Проклятие синьора Луи, картина 3-я

Рисунки Глеба Никольского               

                Картина третья

                Явление первое
 
               Поздний вечер. Действие происходит все в той же гостиной, приготовленной к приему высокого гостя. Комната тщательно прибрана и вымыта, на столе – свежая скатерть, два парадных прибора, хрустальные бокалы и винные бутылки, в вазах фрукты и живые цветы. На этот раз горят не только все свечи, но и огонь в камине. Синьор Карабас, напевая и барабаня пальцами марш, нервно расхаживает по гостиной. Из кухни в гостиную туда-сюда бегает Джулия, делая последние приготовления. Дуремар в углу устанавливает ширму для спектакля.

      Д ж у л и я. Ужин г-готов, синьор! Я подам его в последний момент…
      С и н ь о р  К а р а б а с. Отлично!  А у тебя все готово, Алоиз?
      Д у р е м а р.  Да, синьор! Вот только Джепетто… он опять пьян!
      С и н ь о р  К а р а б а с. Проклятье!.. Впрочем, не впервой! Обойдется!

                Стенные часы бьют полночь.

      Д ж у л и я  (прислушиваясь). Едут!
      С и н ь о р  К а р а б а с (прислушивается сам). Ничего не слышно!
      Д ж у л и я  (сквозь зубы). Это в-вам не слышно… К-карета… кучер… четыре лошади… с-свернули с улицы Ювелиров к н-нам…
      С и н ь о р  К а р а б а с (смеясь). Если все так, то я поверю, что ты ведьма! Человеческое ухо не может слышать на таком расстоянии!
      Д ж у л и я  (вслушиваясь). Синьор Карабас! Ах! Радость-то какая! Теперь у нас в-все будет! Этот г-гость… Вы знаете, кто он?
    С и н ь о р  К а р а б а с (недоумевая). Как кто? Я же сказал – меценат...

                Слышится звонок колокольчика. Синьор Карабас в замешательстве то снимает, то вновь надевает свою бороду. Дуремар бежит открывать.

       

                Явление второе

                В комнату входит  с и н ь о р  Л у и. Это – высокий, на вид средних лет, брюнет с резкими и асимметричными чертами лица.  Он одет, как вельможа, в темно-синий, расшитый золотом бархатный камзол и в черно-красный дорожный плащ. На его голове – шляпа с пером, на ногах – новые, прекрасной выделки ботфорты, на боку – шпага в тусклых серебряных ножнах, на пальцах – кольца с драгоценными камнями, на шее – украшение  в виде большой брильянтовой пятиконечной звезды. Синьор Карабас, решив, наконец, что без бороды ему лучше, безуспешно пытается ее снять.

     С и н ь о р  Л у и (тяжелым басом). Почтеннейший доктор Карабас! Не трудитесь! Вам с бородой гораздо лучше! Так что она приросла…
 
                Пауза, в течение которой синьор Карабас дергает себя за бороду. Не добившись успеха, он подходит к зеркалу и внимательно оглядывает себя.

      С и н ь о р  К а р а б а с. Хм! В самом деле, лучше…
      С и н ь о р  Л у и. …так вот, я много путешествовал, и кукольных театров видел немало!  Но, уверяю Вас: нигде!… нигде ничего подобного! Честь имею представиться: синьор Луи де Сипер!
      С и н ь о р  К а р а б а с.  Позвольте… гм!… гм!…(Откашливается.)
      С и н ь о р  Л у и. Ах, да! У Вас кончилось рычащее зелье, а Джулия так и не сварила нового. Правильно сделали, что не женились на ней! Она несносна! Скажу больше: если бы она мне предложила вступить с  ней в брак,  я бы ее задушил и отправил в Ад на потеху чертям!

                Джулия неожиданно для всех начинает хохотать.

      Д ж у л и я (сквозь  смех).  Я  там  сразу  з-закричу: Мамочка! Я пришла на п-помощь! Ты одна не справляешься!
      С и н ь о р  Л у и (смеется сам). Вот видите! Ее чертями не напугать! Ничего, обойдемся без зелья!…

                Щелкает пальцами.

