Сердце аристократа. Часть 20

Комната представляла собой одну из маленьких келий аббатства Сен-Жермен, в ней не было даже окна. Сбоку, в углубленной в стене нише располагалась узкая кровать, на которую и сел де Лоуви.
Мысли в его голове лихорадочно бились, наскакивая одна на другую. В горле страшно пересохло, он не пил со вчерашнего вечера, почти сутки. Он пошевелил связанными руками, и слишком туго затянутая веревка вновь беспощадно впилась в кожу. Лоуви с трудом сдержал глухой стон. В этот момент дверь открылась, и в комнату вошла та самая молодая темноволосая женщина.
- Жак, оставь нас наедине, - проговорила она вошедшему вслед за ней санкюлоту.
- Хорошо, гражданка, - ответил тот. - Я буду ожидать за дверью. Зови, если что.

Женщина согласно кивнула, и дверь закрылась. Лоуви поднял глаза на незнакомку. Она стояла к нему вполоборота, скрестив руки на груди. Неожиданно, её фигура, профиль, гордая осанка показались ему странно знакомыми. Неужели?.. Нет, этого просто не могло быть.

"Схожу с ума, вот уже и мерещится всякое", - пронеслась в голове мысль. Он сглотнул, чувствуя, как жажда немилосердно сжала горло. Язык казался шершавым, огромным и казалось, что скоро не поместится во рту. Лоуви хрипло закашлялся и  решился на просьбу.
- Можно немного воды? - тихо попросил он. - Очень прошу вас. Я ничего не пил со вчерашнего дня.

Женщина обернулась и впервые за всё это время смерила его взглядом, в котором проскользнуло нечто, похожее на жалость. Затем приоткрыла дверь и сказала пару слов стоявшему там Жаку. Через некоторое время она подошла к арестанту, держа в руках небольшой кувшин с водой.

- Пей, - она поднесла его к лицу Лоуви, - я подержу кувшин.
Он жадно потянулся к нему губами, и в рот полилась благословенно-холодная вода. Он выпил почти половину, и женщина убрала кувшин от его лица.
- Благодарю, - проговорил Лоуви.
Он перевел дыхание, размышляя, что с ним будет дальше. А женщина продолжала стоять, глядя на него сверху вниз. Во всей этой ситуации было что-то непонятное и странное. Он поднял голову и ожидающе посмотрел ей в лицо... Большие синие глаза, выразительные темные брови, красиво очерченные розовые губы, которые чуть усмехнулись, когда она встретилась с ним взглядом. Перед глазами Лоуви мгновенно всплыл образ из далёкого прошлого. Юная темноволосая девочка с точно такими же синими глазами и пухлыми розовыми губками. Только взгляд тогда был совсем другой - теплый, светлый и наивный. Сейчас же эти глаза смотрели на него с холодом и презрением, приправленными небольшой порцией жалости.
- Не может быть... - пробормотал де Лоуви. И его сознание пронзила вдруг догадка.
- Ламбер, неужели это ты?!

Губы гражданки Мертенс тронула усмешка:
- А я все думала, Стен де Лоуви, узнаешь ты меня или нет. Вот мы и увиделись.
- Ты так изменилась, - изумленно проговорил Лоуви. - И ты... ты здесь, в этой страшной тюрьме. В этом аду... Зачем?
- Ты тоже очень изменился, Стен,- ответила Ламбертина. - Да, я здесь. Вместе со своим народом.
- С народом... - хрипло повторил за ней Лоуви. - Кто же здесь народ... те, кто убивает?
Поняв, что сказал, вероятно, лишнее, он прикусил язык.
Ламбертина нахмурила красивые брови.
- Да, здесь убивают, - резко ответила она. - Но убивают ради справедливости. И многие из убитых аристо заслужили это.
Гражданка Мертенс вспомнила двор, заваленный грудой окровавленных трупов, и на мгновение смолкла. В сознании возникло явное противоречие между "справедливостью" и способом её воплощения. Но определенным усилием воли, Ламбертина подавила его в своем сознании.
- Заслужили... пусть и так страшно, - повторила она, словно старательно убеждая в этом и саму себя.

