Архитектор судьбы

Семён учился в Архитектурном, но в тайне мечтал быть актёром. Да не просто самодеятельным, а хотя бы на уровне участника труппы краевого ТЮЗа. "Эх, если бы мечта моя сбылась... Какая жизнь тогда бы началась!" - частенько напевал себе под нос будущий создатель городских мостов и набережных. "И в кого это я такой красивый уродился?", - привычно подтрунивал над собой Семён, рисуя план очередного учебного проекта. В комнату постучали.

— К Вам тут гостья, молодой человек, пожаловала.

Семён арендовал комнату в обшарпанной пермской коммуналке. Стипендия, конечно, шиковать не позволяла, но ему удавалось как-то вертеться. Брал вечерние подработки в качестве репетитора по черчению, между делом осваивал инвестирование, умудрялся чинить компьютеры на заказ. Правда, времени на развлечения совершенно не оставалось. Однокурсники почитали трудолюбивого юношу за ботаника, денно и нощно корпевшего над учебниками вместо отдыха в хорошей, по их мнению, компании. Никаких гостей, парень, разумеется, не ждал.

Соседка потребовала скорее отреагировать на приход неизвестной особы.

— Так соизволишь ли ты встретить незваную гостью или нет? У меня уже суп на плите подгорает!

— Да, Тамара Михайловна, одну минуту. Спасибо!

Будущий архитектор оглядел придирчивым взглядом своё аскетичное холостяцкое жилище с горбатой настольной лампой на древнем, как мамонт, подоконнике. Почесал затылок, оправил майку и двинулся навстречу приключениям.

На пороге стояла ни дать, ни взять — тургеневская барышня — мечта одинокого романтика. Широкие поля соломенной шляпы обрамляли кукольное личико, по бокам которого свисали подхваченные старомодными шпильками пепельные локоны. Очаровательная пигалица смотрела на общежитское хозяйство строгим взглядом. Однако без тени презрения.

— Здравствуйте! — прозвенел голосок загадочной кокетки. Меня зовут Амалия. Амалия Рихтер.
- А я...
- Мне известно, кто Вы. Можем ли мы пройти в Вашу комнату? От посторонних глаз?
- К.. конечно...

Молодые люди пересекли расстояние от входной двери до студенческой каморки быстрым шагом, словно заговорщики. Едва за ними затворилась дверь, Амалия одарила поцелуем в губы недоумевающего Семёна, обвив его шею маленькими ручками в ажурных перчатках 19-го века. В голове у студента зашумело. В ту же секунду веки его смежились, он оказался на территории подсознательного кинозала. Будто чей-то невидимый палец переключил тумблер с одного мира на другой. Семён утратил чёткую грань между фантазией и реальностью.

Он просто наблюдал за действием, представшим перед его внутренним взором. Фильм начался с демонстрации будуара, где прихорашивались дамы, разодетые в бальные платья. Камера выхватывала эпизоды передвижения красавиц, спешащих по длинному коридору в роскошную залу на фоне издаваемого ими заливистого смеха. Там с нетерпением карточных игроков сидели в ожидании напыщенные кавалеры.

— Дамы и господа! Сегодня мы представим вашему вниманию первую в мире фильму!

Ретро-конферансье обращался к франкоязычной публике, состоявшей, преимущественно из богемы и великосветских кутил.

— Граф Ришелье, Ваше слово!

Семён увидел самого себя, наряженного в чёрный бархатный фрак и шляпу-цилиндр. Вышагивая вальяжной походкой с тростью в руке, преобразившийся герой потустороннего экшена, заговорил:

— Приветствую наших первых кинозрителей! Сегодня важный исторический день для всего человечества! Братья Люмьер передали мне инициативу по распространению киноискусства в массы! Да, господа, не удивляйтесь. Через несколько минут вы соприкоснётесь с величайшей тайной общественного значения под названием: «прогресс»! Вам, избранным представителям света, повезло совершить открытие столетия. Магию заказывали? Получите!

С победоносным видом Семён-Ришелье взмахнул своей лакированной тростью в сторону белой простыни, как чародей, и на ней появились неясные чёрно-белые предметы. Затем они зашевелились. Через мгновение публика различила в расплывчатом изображении паровоз. Кадры бегущего транспортного средства сменились показом другого плана. Леди, смотрящей из окна парижской квартиры в палисадник. Показались розы крупным планом. Приблизилось очертание миловидного женского лица. В зале раздались непроизвольные мужские вздохи…

«Амалия!», — прошептал Семён. Это была она — самая первая звезда синематографа!