      С и н ь о р  К а р а б а с (прокашлявшись, густым басом). Позвольте представиться и мне! Синьор де Карабас!…
      С и н ь о р  Л у и (с ударением на первом слове). Маджофоко де Карабас?
      С и н ь о р  К а р а б а с (озадаченно). Ну, да, он самый… бывший профессор натуральной философии, а ныне доктор кукольных наук, директор и владелец  местного театра!

                Церемонно раскланивается.

  Прошу Вас!

                Синьор Луи направляется к креслу, но по дороге натыкается на Джулию.

      С и н ь о р  Л у и. Что стоишь, лентяйка! Подавай вино и еду! Да поскорее! Пусть тебе поможет твой жених!

                Начинает играть музыка, сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее. Джулия и появившийся ей на подмогу Дуремар носятся из кухни в столовую, во все убыстряющимся темпе, в такт музыке. Стол преображается на глазах.

       С и н ь о р  Л у и. Довольно! (Хлопает в ладоши.)

               Музыка умолкает. Джулия и Алоиз останавливаются. Оба тяжело дышат.

       С и н ь о р   Л у и. Вот теперь поговорим…
       С и н ь о р  К а р а б а с. Прошу к столу!
 
                Синьор Луи  и синьор Карабас садятся за стол. Подскочившие Джулия и Дуремар наливают им вина. Оба начинают пить и есть.

      С и н ь о р   Л у и. Ваше здоровье, синьор профессор! (пьет).
      С и н ь о р  К а р а б а с. Увы! Все мое профессорство в прошлом!  Мои взгляды на науку разошлись со взглядами ректора…
      С и н ь о р   Л у и.  Короче, Вы впали в ересь…
      С и н ь о р   К а р а б а с. …и мне пришлось срочно менять имя, место, и род занятий… (Пьет.)
      С и н ь о р  Л у и  (сочувственным тоном). Бывает… Я сам терпеть не могу эту (выговаривает, весь перекосившись) Святую Инквизицию!
      Д ж у л и я. Хорош у меня хозяин, правда?
      С и н ь о р  К а р а б а с (хладнокровно). Каков поп, таков и приход… а вот в Неаполе до сих пор помнят красотку Мадлен!

                Джулия, ахнув,  на несколько секунд теряет дар речи.

     С и н ь о р  Л у и (сквозь смех). Что, получила?
     Д у р е м а р (с беспокойством). А чем прославилась эта красотка?
     Д ж у л и я (придя в себя). Видишь ли, Алоиз, люди часто б-бывают злы и завистливы… и п-поэтому они…
     С и н ь о р  Л у и.  Не мешай нам… после расскажешь!
     С и н ь о р  К а р а б а с. Так вот, синьор, эти куклы кормят меня…
     С и н ь о р  Л у и: Я восхищен!

                Салютует бокалом и пьет.

     С и н ь о р  К а р а б а с (с гордостью). Да, я добился их пропорциональности, сумел одеть их как надо. Нити, на которые они подвешены, публика не видит. И еще… клубничный сок очень похож  на кровь! Извольте убедиться!  Алоиз!

               Дуремар убегает за ширму.



                Явление третье

              Невидимая шарманка начинает играть неторопливую, ритмичную, «кукольную» мелодию.   На сцене возникают   К о л о м б и н а   и   П ь е р о. Пьеро, в белом костюме с длинными рукавами, щедро осыпанный пудрой, с букетом в руках и с печальным выражением лица, пытается добиться расположения партнерши. Он дарит ей цветы, прижимает руки к сердцу, и, наконец, становится на колени. Но, увы! Красотка остается холодной, и на долю влюбленного достаются лишь насмешки, презрительные взгляды,  и пощечины, после которых пудра с его лица поднимается столбом.

      С и н ь о р  Л у и. Замечательно! Очень смешно! Ваш ассистент, видно, не единожды получал от женщин отказ! Чувствуется опыт!  Как его там – Дуремар? (Хохочет во все горло.)
      С и н ь о р  К а р а б а с. А вот сейчас…

             Коломбина исчезает. На сцене появляется   А р л е к и н   и начинает осыпать Пьеро насмешками. Между куклами завязывается ссора.

       С и н ь о р  Л у и. Довольно! (Хлопает в ладоши.)

             Музыка молкнет. Арлекин и Пьеро исчезают. Дуремар вылезает из-за ширмы и раскланивается.

