Изгои. Глава 147

Пожилой мужчина, одетый в серый плащ и чёрную шляпу, открыл дверь спальни и подошёл к кровати, где лежал под одеялом Женя Орлов. Молодой учёный открыл глаза и спросонья огляделся по спальне.

—Проснулся? — улыбнулся пожилой мужчина и разгородил шторы на окне.
—Вы кто? — нахмурился Женя.
—Ты меня не узнаёшь? — усмехнулся незнакомец и закурил.

Женя взглянул на пожилого человека. Тот пускал табачный дым в открытую форточку.

—Вы – это я! — осенило Женю.
—Так и есть, — подтвердил пожилой мужчина и выкинул недокуренную сигарету в форточку. — Видишь ли, я пришёл к тебе с определённой целью.

Пожилой человек снял шляпу и уселся на стул возле кровати.

—Не удивляйся, но мне 79 лет.
—Поразительно! — залюбовался Женя незнакомцем и откинул одеяло. — Как я постарел!

Женя ощупал пальцами щёки пожилого мужчины, потрогал его нос и губы.

—Если вам 79 лет, то.. Получается, вы из будущего ко мне явились. Дайте, угадаю. Вы из 2029 года?
—Да, оттуда, — кивнул пожилой человек.
—Что вам нужно? — насторожился Женя.
—Я же говорю, у меня определённая цель.

79–летний Евгений Михайлович уложил свою молодую «версию» в кровать и укрыл одеялом.

—Что вы делаете? — покосился Женя на Евгения Михайловича.
—Расслабься, больно не будет, — заверил Евгений Михайлович парня. — Моя цель заключается в том, чтобы показать тебе твоё будущее. Поверь, оно не идеально. Через два года, в 1986–м, твой отец Михаил Тимофеевич погибнет под колёсами неуправляемого автобуса, у которого на перекрёстке откажут тормоза. Пройдут годы, а ты не смиришься со смертью родных и близких. Ты будешь потихоньку сходить с ума один в пустой квартире. Ты будешь по–прежнему работать в институте, получая огромную зарплату. Гринберг над тобой сжалится и оставит на высоких должностях. В 2015 году в возрасте шестидесяти пяти лет ты вместе со своей фиктивной женой Леной возьмёшь из детдома на попечение 4–летнюю сироту Полину. Девочка скрасит твою старость. Впоследствии ты девочку удочеришь. Ты перепишешь на неё свою дачу, машину, квартиру, сбрежения. А двумя годами ранее, в 2013–м, тебя попросят опекать Сергея Лисовского, 9–летнего пацана, чей отец сядет за убийство на пожизненный срок. Мама пацана, будучи в подпитии, сломает позвоночник, неудачно упав с лестницы в подъезде собственного дома. Она станет до конца жизни инвалидкой–колясочницей. Намного позже, в июле 2029 года, когда тебе исполнится 79 лет, в твоей жизни произойдёт это событие.

Евгений Михайлович дотронулся рукой до лба Жени. У молодого учёного дыхание перехватило от прикосновения чужой руки. Женя уставился в потолок безумным взглядом. 

Спальня, как по мановению волшебной палочки, превратилась в одну из улиц города пирамид. Везде гремели взрывы. Горожане в спешке покидали свои дома. Были слышны истеричные крики женщин и визг детей. Горожане стремились покинуть разрушенные войной улицы города. Под свист пуль и грохот падающих небоскрёбов горожане, убегая от войны, в стихийной давке топтали тех, кто падал и уже не вставал. Небо над городом пирамид заволокло чёрным дымом. Такси–планы замерли на дорогах, некоторые из них валялись на обочинах. Крылатые сферы–циклопы, патрулирующие город с воздуха, теряли ориентацию от попадания в них ракет и врезались в охваченные огнём небоскрёбы. Мегадирижабли, перевозящие тяжёлые грузы под своими «брюхами», сталкивались друг с другом и падали на улицы.

Евгений Михайлович стоял на ступеньке трапа корабля–черепахи и с презрением оглядывал толпу горожан, собравшихся на центральной площади. В толпе затерялся молодой Женя Орлов. Корабль–черепаха был в некоторых местах охвачен огнём. Евгений Михайлович спустился по трапу. Под его ногами зашуршал пепел. Серый плащ и чёрная шляпа, что были на нём, искрились и дымились. Морщинистое лицо учёного было в кровоподтёках и ссадинах. В правой руке пожилой учёный зажимал детонатор. Орлов оглянулся. У него за спиной возвышался огромный городской купол, сияющий солнечными лучами. У подножия купола громоздились бочки со взрывчаткой, соединённые между собой электрическими проводами.

Через толпу горожан, собравшихся на площади, протиснулись одиннадцать голых и босых мужчин, руки которых были связаны верёвками. Голых связанных мужчин подгонял к куполу председатель совета Милиус, одетый в величественный шёлковый халат.

