Сказка о каждом из нас

 Уже совсем летнее, солнце нагревало уставшую от холодов землю. На ветвях вовсю пели птицы, вселяя в народ радостное нетерпение. Иван шёл вперёд, вертя соломинкой в зубах. За его, уже по-взрослому, окрепшими плечами висела котомка с едой. Он бубнил себе под нос какую-то привязавшуюся ещё в деревне песню, и шёл куда глаза глядят. А глаза его глядели в сторону Чудесного Леса.
 
 Мало кто из деревенских отваживался ходить туда, даже в случае крайней необходимости. Плохие слухи ходили про те места - будто не перевелись там лесные духи пра-времён, будто хозяйничали там ещё баба Яга, Леший и Кикимор. Да и прочих чудес, говорят, хватало в том лесу. Словно по договорённости, деревенские перестали тревожить покой обитателей Чудесного Леса. За это они получили надёжную защиту от внешнего мира. В покое жила деревня вот уже многие поколения. Цвели сады, подрастали дети, а Чудесный Лес закрывал деревушку от всех напастей. Только ведающие старцы вещали сказы про старые времена. Со временем, эти сказы стали называть сказками, - и вечерами уже бабушки и дедушки пересказывали их детям, чтобы сохранить мудрость предков. А смелый или безрассудный Иван весело шагал на встречу своей чудесной судьбы.

 Солнышко стояло в зените, когда наш путник подошёл к древнему дубу, стоящему на окраине Чудесного леса. Дуб, словно властный командир, охранял покой лесных обитателей. Рядом  с ним было немного жутковато. И Ваня почувствовал какое-то волнение, стоя у лесного исполина. Иван поклонился до земли старому древу и вымолвил: - «Здравствуй, Страж Леса. С добром к тебе пришёл. Пропусти, ради Древней Мудрости, которая скрывается за плечами твоими». Молодой человек прислушался. Ветви старого дуба зашумели, застонали. Ваня сделал шаг назад, и всмотрелся в Древня. На какой-то миг ему показалось, что тот ему согласно машет своей огромной зелёной кроной.

 «Благодарю тебя» - Ваня вздохнул с облегчением и опустился у корней исполина. «Ну, перекушу перед дальней дорожкой» - решил молодой человек и развязал котомку, доставая сыр и хлеб. Когда он поднял глаза, то увидел сидящего перед ним Старца. Добрые, улыбающиеся глаза смотрели словно в самую душу парня.

 - Доброго дня, отец – молвил Иван.

 - И тебе хорошего дня, добрый молодец. Решил отобедать?

 - Да. Хочешь, с радостью разделю с тобой трапезу.

 - Нет, благодарю, в мои годы лучшая еда – медок, да лебеда» – засмеялся Старичок. – Лучше поведай мне, куда путь держишь. Деревня-то твоя давно за горой осталась. Уж никак в Чудесный Лес собрался?

 - Да, дедушка, так и есть.

 - И не боишься?

 - Боязно немного, конечно, – Ваня вздохнул. – Но другого выхода я не вижу. Устал я, понимаешь от такой жизни. Чувствую, что будто не свой крест несу, не своей дорогой иду. Будто я не тот, кем должен быть. Вот смотрю на других парней: удальцы – молодцы! Хозяйство вести умеют, воинскому навыку обучаются, охотники, рыбаки, резчики, кузнецы и … главное довольны полностью своей жизнью. Планы строят, девчат выбирают. Женятся, детей растить начнут и… что дальше-то. Спрашиваю у них, а они плечами пожимают. Говорят, НИЧЕГО. Так и будут жить! Понимаешь, отец, НИЧЕГО! Будто и выбора нет у них никакого. И стал я размышлять над этой жизнью. И что? Да ничего! Останусь у себя в деревне, соглашусь быть тем же, как и они. Выберу ту жизнь! Могу, конечно, в другую деревню пойти. И что? Приду, поселюсь, влюблюсь, женюсь и опять двадцать пять, в ту же колею! Думал я, гадал, что же мне делать. Как жизнь свою изменить и ничего не придумал. Только понял, что сам не смогу! Как я могу выбрать другую жизнь, если я никогда её не видел, не представлял даже, как это – жить по-другому. Вот и принял решение идти за помощью в Чудесный Лес. Может здесь смогу найти себя. А пропаду, так что ж, всё равно назад не пойду.