Действительно, впечатляет! (Пьет.)  У Вас  весьма способный ассистент, профессор.  Где Вы его взяли?
       С и н ь о р  К а р а б а с. По дороге из Толедо, на берегу пруда… он был мокрый насквозь… весь в тине и водорослях! Я разговорился с ним. Родители у бедняги умерли, не оставив ему ни гроша! Так что ему пришлось забыть об учебе и зарабатывать на жизнь ловлей пиявок…
       С  и н ь о р  Л у и. Понятно. (Внимательно глядит на Дуремара.) То-то у него пальто сырое! (Пауза.) И музыка недурна! (Ест цыпленка.)
       С и н ь о р  К а р а б а с (смеясь). Это наш Карло-Джепетто! Он замечательно играет на всех инструментах, когда трезв. Увы! Это бывает нечасто! Пришлось купить шарманку. Хорошо еще, что старина Джепетто и в пьяном виде способен крутить ручку! Разве что чуть ошибается в темпе… но так даже смешнее!

                Как бы послушавшись Карабаса, Джепетто снова начинает играть, но грубо сбивается с ритма, и после нескольких безуспешных попыток его шарманка умолкает совсем. Из-за сцены слышны проклятия музыканта.

       С и н ь о р  Л у и (отсмеявшись). А кто делает декорации?
       С и н ь о р  К а р а б а с. Мастер Антонио, по прозвищу Вишневый Нос! Его имя говорит все! Впрочем, он тоже недурен, когда трезв. Все это (указывает на мебель) – его работа! Бедняги! Во время запоя они пропивают все. А потом, синие, дрожащие, просят хлеба и дров. (Пауза.) Позвольте, я покажу еще… Синьор Капитан, он же Дон Мерзавец!

               Дуремар убегает за ширму. Появляется   Д о н   М е р з а в е ц.  Его внешность, манеры и повадки ясно говорят о том, что он, действительно, подлец и негодяй.

       С и н ь о р  К а р а б а с. Полюбуйтесь! Как живой!
       С и н ь о р  Л у и. Именно, что как! Довольно, синьор Капитан! Я вас проверю в настоящем деле...

                Дон Мерзавец убирается со сцены.

А теперь посмотрите, чем отличаются как бы живые и вправду живые!

                Синьор Луи щелкает пальцами. Раздается крик ужаса, и из-за ширмы выбегает Дуремар. Он указывает на занавес и пытается что-то сказать, но, похоже, онемел.
      
Джепетто! Протрезвись на пять минут и покажи, на что ты способен!

                Начинает играть красивая и жуткая музыка. На сцене появляются ожившие Коломбина и Пьеро и разыгрывают все то же объяснение в любви, на этот раз просто и страшно. К отвергнутому и находящемуся в глубоком отчаянии Пьеро подходит Дон Мерзавец, хлопает его по плечу, что-то шепчет на ухо и, гнусно ухмыляясь, уходит.  Пьеро в бешенстве. Появляется Арлекин. После короткой ссоры куклы выхватывают ножи и, рыча от ярости, кидаются друг на друга.

      С и н ь о р  Л у и (поспешно). Стоп! Стоп! Довольно! (Хлопает в ладоши.) Незачем портить хозяйское имущество…

               Куклы валятся на сцену. Вся жизнь уходит из них, и они вновь становятся обычными, хотя и искусно сделанными, марионетками.

      С и н ь о р  Л у и. Ну, как?
      С и н ь о р  К а р а б а с (в сильном волнении). Божественно!
      Д ж у л и я  (насмешливо). Синьор еретик п-поверил в Бога?
      С и н ь о р  Л у и (поморщившись). Помолчи, Джулия! Оставь нас вдвоем! Уведи своего жениха! (Кидает взгляд за ширму.) Джепетто не помешает… пусть себе спит!

             Джулия поспешно уводит все еще не пришедшего в себя Дуремара. Из-за ширмы начинает слышаться пьяный храп Джепетто.
 
      С и н ь о р  Л у и. Вечно эти ведьмы путаются под ногами! Впрочем, они бывают полезны... (Пауза.) Так вот, синьор профессор! Божественного в моем искусстве нет ничего! Напротив…

                Несколько секунд синьор Карабас и синьор Луи молча смотрят друг на друга. Синьор Карабас меняется в лице.