—На колени! — приказал Милиус.

Голые мужчины подчинились и упали перед Орловым на колени, склонив головы. Милиус рухнул перед Орловым на колени и посмотрел ему прямо в глаза.

—Что происходит? — спросил кто–то в толпе горожан.
—Что они делают? — недоумевали в толпе горожан.
—Почему они голые? — удивились в гуще толпы.
—А чего ты меня–то спрашиваешь?! — возмутился кто–то в толпе.
—Зачем они на колени встали? — задала вопрос девушка с первых рядов сборища.
—Кто это такой в плаще и шляпе? — поинтересовались с задних рядов толпы, кивая на Евгения Михайловича. 
—Это самый настоящий человек, и он террорист–одиночка, — ответила девушка с первых рядов сборища.

Женя Орлов, прижатый толпой горожан,  наблюдал за Евгением Михайловичем. На улицах города по–прежнему гремели взрывы, была слышна стрельба, не смолкали женские крики и визги детей.

—Смотри, это мы, — провозгласил Милиус и снял с себя величественный халат. — Ты долго этого ждал, Орлов. Делай с нами всё, что захочешь. Имеешь на это право. Мы перед тобой виноваты, и мы никогда об этом не забывали. Все эти сорок пять лет мы жили с пониманием того что наша с тобой встреча неизбежна. Это был лишь вопрос времени.

Горожане притихли. Тишину площади нарушали звуки военных действий на улицах. Женя Орлов, зажатый толпой горожан, не спускал глаз с Евгения Михайловича.

—Чего ты ждёшь, Орлов? — выразил  нетерпение Милиус и разделся догола.  — Мы знаем, ты одержим местью. Так действуй, не тяни.
—Ответьте мне на вопрос, — отозвался наконец Евгений Михайлович и подошёл к трюму корабля–черепахи.
—На какой вопрос? — уточнил Милиус, видя, как пожилой человек достаёт из трюма корабля моток электрических проводов.
—Вы когда–нибудь испытывали физические страдания от пыток электрическим током? — конкретизировал Орлов свой вопрос и размотал провода.
—Никогда, — честно признался Милиус, наблюдая за тем, как пожилой учёный вынимает из трюма корабля канистры с надписью «Бензин».
—Никогда, говоришь? В таком случае я исправлю эту досадную оплошность.
—Что ты задумал, Орлов? — насторожился Милиус, глядя на то, как пожилой учёный откручивает пробки канистр.

Женя Орлов, окружённый толпами горожан, внимательно наблюдал за действиями Евгения Михайловича.

—Что я задумал, спрашиваешь? Я буду вашим палачом.

Евгений Михайлович облил бензином каждого голого мужика, включая Милиуса.

—Ну и вонь, — поморщился один голый мужик и ощупал свою мускулистую грудь.
—Что за пахучая жидкость? — спросил другой голый мужик.

Остальные мужики ощупали свои голые тела и даже попробовали бензин на вкус.

—Гадость, — сплюнул голый мужик и переглянулся с остальными.
—Экскурс в историю, — начал Евгений Михайлович и спрятал детонатор в карман плаща. — Американский изобретатель Томас Эдисон в 1880–х годах ратовал за более гуманные методы смертной казни, нежели повешение. Правосудие сочло доводы Эдисона убедительными. Тогда–то и были введены в эксплуатацию так называемые электрические стулья для умерщвления преступников высоким напряжением. Я же придумал более  изощрённый метод вашей казни. Своего рода электрические стулья с последующим воспламенением паров бензина.

Евгений Михайлович обернул туловище каждого обнажённого мужика, включая Милиуса, толстым силовым кабелем и подсоединил его конец к входному реле электрогенератора корабля–черепахи.

