Дашка

  Дашка сидела за столом на кухне и скучающе наблюдала как вязкие потёки жёлто-оранжевого жира скапливались на конце ложки в крупные капли и, наконец, шлёпались обратно в тарелку, воссоединяясь с собратьями в толстом слое жира, под которым находилось то, что мама назвала борщом и велела съесть. 
      Мама вообще-то очень любила готовить и готовила очень вкусно, поэтому Дашка всегда съедала всё, что оказывалось на столе под льняной салфеточкой к её приходу из школы. Но это было раньше, до того как родители развелись во второй раз. Отец как-то незаметно растворился вместе со всеми своими пожитками, как будто его никогда и не было, а мама перестала улыбаться, потом разговаривать, потом, вообще, стала похожа на зомби с пустыми глазами, машинально выполняя обязанности по дому. Так же машинально она и приготовила то, что Дашка не могла в себя впихнуть. Она подпёрла левой рукой щёку, тяжко вздохнула и искоса глянула на колышащуюся занавеску. Непривычно жаркий майский день врывался в распахнутое окно вместе с гомоном суетного города. За скрежетом открывающихся дверей троллейбуса  на остановке под окнами её дома, Дашка распознала, что из него вывалилась толпа, но через мгновение, видимо,  уже разбрелась по дворам и улочкам. Стало тихо. И вдруг с неба с нарастающим шумом полилась вода. Не закапала, а именно полилась, как будто кто-то над тучей, незаметно растянувшейся между городом и солнцем, открыл небесный кран. Дашка с удивлением рассматривала абсолютно вертикальные полосы дождя, которые начали сгущаться. Вдруг раздался звонок. Дашка окрыла дверь, перед ней стояли её лучшая подруга Валька, главный антагонист её класса Серёга, вечно вдохновляющий однокашников на бунтарские выходки, и Вадим, мальчик с которым она сидела за одной партой на уроках английского. Все трое успели намокнуть, но не так, чтобы сильно, и дружно вошли в квартиру. Дашка наспех захлопнула дверь и вернулась на кухню. Одноклассники пошли за ней. Она обернулась: "Нет, ну вы видели? Какой ливень!" Ребята молча подошли ближе к окну. Некоторое время спустя дождь усилился настолько, что невозможно было разглядеть противоположный дом, находившийся всего в 20 метрах. "Вот это да!"- изумлялась Дашка, -"Ващще не видно. Совсем ничего!" Она обернулась на ребят. Её глаза горели неистовым восторгом.  Валька смотрела на изливающиеся потоки так, будто собиралась писать о них диссертацию, а по выражениям лиц ребят  было ничего не понять, они только согласно кивнули, что-то пробубнив  себе под нос. Через 10 минут дождь кончился. Дашка удовлетворённо вздохнула и обернулась к одноклассникам: "С чем пожаловали?" Ребята переглянулись. Валька не дав им ничего сказать, выпалила: "Это я их привела. Они от дождя под козырьком твоего подъезда спрятаться хотели. Ну, это вряд ли. Ты же видела? Скажи?" "Могли бы на остановке переждать"- заметила Дашка, пожав плечами, разглядывая парней. Они оба стояли в дверном проёме, подпирая его плечами, и делали вид, что под потолком есть что-то достойное внимания. Валька изумилась: "Да ты что! Там остановка битком забита взрослыми. Вот они до твоего подъезда и добежали. Хорошо, что я к тебе шла, вот и привела." "Ладно,"- Дашка опять вздохнула, -"Чай будете?" Вадик сразу поинтересовался: "А с чем?"  "С таком!"- сказала Дашка грозно. Потом сменив гнев на милость, добавила: "Ну, не знаю, надо посмотреть..." Она открыла дверцу холодильника и согнулась пополам, чтобы разглядеть, что там лежит. Но там стояла лишь огромная кастрюля жижи, называемая борщом, пачка масла, пакет молока и яйца. "Не густо,"- услышала она над ухом, от неожиданности отпрянула от холодильника и тут же врезалась в тело Серёги, тоже согнутое пополам. Так много тактильного контакта с мальчиком стало для Дашки, которая с ними даже за руки не держалась, шоком и она застыла, не зная, что делать дальше. Серёжа как ни в чём не бывало спросил её прямо в ухо: "А ещё что-нибудь есть?", выпрямился и сделал шаг назад. Дашка зациклилась на вопросе, стала лихорадочно вспоминать, где мама хранит съестное, кроме холодильника. "О! Кажется в этой полке было варенье! Нам бабушка наварила прошлым летом!" -радостно затараторила Дашка и потянулась к верхней полке. Но не успела её коснуться, как та открылась по серёгиному мановению руки. Перед глазами действительно стояла двухлитровая банка. "Оно?"