Пропавший Берести и другие объекты - 10

Часть 12.  И ВЕЧНЫЙ БОЙ, ПОКОЙ НАМ ТОЛЬКО СНИТСЯ...

Очередная "внутрисемейная ссора", а точнее - соперничество московских и тверских князей,  при  активном участии князей литовских, начавшаяся еще со времен правления в Литве Гедимина,  закончилась лишь в 1372 году, после третьего похода Ольгерда на Москву, замирением.
Москва, странным образом, вновь не подверглась штурму.
Черняк А.В. в статье " ОЛЬГИНА И РОГНЕДИНА ВЕТВЬ, ИЛИ УЗЫ БРАЧНЫЕ, ОСТАВИВШИЕ СЛЕД В НАШЕЙ ИСТОРИИ" ставит в связи с этим резонный вопрос:  " а хотел ли Ольгерд «брать» Москву?",  ведь, как заметили некоторые историки,  когда "...осенью 1368 года и в декабре 1370 года литовское войско окружило Московский Кремль, ...на приступ не пошло, хотя каменные стены Московского Кремля были воздвигнуты буквально накануне прихода Ольгерда, который хорошо знал, что «сырые» стены не выдержат осады. Но команда на осаду не последовала." Автор статьи делает вывод, что "Если учитывать его (т.е. Ольгерда)  биографию, то, видимо, не очень стремился овладеть ею (т.е. Москвой). В апреле 1372 года войска Ольгерда и московского князя Дмитрия Иоанновича (будущего Донского), постояв друг против друга, разошлись, заключив Люботинский мирный договор. Заключил перемирие, скрепив его браком двоюродного брата Дмитрия, Владимира Андреевича, с дочерью Ольгерда Еленой."
 
При этом, историки однозначно признают незаурядные полководческие способности этого князя: "В историю Ольгерд вошел как завоеватель: к концу его жизни ВКЛ увеличилось более чем вдвое, распростерлось на огромном пространстве от Клайпеды на Балтийском море до побережья Черного моря и от Можайска под Московой до Люблина, заняв и территории современных областей: Смоленской, Брянской, Калужской, Тульской, Орловской, Московской, Псковской, Новгородской… При нем ВКЛ стала основным бастионом сопротивления монголо-татарской экспансии на западные русские княжества."

Ольгерд прожил активную и довольно долгую жизнь - 81 год, и умер, вроде бы, своей смертью  в 1377 г.
Сыновья великого князя литовского Гедимина (которого  некоторые исследователи упрекают в "про­западных симпатиях") -   Ольгерд (отец Ягайло)  и Кейстут (отец Витовта),  действовали в крепком союзе.  В этом союзе борьбу с Тевтонским Орденом, т.е. с католиками за языческую Самогитию и северо-восточную Русь (Великий Новгород, Псков, Смоленск) вёл, как показал анализ историков,  главным образом, Кейстут. Самогития (лат. Samogitia, Жема;йти;я, в старинных русских источниках - Жмудь) — историческая область и этнографический регион на северо-западе современной Литвы (традиционно между низовьями Немана и Виндавой).
Ольгерд, в свою очередь, стремился усилить влияние ВКЛ (Великого княжества Литовского)  в православных землях: Новгороде, Пскове, Смоленске, а также  на Землях Русских, с центром в Киеве, включая Галич и Волынь  (т. е. на «Малай Руси», как она именовалась в византийских документах того времени).
За Галич и Волынь Ольгерд вел упорную борьбу с Польшей. При этом, галицкие князя, как отмечает В.И. Петрушко, были подвержаны "пролатинским авантюрам".  В итоге, по договору от 1377 уделы Берестейский, Владимирский и Луцкий были признаны за ВКЛ, а Холмская и Белзская земли (Львовская обл.) отошли к католической Польше.

Примечательно, что гибель брата и верного соратника Ольгерда - Кейстута,  последовательного борца с   католиками, была весьма трагична:  любимый сын Ольгерда, Ягайла, приняв католичество, подло захватил дядю в плен, держал его в Кревском замке, а затем велел задушить. Это произошло 15 августа 1382 года, когда Кейстуту было далеко за 80 лет - милосердие племянника не знает границ !

