Принтер

– Вот гадюка подколодная, змей проклятый, – ругался Василий на зелёного попугая с длинным хвостом, который, нахохлившись, переминался на спинке стула. – Я с тобой, как с человеком, можно сказать, как с высшим существом, пожалел тебя, пока Лильки дома нет, из клетки выпустил, а ты что натворил, а?

Попугай, появившийся в доме недавно, разговаривать пока не умел, но, тем не менее, на оскорбительную тираду Василия ответил:

– Ко-ло-ко-ло!

Звук «эль» получился у него мягким, как определённый артикль французского языка.

– Тебе «калё», а мне жена за новый принтер голову оторвёт!

Василий показал попугаю язык.

– Ко-ло! Ко-ло! – наклонив голову, попугай ответил теми же слогами, но с другой интонацией, не зря Лилька уверяла, что потенциал у птицы был.

– Коля! Очень приятно! – Василий налил рюмочку из почти пустой бутылки. - Вот ты зачем, Горыныч такой, лекарство моё разлил, ладно бы просто разлил, я бы тряпочкой подлизал, а ты ж в принтер вылил! В принтер! Лилька его позавчера купила, весь месяц ныла, то ей попугая надо, потом принтер…

– Ко-ко-ло-ло!

– Молчал бы уж лучше!

Гнев Василия потихоньку утихал, да и гневаться он толком не умел. С тоской поглядывая на залитый водкой копировальный аппарат, Василий спросил у попугая:

– Коля, как ты думаешь, есть надежда, что сие чудо техники, просохнув, не загнётся? Ну, если с человеческой точки зрения сей предмет рассматривать, принтер же не конченный алкоголик, он маленько перебрал, так иногда первый раз бывает, чё молчишь-то, Коля? Коля!

– Ко-ло! Ко-ло! Ко-ло! – наливным голоском прощебетал попугай, да довольно так, будто дело хорошее сделал.

– Вот и раскинь мозгами, Коля, если я тебе насильно грамм двадцать плесну, ты ж не окочуришься? Это ж не технический спирт, в конце концов, должен же принтер понимать, что это у нас традиция такая – обмывать новую вещь, чтобы дольше работала, да, Коля?

– Ко-ло-ко-ло! – отвечал попугай, кивая зелёной головой, будто соглашаясь.

– Коля, вот скажи, ты же думаешь о том же, что и я, да? – нерешительно потёр подбородок Василий. – Надо включить вражину и откатать на нём пару листиков!

Довольный Василий промокнул лоток принтера, может быть, не так аккуратно, как это сделала бы жена, не заметив несколько капель у самой стеночки. Потом он, чертыхаясь, искал какой-нибудь ненужный листок, но целую пачку бумаги вскрыть не решился, отвечай потом на вопросы жены, что копировал, кому, не Камасутру ли.

– Вот незадача! – Василий взъерошил волосы. – Коля, а давай его без загрузочного материала пустим? Я ж могу глотательное движение на сухую сделать, а он, чё, птица, что ли важная? Запомни, Коля, если я могу, значит и он должен. И ты, кстати.

– Ко-ко-ко-ло! Ко-ло-ко-ло-ко! – запел попугай.

– Значит, решили! Запускаем!

Василий задвинул лоток, нажал пальцем на табло иконку «Копия», выскочило ещё одно напоминание: сколько копий сделать.

– Да одну пока… Ну, ладно, давай две для надёжи!

Выставив количество «2», Василий немного торжественно, и чуть-чуть пугаясь, нажал на кнопку. Даже Коля замер. Принтер встрепенулся, загудел, казалось, в нём закрутились какие-то колёсики, какие-то шестерёнки, он весь пришёл в движение, как застоявшийся в стойле конь. И, словно топнув копытом, высоко подняв голову, вдруг заржал тонким, как у комара, голоском.

«В лотке отсутствует бумага» - вылезло на табло.

