Книга Счастье громким не бывает

                Мы с тобой два берега
               
                Ночь была с ливнями и трава в росе.
                Про меня «счастливая» говорили все,
                И сама я верила сердцу вопреки:
                Мы с тобой два берега у одной реки… 
               
                (из песни Г. Поженян)
 
       У каждого человека своя судьба, своя любовь, свои враги и друзья, своя родня. Однако есть среди людей те, кто всю жизнь похож не только внешне, но и внутренне. Они всегда рождаются одного пола и практически одинаковы внешне. А называют их близнецами. Естественные клоны, которые появляются один раз на 4000 родов, – уникальная статистика! Истории жизни близнецов не раз подтверждают, что они не только одной группы крови, но и связаны друг с другом невидимыми нитями чувств и эмоций до конца своей земной жизни, даже если живут в разных местах планеты. До конца жизни близнецы друг другу роднее всех родных! А ещё в судьбе каждого из нас большую роль играет его величество случай. Так и в этой удивительной истории про близнецов...
Городская жизнь, особенно в больших мегаполисах, быстротечнее, чем в провинции. Ритм жизни задан такой, что познакомиться с человеком или поймать на себе хотя бы заинтересованный взгляд очень сложно. Как говорит одна из моих знакомых: «Проснулась, изобразила на лице счастье, а потом «рога» в землю – и вперед! Бежишь, едешь, ешь, бежишь – и так по кругу изо дня в день! Последняя остановка – кровать!» Бешеный темп! Тем не менее, всё равно вопреки всему «люди встречаются, люди влюбляются, женятся…»
Сыновьям-близнецам Виля Аристарховича и Павлины Игоревны Березовских повезло при  рождении. Отец, профессор математики, хотя и был старше жены на 20 лет, к тому времени, как мальчикам исполнилось по 25 лет, был ещё полон мужских сил и ума. Мать преподавала в гимназии английский язык. Семья обеспеченная. Близнецы появились, когда Павлине было всего 18 лет. Её родители поставили дочке-первокурснице условие, что она обязана окончить вуз, поэтому взяли все проблемы по воспитанию малышей на себя. Виль Аристархович дополнительно пригласил няню, которая жила у них 15 лет. Мальчики росли здоровыми и умненькими. Григорий и Арсений были неразличимы даже для своей матери. 
В школе с детьми не было проблем. Они занимались спортом и изучали два иностранных языка, которым их обучала молодая мама. Пригодилось всё.  Университет близнецы окончили один и тот же, а специальности выбрали разные. Гриша стал математиком, как папа, и поступил в аспирантуру. А Арсений получил инженерное образование и распределение на работу в столичный НИИ.
В этот же период сестры-близняшки Даша и Маша Баженовы приехали из Омской области после школы покорять Москву. Родители девушек были менее обеспечены материально, да и дом, в котором жила семья Баженовых, даже по меркам деревни считался так себе. В детстве девочки внешне казались самыми  неприметными среди сверстниц. Белокурые, худенькие и прилежные ученицы в школе, а дома - непоседы, шалуньи и выдумщицы. Только вот отличить их не могла даже мама, Светлана Тихоновна. Одевала она их по-разному: то разные шапочки, то разного  цвета шарфики, то разные ленточки в косички... А девчонки могли поменяться одеждой и потом смеялись, что их никто не узнаёт. Учителя и подавно не могли различить близняшек, которые часто пользовались своим сходством.
В школе Даша была сильна в точных науках: задачки по физике и математике щёлкала, как белочка орешки. А Маша - вся в фантазиях: литература, история, география… Гуманитарий! В итоге одна из близнецов за двоих сдавала школьные экзамены по физике и математике, а другая, соответственно, все гуманитарные предметы.
Но с московским вузом оказалось сложнее. Даша сходу поступила в университет на математический факультет. А вот у сестры сразу поступить в институт не получилось, поэтому она устроилась на  работу официанткой в кафе недалеко от московского вокзала. На следующий год Маша всё же поступила, но только в педагогический колледж.
Родители девочкам, конечно, помогали материально, но большой город требует больших денег. Чтобы на время учёбы в Москве дочки не голодали, их отец, Иван Сергеевич, вынужден был подрабатывать.
Сначала Баженовы жили  у дальней родственницы, Виктории Евлампьевны, бывшей медсестры. Одинокая пожилая женщина оказалась очень строгих нравов, поэтому девчонки сразу притихли: по одной половице ходили, а на другую оглядывались. Они вели довольно скромную жизнь и практически не завели друзей.
Только через год девушкам дали комнату в московском общежитии.  Машу по договору перевели к Даше из общежития колледжа. Кто за них попросил, они так и не узнали. Может, это сделала даже строгая Евлампьевна, которая полюбила девчонок, как своих дочерей. Женщина она была решительная и всегда добивалась правды, если была в чём-то уверена. Тётя Вика очень переживала, что опять остаётся «в гордом одиночестве». Но близнецы пообещали навещать её дважды в месяц.
- Вы должны жить вместе потому, что вам нельзя пока жить отдельно друг от друга! - внушала Виктория Евлампьевна Даше и Маше. - Помните детскую песенку: «Вместе весело шагать по просторам…» Счастья не будет, да и тоска убьёт! Вы пока в Москве иногородние провинциалки, тем более из Сибири. Связь, которую дала вам природа, всю жизнь не должна прерываться!
