Дневник. Декабрь 1970

1.12.1970 Вторник.

Какой сегодня вечер, а! Какой удивительно благоухающий вечер! Я не помню,
чтобы зима приходила именно тогда, когда наступает ее час. Вот она пришла и
дохнула такой чарующей свежестью, упоительной и опьяняющей, как дыхание
любимого. Первое дыхание зимы!

Ю.А. сегодня уезжал на совещание, вернулся в конце рабочего дня. Вошел в
шестую и с ходу: "Вы почему здесь сидите? Такой воздух на улице. Я думал,
вы гуляете..."

 Как прекрасна жизнь, когда внезапно почувствуешь в ней что-то новое, небывалое.

2.12.1970 Среда.

Сегодня со мной что-то непонятное. Не могу сидеть дома. После работы приехала
домой и сердце щемит и щемит, просится на улицу. С удовольствием поехала
бы на тренировку, куда угодно, лишь бы дома не сидеть. Ужасно хочется прогуляться.
Погодка - чудо! Но и одиночество - вещь не из приятных.

Шла с работы и встретила Гешку. Даже обогнала его, слабо надеясь, что узнает.
Абсурдно было мое желание.  Я это чувствовала, но меня неприятно поразил его вид.
С сигаретой, дымящейся в зубах, сгорбленный, как старик, худой и страшно хмурый,
он шел, казалось, безучастный и безразличный ко всему.

Можно было подумать, что он одной затяжкой хочет выкурить эту свою
противную сигарету. Я свернула к Бородино, он прошел дальше по Бродвею,
видно, домой. Я оглянулась. В сердце отдалось: "Наташка, беги, догони его!
Это же твой любимый!! Ты слышишь? Несчастная жертва... Он же уйдет!
Ну что же ты стоишь? Он гордый. Он не узнает тебя.

Но ноги стояли на месте, а глаза жадно смотрели вслед удаляющейся
фигуре такого далекого и чужого теперь человека.

Я думала: "Ведь он такой же, ничуть не лучше многих, вон как опустился,
курит... А может у него горе какое-нибудь, а я...

Нет, я не могу к нему подойти. В школе бегала за ним и сейчас...
Нет, не могу. О, судьба! За что муки эти? Сводишь нас и проводишь мимо
нас, не узнаем друг друга. Он, может, не узнает, а я-то, господи. Ну что я
скажу ему, если подойду. Что? Не знаю, ей богу.

Хитрить не могу. Ничего не могу придумать, не могу... Вот черт возьми,
положеньице...

"Забуду, забуду, забуду, но как мне тебя позабыть??"

Я вздохнула и улыбнулась, вспомнив вдруг:

"Люби того, кого придется,
А то и так пройдут года."

Кого же мне теперь любить, дедушку Юру что ли?

Я только хотела похвалиться, что с тех пор, как приезжаю  позже на работу, все
в лучшем виде, нет у Рюрика удобного момента.

Но сегодня... Конец обеденного перерыва. Я сижу в шестой и ... рисую, вернее
срисовываю очаровательную принцессу с Маринкиного рисунка. Когда-то
получалось у меня неплохо. Старательно рисую, бурча под нос песенку.

Я даже не заметила, как он вошел. Улыбнулся:
- Вспомнила?
- Да... вспомнила, Ю.А., растерянно повторила я, пряча рисунок.

Ну и, естественно, последовало за этим нежное прикосновение его руки.
И так беспечно говорит мне о лекции, на которую я должна пойти.
Как будто у него привычка такая-вечно в разговоре гладить что-нибудь,
будь то стол или женская спина. Я не скрою, что сбросила его руку не сразу,
ругаю себя за это и ... о, ужас! ... привыкаю.

Что же это? Годы и рука мужчины, что ли? Я может, и не подаю повода, но
превращаюсь в послушную кошечку. Он поиграет со мной и бросит. А мне
будет стыдно. Я уважаю его и нисколько не уважаю себя!

3.12.1970 Четверг.

...Не быть любимым - это всего лишь неудача, не любить - вот несчастье!

6.12.1970 Воскресенье.

"Как провела выходные?" - спросит меня Ю.А. завтра.
- Быт заедает, - отвечу я ему.

Вчера навестила бабусю, сегодня отменно попарились с мулей в баньке.
Так здорово! Скорей бы зима уж настоящая. И мои дорогие, прекрасные лыжи!

Зимний сезон мы уже открыли. В пятницу катались на коньках с Галкой Балдиной
и Нонночкой. Уже бог знает сколько времени я не вставала на коньки. Но научиться
должна. Теперь по возможности пропускать не буду.

На работе в пятницу у нас был короткий день. Я проводила анализ 3-го поколения
г.п. (гибридный питомник). В четверг дедушка Юра меня не трогал, в пятницу...
о, господи!

