Брак

       Образцовая семья Образцовых бесила всех - Пётр, как образец подражания для мужчин, а Людмила, как образец подражания для женщин. Мы с женой так и не решили, чей образец бесит больше.
       Вот и сегодня, они прибыли в гости, когда все уже давно сидели за столом, и разлили по второй рюмке. Вечно они не вовремя. И что теперь? Бросай всё и начинай чествовать вновь прибывших? А в это время - водка греется и блюдА стынут.
       Когда они вошли, все разом оторвались от праздничного стола - мужчины радостно заулыбались, а женщины сурово напряглись, глядя на жену Образцова. В следующий момент всё повторилось в точности наоборот - женщины радостно заулыбались, а мужчины сурово напряглись, переведя взгляд на мужа Образцовой. В то время, как за ними наблюдали пять пар по-разному завистливых глаз, они долго и красиво раздевали друг друга в прихожей. Пётр помог снять шубку жене, и нагнулся, чтобы расстегнуть сапожки, а Людмила в ответ помогла размотать шарф, красиво повязанный на шее у мужа. Любовь и согласие сквозили в каждом движении.
       За столом прошелестел еле различимый шёпот, но тема угадывалась без труда. “Глянь, как надо! -” - чуть слышно разнеслось в воздухе мужскими и женскими голосами. И мужчины почувствовали себя слабаками, а женщины обделёнными любовью и заботой. Моя жена надавила каблуком в ногу - между прочим, больно, - и прошипела:
       - А ты так не умеешь! Смотри и учись.
       Я много чего могу, но в этот момент не вспомнил ничего чего могу - растерялся от злости на Петичку Образцова. Петичка - это его жена так называет. А он её - Люсичка, или в другой вариации - моя Люсьена.
       Так вот, от злости ничего на ум не пришло кроме последнего восьмого марта, когда  сделал ей подарок - не поехал на рыбалку, а вчера вынес мусорное ведро, и почти каждый день мою за собой чашку, а ещё, вдруг, вспомнилось, что уже целый месяц, - во вред своему здоровью, - не вступаю в дебаты с тёщей. Я ли не образец для подражания?! А ей всё мало! Надо ещё и сапоги прилюдно снимать.
       Вечер только начинался и был не до конца испорчен приходом образцовой семьи, но Пётр добил его окончательно, когда начал накладывать на тарелку жене угощение, выбирая лучшие куски с общих блюд со словами: “Ешь , дорогая, тебе надо много сил, чтобы ухаживать за мужем.” Вроде бы шуткой сказано, но мужики напряглись в ожидании будущих упрёков от своих жён.
       - Вот зуб даю, - шептал я жене, -  не всё так гладко в благородном семействе.
А где у тебя доказательства? - она уже сердилась.
Да какие тебе ещё доказательства? Ты только послушай его. Он пять раз
сказал: у меня в квартире, моя квартира. Они что, отдельно живут?
Но она сказала, чтоб я заткнулся и перестал завидовать, а лучше бы поучился, как надо ухаживать за женой. Я продолжал шёпотом настаивать, что всё это ложь и провокация, а жена в ответ под столом сердито топтала меня каблуком.
      Домой шли разобщённо- жена впереди, я, прихрамывая, чуть сзади. Нога болела.
      Да черт с ней, с ногой. Душа болела! Как всегда, когда ты прав, а с тобой не согласны.
       Нога не успела зажить, а мы с женой уже помирились и старались не вспоминать разногласия по образцовой семье, и не затрагивать тему: кто, кого, и как сильно любит.
       Но я буду не я, если не докажу, что был прав. Помог случай. Как-то вечером мы гуляли по Набережной - дышали воздухом и обсуждали животрепещущую тему - покупку новой шубы Людмилы Образцовой. Тема трепетала у жены, мне же было пофиг. Вот если бы Петька  купил машину, тогда - да!
        Шли, мы, значит, шли - дышали воздухом…и тут я замечаю, что целенаправленно куда-то идём, оказалось, к дому Образцовых.
Эк, нас занесло! - удивился я. – Наверное черти по кругу водят. Как мы здесь оказались?
- Ну, раз уж мы здесь оказались,-жена невинными глазами посмотрела на меня, - давай зайдём, посмотрим Людкину шубку.
 -  Знаю я, как ты смотришь, потом меряешь, а потом мне всю плешь проешь - купи!
       - Успокойся, твоя плешь больше не станет, если мы только одним глазком посмотрим. Вдруг, она плохая?
       - Хорошо, пошли, но больше пятнадцати минут  мерить не будем, потом может начаться привыкание, а наш бюджет этого не вынесет. И моя плешь тоже.
       Мы позвонили, но к нам никто не вышел. Я толкнул дверь, она была не закрыта. Вошли.
