43. Послесловие

  Надо ворошить память, надо помнить. Эти события из памяти не вычеркнуть. Проходят время, события, но память остается навсегда.   Запоздалый поклон предкам, погибшим безвинно, вечная память потомков. Книга предназначена для чтения потомкам, родственникам. Что мне дорого,- храню в памяти, теперь перенесла на бумагу.
   Рифмованная проза - поэзия в прозе. Цель продлить память о предках. «Зажечь сердца,- великое призванье». Написано жизнью, душой, о том, как выживали ссыльные. Невыдуманные истории, рассказы о событиях и людях, чтобы помнили и не допустили подобного зверства, геноцида над народом. Здесь судьба, жизнь предков, земляков. Дети «врагов народа» не затаили обиды, на весь белый свет и когда пришла беда - война, с оружием в руках защищали свою Родину- мать от фашизма. Как мой отец и многие его друзья – однополчане. Вернувшись с жестокой войны, поднимали индустрию, разрушенное сельское хозяйство. Строили железные дороги, жильё. Растили детей.   
   В России и до советской власти ссылали неугодных людей на север страны, в глухомань таежную.  В деревне Нарым до наших дней сохранился домик, где жили ссыльные. Село Нарым расположено недалеко от Каргаска, относится к Каргасокскому району Томской области. Сибирь была удобным местом для ссылки. Практически это была тюрьма без решеток. С гнилыми непроходимыми болотами, кровососущим гнусом, с дикими зверями- медведями, волками, и другими агрессивными животными, с лютыми морозами. Ссыльных поселенцев, даже жильём не обеспечивали, необходимой одеждой, продуктами. Высылали на подножный корм. Васюганские топкие болота были полны ягодой- клюквой, брусникой, морошкой. Но, не зная брода, люди тонули, гибли в трясине. На полянах росли смородина, малина, черника и др. ягоды. Спасали от голодной смерти и кедровые орехи, рыба. Реки и озера были полны в то время рыбой. Эти дары природы были не только съедобными, но и целебными. Но без специальных навыков,- без орудий лова,- сетей, удочек, неводов, невозможно было поймать, ни рыбу, ни зверя. Ружей, топоров ссыльным не полагалось, и на людей нападали звери, рвали обреченных насмерть. Услышав на реке шум катера или тихоходного колесного пароходика, тянувших баржи со ссыльными, люди выбегали из леса и стояли на крутояре одетые в лохмотья и шкуры. До хрипоты, теряя голос, кричали в след проплывающим людям: «Кто вы, откуда, куда-а-а-а?»  А в ответ - тишина, только ветер нес по реке,- чёрному болотному Васюгану человеческий вопль, и еще долго этот крик катился по тайге - бурелому, пугая диких животных. И остался этот вопль немым, без ответа. Господи, за что? Но до сих пор не дан ответ,- за что? За что уготовили своему народу такую судьбу??? Есть ответ, или нет?                …Местные, коренные жители севера, остяки - селькупы дали орудия лова, научили ими пользоваться. Показали рыбные и ягодные места. Научили скрадывать - выслеживать зверя, мужики с рогатинами (деревянными вилами) ходили на медведя и лося. Для ходьбы по тайге, остяки изготовляли из досок широкие лыжи, обитые камусом - шкурой, снегоступы, на таких лыжах при ходьбе по глубокому снегу не проваливались. Охотник легко бежал по следу раненого зверя и догонял его. 
   Остяки всегда жили без цивилизации в карамо - ямах, землянках, в чумах - утепленных звериными шкурами и травой. Поселенцы научили остяков валить деревья, рубить из леса домики. Эти народы спасли друг друга от вымирания. Остяки женились на русских, русские парни женились на остячках. С приливом свежей крови, стало рождаться здоровое потомство. Вот уж, действительно, была дружба народов,- взаимовыручка. Делились меховой одеждой, добычей,- рыбой, мясом и всем, чем могли. Роль остяков в спасении ссыльных от голода, холода, от неминуемой смерти велика, но
никто и нигде об этом не пишет. Почему?
                Жизнь потомков ссыльных, рожденных в Нарыме, герои нашего времени.
   Показала, как достойно живут в наши дни их дети и внуки, здесь вся жизнь моя и моей семьи.
   Часто в детстве слышала, как на опушке леса кукушка куковала, маленькой девочке долгую жизнь предсказывала. Насчитаю, бывало, до ста и собьюсь со счета. Все, что кукушкой обещано, жизнью прожито. Жизнь пролетела на одном дыхании, как одно мгновение.