— Вспомнил-таки, наконец? — отозвалась живая копия экранной феи с лёгким укором в голосе.

— "Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты".

Амалия одобрительно засмеялась.

— Тебе предстоит ещё многое вспомнить…. Ты ведь — потомственный режиссёр. И твоё главное предназначение — строить мосты между сознанием людей и жизнью в её первозданном замысле.
— Но, как ты узнала? Это что, розыгрыш?
— Послушай, ты всегда мечтал стать артистом, так ведь? Признайся себе, наконец!
— Но я ведь даже никогда не говорил об этом вслух!
— Вот именно! А надо было.
— Я не могу поверить в происходящее!
— Без проблем. Поверь в свои возможности. И только.
— Но я же в следующем году заканчиваю Архитектурый.
— У каждого свои трудности…
— Тебе легко говорить! Ты наверняка не делала ничего из ряда вон выходящего. Вот скажи мне, в чём лично твоя миссия?
— Я - муза.
— Ха. Так просто?
— Всё гениальное просто. Ты звал меня и я пришла. Теперь ты обязан творить, по-настоящему!
— В смысле, как гений?
— А как же иначе?
— Ну, я в лучшем случае на местный ТЮЗ рассчитывал. В мечтах.
— Бери выше.
— Петербург?
— Промежуточный этап.
— Москва?
— По сути, ничто не меняется.
— Париж?
— Интересно. Но я бы поработала с американцами.
— Голливуд???
— Именно.
— Зачем?
— Это ты себя должен спросить. А когда поймёшь, сразу действуй. Не теряй ни секунды!
— Амалия, а ты преходящая муза или постоянная?
— Кому как повезёт.
— Обычно я не слишком-то рассчитываю на удачу.
— Семён-Ришелье, ты — архитектор своей судьбы! И судеб других, к тому же. (Если займёшься тем, чем положено).
— Что же я должен, по-твоему, делать?
— Значит так, по пятницам у меня балет. По воскресеньям музицирование в Центральной галерее. Каждый вторник — посещение литературного кафе. По четвергам — выступление с докладом в клубе средневекового этикета и эстетики. Суббота — живописный день. Среда — выходной. Остаётся понедельник. Я муза по расписанию. Бронируй, что осталось.
— Но сегодня понедельник…
— Да. Но мне уже пора возвращаться туда, откуда я пришла.
— Где ты живёшь? Тебя проводить?
— Только до порога. Дальше сама. Иначе моя карета превратиться в тыкву, — многозначительно заулыбалось удивительное создание.

Семён был озадачен, сбит с толку, потрясён до глубины души, но вдохновлён! Впервые он ощутил струи долгожданного ветра перемен. Ему захотелось перекувыркнуться.

— Значит, ты придёшь через неделю? — вкрадчиво спросил почти влюблённый будущий актёр и режиссёр-постановщик грандиозных художественных фильмов.
— Я тебя не подведу. Но и ты постарайся, — отчеканила капризная муза.
— Так с чего же мне начать?
— Учи английский. Работай с зеркалом. Читай пособия по сценическому самовыражению. Веди дневник наблюдений. Начни ходить в спортзал или устраивай ежедневные прогулки в лесу. Пожалуй, до следующего понедельника домашних заданий хватит. Ну, я пошла.

Семён прикоснулся к руке Амалии, но она её резко отдёрнула.
— Рано. Ты пока ещё ничего не добился. С такими словами тургеневская барышня вышла из комнаты подопечного. Её прислали на землю приглядеть за ним, чтобы наставить на путь истинный. «Парень-то хороший, правда, толку от него, как от обычного архитектора будет ноль», — поведали небесные силы. "Надо его срочно перепрофилировать. Твоя задача, Амалия, на ближайшие шесть месяцев. Иначе счастья Семёну не видать, а тебе годовой премии!»

— Ветер перемен! Я поймал ветер перемен! — радостно закружился по кухне Семён, держа карандаш, словно граф Ришелье, размахивающий волшебной палочкой.
— Твоя винтажная гостья вскружила тебе голову, мальчик? — посочувствовала Тамара Михайловна, чистя картошку.

— Я сниму Вас первой, в своём джазовом мюзикле! Точно. Будете ложкой помешивать суп, разглядывать прохожих через окно и весело напевать: «Завтра ветер переменится. Завтра, прошлому взамен. Он придёт, он будет добрый, ласковый. Ветер перемен»...
— Странная молодёжь нынче пошла, — вынесла диагноз пожилая соседка. А про себя неожиданно подумала: «Завтра сделаю модельную стрижку и, наконец-то, покрашусь».

©NZ 10.02.23