 Выслушал старец рассказ молодца, почесал в затылке и молвит: «Незадача, м-да. Говоришь, выбора нет? Это ты верно подметил. Ну что ж, иди, ищи себя.  Возможно, и найдешь свой Путь, свою Жизнь».

 Старец встал, поправил свое белое одеяние, перевязанное плетёной верёвкой, погладил белочку, спустившуюся с дуба к нему на посох, и сказал: «Ты, Вань, вижу я, смелый парень. Коли так, Лес тебя не обидит, а поможет. Иди вот по той тропке, что меж деревьев петляет, никуда не сворачивай, пока не дойдёшь да развилки. А там уже делай свой выбор, куда идти. И смотри, яства свои не забудь, а то вон, сыр твой, ёж уже хочет унести». Ваня опустил глаза на кусок сыра, улыбнулся, отломил немного ежу и поднял глаза. Старца как не бывало. Хоть и не привык Ваня к чудесам, всё же опомнился быстро и прокричал: «Спасибо тебе, Отец, за доброе слово. Бог даст, свидимся, в ножки поклонюсь!»

                ***

 Мало ли, много ли прошёл Иван по указанной тропе - неведомо, но оказался он на развилке четырех дорог. И вначале каждой дороги указательный камень лежит. И на тех камнях надписи: Иван – государь, Иван – мудрец, Иван – бедняк, Иван – и, что-то непонятное написано: как будто надпись стёрта была. Стоит мОлодец, затылок чешет. Удивительные указатели. И, что чудно – тропки абсолютно одинаковые. Слева куст, справа берёзка, вдали ёлочки. Даже птички сели на все тропинки одинаковые. Чудно. Будто одна тропа на четыре поделилась. Только камни разные стоят. «Ну, куда же мне пойти - думает Иван, - может в правители податься? Была ни была!». И пошагал добрый молодец по тропе, что вела его, как указывал камень, в государи. 
 
 И вывела его тропа к городу чудному. Стены белокаменные стоят, ворота большие, овраг вокруг. Через воду мост переброшен, а по нему обозы с добром едут, туды-сюды. Слышал Иван от старцев про города, много в сказках о них брехали. Вот пришлось и ему их увидеть. Ну, назвался смельчаком, нужно идти. Шагнул парень на мощённую мостовую и зашагал к воротам. Стража со стен его приметила, да давай в трубы трубить. Ивану не по себе стало. Но он шел, на собственный страх наступая. Больно интересно ему было, куда его выбор привёл. Зашёл он в город, а люди перед ним расступаются, кланяются. Чудно. Он же простой парень, вон и рубаха на нём заплатана, и туесок плетёный за плечами. А все будто не видят этого, будто королю какому-то кланяются.

 И вот, выходят к нему навстречу трое старцев, с посохами, в одеяниях длинных. Приветствуют и говорят: «Здравствуй, добрый молодец. По древнему обычаю нашего города, в Государев День, любой чужестранец, пришедший к нам, становится Главой. Рады мы, что наконец-то странствия твои закончились,  и город наш готов стать тебе домом родным. Да и дел много накопилось, требующих твоего присутствия». Иван молчит и кивает. Соглашается. Проводили его мудрецы в покои и оставили одного.

 Удивительно было всё вокруг: кровать огромная с покрывалами, шкуры на каменных полах, стол дубовый с бумагой и пером. Оглядел всё Иван, дивится, всё трогает, щупает. Вот это да, как здорово быть главой! В двери постучали. «Заходите» - сказал Иван. В покои вошёл мальчик. Бьет в пол челом и молвит, что, мол, баньку уж истопили. Не изволит ли государь помыться с дороги. На что Ваня с радостью согласился - баньку он любил.

  Намывшись, квасу напившись, и отобедав яств всевозможных, Иван почувствовал себя  настоящим главою. Все прислуживают и ублажают, каждое слово ловят и желание предугадывают.  Одежда вышитая узорами премудрыми, еда, какой Иван и не видывал. А мудрецы сидят, да на Ивана поглядывают:

 - Ну, что Государь, батюшка, не изволишь ли с делами ознакомиться? Накопилась их  в твоём государстве не мало.

 - Какие такие дела? Рассказывайте.

