Последняя битва

Последняя  битва. Антиутопия.
Начало войны отмечали каждый год. Обе стороны. С парадами, салютами и прочей атрибутикой.
По площади проходили ветераны этой войны. Кто воевал на ней 50 лет назад, сорок, тридцать.
Ведь эта война была начата ещё в прошлом веке.
За это время было принято много новых правил и обычаев ведения её, этой войны.
И, конечно же, конвенций.
Война длилась уже сто лет. Весь мир поделился на две стороны. Северо-Запад и Юго-Восток. Приёмы войны становились изощрённее, а технологии устремились в невиданные дали. Мир развивался. Но. Со временем гонки меча и щита зашли в тупик.
Любая ракета сбивалась противоракетой. Самолёт -  анти-самолётом. Танк – анти-танком. Потом анти-самолёты боролись с анти-самолётами и анти-танки с анти-танками. После контр –анти-танков и самолётов, было супротив-контр-антитанк. В общем, бег по кругу.
Но победить было нужно. И победить нужно было всем. Никто уже не помнил причин, целей и задач войны. Все знали, что наше дело правое и победа будет за нами.
Последние 10 лет войны стало развиваться направление косвенного оружия. Помню, как у Северо-Западных начались большие санитарные потери. Не в боях, не на передовой. Долго не могли выяснить почему. Народ требовал генералов к ответу. Делом занялась контрразведка.
Оказалось, что Юго-восточные изобрели тараканов-топтунов и каким-то образом переправили их в сторону противника. Тараканы ночами топали по казармам Северо-Западных и мешали спать. После недели недосыпа солдат не мог ни воевать, ни караулить, не мог ничего.
Пропагандисты кричали – Доколе? Блогеры писали про нарушение обычаев войны. Появилась партия «Не спящие вместе». Армия заказала специальные противотаракановые наушники. Вскоре  новейшая вражеская разработка была уничтожена дихлофосом и мелом «Дашенька».
Северо-Западные  решили ответить в том же ключе и запустили на передовую муравьёв, которые пожирали ткань. Спальные мешки, трусы, униформу, масхалаты, бронежилеты. Они пожирали всё.
Утром в атаку, а на солдатах даже трусов нет. Воздушная и спутниковая разведка показала, что армия Юго-Востока не покидает казарм и машин.
Это была победа. Народ выходил на улицы, везде лилось шампанское, военным дали премии. Всюду висели плакаты – «Это вам за не спящих!», «Вместе веселее!», «Откройся миру!» и так далее.
Но радость продлилась недолго. Муравьи ползали не по приказу, а по желанию. И не различали, где вражеская ткань, а где родная.
На подписании новой конвенции, касающейся этого вида оружия министры обороны обеих сторон выглядели несколько странно. Мягко говоря.
Потом были мыши, уж не помню, кто их внедрил первыми. С виду они были обычными серыми мышами. Но уж очень они любили резину. Любую, в огромных количествах. Каждую ночь мыши поедали резиновые катки танков, колёса авто, пушек, все прокладки, ручки и так далее. Танковые и автопарки таяли прямо на глазах. А вместе сними и ракетные, и железнодорожные и прочие.
В ответ вторая сторона стала использовать жуков, поедающих оплётку электропроводки во всём. От раций до ракет.
Потом были бактерии, поедающие топливо, ворующие хомячки, плюющиеся собаки, мухи-тупицы и жуки по металлу.
Война шла к своему завершению. К последнему бою. Было выбрано место последней битвы. Грандиозная средне-плоская возвышенность. И было выбрано время. На рассвете седьмого дня.
За месяц по миру был брошен последний  клич.  Последний зов. И вот наступил предрешающий день.
Ночью Юго-Восточные повылезали из нор, блиндажей и ям. Полуголые, в набедренных повязках, кто с дубиной, а кто с булыжником, они осторожно приближались к месту боя. Выстраиваясь в хромые ряды, они выставляли перед собой плетёные из ивы щиты и поднимали над головой дубины. Они знали, что там, за ночной темнотой точно также готовится к битве армия Северо-Западных.
Было прохладно и туманно. Солнце появилось из-за горизонта, но противники не видели друг друга. Командир Юго-Западных подал знак и армия не спеша двинулась вперёд, но тут же остановилась.
В пятистах метрах перед ними стояла армия Северо-Западных. Тысячи полуголых воинов с камнями и палками в руках. С обеих сторон раздался вялый воинственный клич.