Как мы встречали Новый год

        Новый 2001 год мы с дочерью встречали у родственников в Находке. С утра 31-го отправились в Центральный универмаг прикупить кое-что по мелочи, как вдруг в витрине среди поливиниловых елок и мишуры заметили его. Он был великолепен! На ногах самые что ни на есть настоящие валеночки. Жилетка цвета бордо с белой опушкой подчеркивала ладненькую фигурку, перетянутую по талии черным кожаным ремешком. Кокетливый шарфик из пряжи с люрексом, схваченный пуговичкой-брошью, прикрывал шею, а высокая шапка-треуголка в цвет жилетки так шла к его глазам — широко распахнутым и по-детски восторженным.

        Это был Мики Маус в костюме Санта Клауса. Поразительно, но при виде его дыхание перехватило не только у моей дочери Анечки, но и у нас с сестрою. Мы почти вбежали внутрь магазина, Санта-Мики маячили повсюду: в отделах бакалеи, хозтоваров, тканей, конечно же, игрушек. Нам захотелось немедленно приобрести столь желанный экземпляр, но... до невообразимости неприятная цена в 350 рублей. Зарплата моя на тот момент составляла меньше трех тысяч, увы, Мики был не по карману. Видя огорчение в глазах племянницы, сестру вдруг осенило, что на китайском рынке игрушка может стоить значительно дешевле. Мы тотчас отправились на другой конец города.
        Искомый предмет заметили сразу. Правда, он был не одет. Объяснили продавщице-китаянке: «Надо такого же в костюме Санта Клауса», а она в ответ: «Сильно хороший, нету, сильно дорого». Сестра, несмотря на наши с дочерью протесты, купила за 50 рублей голого Мики и убедила нас сшить наряд самим. С тем мы возвратились в магазин, где подобрали ткань, мех и пряжу практически один в один, все удовольствие обошлось всего в 20 рублей. Продавщица, разгадав наш замысел, высокомерно бросила:
- Ну, если даже вы сошьете похожий наряд, с валеночками-то что делать будете?
- Да что я, ей Богу, валенок не сваляю? Да у нас на чесально-валяльной фабрике, если хотите знать, этим самым сырьем зарплату выдают! — выпалила сестра.
        Слова ее продавщица приняла за чистую монету, судя по выражению лица, а между тем вопрос оставался открытым. Уже дома мы додумались заменить валенки унтами, для чего пришлось отрезать полоску меха от старой дубленки. Взяться за рукоделие планировали на следующий день, но, пока мы занимались на кухне праздничной стряпней, Анечка и внук сестры пятилетний Вовчик раскроили жилетку. Благо, отреза ткани двадцатисантиметровой длины хватало, чтобы обернуть Мики Мауса трижды. Когда салаты были готовы, а утка уже томилась в духовке, вместо того, чтобы заняться собственным образом, я пошла навстречу пожеланиям детей и окунулась в создание нового образа для Мики. Вскоре к нам присоединилась мама Вовчика с пряжей и спицами в руках, на нее возлагалась ответственность за шарфик, отворот шапочки и рукавичек, а после и сестра взялась за унты.
        Гостей мы ждали к 11 вечера, но дядюшка с тетей явились загодя. Они изрядно удивились нашему занятию, тем не менее, вполне лаконично влились в процесс в роли консультантов. Наряд Санты находился в стадии готовности, когда прибыла семья брата. Брат вошел в комнату с громогласным «что-то в горле дырынчит, дырынчит, надо горло промочить, промо...» Его песня оборвалась на полуслове, лицо выразило недоумение:
 - А что это вы такое делаете?
- Костюм Санты для Мики Мауса! — отвечаем мы разом.
- А разве год Мики Мауса? — слабо возражает он.
- Года Мики Мауса не бывает, — отвечаем мы.
- Пап, ну посмотри, какой он классный! Говорил я тебе, давай Маришке такого купим, а ты пожмотился, -— неожиданно произнес старший сын брата Женя, указывая на Мики. После чего и они с сестрою с интересом примостились у стола.
        Оставался последний штрих, и наряд можно было считать готовым, но возникли разногласия, стало ясно — надо идти к ЦУМу, чтобы по контрольному разу глянуть на оригинал в витрине. С тем я с детьми и дядюшкой вышли на улицу, все остальные дружно занялись праздничной сервировкой.
        Возвратившись обратно мы тотчас были усажены за стол, потому как   еще бы самую малость и пропустили момент проводов старого года, который по традиции следовало соблюсти с полными бокалами и тарелками. Потом встречали год новый: бой курантов, алкогольное шампанское взрослым, безалкогольное — детям, закуски, мандарины, тосты с пожеланиями здоровья, счастья и добра.
        Когда слово взял дядюшка, а он, замечу в скобочках, человеком слыл основательным, всю сознательную жизнь проработал начальником производства на металлургическом предприятии, неожиданно для всех он ошарашил нас буквально следующим:
- Я вот, что думаю. Это хорошо, что за нашим столом присутствует Дед Мороз, пусть даже, игрушка и мышь. Не хорошо, что унты пошили без каблука и без рантов. Нужен хотя бы маленький, но каблучок, при ходьбе удобнее, а без ранта вид у обуви совсем не тот.
- О каком удобстве может идти речь, нашему Санте плоскостопие не грозит, — возразил брат. — А если бы и грозило, так поздно деда лечить профилактикой.
На последние слова ответила моя дочь:
- Как вы не понимаете? Мики Маус вовсе не Санта, это же видно по его детскому личику. Он — ребенок, который нарядился в костюм Санты, чтобы развлечь друзей, на утренник прийти. А если костюм сшит как попало, он его и не наденет и не пойдет никуда.
        Хотя на такую глубину понимания образа Мики Мауса никто не замахивался, запальчивая речь ребенка тотчас нашла поддержку. Вслед за детьми и взрослые вновь потянулась к журнальному столику. Чтобы дядюшка снабдил-таки унты рантом, сестра выдернула кожаную полоску из своего плетеного пояса. Потом Маришка попросила меня раскроить точно такой же костюм для Мики Мауса, которого ей завтра купят. И хотя брат уже согласился раскошелиться на одетый аналог, лишь бы не устраивать дома мастерскую, дети пожелали наряд сшить самостоятельно, и вообще, по их мнению, наш Мики выглядел круче магазинного.
        Мужа племянницы ждали к утру — самолет приземлился в Кневичах с большим опозданием, однако он добрался часам к двум пополуночи. Войдя в квартиру незамеченным, с огромным плюшевым медведем в руках, он вместо приветствия недоуменно спросил:
- А что это вы все делаете?!
        Вовчик  бросился на руки к родителю, обхватил его за шею, потом медведя, после чего извиняющимся голоском произнес:
- Прости, папа, некогда! Ну, е-мое, надо унты на каблучок ставить.
        В ту ночь мы ходили на городскую площадь, залитую светом неоновых ламп и беспрерывно взметавшихся в небо фейерверков, катались с ледяных горок. Уже под утро, сидя за чаем, сестра сказала:
- А знаете, мы ведь этот ненормальный Новый год с иголками, спицами, с обмазанными клеем руками всю жизнь вспоминать будем.

                ****
        Недавно мне позвонил Вовчик. Рассказал как со студентами-сокурсниками в новогоднюю ночь вспоминали забавные истории из детства. Все они одинаково начинались словами: «Отец тогда перебрал, а мы...» и только его: «В витрине магазина стоял Мики Маус в костюме Санты».