– Зараза какая! Тебе зачем бумага? – Василий постучал по гладкому монолитному боку. – Водки тебе мало, да? Говорил я Лильке, не покупай этот принтер, он мне сразу не понравился. Не дам я тебе бумаги, понял?

Василий показал принтеру кукиш.

– Ко-ло-ко-ко-ло-ко! – довольно вставил попугай.

– Коля, ты налить ему, что ли предлагаешь? Последнее? Этому?

Василий вскочил со стула и заметался по комнате. Чёртова эта Лилька со своими попугаями, орхидеями, рассказами, кофейными фарфоровыми чашками, высокими пучками на голове, делающими её похожей на строгую домоправительницу! 

Да нет, пить Лилька разрешала,  в выходные, особливо, когда её дома нету. Но только не за её рабочим столом! А зачем тогда, подлюга, клетку с попугаем над монитором подвесила, аж специалиста вызывала, «паука» какого-то в потолок выпустили, крюк по-русски, чтоб клетка, значит, так болталась, чтоб попугай и работать не мешал, и чтоб шея у неё не затекала, когда она на него глядеть будет, расслабляться.

Зачем попросила за попугаем присмотреть, чтоб ему скучно не было? Правда, Лилька велела клетку не открывать и попугая не выпускать, потому что молодой ещё, резвый. Пока она у продавца рассчитывалась да бумаги какие-то подписывала, он ей колечко золотое погнул и из брошки камушек выковырял, и раскусил ведь камень, только не сожрал.

– Что ж вы все на меня насели? За птицей присмотри! В руки не бери! На девочек красивых не смотри! А теперь ещё и бумаги этой заразе дай! – злясь, Василий входил в раж и начинал творить не поддающиеся логике вещи. 

Такие, как сейчас: вылив остатки водки в лоток принтера, он, издавая гортанное «ха-ха», повторил операцию по копированию, и, как кореша, хлопнул принтер по боку.

Тот снова зажужжал, как больше насекомое, заскрипел своими внутренностями, как-то неожиданно вздрогнул и, как сорвавшийся с привязи конь, начал копировать!

Василий с замиранием сердца смотрел в широкую щель, из которой обычно вылезает копия, и глаза его лезли на лоб, будто в глазницах им было тесно, или он, Василий, превращался в иное существо. Принтер закончил копировать, поухал и тихонечко заурчал.

– Коля, – Василий открыл клетку и протянул попугаю руку. – Коля, ты только погляди, что мы с тобой накопировали!

Но Коля, перебравшись на плечо, принялся срывать пуговицу с воротника рубашки хозяина. Василий сидел, не шелохнувшись, и испуганно смотрел на принтер.

Там, где должны были по инструкции лежать копии, стояло две бутылки водки, точь-в-точь такие, какую разлил Коля: «Вечерняя заря», морозная ветка, синяя пробка.

– Да этого не может быть! Это обман зрения! Это морфинг-объект. Сейчас я протяну руку, и моя рука пройдёт сквозь бутылки. Это призраки, это… это белая горячка? – сам у себя спросил Василий, щекоча попугаю шею. 

Коля вцепился в его руку как заправский кот и начал покусывать грубую кожу. Предыдущие владельцы предупредили Лилю, что он сгрыз айфон последней модели. И Лилька, дрянь, ядовито так говорила, что, мол, допьёшься, ты, Василий, до чёртиков, и всякая нечисть тебе будет мерещиться.

Да разве «Вечерняя заря» нечисть? Лилька бы губы презрительно скривила, обязательно подчеркнула бы, что это не только насилие тела, но и языка. Но Лильки рядом нет, а бутылки не держать же до её прихода на принтере? Может, Василию только кажется, что ему всё кажется, потому что их с детства, со школы убеждали, что чудес не бывает.