…Прошло 4 года. Дарья оканчивала университет, а со второго курса ещё и работала в архиве университетской библиотеки. Профессор Березовский часто посещал эту библиотеку. А её заведующая, Анастасия Семёновна, когда Березовским понадобилась приходящая помощница по уборке дома два раза в неделю, порекомендовала Дашу. Девушке же эта добрая душа посоветовала:
- Даша, мы с Березовскими давние соседи по даче - семья хорошая. У них пятикомнатная квартира в городе и двухэтажный особняк в пригороде. Именно особняк, а не домишко, как у нас, у пролетариев! А тебе скоро предложат уйти из общежития. Соглашайся! Правда, Павлина Игоревна назойливая, как оса, но её и послушать есть о чём! 
Даша с радостью согласилась и сразу, как говорят, пришлась ко двору. Она проработала в доме профессора уже два месяца. Сыновей Березовских видела несколько раз мельком. Однажды Павлина Игоревна рассказала молодой горничной о своей проблеме с детьми:
- Я иногда и сама не понимаю толком, когда с Гришей, а когда с Сеней разговариваю. Им уже по 25 лет, а вот найти себе пару не могут! Папаша их настроил, что жениться нужно только на таких же девушках-близнецах! А где их найти и когда?! Темпы жизни сейчас сумасшедшие! А нам бы уже и внуки не помешали... - горестно вздохнула женщина.
 «Послушать матушку-Березовскую, так это не обыкновенные столичные парни, а какие-то «редкие ископаемые»: и не пьют, и не курят, и не гуляют… Они и красавцы писаные, как принцы из сказки! Если Павлина Игоревна правду говорит, то наверняка про их личную жизнь просто ничего не знает. Почти под 30 лет - и ни одного романа? Евнухи, что ли?! Сгубила молчаливая, но сильная мамина любовь или условие, поставленное папенькой? - Даша вдруг разозлилась своим мыслям: - Куда мне, бедной крестьянке, деваться после диплома? Здесь таких простушек - пруд пруди! Размечталась Золушка! Я только носки за ними убираю!»
Но однажды Павлина Игоревна попросила Дарью помочь ей убрать гостиную в доме на даче: 
- Понимаю, что тебе сейчас сложно, но если сможешь, я  дополнительно заплачу. Мне бы очень не хотелось приглашать в дом совершенно чужого человека.
- Хорошо, у меня в пятницу зачёт, а в субботу постараюсь приехать.
- Дашенька, за тобой приедут. Только скажи, куда и во сколько.
Возвращаясь домой, девушка обдумывала предложение поработать в субботу. На следующей неделе - защита диплома, а ещё осталась куча недоделок…  И у Дарьи неожиданно возникла мысль: «Попрошу сестру меня подменить! Машка уже неделю болтается без дела. Даже мама не может нас отличить, а Павлина, да ещё в очках, вообще ничего не заметит».
Маша на предложение сестры согласилась - она любила авантюры. А когда узнала, что там ещё и братья-близнецы, то её восторгу и фантазии не было предела! У неё была единственная просьба - прислать ей адрес дачи и обязательно узнать, как туда доехать.
В назначенный час за Машей приехал шофёр Виля Аристарховича. Девушка всю дорогу через «ахи» и «охи» выражала какой-то детский восторг, восхищаясь красивыми домами, небом, лесом и даже грунтовым участком дороги, на котором изрядно потряхивало. По пути она нарвала букет из полевых цветов, объясняя их название пожилому дяде Вите (он так представился).
«Вроде девица взрослая, а радуется всему, как моя семилетняя внучка! - размышлял шофёр, разглядывая девушку в зеркало заднего вида. – Интересно, откуда такие наивность и восторг? Ни разу я Дашу такой не видел. Может, пьяненькая? Хозяйка говорила, что она деревенская, приехала из Сибири, факультет математический заканчивает. Понятно, что неглупая, но…  Впрочем, не мне судить». 
Когда приехали на дачу, Маша не вышла, а выпорхнула из машины. По дорожке, ведущей к большому дому, девушка пошла уверенно, как будто была здесь сотню раз. Павлина Игоревна немного удивилась возбуждённому состоянию девушки, но решила, что это от усталости дальней дороги. Маша, поздоровавшись, протянула хозяйке букет полевых цветов:
- Это вам, Павлина Игоревна.
- Спасибо, Дашенька! Сколько раз еду на машине мимо леса, но ни разу не пришло даже мысли выйти из машины и нарвать ромашек и колокольчиков! - счастливо рассмеялась женщина. - Пошли завтракать, а потом я покажу тебе, где нужно прибрать. Я переехала сюда на лето. Правда, здесь красиво?
- Просто непередаваемые ощущения! - ответила Маша, улыбаясь.
Пока Павлина Игоревна готовила чай на веранде, девушка размышляла, исподтишка разглядывая объект уборки: «Не забыть бы, что я Даша! Сестра сказала, что она при хозяйке всегда больше молчит и слушает. Дашка всегда знает, что говорит! Хозяйка вроде нормальная и адекватная. А мебель – рухлядь, если её мыть то умаешься. Но как там говорят: назвался груздем, полезай в кузов!»
Пыльную высокую и массивную мебель Маша мыла почти два часа. А хлам, который заполнял буфет и шкафы Игоревны (так Маша про себя её назвала), протирала сама хозяйка. Павлина Игоревна оказалась чрезвычайно словоохотливой:
- Представляешь, девочка, вот так мы всё перемываем и перекладываем  каждый год. Давно пора выбросить, но мой муж не разрешает. Виль знает в этом своём «имении» всё, буквально до иголочки. – Женщина вдруг вскрикнула: - Чёртово «родовое гнездо»!