- Значит... я тоже заслужил, - Лоуви как-то криво усмехнулся.
Он закрыл глаза.
- Когда мы расстались, я часто вспоминал тебя, Ламбер... Позже я узнал, что ты вышла замуж и уехала в Англию. А наш... наш ребенок? Сколько ему уже, лет девять, наверное? Как ты его назвала?
Он поднял на нее взгляд.

- Я избавилась от ребенка сразу после того, как ты отказался жениться на мне, - она произнесла это спокойно-равнодушно. Но в конце фразы голос дрогнул.
Стен де Лоуви заметил это.
- Очень жаль... - пробормотал он. - Но ты ведь замужем, у тебя, наверное, есть еще дети?
- Нет, - она покачала головой. - За восемь лет жизни с мужем  у меня так и не получилось зачать. Дик был врачом, он говорил, что всему виной стало то, что я тогда неудачно избавилась от твоего ребёнка.
- Господи... Ламбер, - Лоуви неудачно пошевелился, и веревка вновь больно впилась в кисти рук. Но сейчас эта боль показалась ему спасительным отвлечением от всего услышанного.
- Прости... прости меня... - проговорил он. - Я ничего этого не знал. А муж... почему ты говоришь "был"?
- Дик умер полтора года назад. Скоротечная чахотка.

Де Лоуви опустил голову, размышляя над ее рассказом.
- А этот мужчина... председатель трибунала Майяр... ты сейчас с ним? - тихо спросил он.
- Да, Станислав мой любовник, - ответила гражданка Мертенс. - Он истинный патриот и настоящий республиканец.
- Ты любишь его?
- Да! - с вызовом бросила Ламбертина в самое лицо Лоуви.
- Почему ты не уехал из Франции? - спросила она. - Я думала, ты давно в Бельгии или где-то ещё за границей.
Лоуви пожал плечами и тяжело вздохнул.
- Поначалу не думал, что всё станет настолько страшно. Позже пытался эмигрировать, но не получилось. Обстоятельства сложились так, что пришлось временно осесть в Париже. Домой мне было не вернуться. Да и дома уже не было...

Ламбер кивнула, вспомнив рассказ Робера о разрушенном родовом замке Лоуви.

Наступила тишина, которую нарушало лишь тяжелое дыхание Стена де Лоуви.
- Ты... убьешь меня? - прервал он наконец молчание.

Ламбертина ничего не ответила.
- Наверное, я заслужил такую смерть... прости... прости меня, Ламбер. Если бы я только знал, что всё так сложится...
- Ты тоже очень изменился, Стен де Лоуви, - ответила молодая женщина. - Ты стал каким-то... совсем другим. Наверное, жизнь так тебя поломала... Смешно, ведь знаешь, за все эти годы я столько раз представляла себе, как мы увидимся. Придумывала, что я тебе скажу и какими фразами, чтобы ты до конца почувствовал мою боль и мой гнев. Размышляла, каким способом отомщу.
А теперь... когда я тебя увидела... поняла, что говорить мне тебе уже и нечего.
- Значит, всё... К чему тянуть, Ламбер, - тихо, побелевшими губами сказал де Лоуви. -  Зачем продлевать твои и мои мучения. Попроси, чтобы меня скорее отвели во двор. Я знаю, что там происходит, наблюдал это последние дни из окна своей камеры. Ни в какую Ла Форс никого не отправляют, всех убивают здесь.
- Ты прав, - кивнула Ламбертина.
Она прошлась по комнате, нервно сжимая руки. И, подняв на нее глаза, Стен де Лоуви вдруг увидел на ее лице какое-то странное выражение.

Продолжение: http://proza.ru/2023/04/16/1123