 - Начнем с того, что соседские племена кочевые повадились наших коней уводить. Мы уже и охрану ставили, так они охрану бьют, а лошадей уводят. Скажи, как нам быть? Что предпринять?Да вот еще напасть:  не уродилась в прошлом году рожь. Всё что было, мы весной засадили, а сейчас кушать и нечего. Ко всему прочему, козья болезнь объявилась. Все козы в твоем царстве разболелись - молоко не дают. А как лечить их, не знаем, болезнь совсем новая, чудная. Матеря приходят, плачутся, деткам молока нет.
 
 Призадумался Иван. И представить он себе не мог, как дела обстоят в жизни государской.

 «Над проблемами я ночь подумаю, а утром скажу» - ответил он мудрецам и ушел к себе в покои. Сидит, думу думает. Так вот, каково быть Главою. Он-то считал, что это есть  да пить всласть, ничего не делать, все за тебя слуги делают. А тут оказывается такая ответственность.  В его руках покой и порядок многих людей. И не может он ошибиться в своем решении. И не может оставить проблему - некому тогда будет порядок наводить. Вот ведь как. В его деревне каждый себе голова, никто ни на кого не надеется. Есть старцы, что могут подсказать, как лучше поступить, но решение ты сам примешь. И результат сам пожнешь. Каждый в ответе сам за себя и за свою семью. А проблемы общие  - общиной и решают.  И все на поверхности: кто мудр, силен, работящ. А кто ленив да глуп. Ничего не утаишь. А в городе люди надеются, что проблемы их решит Государь. Ослабели умом своим. Здесь жить, конечно, легче. Помогут, если что приключиться, но вдруг решение Главы будет неверным. Что тогда? Помирать? Ну, уж нет. Не хочу так жить, и не хочу, чтобы люди так жили. Если я Государь, то я и открою им глаза. Они то, наверное, и не понимают, что лучше быть сильным своим умом, и не бояться последствий. Так и решил.

 И наутро созвал совет мудрецов и сказал: «Думал я думу, и вот что надумал. По первому вопросу позовите мне самых сильных и смышленых мужиков».

 Пришли мужики, кланяются. И Иван им и говорит:

 - Донесли мне, что соседние племена коней наших угоняют. Житья от них не стало.

 - Да, государь, так и есть - отвечают мужики.

 - И что вы думаете, как хотели бы поступить, чтобы избежать потерь?

 - Мужики головы зачесали, молчат. Тут один и молвит: «Ты, Государь, не вини, если что не так скажу. Но вот что мы думаем: у нас коней очень много развелось, года прежние были урожайными, еды было вдоволь. А в этом году худо, и коней-то кормить стало нечем. Вот и погнали мы их на дальние пастбища, так как ближайшие поля засадили. А те пастбища совсем близко с соседями нашими, они и повадились коней уводить. Чтобы решить это, думаю, надо послать нам к ним мужичка поумнее, да предложить продать им излишек коней наших. На эти деньги у них зерна купить, да необходимого всего. Тогда и проблема с кормом для коней пропадет, и проблему с зерном решим. Ежели не захотят эти соседи, предложим другим. Таких коней как у нас, ни у кого нет. А мы молодняк оставим и через год-два вновь все поголовье восстановим».

 Улыбнулся Иван и спрашивает: - Так что ж вы сразу так и не поступили. Чего ждали?

 - Твоего решения, - отвечают мужики, - ты у нас голова, тебе и решать.

 - Приказываю, чтобы так и поступили, как сами решили! И впредь, не ждите, чтобы кто-то за вас решение принимал. Вы сами умные, сильные да смелые. Одно дело совета мудрого спросить у людей опытных, если сами не знаете, а другое дело – бездействовать, ждать, что кто-то придёт и за вас все наладит. Так всем и передайте.

 Мужики смутились, откланялись и в дома свои возвратились. И всем соседям донесли, что Иван им сказал. И поняли, что так действительно будет лучше, когда сами…

 Мудрецы дивятся и говорят: «Ну, а как с козами больными быть? Что тут поделать?»
 И Иван, смеясь, говорит:

 - Ну, вы же мудрецы, как думаете, что с козами делать?

 - Не знаю даже? Мы уже всё перепробовали. Не помогают лекарства и заговоры.

 - А что народ?