   « Как молоды мы были, как искренне любили, как верили судьбе». Теперь в памяти храню прошлое, заветное, юность, молодость свою. Перед глазами зримо встают, тайга зеленая вековая, дремучая, с соснами и кедрами могучими. Родители, земляки, все еще живые, молодые, счастливые.
   Написала я о любви к животному миру, к природе,- цветам, к деревьям. Эта любовь и православие, заложены во мне, еще с детства бабушкой Аксиньей. Да и кровь людская, остяцкая все - таки не водица и через поколения передала остяцкие навыки. Остяки - дети природы, что видят о том и поют и получается у них песня длиною в путь,- рифмованная проза, ПОЭЗИЯ В ПРОЗЕ. Как- то у остяка спросила: «Как сократить длинный путь?» Он коротко ответил,- «Надо петь!» Стихи не сочиняю, рифму не маю, а кто-то свыше диктует, успевай только записывать, но об этом раньше никому не говорила из боязни, что не поймут, обсудят. Член союза писателей России Казарцева Л.В. первая заметила необычность моего написания и в альманахе №7 «Бийск литературный». Написала: «Мы взяли на себя смелость,- познакомить читателя с проявлением сугубо индивидуальной, прошедшей сквозь глубину веков, изначально сакральной манерой общения. Автор этих благодарений,- Александра Рыськова - Попова, потомок двух сибирских народов: русских и остяков, родилась в Нарыме, месте ссылки предков. В роду были народные целители. По сути ее речитативные строки,- это остяцкие песни- камлания. Остячка ты и поэтесса, родной земле верна всегда,- слова в узор, как бусы нижешь, поешь о том, что сердцем слышишь и знаешь, как грустит вода. Когда ритмично и протяжно ты начинаешь свой запев, в твоей возвышенной душе остяцкий оживает ген. И голос твой дрожит отважно на вдохновенном вираже. Проснется память вековая, разгорячится в венах кровь, взлетит, беду опережая, мечта, несущая любовь. И напряженный стихнет голос, и зародится счастье вновь». Память предков,- это не ерунда. Голос зверей и птиц слышу, их понимаю без труда. Вот в этом есть любовь моя, что не проходит без следа. Духовные истоки, истории прошлого, судьбы предков. Живу, придерживаясь принципов, соблюдая заповеди Божии: «Не суди, и сам не судим будешь». Поступай с другими так, как бы ты хотел, чтобы поступали с тобой. Самый важный совет,- хвали на людях, ругай наедине. Не завидуй, так как злоба и зависть съедают человека изнутри. Живу, следуя советам Антона Павловича Чехова о том, что, если бы каждый человек, живущий на земле, посадил хоть одно дерево, то бы была прекрасна земля – матушка наша. Мы своей семьей посадили сады, они плодоносят. В народе есть поверье «Если ты посадил дерево, построил дом, вырастил сына, то жизнь прожил не зря». Мы с мужем посадили четыре сада, построили своими руками три дома, воспитали дочь и сыновей, взяли на опеку с трех и до 20 лет мальчика, инвалида детства, вылечили, выучили нескольким профессиям, он,- Хозяин на земле своей. Знаю, что жизнь живем не зря.
   Научиться надо многое прощать, хорошо, что муза стала чаще посещать. Пишу правдиво, пишу то, что сама точно знаю, что прочувствовала, то и пишу, передаю через душу свою. С возрастом привычек не меняю. Да, действительно, многое мною написано в слиянии души с прекрасной природой - матушкой. Рифму не маю, пишу то, что Бог на душу положит.
   Судьба…говорят, что предначертана, предопределена, но судьбу можно подправить, улучшить, подкорректировать. Только надо стремиться учиться, работать. И заработать, заслужить лучшей доли- судьбы. А не ныть и не плыть по течению безвольной щепкой, брошенной в воду. Да поможет вам Бог, но и сами не плошайте.