       - Есть тут кто живой? - крикнула жена.
Никто не ответил, а где-то в глубине дома слышались голоса. Громкие такие голоса, не дружелюбные.
       Идём дальше. Голоса переходят на крик и принимают чёткие формы Петра и Людмилы.
       - Ты где шлялся, скотина такая? - голос Людмилы чуть охрип, значит уже давно выясняет местоположение мужа сегодня вечером. - Я тебя ждала, ужин приготовила. Всё давно уже остыло!
       -Я что, с друзьями не могу выпить по пиву! И вообще, когда это я тебе отчёт давал, где и с кем мне ужинать?!
       - Ты мне клятву давал: и в горе и в радости….      
      - И какое у тебя горе? Ужин остыл?
       - Дело не в ужине, а в том, что ты шляешься где-то, а потом от тебя Шанелью воняет! - Людмила взяла высокую ноту, и брякнула чем-то хрупким об пол.
       - А чем должно вонять - навозом? - уверенно отбивался Пётр.
       Мы поняли, что дело дошло до битья посуды, дальше пойдут тумаки, и нам придётся в споре принимать чью-то сторону. Семейный скандал, это такая заразная штука, что легко перекидывается на свидетелей. Поэтому мы развернулись и на цыпочках двинулись к двери, пока не застукали. У нас своих тем для скандала полно, нам чужих не надо.
       Вышли на улицу. Чую, от сердца отлегло. Я понял, что просить шубу сегодня жена не будет. А потом мне резко похорошело:
 - Я был прав! - торжественно крикнул я в темноту.
- Молчи!
- Я говорил, а ты не верила!
- Молчи!
- Признай, я был прав! - Правота распирала меня.
- Да замолчи ты, наконец, со своей правдой. - Жена шла рядом очень расстроенная. - Кому нужна твоя правда! Мне тошно от этой правды! У меня траур!
- Кто умер?
- Идеальный брак.
       - Хорошее дело браком не назовут! - мысль была избитая, но в данной ситуации здравая.
       - Хорошо, пусть у них будет брак, тогда у нас с тобой что?
       - А у нас с тобой - союз!  Если говорить про Образцовых, то у них брак сердец, а если про нас с тобой, то - союз сердец! Чувствуешь разницу?
       - А к союзу сердец шуба прилагается? - жена с надеждой посмотрела на меня.
       - Фу, какая ты меркантильная. Я тебе о высоком, а ты о шубе, которую моль сожрёт. А союз двух сердец - вечен. Если с тёщей не спорить.
       - Ты мне сейчас, конечно, не поверишь, но я всегда сомневалась, что у них идеальный брак. По одному только слову - супружница. Вроде и слово нормальное, но у него это получалось унизительно и с насмешкой.
       - Это у тебя сейчас не зависть к шубе говорит? - мне стало  смешно.
       Вот так всегда - у победы много отцов, а поражение всегда сирота.
       На фоне скандала в образцовой семье вечер в нашей семье прошёл идеально, даже тёща не помешала своим суровым молчанием.
       Дня через три  вечером раздался звонок. Разговор был короткий, я сказал только: “хорошо”.
       - Кто звонил? - спросила жена.
       - Петя Образцов. Предложил два билета в цирк.
       - Какой цирк? Я не видела в городе афиш. Разве к нам кто-нибудь приехал?
       - “Цирк с конями” или с клоунами, - сказал я. - Он у нас давно здесь живёт. Завтра даёт представление.
       - Яснее можешь?
       - Да куда уж яснее…Пётр пригласил на день рождение супружницы. Завтра в шесть, два места в портере.
       В гости пришли без опозданий, места заняли подальше от именинницы. Так обзор представления получился лучше.
       Первым солировал Пётр. Рассказал, какая у него прекрасная жена: уж и хозяюшка она, и мать замечательная, и супружница ещё лучше. Дальше больше, он опять накладывал лучшие куски жене на тарелку со словами: ”Ешь, дорогая, тебе надо много сил, чтобы ухаживать за мужем”. Потом целовал в макушку и поглаживал по спине. Гости смотрели на них с завистью, но нас с женой уже не проведёшь - до сих пор в ушах стоял звон разбивающейся посуды и запах Шанели в носу.
       Потом выступила Людмила. Эмоционально рассказала, какой Пётр образцовый муж - шубу купил; похвасталась грамотой за передовой труд на передовом производстве (посетовала, что премию не дали). И тоже целовала в макушку и поглаживала по спине. После каждого такого пассажа жена топтала мне левую ногу, а я ей правую.
       Домой шли прихрамывая, но настроение было отличным. Действительно, Людмила оказалась хорошей хозяйкой и стол был накрыт потрясающий.