Глава 17

- Странно как-то идти туда собой, - уверенно скользя между шипов и веток, протянул Урзус. - А главное - добровольно!
- Будто ты туда ни разочка не ходил собой и по доброй воле, - усмехнулась Рысь.
- Ни разочка, - передразнил парень.
- Да ладно вы, - тёплый и добрый голос Медведя прервал заваривающийся конфликт. - Не хватает ещё и ссоры на пустом месте.
- А кто сказал, что мы ссоримся? - в два голоса запротестовали Урзус и Рысь, даже смутившись слегка из-за своего единодушия.
- Вы спорите! - встрял Сокол, шагнув между парнем и девушкой.
- Не спорим, - вновь раздался двухголосный ответ.
- Да у вас шикарный дуэт получается, - усмехнулся Кот, сверкнув глазами слегка злобно в сторону Урзуса и немного разочаровано на Рысь.
- В пень всё, - кратко ответила девушка и отошла подальше от Урзуса и ближе к Соколу и Коту.
Вскоре подростки вышли на маленькую полянку, где развалилась избушка Боголепа, и в нерешительности остановились у порога.
- Удачи нам, - прошептал друзьям Медведь, окутанный суеверным страхом перед неизвестным старичком, и самоотверженно первым шагнул за дверь маленькой избушки.
- Фу, какая гадость, - протянул с явным отвращением Сокол.
- Не то слово, - согласился Медведь, еле протиснувшийся в крохотную для него дверь. - Мерзкое помещение...
- Пошли, - уверено скомандовал Урзус, - он, должно быть, у себя в кабинете.
Дом оказался совершенно опустошённым - кроме осторожных шагов подростков не было слышно и звука, даже мухи куда-то исчезли. Урзус уверенно шёл по зловеще пустому и тихому коридору, завернув за угол, он с уверенностью оттолкнул ногой скрипучую дверь, знакомую лишь ему и Рыси.
- Убирайтесь, - мертвенный шёпот охватил кабинет старика и отразился мурашками на телах подростков, - мне не нужны предатели.
- Предатели, - холодно повторил Урзус, - кто бы вас предал, будь вы человеком?
- С чего ты взял, что я не человек, Урзус?
Парень едва замешкался:
- Вы послали друзей убить меня и Рысь, - мрачно заметил он.
- Если бы я знал, что они на это способны, я бы не посылал, но я знаю ваши пределы, а так сказал лишь для профилактики, чтобы старались поймать, - покачивая головой, Боголеп выбрался из-под завалов бумаги и предстал, наконец пред глазами непрошенных гостей, - но всё равно не получилось.
- А сами вы меня не убили бы? - с долей иронии спросил парень.
- А мог бы? - Боголеп сверкнул глазами так, будто вместо них у него были молнии. - Разве не к тебе, Урзус, мой мальчик, я относился с особой нежностью? Подумай-ка хорошенько - мог бы я убить тебя? Да и любого из вас?
Парень слегка опешил, может, и правда вся жестокость Боголепа не заходила дальше угроз и редких оплеух? Вдруг они сами придумали себе кровожадного хозяина и боялись его? И, может, Рысь права, и им было просто удобно перекладывать ответственность на Боголепа, выставляя себя жертвами грозного тирана? Что-то внутри удручающе ёкнуло, но нужно было как-то ответить.
- Не знаю, - пробубнил парень. - Но нам было плохо с вами, поэтому нас нельзя считать предателями.
- Тебе так важно моё мнение? - улыбнулся Боголеп. - Значит, не так-то я безразличен вам. Всё ещё хочешь заслужить моё одобрение?
- Нет, - нахмурился Урзус.
- Не отвечай с горяча, - со вздохом сказал старик, - подумай, эмоции мешают трезвому суждению, по себе знаю.
« Что ты нянчишься с ними? - прошипел голос. - Я уже и так ослаб, а ты даже не пытаешься вернуть мне мою мощь. Помни про договор».
