Сущность существа испытанного

Утро. Прохлада, что настигает утреннее время, подоспело своевременно; цветочки, омраченные ночной темнотой и тишиной осветились восходящим солнцем и выказывали свою радость в отраженных от молодых лепестков лучах утреннего красноватого солнышка, их любовь была взаимна. Казалось, будто солнце ждало цветочки и травянистые  поля  весь преследующий ее вечно день, чему она являлась причиной, а те в свою очередь, всю ночь ждали солнце с ее необычайно теплым и ласковым сиянием, ласкающим их стебельки и дарящим энергию. Но тут, откуда не возьмись, на горизонте появились тучи со своим омраченным и злобным видом, хоть и преследующим благие цели; этому цветочки также были рады, ведь немного влаги в своей почве им не помещает. Тучи, носимые озорным ветерком, шли медленно, орошая подвластную им территорию, и не спешили приблизиться к тем цветкам, зато успешно закрыли взор утреннего молодого солнышка от обрадованных ее появлению цветков. Молоденькие ромашки ждали то солнце, то тучи; их нетерпению не было предела, однако прошло немало времени, а все вокруг не поменяло своего сценария и шло плавно в пространстве-времени.  Муравей, взобравшись на вершину цветочка и стоящий у его краешка, рассматривал аналогично тому, на котором он стоял, поведение туч. Прошло три часа, тучи рассеялись, утреннее благоденствие, и последующее за ней трепетное ожидание заменилось пасмурной погодой. Разочарованные цветки и различные травы были опечалены таким исходом; трава стала менее зеленой и насыщенной, цветки менее благоуханны и красочны. Звуки пролетающих высоко в небе журавлей обостряли всеобщую грусть; не о  чем не мыслящие журавли держали путь на юг; размахивая, словно маятник, свою шею и крылья, они беспечно двигались в темно-серой атмосфере глядя строго вперед. Ветерок кружился между стебельками и просветами между высокой травой. Волчья стая проходила по роще после ночной неудавшейся охоты: голодные, измученные голодом и злостью. Более того, в последнее время их начали преследовать существа с ружьями, рассерженные на них за их разбои. Муравей, что наблюдал на краешке лепестка ромашки окружающую его действительность, уже занялся работой — долгом перед муравейником и королевой.  Журавли образовали еле заметные точки  далеко на горизонте и далее вовсе скрылись в воздушном пространстве. Волки, угрюмо проходившие описываемое поле, уже прошли его всего. Вдруг, как неожиданный подарок, как долгожданная весна, как капелька воды в долгую засуху, проглянул лучик солнца сквозь серые облака. Казалось, будто бы он пробил себе путь силой. За героическим лучиком выглянул другой, потом другой и так далее в облаках образовались просветы для лучей, затем, образовав большую пробоину, выглянуло, и то возлюбленное всеми солнце и подарило всю свою стопроцентную силу озарения тому полю. Цветки снова приобрели радостный вид и были счастливы непременно; однако, исчезновение туч и лишение возможности увлажнения растительности посредством них,  их огорчило. Так всегда, вроде-бы и то, что ты хотел, произошло, но все равно грусть охватывает твою думушку, и ты снова входишь в состояние уныния и ожидания. Удовлетворить нас порой не получиться, даже если одновременно будет лить дождь и светить солнце, такова сущность наша, такова наша неблагодарность.