Может показаться странным, что в этот период (конец 14 века)  на территории Руси если и происходили войны с ордынцами-мусульманами, то они не носили открытый религиозный характер, а скорее, карательно-воспитательный (за непослушание русских князей),  или захватнический, как в случае с Ольгердом на Синих Водах. Но налицо войны христиан против христиан:  православных с  католиками и, главное, православных против православных, как у Ольгерда, и последнее объяснить только жаждой наживы и борьбой князей за подвластные территории вряд ли получится.
Веротерпимость на Руси мусульман и православных В.И. Петрушко в  статье "ИСТОРИЯ РУССКОЙ ЦЕРКВИ С ДРЕВНЕЙШИХ ВРЕМЕН ДО УСТАНОВЛЕНИЯ ПАТРИАРШЕСТВА" объясняет миссионерской, апостольской деятельностью Русской Церкви, в результате чего шло "обращение в Православие монголо-татар. Оно шло не только через браки, заключаемые княжескими и боярскими семьями со знатными монгольскими родами и даже родственниками хана, но и через прямые обращения. Одним из самых ярких примеров такого рода является судьба Петра, царевича Ордынского, причисленного Русской Церковью к лику святых. Он был племянником хана Берке, т.е. принадлежал к самой верхушке татарской знати. Он крестился, переехал в Ростов, основал здесь Петропавловский монастырь, где перед смертью принял постриг и стяжал к исходу жизни святость. Огромное количество русских дворянских семей – Набуровы, Годуновы, Давыдовы, Толбузины, Колычевы, Бегичевы, князья Ширинские-Шихматовы, Урусовы, Юсуповы, Мещерские, Тенишевы, Кугушевы и многие другие – это принявшие христианство татарские фамилии."
С войнами против католиков тоже все понятно - "братья во Христе"  там,  где не  добивались  цели лестью и хитростью, сами рвались в бой и устраивали крестовые походы...
Все значительно сложнее в третьем случае, когда православным митрополитам никак не удавалось установить равновесие на своих территриях, русские князья, невзирая на их миролюбивые потуги, категорично не  желали дружить, иной раз даже  отлучение от церкви их не останавливало  "совершать тяжкий грех против своей веры и против своего христианства".  Не помогали и брачные союзы: зять шел на тестя, свояк - на свояка, племянники - на дядю и т.д


Часть 13. ВРЕМЯ РАЗБРАСЫВАТЬ КАМНИ
 
Враждебность  православных против православных на Руси имеет корни весьма сложные и связана  не только с личными  амбициями русских князей в борьбе за власть или с взаимоотношениями Русских митрополитов и князей, в которых митрополиты чаще всего поддерживали  князей московских,а не тверских. 
При этом,  тандем московских князей и назначаемых из Византии митрополитов придерживался политики дружбы с Ордой, чего нельзя сказать о тандеме Твери и Литвы, открыто противостоящим ордынской власти:"Отец Ольгерда, Гедимин, не мог одобрять митрополита, который имел постоянные сношения с Золотой Ордой и политически был отождествим с ханским вассалом" - утверждает протопресвитер Иоанн Мейендорф (Майендорф).

Протоиерей Олег Евгеньевич Голубев (Минская епархия) называет три военных похода Ольгерда - "тремя духовными походами" на Москву, т.е  тремя попытками получить отдельного митрополита для подвластных ему  земель. Возможно, этим духовным порывом, в какой то мере, можно объяснить некоторое миролюбие Ольгерда: он   не стал вконец разорять Москву в ходе своих нашествий, т.к. не желал окончательно разорвать отношение с Византией.

Чтобы понять в чем заключается база упорного стремления Ольгерда "сепарироваться" от власти московского митрополита, надо вспомнить всю историю попыток Ольгерда в этом направлении, а также ознакомиться с внутренними проблемами самой Византии.
 
Ольгерд, продолжив линию отца, сначала не прибегал к военным действиям, а путем переговоров добивался для Литвы и Малой Руси от высших церковных иерархов Византии независимой от Москвы православной митрополии.
В этом направлении он предпринял две попытки, об одной из них, в 1354-56 году, с митрополитом Литовским и Галицким Романом, мы уже упоминали.  Но еще ранее, в 1352 г. Ольгерд посылал в Константинополь для посвящения в сан  митрополита Феодорита.

Голубев О.Е. о митрополите Феодорите сообщает нам следующее: "О происхождении Феодорита практически ничего не известно. Ольгерд пытался добиться его поставления при живом митрополите киевском Феогносте, что, естественно, не могло найти положительной реакции в столице империи. Тогда Феодорит, воспользовавшись каноническим раздором между Константинополем и Тырново, получил посвящение от болгарского патриарха. Прот. И. Мейндорф на этот счет заметил: «Последствия этого акта, подразумевающего договоренность Литвы, Болгарии и, возможно, Сербии, могли быть очень серьезными, вплоть до отделения русской митрополии от Константинопольского патриархата. Можно предположить, что Ольгерд намеревался установить автокефальную церковь, потому что вряд ли русские или болгары считали возможной постоянную каноническую зависимость русской церкви от Тырновского патриархата. В любом случае, такой удар был бы весьма болезненным для обедневшей и разделенной Византии, как в экономическом, так и в политическом отношении» [4, с. 78].

