Что-то с ней было не так

    


                —   Что то со мной не так.

        Подумала овечка белого цвета, глядя на разъярённую толпу, состоящую из чёрного цвета баранов и овец, несущуюся в непонятную даль с единственной целью, что-нибудь там сделать, не важно даже что, что скажут, то и сделает,  а потом, даже не обернувшись на сделанное, побежит дальше, вздымая  столбы пыли, такой же серой и бездумной, какими были они сами, эти овцы и бараны чёрного цвета, которым думалось, что они белые.
 
            Но белой была та овечка, которая стояла в стороне и наблюдала за безумной гонкой по пустым полям и не сочным уже   лугам  с остатками  травы,   этого стада, особи которого чем-то  ей напоминали её саму.

           Ну, хотя бы своим телосложением, с малым отличием в ту или иную сторону, а в остальном   они были один в один, с такими же головами и остальными частями их  мохнатого курчавого  туловища, только почему-то казались чёрными, а она белой.


               —  Что то со мной не так. 

   
         В какой раз повторила вслух  овечка,  в недоумении всё  глядевшая на происходящее  вокруг неё зло, которое может быть только чёрного цвета.  Цвета,  не радующего глаз, только ночью создающего иллюзию чего - то светлого и прекрасного, потому что именно в это время суток на небе загорались  звёзды и светила холодным светом луна, делая чёрное небо светлее, а значит и добрее.

            Но эта иллюзия чего-то хорошего в чёрном заканчивалась с последней  погасшей на небе звездой  и ушедшей с его горизонта луной, которая уступала  место теплу и свету, тому солнцу, которое своим присутствием  позволяло верить в то, что помимо зла, есть в этом мире и добро.  Пусть и в малом количестве, как та одна овечка белого цвета в толпе чёрных  обезумевших от своей ярости овец, но она же знала, что три четверти овец и баранов, населяющих этот  мир, готовы,   не сопротивляясь чужой воле,  сделать то, что им скажут,  продиктуют   не лучшую философию, оправдывающую  их  не лучшие, а даже  худшие поступки, то есть эти три четверти, одурманенные  чужим мнением, не готовы думать, а способны   только действовать.


               Вот как сейчас, нестись только вперёд, с обезумевшим выражением  на своих глупых мордах, поднимая  за собой копытами столбы  той серой, такой  же,  как они, бездумной пыли, с которой они за долгие годы своего существования на этой земле, сжились,  став такими же бездумными  баранами  и овцами, как она, эта серая пыль, почерневшая с годами  от не проходящей  бараньей   злости.

             Оно,  это стадо, те три четверти от всех овечьих особей, будто сорвалось с цепи, с того прикола, на котором его   держали, уже дав задание, сказав, что надо делать и как  —  смешать с землёй тот арифметический остаток белого цвета, который ещё  нёс свет и тепло  своим отличием,   своим  белым цветом шерсти, отличным   от остальных,    вот их- то и надо было изничтожить, чтобы уже зло полностью победило,  заполонив чёрным  все поля и равнины, и так уже опустошённые,  по которым бездумно неслось  сейчас озлобленное  разъярённое стадо,  те три четверти всех овец  всего  земного шара, которым не дано было думать, за них всю их жизнь  думали другие,  а они только подчинялись, потому  то и невдомёк им было то, что уничтожив всё  светлое и белое,  всё   то, что  символизировала  та белая овечка и  те,  в малом количестве, что были похожи на неё, мир полностью  накроет тьма, не оставив ни одного шанса на продолжение какой -то жизни  на земле,  потому что зло,  сражаясь  со злом, остаётся  непобедимым, в нём нет проигравших  и победителей, в ней  есть только погибшие под собственным   грузом неизменной  злобы.

             И потому судьба  черных овец была предрешена.

        Жаль только,  что малое количество  белых овечек погибнет  вместе  с ними, умерев  под их копытами, унеся с собой  надежду на что - то лучшее,  которое, может, могло и быть, но что -то пошло не так, не зря же белая овечка  в  недоумении  все спрашивала  себя.


       —    Что то со мной не так.

       Не  зная того,  что не так было с другими овцами  и баранами, не зря они были чёрного цвета, которым окрашено, без каких либо иллюзий,    может быть  только зло,  которое и сотворило  то, что сотворило, отправив   всё  стадо на  убой, чтоб не мешали даже  самим себе.

13.02.2023 г
Марина Леванте