- спросил Серёга, который снова стоял прямо позади Дашки, и когда она кивнула положительно, потянулся через неё за вареньем. Его подбородок упёрся ей в макушку, а их тела были настолько близко, что Дашкино сердце забилось так сильно, что ей казалось, все его услышат. Она выскользнула из-под Серёги, который бережно держал банку обеими руками и смотрел на неё. Она на него. И оба молчали. Валька с Вадимом наблюдали эту сцену тоже молча. В воздухе повисла неловкость, которую Валька прервала вопросом: "Даш, где у вас чашки?" Дашка мимоходом ответила: "Там, над мойкой", а сама засуетилась, отставляя недоеденную тарелку с супом и заваривая чай. Кухня в Дашкиной малогабаритной квартире тоже была малогабаритная и стол стоял так, что за ним можно было сидеть только с трёх сторон, поэтому ребята расселись напротив друг друга, а девочки сели рядышком за третьей стороной между ними, причём Дашка села ближе к Вадиму. Так спокойнее.  Чай с вареньем - не Бог весть какое угощение, да и разговор не особо клеился, поэтому ребята очень скоро ушли. Валька тоже не стала долго задерживаться. Закрыв за ней дверь, Дашка перевела дух и бодрым шагом вернулась на кухню. Собрала чашки, закрыла банку варенья и потянулась к полке, чтобы поставить обратно. В этот момент Дашка вспомнила Серёгино дыхание и теплоту его тела совсем рядом с собой, её сердце опять зашлось, мысли начали ускоряться и вот они уже летели галопом, оставляя за собой шлейф неведомых чувств. Она прижала руку к груди. Сердце и не пыталось замедлиться. Дашка прикрыла глаза, несколько раз глубоко вдохнула... До неё донёсся запах закатной свежести, мокрой травы и чего-то очень тонко и нежно цветущего. Сердце постепенно успокоилось, она  обняла себя за плечи и улыбнулась. Следующим утром Дашка на удивление бодро собралась и даже позавтракала. В том же расположении духа она внимательно и целеустремлённо занималась все 6 уроков, после которых они пошли к Вальке вместе делать уроки. Только войдя, Дашка плюхнулась на диван: "Валь, водички дай, пожалуйста." Подруга пошла на кухню, а Дашка закинула голову на спинку и мечтательно прикрыла глаза. "О чём задумалась?"- спросила Валька, протягивая стакан. "Думаю, что после экзаменов делать буду. Мама ничего не говорит. Не хочется всё лето в Москве торчать." "Дааа... А хочешь к нам на дачу?" -неожиданно спросила Валька. Дашка широко открыла глаза: "А твоя мама разрешит? Она такая строгая." "Не знаю. Спросить надо. А лучше сначала все экзамены на "отлично" сдать, ну, или хотя бы на "хорошо", а потом спросить, чтобы отказать было трудно." "Сдадим,"- протянула Дашка, позёвывая. "С чего ты так уверена?"- удивилась подруга, - "Ещё недавно ты вообще учиться не хотела. Что изменилось?" "Не знаю,"- сказала Дашка, -"Давай заниматься."  
Вечером придя домой, Дашка застала свою маму за бутылкой водки. Своими потускневшими глазами она бессмысленно сверлила пространство, сжимая стопку в руке. Дашка подошла к столу: "Может хватит уже?" Мама не реагировала. Дашка вытащила из руки стопку, и подняв мать под руки, отвела спать. Композицию из бутылки и стопки дополняла нетронутая тарелка с жижей-борщом. Дашка оглянулась на комнату, покачала головой и склонилась над тарелкой.  Внезапно рванула с ней к кастрюле, жижа вернулась в лоно своё, и Дашка понесла кастрюлю выливать в унитаз. Затем помыла так тщательно, чтобы не осталось ни единой жириночки, ни капельки, и только после этого пошла спать. Дашка завела будильник раньше обычного. Пока мама спала, она заварила свежий чай, сварила 2 яйца в смятку, как мама любит, и пошла будить. Делала это Дашка как можно нежнее, целуя в щёчку и потирая ей плечи и руки: "Мамуль, вставай. Я завтрак приготовила. Ма-му-леч-ка! Вставай." Мама неохотно открыла глаза. Непонимающим взглядом окинула дочь: "Ты чего?" Дашка расплылась в улыбке чеширского кота: "Пора вставать. Тебе на работу. Завтрак уже готов." И она чмокнула маму в лоб. Та от неожиданности заморгала. Дашка потянула её за руку: "Ну, вставай же. А то всё остынет. Я старалась, между прочим." Она сделала вид, что дуется. Мама посмотрела на неё внимательно, потрепала за волосы: "Совсем ты уже взрослая. А я и не заметила." 