   Перед памятью тех времен, перед предками (хоть запоздало), надо стать на колени у Поклонного Креста, помолиться, прощения просить. Но вот беда, на старом кладбище в Канаскино не сохранилось даже крестов. Деревня давно ликвидирована, жителей нет. Всем упокоенным там надо поставить Поклонный Крест, один на всех. И чтобы там совершено было отпевание, лития, ведь жили и похоронены они при советской власти. Историю нашего народа необходимо изучать по рассказам очевидцев. Из архива мы получим только сухие данные- справки. Одно мы теперь говорим: «Жизнь наших предков прожита. Да и мы,- их потомки, пожилые люди. Нам ничего теперь от власти не надо (и даже нам,- детям войны, ничего не надо). Только бы заработанную пенсию не отобрали, платили бы вовремя. Да цены на продукты не повышали.   Лишь бы наши дети и внуки жили достойно,- учили бы и лечили их всех бесплатно, как в те старые добрые советские времена (об этом я написала в своем рассказе «В СССР хочу обратно»), вовремя бы платили зарплату хорошую, молодых специалистов обеспечивали бы квартирами. Чтобы у них была вера в будущее, знали, что будет у них квартира, что детей смогут воспитать достойно, дать им образование, вот тогда бы женщины рожали, в семье бы был не один, а много детей. Все стерпим, перетерпим, лишь бы не было войны». Просим: «Если Родина с нашими предками обошлась так сурово и несправедливо, то хоть нашим детям и внукам дайте возможность нормально жить, учиться, работать, растить детей. Должны смеяться дети и лучше в мире жить!» Нам не нужно войны, все сыны жить должны! Век сменяет век, да будь же счастлив человек.
     В декабре 2018г. отмечали люди сто летний юбилей Александра Солженицына, мы все помним его книги. Корреспондент задавал вопросы жене Солженицына Наталье: «Может не надо ворошить такое тяжелое прошлое, не надо, чтобы наше поколение знало об этом?» Ответ Натальи: «Надо, надо ворошить память, чтобы помнили и не допустили подобного зверства над своим народом. Это наша история, это многие годы жизни людей. Этого из истории не вычеркнуть,- это судьбы ни в чем неповинных людей».
    «Надо ли вспоминать?» Это звучит: «Надо ли жить?» Ведь вспоминать и жить,- это одинаково неразрывно. Эти два понятия, два вопроса не живут отдельно. На земле Нарымской есть еще  одна мера измерения,- пять и десять. Именно через пять, иногда через десять километров высаживали на дикий берег очередную партию ссыльных спецпереселенцев. А тюрьма на воде,- железная баржа, тяжело нагруженная, двигалась дальше. Этот скорбный груз тянули катера, либо маленький тихоходный колесный пароходик. Тем, кого высаживали на пустынный берег, предоставлялось  право: выжить или погибнуть, выживали не все. Первыми от голода, холода и болезней умирали старики и дети.
   В начале 60-тых работала в Каргасокском РДК инструктором,- по культуре и спорту, директором работал Сивач Михаил Петрович. Был у нас народный драматический театр, которым руководил, был режиссером замечательный человек - Погорелов Дмитрий Григорьевич. Театр мы называли просто - театр Погорелова. Дмитрий Григорьевич руководил им многие годы, даже уже находясь на пенсии. Я была у Дмитрия Григорьевича помощником режиссера и суфлером. Погорелов был человеком высокой культуры.
   Историю Каргасокского района невозможно представить без ее преданных энтузиастов, людей увлеченных делом. Родился Дмитрий Григорьевич в 1920- умер 2003г. Родился в Алтайском крае, но в 30-тые оказался вместе с родителями репрессированным в Нарым. В 1940г призвали в армию, где он встретил начало Великой Отечественной войны. Воевал на третьем Украинском фронте. В 1944г после тяжелого ранения был комиссован. В 1946 был назначен директором Каргасокского РДК, где и проработал 27 лет, оставив наследие в культурной и духовной жизни района. Организовал драматический кружок, который перерос в театр. В 1959г театру было присвоено звание,- «Народный». Пьесы классиков, которые ставил Погорелов, пользовались у зрителей огромным успехом не только в районе, но и области. Особым успехом пользовались музыкальные спектакли: «Свадьба в Малиновке», «Иван да Марья», «Наталка - Полтавка» и другие. Не каждый театр может поставить такие пьесы, только театры где есть профессиональные музыканты, которые играли профессионально на высоком исполнительском уровне. Многие из них были тоже ссыльными.     Одно время работала директором кинотеатра «Факел» в Каргаске. Директором киносети огромного Каргасокского района работал Леонид Трифонович Ситников, его предки тоже были репрессированы в Нарым. В то время в селах района было много кино установок, кинопередвижек,  кино механики возили аппаратуру и кино пленки - большие, очень тяжелые бобины на лошадях, быках, моторных лодках, катерах, мотоциклах. В то время массы народа ходили в клубы просмотреть кино. Киномеханики под руководством Ситникова профессионально вели свою каждодневную работу, проводили кинолектории. Посвящаю Л. Т. Ситникову: « Из - под земли бьют родники. Ох, трудно им пробиться. Люди пьют из родника, берут воду умыться. Идет мужик, к земле приник, услышал бьющийся родник. Он путь ему освободил, и камни, молча, отвалил, чтобы родник для всех ожил. И вновь живет, живет родник. А тот мужик из Каргаска писатель, для земляков большой спасатель».        « Спасибо Вам, дорогой Человек за все. Многому в жизни научилась у вас,- профессионала». Ситников,- писатель. Земляков славил, людей труда прославил. Писать у Ситникова есть призвание, получил от земляков при жизни признание. В каждой книге,- след судьбы, человеческой борьбы. Пишет, как бусы на нить нанизывая. Пишет то, что душу волнует его. Пишет много и благородно. Читаю и всех земляков узнаю. С ними заново жизнь проживаю. Вижу всех еще молодыми, счастливыми». 17.12.18 умер Л.Т.Ситников. Скорблю и плачу, но не могу иначе. Скорблю по поводу ухода из жизни моего учителя наставника и коллеги по перу, земляка и просто замечательного Человека.               