На пол упало разбитое блюдо. Из пальца хозяйки хлынула кровь.
- Маша, наверху есть перекись и бинты. Они в спальне на трельяже. Дверь справа.
«Спальня - святая святых! - подумала девушка, очутившись в спальне хозяев особника.  - Конечно, обставлена по старинке, но красиво. Живут же люди! А мы в нашем «родовом гнезде», как дети подземелья! Блин, плакать хочется! Мечтай, Машка, мечтай! Говорят, что мечты сбываются!»
Девушка умело забинтовала руку Павлине Игоревне и распорядилась:
- Всё, сегодня вы отдыхаете, а я постараюсь сама закончить  уборку. Предлагаю перекур за чашкой чая.
- Спасибо, Дарьюшка!
Раздался телефонный звонок. Игоревна  долго разговаривала по телефону на веранде, а потом известила девушку:
- Нам с тобой сегодня придётся самим ехать в город на электричке.
Машина сломалась. Я так не хочу ехать по темноте! Сейчас электричка ходит всего три раза в день, а последняя – аж в 22 часа.
- Мы можем остаться здесь. Завтра выходной, мне некуда спешить.
- Даша, давай правда останемся. Одной  всё-таки ночью здесь страшновато. Я большая трусиха! Но запоры на дверях надёжные, а свет мы везде выключим, чтобы не привлекать чужого внимания. Соседи ещё не все заселились. Виль сказал, что все приедут завтра, после обеда.
- Хорошо. Я только сестре позвоню, а то она будет беспокоиться.
- А я угощением на ужин займусь.
Маша позвонила Даше, сообщила адрес и расписание электрички.
- Дашка, особняк у них обалденный! Твоя Павлина - деликатная и вполне адекватная тётенька, - почти шёпотом докладывала она сестре. - Она меня не распознала. Приезжай утренней электричкой. Будем сдаваться и признаваться,  пока остальные не приехали. Я узнала, что дорога, ведущая в дачный посёлок, одна. Улица вторая с краю. Позвони, я выйду тебе навстречу. Жду!
Мария успела прибрать помещения до ужина. За мирной беседой никто  не заметил, что на улице стало темнеть. Говорила в основном Павлина Игоревна:
- Я летом в отпуске и живу до августа на природе. Даже огородик небольшой развожу. Вот мечтаю, что сыновья женятся, тогда, может, и помощницы появятся. Комнат у нас на всех хватит. Семья сильна, когда над ней крыша одна. Но нам, женщинам, не всем и не всегда Бог даёт терпение. Любовь - она есть, но её всё время надо поддерживать в семье. А самое главное, никогда не слушать молву и сплетни. Только от женщины зависит, рай или ад в семье. В этом меня не переубедить! А мужчины все без исключения самолюбивы и влюбчивы, но забывают, что они женой в доме своём ведомы. В нашем возрасте любовь, конечно, другая. Но возраст может быть просто цифрой, если любишь! Дашенька, ты меня прости за философию мою. Пошли отдыхать! Спать мы с тобой будем наверху. Если тебе станет страшно, то прибегай ко мне, не стесняйся.
Маша была не из трусливых, но ночные шорохи за окном и непонятные звуки внутри большого дома ей долго мешали уснуть. А ещё мысли о том, как всё устроить завтра, когда раскроется обман, чтобы Игоревна им поверила и не рассердилась. Она ведь и Маше о своих необычных сыновьях-близнецах рассказала всё, начиная с пелёнок.
Проснулась девушка рано. Стараясь не разбудить хозяйку, она вышла из дома. Вспомнив, что где-то есть огородик, Маша обошла вокруг всю территорию участка. Действительно, огородик - шесть густо заросших травой грядок! У них в деревне каждый хозяин имел надел больше 10 соток земли.
Когда долго не бываешь на природе, человеку чувствительному кажется, что воздух сразу начинает чистить горло. Зелень всех оттенков  располагает к отдыху, а журчащая даже из шланга вода обновляет самое гадкое настроение.
 «Хорошо, что я могу отличить морковь от укропа! Спасибо мамочке!» - подумала Маша и осторожно раздвинула зелень. Девушка прополола четыре грядки, когда позвонила Даша и сообщила, что приехала. Березовская ещё не проснулась.
- Наше разоблачение я возьму на себя. Я тебя знаю - наломаешь дров! - сказала Дарья сестре.
- Конечно, ты же у нас дипломат! - обиделась Маша. - Хотя ты, Дашка, эту кашу заварила, ты и расхлёбывай!
Как только Баженовы зашли в дом, сверху спустилась Павлина Игоревна. Увидев сразу двух Даш, она растерянно оглянулась вокруг и присела на стул:
- Даша, у меня галлюцинации? Принеси сверху тонометр, пожалуйста.
- Извините, Павлина Игоревна, я забыла вам вчера сказать, что приедет  моя сестра Маша.
- Маша? Твоя сестра? Откуда?
- Так же, как и я, из Омской области. Мария Баженова!
- Вот так и инсульт можно получить! Девчонки, вы близнецы?! Какая радость! Но мы можем напугать Виля Аристарховича и парней! Господи! - Женщина подошла и обняла смущённых девушек. - Надо что-то придумать! Сначала завтрак, сейчас приготовлю. Только переоденусь.
- Можно мы сами? - в унисон спросили  девушки.
- Делайте что хотите. Даша знает, где продукты лежат!