За пакетами пошла к нему в комнату, никак не могу открыть шкаф. Он протянул мне
ножик. Я подошла и хотела взять, но он схватил мою руку и крепко сжал.
Безуспешно дернув ее, я вскинула брови: "Юрий Ксаныч!" Отпустил и вдруг
спросил: "Почему у тебя руки потные?"

Я растерялась, вспомнив, как Бодрова морщилась, рассказывая о Мишкиных потных
руках. Да, мне стало неприятно и после некоторого молчания я ответила тихо:
"Не знаю".

Да ну его, этого Рюрика. А к чему, собственно, я пишу о каждом его порыве страсти.
Хочу сосчитать, сколько их будет, этих прикосновений?

Меня, правда, удивляет одно обстоятельство. Вот ходим мы на чердак с ним вдвоем.
Ищем там нужные снопы, иногда в темноте стоим совершенно рядом, одни, он
зажигает спичку, а я смотрю номера на бирках. Потом все в той же темноте он
объясняет, что я должна делать, часто уходит, оставляя меня одну на холодном
чердаке. И ни одного прикосновения, ни единого, в то время, как бабы думают
невесть что за словами: "На чердак с ней ходил".

Господи, какие все это глупости. Снова думаю о своем несчастье, вернее,
неудачной любви. Ты знаешь, Ген мне очень понравились стихи Роберта Бернса.
Хочешь послушать? Ну слушай.

Любовь

"...Любовь, как роза красная,
Цветет в моем саду.
Любовь моя - как песенка,
С которой в путь иду.

Сильнее  красоты твоей
Моя любовь одна.
Она с тобой, пока моря
Не высохнут до дна.

Не высохнут моря, мой друг,
Не рушится гранит,
Не остановется песок,
А он, как жизнь, бежит...

Будь счастлива, моя любовь,
Прощай и не грусти.
Вернусь к тебе, хоть целый свет
Пришлось бы мне пройти!"

Роберт Бернс

7.12.1970 Понедельник.

Смотрела с Бодровой фильм "Колдовская любовь" из жизни испанских цыган.
Антонио - единственная личность, которая мне понравилась и я все кино дрожала,
как бы его не убили.

10.12.1970 Четверг.

Ой, Юрий Александрович! Мой старичок. Я в вас влюблена! Честное слово.
Мне просто стыдно, что я не могу с вами поговорить об интересных  вещах.
Он знает все на свете. Нет книги, которую бы он не читал.

Сегодня я помогала ему разбирать снопы. Он не трогал меня сегодня,
даже не задел. Я развязывала снопы, связывала их, убирала мусор
и молчала, как мышка. А он расспрашивал меня обо всем, как живу,
что читаю, какое смотрела кино. Или вдруг говорит: "Расскажи что-нибудь!"
Даже теряюсь, ну что ему рассказать если все так неинтересно у меня сейчас.
Устаю, как собака, жду отпуска и вообще неизвестно чего жду.

Он учил меня сегодня снопы завязывать, а я не хотела делать, как он
(упрямство мое). Он говорил, что человек должен совершенствоваться.
И чтобы избавиться от недостатков, надо работать над собой. А это очень
трудно. Я спросила у него одно и то же готовить себя к испытаниям и работать
над собой?

 И то и другое необходимо человеку, жизнь очень трудная штука, у каждого
человека свое горе...

Я показала Рюрику фотографии своих котят, хотела рассказать политический
анекдот, но он его уже знал. И спросил вдруг:

"А хулиганские ты знаешь?"
- Да, знаю, - ответила я, припоминая какой бы поскромнее выбрать. Может он
понял мою нерешительность по-своему и решил начать сам. Такой похабный
анекдот рассказал!
"...Жена мужу ночью в постели: "Ну как ты находишь мои груди?
- С трудом..."

Я, конечно, не решилась такого типа анекдотики загибать. Мне вчера понравилось,
как он ответил Валерии и бабам. Она говорит: "Юрий Александрович, мне нужна
ваша голова."
Он что-то ответил ей.
А бабы засмеялись: "Холодец варить."
Он повернулся и одновременно всем заметил: "А мне ваши ноги."

И посмотрел на меня вскользь, мол, довольна ли я его ответом. Я улыбнулась.
Да, Ю.А. лучше ответить невозможно. Во-первых, женские ножки — ваша
страсть, а во вторых, холодец действительно варят из ног и хвостов. Так что
потрясающе! Какой вы все таки умница! Я восхищена вами!

А бабы - ну и народ.
- Наташ, что-то он так долго тебя там держал?
(Мари Сафроновна)
- Она такие анекдоты ему зашибала (Бурлинова-предательница)
Заигрывает уже (это Свиридова).

