Проклятие синьора Луи, картина 1-я

Рисунки Глеба Никольского               
               
                Действующие лица – люди:

С и н ь о р   М а д ж а ф о к о   д е   К а р а б а с, владелец и директор кукольного театра.
Д ж у л и я, она же С и н ь о р а  М е т л а, экономка в доме Карабаса.
А л о и з  де  Б у л е м а р, он же Д у р е м а р, ассистент Карабаса.
А н т о н и о, он же  В и ш н е в ы й  Н о с, столяр и декоратор.
К а р л о - Д ж е п е т т о,  музыкант.
С и н ь о р   Л у и   д е   С и п е р,  путешественник и меценат.
А л ь б е р т о, мясник.
Л ю ч и я, его жена.
П ь е т р о, булочник.
Б а з и л ь, точильщик.
С и м о н, цирюльник.
О т е ц   Б о н и ф а ц и й, священник.
Х у г о, зять точильщика.
Полицейский, публика, крестьяне, хозяин придорожного трактира.

                Действующие лица – куклы:

К о л о м б и н а.
С и н ь о р  К а п и т а н,  он же  Д о н  М е р з а в е ц.
А р л е к и н.
П ь е р о.
Б р у т т и н о - Б и р б а н т е.
Прочие куклы: Пульчинелла, акробаты, солдаты во главе с капралом, горожане и др.

            Действие происходит в небольшом итальянском городке, в эпоху раннего 
Возрождения.
               



                ПРОЛОГ
 
               Лунная ночь. Площадь средневекового европейского городка. Где-то недалеко играет разудалая бесовская музыка, и слышен поющий женский голос. На сцену выбегает М я с н и к, все еще могучего сложения, но уже обрюзгший, не вполне трезвый, наполовину седой человек, в потертой одежде горожанина. В руках у него откупоренная бутылка вина.
                                                
    
      М я с н и к (негромко). Джулия! Это ты? Джулия!…

               Оглядывается и прислушивается.

Нет, не она… (Пьет вино.) Эй! Музыканты! Нельзя ли потише!
 
               Певунья умолкает, музыка становится тише. Мясник прикладывается к бутылке еще раз.
 
И вообще! Играйте что-нибудь грустное… потому что это печальная история, синьоры!
 
                Музыка меняется. Мясник допивает вино и швыряет пустую бутылку.

Мало того, что меня чуть не сожгли! Мало того, что избили плетью! Так еще моя любовь улетела! По лунной дорожке… с моим ребенком на руках! А других детей у меня нет... и не будет! Тогда зачем мне мясная лавка? Зачем успех в делах?

                Трясет  карманами.  Слышен звон серебра.  Несколько  монет  вылетают  из его карманов и катятся по сцене.

Зачем  деньги? Что в них толку!… (Плачет  и стонет.)

      Н е п р и я т н ы й  ж е н с к и й  г о л о с (из-за сцены). Альберто! Опять ты пьян! Опять воешь на луну! Опять швыряешь деньги!
         
                На сцене появляется жена мясника Л ю ч и я, не менее могучего сложения. В отличие от мужа, она одета опрятно, и даже с некоторой претензией на моду.

     Л ю ч и я (публике). Не слушайте его! Нет у этого дурака детей! И не было никогда! (Оборачивается к мужу.) Пошли  домой!

                Что-то проносится в воздухе. Слышен женский смех. Лючия, изменившись в лице, грозит кулаком луне.

Я сказала: домой!

                Хватает мужа за шкирку и, оглядываясь на луну,  ведет его со сцены, действуя то уговором, то пинками, одновременно подбирая серебро.

      М я с н и к. Иду, душа моя, иду!

              Лючия, в поисках закатившихся монет, падает на карачки и отползает от мужа. Мясник,  воспользовавшись моментом, вновь обращается к публике.

Вот так, синьоры! Десять лет прошло, а я не забыл Джулию! Как она пела! Что с того, что она оказалась ведьмой! Да, ведьмой! – а я тоскую! Я все жду: может, она вернется… может, я увижу сына…

                Получив очередной пинок от жены, идет со сцены и останавливается в кулисах.