Дашка занималась так усердно, что даже подруга удивлялась, откуда такой пыл. Она и сама не до конца понимала, почему вдруг решила учиться по-настоящему, а не как раньше, спустя рукава. Просто знала, ей это надо. Очень. Необходимо. И она старалась изо всех сил. И сдала всё на "4", а математику даже на "5". До выпуска ещё 2 года, поэтому у них экзамены хоть и настоящие, а вместо выпускного только дискотека после вручения аттестатов о неполном среднем образовании в актовом зале. Едва отсидев торжественную часть, Дашка тихонько прошмыгнула сквозь толпу настраивающихся на развлечение девчонок и побежала домой собирать вещи, потому что Валькина мама разрешила им пожить на даче вдвоём, одним, без взрослых, целый месяц, но велела собирать урожай всего, что вырастет, поэтому подружки почти не выходили с участка, в перерывах между поливами грядок поливали из шланга друг друга, а между сбором смородины и малины отлёживались в шезлонгах. В дачных закромах они наткнулись на журналы "Америка" 1960-х годов, из которых почерпнули много интересного. Эта беззаботная жизнь подарила Дашке незабываемый весёлый месяц. В начале августа она приехала домой отдохнувшей и посвежевшей, чего нельзя было сказать об её маме, которая всё больше походила на ходячий труп, всё сильнее налегая на водку. И совершенно случайно, сняв трубку телефона посреди дня, Дашка узнала, что маме грозит увольнение, если она будет продолжать в том же духе. Не зная, чем помочь матери, Дашка сначала заставляла маму закусывать, для чего научилась готовить, потом выливала водку, но мама покупала себе другую, потом разбавляла её водой, но мама стала задерживаться после работы, как выяснилось с алкашами у винного магазина. Дашка не знала, что делать. Лето заканчивалось. Школа на носу. Хоть и предпоследний класс, но всё равно занятий много. И ещё домашка. Дашка была вынуждена отвлечься от мамы, которая опять пила дома, что хорошо, но опять не закусывала, что плохо, несмотря на то, что Дашка очень старалась приготовить повкуснее. В конце ноября мама упала в обморок и её госпитализировали с язвой желудка. Хорошо, что дочь была дома и вовремя вызвала скорую. Месяц Дашка моталась  в больницу, делая уроки на ходу. Она твёрдо решила поступать в какой-нибудь ВУЗ, правда ещё не знала какой. За неделю до Нового года маму выписали, но первое, что она захотела, была водка. Дашка не могла ей этого позволить. Кое-как отговорила в тот день, но как сделать так, чтобы мама вообще перестала пить, Дашка не знала и, погружённая в эти размышления, сильно отличалась угрюмостью от одноклассников в преддверии волшебного праздника. Валька пригласила несколько ребят к себе домой праздновать Новый год. Дашка не собиралась идти, но мама  всё-таки где-то раздобыла водки и ещё задолго до полуночи заснула мертвецким сном. Дашка, которая готовилась сделать этот  вечер для неё действительно волшебным, расстроилась, потом обиделась, потом разозлилась. И позвонила подруге, сообщив, что всё же придёт. В мамином шкафу она нашла очень интересную юбку, которая оказалась ей в пору, а на кровати лежал пакет с модной блузкой, в который была вложена бумажка с надписью "надень." Дашка, зло поглядывая на мать, сказала: "Ага! Надень, значит. Ну, ладно. Я надену. Раз так просите." Она поправила причёску, накрасила губы и вышла. У Вальки уже дым стоял коромыслом. Её квартира, хоть и была трёхкомнатная, но тоже малогабаритная, с кухонькой ещё меньше , чем у Дашки, поэтому дюжина молодых парней и девиц в ней помещались с трудом. Дашка, как опоздавшая, присела рядом с Валькой на угол. С торца стола в кресле сидел Серёга, как бы невзначай периодически поглядывавший на неё с интересом. 