   Расскажу о своем народе, о своей нации. Абориген - остяк, селькуп звучит гордо! Это северная нация, разновидность хантов. Они с незапамятных времен и до наших дней живут охотой, рыбалкой. У них твердая рука и меткий глаз, привыкли жить без элементарной цивилизации, спать на морозе в чуме. В давние годы казаки побывали в Сибири, многие из них остались, в этом холодном крае, с приливом свежей крови у остяков стало рождаться здоровое потомство.
В годы войны в тайге - урмане они добывали пушнину- соболя, лис, белку. За проданную пушнину,- мягкое золото Советский Союз покупал оружие для фронта. В годы Великой Отечественной войны остяки были снайперами, разведчиками, так как умели с малых лет охотиться, выслеживать зверя, подходить бесшумно, а фашист - это тот же зверь, напавший на чужую страну, на чужой народ.
Среди остяков немало талантливых художников, писателей, прекрасных мастеров прикладного искусства, охотников, рыбаков, оленеводов. Это малый, исчезающий народ. В Ленинграде был создан институт народов севера. (Там училась моя старшая сноха) Я горжусь своим Народом!
 Я,- сибирский казак, по прозванью,- остяк. Дальний предок,- Нарымский остяк. Был охотник хороший, не боялся пороши, белке в глаз много раз попадал. Вот такой был мой предок удал!
В тайге кедровую шишку он бил, в Оби рыбу ловил. В обласке шел водой наш остяк удалой. Вспомним, люди, его, их почти никого в той Нарымской тайге не осталось.
Остяки,- природные рассказчики, едут лесом,- лес поют. Едут в обласке рекой,- реку прославляют. Рифму не мают, пишут то, что видят и получается у них песня длиною в путь. Рифмованная проза, поэзия в прозе.                …Хоть пером строки пишу, но ямбом и хореем я вовсе не владею. Пишу я сердцем и душой, иначе не умею. Пишу правдиво, с возрастом привычек не меняю, пишу то, что сама точно знаю.                …Я не поэт, но строки даже в лютую стужу, рвутся, лезут наружу. Политику- тему острую обхожу, не знаю как, но слова нужные нахожу.
    Хочу всем землякам, прошедшим все испытания Нарымом, своими книгами «Судьбы людские» воздвигнуть памятник нетленный. Прославляю простого многострадального сельского труженика . Через Нарым прошли народы разной национальности. Восславляю и местных жителей аборигенов остяков - селькупов, которые спасали ссыльных от голодной и холодной смерти. Родное село       Канаскино исчезло, на карте его нет, но помним своих предков и поставим им Поклонный Крест. Один на всех упокоенных там. Теперь поклон положат наши дети, внуки. Прости за все, родная сторона, и предки нас простите.
  Человеческая память. Бывает очень больно, если уходит хороший человек из жизни, завещая свое имущество детям и внукам, но, не позаботившись о наследии самого главного - памяти. Ведь каждая судьба уникальна, и несет в себе отпечаток времени, которое нарочно не придумаешь.
   Книгой хочу прославить свой народ, свой род, и о себе оставить добрый след, ведь мне 75 лет, прожиточного возрастного уровня в России я достигла.  Хочу написать о своем наставнике, о Ситникове Леониде Трифоновиче, он прославил своих земляков. Теперь настало время восславить, написать о нем. Продлить в сердцах людей память о хорошем Человеке.