Ну, а если хотите знать подробности (хихикает), то найдите на городской помойке старого кривого кота!  Он вам все расскажет! (Уходит.)


               

                Картина первая

                Явление первое

              Та же площадь десятью годами ранее.  Ранний летний вечер. Видны вывески цирюльни, трактира и нескольких лавок, в том числе булочной и немного  поодаль   –   мясной.   У  хода  в  булочную примостился  со  своим  станком      
 Т о ч и л ь щ и к,  тощий, кривой, бедно одетый старикашка. Двое горожан, толстых и жизнерадостных, а  именно      Мясник    и    Булочник, ожидая заточки ножей, ведут беседу.

      М я с н и к. …и как только барабан умолк, Дон Мерзавец размахнулся… (вырывает у точильщика нож) и пронзил бедняжку кинжалом... вот так! (Делает выпад, едва не попадая ножом в булочника.)
      Б у л о ч н и к. Идиот! Осторожнее!
      М я с н и к. Тут она страшно закричала, и из нее хлынул поток крови…
      Б у л о ч н и к (отодвигаясь на безопасное расстояние). Ох! Настоящая кровь! Это правда, Альберто?
      М я с н и к (самодовольно). Самая настоящая! Уж я-то могу распознать подделку!
      Т о ч и л ь щ и к (вмешиваясь в беседу). Вам, господин мясник, вроде бы и карты в руки, вот только…
      М я с н и к. Что – только? (Продолжает размахивать ножом.)
      Т о ч и л ь щ и к. Глаз так выколоть можно! Да и мясо вам в лавку привозят уже битое. А вот мой зять Хуго работал на бойне. (Осторожно отбирает у мясника нож.) Он тоже ходил на представление, и клянется, что это клубничный сок!
      М я с н и к (язвительно). Правильно его с бойни прогнали! Ни черта он в мясе не понимает! Надо же: спутать кровь с клубничным соком! А я-то хотел взять его к себе... приказчиком!
      Т о ч и л ь щ и к (обидевшись). Кто-кто, а мой зять понимает в мясе! Побольше некоторых! Всегда домой лучшие куски приносил!
      М я с н и к. Ага! Мясо, значит, воровал... так-так!...
      Т о ч и л ь щ и к. Хотите знать, и я был на спектакле! Так вот: таким скверно наточенным кинжалом проткнуть человека нельзя! Да еще так по-дурацки им тыча! (Очень похоже передразнивает выпады мясника.)
      М я с н и к.  Много ты, старый осел, видел с галерки своим кривым глазом… ха-ха-ха!

                Мясник и Точильщик надуваются, как индюки перед дракой. Булочник поспешно становится между ними.

      Б у л о ч н и к. Господа! Не ссорьтесь по пустякам! (Пытается их растащить.) Фу! Словно два знатных синьора! (Незаметно для мясника пихает в бок точильщика, одновременно подмигивая мяснику.) Кстати! Есть отличный анекдот! Однажды один синьор уехал на охоту, а в это время его синьора… (Переходит на шепот.)

                Мясник, булочник, и точильщик тесно сходятся, и через минуту взрываются таким дружным смехом, что из окна цирюльни показывается багровая, явно с перепоя, физиономия  Ц и р ю л ь н и к а.

      Ц и р ю л ь н и к. Пьетро! Иди сюда! Расскажи анекдот, а я тебя побрею! Ты своей щетиной покупателей пугаешь!
      Б у л о ч н и к (с опаской). А ты, Симон, в порядке? У тебя руки не дрожат после вчерашнего?  (Гладит свои давно не бритые щеки.)
      Ц и р ю л ь н и к (бодро). Поправился! Я побрил уже пятерых, и все ушли своим ходом! Хотя у второго и кровищи было! (Смеется.)  Кстати! Я тоже был на спектакле, и так и не понял, настоящая там кровь, или нет! Правда, я был малость того…(Щелкает пальцем по горлу.)
      Т о ч и л ь щ и к (одумавшись и желая загладить ссору). Ваш заказ, господин мясник! Простите меня! Я был не прав!
      М я с н и к (с важным видом). Больше так не поступай... держи!

