Одуванчик

ОДУВАНЧИК

За последние годы его город накопил такое количество нельзя и нет, что Оливье Одуваньёлю приходилось каждый раз пробираться бочком, протискиваясь через все эти невозможности, просто чтобы сделать глоток свежего воздуха в ближайшем бистро. Настала пора проветрить свою жизнь. Он нашел по объявлению и прикупил, не торгуясь, старую мадам Рено. Мадам была веселого нрава и за свои сорок побывала в объятиях не одного десятка автомехаников и водителей. Но несмотря на такую биографию, она оставалась машиной хоть куда глаза глядят. А именно туда и собирался отправиться Оливье.

Езда по услужливой дороге была совсем неутомительной. Стоило "месье  Одуваньёлю" ( так с уважением называла Оливье дорога) подумать, что пора бы ему повернуть направо, как она тут же начинала стелить под колеса стреловидный асфальт, уходящий в правый горизонт. Жаль, только самого горизонта видно не было в отличии от далеких холмов, за которыми тот умело скрывался.
Через полчаса абсолютно прямой дороги, перед самыми холмами, Оливье  решил что, хоть он и не устал,  но ему бы не помешало остановиться и сделать пяток приседаний.  Дорога моментально расплылась большим пятном мелкого розового гравия с тенистой беседкой, увитой плетущимися одуванчиками. (Этот вид одуванчиков ещё не открыт учёными-путешественниками, хотя  в учебнике ботаники ему уже приготовлена 147-я страница.) Но дорога, зная о взаимной любви и поразительном сходстве между Оливье и этими цветами, расстаралась вовсю.

 Машина осторожно попробовала на вкус розовый гравий. Похоже было, что он пришелся ей по душе. Несмотря на её врожденную слабость подвески, она принялась хрустеть им с голодной жадностью и успела сделать три больших круга по площадке, пока Оливье не вышел из неё. А как известно, в одиночестве у мадам  Рено пропадал аппетит.
Оставив открытой дверь, Оливье решил заправить машину под завязку луговым воздухом. Неизвестно, когда ещё встретится такой. Ведь из-за тридцатилетней  двойки по географии он ошибся. И  теперь  из-за холмов  вместо лугов, тянущихся до самого горизонта, выглядывали  Альпы. Про существование альпийских лугов  он забыл  и искренне полагал, что отныне заправлять Рено придётся исключительно горным воздухом.
Пока машина заправлялась, Оливье зашел в одуванчиковую беседку и, наслаждаясь запахом жёлто-зелёной тени, сделал запланированный пяток приседаний на скамейку. Он сделал бы и больше, но распрямившись в пятый раз,  заметил забытый ещё на прошлой неделе пакет из  супермаркета. (Мадам Готард славилась на всю деревню своей забывчивостью  и появилась в нашем рассказе только для того, чтобы забыть пакет с покупками). Пакет был завален до краев умершими от обжорства мухами и наверняка остался бы нетронутым. Но из под слоя мертвых мух тянулась, моля о помощи, розовая рука утопающей бутылки анжуйского. Не прийти ей на помощь  Оливье, это доброе сердце, просто не  смог.  Спасенная оказалась хорошего года, благородных кровей,  с хорошими манерами и безупречным вкусом. Не удивительно, что сам спаситель любуясь её профилем, начал  испытывать к ней самые нежные чувства на грани влюблённости.
Поколебавшись, Оливье, рассчитывая на взаимность, решил пригласить её на автомобильную прогулку. Полюбоваться горными видами.

... Машина держала окна открытыми. Здесь на высоте ей попросту не хватало кислорода. Ветер буянил в салоне и трепал желтую голову Оливье. Пустая бутылка перекатывалась по полу с боку на бок. Дорога еле успевала за желаниями водителя, развлекающегося поворотами руля. Вместо автострады у неё получался только узкий горный серпантин по краю пропасти. На всякий случай, чтобы не попались встречные машины, дорога превратилась в одностороннюю.
... Зеркало заднего вида пыталось скрыть от Оливье произошедшее, но в одном из крутых поворотов он всё-таки увидел своё отражение. Вместо густой жёлтой копны его голова была утыкана тоненькими иголочками с белыми кисточками пуха на концах. За рулём сидел почти облысевший уродливый старикашка. Божий одуванчик. И  сразу стали понятны все эти нет и нельзя, душившие его в городе. От ненависти к увиденному  Оливье со всей силы придавил ногой к полу голову змеи, до этого притворявшейся педалью газа.
Дорога только и  успела что поставить два знака. "Ограничение скорости" и "Тупик" . Но  в суматохе ошиблась. Впереди был не тупик, а конец дороги. Отчаявшись, она прекратила стелить асфальт и последние десять метров до пропасти машина, разваливаясь на ходу, прогрохотала железом, по острым валунам.
Оливье летел в наступившей тишине одиночества, с его головы срывались последние белые пушинки...

На следующий год странствующие ботаники обнаружат на дне ущелья новый вид одуванчика. Плетущийся. Карабкаясь по кустам и отвесным скалам, он неудержимо будет тянуться к солнцу.


______________________
©Алан Пьер Мюллер.
Из сборника рассказов "Вне себя"
Перевод А. Никаноров