- Вам тоже важно моё мнение? - сощурился парень.
- В сущности, да, - кивнул Боголеп и оставил Урзуса наедине с мыслями, - добрый день, Рысь, рад видеть.
- Добрый, - сухо ответила девушка.
- А вы кто, молодые люди?
- Сокол, - почтительно склонив голову, представился парень, - а это Кот и Медведь.
- Очень приятно, - проскрипел Боголеп, - не желаете ли чаю?
- Нам тоже приятно, - заулыбался Сокол, превратившись на мгновение в Домовёнка Кузю, обрадованного гостеприимством и возможностью ещё разок подкрепиться, - мы, конечно же, очень рады вашему предложению....
Толчок от Рыси куда-то в область печени привёл его в чувства:
- Но вынуждены отказаться, - оперативно исправился парень, - нам, к сожалению, некогда.
- Жаль-жаль.
- С чего вы такой добрый? – спросил удивленный Урзус, беззащитно раскинув руки в вопросительном жесте; в отличие от новоиспечённых друзей, он уже знал привычки прежнего хозяина, а их резкое изменение застало парня врасплох, заставляя допускать мысль о неверных воспоминаниях прежней жизни.
- Добрый, - задумчиво протянул Боголеп, - приятно. Знаешь, дружок, вы недавно растоптали мою давнюю мечту, так каким вы мне прикажите быть? Зачем теперь строить из себя что-то высокое, если я проиграл? Я смирился с проигрышем, успокоился, пережил эту досадную оплошность и разговариваю с вами дружелюбнее, тем более ты теперь не картина, чего бы не пообщаться с человеком?
- Но, - Урзус поперхнулся от подобной информации, - какую мечту?
- Не имеет значения, мой мальчик, я так полагаю, вы пришли за информацией? Смогли спасти Алексея и желаете узнать, что он за фрукт?
- Именно, - ответила Рысь, слегка выступая вперёд, - расскажите?
- Я его не особо знаю, - усаживаясь в кресло, ответил Боголеп. - Но он не так прост, как кажется. Алексей, как ваш друг, - старик указал на Сокола, - на вид весёлый и безмозглый, а внутри хитрец и мудрец.
Не обращая внимания на ошарашенных этим открытием подростков, старичок продолжал:
- Но вы, я полагаю, хотите знать о том, что он говорит. Я вам скажу - у меня была цель, и для её достижения я создал картины, которые могли бы мне помочь, вы уже и сами догадались, что картины должны были делать с людьми, поэтому не стану повторяться. Также вы знаете, что я использовал для этого сильную магию, на случай если их украдут. Как я и предполагал, картины украли. Кто конкретно их украл, я не знаю, но скажу так - желающих предостаточно: Аграфена, её внук Александр и племянник Алексей, есть и ещё одна персона, но я не стану говорить больше, всё же мы с вами по разные стороны баррикад. Они украли картины, но, когда мы что-то находим или получаем, мы что-то теряем - за всё нужно платить...
За очищение картин они заплатили свободой и оказались рабами амулетов, с помощью которых собирались вас призвать, а я лишился магии: она утекала по каплям, - старичок сморщился, но продолжил.
- Сейчас всё повторяется, запомни мои слова, Рысь, за Аграфену вы тоже заплатите, - слегка помолчав, выдержав трагическую паузу, он добавил, - дорого заплатите. Больше я вам ничего не скажу - вы мне уже надоели, да и я вам, вроде как, враг.
- Хорошо, - согласился Медведь, - спасибо за информацию, но мы пришли за мальчиком.
- За Сашей? - хитро улыбнулся Боголеп.
- Именно, - подтвердил Кот.
- За него тоже придётся заплатить, - рассмеялся старик, - какая всё-таки штука - жизнь.
- Я сейчас вам заплачу, - засучив рукава, пригрозил Медведь.
- Притормози, дружок, меня тронуть всё равно не сможешь, по крайней мере, в человеческом обличии.