       Как и полагается очень молодым людям, долго усидеть на одном месте они не могли, поэтому сразу после боя курантов, было предложено пойти гулять. Девчонки защебетали: "Да, что мы там делать будем?"  Парни удивились: "Как что? В снежки играть. Мальчики против девочек. На горку пойдём. Придумаем, во что играть." Дашка не хотела портить мамину юбку, если они пойдут на горку, и тем более неизвестно чью блузку, и переоделась в Валькин спортивный костюм. Малогабаритный лифт малогабаритного дома, на 8-м этаже которого находилась Валькина квартира, не мог вместить всех и сразу, и ребята спускались партиями. В прихожей Серёга одевался очень медленно, не смотря на то, что выходящие его всё время так или иначе задевали. Костюмчик Валька выделила подруге старенький, заношенный, но Дашке было всё равно - под пальто не видно. А Серёга увидел и, когда она проходила мимо него сказал: "А такая красивая была..." 
        На улице Серёга всё время в Дашку целился и с горки съехать спешил сразу после неё. Часа через два, половина ребят, живших поблизости разошлись по домам, а Дашка пошла к Вальке. Надо же помочь подруге порядок навести. И переодеться. Но те, кто остался, предложили сначала играть в карты на желание, потом в прятки, потом нашли самодельную настойку и всю выпили. Потом хотели ещё во что-то играть, но подружки их угомонили, сложив спать на диван в повалку, а сами пошли мыть посуду. Строгая Валькина мать приехала 1 января в 9 часов утра, разбудила и выгнала всех парней, а девчонок отругала. Хотя они ничего плохого не делали. Дашка положила свои вещи в пакет и с горящими ушами побрела к себе.
       Мама ещё спала. В доме было пронзительно тихо. Дашке стало так больно от ощущения несправедливости. Ну, почему всё так? Ну, почему именно с ней? Ну, почему именно сейчас? Она даже всплакнула, устало уткнулась в подушку и заснула.  Мама проснулась раньше, как ни странно поела, но и опохмелилась, села смотреть телевизор, от звука которого Дашка и проснулась. Щурясь спросоньи, Дашка спросила: "Мам, ты как?" Та улыбнулась, кивнула и сказала: "С Новым годом, дочь." Её глаза излучали удивительную нежность и вместе с тем какую-то безнадёжную грусть. Дашка ответила: "И тебя", после чего мама опять уткнулась в экран телевизора, а она, подложив руку под голову, наблюдала за ней.  В этот момент у Дашки возникло ощущение, что она - мать, а мама - её дочь, которую надо воспитывать, о которой надо заботиться. Телевизор бубнил что-то монотонное и Дашка снова провалилась в сон.  
Следующим утром Дашка обнаружила маму спящей в кресле. Перед ней стояла стопка, а пустая бутылка валялась на полу. Дашка чуть не завыла от негодования. Но посмотрев на мирно сопящую  измождённую женщину, которой в тот момент была её мама, будить не стала. Тихо встала, выпила чаю, что-то пожевала и вышла на улицу.
Снег искрился разноцветьем в лучах морозного солнца и заигрывал с Дашкой слетающими с веток хлопьями снежинок. Она высунула язык и зажмурила глаза. "Что делаешь?" - услышала она знакомый голос.  Дашка открыла глаза: "Снежинки ловлю. А что? Нельзя?" Серёга усмехнулся. "А ты что здесь делаешь? Ты же в другом районе живёшь?" - спросила в свою очередь Дашка. Серёга с Вадиком договорились в кино сходить. Каникулы же. Вот он и приехал, потому что кинотеатр здесь, недалеко от школы находился. "А хочешь с нами пойти?" - вдруг выпалил он. Дашка думала недолго: "А давай Вальке позвоним. Если она пойдёт, то вчетвером и сходим." Вадик немного опоздал, Валька немного задержалась, пока прихорашивалась, поэтому они пошли не на тот фильм, что хотели, а на ретро показ чёрно-белого фильма "Вий". И вроде он не цветной, и вроде бы ничего там особо сверхъестественно-пугающего нет, а смотреть Дашке было жутковато и она то и дело в ручку кресла впивалась пальцами. Случайно или нарочно, но в один прекрасный момент схватилась она не за ручку кресла, а за руку Серёги. Она удивлённо посмотрела на него, а он лишь кивнул, мол, ничего, можешь держаться. Дашка осторожно ладонь на его руку положила и фильм стал совсем не страшным. Даже смешным, когда Вий запричитал "откройте мне веки..." Дашка засмеялась, а Серёга её за руку взял. 