      С и н ь о р  Л у и. Отлично! Вы меня поняли…
      С и н ь о р  К а р а б а с (после паузы). Мой друг, доцент богословия Бертран, не раз говорил мне... (Передает интонации голоса друга.) Ах, Маджофоко! К человеку с твоими убеждениями рано или поздно придет Дьявол! …и еще он говорил, что меня погубит женщина…
     С и н ь о р  Л у и. Ваш друг очень умный человек… надо бы мне и к нему зайти! А женщины губят всех…

                Пауза, в течение которой синьор Карабас успевает прийти в себя.

 И что за ересь Вы высказали?
      С и н ь о р  К а р а б а с. Что люди когда-нибудь научатся создавать живое из неживого…
      С и н ь о р  Л у и. Где же тут ересь? Так и будет! Смотрите!

              Синьор Луи берет лежащее около камина полено и  щелкает по нему пальцем. Полено начинает хихикать и кричать: Ой! Щекотно! Пустите! и прочее. Наигравшись, синьор Луи  бросает полено на пол.

      С и н ь о р  Л у и. В анимации нет ничего ни от Бога, ни от Дьявола. Это лишь искусство, люди научатся ему через несколько столетий. Хотите попробовать? Тогда подойдите к куклам, и сделайте, как я!…

               Синьор Карабас, словно во сне, подходит к куклам и щелкает по ним пальцем.

      К у к л ы (оживая). Кто мы? Где мы? Что с нами? О, синьор Карабас! Вы оживили нас! Как мы счастливы! Как мы Вас любим!

                Куклы окружают синьора Карабаса и целуют его руки и одежду. Профессор, потрясенный актом сотворения жизни, не в силах вымолвить ни единого слова.

      С и н ь о р  Л у и. Довольно! У меня в ушах звенит!(Хлопает в ладоши.)

                Куклы валятся на пол и замирают.

      С и н ь о р  К а р а б а с (в ужасе). Вы… вы не лишили их жизни?
      С и н ь о р  Л у и. Нет, что вы! Я их усыпил, чтоб они не мешали… так вот! Оживить нетрудно! Самой сложной оказалась проблема души...
      С и н ь о р  К а р а б а с (строго). Чем я обязан Вашему визиту?
      С и н ь о р  Л у и. Я задумал научный опыт. Вы только что оживили кукол и дали им души...
      С и н ь о р  К а р а б а с. Я?
      С и н ь о р  Л у и. С моей помощью, конечно... так вот! Вы меня не боитесь?
      С и н ь о р  К а р а б а с (подумав над ответом). Побаиваюсь, конечно, но не особо… нельзя ли подробнее?
      С и н ь о р  Л у и. Человек немыслим без понятий Добра и Зла. Мне нужен ассистент, а, вернее, противник…
       С и н ь о р  К а р а б а с. Вы хотите, чтобы я учил кукол Добру!
       С и н ь о р  Л у и. Именно так… и отвращал их от Зла!
       С и н ь о р  К а р а б а с. Но я не справлюсь! Где мне тягаться с Вами! Да и сам я... далеко не праведник!
       С и н ь о р  Л у и.  Ну, Вы все-таки отличаете Добро от Зла… и еще! Вы меня не боитесь, а это очень важно…
       К о л о м б и н а (приподнимаясь). Соглашайтесь, синьор! Я хочу познать Добро и Любовь! (Засыпает вновь.)
      С и н ь о р  К а р а б а с. А если я научу кукол молиться Богу? Научу их проклинать Вас? Что тогда скажете?
      С и н ь о р  Л у и. Я скажу: Браво! Очень рад, что Вы воюете всерьез!
      А р л е к и н (приподнимаясь). Соглашайтесь, синьор профессор! Отвратите меня от Дьявола! (Засыпает.)
       С и н ь о р  К а р а б а с. Хм! Я соглашусь, а Вы принесете контракт… заставите расписаться кровью…
       С и н ь о р  Л у и. Помилуйте! Зачем мне Ваша кровь? Зачем контракт? Разве нельзя погубить Душу без контракта? Делайте что угодно! Можете вообще отказаться! Вот только бездействие –  тоже смертный грех…
       К у к л ы (приподнимаясь, хором). Соглашайтесь, синьор! В наши души ломится Дьявол! Разве Вы не сразитесь с ним?
      С и н ь о р  К а р а б а с. Хватит меня уговаривать! У вас и душ-то нет!
      С и н ь о р  Л у и. Уже есть! И Вы за них будете биться со мной!
      С и н ь о р  К а р а б а с. Э, нет! Мне надо подумать!.. Что это?