Ох, бабье! Ох, сплетники!! Как это тупо, пошло. Мне наплевать на вас. А следят
как за мной, когда я с ним разговариваю. Вот разозлюсь и отдамся ему. И спросят
меня:
"Ты по любви отдалась или за деньги?"
- Конечно, по любви. Три рубля - разве это деньги?

13.12.1970 Воскресенье.

Господи! Какая дивная сегодня погода! Весна как-будто пробралась во владения
зимы-матушки. Снегу нет, все растаяло. Но солнышко так ярко и благодатно
светит, воздух такой чистый и насыщенный свежестью, что на душе радостно
и светло. Скоро Новый год!! 1971 — ый.

Надо писать поздравления. Решила поздравить моего шефа, оформила ему
такую прелестную открыточку. На ней изображена зима, лыжный след
на снегу и елочки с мохнатыми лапами. Он тоже должен любить природу,
как и я ее до ужаса люблю и предпочитаю всяким атласным, шикарным
открыткам с шампанским или шариками.

Я его очень уважаю, Юрия Александровича, и мне всегда хочется сделать
для него приятное.

Да, Новый год! И прибавится мне лет. Молодость! Как же ты прекрасна!
Зачем уходишь от меня? Я не хочу, чтобы ты уходила ...так безрадостно и глупо.

Неужели я не могу добиться для себя того, чего хочу, дойти до вершины.
Как на сборах, бывало, идешь в гору долго, томительно, трудно и думаешь:
"Все! Ну, все... Все... не могу больше... Конец..." Круги перед глазами...
 Но идешь, идешь без сил, без дум, без чувств, одна мысль колотится в мозгу:
 "Надо! Надо, Наташенька, не отставай!"

И идешь. И доходишь до вершины. Ветер сбивает с ног. А ты стоишь гордо и
неприступно! Ты дошла, доползла. И мир у твоих ног. А ты властелин, покоритель
вершины, Человек!

А потом снова спуск, такой же долгий и томительный. Горы здорово забирают
килограммы. Сходил на гору и обратно - 6 кг. как не бывало.

Молодость, молодость! Ты можешь все. Нет преград для твоих желаний
и творений. Так чего же я сижу, о чем думаю я, глупая?  О потерянной любви
что ли, о чем же я думаю?

Может об институте? В поздравительных открытках мне все желают быть
студенткой. Годы студенческие, каникулы молодости, любви, жизни!!
А тут... Даже на заочный - и то по конкурсу не пройду, наверное.

Ездила вчера. Мне вежливо сообщили, что после запроса моих оценок
пустят меня на конкурс. И только после этого должно проясниться
мое шатающееся положение. Предложили пересдать. Я отказалась.
Не хватало еще провалиться. И вообще, надоели мне эти вступительные.
Все одно и то же, будто остановился мир.

В школах, конечно, готовят в ногу со временем, а я могу себя записать
в отстающие. Даже сочинения мои, такие блистательные в прошлом,
утратили свое очарование.

"...Особенно хорошо идти по нагорному хребту, между небом и землей,
и сознавать, что ты молод, здоров и можешь без усилия брать любые
подъемы..."

Да, попалась под руку цитата.

Ходила сегодня голосовать за судей и в кино "Ева хочет спать". Веселый фильм.

Перед началом бродила по Броду. И втайне надеялась встретить моего желанного.
Я очень люблю тебя, Генка. Может быть я люблю тебя не так, как тебе хотелось
бы, но я не знаю, как надо... Но мне надо забыть тебя.

"Приказать любить нельзя, а запретить - можно."
Но кто мне запретит любить тебя? Я, я сама так думаю, что пора перестать о
тебе вспоминать.

Ох, Генка, Генка, у меня такое настроение дурацкое. Ты представляешь, на все
наплевать, спокойствие такое, поразительно. Безразличие. Ты скажешь, мол, часто
это бывает у меня. Не знаю, Гешенька, возможно. Видела сегодня Брюханову.
У нее двое детей. Счастливая молодая мать.

20.12.1970 Воскресенье.

Господи! Столько новостей. Полная запущенность с дневником.  Начну все
по-порядку.

В четверг с Машковой ездили в Большой театр на "Хованщину". Я и не думала,
что с таким наслаждением буду слушать музыку. "Рассвет над Москвою - рекой" -
такое захватывающее чудо. И еще "танец персидок" изумительный по своей красоте
и изяществу.

Сидели на самом верху перед громадной хрустальной люстрой. Я здесь в первый
раз, и меня охватил какой-то дивный восторг. Я любовалась оркестром, публикой,
сценой, театром.

Мне хотелось слушать и слушать до бесконечности и я в душе ругала себя, что так
редко бываю здесь.