  За завтраком все вместе придумали, как появление Маши сделать  безболезненным для главы семейства и парней. Потом позвонил Виль Аристархович и сказал, что через час они приедут. Дамы втроём засуетились на кухне и накрыли стол как на праздник. Увидев в окно подъезжающие автомобили, Павлина Игоревна села в кресло, Машу спрятали за тяжёлую портьеру, а Даша поправляла накрытый стол и раскладывала столовые приборы.
Войдя, Березовские поздоровались и поднялись наверх переодеться. Потом парни сели на диван и стали внимательно наблюдать за девушкой.
- Я давно за вами, Даша, наблюдаю. Вы мне очень нравитесь, да и Арсению тоже. Но наша мамочка уже, полагаю, рассказала вам про наши «оковы»? – начал разговор Григорий и обратился к матери: - Не судьба, мама! Вот если бы у вас была сестра, похожая на вас точь-в-точь, то я бы первый отдал вам своё сердце!
- Зачем вы так шутите? - возразила Даша. - Впрочем, у меня есть для вас сюрприз. Маша, выходи!
Тяжелая портьера отодвинулась, вышла Маша. Нужно было видеть немую сцену знакомства! Аристархович в изумлении даже присел на ступеньках лестницы, с которой спускался.
С улицы вбежал серый  пушистый кот и с громким «мяу» пронёсся вверх по лестнице.
- Вот и здравствуйте! Наш Бенедикт прокричал одобрительное «мяу»! 
Ура, нам не придётся пилить пополам Дашу! – пошутил Арсений. – Мы садимся за стол или нет? Мы чертовски голодны! Папа, ты всегда говорил, что твои мечты сбываются!
…Через полгода из двух пар близнецов образовалось два семейства. А ещё через два года почти одновременно в семьях появились дети. Все молодые сначала жили в Москве. Григорий Березовский окончил аспирантуру и работал преподавателем на кафедре отца. Даша от аспирантуры отказалась и стала преподавать математику в лицее. Много времени она уделяла своим детям – тоже двойняшкам! Когда детки выросли, Даша и Гриша переехали из Москвы в Омск из-за болезни женщины: врачи порекомендовали ей сменить климат на тот, где она родилась.
Судьба Арсения Березовского складывалась не менее удачно. Мужчине предложили работу в Норильске на заводе «Норникель». Уже к 40 годам он стал руководителем высшего звена. Но внезапно даже для самого себя занялся геологоразведкой, пару лет ходил в экспедиции. Маша же теперь заведующая детского сада. Детей в их с Арсением семье родилось трое: два мальчика-погодки и дочка, появившаяся на свет через 8 лет после братьев.
…С той восхитительной поры жизни большим семейным кланом прошло 40 лет. Давно ушли из жизни отцы семейств, Виль Аристархович и Иван Сергеевич. Павлина Игоревна живёт в основном за городом, в «родовом гнезде» Березовских. Она умело управляет внуками и правнуками, которые, разменяв дорогостоящую квартиру дедушки, остались после обучения жить в столице.  Мать Даши и Маши, Светлана Тихоновна, по-прежнему живёт в своей деревне недалеко от Омска.
Что бы ни говорили психологи, жизнь корректирует характер каждого человека в зависимости от образа жизни. На человека влияет всё: погода, природа, работа, семья… Со временем генетическая связь братьев-близнецов, может, и сохранилась, а характер однозначно поменялся.
…Тем временем в Норильске Мария Березовская внезапно умерла от инфаркта прямо на работе. Арсению стало очень тяжело одному. Через год после смерти жены он решил поехать в Омск, чтобы проведать семью брата. Решил, что не будет оповещать родню о своём приезде. «Начнут суетиться, бегать по перрону, Дашка реветь будет. - рассуждал он. - Приеду по-тихому. Они сегодня должны быть дома. Куплю Дарье букет, конфеты, вина хорошего. Адрес знаю».
Арсений не приезжал к родственникам более пяти лет и заметил, что Омск за эту пятилетку очень изменился. Город встретил гостя цветущими яблонями и ярким солнцем. В Норильске в это время ещё достаточно холодно, поэтому одет мужчина был тепло. Таксист остановился, не доезжая до дома Григория целый квартал.
Дарья Ивановна всегда очень любила цветы. Каждый год она высаживала их под окнами своей квартиры. Вот и сейчас на подоконниках подрастала рассада её любимых бархатцев, настурций и лобелий. Настроение у немолодой уже женщины было хорошее. Она тихонько напевала свою любимую песню: «Мы с тобой два берега у одной реки…» По выходным дням Даша тщательно осматривала рассаду, удаляла подгнившие растения, рыхлила и поливала землю. Только она наклонилась за леечкой, как по стеклу что-то ударило. Выглянув в окно, Дарья увидела мужчину, который махал ей рукой и широко улыбался. Пригляделась к нему и, ахнув, побежала в коридор открывать входную дверь. Сердце женщины почти выскакивало у неё из груди, она шептала: «Приехал! Сеня, наконец-то, слава богу, родинка моя!» Нажала кнопку домофона.
- С кем ты там разговариваешь? Что случилось? - Григорий вышел из комнаты, где смотрел телевизор.
Его жена обернулась и, тяжело дыша, произнесла:
- Там, там… Арсений наш…
Дарья не договорила и упала на пороге. Братья подскочили к ней почти одновременно. Даша тяжело дышала, а из глаз текли слёзы. «Скорая помощь» приехала чрез 10 минут, врач сразу на пороге квартиры сделал укол. Затем женщину занесли в комнату, положили на диван, поставили капельницу, сняли кардиограмму и сделали ещё укол. Березовская пришла в себя, её увезли в больницу.
