Пинкертон. 4 глава

Во время обеда, на котором г-н Леспар был единственным гостем, дон Педро, весьма похвалив г-жу Севье за ее успехи в наведении порядка из хаоса, повернулся к жене и сказал:Лючия, выбор компаньонки и советника был таким удачным, что я более чем когда-либо склонен следовать вашему примеру. Как вы думаете, мсье Леспар, не можете ли вы служить мне в качестве доверенного секретаря и финансового агента так же удовлетворительно, как мадам Севье помогает? моя жена?"

-- В самом деле, дон Педро, -- галантно ответил Леспар, -- если вы возложите на меня задачу сравняться с такой утонченной и очаровательной дамой, как мадам Севье, вы, вероятно, разочаруетесь во всем, что я делаю.

"Браво, браво, месье Леспар!" воскликнула Донна; - По крайней мере, вам, несомненно, удастся сделать деликатные комплименты. Да, Педро, я думаю, вам следует немедленно заручиться услугами мсье Леспара. вы, мадам Севье?
-- Я совершенно с вами согласна, -- ответила мадам, кокетливо потупив глаза. - Но я предсказываю, что мсье Леспар сочтет свое положение обременительным, если он будет обязан делать мне комплименты.

"Ах! обязательство было бы ненужным," сказал Леспарр; «трудность заключалась бы в том, чтобы не делать этого постоянно».

Дон и Донна многозначительно улыбнулись друг другу, думая, что видят первые признаки взаимной привязанности между этими двумя и что вполне разумно предположить, что из этого может выйти свадьба. Как мало они представляли себе, что эти, казалось бы, далекие знакомые на самом деле уже были мужем и женой!

После обеда дон и Леспар отправились в бильярдную покурить, а дамы вошли в гостиную встречать посетителей.

-- Мсье Леспар, -- сказал дон, когда они откинулись в роскошных креслах, -- что вы думаете о моем предложении за обедом? жалованья, которое сделает вас независимым от другого труда.Пока вы будете заниматься моими делами, вы, естественно, хорошо познакомитесь со многими деловыми людьми и сможете исследовать ряд предприятий, так что через год вы сможете лучше инвестировать свой капитал с пользой».

«Ваше предложение действительно щедро, — ответил Леспар, задумчиво попыхивая сигарой, — и я склонен принять его. Каковы будут мои обязанности?»[стр. 173]

"Ну, я объясню, что я хочу полностью, и тогда вы можете судить, как это положение подходит вам," ответил дон Педро. «Во-первых, я хочу финансового агента, человека, которому я могу доверять, который будет заниматься всеми моими делами. Видите ли, я ненавижу подробности бизнеса. Мои поместья производят столько, сколько я могу использовать, и я не утруждаю себя вопросом, не принесут ли они больше. у меня достаточно денег, чтобы заплатить за мои покупки, поэтому я хочу, чтобы мой секретарь занимался этими делами вместо меня. с большими интересами, я определенно слишком люблю свою непринужденность, чтобы уделять ей должное внимание, я знаю, что могу быть уверен, что вы не повторите ни малейшей части того, что я собираюсь вам следует говорить об этом, если только предприятие не будет успешно осуществлено».

-- Вы можете быть уверены, что я никогда и никому об этом не упомяну, -- ответил Леспар.

«Ну, вы помните, я говорил вам прошлой ночью, что Мэзер, Перкинс и некоторые другие очень хотели, чтобы я исследовал и открыл алмазные поля, которые, как я имею основания полагать, составляют значительную часть одного из моих поместий в Перу? Некоторый Через некоторое время после того, как я поговорил с вами, ближе к концу вечеринки, я пропустил Мэзера, Перкинса, Макинтайра, Сандерса и еще нескольких человек из комнат, и пока я гадал, что с ними сталось, Мазер подошел и попросил меня уйти. до моей уборной, которая, как вы помните, примыкала к комнате, использовавшейся прошлой ночью как уборная для джентльменов. Прибыв туда, я обнаружил около дюжины самых богатых людей Глостера, сидящих вокруг комнаты, а Дэн Маккарти сидел за столом в качестве секретаря. Вы поверите? Они фактически устроили деловое собрание в моем собственном доме и произносили речи, принимали резолюции и голосовали по двум предложениям, которые хотели представить мне; затем они послали председателя, мистера Мазера, чтобы привести меня, и я должен был встать и объявить свое решение в любой момент. Эта идея показалась мне совершенно смехотворной, но никому из них не пришло в голову, что они делают что-то необычное. Я полагаю, что если группа этих глостерских бизнесменов внезапно попадет в ад, они организуют фондовую биржу, чтобы торговать серой и пеплом!»

