2004 Вечерняя Рига

ЦЕЛИТЕЛЬ  И  ПОЭТ  ИЗ  СТРАНЫ  ЧУДЕС

Её Величество королева Нидерландов Беатрикс в виде исключения дала согласие на получение гражданства своей страны жительнице далёкой Латвии Дзержине ван Вейк, как супруге голландского аристократа Мендерта Жана ван Вейка. Аристократкой Джина стала четыре года назад.

Когда они обвенчались, ей было семьдесят, он на семь лет моложе. За её плечами долгий счастливый брак, двое взрослых детей, внуки. Он был женат лишь однажды, всего несколько месяцев, но, по его собственному признанию, до 63 лет не знал, что такое любовь к женщине. Он до сих пор не говорит по-русски, она не знает английского. Слушать их безумно любопытно, каждый говорит на своём, но прекрасно понимают друг друга. Может потому, что говорят на языке любви?

За графа, герцога, барона или короля

Дзержина овдовела в 95-м, она была счастлива в замужестве и даже не мыслила видеть рядом с собой другого мужчину. Судьба распорядилась по-своему.

Была у Джины подруга, страстно мечтающая выйти замуж за обеспеченного иностранца. Она знала английский и имела богатую переписку. Но письма для неё сочиняла Джина, в стихах. Подруга переводила их на английский.

Она-то и принесла то письмо.
– На кой чёрт он мне сдался! Больной, старый, бедный, а туда же – жениться! Я не сиделка. Может, ты ему напишешь? – и, бросив письмо на стол, убежала.

Джина взяла письмо: о себе совсем коротко, об увлечениях – полторы страницы.
– Я читала, словно про себя, всё, что в этой жизни люблю, чем увлекаюсь, было в его письме. Меня это удивило.

Джина представила больного, одинокого старика и, пожалев, написала короткое послание: «Какой уж тут брак в нашем возрасте. Но если вам нужен друг по переписке, я буду рада».

– Кто знает, – написал он ей в ответ, – может из нашей переписки родится союз двух любящих сердец.

Джина лишь посмеялась его наивности: где он, а где она, да ещё старше его. Какой тут союз? Они переписывались два года. Четыреста писем сегодня хранятся в их семейном архиве.

Жан дважды присылал приглашение, брал на себя все расходы. Джина отказывала: «Не дело это женщине к мужчине первой ехать, да и не хочу вас в средствах стеснять. Лучше приезжайте ко мне, я пенсионерка, не богата, но на хлеб нам хватит. Живите, сколько хотите».

Соседки смеялись – живёт иллюзиями, бумагу марает. И вдруг телеграмма – буду 9 апреля!
– Я растерялась, а потом засуетилась. Мы народ хлебосольный, последнее на стол выставим. Напокупала всего, варю-пеку-жарю. Тесто подходит. Тут звонок – через сорок минут буду в Риге. Мамочка моя! Только успела спросить, как я его узнаю. А он мне в ответ: «Самый высокий, самый лохматый и много чемоданов».

В аэропорт для смелости Джина помчалась с подругой. В зале ожидания никого, пассажиры давно разошлись. И вдруг входит он, самый высокий, самый лохматый, и, бросив чемоданы, бежит к ней, обнимает, целует. Позже он скажет, что узнал Джину по глазам, они были испуганными и горели, как бриллианты.

– Сиксти фри еас папа не понимайт, что ест льюбит. Встретил мама, понял, – улыбается Жан.

Они проговорили до утра. Она на русском, он – на голландском, немецком, английском. Джина вышла готовить завтрак, а Жан обложился словарями и усердно что-то искал.

– Потом подвёл меня к столу. На большом листе по-русски написано: «Я счастлив, я женат». И надел мне кольцо. Потом подвёл к телефону – звони киндер.

Дети в скоропалительный мамин брак отказывались верить, но Жана сразу назвали папой, уж очень трогателен он был в своих проявлениях чувст.

Позже фотографию детей он повесит на самое почётное место и каждому подарит золотое кольцо, как символ одной семьи.

Не простой, а загадочный

Лав стори, хеппи-энд. На этом можно было бы поставить точку. Но всё дело оказалось в том, что голландец оказался не простой, а… загадочный. В том смысле, что владеет тайной, которую человечество до сих пор не разгадало окончательно. Мейндерт Жан ван Вейк – целитель, провидец, поэт. Его таланты отмечены многочисленными наградами, свидетельства которых едва вмещают три пухлые папки.

Семейная легенда гласит, что мама Жана перед самыми родами, 27 февраля 1936 года, сходила в туалет над протекавшем внизу каналом. В итоге младенец был унесён потоком. Во время крещения он выскользнул из материнских рук и «нырнул» в купель. И таких «отметин» в его жизни было несколько, но каждый раз малыш оставался невредим.

Детство Жан провёл в фашистском концлагере, после войны копал картошку на минном поле. Учиться в школе ему не пришлось, все науки постигал сам. Долго мотался по свету, был на Кубе, в Индонезии, Австралии, Новой Гвинее, в Бирме, Колумбии, Египте, на Аляске. Полгода провёл на Тибете среди учеников ламы, учился у африканских колдунов. Ему приходилось охотиться на крокодилов, спасаться бегством от людоедов. В Австралии на него напала трёхметровая мамба. С того света Жана вытащил местный шаман: «Твоё время ещё не пришло, ты должен помогать другим людям». С тех пор Жан занимается целительством.

Он взглядом сканирует людей, считывая их недуги и корректируя биополе. За помощью к нему обращались именитые и простые люди, среди прочих Мадонна, Пэтти Уингейт. Были и такие, кто хотел пригреться в лучах его славы. Однажды к нему пришла рижская целительница М. «У меня есть информация, что вы должны работать со мной», – амбициозно заявила дама.

– Увы, мне такой информации не поступало, – ответил Жан, внимательно посмотрев на шарлатанку.

Как-то, смотря телевизор, он обронил: «Вот будущий презилент России». Джина с сомнением покосилась на мужа – на заднем плане скромно стоял никому тогда неизвестный Владимир Путин. Было это за год до его выборов.

Ещё один забавный пример. У знакомого Джины угнали машину, мужчина в расстроенных чувствах пришёл поделиться бедой. «Карту!» – сказал Жан. Карты в доме не оказалось, пришлось бежать в ближайший книжный. Развернув её на столе, Жан ткнул пальцем – здесь твоя машина, во дворе. Пострадавший провидцу не поверил, но по указанному адресу всё-таки поехал… Во дворе частного дома среди прочих угнанных, частично уже разобранных автомобилей красовался и его. Полиция накрыла шайку угонщиков.

Двадцать лет назад Жан неожиданно увлёкся… вышивкой. Сегодня он автор более 120 уникальных картин, выполненных эксклюзивным способом – 398 стежков на кв. см! Авторские гобелены Вейка выставлялись в 8 странах мира, в том числе и в Латвии.

– Почему вы не уехали в Нидерланды? – спрашиваю я Джину.

– Не могу уехать от родных, от детей. Жан это понял и сказал: Латвия так Латвия. Спасибо Господу за встречу с Жаном. Я чувствую себя с ним уверенной и счастливой.

Елена Конивец
«Вечерняя Рига» № 43 (606) 2.03.2004. – с. 12.