       Когда они из кинотеатра вышли, были уже сумерки. Девчонки стали прощаться, мол мы в два счёта сейчас дома будем, а вам ещё пиликать на троллейбусе, а Серёге вообще на метро. На том и расстались.
       На следующий день ближе к полудню раздался в квартире у Дашки телефонный звонок. Серёга приглашал её погулять. Не скучать же в каникулы. Мама была на работе. Валька уехала в гости к родственникам. Скукотища. А ещё 12 дней каникул. И Дашка согласилась. Они неторопливо нарезали круги  между школлй и дашкиным домом, болтая о всякой всячине, пока не замёрзли окончательно. Тогда Дашка позвала Серёгу к себе погреться. Когда они вошли, мама была уже дома и уже со стопкой в руке. Осоловевшим взглядом она окинула пришедших и вернулась в прежнее состояние. "Ой. Мам. Ты дома уже?" Она беспокойно смотрела на Серёгу, периодически переводя взгляд на мать. "Ты извини, наверное погреться не получится, тебе лучше домой. Ага? Ладно? До свидания." И она выпихнула его за дверь. Секундой позже она прилипла к двери, чтобы услышать ушёл он или нет. Шаги удалялись. Дашка сползла по двери на пол и, стукнув что есть силы по ней обоими кулачками, заплакала. 
Уложив маму в кровать и убрав еду со стола, Дашка включила телевизор и села смотреть. Но ничего не видела. Тупо уставившись в экран, перед собой она видела только вертящуюся и извивающуюся мысль: "Всё, всё, это всё, конееец..." Дашка прикрыла глаза. "Да, ничего и не начиналось," - вдруг сказала она сама себе. Резко встала, выключила телевизор и пошла спать. Утро вечера мудренее. Когда она проснулась, мама уже ушла на работу. Солнце наполняло комнату яркими лучами, зазывая прогуляться. Дашка потянулась, зевнула и заморгала, чтобы окончательно проснуться. В дверь позвонили. Она натянула тапки и поспешила открыть. Перед ней стоял Серёга: "Можно войти?" Дашка оторопела от неожиданности. Он жадно оглядывал её с ног до головы. Уловив этот взгляд, Дашка пришла в себя, прикрыла полупрозрачную ночную рубаху рукой: "Ах, да, проходи..." Она торопливо пятясь зашла ванную, оттуда крикнула: "Я сейчас", накинула халат  и начала умываться. Выйдя она увидела, как Серёга, по-свойски развалясь, сидит в кресле и смотрит телевизор. "Зачем пришёл?"- спросила она с напускной холодностью. Он ответил невозмутимо: "В гости к однокласснице. Можно?" Дашка не знала, как дальше себя вести, сложила руки на груди и нетерпеливо спросила: "И что нужно?" Серёга продолжал в том же духе: "Чаю. Хотя бы." Дашка развернулась на пятках и рванула на кухню ставить чайник. Оттуда крикнула: "Ты есть будешь?" Внезапно над ухом прозвучало: "А есть что поесть?" Дашка опять почувствовала то незнакомое чувство, возникшее у неё тогда летом. И сердце так же забилось. Сильно и громко. Она испугалась, что Серёга услышит его стук, прижала руку к груди. Посмотрела на него снизу вверх, и слёзы вдруг покатились из глаз. Беззвучно. Без всхлипов и вздохов. Он прижал её к себе: "Плачь. Можно. Я с тобой." Тут она разрыдалась, не остановить. Серёга гладил её по голове и повторял:  "Ничего, ничего, всё будет хорошо..." Некоторое время спустя, они сидели за кухонным столом.  Перед ней стояла кружка с чаем, она  всё ещё шмыгала носом, он держал её пальцы в своих руках и неотрывно смотрел прямо ей в глаза, заплаканные и раскрасневшиеся. "Не смотри," - протянула Дашка, прикрывая их рукой, -"Я - страшная." "Да, страшная,"- согласился Серёга и улыбнулся. "Ах, ты - гад!"- возмутилась она, легонько шлёпнула его по руке и улыбнулась. "Ну, вот  ты и смеёшься," -сказал он и спросил совершенно серьёзно: "И давно это у вас?" 