«Они определенно несут свои деловые инстинкты повсюду», — сказал Леспарр, от души смеясь. — Я полагаю, они уже все устроили до того, как за вами послали?

- Да, действительно; были предусмотрены очень мелкие детали, и я не мог выдвинуть возражение, которое еще не было обсуждено и снято. Оба предложения предусматривали Создание акционерного общества по добыче, огранке и реализации алмазов. Согласно первому плану, я должен был установить цену на мои алмазные месторождения, которые затем должна была купить компания, заплатив мне три четверти наличными и одну четвертую акциями. Однако на случай, если я не захочу расстаться со своим контрольным пакетом акций, второй план предусматривал, что я должен получить одну четвертую оценочной стоимости земли в деньгах, предоставив для этого компании привилегию добычи полезных ископаемых в течение определенного периода времени. времени, а также получая половину стоимости найденных алмазов. Мысль распорядиться этим имуществом никогда прежде не приходила мне в голову, и, естественно, я не был готов дать какой-либо ответ в такой короткий срок; но если бы я сделал это тогда, я решительно отверг бы оба предложения. На самом деле, я сказал это Мазеру, и затем он предложил собранию: «Сеньору Морито дается неделя, чтобы принять решение по представленным ему предложениям». Хладнокровная дерзость такого любезного предоставления мне недели, казалось, не поразила их, и собрание прекратилось с большим удовлетворением, каждый чувствовал уверенность, что я должен принять то или иное предложение. Далее было решено назначить комиссию для составления устава и подзаконных актов, «чтобы сэкономить время», как заметил один джентльмен. После того как джентльмены вышли из комнаты, Мазер очень настойчиво настаивал на этом. Он извинился за то, что поступил так поспешно, но, по его словам, остальные так рвались, как только услышали, чтоЯ владел огромным участком необработанных алмазных месторождений, что он не мог их удержать. Он умолял меня заключить какое-нибудь соглашение с предложенной компанией, так как люди, заинтересовавшиеся ею, были богаты и предприимчивы и наверняка доведут ее до прибыльного завершения. В ответ на мое замечание, что я уже достаточно богат, он сказал, что я должен дать шанс заработать деньги тем, кто нуждается в них, может быть, больше, чем я. согласился дать самый благоприятный ответ, какой только мог, и так дело обстоит».

— Когда ты дашь ответ? — спросил Леспар.

«Комитет отложил заседание на неделю после прошлой ночи, — ответил дон, — и я полагаю, что после этого меня снова вызовут к ним. Теперь, хотя первое предложение, вероятно, не принесло бы мне в конце так много денег, как второе, Я гораздо предпочитаю это. Видите ли, я не хочу держать контрольный пакет акций, потому что мне будет постоянно надоедать надзор за бизнесом, и, как я уже говорил ранее, я хочу быть совершенно свободным от забот и ответственности. чтобы наслаждаться жизнью, и я не могу быть счастлив, если я вынужден работать. Тем не менее, я не хочу отдавать это имущество группе людей, которые будут выжимать его, как губку, оставляя его пустой тратой. большую группу арендаторов, занимающих его части, права которых необходимо уважать. рабочих, если с ними обращаются должным образом, и я хочу защитить их, насколько это возможно, от жестокости и вымогательства. Следовательно, я хочу узнать все, что могу, о людях, которые создадут компанию и будут управлять ею, прежде чем я соглашусь передать собственность в их руки, независимо от того, какую цену они готовы за нее заплатить; именно здесь, мой дорогой Леспарр, вы можете оказать мне большую услугу. Вы хорошо знакомы со всеми классами деловых людей в Глостере и можете легко узнать все о людях, которые намерены покупать акции. Это будет считаться очень естественным и приличным, если вы станете моим личным секретарем, и ваши обязанности не будут суровыми. Что ты говоришь?"