                Снимает что-то длинное со своего камзола.

      С и н ь о р  Л у и. Ниточки... ха-ха! ниточки! От кукол тянулись… и к Вам приклеились, когда Вы их оживляли! Поздно думать!
      С и н ь о р  К а р а б а с (смеется). Ловко Вы меня поймали! Ох! Голова кружится! (Неожиданно зевает.) И спать хочется. Я пойду отдохну... до утра война подождет! До завтра, синьор Дьявол! (Зевая, идет в спальню.)
      С и н ь о р  Л у и. До завтра! Наберитесь сил! А я пока поговорю с Вашей экономкой… Джулия! Иди сюда!

               Синьор Карабас уходит спать. В комнате тут же появляется Джулия.


                Явление четвертое

       С и н ь о р  Л у и. Вот видишь! Есть люди, которые не боятся ни Бога, ни черта! Они идут наперекор всему, и порой побеждают… именно на них, а не на дураках, держится мир!
       Д ж у л и я (с интересом). З-зачем он Вам?
       С и н ь ор  Л у и.  Мне нужна его душа. Мелкие душонки ничего не стоят. А синьор Карабас – это другое дело!
       Д ж у л и я. Как Вы рассчитываете получить его душу?
       С и н ь о р  Л у и.  Понимаешь, красотка, эти куклы – точь-в-точь, как люди. Рано или поздно в них поднимется Зло, и они восстанут против хозяина. Я надеюсь, что он струсит… помоги мне, и ты получишь звание ведьмы первого ранга!
       Д ж у л и я (удивленно). Как у моей м-матушки?
       С и н ь о р  Л у и. Да! Да! (Смеется.) Представляю, как будет беситься старая ведьма! Я сначала хотел привлечь ее, но она заломила неслыханную цену! А тебя она не ставит ни в грош... ну что, справишься?
       Д ж у л и я.  Б-буду стараться... а что я должна делать?
       С и н ь о р  Л у и. Учить кукол петь и плясать.
       Д ж у л и я. Не понимаю…
       С и н ь о р  Л у и (раздраженно). Что тут непонятного? Они теперь живые. Нужно их учить заново. Нужны новые сюжеты... с этим ты, конечно, справишься! И когда театр приобретет неслыханную славу, куклы возгордятся,  и восстанут...
       Д ж у л и я. Слишком сложно, мой господин. М-можно мне попробовать что-нибудь п-попроще?
       С и н ь о р  Л у и. Главное – мой план. А между делом попробуй.
       Д ж у л и я. Это все?
       С и н ь о р  Л у и.  Не все. Ты должна до поры охранять Карабаса от всяких случайностей.  Охраняй синьора, как своего…
       Д ж у л и я (делает большие глаза). Что? Совсем, как своего?
       С и н ь о р  Л у и. Ну… почти, как своего. Пока он не струсит, он должен оставаться цел и невредим!
       Д ж у л и я. Это все? (удивленно). А кто будет учить кукол Злу? Я или... В-вы сами?
       С и н ь о р  Л у и. Не я и не ты. После увидишь сама.

                Долгая пауза. Джулия молча глядит на синьора Луи.

Чем тебе помочь для начала?
       Д ж у л и я.   П-помогите мне выйти замуж!
       С и н ь о р  Л у и (не скрывая усмешки). Теперь я не понял! Твой Дуремар без ума от счастья! Что тебе еще надо?
       Д ж у л и я. Дело не в нем, а в отце Бонифации! Он меня преследует… как ведьму и как женщину! П-пусть он исполнит все обряды и отстанет от меня... и от кукол тоже!  А то плохо будет...
       С и н ь о р  Л у и. Ну хорошо! Давай позабавимся!