После того, как Дашка отрыдала на его груди, она уже не хотела ничего скрывать и честно всё рассказала. Серёга слушал внимательно, не перебивал, а когда она закончила, сказал: "Я могу попробовать помочь. У меня дядька - врач, специалист как раз по таким случаям, только маме твоей придётся в спец.больницу лечь." "В психушку что ли?" - Дашка недоверчиво смотрела на него. "Не совсем. Это такая особая больница. Для высокопоставленных. Думаешь среди директоров и дипломатов алкоголиков нет?" Дашка неуверенно поинтересовалась:"А моя мама не дипломат. И не начальник. Её туда пустят вообще?" "На счёт этого и надо будет договориться. А тебе задание - с мамой провести беседу, а может быть и не одну, чтобы она согласна была от зависимости избавиться." Серёга ободряюще подмигнул. И Дашка почувствовала себя окрылённой. Надежда замаячила впереди. Может быть, всё ещё наладится...
В марте Дашкина мама взяла отпуск на месяц  и легла в спец. клинику к Серёгиному дяде. Там её лечили не только от физической зависимости, но и от психических расстройств, в конце курса применили новый метод - вшили под кожу какие-то иголочки, якобы с веществом безопасным для здоровья, но не совместимым с алкоголем, и запретили пить какое-либо спиртное целый год под угрозой смерти. Посещения были строго запрещены, поэтому Дашка полностью отдалась учебному процессу, чтобы отвлечься от  нервных переживаний за мать, которую не узнала в весёлой, бодрой, симпатичной женщине у ворот, встречая её в день выписки. Серёга предусмотрительно всучил Дашке подарочный пакет, она даже не знала с чем, чтобы отблагодарить им лечащих врачей, что они с мамой и сделали незамедлительно. 
Когда они приехали домой, Дашка облегчённо выдохнула: "Ну, всё! Ты как?" Мама радостно улыбалась, поглаживая дочку по волосам: "Какая же ты у меня совсем взрослая..."
Не взрослая была Дашка, обыкновенная 16-летняя девчонка, школьница. Все её мысли были об учёбе. Но это она так думала. Сторонние наблюдатели думали иначе. Когда мама Серёги узнала от его отца, что сын попросил бутылку дорогого коньяка в подарок врачам, лечащим мать его одноклассницы, да ещё и в спец.клинике её брата, куда простым смертным не попасть ни за что, заподозрила неладное. Разузнала, кто эта девочка, из какой семьи, где родители работают... И ужаснулась. "Не пара эта простушка из неблагополучной семьи её сыну, не пара,"- решила она. И начала действовать. Сходила на собрание родительского комитета класса и между прочим рассказала мамашкам одноклассников сына, что мать Дашкина - алкоголичка со стажем, разведёнка и чуть ли не тунеядка. "И дочь у неё, наверняка, такая же," - внушала обеспокоенным родительницам Серёгина мать. И вскоре по непонятным причинам почти две трети класса с Дашкой разговаривали постольку-поскольку. И лучшая подруга Валька вдруг стала так загружена подготовкой к поступлению в институт, что они почти не виделись, хотя и сидели за одной партой. Серёга странным образом стал очень занятым, и когда Дашка к нему обращалась, отвечал кратко, односложно, только по  сути.
       Вот и выпуск.  Дашка аттестат забрала и на выпускной бал оставаться не стала.
       Все по институтам разлетелись. На первом курсе тяжело, порой восемь пар в день... поесть некогда. Но Дашка корпит, учится. С однокурсниками редко общается, но всегда  с улыбкой, доброжелательно. 
       И вдруг гром среди ясного неба. Клюнул какого-то  большого начальника из Министерства вооружённых сил петух жареный, тот и постановил: "Призвать всех парней дашкиного возраста, без разбору". Забрали всех её одноклассников в армию. Бронь у тебя, отвод по здоровью - не волнует, иди - служи! Они и пошли. Серёгу в Сибирь заслали. В стройбат. Тяжко ему там поначалу было, а потом как начальник части узнал, что он грамотно и быстро на машинке печатать умеет, так и перевёл в штаб писарем. Почти два года Серёга там документы за начальника строчил. Грамотно и добросовестно. За что от начальника похвалы имел и направление в кандидаты в члены КПСС. 