Итак, завеса тайны упорства Ольгерда слегка начинает приоткрываться: в  Константинополе существовал церковный раскол - греки поссорились с болгарами (кажется, что такая схизма  повторилась и в 19 веке),  что в свою очередь, могло влиять   на настроения паствы русских земель Литвы и Малой Руси, чем постарался воспользоваться Ольгерд.
 
Раздор имел  глубокие исторические корни, о которых следует узнать поподробнее, из  Трудов Киевской духовной академии "ГРЕКО-БОЛГАРСКИЙ РАСКОЛ В 1872 ГОДУ: ИСТОРИЯ И КАНОНИЧЕСКАЯ ОЦЕНКА":
 "Православная Церковь в Болгарии имеет давнюю историю. Протоболгары (булгары) пришли на Балканы еще в VII в. Здесь было создано Первое Болгарское царство, и уже с тех пор на его территории начало распространяться христианство. В 865 г. князь Борис принял христианство в качестве государственной религии. В 870 г. была учреждена Болгарская архиепископия, а Константинопольский Собор 879-880 гг. признал за ней автономный статус. В первой трети Х в. (между 919 и 927 гг.) болгарский царь Симеон провозгласил создание Болгарского патриаршества, которое уже после его смерти было официально признано и Константинополем[1].
В результате войн Болгарии с Византией, когда значительная часть Болгарского государства была завоёвана греками, в 969 г. было создано так называемое Западно-Болгарское царство, столица которого со временем утвердилась в Охриде (ныне – территория Северной Македонии). Сюда была перенесена и резиденция Болгарского патриарха. Однако в 1018 г. Охрид пал под ударами императора Василия II. После этого Охридская Церковь была понижена в статусе до архиепископии. Хотя она в последующие века считалась автокефальной, всё же Константинопольские патриархи старались контролировать назначение Охридских архиепископов, потому на этом престоле оказывались, как правило, этнические греки[2].
В 1186 г. в результате восстания под предводительством братьев Петра и Асеня была возрождена болгарская государственность. С этого времени существовало Второе Болгарское царство с центром в Тырново (ныне – г. Велико-Тырново в Болгарии). На территории этого царства была восстановлена и автокефальная Болгарская Церковь во главе с Тырновским архиепископом. Однако в Константинополе поначалу не признали независимости этой архиепископии. Лишь в 1235 г. в Никее (Константинополь тогда был под властью крестоносцев) на совместном Соборе греческого и болгарского духовенства была признана независимость Болгарской Церкви, а Тырновский архиепископ Иоаким возведён в патриаршее достоинство[3].
Таким образом, к XIV в., когда на Балканы пришли турки-османы, здесь существовало две Поместные Церкви, которые были наследницами Церкви Первого Болгарского царства – Охридская архиепископия и Тырновский патриархат.
После того, как в 1393 г. город Тырново был взят турецкими войсками, Тырновский патриархат прекратил своё существование. Последний Тырновский патриарх – Евфимий – был удалён с престола, а болгарские епархии были включены в состав Константинопольского патриархата[4]."

Историю неудачной попытки Феодорита получить митрополию на Руси протопресвитер Иоанн Мейендорф (Майендорф) излагает с довольно интересным нюансом: осторожно,  всего лишь  как о возможном допущении, он сообщает нам о подчинении Русской Церкви -  Болгарской патриархии ( а не Византии)  во времена крещения Киева князем Владимиром:
"В 1352 г. некий монах Феодорит прибыл в Константинополь из русских пределов и заявил, что митрополит Феогност уже скончался. Патриарх, однако, проявил недоверие и послал на Русь своих людей. Феодорит, поняв, что его обман неминуемо раскроется, бежал из Царьграда в Тырново, где ранее была восстановлена Болгарская патриархия. Здесь он получил обманом поставление на митрополию всея Руси. Быть может, если Русская Церковь при св. Владимире действительно находилась в Болгарской юрисдикции, именно это обстоятельство повлияло на проведение столь необычной акции".

Однако, если предположить, что Гедимин и Ольгерд  знали про это не просто в форме допущения, но как об историческом факте, становится понятна их идея разыграть тему  "возврат к истокам православия на Руси", которую поддерживала и паства, проживающая на их территории, и в Тырново.
 