                Точильщик передает мяснику несколько ножей и получает от него деньги.

      Т о ч и л ь щ и к. А вот и ваш нож, господин булочник! (Отдает длинный и даже на вид острый, как бритва, хлебный нож.) О! Смотрите!

Вот идет экономка директора театра! Уж она расскажет все, как есть! (Кричит на всю площадь.) Джулия! Синьора Метла! Иди к нам!
      Ц и р ю л ь н и к. Ха! Дождешься правды от ведьмы! Свят, свят, свят… (Испуганно крестится и скрывается в окне.)
               

                Явление второе

                На площади появляется экономка директора театра  Д ж у л и я, по прозвищу С и н ь о р а   М е т л а, грудастая, статная, рыжая, похожая на львицу, с большим прямым носом, совсем еще не старая красотка. Она решительна и абсолютно бесстрашна, что подтверждалось множество раз. За это, и еще за многое другое она имеет твердую репутацию ведьмы. В городе ее любят большинство мужчин и детей и ненавидят и боятся все женщины.

      Д ж у л и я (чуть заикаясь). З-здорово, толстяки!  (Щекочет Пьетро.) Скоро, скоро будет праздник Главного Городского Кабана! М-мне кажется, им станет кто-то из вас!  (Обнимает и щиплет мясника.) К-как вас жены-то кормят! (Точильщику.) А тебе, дедуля, не быть Кабаном: больно тощий!
      Т о ч и л ь щ и к (опять обидевшись). Не очень-то и надо!…
      
                Общий смех. Джулия продолжает заигрывать с мясником и булочником.

      М я с н и к (слабым голосом).  Пусти, Джулия…

                Пугливо смотрит в сторону своей лавки.
 
Как бы нас не увидела жена! Она тут, мясо продает (высвобождается). Что это за праздник Кабана? Мы про такой  не слыхали…
      Д ж у л и я. С-сука бесплодная твоя Лючия! (Что-то злобно шепчет.) Не будет у тебя от нее детей! (Деловито.) Хочешь, я ее изведу?… лихорадкой уморю?… все печенки огнем выжгу?… могу еще, чтобы она лопнула! Соглашайся! Я в-возьму недорого…
      М я с н и к (решительно). Отстань от нее! Лучше вот что скажи. Эта кровь… на представлении… она настоящая?
      Д ж у л и я. Не совсем! П-пока наполовину, но с каждым днем... у-у!  мы с директором постепенно оживляем кукол с помощью черной магии…

                Все, включая вновь высунувшегося из окна цирюльника, слушают Джулию, разинув рты.

      Т о ч и л ь щ и к. Как вы это делаете?
      Б у л о ч н и к. Лучше расскажи,  как ведьмы справляют шабаш!
      М я с н и к. Лучше спой!
      В с е,  хором. Спой! Спой!   

                Джулия, немного поломавшись, соглашается. С первых нот становится ясно, почему ее пение так любят – у нее голос, как у сирен, некогда соблазнявших Одиссея.

       Д ж у л и я (пляшет и поет).

                Солнце светит, в небе ясно,
                Все пока идет прекрасно!
                Я пою, пляшу от счастья...
                Дьявол ждет ночного часа!

                День клонится, между прочим,
                С каждым часом – ближе к ночи!
                Ах! Закат зловеще красен!
                Дьявол ждет ночного часа!

                К вам, супружеские пары,
                В эту ночь придут кошмары.
                Прячьтесь в страхе под матрасы –
                Дьявол ждет ночного часа! (*)

       Б у л о ч н и к. Тише! Отец Бонифаций идет!

               Цирюльник поспешно прячется. Наступает полная тишина.
               
(*) стихи автора
               
               
                Явление третье

                На площади появляется священник о т е ц  Б о н и ф а ц и й. Это - невысокий, толстенький человечек средних лет, в потертой и засаленной рясе,  с мелкими и невыразительными чертами лица, и тихим, ласковым голосом. Он все время мечтательно улыбается и потирает свои маленькие белые ручонки.