Григорий сидел за столом, обхватив голову руками. Он не плакал, а просто мычал. Арсений, наоборот, нервно ходил по комнате и бормотал что-то себе под нос. Телефон  в больнице не отвечал. Успокоившись немного, мужчины вышли на балкон с видом на реку. Вечерело. Лёгкая дымка тумана или смога повисла над Иртышом. Гриша сидел в кресле, а Сеня курил, облокотившись на перила. Долго молчали.
-  Ты прости меня, брат! Я хотел как лучше, а получилось, как всегда, – тихо произнёс Арсений.
- Ты, Сеня, ни при чём. Даша давно жаловалась на давление и сердечные боли. Даже в прошлом году лежала в больнице. Но кто женщину переупрямит, тому орден нужно давать.
 Арсений встал рядом с братом и предложил:
- Смотри на воду. Говорят, она человека успокаивает: и журчание, и цвет, и волны…
- Обмелел наш Иртыш, берег на 20 метров увеличился, - ответил Григорий. – Значит, реки тоже мелеют и стареют…
-  Река для многих и кормилица, и поилица. Если представить, что она мать, то берега - её дети. И, как мы с тобой, разные. Вы же на правом берегу живёте, а он в городе выше левого. А вроде бы любовь у матери-реки одинаковая!
- Я как-то об этом никогда не думал.
-  Это природа думает, а не люди. Земля вращается по часовой стрелке. Мы живем в Северном полушарии и в относительно равнинной местности, поэтому и берега разные: левый пологий, а правый крутой. У всех рек течение заранее задано природой. А мы сами всегда стоим перед выбором: лучше брать или отдавать; ограничиться малым или рискнуть? Григорий, поверь, всем остальным наплевать, что происходит внутри каждого из нас! Мария умерла, и сразу опустело не только в квартире, но и вокруг. Кому я теперь нужен? Ленка, дочь моя ненаглядная, иногда скрипит зубами так, что в другой комнате слышно. Терпит меня. Дочь на юге жить хочет, а здесь я! У сыновей своя жизнь, да и далеко они. Алёшка с Андреем теперь «упакованы» своими жёнами, детьми, работой… - Арсений отвернулся от брата, смахнув слезу. - Даже в гости не зовут! Я обуза!
- Счастливая старость называется! Наш Никита такой же. Слава богу, хоть наши ребята дружат между собой и маму нашу опекают.
- Не они её опекают, а мама их, - возразил Сеня.
- Может, и так. Везде вещают: цените настоящий момент! Старые моменты жизни не вернуть, новые не удержать! Пойдём на кухню, поедим что есть. Да я ещё позвоню в больницу, - предложил Гриша. 
Григорий три раза набирал номер кардиологического отделения. Телефон молчал. Разогрели еду. Выпили по рюмке водки. Ели молча.
- Может, съездить в больницу? - предложил Арсений.
- Не знаю, как за границей насчёт посещений больного или хотя бы какой-то информации, а у нас всё до утра. Охрана, как в тюрьме, на окнах решётки. Будем ждать утра. Может, на реку сходим? Там у меня бревно заветное есть. Изредка хожу нервы успокаивать.
- Меня музыка успокаивает. Сидеть, поджавши руки, мне очень тяжело. Я часто теперь то балалайку, то гитару в руки беру.
Братья вышли из дома. Спокойное течение реки, редкие всплески воды навевали грусть и желание молчать и думать. Но городской шум всё равно слышался. Блики от зажжённых окон девятиэтажных домов придавали поверхности воды искристость и праздничность. Ветерок иногда ворошил воду, и тогда появлялись мелкие «барашки» волн, похожие на морской бриз.
- Я так давно не был на реке, - с грустью в голосе произнёс Арсений. -  Наша река Норилка богата рыбой сиговой породы. Нечасто, но ездили с мужиками на рыбалку. Из меня рыбак так себе, я больше кашеварил. Первое время дразнили до обидного: «Москали - они только ресторанную рыбу под подливой знают!», но постепенно отстали. Потом научился рыбачить в экспедициях. Но моим хобби рыбалка так и не стала. Я гляжу, и у вас рыболовные тычки под удочки стоят? Значит, рыбачат?
- Балуются любители. Но я тоже не понимаю рыбалку и всё время думаю, что это занятие - напрасно потерянное время.
Так и не дозвонившись в больницу утром, мужчины собрались поехать туда к 10 часам. Они уже были одеты и обувались в прихожей, когда раздался звонок. По мере того, как бледнел и оседал по стене Григорий, его брат понимал, что прогноз плохой. Гриша долго молчал, а потом, отхлебнув принесённой братом воды, заплакал:
- Всё, Аркаша, Даша умерла! Нет больше Даши…
Любого человека больше всего на свете пугает внезапная смерть близкого. Арсений раздел брата и под руки увёл его в комнату, уложив на диван. Позвонил дочери Григория Светлане. Она приехала на своей машине с мужем Игорем, стала звонить в Москву и в деревню, где ещё была жива Светлана Тихоновна (ей исполнилось уже 82 года).
Только потом все поняли, насколько беспомощными оказались в этой беде братья Березовские. Два пожилых седых мужчины всем показались неадекватными в своём горе. Они словно окаменели, смотрели на происходящее вокруг пустыми глазами, машинально отвечая на вопросы.
Из Москвы на похороны приехал только Никита, сын Григория. Алексей был в командировке в Германии по обмену опытом, а Андрей остался из-за заболевания Павлины Игоревны. У неё прогрессировала болезнь Паркинсона, а после сообщения о смерти второй снохи состояние 85-летней бабушки обострилось.