 - Ничего. Ждет, что мы ему скажем.

 - Ну даёте! - Смеётся Иван - соберите людей на площади, я слово молвить буду.

 Забил городской колокол и Государь вышел к людям: «Люди добрые, да что же это вы?! Совсем обленились думать сами, готового решения ждёте. Не дело это! За свое счастье каждый должен сам ответ держать. Приказываю, чтобы не было царя – государя больше, распустить слуг всех, да прислужников. Дом мой богатый разобрать, не должно так жить, когда за тобой всё делают другие. И вы теперь сами своё счастье да довольство выстраивайте. Тогда каждая семья в достатке и радости жить будет. А придет большая проблема, совет соберите, да обсудите. И вместе примете лучшее решение. А коз своих отпустите в лес. Они сами себе травку найдут. Они лучше нас знают, чем что лечить. Не им от нас решения ждать, а нам у них учиться доверять себе».

 Сказал так Иван, спустился вниз, люди перед ним расступаются, шепчутся, благодарят. А он, не оглядываясь, пошел прочь из города. Не его это судьба, не его жизнь. Вернётся лучше он к тем дорогам, что остались. Может там судьбу он свою найдет?

                ***

 И вот стоит опять Иван у перекрестка: какую дорогу выбрать на сей раз? Пойду-ка я по той, что гласит, что я – бедняк. Государем я был, посмотрю теперь какова другая сторона луны. И пошёл Иван, насвистывая, по тропе. Интересное дело, размышлял парень, дороги – судьбы, разве задумываемся мы о них, живя в своих домах, в привычной жизни. Нет, идем и идем по одной тропе. И даже не оглядываемся. Может, параллельно моей идёт другая, более интересная, ведь всё возможно. И значит, каждый может быть тем, кем захочет. Если мне интересно быть кузнецом, например, почему нет, буду. А надоест, так отправлюсь по новой тропе, стану путешественником или травником, или ещё кем-нибудь. Ведь тропинок много, никто не запрещает. Как же я дома этого не понял. Главное, просто смелость иметь заниматься тем, чем тебе хочется!

 Пришёл Иван к городским воротам. Другие ворота, и ров другой. Но жизнь кипит по-прежнему. Въезжают и выезжают телеги, наполненные всевозможными товарами, глашатай сзывает весь честной народ на ярмарку.  Шагнул и Иван в своё новое будущее. Как в реку вошёл — боязно...

 Народ на него озирается, сторонкой обходит. Всё-то в нём так же: и лапти, и туесок заплечный, да будто и не видит никто этого. Обходят, словно заразиться боятся. Присел Иван на товарной площади, хочет подивиться, как люди общаются, товарами обмениваются. Облокотился  на старый столб и сидит, наблюдает. Но недолго пришлось ему отдыхать. Подошёл к нему стражник, что за порядком смотрит, и молвил: «Ты иди, парень от сюда. Нечего добрый люд смущать, а то учудишь еще чего. Да и воровства мы здесь не потерпим». Прогнал Ивана с площади.

 Неужто можно так! Решил Иван по городу побродить, всё внимательно посмотреть. Шёл, шёл, и пришёл в место, где было очень грязно. Глядь, дом стоит - большой, но очень ветхий. Уже смеркалось, и решил Иван зайти туда, чтобы переночевать. Благо, дверь не заперта.

- Эй, хозяева, пустите на ночлег!

- Заходи, заходи - послышалось из темноты.

 Иван зашёл и увидел, что на полу, покрытой соломой, на каких-то тряпках лежат люди. В воздухе витает неприятный запах грязи и пота. Людей много. Посередине, в лампадке, горит огонь.

 - Здравствуйте, люди добрые.

 - Вон, там место есть, располагайся – указал на угол ему дряхлый старик.

 - Чудное место. Куда это я попал?

 - Бедный дом. Здесь живут те, кто не может себе позволить жить в отдельном доме да работать. Вон, Софья с двумя детьми, - дом сгорел и муж погиб. Некуда податься, и работать с детками никто не берёт. Вон, бабка Прасковья – ослепла, и злая невестка выгнала ее из дома. Там в углу служивый – без ног, и так все, кому не нашлось места в жизни.

 - А что же вы кушаете?