- Тогда мы сами его найдём, - решительно ответил Сокол, - пошли, ребята!
- Не найдёте, - скептически заметил старик.
- Что вы хотите? - решив поскорее закончить с этим, спросила Рысь.
— Вот это уже другой разговор, - скрестив пальцы, прохрипел Боголеп, - самая разумная персона, наконец, подала голос. Твою фотографию.
- Кавооо? - всполошились Кот и Сокол.
— Это самая низкая цена, - отмахнулся Боголеп. - Ещё пару минут подумаете, и я потребую её амулет, а потом и разговор.
- Ладно, - согласилась Рысь, - надеюсь, вы не умеете наводить порчу.
- Тут вы правы - что не умею, то не умею, - потряхивая головой, подтвердил старик.
Рысь сняла часы и приготовилась создавать свою фотографию, но старичок остановил её:
- Только цветную, и чтобы ты улыбалась.
Рысь ничего не ответила и просто протянула Боголепу маленькую фотографию, где она сидит у реки и улыбается засыпающему солнцу:
- Где мальчик?
- Выйдите за дверь, не хочу, чтобы вы видели мой тайник, а я вас потом позову.
- Ёлки, он живой у вас вообще? - занервничал Медведь, искренне любящий всех людей, даже маленьких.
- Какие у вас интересные вопросы, - с раздражением заметил старик, - живой и даже здоровый, я его просто усыпил, чтобы не путался под ногами, идите уже отсюда.
Подростки покорно вышли, а через пару минут уже уносили спящего мальчика из логова Боголепа, на прощание напомнящего Рыси о плате за Аграфену.
Что-то сломалось в этом властном и сильном старике, если раньше он был похож на Черномора, то теперь скорее походил на приведение, причём самое нелепое и безобидное. Может, Боголеп никогда и не был сильным и властным? Вдруг это из оперы – быть или казаться? А, может, никто из подростков всего лишь не смог правильно его увидеть и понять, может, только им он казался таким, но если так, то какой он на самом деле? 
- Что за мечта у него была? - немного подумав, отгоняя философские рассуждения о сущности старичка, спросила Рысь.
- Черт его знает, - ответил все ещё сражённый явными переменами Урзус, - он не рассказывал.
- Похоже, это была очень важная мечта, раз он так изменился, - предположила девушка, - на этот раз даже мне стало его жаль.
- Мне тоже, - согласился парень, - несмотря на то, что обычно я жалел себя.
Немножко помолчав, Урзус добавил:
- Кстати, прости за нашу первую встречу, я часто думаю о твоих словах, похоже, ты была права - на тот момент я просто привык быть жестоким.
- Я всегда права, - по-доброму улыбнулась Рысь, без навязчивых нот самовлюблённости, а честно и открыто, - но я тебя уже давно простила, кстати, я тоже недурно врезала тебе тогда.
— Это было заслуженно, я бы на твоём месте себя вообще убил. Мир? - и Урзус протянул руку.
- Мир, - ответила Рысь и сжала тёплую ладонь парня в своей руке.
- Урзус, - позвал Кот, - давай теперь ты сменишь Сокола, мы уже все протащили этого товарища, он довольно тяжёлый, несмотря на размеры.
- Без проблем, - согласился Урзус, - я его до самого дома дотащу, - и парень взвалил Сашу на широкие плечи.
" С ним даже поболтать можно, - подумала Рысь, - только когда он не злой".
- Рысь, - позвал Медведь, - как думаешь, о какой цене говорил этот старик?
- Не знаю, - пожала плечами девушка, - но мне это не нравится.
- И зачем ему твоя фотография? - присоединился Сокол.
- Не знаю, - вновь пожала плечами Рысь, - радует лишь одно - порчу насылать он не умеет, по крайней мере, мне так сказал.
На этом краткий разговор закончился, и подростки, ускорив шаг, направились домой.