Молодец все же Машкова. Я с благодарностью посмотрела на нее.   У Люськи
болел зуб, но она вроде бы немножко отвлеклась.

Домой я бежала радостная, довольная и счастливая, как после тренировки.
Здорово все-таки съездили. На следующий день делилась впечатлениями
с Ю.А. Мне кажется нет ничего на свете, о чем бы Ю.А. не читал и что не смотрел.
Эту оперу он, конечно, помнил. И ему тоже понравился "Рассвет на Москве-реке"
с его почти зримой образностью и "Пляска персидок" с ее истомно-знойной
медленной темой, сменяющейся затем вихревым танцем.

"Пляска персидок" - одна из лучших восточных страниц русской классической
музыки. А Ю.А. с восхищением заметил: "Как змеи извиваются, правда?"
Я улыбнулась. Ох, уж этот дед!

Речь у нас зашла о женщинах вообще, о мягких их телах. Пришлось рассказать
ему два анекдота.

Почему у петуха нет рук? - Потому что у курицы нет грудей. и "Как женщины
душатся" (духами).

Ему так понравились эти анекдоты (Машкова мне вчера рассказала).
Смеялся. Вечерком съездила на каток в Лужники. Костя что вытворял на льду!
Танцор и артист, честное слово.  Такие кренделя выделывал - чудо. Меня учил
поворачивать на виражах. Обнял, как в фигурном катании, так приятно и легко
было с ним, ругала себя, что давно не вставала на коньки, разучилась кататься-то.
Но Костя обнадеживает, получится, мол. Будем надеяться и чаще кататься.

Вчера открыла свой лыжный сезон. Ребят не встретила, путешествовала одна.
В Усове побегала по аллейкам, вышла на Птичью поляну, потом к Одинцову,
а оттуда на Пионерскую и в Перхушково родное.

Так умаялась, но душу отвела. В воскресенье с Надеждой покатались. Хорошо-то
как, господи!

21.12.1970 Понедельник.

Ездили с мулей за путевкой в Бюро путешествий. Есть только  по Карелии, с 17
февраля.

24.12.1970 Четверг.

Господи! Наконец-то! Достали путевочку, "Межгорье" - Карпаты. С 30.12 ухожу
в отпуск, 31.12 в поезде буду встречать Новый год. Работать не хочется так, сижу
на чемоданах.

29.12.1970 Вторник.

Я могу когда-нибудь умереть от радости, танцую, бегаю по комнате, смеюсь -
аж дух захватывает.  Столько радости, столько всего хорошего в жизни!
Ю.А. поздравил еще вчера с Новым годом. Позвал меня к себе в кабинет.

На столе были разложены открытки.

- Наташ, какая тебе больше нравится?
Я внимательно просмотрела все.
- Вот эта.
- И мне тоже, - засмеялся он.
И подписал мне ее. На ней изображена горящая свеча, веточка елки и подкова -
символ счастья.

Замечательное новогоднее поздравление прислала мне Машкова.
Есть одна неприятность. Поссорились с Надеждой. На сей раз я считаю себя
правой, и поэтому печально то, что я не пойду на уступки. Барахольщица
несчастная и эгоистка к тому же.

30.12.1970 Среда.

Последний нонешний денечек. Шмотки накидала на стулья, некоторое барахло
выстирала. Вроде бы много беру с собой, но все необходимое.

Тревожно что-то на сердце. Да еще, как на грех, заболела, беспрерывный кашель.
Черт возьми... Ну ничего. Хорошо, что я уезжаю. Вспомнилось, как Стасик в
прошлом году заявил мне, что прежде чем ехать в Домбай, надо здесь научиться
кататься с гор. Мне это показалось обидным. Теперь я рада, что еду, Карпаты
посмотрю, а в Домбай поеду в другой раз ближе к марту месяцу. И он не будет
думать, что я хвастаюсь.

31.12.1970 Четверг.

Рюкзак и чемодан приготовлены к дороге. Я - почти готова. Плохо то, что душит
кашель и идет какой-то дурацкий дождь, как будто прогоняет меня из Москвы.

Получила еще одно чудное поздравление от Нади Филатовой. Люська и Надя мне
раньше не присылали поздравительных.

Болтушка ты Наташка, скажи уж не часто, но присылали.

Хочу переписать Надино поздравление.

"...Дорогая Наташенька!
Поздравляю тебя с наступающим 1971 годом.
Желаю тебе столько счастья, сколько снежинок упадет с неба.
Желаю тебе столько успехов в учебе и спорте, что прямо и не знаю,
как выразить это.
Желаю тебе много хороших и радостных встреч
в этом Наступающем году и как можно меньше расставаний.
31.12.1970 Филатова Надя.

Надюшенька, дорогулечка, спасибо. Это для меня сейчас так нужно,
так приятно, необходимо мне в данный момент.