Дашу похоронили рядом с Машей на деревенском кладбище на их малой родине. Прах Марии перевезли туда из Норильска год назад. Когда церемония прощания закончилась и на могилу поставили деревянный крест, то обнаружили, что женщины-близнецы умерли в один день и месяц с разницей в один год. Что это? Та таинственная невидимая связь, которой жили их души?
Чтобы поддержать овдовевших отцов, дети остались до девяти дней. Но затем Никита уехал, а Светлана с мужем стали приезжать только по выходным дням. Братья сказали детям, что приедут в Москву навестить мать только после сорока дней, когда Дашина душа с ними попрощается.
Григорий и Арсений по вечерам уходили к реке. Мужчинам было что вспомнить и о чём поговорить: вся жизнь восстанавливалась в памяти. Однажды Арсений признался, что когда-то любил свою однокурсницу Эльку и даже мечтал на ней жениться, но помнил запрет отца. Поэтому просто расстался с девушкой, ничего не объяснив, а потом почти год страдал. Нужно было прятать своё несчастье от родителей и даже от него, от брата.
- А что отец тебе сделал бы? - спросил Григорий.
- Тогда всё отразилось бы на маме. Отец не прощал непослушания. Сейчас я понимаю, что мама с папой была не очень счастлива. Для неё шаг вперёд или шаг назад - расстрел! Отец, конечно, был не только чертовски красив, но и умён. Знаешь ты или нет, но у нашего папы была до мамы жена, которая от него сбежала. А он искать её не стал. Обаял понравившуюся ему студентку и воспитал так, чтобы она стала преданной, верной и послушной. В одном сердце две любви не уместишь... 
-Откуда ты про первую жену узнал?
- Фамилия у нас звучная – Березовские! Когда я работал в НИИ, к нам из Питера приезжала то ли психолог, толи врач какой-то, не помню. Она составляла наш неврологический и психологический портрет на пригодность к работе. Вот и расспросила всё про семью. Однажды эта женщина подсела на лавочку, где я ждал Элю, и рассказала про папу.
- Среднего роста, красивая, в платье зелёного цвета и сером пиджаке, да? - спросил Григорий.
- Платье и пиджак? – Арсений задумался. - Да, она была одета в красивое из тонкой материи платье.
-  Я вспомнил! Эта мадам тоже расспрашивала меня про маму и нашу
семью. Уходя, она сказала: «Вы с братом похожи, как две половинки разрезанной дыни. Будьте счастливы!» Это и была его первая жена? Я не рассказывал даже тебе, потому что не придал этому особого значения.
-   А тебя-то она, где нашла?
- Не помню! Теперь не узнаем, кто она. Зачем старое ворошить? Не потерпев, не спасёшься! Мы стали взрослыми, а послушными оставались, как школьники. Наш отец был эгоистичным домашним деспотом, требуя от всех нас беспрекословного подчинения. Думаю, что и не так уж дальновиден. От папиной  точки зрения зависело не его, а наше счастье! Домашние многое скрывали от него, отец не знал ни маминых, ни наших проблем. Их знали мама, няня и бабушки, которые жили отдельно и редко появлялись в нашем доме. Понимаешь, мы были с тобой одинаковыми! Отец тоже нас не различал: когда он мне читал нотацию за твои проказы, Арсений, то я не сознавался!
- Мне тоже за твои «опыты» влетало!
-  Когда мы нашли подруг-близнецов, папа был счастлив. Но он, заметь, ни разу не спросил нас с тобой, любим мы этих девушек или нет, когда мы решили пожениться. Ему нужна была сенсация среди его друзей и родни! Две свадьбы в один день! Здорово! Мечта сбылась – женил сыновей на близняшках! Хоть об умерших не говорят плохо, я это помню...
- Мы с тобой, как евнухи, до 25 лет только глазами и влюблялись. Хорошо, что Маше с Дашей мы понравились, и они ещё не были испорчены московской жизнью. Я боялся, что мои сыновья будут лишены выбора и повторят нашу судьбу.
Мужчины долго молчали, глядя на реку. Арсений снова закурил, но, бросив сигарету, вдруг сказал:
- Ты же сразу влюбился в Дашу, а я уступил. Маша другая, она была дерзкая и вспыльчивая, не умела и не хотела уступать. Ссору шляпой не прикроешь, а ссорились мы часто, очень долго привыкали друг к другу. О любви с первого взгляда и речи не шло!
Григорий резко встал с бревна и начал ходить по песку вдоль берега.
-  Скажу тебе честно: я всегда чувствовал, что ты нравишься моей Даше! - начал он разговор, успокоившись и снова садясь рядом с братом. - Выбрала Даша меня, а переживала больше за твои взлёты и падения. Она умела молчать и хранить тайны. А я всю жизнь сомневался… У вас с Дарьей была общая тайна? Может, признаешься?
- На то она и тайна! - разозлился Арсений. - И что?! Маразматик!