                Явление пятое
 
              Синьор Луи щелкает пальцами. В тот же миг в дверь без стука входит отец Бонифаций. Несмотря на поздний час, он в полном обличье и при кресте.

         С и н ь о р  Л у и (издеваясь). Мир тебе! Узнаешь?
       С в я щ е н н и к (трясясь от страха). Мудрено не узнать!

               Оглядывается по сторонам и пытается схватиться дрожащей рукой за крест.

       С и н ь о р  Л у и.  Не лапай крест! Тот, на кого ты надеешься, не придет! Придется тебе выполнить несколько моих желаний!

               Священник, отпустив крест, трясется. Слышно, как у него стучат зубы.

        С и н ь о р  Л у и.  Не трясись! Будешь послушным – не трону...
        С в я щ е н н и к (с трудом уняв дрожь). Я все выполню, Ваша Светоносность!

              Подобострастно кланяется.

       С и н ь о р  Л у и (усмехается). Вот так священник! Мой титул знает… теперь слушай: у моей служанки, ведьмы второго ранга Джулии, возникла прихоть: она хочет выйти замуж по церковным правилам! И ты исполнишь обряд и отстанешь от нее!
       Д ж у л и я.   Пусть исполнит сейчас!
             
                В комнате появляется Дуремар и становится рядом с Джулией.

       С и н ь о р  Л у и.  Начинай!
       С в я щ е н н и к (торжественно). Любезнейшая Силам Зла ведьма второго ранга Джулия, по прозвищу Синьора Метла, и... 
       А л о и з (не менее торжественно). И водяной семнадцатого ранга Алоиз де Булемар, по прозвищу Дуремар...
       С и н ь о р  Л у и (фыркая в сторону). Силы подземные, какой мезальянс! Я даже не знал, что есть такой ранг... (Обращаясь к Дуремару.) вы где, любезный, изволили раньше проживать? В ночном горшке?
       А л о и з (с достоинством). Почему – в горшке? У меня есть свой собственный, небольшой, но очень красивый прудик... там даже черепашка живет!
       С и н ь о р  Л у и (Джулии). Может, повысить его немного?
       Д ж у л и я.  Обойдется... эй, поп, чего замолчал? Продолжай!
       С в я щ е н н и к. ...и Дуремар семнадцатого ранга Алоиз, объявляю вас супругом номер один и супругом номер два!
       А л о и з. Это что-то новенькое... я такого не слыхал!
       Д ж у л и я. Заткнись и не мешай!... (Священнику) Продолжай!
       С в я щ е н н и к. Свидетелем совершения таинства брака является...
       С и н ь о р  Л у и. Синьор Луи де Сипер, более известный как...
       С в я щ е н н и к (в ужасе). Умоляю Вас! Не произносите Ваше имя вслух! Оно всем известно! (Громким шепотом.) Крестом осенять, или как?
       Д ж у л и я. Только попробуй – получишь в глаз! Окропить можно!

             Священник осторожно, стараясь не забрызгать синьора Луи, кропит Джулию и Дуремара святой водой, которая не оказывает на них никакого заметного действия.
 
        С и н ь о р Л у и. Довольно! Позабавились – и хватит! (Оборачивается к священнику.) Молодец! Настоящий мерзавец! Вот тебе за труды...

             Кидает священнику довольно тощий кошелек. Отец Бонифаций ловит его; по его лицу заметно, что он удивлен столь скромной оплатой.

Извини, святой отец, но со времен Иуды предателям много не платят. Так что здесь ровно тридцать монет серебра... (Пауза.) Запомни: будешь доносить епископу, напиши, что в театре ожили куклы, и ты не видишь в этом никакой чертовщины. А теперь убирайся и молись, чтобы я тебя не отправил в Ад на потеху чертям! Им ведьмы уже надоели... ты будешь иметь успех! (Священник в ужасе содрогается.) Все понял?

                Священник низко кланяется и выходит. Вслед за ним ускользает Алоиз.

       С и н ь о р  Л у и (снисходительно посмеиваясь). Ты, Джулия, стала такой  затейницей! Подумать только! замуж! да по новому церковному обряду! да за Дуремара семнадцатого ранга! Большего извращения и придумать нельзя! Фу! Вас еще и святой водой окропили!

                Весь скривившись, передергивает плечами.