—Не надо, пожалуйста, — запаниковал один голый тип.
—Не делайте этого, — испугался другой голый тип.
—Я не хочу прилюдно умирать! — впал в истерику третий обнажённый тип и оглядел площадь, где скопились тысячи горожан.
—Простите меня за то, что я когда–то натворил с вашей семьёй! — зарыдал четвёртый нагой персонаж и принялся  целовать Орлову ноги.
—Встань, тряпка! — огрызнулся его сосед.
—У меня красавица жена и пятеро детей! — застонал другой обнажённый семьянин.
—Только не это, только не позорная смерть. Не хочу, не хочу, не хочу, — запричитал очередной голый персонаж.
—Пощади нас! — умоляюще смотрел на Орлова Милиус и снял с головы золотую корону.
—Пощадить? — сразу помрачнел Евгений Михайлович и спрятал пустые канистры из–под бензина в трюм корабля–черепахи. — А вы пощадили мою беременную жену Машеньку и дочку Настеньку, когда издевались над ними в лаборатории института у меня на глазах? А моих братьев Моисея и Леонида, мою сестру Кристину и маму Ольгу Никитичну вы жестоко убили в деревне. В аду не будет правосудия, в аду сгорают за грехи.
—Что вы унижаетесь перед этим стариком полоумным, ножки целуете ему и слёзы льёте! — расхохотался голый смельчак. — Ему самое место в психушке! Вы что, не видите, он больной на всю голову!
—Закрой рот, придурок! — шикнул его сосед справа.
—Я уверен, у старика смелости не хватит, — хорохорился смельчак. — Кишка у него тонка. Давай, старик. Боишься? Я так и думал. Ты слабак. Ты тюфяк. Размазня.
—Заткнись, урод! — прошипел его голый сосед.
—Не бойтесь, мужики, вокруг целая куча  свидетелей, — успокоил всех смельчак. — Старик не посмеет. Я вспоминаю, как его брюхатая жёнушка подмахивала мне, получая удовольствие от толчков моего члена во влагалище, чего она, судя по тогдашним стонам, давно не получала от собственного муженька. А ротик его дочки принимал столько моей спермы, что её хватило бы на два стакана.
—Заткните наконец это ничтожество! — не выдержал Милиус.
—Ребят, а помните, как мы издевались над его роднёй в деревне? — вспомнил молодость голый смельчак. — Это было потрясающе!
—Ублюдок! — выругался Милиус и взглянул на Евгения Михайловича. — Не слушай этого кретина. Беру ответственность на себя. Давай спокойно поговорим обо всём.

Евгений Михайлович молча отвернулся к кораблю–черепахе.

—Нет!! — ужаснулся Милиус, видя, как Евгений Михайлович дёрнул вниз какой–то рычаг, закреплённый под входным реле электрогенератора корабля–черепахи.

На протяжении следующих двадцати минут Евгений Михайлович и горожане смотрели на то, как через голые тела двенадцати мужчин, включая Милиуса, пропускается электрический ток. Тела при этом бились в судорогах, пуская пену изо рта.

—Остановите это! — выкрикнули из толпы горожан.
—Это самосуд! — прокричал кто–то в толпе горожан. 

Женя Орлов, находящийся среди толпы горожан, не спускал глаз с чудовищной пытки.

—Прекратите издевательства! — проорали в гуще городской толпы.
—Мы не в средневековье находимся, а вы не инквизитор! — крикнули вдогонку.
—Их должны судить, а не пытать током! — блеснула знаниями юриспруденции девушка с первых рядов сборища.

Голые тела мужчин вспыхнули огнём, как спички. В толпе горожан началась самая настоящая истерика при виде заживо горящих мужских тел, через которые продолжал пропускаться электрический ток. Евгений Михайлович не выдержал жуткого зрелища и отвернулся к кораблю. Впечатлительных горожан вырвало при виде сожжённых мужских тел, замертво упавших на землю. Электрогенератор корабля–черепахи отключился спустя двадцать минут пыток. Орлов подошёл к обгоревшим трупам голых мужчин и пустил пулю из пистолета каждому из них в голову, произведя контрольные выстрелы. Отбросив пистолет, пожилой учёный вздохнул с облегчением и взглянул на небо.

—Машенька, Настенька, Моисей, Лёнечка, мама, Кристиночка, я за вас отомстил, — перечислил Орлов родню и перекрестился.
—Здравствуйте, Евгений Михайлович, — послышался женский голос за спиной пожилого учёного.

Орлов оглянулся. Недалеко от него стояла пожилая женщина, одетая в элегантный коричневый брючный костюм. Пожилую женщину сопровождали вооружённые люди в военной форме, четверо мужчин–врачей в белых халатах, а также некая молодая женщина, одетая в розовый комбинезон с капюшоном, и маленькая девочка, одетая аналогично. Женщина и девочка скрывали лица под капюшонами.

—А ты кто такая?! — рявкнул Евгений Михайлович и вынул из кармана плаща детонатор.
—Меня зовут Элоиз, — представилась та. — Я прилетела из США специально для того чтобы поговорить с вами о жителях этого древнего города. Я прилетела найти компромисс. Вы не имеете права убивать население целого города, среди которого много женщин и детей.
—Это почему не имею? — напрягся Евгений Михайлович, зажимая в руке детонатор.
—Потому что жители города принадлежат мне, — заявила Элоиз, приближаясь к Орлову вместе с сопровождающими.
—А как же Марк Семёнович? — недоумевал Орлов, не спуская глаз с пожилой дамы. — Почему он сюда не приехал?
—Я сейчас всё вам объясню, — пообещала Элоиз и протянула Евгению Михайловичу свою ладонь.  — Но для начала отдайте мне детонатор.
—С какой стати? — хмыкнул Евгений Михайлович.