-  Жёны наши, сёстры-близнецы, умерли в один день; правда, Даша - на год позже. О них плохо говорить - тоже грех на душу брать. Мы с тобой старые вдовцы, а значит, свободны от прошлого. Однажды, когда отец умер, мама мне сказала, что старость - это особая часть жизни, в которой больше любопытства от  воспоминаний и одиночества. Я тогда её не понял. В 40 лет я был очарован своей жизнью. У нас с тобой почти одновременно родились дети. Вот только у вас с Машей - погодки, а у нас - двойняшки! Когда Никитке было лет 5, я заметил на правом предплечье родинку. Твою же родинку я заметил значительно позже, когда мы семьями отдыхали на море. А потом мама говорит, что мой сын такой же шкодливый, как ты в детстве! А Светланка - вся в меня характером. Наука утверждает, что мы неразличимы, но откуда взялась родинка? - Григорий помолчал. - На прикроватной тумбочке жены стоит наша совместная с вами фотография. Дашина голова лежит на твоем плече, а мы с Машей стоим как пионеры, взявшись за руки. Я всю жизнь мучаюсь…
- Да, у нас было - пара поцелуев на дне рождения! Больше ничего не помню и даже голову ломать не буду, идя на поводу твоего бреда! Ты и правда спятил!
-  Почему Даша про твою родинку вспоминала?
- Наверное, мне была к лицу! Почему ты ей не задавал такой вопрос?!  Ушла Даша в поднебесье, а ты остался. Забыл, кто мы с тобой? Близнецы! А любила она нас обоих.
- Ждала тебя всё время. Вот и дождалась! - Гриша заплакал.  - Как я 
 буду жить теперь один? Эта Дашина вечная песня и тоска в глазах по второму крутому берегу! Когда начнут петь за столом с женщинами, то «Два берега» - обязательно, коронный номер домашнего концерта! Подопрут головы кулаком и чуть не плачут… 
- Женщины всегда плачут, когда им внимания и любви мужской не хватает! Гришка, если тебе будет легче, то я могу сочинить небылицу про нашу с твоей женой тайную любовь! А если ты мне не веришь, то после 40 дней вместе навестим маму и я уеду. Но даю тебе совет - не мучай себя! - брат растёр очередной окурок ногой. - Пошли домой, холодает...
Арсений долго не мог уснуть. Он всю жизнь помнил, что произошло в самом начале их семейной жизни, но так и не смог сказать правду Григорию. Воспоминания нахлынули снова: «Давно это было и быльём поросло... Даша не виновата в том, что случилось. Она нас перепутала, а я? Сволочь я! Прошло около года после свадьбы, и мы все вместе поехали на море. Купили путёвки в небольшой курортный городок, чтобы не ждать на пляже очереди на лежак. Анапа нам всем понравилась. Жили в гостинице в отдельных номерах. Весь день были вместе: экскурсии, пешие прогулки, купание… Женщины с удовольствием учились плавать. Сибирские девчонки и мечтать не могли о море!Однажды Даша осталась в номере, сославшись на головную боль. Мы втроём пошли с утра купаться, но Маша забыла сумку с пляжными принадлежностями и попросила меня сходить за ней. Григорий в это время ушёл за минералкой.
Дверь в соседний номер была приоткрыта. Я заглянул. Даша спала, раскинув длинные волосы по подушке. Первая мелькнувшая в голове мысль, что она умерла! Я подошёл и поцеловал её в лоб. Даша открыла глаза, протянула ко мне руки и притянула к себе. Прошептала: «Гриша, я так устала от жары! Хорошо, что ты пришёл! У меня сильно болит голова!»
Я помню всё до мелочей: её глаза, ласковые руки, поцелуи... Что это было: сумасшествие или… Только когда мы оба очнулись, Дарья заметила родинку на моём плече. Поняла, что это не Григорий, а я, и заплакала:
- Арсюша, что мы наделали?! А как же Гриша?
- Я давно знаю, что люблю тебя, но ты выбрала Гришу. Что делать,  тоже не знаю! Не плачь, моя хорошая! - Я стал целовать её. – Клянусь, что никто  и никогда не узнает. Я люблю тебя, а ты просто забудь!
- Арсений, прости, но… Ты  - лучший! Может, Бог простит нас?
- Простит обязательно! Простит! Он за любовь прощает. Даша, не плачь, прошу! Случилось так…
Маша спросила меня, когда я вернулся на пляж: 
- Ты что так долго?
- Купил тебе шоколад в буфете. У Григория комната была закрыта. Кстати, где он?
- Пошёл Дарью посмотреть!
- Я пойду поплаваю. А ты?
- Мужики разбежались, а я буду вещи караулить?  - надула губки жена.
Только в воде я пришёл в себя. Бог-то нас простил, но зачем «памятку» на плече мальчику оставил? Иногда во сне я звал Дашу... Как ни мудри, а совесть не перемудришь!» - не мог остановить воспоминания Арсений.
Тем временем Григорий начал успокаиваться. Его переживания были написаны на его лице, но теперь он молчал и больше не спрашивал про жену.
…На 40 дней пришли подруги Даши, две соседки, Светлана с мужем и детьми. После поминок Света села между близнецами и сказала:
- Я всегда гордилась вами и всем рассказывала, какие вы умные и  сильные. Никто не предполагал, что смерть жён по судьбе вашей бороной пройдёт. Они могли бы ещё жить... Но маму нашу и тётю Машу не вернуть! Вы хотели в Москву поехать? Скажите, когда соберётесь. А поехать нужно обязательно! Павлине Игоревне 85 лет, этот возраст критический. Дядя Сеня, не бросай пока папу, не уезжай в Норильск. Простите нас, но мы поехали домой. Звоните, жду вашего решения.
Только через неделю мужчины дали согласие. Поехали поездом.
- Надо изменения в стране посмотреть своими глазами, а не по телевизору. Всё-таки половину государства с поезда увидим, - объяснил Григорий дочери.
- В поезде спокойнее. Вдруг не успеем свою Родину посетить? Да и внуков давно не видели, - поддакивал ему Арсений.
На московском вокзале братьев встретил Андрей и увёз на дачу, пообещав, что в выходные за ними приедет. 