      Д ж у л и я (скромно). Не то, что я люблю эту воду... но выпить могу сколько угодно!
      С и н ь о р  Л у и. Ну, хорошо, мне пора… да, вот еще! Чуть не забыл!

               Вынимает из кармана плаща тяжелый, приятно позвякивающий мешок и кладет его на стол.

Утром отдашь синьору все до гроша! Здесь хватит всем... останется и тебе! Прощай, и зови меня только в крайнем случае!

               Уходит через дверь без всяких эффектов. Слышно, как отъезжает карета.

      Д ж у л и я. Ура! Ура! Я – з-замужняя дама! (Пляшет, затем поспешно прячет деньги.) Алоиз! Алоиз! К-куда ты делся?
      А н т о н и о (из-за сцены, похмельным голосом).  Твой муж, Джулия, убежал за шоколадом и вином… ох! Как трещит голова!


                Явление шестое

               В комнате появляется столяр  А н т о н и о, по прозвищу В и ш н е в ы й  Н о с, тощий и унылый человечишка средних лет, в мятой и потрепанной одежде. Даже на расстоянии видно, что он в тяжелом похмелье. Его трясет и колотит.

     Д ж у л и я. Это ты, Антонио? Ты написал афишу?
     А н т о н и о. Написал... и уже повесил… ох!
     Д ж у л и я. Опять напились вдвоем? Слышишь, как храпит Джепетто?
     А н т о н и о. Он отдыхает… ох! Здесь  осталось немного… (Тянется к бутылке, но Джулия успевает схватить ее раньше.) Ох! Надеюсь, что ты проявишь присущую женскому роду доброту и дашь опохмелиться…
      Д ж у л и я (смеется). С чего ты взял, Вишневый Нос, что женщины добры? Впрочем, пей!  (Отдает бутылку.) Мне не жалко...
      А н т о н и о. Ох! Спасибо! (Выливает вино в стакан, выходит чуть меньше половины.) Мало… но лучше, чем ничего! (Пьет.) Еще бы чуть-чуть… (Сливает остатки из других стаканов и пьет.) Уже лучше!.
      Д ж у л и я. Когда-нибудь ты продашь за стакан вина душу Дьяволу…
      А н т о н и о (ему уже легче). Э, нет! Слишком дешево! Вот за бочку, пожалуй… (Задумывается.) Нет! За десять бочек! А еще лучше за сто!
       Д ж у л и я. Бедный ты, б-бедный! Вот, возьми дров! Ночью будет холодно, а тебя и согреть некому!
       А н т о н и о (ему совсем хорошо). Так в чем дело? Когда твой Дуремар (смеется) и когда синьор Карабас уснут, приходи ко мне!
      Д ж у л и я (высокомерно). Вот еще! Стану я спать с в-вонючим пьяницей! Держи дрова!

            Антонио протягивает руки. Джулия поднимает с пола и подает ему дрова, не успевшие попасть в топку. В их числе полено, к которому прикасался синьор Луи.

      П о л е н о. Эй! Полегче! Я кому говорю –  полегче!
      А н т о н и о (испуганно). Джулия! Ты ничего не слыхала? Полено-то, кажется, того… разговаривает!
      П о л е н о. А ты чего хотел, старый пьяница? Чтобы я молчал?
      А н т о н и о (в ужасе). Господи!… (Крестится.)
      Д ж у л и я (пронзительно). Ну, что ты уставился? С-совсем с ума сошел! Полено у него заговорило! Вот тебе! похмелись еще!

           Джулия достает  из буфета бутылку и наливает полный стакан. Антонио, держа дрова одной рукой, другой рукой берет стакан, с наслаждением выпивает и крякает.

          Д ж у л и я. А т-теперь ступай к себе и спи! Спи! (Что-то бормочет про себя.)  Проснешься б-без похмелья! я сегодня и вправду добрая!

         Антонио зевает, и, засыпая на ходу, выходит с дровами в руках. Дьявольское полено хихикает и тихо повизгивает, но бедняга уже на что не обращает внимания.

        Д ж у л и я (дождавшись, когда закроется дверь). Ой! Что б-будет! С этим поленом обязательно с-случится что-нибудь смешное! (Хохочет во всю глотку.)

                ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