        С в я щ е н н и к. Мир вам, дети мои! Развлекайтесь и не забывайте молиться! Я на днях получил письмо. Епископ, как ни удивительно, признал пьесы синьора Карабаса вполне христианскими…
        М я с н и к  (горячо). Я всегда это говорил!…
        Б у л о ч н и к (в сторону). Интересно, сколько это стоило Карабасу?
        С в я щ е н н и к (с вожделением глядя на Джулию). А вот о тебе, Джулия, единого мнения нет! Смотри! Как бы у Святой Церкви не поднялась на тебя карающая рука…
        Д ж у л и я. Ах! Неужто поднимется?

              Хватает священника за рясу в том месте, которое у людей иного, недуховного звания, смело можно назвать причинным. Отец Бонифаций столбенеет, руки и ноги перестали ему служить.

Ну-ка! (Не давая священнику опомниться, проделывает с ним своей рукой нехитрые, всем понятные манипуляции.) Что там у Святой Церкви на меня поднялось? Ох! Ух! Ах, ты! Что угодно, только не рука! Ну-ка, еще раз…

               Джулия, закончив действо, уходит, гордо задрав голову. Отец Бонифаций, в безобразно взбугрившейся рясе, с трясущимися руками, весь красный то ли от гнева, то ли от стыда, молча стоит столбом. Никто не осмеливается рассмеяться.

      Б у л о ч н и к. Вот и поговорили с ведьмой! (Осторожно хихикает.)
      С в я щ е н н и к (перехваченным голосом). Ведьма! Сатанинское отродье! В огонь ее!
      М я с н и к. Господь с Вами, святой отец! Вовсе она не ведьма...
      С в я щ е н н и к. Что она пела?
      М я с н и к. Да так. Ничего особенного. Дескать, кошмары будут сниться…
      С в я щ е н н и к (постепенно успокаиваясь). Говорят, она на сносях?

                Короткое замешательство. Первым находит, что сказать, Булочник.

      Б у л о ч н и к (указывает на Мясника). Вот он знает. (Оборачивается к Мяснику.) Правда, Альберто? Ты же знаешь, кого она объявит папашей…
      М я с н и к (испуганно). Хватит врать!
      С в я щ е н н и к. Хм! Ведьма! На сносях! Бесовское потомство… котята черные... сжечь!
      М я с н и к (горячо). Врут все! Нет у нее никакого живота!  И… и мясо ест! Я всегда ей вырезку ношу... ну, и немного денежек дарю...

                Все с трудом сдерживают смех.

      С в я щ е н н и к. Значит, не на сносях? И не ведьма?  Это правда, сын мой?  (Доверительно наклоняется к мяснику.)
      М я с н и к (польщенный доверием). Не ведьма! Ей-Богу, не ведьма! Она, если хотите знать, под платьем крест носит! Прямо меж грудей! (Спохватывается.) А что вы меня расспрашиваете? Причем здесь я?

               Хохочут все, включая священника и цирюльника, который вновь появился в окне. Мясник, обидевшись, поворачивается и пытается уйти к себе в лавку.

     Т о ч и л ь щ и к. Ну вот, обидели человека…
     С в я щ е н н и к (сквозь смех). Господь наш и Святая Церковь ему за глупость все грехи прощают! (Оборачивается к пастве.) Не трогайте Мясника! Он на Церковь жертвует больше, чем вы, вместе взятые! (Кричит вслед мяснику.) Вернись! Вернись, сын мой! Мы пошутили!
     Б у л о ч н и к (поспешно). Альберто, вернись! Мы пошутили!

               Мясник останавливается. Булочник, точильщик, и высунувшийся из окна цирюльник наперебой кричат ему: «Стой! Ты что, шуток не понимаешь?» и прочее. Мясник, поколебавшись, возвращается. Все делают вид, что ничего не произошло.

      С в я щ е н н и к. Мир вам, дети мои! А вот ведьме не поздоровится…

              Осеняет всех крестом и, мечтательно улыбаясь, уходит.