В Дашкиной жизни за это время тоже многое поменялось. Отец с молодухой своей нагулялся и к матери обратно вернулся. Она его поначалу прощать не хотела, а потом всё же приняла, пожалела, потому что его мать умерла, бабушка Дашкина. В её квартиру они и переехали, а Дашка одна осталась. Кошку в подъезде подобрала. С ней и жила. 
Когда все Дашкины одноклассники из армии вернулись, неожиданно позвонил ей Вадим и пригласил в гости похвастаться собственноручно, с любовью сделанным дембельским альбомом с фотографиями и его, и его однополчан, и красивых видов Эстонии, где он служил. Дашка решила, а почему бы и нет, и поехала навестить старого друга. Они весело болтали, почти пять часов, а когда Вадик узнал, что она живёт одна, предложил собрать одноклассников у неё дома. "Посидим, выпьем, вспомним школьные годы чудесные,"- уговаривал он её. Решили, что он позовёт ребят, а она девочек. Кто сможет, тот придёт. Угощение на ней, а ребята потом скинутся, чтоб ей не в тягость было такую ораву накормить.
Соскучились, наверное, одноклассники действительно друг по другу, потому что пришли почти все. За исключением тех, кто уже умотал за границу. Обеденный стол у Дашки на кухне был маленький, поэтому она попросила и его, и стулья у соседей. А  те ей смогли предложить только журнальный стол, правда на удивление длинный и табуретки. А Дашка и тому рада. Некоторые девчонки замуж уже вышли, двое парней женаты, у некоторых и дети есть.  Серёга тоже пришёл. Усадили его прямо напротив Дашки. Но он всё больше слушал, отмалчивался, да на Дашку поглядывал. И она, на правах хозяйки тоже всё больше вопросы задавала, чем рассказывала о себе. Весело всем. Радостно. Вечер близится к концу. Дашка Вадика спросила: "Ты про деньги ребятам сказал?" Тот замялся: "Сама спроси." Дашка поняла, что в пролёте, вздохнула и ни у кого ничего спрашивать не стала. А ребята попили, поели, наговорились и разошлись, как будто так оно и надо. 
Через несколько дней звонок: "Привет. Ты вечером будешь дома? Я к тебе зайду?" Знакомый до боли голос Серёги. Как давно это было... "А что хотел-то?" - спросила Дашка. "Приду, скажу," - ответил он. 
На последнюю лекцию она оставаться не стала, поспешила домой, кое-что по дороге купила. Еду мужскую, так сказать. Мужчины же кашками, да салатиками не питаются. А Серёга уже мужчина. Он и раньше хорош был, а после армии вообще стал загляденье. "Мама его, наверное, им гордится,"- почему-то подумала Дашка. Звонок в дверь. Дашка открыла. Он вошёл, но куртку не снял: "Привет." "Привет. Ты чего хотел-то? Зачем пришёл?"- поинтересовалась Дашка. "Мне Вадик сказал, нужно деньги отдать? Сколько?" Она назвала сумму. Он округлил, вынул из портмоне, отдал ей. "Ты один за всех хочешь раплатиться?"- спросила она насмешливо. "Не хочешь, не бери," - вдруг огрызнулся он. Дашка молча взяла протянутые купюры. Помолчали ещё. "Я так замёрз, можно мне чаю?" - сказал Серёга. Дашка расплылась в улыбке: "Конечно можно. Проходи. Я тебя и накормлю." Он, наконец, снял куртку. Слово за слово, часы тикают. Время летит. Уже за полночь. Серёга на ночь остался. Потом приходить стал. Потом зубную щётку свою оставил, потом тапочки свои, вещи кое-какие. На 8 Марта парные кружки подарил. Вроде бы Дашке, но и себе. А потом вообще переехал.  Много ещё чего они испытали-пережили, но не расставались. А когда 10-летнюю  годовщину совместной жизни праздновали, Серёга признался, что в школе тогда он очень хотел с ней начать встречаться, да только мама ему не разрешила. Сказала, что если он с Дашкой будет, то она её матери на работу письмо накатает, что та в больнице для алкоголиков лечилась. В Советском Союзе с этим строго было. Дашкину мать тогда с работы точно бы уволили. Он и подчинился. А после армии, и Союз развалился, и когда к ней на встречу одноклассников пришёл, никак не мог от её коленей взгляд оторвать, которые видно было над тем самым журнальным столом, поэтому вернулся. Теперь уже навсегда.