«Я думаю, что могу сделать все, что вы хотите, — сказал Леспар, — но мне нужен день для размышлений. Я никогда не люблю действовать поспешно в важном деле, даже если я уже принял решение».

"Вы совершенно правы," сказал Дон; -- Но я надеюсь, что ваше мнение не изменится на этот счет. Я дам вам столько жалованья, сколько вы пожелаете, и, конечно, ожидаю, что вы будете жить здесь на равных правах со мной и женой. Теперь давайте присоединимся к дамам ."

Получив отчет Леспарре, я сразу увидел всю схему и теперь был убежден, что подозрения сенатора Мюрхеда в отношении дона Педро были верны. Я немедленно посетил сенатора и рассказал ему о последних событиях. Мы не могли не восхищаться непревзойденным знанием человеческой природы, которое демонстрировал дон; он наживил свой крючок так умело[стр. 178]полностью, что пескари действительно боялись, как бы что-нибудь не помешало им проглотить его; но, казалось, не было никакой возможности разрушить его планы, если мы не смогли получить убедительные доказательства его нечестности в другом месте или уличить его в совершении какого-либо уголовного преступления в этой стране. Поэтому мы решили внимательно следить за всеми его передвижениями и ждать дальнейшего развития событий. Было очевидно, что пострадавшие от подделок дона Хосе Мишеля в Калифорнии не предпримут никаких активных действий против него, если они не будут уверены в личности этого человека, и поэтому у нас не было оснований для обвинения против него, на которые мы могли бы положиться. И сенатор Мюрхед, и я были возмущены дерзостью, проявленной в его мошеннических проектах, но мы не осмеливались пытаться разоблачить его без абсолютного доказательства наших обвинений. Игра в ожидание никогда не бывает приятной, но в сложившихся обстоятельствах я не мог поступить иначе.

Примерно в это же время меня вызвали обратно в Чикаго по важному делу, но я немедленно отправил своего суперинтенданта, мистера Бэнгса, в Глостер, чтобы он взял там дело в свои руки. За время моего отсутствия произошло мало примечательного, кроме встречи, на которой Дон услышал ответ на предложения о покупке алмазных месторождений. При этой встрече дон, по-видимому, стремился отклонить все предложения, заявив, что имущество находится во владении его семьи уже около двухсот лет и что он считает своим долгом чести сохранить долю в нем. Кроме того, он пытался чтобы остудить пыл потенциальных покупателей, сказав им, что у него нет полной уверенности в том, что на участке есть ценные месторождения алмазов, хотя, вероятно, так оно и было. Его нежелание продавать землю только усилило их решимость покупать, поскольку они утверждали, что он настолько доволен ею как средством дохода, что желает сохранить за собой всю ее собственность. В конце концов он понял, что они не дадут ему покоя, пока он не уступит, и потому любезно согласился принять первое предложение. Затем оставалось обсудить вопрос о цене, но в этом вопросе было мало поводов для разногласий. Имея так много трудностей с тем, чтобы убедить дона вообще продать, они не были склонны подвергать опасности продажу, торгуясь о цене; и когда последний был установлен в один миллион пятьсот тысяч долларов, они не возражали, хотя сумма поначалу несколько поколебала их энтузиазм. Этот эффект был, однако, только мгновенным, так как живое ожидание дивидендов, пропорциональных этой цене, быстро рассеяло их опасения, и они поспешили подписаться на требуемые суммы. Все эти факты были доложены мне сразу после моего возвращения в Глостер, которое произошло через день или два после встречи, и я видел, что день катастрофы для доверчивых капиталистов этого города быстро приближался.

