Шоу должно продолжаться

                Фантазия на вечную тему.


       Первый всепланетный сбой в электронных средствах массовой информации случился 24 февраля. Даже, наверное, слово «сбой» в данном случае не совсем подходящее. Сбой подразумевает под собой нечто локальное и автономное, что называется – «по техническим причинам». В этот же день произошло событие настолько масштабное, насколько и необъяснимое. Ни с научной точки зрения, ни с точки зрения научного профана, не обделённого, однако, здравым смыслом и азами элементарной логики. Человек, находящийся в определённом душевном состоянии, называемом некоторыми недалёкими людьми религиозным экстазом, назвал бы это событие мистическим. И это было бы если и не ближе к истине, то культурнее, чем слово «чертовщина». Но как бы ни называли сегодня, несомненно, что этот день войдёт в историю, как знаковая и знаменательная дата, название которой предстоит дать потомкам.
       И хотя этот инцидент – и так можно назвать – был документально всеми зафиксирован и установлено точное время начала и конца внезапной электронной аномалии, никто в последующих сообщениях точное время больше не указывал. Просто – 24 февраля.
       А всё по той простой причине, что данный коллапс произошёл одновременно по всему миру, начиная полночью по Гринвичу и заканчивая всё той же полночью по всемирному координированному времени. В первый раз электронно-информационная агрессия продлилась всего десять минут, и закончилась так же внезапно, как и началась.
       Если не учитывать спящих, которым в первый раз повезло, то все остальные граждане мира, которые находились у экранов телевизоров, у мониторов компьютеров или попросту были поглощены разглядыванием глупостей в собственных смартфонах, стали очевидцами феномена, который сначала вызвал у большинства недоумение, досаду, раздражение, а потом – отвращение, липкий страх и даже дикий ужас.
       До этого шла обычная среднестатистическая домашняя жизнь. Кто-то смотрел кино, кто-то – любимый телесериал, кто-то – программу о здоровье, кто-то – эстраду, кто-то – политические дебаты, кто-то – светские сплетни, кто-то, выпучив глаза, разглядывал мельчайшие детали эротических сцен, кто-то, лёжа на диване, комфортно путешествовал по разным географическим широтам и природным зонам, а кто-то сладострастно поглощал глазами яства кулинарных шоу, не забывая, впрочем, конспектировать в тетрадь ингредиенты и способ приготовления.
       И вдруг – неожиданно, как выстрел из незаряженного настенного ружья – резко всё оборвалось. На экранах, мониторах и дисплеях появились известные ведущие музыкально-развлекательных шоу своих стран: улыбающиеся, сияющие и излучающие счастье. Они были разных рас, национальностей, интеллектов, интересов, полов, сексуальных ориентаций, возрастов и комплекций. И несмотря на эту вопиющую разность, их всех объединяло одно: никто из них официально не состоял на учёте у психиатра.
       И вот они, каждый в отдельности и все вместе, громогласным воплем, вырывающимся из широко открытого рта, полным ровных и сияющих зубов, возвестили:
-   Шоу должно продолжаться!
       И буквально мгновенно, так, что даже зритель не успел моргнуть глазом, экраны – большие и маленькие – заполнились взрывами, грохотом, стрельбой, лязгом танковых гусениц, огнём, дымом, а следом – нечленораздельными криками, душераздирающими стонами и диким, глухим человеческим воем.
       Зрители были ошеломлены и потрясены. Они не понимали, что происходит. Может, это какой-то новый блокбастер? А может, срочный прямой репортаж о неожиданном военном вторжении? Причём каждый считал, что враг напал именно на его страну. Но ужасное действие происходило, а комментариев не было. Будто оператор был ещё жив, а вот репортёр к тому времени был уже убит. Или, быть может, разорван взрывом. Или раздавлен гусеницами танка.
       Потому что то, что наблюдали миллиарды людей на своих электронных носителях информации и средствах связи, иначе, как невиданным доселе кошмаром назвать нельзя. Даже если это был художественный фильм, в чём зритель сразу начал сомневаться, то и это было выше человеческих сил.