– Ну, конечно, это не чудо, – Василий начал выходить из ступора. – Если бы я Лилькину орхидею туда засунул, а вылезла бы бутылка водки, вот это было бы чудо. А водку налил – водку получил. Это техника!

Василий рассмеялся, стряхивая с себя последние капли страха, но всё ещё боязливо начал протягивать руку к бутылкам. Ой, какие холодные, будто с мороза! Он взял одну, повертел, понюхал, товар как с магазина, только без чека, сертификат качества на месте, телефоны производителя на месте. Телефоны… А если позвонить…

Василий аккуратно поставил обе бутылки на Лилькин рабочий стол и уверенно набрал длинный сотовый номер.

– Компания «Вечерняя заря» слушает! – приветствовал Василия приятный женский голос.

– Скажите, девушка, э… – Василий запнулся. – У вас не пропадало две бутылки вашей марки в ближайшие пятнадцать минут?

– Вы издеваетесь? – приятный голос мигом поменялся на суровый. – У вас круглый год, что ли, первое апреля? Алконоиды проклятые!

В трубке послышались гудки.

– Всё легально, Коля!

– Ко-ко-ло-ло!

– Ладно, ты посиди пока в клетке, надо же копию опробовать!

Когда недовольный попугай был водружён обратно на жёрдочку, Василий, собравшись с духом, свинтил пробку, нюхнул, налил в гранёную рюмку. Ещё раз понюхал. Копия пахла как оригинал. 

«Может, солёных огурцов принести? А вдруг я отравлюсь?» – в голове образовалось сразу две мысли. Но солёных огурцов в холодильнике не было, Василий это точно знал, потому что сам же поленился их из погреба тащить. А от одной рюмочки разве кто когда травился?

Собравшись с духом, Василий сделал глубокий вдох, потом резко выдохнул и одним красивым жестом, опрокинул в себя водку-копию. Гортань обожгло так, будто Змей Горыныч на него дыхнул.

Желудок потеплел, задвигался, в голове зашумело, в ушах послышался приятный звон: малиновый, как будто крохотный колокольчик заиграл в честь Василия. Впрочем, малиновому звону было объяснение: это Коля, прикрывая глаза, сонно прокалякал своё «Ко-ло! Ко-ло!».

Но потом в голове у Василия помутнело, перед глазами запрыгали яркие искорки, что-то сдавило в сердце, а затем наступила темнота…

Очнулся Василий в полной тишине. Раскрыл глаза – белый потолок, скосил взгляд в бок – белые стены. Память услужливо преподнесла последний момент, перед тем, как он потерял сознание: новый принтер, Коля, две бутылки «Вечерней зари», откопированные аппаратом, гранёная рюмка с копией…

- Где я? – спросил Василий у пустоты.

- Очнулся?

В поле зрения Василия показалась жена, Лилька, обычная, домашняя, с жёлтыми прилизанными волосами.

- Ну, слава Богу! Говорила я тебе, чтобы пил меньше, инфаркт у тебя был, еле откачали! А ты сейчас в больнице, в коме три дня провалялся.

Лилька поднесла к глазам носовой платок.

- А… - Василий помялся, но всё же спросил: - А как там принтер?

- Что? – удивилась Лилька. – Ты бы лучше о будущем своём подумал! Пить-то тебе теперь вообще нельзя!

- Лиля, - откашлявшись, начал Василий, - ты прости меня, я ведь попугая выпустил, а он водку на принтер пролил, зараза такая!

- Ну, пролил и пролил, с кем не бывает! – Лилька смахнула с век невидимые слезинки. – Этот принтер бракованным оказался, я его уже сдала, на неделе новый подвезут.

- Вот оно как… - разочарованно протянул муж.

- Ты успокойся, Вася, - жена погладила его по щеке. – Тебе отдых положен. А я врача сейчас позову…

Василий закрыл глаза и с сожалением подумал: «А всё-таки вражиной оказался аппарат!»


Фото автора