Гиппиус в Заклинье

    В «Лужской правде» от 2 августа 2018 года была опубликована статья библиографа лужской межпоселенческой районной библиотеки Ольги Александровны Шилько «Отблески серебряного века».  Она посвящена лужским страницам жизни видных деятелей русской культуры - писателя Дмитрия  Сергеевича Мережковского и  его жены поэтессы  Зинаиды Николаевны Гиппиус. Они проводили дачный отдых в нескольких местах района, включая саму Лугу и посёлок Заклинье.
     Заклинье  вызывает особый интерес. Сюда, на дачу по приглашению Гиппиус  в сентябре 1902 года приезжал Александр Блок. К сожалению,  в каком месте Заклинья находилась эта дача, кто и кода её выстроил, у кого писатели её арендовали до сих пор не установлено. Найти ответы на эти вопросы, связанные с историей Заклинья, является целью данной статьи. ..
    В 1883 году умерла Анна Михайловна Вильбоа,  более 60 лет владевшая заклинским имением, которое через три года было куплено на имя  Фредерики Ланко, жены ямбургского купца Иосифа Ланко. . От мужа она наследовала бутылочную торговлю и в 1893-94гг. построила под Нарвой на правом берегу р. Луги фабрику спичечной лучины, искусственной шерсти и  лесопильный завод.
      На 1891 год в заклинском имении состояло 764 десятин земли в виде 4-х участков с предельным расстоянием между ними до 6 вёрст. Как и Анна Вильбоа Фредерика продолжает жить в Заклинье, где кроме господского дома находилось административное здание и з дома для рабочих.. Комплекс хозяйственных построек насчитывал полтора десятка различных строений. Помимо усадебной и сельскохозяйственных земель отдельно указывалось, что при имении  «сдаётся место под дачу».
     Согласно «Памятной книжке» 1900 года  к началу 20 века Заклинье перешло к сыну Фредерики, Вильгельму Ланко (1872 – предп.1913г.). Ему досталась лишь немногим больше половины материнского имения, всего 391 десятина  земли. Вскоре ,  в 1902 году умирает его жена:  Вильгельмина – Елена.. Она скончалась от  воспаления лёгких  в  «цветущих лета», и была похоронена в склепе на ямбургском кладбище. На месте её захоронения был поставлен памятник в виде ангела из белого мрамора, .выполненный в лучших традициях погребальной скульптуры. Ныне «белый ангел» с её могилы находится в Ямбурге на  площади при Екатерининском соборе.
     Возможно, смерть жены побудила Вильгельма к продаже имения
     К 1905 году заклинское имение, всё с теми же 391 десятинами, обрело очередного хозяина. Им стал барон и камергер Владимир Платонович Рокасовский.(1851 – 1911),  сын Платона Ивановича Рокасовского, генерал-губернатора Финляндии, подробные сведения о котором приводятся в Биографическом словаре А.А.Половцева.
    В «Дачном путеводителе. Луга и её окрестности», изданном О.Ф.Луцевичем в 1909 году, о Заклинье говорится следующее. «Мыза, принадлежавшая ранее барону Рокассовскому, а ныне Целебеевой, расположена у озера «Заклинское», на довольно высоком месте, в 3,5 верстах от гор. Луги. Берега озера застроены громадными дачами, с утопающими в зелени бельведерами. На озере имеются купальни. Дачных помещений здесь немного и они ходят по цене от 200 до 6оо рублей за лето.
    В деревне Заклинье , у самого имения, сдаются крестьянами 7 дач от 25 до 100 руб. в лето».
   Вряд ли стоит искать при мызе или «у самого имения» дачу, которую могли бы снять Мережковский и Гиппиус. Их привлекали дачи, где они чувствовали себя в изоляции. Так, Зинаида Гиппиус писала о даче, которую они занимали в местечке Шевино. «У нас прелестно, погода чудная, посетите наше полное одиночество» (здесь и ниже цитаты из статьи О.А.Шилько). Эту  дачи она называла скитом, себя с мужем – отшельниками,  дачную жизнь –житием..
     Про дачу, нанятую в 1901 году в Луге в усадьбе генерала Пешкова на Лангиной горе, Мережковский пишет: «в Луге я живу, как в раю…Если бы деньги были, то здесь построил бы «скит».. Жёлтые берёзы, тонкие, как свечки и безграничные сосновые боры над озёрами, в которых как будто монастыри затонули». Даже в письме к Блоку с приглашением его в Заклинье Зинаида Николаевна подчёркивает: «Здесь просторно, холодно и безмолвно».
    Трудно представить, чтобы  Мережковского с Гиппиус привлекли бы застроенные громадными дачами берега озера, или близость к деревенским постройкам. Скорее всего, нанятая ими  в 1902 году дача находилась на земле, впоследствии  перешедшей третьим лицам.. К последним  можно отнести  братьев Шустовых, производителей крепких алкогольных  напитков, включая знаменитые шустовские коньяки,  и  Анну  Фёдоровну Целибееву, жену полковника Николая Фёдоровича Целибеева,  бывшего комендантом ряда железнодорожных линий, владельца нескольких доходных домов в Петербурге, особняка в г.Луге. Примечательно, что большая часть принадлежавшей ему недвижимости были записаны на имя его жены. Фамилии братьев Шустовы и А. Ф. Целибеевой с границами их земель  присутствуют на архивных планах  части имения Заклинье 1908 -09 годов (ЦГИА СПб, ф.1546, оп.5, д.120)..