Ни мсье Леспар, ни мадам Севье ничего не знали о личных делах Морито, ибо всякий раз, когда последние важно сказать друг другу, они обычно говорили по-испански. Оставшиеся средства дона составляли всего около восьми тысяч долларов, и по тому курсу, с которым он до сих пор тратил деньги, этой суммы хватило бы не более чем на пять-шесть недель. Это время можно было бы увеличить до двух месяцев, если бы предприятие работало в кредит; но дон был против такого курса, и все счета оплачивались быстро в конце каждого месяца. Он не выказал беспокойства, так как его наличные начали заканчиваться, а просто сказал, что, если первый взнос за рудник будет уплачен в ближайшее время, это избавит от необходимости обращаться к своим агентам в Лиме, в противном случае он должен призвать их за пятьдесят долларов. тысяч долларов, чтобы нести его в течение года. Ни в его поведении, ни в действиях не было ничего, что могло бы вызвать подозрения, и, конечно же, если он намеревался обмануть Алмазную компанию, у него хватило наглости выдать себя даже такому внимательному наблюдателю, как месье Леспар.

Выслушав отчеты, я вышел вечером на прогулку с мистером Бэнгсом и, проходя мимо одного из ведущих отелей, встретил очень близкого друга по имени судья Ки. Судья был старожилом Глостера, и его личность высоко ценилась всеми, кто его знал. Он был человеком больших способностей и силы; но, обладая небольшим честолюбием, он не был так известен, как многие из тех, кто был ниже его по уму и нравственности. Одно время между нами было много дел, и наши[стр. 181] отношения друг к другу носили самый сердечный характер, больше похожий на личную дружбу, чем на простое деловое знакомство. Я не навещал его ранее во время моего пребывания в Глостере по той причине, что даже своим близким друзьям я никогда не сообщал о своем присутствии, когда участвовал в операции, если мог избежать этого. В этом случае судья тотчас же узнал меня и очень тепло приветствовал меня, в то же время добавив, что я как раз тот человек, которого он желал бы видеть выше всех остальных. Затем он представил своего спутника мистеру Бэнгсу и мне как мистера Эдварда Эшли Уорна из Лондона, Англия.

-- А теперь, мистер Пинкертон, -- сказал судья, -- давайте зайдем в соседний клуб, и за бокалом светского вина мистер Уорн расскажет вам об особом случае ошибочного опознания или о совершенном негодяе. трудно сказать какие. Возможно, вы сможете понять некоторые вещи, которые озадачивают нас, и сорвать мошенническую схему, если наши подозрения верны. Вы оба знаете друг друга по репутации, я думаю, и я полагаю, мистер Уорн , что вы не будете возражать, чтобы рассказать мистеру Пинкертону то, что вы сказали мне.

-- О да, я часто слышал о мистере Пинкертоне, -- сказал мистер Уорн, -- и я думаю, как вы сказали, что он может прояснить эту тайну, если это вообще возможно. Я буду рад рассказать ему все. что я знаю об этом».

Г-н Эдвард Эшли Уорн был атташе британской дипломатической службы и,[стр. 182] ему было поручено урегулировать некоторые вопросы, касающиеся торговли между Соединенными Штатами и Великобританией, он выполнил свою миссию с такой честностью, здравым смыслом и учтивостью, что наш народ, а также его собственный народ относился к нему с большой добротой и уважением. правительство. Перед возвращением в Лондон он совершал быстрое турне по Соединенным Штатам и провел неделю в Глостере с судьей Ки в то время, когда мы встретились перед отелем. Вскоре мы удобно устроились в одной из частных столовых клуба, и, сделав несколько глотков вина, мистер Уорн начал свой рассказ.

«Я не знаю, являюсь ли я жертвой воображения, или джентльмены из Глостера, вероятно, стали жертвами самозванца, но одно можно сказать наверняка, что джентльмен, известный здесь как дон Педро П. Л. де Морито, является точным изображением. человека, известного в Лондоне как Дон Хосе Ариас».

Эта информация пришла настолько неожиданно, что я чуть не выдал свой интерес к делу, издав поспешное восклицание. Однако я сдержал свои чувства и попросил мистера Уорна рассказать мне все, что он знает об этом человеке.

"Ну, я впервые встретил его в Париже, когда я был членом французской миссии," ответил г-н Уорн. «Он тогда вращался в самом аристократическом обществе, и его богатство слыло огромным. Я часто видел его по временам, и, действительно, я был лучше знаком с ним, чем со многими из моих соотечественников; но я примерно в это время... меня отозвали в Лондон, и я вскоре совсем забыл о доне Хосе Ариасе».

