL: https://www.twirpx.com/file/2230711/
Психологические проблемы современного российского общества / ред.: Журавлев А.Л., Сергиенко Е.А. М.: Изд-во «Институт психологии РАН» 2012. 502 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1673059/
Резник Ю.М. Социальная теория и общество: Гражданская миссия и ответственность интеллектуалов // «Личность. Культура. Общество». 2006. Т.8. Вып. 1. С. 60–79.
Ротбард М. Государство и деньги. Как государство завладело денежной системой общества. Пер. с англ. М., Челябинск: Социум, 2003. 176 с. URL: http://www.twirpx.com/file/106766/
Рыжов Б.Н. Системная психология. Второе издание. М.: Т8 Издательские Технологии, 2017. 356 с. URL: https://www.twirpx.com/file/3336464/
Савка А.В. Основы философии хозяйства. Учебное пособие.  М.: ИКЦ «Академкнига», 2010.  480 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1922006/
Сен-Симон. Избранные сочинения в 2-х томах. Сер. Предшественники научного социализма; 1948 год; Изд-во Академии наук СССР, Москва – Ленинград. T.1 – 468 с., T.2 – 486 с. URL: http://www.twirpx.com/file/268799/
Сен-Симон. Катехизис промышленников, или система позитивной политики / О. Конт: Пер. с фр. Изд. 2-е. М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2011. 176 с. (Из наследия мировой философской мысли: социальная философия.). URL: http://www.twirpx.com/file/1764813/
Сетров М.И.: 1) Организация биосистем. Методологический очерк принципов организации живых систем. Л.; 1971; 2) Основы функциональной теории организации; 3) Благая весть России от науки. История и теория, в 2-х томах. / URL: https://readrate.com/rus/contributors/m-i-setrov
Слободчиков В.И., Исаев Е.И. Психология человека. Учебное пособие для вузов. М.: Школа-Пресс, 1995.  384 с. URL: https://www.twirpx.com/file/169062/
Соловьев В.С. Атеизм и формирование нового человека. Йошкар-Ола: Марийское книжное издательство, 1979. 170 с. URL: https://www.twirpx.com/file/3517567/
Спенсер Герберт. Основные начала. СПб: Издание Л. Ф. Пантелеева, 1897. URL: https://www.twirpx.com/file/587965/
Спенсер Герберт. Принципы социологии. Классики мирового религиоведения. Антология. / Пер. с англ., нем., фр., сост. и общ. ред. А. Н. Красникова. М.: Канон+, 1998. 432 с. URL:  https://www.twirpx.com/file/139468/
Стёрки П. Основы физиологии. М.: Мир, 1984. 556 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1173848/
Тезаурус социологии. Тематический словарь-справочник / под ред. Ж.Т. Тощенко. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2009. 487 с. URL: https://www.twirpx.com/file/940051/
Ткаченко А.В. Системный подход в работах O. Конта, Г. Спенсера и родоначальников социологической науки // Системная психология и социология. 2019. № 1 (29), с.109-119. URL: http://systempsychology.ru/archive.html
Туган-Барановский Михаил. В поисках нового мира. Социалистические общины нашего времени. С.-Петербург: Типография Т-ва «Наш Век», 1913.100 с. URL: https://www.twirpx.com/file/2227880/
Туган-Барановский Михаил. Общественно-экономические идеалы нашего времени. СПб.: Издательство "Вестника знания" (В. В. Битнера), 1913. 142 c. URL: https://www.twirpx.com/file/2883851/
Фромм Э. Иметь или быть? М., 1986.
Фуко Мишель. Археология знания. СПб.: Гуманитарная Академия, 2004. 416 с. (Ars Pura. Французская коллекция). URL: http://www.twirpx.com/file/387358/
Фуко Мишель. Интеллектуалы и власть: Избранные политические статьи, выступления и интервью. Часть 1. Пер. с франц. С.Ч. Офертаса под общей ред. Б.М. Скуратова, В.П. Визгина. М.: Праксис, 2002. 384 с. URL: http://www.twirpx.com/file/1275616/
Фуко Мишель. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук (DOC). Перевод с французского В. П. Визгина и Н. С. Автономовой. URL: http://www.twirpx.com/file/69006/
Хакен Г. Тайны восприятия. Москва: Институт компьютерных исследований, 2002, 272 стр. URL: http://www.twirpx.com/file/251793/
Хвостов В.М. Социология. Исторический очерк учений об обществе. Изд. 2-е. — М.: Либроком, 2011. 354 с. — (Из наследия мировой социологии.). URL: https://www.twirpx.com/file/818952/
Дюринг Е. Ценность жизни. Пер. с нем. / Вступ. ст. Ю.М. Антоновского. Изд. 3-е. М.: КРАСАНД, 2010. 320 с. URL: https://biblio-online.ru/book/cennost-zhizni-410784
Фундаментальные ценности современного общества: проблема иерархии / Дни философии в Санкт-Петербурге-2011. Материалы Международной конференции «Ценностные миры современного человечества / Ценности современного человека в свете реалистического мировоззрения. Коллективная монография. Под ред. проф. В.Л.Обухова. СПб, 2012. URL: - программа конференции; URL: https://search.rsl.ru/ru/record/01005460312 - текст.

…………………………………………………………………………………………………
07.02.2023