      Северо-западная граница земли братьев Шустовых проходила от дороги из Луги до
крестьянских угодий и граничила с  владениями Целибеевой, разделёнными дорогой в Турово на две части. Одна из них охватывала западную оконечность озера, начиная от заклинской дороги. Её северо-западной границей служила дорога в Турово, за которой располагалась вторая часть имения.    
     В свою очередь, узкая полоска берега  разделяла приозёрную часть имения на  обширный, занятый лесом участок и участок на северном берегу озера, отведённый под усадебные постройки. К усадьбе вёл отдельный проезд из Луги.      
    Анна Фёдоровна Целибеева умерла в сорокатрёхлетнем возрасте 21 июня 1909 года,
похоронена в Петербурге на Новодевичьем кладбище. Может быть, её смерть стала
причиной продажи  прибрежной части имения другому лицу, которым стал потомственный почётный гражданин Александр Георгиевич Павлов, назвавший
приобретённое имение «Павлово»..Владелицей земли за туровской дорогой на плане 1909 года по-прежнему  названа  Целибеева.
.     На плане, составленном 29 ноября 1908 года топографом С.Н.Менаевым,  усадебные постройки представлены в условном виде. Усадебный дом помещён в середину двора, к северу от него показана угловая  хозяйственная постройка.
     На плане, входящем в комплект  чертежей недвижимого имущества А. Г.Павлова, составленный 5 июля 1909г г.чертёжником Ф. И Герасимовым, представлены топографически точные планы тех же построек, дополненных  ещё одним строением  - ледником со стороны хозяйственного входа в дом.
    Филипп Иванович Герасимов является тем самым чертёжником, искусством которого был выполнен известный план г.Луги, изданный в цветном и черно-белом вариантах в 1915 году.. С такой же скрупулёзной тщательностью были выполнены чертежи всех четырёх фасадов и поэтажные планы заклинского особняка усадьбы Павлова..
    Особняк был выстроен специально под дачу. В этом убеждает карта 1930-х гг, включающая окрестности Заклинского озера. На ней нанесены ряды деревенских построек. К востоку от них, эа дорогой в Слапи, указана местность под названием Шустова (в память о прежних владельцах). Западный конец озера охвачен территорией бывшего имения Целибеевой – Павлова. с поясняющей надписью -  Дача..
    .     Кто-то из читателей скажет: «Понятно, куда клонит автор. Уединённое тихое место, лесистый берег, озеро, где не слышно посторонних голосов – всё подходит к тому, что так ценили в дачах Мережковский и Гиппиус».. То же самое он мог бы сказать и об усадебном доме, как он представлен на чертежах Ф.Герасимова. В них  тоже находим  некоторое соответствие дневникам Гиппиус, где, например, читаем:
     «Весна кончалась. Я рвалась в Заклинье, на старинную, красивую дачу, которую увидев полюбила за ее грустную прелесть. (Дачи вообще так оскорбительны! Эта — нет).
     Какие бледные, весенние дни, какие яркие, душистые, волнующе грустные ночи! Я их проводила у окон моей круглой «светлицы» над самым озером. В камышах скрипит коростель, у старых мостков, где черные деревья, что-то шуршит, шевелится и точно вдруг засмеется тонко, тихо. Запахи земные и водяные отовсюду. И между ними всех ярче — сирень, целый лиловый лес вокруг дома, с трех сторон.
     Мы сидели на крыльце в сад. Между озером и нами догорал костер».
    Лучше всего этому описанию подходит приозёрный юго-восточный фасад  с широким эркером на всю высоту дом, до карниза. Эркер завершается помещением, перекрытым высокой шатровой крышей с узкими стрельчатыми окнами и, действительно, напоминающим светёлку.
     Дача, действительно,  производит старинный вид, ни в чём не затронутый признаками входящим тогда в моду модерном. Широкое пространство двора вполне могло быть  заросшим «лиловым лесом сирени», кроме северо-западной стороны, отведённой под  хозяйственные  постройки: ледник,  сараи.
     Видим мы и широкое выходящее в сторону озера крыльцо.
    Далее в «Дневнике» сказано:
    «Наверху широкой внутренней лестницы, направо от моей двери — дверь в коридор, который мы называли «монастырским». Там было три «кельи», именно кельи, сводчатые, белые, с глубокими острыми окнами.
       Круглая белая зала так располагала к «празднику».
       Некоторое соответствие «кельям» можно найти на плане второго этажа, равно как и двери в коридор. Но вот круглая зала не прослеживается. Может быть Гиппиус  имела ввиду большую залу второго этажа,  включающую пространство эркера, что придавало ей  подобие закруглённости?
     Дача могла быть построено ещё при Фредерике Ланко, в крайнем случае, при её сыне Вильгельме.  При Целибеевой  она могла бы ть частично перестроена, поновлена и в таком виде представлена на чертежах Ф. Герасимова.
        Следующее лето Гиппиус и Мережковский снова провели в Заклинье. По каким-то причинам  они нашли себе другую дачу, по словам Зинаиды Николаевны, гораздо худшую  в сравнении с той, что они занимали в 1902 году.