- Андрюша, купите от нас подарки для детей, а то мы теперь не ориентируемся, во что они играют и что читают. Мы с тобой рассчитаемся, -  попросил сына Арсений.
Павлина Игоревна сидела на крылечке дома и гладила большого упитанного кота. Увидев подъехавший к воротам автомобиль, она встрепенулась, сбросила кота с коленей и засеменила к воротам. Из машины вышли два седых грузных мужчины, а также внук Андрей.
- Бабушка, смотри, кого я тебе привёз! Смотри внимательно! Мужчины, подтяните животы! - пошутил Андрей.
Павлина Игоревна подошла почти вплотную и прищуренными подслеповатыми глазами стала рассматривать,приехавших. Её руки и голову слегка потряхивало. Что-то ожило в её глазах. Бабушка отошла, постояла, вернулась и почти упала в руки Григория.
- Сыночки мои! Это мои сыновья? - спросила она у Андрея.
- Да, бабуля. Я их привёз к тебе. Узнала?
- Я их и раньше плохо различала. Ты кто? - спросила она Григория.
Я Григорий, а это Арсений.
- Мальчики мои! Приехали! А я каждый день вас жду! Когда же вы успели вырасти? Приехали, приехали… Господи, как я рада! Пойдёмте в дом! –старушка схватила близнецов за руки.
К воротам от дома бежала женщина, торопливо вытирая руки о фартук:
- Ой, Андрюша, прости, прокараулила! Бабушка блинов попросила!
- Ничего страшного, Валентина Николаевна. Я вам гостей привёз - это сыновья бабушкины. Валентина Николаевна ухаживает за бабушкой и живёт вместе с ней. Объяснил он. - Знакомьтесь и живите дружно. Папа и дядя Гриша, я уезжаю. Сами здесь разберётесь? Звоните, если что.
- Не переживай, сын. Мы переростки и всё умеем, – успокоил его отец.
В «родовом гнезде» был сделан ремонт: частично поменяли мебель, провели воду и газ, заменили окна, в пристройке сделали санузел и душ. Павлине Игоревне и её помощнице отделили часть от большой гостиной, сделав две отдельных небольших комнатки. 
- Наше «родовое гнездо» преобразилось! Судя по всему, дети справляются с хозяйством. Ещё, может, и правнуки здесь поживут, - сделал вывод Арсений, осмотрев дом изнутри.
- Да, - подтвердил Григорий. - Ты заметил, что и крыша новая, и двор ухожен?
- Не боги горшки обжигают, а те же люди, - заметила Валентина Николаевна. - Ваши ребята молодцы! Маму я уложила спать, а то вечером с ней не справиться. Вы, мужчины, располагайтесь в приготовленных комнатах наверху. Я покажу, где. Потом приходите покушать.
- Шустрая бабёнка, симпатичная и расторопная! Может, приударить? - рассмеялся Арсений. -  Нам, грешным, и ветер-то встречный!
- На здоровье, брат, если есть чем! - беззлобно проворчал Григорий. - Ловелас престарелый! Узнает, сколько тебе лет, и пошлёт… грузди собирать!
Близнецы прожили у матери всё лето. Сыновья и их жёны не возражали. Наоборот, когда поняли, что деды ничему плохому детей не научат, с большим удовольствием оставляли их вместе. А Павлина Игоревна ходила за братьями хвостиком и тосковала, когда они изредка уезжали посмотреть Москву. А когда близнецы решили уехать домой, то их увезли ночью, чтобы не беспокоить старую женщину. Так поступить посоветовал лечащий врач Павлины Игоревны:
- Не переживайте. Бабушке скажите, что сыновья в Москву уехали и  скоро вернутся. Пройдёт неделя или две - и она про них забудет. Процесс отмирания мозга, увы, необратим.
Уезжали  братья с тревогой в сердце, понимая, что встреча с Павлиной Игоревной может быть последней. Дорога домой показалась долгой. Григорий предложил брату остаться в Омске:
- Давай будем доживать свой век вместе. Леночка твоя наконец-то сможет выйти замуж и уехать на юг. Моя Светлана тоже станет более свободна. А мы купим спиннинги и другие снасти, книги по рыболовству и будем отдыхать на нашем брёвнышке. Две росинки и те друг на друга не похожи. Думаю, после долгой разлуки мы нашли с тобой точки соприкосновения. Мы близнецы, а значит, самые близкие и родные люди. Да и что нам уже делить?..
Когда подъехали к дому Григория Березовского, то из настежь раскрытого окна звучала мелодия из старого военного кинофильма «Жажда»: «И сама я верила сердцу вопреки: мы с тобой два берега у одной реки…»
- Опять наша соседка Смирнова эту песню крутит. Они часто её вместе с Дашей пели. Надо выудить эту песню из её фонотеки, чтоб лишний раз душу не рвала.  Вот мы и дома, Сеня. Добро пожаловать! – сказал Гриша.
…Абсолютно в каждой семье есть тайны, строго охраняемые теми, кто  не хочет раскрывать их даже на смертном одре. Живут люди вместе всю жизнь. Но иногда только через много лет их дети, убирая архивы, находят такие факты из жизни своих родных, которые вызывают шок или объясняют непонятное. Пока человек не заведёт свою семью, он чаще всего не особо интересуется жизнью предков. Их мелкие ссоры и перепалки просто не воспринимаются мозгом. Намёки да попрёки - семейные пороки! Родители прожили свою жизнь, как сложились обстоятельства. Как  их судить, осуждать или понять? Другое время, другое племя…