      М я с н и к  (булочнику). Еще раз донесешь на меня попу, будет тебе – вот! (Подносит к носу булочника огромный кулак.) Понял?
      
              Булочник поспешно отходит в сторону.

      Т о ч и л ь щ и к. Ох! Нехороший человек этот отец Бонифаций…
   
               Все молчат.

Доносы пишет!
               
               Все молчат.

Как только появился, сразу написал епископу, что в городе поселилась нечистая сила!
      Ц и р ю л ь н и к (из окна). А то к нам ангелы слетелись?
      Т о ч и л ь щ и к. Он и на епископа доносит! Дескать, берет взятки от директора театра...
      Ц и р ю л ь н и к. А то не берет? При таких-то спектаклях! То ли куклы, то ли люди… все-таки, наверное, это кровь была!
      Т о ч и л ь щ и к. Отец Джордано куда лучше был! Всем давал жить...  и нечистой силе тоже!
      Ц и р ю л ь н и к (мрачно). За что его и сожгли...
      М я с н и к. И сразу этот отец Бонифаций появился...
      Т о ч и л ь щ и к. ...и начал приставать к Синьоре Метле! (смеется). Как она его! ух!.. эх!.. ах ты! (Повторяет ее действия.) Обтрухался наш отец!

                Все смеются.

     М я с н и к (отсмеявшись). Как бы у Джульки не было неприятностей…
     Б у л о ч н и к.  Ничего ей не будет! Сядет на метлу – и улетит в другой город!  (С тоской.) А мы останемся здесь…
     Т о ч и л ь щ и к. С отцом Бонифацием и герцогом Чезаре!
     Ц и р ю л ь н и к. О политике ни слова! (Скрывается в окне.)

               Несколько секунд все молчат.

      М я с н и к. Есть идея! Пойдем сегодня на спектакль и купим места в первом ряду! Вот увидите: кровь там – настоящая!
      Б у л о ч н и к. На сегодня все билеты проданы...
      М я с н и к. Тогда – на ближайший! Вечером должны повесить афишу...
      Б у л о ч н и к (в сторону). Надо же! Мясник – и такой театрал! Что с нашим братом ведьмы делают…
      Ц и р ю л ь н и к (из окна цирюльни). А после спектакля посидим в кабачке! Как не выпить при такой жизни! (Вновь скрывается.)
      Т о ч и л ь щ и к (робко). Можно, я с вами? Только у меня нет денег…
      М я с н и к (благодушно). Можно, старина! Я куплю три билета… а ты приведи зятя! Пусть он покается, что был не прав! А я подумаю насчет места в лавке! У меня от покупателей отбоя нет... жена не справляется!
       Т о ч и л ь щ и к (кланяясь). Спасибо, хозяин... а то зять без работы... и дома есть нечего. Куда мне, старому, да с одним глазом ножи точить?

               Кланяется, кряхтя, взваливает на себя тяжелый точильный станок и уходит.

       Б у л о ч н и к. Зря простил...  продаст он тебя попу!
       М я с н и к. Отстань! В своей лавке распоряжайся...
       Б у л о ч н и к. А не боишься, что зять мясо воровать начнет?
       М я с н и к (с гордостью). У Лючии раз украдешь, потом всю жизнь калекой будешь! (Смотрит в небо.) Вроде дождь собирается... ну, пока! Пойду помогу ей, а то заработалась бедняжка...

              Уходит к себе в лавку. Небо быстро темнеет от туч, начинает накрапывать.
 
       Б у л о ч н и к (с завистью в голосе). Господи! Как ему везет! Почему ему все с рук сходит? Почему на него деньги так и сыплются?

               Булочник задирает голову вверх. Дождь становится сильнее.

А я все бьюсь, а толку чуть! Покупателей мало... гроши зарабатываю! И не любит меня никто... даже жена! Почему? (Не дождавшись ответа.) Видно, и вправду  –  дуракам счастье…

               Дождь начинает лить, как из ведра. Булочник скрывается в своей лавке.



                ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