 - Что Бог подаст. Добрые люди чего принесут. Что-то на рынке украдем. Вот и перебиваемся. Да ты ложись, отдохни с дороги. Бродяги к нам тоже захаживают. А завтра расскажешь, что видел, чем мир богат. Ложись. Утро вечера мудренее.

 Лег Иван на солому в углу, да никак уснуть не может. Свет давно затушили, а он все лежит, думу думает. Ведь нельзя же так! Это же не по-человечески: кто слаб да немощен - из жизни выкидывать. Совсем им что ли пропадать. Да, работать они не могут, но что-то делать в состоянии.  И надумал он помочь им. Утром, как запели петухи, встал Иван, рыбы наловил, ягод насобирал, и устроил пир горой. Бедняки дивятся, какой молодец. А пока еду готовил, попросил Софью с детками все из дома вымести, да полы помыть. Сели они кушать, а Иван и говорит:

 - Нехорошо это, что вы так прозябаете. Не должно так быть. Но и в городе вам работы не найти, и дом не отстроить. Есть ли по близости деревенька какая-нибудь?

 - Есть. Деревень то много. Да кому мы там нужны? Там своих ртов хватает.

 - Нет, в деревнях люд  добрее. Да и руки работящие там всегда нужны. Идем туда.

 Убедил он бедняков собраться и в деревню пойти. Обещал помочь с устройством, но только с одним условием: чтобы все согласились посильно работать. Каждый может полезным быть: Софья за другими детками приглядывать, служивый – по дереву резать, руки то на месте, Прасковья – сказки по вечерам рассказывать, до советы мудрые давать. Все могут что-то полезное  в жизни творить. Главное – не лениться.

 Деревня оказалась недалеко. Вблизи неё, у речки, заставил Иван всех чисто вымыться, причесаться, привести себя в порядок. Все сильно переживали: а вдруг погонят, вдруг ,никому не нужные будем. Иван старался всех подбодрить, хотя, конечно, и сам переживал. В деревушке они вышли на срединную площадь, сели, и Иван стал звать всех жителей. Жители собрались, смотрят, дивятся. Снял Иван шапку, до земли поклонился и молвит:

 - Люд честной, люд работящий, о помощи просим вас. В городе стали мы никому не нужные, кого как нужда из дома выкинула. Посмотрите на нас, и примите, кто может. А мы в долгу не останемся, чем сможем, полезными в хозяйстве будем.

 Молчал народ, смотрел, думал. И тут выступила вперед мамка с лялькой на руках и молвит:

 - Девушка с детками, как звать тебя?

 - Софья.

 - Пошли ко мне жить. Поможешь за детьми присматривать. У меня их семеро. Не дают, сорванцы,  по дому ничего делать. А вдвоем мы в миг управимся. Пойдешь?

 - Пойду!

 Вышел вперед муж взрослый, без руки и говорит служивому:

 - Пойдем, вояка, ко мне. Я сам, вон, без руки остался. Так ты меня и подменишь, своими двумя. Семья у меня большая, все рады будут паре крепких рук.

 Так созвали к себе местные жители всех, пришедших за помощью. И бабку Прасковью, и старика дряхлого. Все ушли по своим домам.

  «А ты парень, куда теперь?» - спрашивает у Ивана старичок.

 «Не беспокойся, отец, у меня впереди долгий путь. Живи с миром» - ответил Иван и пошёл прочь из деревни. Опять в лес. Опять к перекрёстку.

                ***

 Что же получается, думал Иван, по какой дороге не пойду, всё не то? А что тогда то? А почему нельзя сразу и наверняка узнать? Отчего каждый человек, приходя в этот мир, точно не знает, кем он должен быть? Зачем эти поиски? Для чего такие мучения души? Думал Иван, и все больше огорчался. А может он так совсем свой путь не найдет! Ведь можно разные судьбы пробовать, а так и не понять, что для тебя близко.

                ***

 Вновь стоит Иван у перекрёстка дорог. Была не была, поверю в судьбу. Не зря же перед ним эти пути раскрылись. Возможно, он должен важный урок вынести, проживая разные судьбы. Что готовит ему новый путь? Иван – мудрец. Какой он мудрец? Про себя – то ничего не знает, а тут, мудрец! С чем ему теперь предстоит столкнуться? Что уготовлено? Но шагнул Иван на тропу и побрёл вперед. Не было у него уверенности, как в первый раз. Иван в душе потерялся ещё больше, чем в начале своего пути.