Иоанн Мейендорф продолжает свой рассказ о Феодорите,  указывая, что если такое в истории Русской Церкви и было, то это событие уже не имело какое-либо значение: " Но к XIV в. это уже не могло восприниматься всерьез как повод для подобных действий. Это попрание канонов как со стороны Болгарского патриарха, так и со стороны Феодорита, было осуждено и в Москве и в Константинополе. Но это не помешало Феодориту прийти в Киев и поселиться здесь при Софийском соборе в качестве митрополита всея Руси. Впрочем, русские епископы не признали его таковым."
Ссылаясь на незрелость и неопытность духовных устремлений Ольгерда, Иоанн Мейендорф считал, что данный проступок был изначально обречен на неуспех:
 "Однако Феодорит продержался в Киеве около года, что было возможно лишь благодаря поддержке великого князя Литовского Ольгерда, который мечтал, подобно Гедимину, об отделении своих русских подданных от пребывавшего в Москве митрополита Киевского. Более того, в голове Ольгерда зрел и другой план: возродить митрополию в Киеве по-настоящему, а не титулярно, с тем чтобы единому Киево-Литовскому митрополиту подчинить и православных Северо-Восточной Руси. Это, по мысли Ольгерда, могло бы способствовать объединению всех русских земель вокруг Вильны, а не Москвы. Однако бывший в ту пору еще язычником Ольгерд, не понимавший канонических тонкостей и стремившийся к достижению своей цели любым способом, сделал все очень грубо. Поняв, что Феодорит не будет принят и поддержан, Ольгерд отрекся от него. Впоследствии князь извлек из этой истории урок и стал действовать более умно".

 Был ли Ольгерд , в самом деле, в это время язычником или уже христианином ? Надо вспомнить, что в 1352 году Ольгерд был уже  дважды женат, и оба раза  на православных,  второй брак был заключен буквально накануне,  в 1350 году.  Так могли ли две православных княжны  пойти замуж за язычника? Более того, Быховская и Густынская летописи сообщают, что Ольгерд крестился еще до женитьбы на Марии Ярославне (до 1318). Вероятно, так оно и было, при этом  Ольгерд мог быть крещен Болгарским патриархом, а не греческим.
Свидетельство византийского писателя-историка Никифора Григора (1295-ок.1360), что Ольгерд соглашался принять православие, если приемник митрополита Феогноста перенесет свою резиденцию в Великое княжество Литовское, в данном случае можно расценивать как попытку Ольгерда выторговать у  Византии себе определенные территориальные приращения через свои обещания перейти из Болгарской юрисдикции - в Византийскую. 
Нечто подобное он пытался проделать и с католиками.  Якобы, " ...в 1358 году один из братьев Ольгерда, не названный по имени, посетил императора Карла IV в Нюрберге и пообещал, что Ольгерд приедет на Пасху во Вроцлав для крещения в католичество. Император послал в Литву посольство для переговоров по этому вопросу. Однако, литовцы выдвинули в качестве условия ряд территориальных претензий и "послы, ничего не сделавши, возвратились назад, так как нашли требования литовцев несоразмерно великими". Очевидно, в 50-е годы IV века литовский великий князь вполне осознанно использовал в качестве инструмента внешней политики вопрос о своем обращении в христианство. В зависимости от своих целей он объявлял о желании перейти то в православие, то в католичество" - сообщает О.И. Хоруженко в работе "О ВЕРОИСПОВЕДАНИИ ВЕЛИКОГО ЛИТОВСКОГО КНЯЗЯ ОЛЬГЕРДА"
Некоторые историки считают, что Ольгерд, периодически, просто отступал от христианства, становясь язычником. Историки ссылаются  на то, что современники Ольгерда - митрополит Феогност и Византия ругали  его по чем зря, называя "солнцепоклонником", "нечестивым князем" и   последователем "врагов креста, не верующих в Господа нашего Иисуса Христа, но скверно и безбожно поклоняющихся огню". Как видно из сложившейся ситуации, ругали они его не зря, ведь христианин Ольгерд, фактически, своей попыткой возродить митрополию в Киеве, поддерживал канонический раздор между греками и болгарами.
Вероятно, называя Ольгерда "солнцепоклонником" т.е. идолопоклонником, византийский патриарх Филофей и митрополит-грек Феогност тем самым взывали к совести  Ольгерда, подозревая его в стремлении к получению богатства любой ценой, так как  говоря словами апостола Павла,  - «корень всех зол есть сребролюбие, которому предавшись, некоторые уклонились от веры», и что «никакой любостяжатель, который есть идолопоклонник, не имеет наследия в царстве Христа и Бога».
 
(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)