"Простите меня," прервал я; — Дон был женат?
- О да, мне говорили, что у него была красивая жена, но я никогда её не видел. Если я правильно помню, она была испанкой. Однажды, после моего возвращения в Англию, когда я поступал в В кабинете я встретил выходящего дона Хосе, и он, казалось, обрадовался, увидев меня. Он сказал, что приехал провести несколько месяцев в Лондоне и надеется часто получать удовольствие от моего общества. В то время я был занят изучением очень трудного дипломатического вопроса. , и я был не в состоянии уделить какое-либо время обществу, поэтому я выразил сожаление, что я должен отказаться от всех приглашений, и, после некоторого дальнейшего разговора, мы расстались.Я часто слышал о нем в связи с светскими событиями в в лучших кругах, и один или два раза я встречал его на улице, но не возобновлял прежней степени нашей близости по той простой причине, что у меня не было на это времени. миссии, к которой я готовился, я был поражен, узнав, что дон Хосе Ар Иас оказался подлецом опаснейшего характера. Он не охотился на мелкую дичь, это правда, но это, вероятно, было частью его плана. Насколько мне удалось узнать, он не оставил неоплаченных векселей в руках торговцев, но взял достаточно денег у банкиров и капиталистов, чтобы оплатить свои расходы. купеческие векселя за полвека. Совокупность, полученная им обманным путем, никогда не была известна, поскольку многие из его жертв отказывались заявлять о своих потерях; но предполагалось, что только в Лондоне он получил до сорока или пятидесяти тысяч фунтов стерлингов, в то время как несколько парижских банкиров также сильно пострадали. Я не особенно интересовался этим делом, и оно совершенно вылетело из моей головы, как вдруг, прогуливаясь по улицам этого города на прошлой неделе, я снова наткнулся на дона Хосе Ариаса. Он причесывался иначе, чем в Лондоне и Париже, и теперь у него были полные бакенбарды, тогда как тогда он носил только усы и козлиную бородку; но я не мог ошибиться и сказал судье Ки: «Меньше двух лет назад в Лондоне есть человек, который фальсифицировал бумагу в огромных количествах». 'Невозможный!' ответил судья; «Он очень богатый человек, вращается в лучшем обществе города». Затем судья поручился за него с такой серьезностью, что я начал думать, что ошибался; но я решил встретиться с ним лицом к лицу, чтобы увидеть, могут ли быть два человека, так почти похожие друг на друга. К сожалению, у него была возможность увидеть меня до того, как я увидел его, когда я встретил его в следующий раз, так что я потерял шанс удивить его и выдать себя. Казалось, он небрежно взглянул на меня, как сделал бы любой незнакомец, а затем продолжил свой разговор без колебаний и смущения. С тех пор я встречался с ним несколько раз, и он всегда действует с такой же естественной легкостью, как будто мы всегда были совершенно незнакомы друг другу; но, мистер Пинкертон, чем больше я его вижу, тем больше убеждаюсь, что дон Хосе Ариас из Лондона и дон Педро П. Л. де Морито из Глостера идентичны; и, полагая это, я считаю своим долгом сообщить вам эти факты, чтобы ваши граждане могли быть защищены от него, если это возможно».

-- Ну, мистер Пинкертон, -- сказал судья Ки, -- что вы думаете об этом деле? Мистер Уорн не признает, что может ошибаться, и есть некоторые подтверждающие доказательства его правоты. Жаль, что мистер Уорн никогда не видел жены дона Хосе, потому что тогда он мог бы сравнить ее с сеньорой Морито, и если бы они тоже были точным сходством, не было бы места для сомнений.

"Это, безусловно, было бы веским доказательством," заметил я; — Но я думаю, что в этом нет необходимости. Подозрение, о котором вы говорили, мистер Уорн, уже было выдвинуто другим джентльменом в этом городе, и меня попросили выяснить, верно оно или нет.

"Почему, вы удивляете меня!" — воскликнул судья Ки. — Мистер Уорн не говорил об этом никому, кроме меня, а я никогда даже не намекал на это, кроме как вам, джентльмены.