                ***

  Дойдя до опушки леса, Иван увидел Чудной город. Построен он был кругом. Таких он ещё не видел. В город сходились люди, и стар и млад. Радостно и спокойно на душе стало у Ивана: а может здесь он и остановится, может здесь и найдет он свою судьбу. Спустившись с пригорка, Иван пошагал к большим воротам, на которых было написано: «Всяк мудрец, сюда входящий». Вот я уже и мудрец, подумал про себя Иван, и засмеялся. И ничего-то делать не пришлось.

  В городе его приветствовали, как впрочем, и всех других. Все улыбались, что-то обсуждали, в стороне, несколько человек чертили палочками на песке. Гомона и шума не было, как в обычном городе, но, и здесь и там, шли обсуждения, разговоры. Всё было ему интересно. Вот, на площади, люди показывали диковинные предметы - и крылья, что по воздуху могут переносить, и шапку – невидимку, и скатерть-самобранку, и дудочку, что сама поёт, и много ещё чего чудного, со всего мира. Вокруг стоял народ, брал, обсуждал, что-то зарисовывал.

  Пошел Иван дальше и увидел сад, невиданной красоты. Каких там только цветов и растений не было: и фрукты, и ягоды, привычные и заморские. В саду группа людей расположилась:, слушают старца, беседуют, травки в руках перебирают. Заглянул Иван в один из домов удивительного города и увидел стеллажи полные книг, рукописей, карт. Их было так много, что у Ивана закружилась голова. Он умел читать. Но книги в их деревне были редкостью, они были написаны от руки старцами, и передавали мудрость из поколения в поколение. Сколько же здесь было собрано знаний со всего мира!

  Тут к нему подбежала девчушка лет пяти и затараторила: «Пойдем, скорее!» Что-то она ещё говорила, но её сложно было разобрать. Она схватила Ваню за руку и куда-то потащила. Пошёл Иван за нетерпеливой девчушкой. Пришли они во двор, где посредине стояло большое развесистое дерево. Удивительное! На его ветвях росли самые разные фрукты -и большие, и маленькие, красные, жёлтые и зелёные. А на нижней ветке сидел голый мальчонка, лет трех, и плакал. Он весь был мокрый и грязный от сока фруктов.

  Девчушка указала на мальчика пальцем и сказала:

 – Сними, пожалуйста.

 - Да как же он туда залез?

 - Не знаю, как. Прихожу, а он сидит и ревёт. А слазить сам боится.

 Иван подошёл к дереву. Высоко. Если и залезет сам, то как парнишку-то спустить. Придумал.

 - Есть у тебя веревка?

 - Есть.

 - Неси же скорее!

  Обвязал Иван веревку вокруг себя и полез на дерево. Сел рядом с малышом. А тот затих, наблюдает и носом хлюпает. Снял с себя рубаху, привязал к ней веревку и одел на мальчишку, крепко обмотав вокруг тела. Смешной такой он стал, в большой рубахе. Девочка внизу замерла, а Иван стал медленно опускать парнишку вниз, прямо в руки спасительнице. Поймала она его, прижала к себе, и выговаривает, какой он шалун и непослуха. Иван сам слез с дерева, и только начал отвязывать веревку от своей рубахи, как во двор зашёл мужчина. Рослый, крепкий. Девочка с малышом на руках бросилась к нему и затрещала:

 - Папка, папка, Ведомирушка-то на дерево твоё залез и слезть не смог, я этого дяденьку попросила, вот он мне и помог.

 - Ну что ж, пойдем в дом, гостя нужно отблагодарить и как следует накормить.

  Иван с радостью согласился: давненько уже он не ел горячей похлёбки.

                ***

  Остался Иван в городе мудрецов. Много чему он там научился, переходя учеником от одного мастера к другому. И дивно было то, в этом городе, что здесь не было разницы, млад ты или стар: главное те знания, которыми ты владел.