       Такого ещё никто и никогда не показывал. Даже нашумевший в своё время фильм Александра Невзорова «Чистилище»   и более ранний фильм «Иди и смотри» Элема Климова не идут ни в какое сравнение с тем, что люди увидели за эти десять минут. Здесь были не просто льющиеся реки крови, оторванные части человеческих тел, вываливающиеся из нутра кишки, но непередаваемый страх, ужас и боль, показанные крупным планом. Запечатленные чувства на искажённых лицах и в растерянных глазах людей в момент их встречи со смертью. И эти чувства не под силу сыграть ни одному актёру мира.
       Зритель был настолько раздавлен увиденным, что, когда закончился кошмар и вернулись прерванные программы, он уже не мог их воспринимать с прежним настроением. Они ему казались глупыми и пустыми. И он непроизвольно, сам того не желая, возвращался мыслями к увиденному кошмару. Душевные эмоции были схожи у всех людей планеты, и разнились лишь степенью эмоциональной восприимчивости, которая у каждого человека сугубо индивидуальна.
       Следующие два дня были самыми насыщенными в истории человечества. Люди, находясь под каким-то гипнотическим впечатлением, обсуждали это событие дома, на работе, в кафе, в магазине, на улице. Звонили во всевозможные государственные организации и инстанции, пытаясь выяснить правду.
       А правду не знал никто. Поэтому, как всегда, всевозможные государственные организации и инстанции успокаивали население и врали, врали, врали. Видимо, по привычке и на всякий случай. Потому что они сами находились в полном недоумении и смятении. И никто в мире не мог ни понять, ни, тем более, объяснить случившееся. Внятно, здраво, логично.
       Но самым удивительным было то, что, когда пошёл этот репортаж – если можно так сказать -  по всем каналам телевидения, после минутного замешательства все дружно попытались отключить его любыми способами, в панике суетясь и толкаясь, но так и не добились нужного результата. У них не получилось даже отключить, полностью обесточив студии, находящуюся в рабочем состоянии аппаратуру. Откуда поступала энергия, никто не знал. От этого страх и ужас только усиливался.
       Был лишь достоверно установлен факт, что на время загадочной трансляции все наземные ретрансляторы и космические спутники стали не управляемыми. Но об этом, конечно, населению Земли сообщать не стали.
       И вот, на третий день, когда пик нездорового ажиотажа пошёл на спад, а люди потихоньку стали психологически возвращаться к нормальной жизни, произошло информационное «де жа вю», получившее в прессе название – «Бунт высоких технологий». Всё повторилось точно так же, как и в первый раз – неожиданно и оглушительно.
       Прервались все запланированные трансляции, и появилась та же заставка, выбранная неизвестно кем в качестве прелюдии к дальнейшим событиям, всё с теми же мировыми шоуменами, которые, всё так же громогласно улыбаясь, прокричали на всю планету:
-   Шоу должно продолжаться!
       А дальше была война. Или, если точнее, бойня. Только на этот раз всё было более усовершенствованно. Или, если можно так выразиться, - модернизировано. Увеличилось время трансляции, а события обросли историческими деталями. По некоторым из них даже историк-дилетант мог угадать ту войну, в которой эти люди убивали, причиняя страдания другим, и умирали, уже страдая сами.
       Профессионал же почти безошибочно, автоматически где-то на подсознательном уровне, отмечал про себя, что это Первая Мировая, а это Советско-Финская, а это Вторая Мировая, а это оккупация Юго-Восточной Азии Японией, а это Корейская, а это Вьетнамская, а это Арабо-Израильский и Индо-Пакистанский инциденты, а это Афганистан, а это Югославия, а это Чечня, а это Сирия, а это уже Русско-Украинская война.
       Причём, все эти исторические детали казались настолько натуральны, что отпадали всякие сомнения у наблюдавшего в их подлинности. Лишь одно обстоятельство могло служить помехой считать их действительно документальными кадрами и вызывало некоторую долю недоверия. Это не могло быть реальностью, потому что в реальности это снять невозможно. Но и эти сомнения возникали только у самых циничных скептиков, способных наблюдать такие зрелища хотя бы с относительным хладнокровием и здравомыслием.