«Тем не менее, я уже некоторое время подозревал, что этот дон Педро был самозванцем, и пытался получить убедительные доказательства моей[стр. 186] мнение, чтобы спасти многих людей здесь от того, чтобы быть обманутым им. Вы знакомы с сенатором Мюрхедом, судья?

"О! Да, очень хорошо."

«Он достаточно интересовался делами своих избирателей, чтобы поручить мне разоблачить этого человека, дона Педро, в его истинном свете».

"Это кажется очень любезным и бескорыстным со стороны нашего сенатора," сказал судья Ки, с насмешливой улыбкой; "но я рискну сказать, что его интерес был возбужден больше заметным вниманием Дона к миссис Мюрхед, чем опасением, что некоторые из его избирателей будут обмануты."

Я, конечно, не обратил внимания на это замечание, хотя и был вполне уверен, что так оно и было; но поскольку сенатор был моим клиентом, мне было бы в высшей степени неуместно обсуждать его мотивы, и поэтому я обратился к мистеру Уорну.

— Поскольку вы уже встречались с этим человеком под другим именем, мистер Уорн, — сказал я, — не могли бы вы пойти со мной на встречу с сенатором Мюрхедом и рассказать ему все, что вам о нем известно?

"Я должен просить вас извинить меня, мистер Пинкертон," ответил он. «Видите ли, я нахожусь в этой стране в официальном качестве, и, хотя я лично полностью удовлетворен правдивостью заявлений, которые я сделал вам, я не могу их доказать; следовательно, я должен быть осторожен, чтобы не впутываться трудность, которая поставила бы под угрозу мое положение как[стр. 187] дипломатический агент Великобритании. Я немедленно передам полиции по прибытии в Лондон описание этого человека, и я полагаю, что будут приняты незамедлительные меры для обеспечения его ареста и экстрадиции в случае, если его преступления подпадут под действие договора об экстрадиции. Но так как по этому вопросу может потребоваться решение обоих правительств, отсрочка может позволить этому человеку бежать. Я использую все свое влияние на лондонские власти; вы легко увидите, однако, что лично я не могу выступать здесь как обвинитель против него ".

Я признал силу возражения мистера Уорна и не стал настаивать на нем дальше, но судья Ки согласился посетить сенатора, как только тот вернется в город. Когда я покидал мистера Уорна, мы договорились, что любой британский чиновник, который может быть послан для опознания и ареста дона Педро, свяжется со мной, как только он прибудет в эту страну, чтобы мы могли работать вместе для достижения одной и той же цели, хотя вся моя Обязанностью в данном случае будет защита интересов моего клиента, сенатора Мюрхеда. Затем я вернулся в свою комнату с мистером Бэнгсом и сделал новый ход. Я видел, что пройдет более двух месяцев, прежде чем можно будет ожидать каких-либо новостей из Лондона, так как мистер Уорн несколько задержится с возвращением домой, а тем временем дон, вероятно, получит крупный аванс за свои фиктивные рудники. Если случится что-нибудь, что помешает нам послать его в Англию, ему, возможно, удастся добиться прочь с его добычей, прежде чем мы смогли найти какие-либо новые основания, на которых можно его удержать. Поэтому я поручил г-ну Бангсу написать в соответствующие органы Перу, Бразилии и Эквадора, точно описав дона Педро и его многочисленные предполагаемые псевдонимы и попросив, чтобы его жертвы предприняли некоторые шаги, чтобы привлечь его к ответственности. Правда, у нас не было договоров об экстрадиции с этими странами, но тем не менее его могли арестовать и запугать, чтобы он добровольно сдался. Письма отправлялись сразу, дубликаты также пересылались следующим пароходом. Мне ничего не оставалось делать, кроме как строго следить за Моритос, чтобы они не ускользнули внезапно с крупной суммой денег. Бриллиантовая компания так торопилась связать сделку с доном Педро, заплатив ему крупную сумму, что не было никакой надежды помешать частичному успеху его плана. Неизвестно, смогу ли я впоследствии заставить его извергнуть горло, но я решил использовать все средства, что в моих силах, для достижения такого результата