  Незаметно прошли три года. И вот, на очередном съезде мудрецов, вызвали в круг Ивана и стали расспрашивать, как ему живётся, да чему научился. Иван с радостью отвечал: «Жаль, только, что знания эти от людей спрятаны. Многие в мире и не догадываются об этом городе. А сколько пользы принесли бы вы, обучая всех, кто в этом нуждается». Старцы зашумели. Спор поднялся. Одни говорили, что нельзя многое в народ выносить, так как знания древние, как оружие, может и спасти, и погубить.  Другие же были согласны с Иваном, и высказывались о пользе обучения людей. До самой зари спорили мудрецы и было решено отправиться всем в скитания по миру на год, а по истечению этого срока, вновь собраться в городе и обсудить, что да как. На том и порешили. И стали все собираться в путь. Через день стали мудрецы выходить из стен Чудного Города, неся мудрость людям… Ушёл и Иван.

  Думал он, шагая по лесной тропинке, как удивительно сложилась его жизнь. А все почему? Только потому, что он хотел что-то изменить. Именно эта идея выгнала его за порог родного дома. Именно она провела его по разным путям жизни. А ведь здесь и чудес никаких не надо. Выйди за порог, и найди ту тропу, которая тебе милей всего. Может ты разочаруешься в своих ожиданиях. Может, в конце, ты поймешь, что дороже дома родного и нет ничего. Но, только пройдя этими дорогами, ты сможешь сам увидеть это. Пусть ты и окажешься там же, откуда начал свой путь, но уверенность, что ты выбрал это сам, успокоит твою душу.

  Незаметно для самого себя, Иван вышел к тем дорогам, с которых начинались его странствия. И у последнего камня, где была размыта надпись, сидел старец, которого встретил он у Великого Дуба. Старец улыбнулся Ивану:

 - А, добрый молодец, здравствуй. Как дела твои? Нашёл себя?

 - Здравствуй, дедушка. Да, странствия мои были удивительными и поучительными. Много где я был, много испытал. Но, себя так и не нашёл. Неужто моя судьба странником быть?!

 - Ну, а что, странником быть тоже не плохо, - засмеялся Старец. - Но, ты присядь-ка, отдохни.

  Иван опустился на зелёную травушку. Вокруг пахло летними цветами, пели птицы, приветствуя солнце. Пчёлки труженицы перелетали с места на место, муравьишки несли к себе в домик добычу. Все кипело вокруг. Иван с радостным трепетом наблюдал картину природной гармонии.

 - Посмотри, как пчелка собирает нектар, - сказал Старец. - Как ты, опыт. Но куда она понесёт его?

 - К себе в улик…

 - Именно, домой понесёт.

 - А вон, лесная птаха, с ветки на ветку перепрыгивает, жучков, гусениц собирает. Зачем?

 - Деток своих кормить.

 - Конечно, в гнездо свое полетит, домой, к деткам малым.

 - А здесь, смотри, возле красавицы яблоньки, росточек пробился. Кроха – яблонька жизнь свою начинает. Тут, под сенью родной, милей всего ей будет. А матушка её, поделится и лаской, и заботой.

 - Да, прав ты, отец. Где бы не скитался я, чему бы не учился, всегда меня тянула в дом родной. Ночами мне снилась матушка и пироги ее румяные. Но как же быть мне с последней тропкой, по которой я не прошел еще?

 - А куда б ты хотел, чтоб она привела тебя?

 - Домой хочу, в деревушку свою у речки. Где весной все сады в цвету, а аромат такой, что не спится. Где девицы хороводы водят и на реке песни поют. Где батюшка крапивой уму разуму учил… Домой хочу.

 - Так иди…

 - По последней тропе?

 - Ну конечно. Это трапа всегда будет приводить туда, куда пожелаешь.

 - А надпись на ней стёрта по той причине, что я могу сам вписать ее?

 - Да! Потом стереть и опять вписать. И опять… Сколько угодно. И все это будет на твоём единственном пути, который называется жизнь.
Иван улыбнулся.

 - Благодарствую, отец, за мудрость. Тогда я побегу?

 - Беги, беги, а то мамкины пироги остынут.

 Иван вскочил на ноги и устремился к тропе. Но вдруг резко остановился и обернулся. Старец не пропал как в прошлый раз. Он стоял и смотрел на Ивана.

 - Кто ты, Старец?

 Старец улыбнулся: «Я – это ты в будущем. Я – это ты, нашедший свой путь».

 Иван поклонялся ему в ноги. И когда выпрямился, старца уже не было…

 Но была тропа, которая вела его домой...