       Это были не только военные баталии, что называется – «видом сверху». Работа массовки. Как раз этому оператор уделял минимум своего внимания. А максимум времени уделялось крупным планам. Это были трагедии в лицах. Как ему такое удавалось, было непонятно. Такое во время боя никто снять не мог бы в принципе. Страшные ранения и предсмертная агония, мучения тела и души были показаны не только максимально близко, но и, отражённые без ретуши и прикрас глазами раненых и умирающих, вонзались в сердца зрителей, поражая их до самой глубины души. Такое не только невозможно было смотреть, но и жить с таким грузом было тяжело.
       Когда жизнь показана исключительно с самой уродливой своей стороны, когда позитива нет ни в одном жизненном кадре, когда только боль и смерть, тогда внутри человека происходит взрыв. Он может быть разной мощности и направленности, но невредимым остаться невозможно.
       А неизвестный и мужественный оператор вёл съёмку всюду и камеру направлял на всех, выхватывая самые жуткие сцены и не деля страдания людей на родные и чужие, на патриотичные и вражеские. В огне и дыму рушились здания, включая жилые дома. Поднимая огромный столб пыли, руины погребали под собой не успевших эвакуироваться людей, включая детей. И это было только полбеды. Самым жутким зрелищем являлись нечеловеческие страдания погребённых заживо людей, показанные крупным планом. Руины их придавили, но не задавили насмерть. Беспомощные люди умирали медленно и в страшных телесных и душевных муках.
       Такое зрелище выдерживали единицы, да и те, чтобы не видеть глаз с экрана, закрывали собственные глаза. Большинство же попросту убегало прочь. Некоторых, при этом, тошнило и рвало. Были и те, и не только люди возрастные, у которых случился инфаркт. А были зафиксированы случаи, когда люди, впавшие под впечатлением в ступор, так , не приходя в реальность, и умирали от разрыва сердца. Даже отъявленные милитаристы поколебались в своих кровожадных убеждениях.
       Но дальше пошло ещё хуже. С каждым днём время кровавых военных хроник увеличивалось в арифметической прогрессии, пока не заполнило весь суточный эфир. Документальные кадры кровопролитных военных боёв и умирающих в агонии солдат и просто граждан стали ловить людей поодиночке: в самых непредсказуемых местах и в самых пикантных ситуациях. От такой наглой агрессии таинственного врага, где таинственность лишь усиливала риск болезни и увеличивала степень заболевания, наиболее слабонервные и впечатлительные натуры постепенно стали сходить с ума. Избавиться же полностью от достижений научно-технического прогресса человечество уже не могло.
       Неизменным атрибутом прежней весёлой и беззаботной виртуальной жизни, теперь, правда, выглядевшей жестокой издёвкой, оставались мировые шоумены, которые появлялись на несколько секунд на экранах ровно через каждые три часа, чтобы с задором сообщить:
-   Шоу должно продолжаться!
       Пока люди, не понимая происходящего, пытались кустарно и поодиночке противостоять монстру, избегая лишний раз включать любые электронные приборы, мировые правители отчётливо осознали, что ещё немного и весь мир окажется во власти полного хаоса. И это будет страшнее всякой войны. Но осознание и понимание следствия создавшейся ситуации, никак не гарантирует чёткого знания решения проблемы.
       Но вот, ровно через месяц с начала мирового кошмара, когда уровень  человеческой растерянности, беспомощности и всеобщего страха достиг пика своего кризисного роста, ведущего к земной катастрофе, к людям, наконец-то, пришла ясность. Ясность понимания происходящего и ясность понимания пути, ведущего к спасению мира, а значит – и себя.
       Эта ясность пришла так же внезапно и неожиданно, как пришла когда-то первая страшная сцена войны. Отличие было лишь в том, что ясность пути спасения пришла без всяких вспомогательных электронных средств. Сама собой. Неизвестно откуда. И несла она в себе уже не духовное угнетение, а облегчение, граничащее с простым человеческим счастьем.
       И как только в очередной раз мировые шоумены проорали свой бесчеловечный лозунг, весь человеческий муравейник покинул свои насиженные гнёзда.
       Все люди мира двинулись к главным площадям своих городов с новым лозунгом:
       «Мир во всём мире на веки вечные!»