Отправная точка или Песни о Будде

Отправная  точка или песни о Будде, увиденном в замочную скважину 

     Будда любил жизнь. Но только такую, в которой нет смерти. И вот я как будто воочию вижу, как вытянулось при этих словах ваше лицо, мой любезный читатель.
     Да, действительно : в таком плане буддизм сравним с эвристическими концепциями Эйнштейна. Дух захватывает – это раз. С житейской повседневностью несовместимо – два. Зато в высшем плане абсолютно истинно – три.
     Ох, уж эта наша мирская жизнь, беременная, как иное насекомое тысячами личинок, смертью... Мой дед по отцу умер, когда мне было тринадцать лет. Причиной его смерти был рак легких. Как будто он много курил.
     Но видел я его, как ни странно, не часто. Он был высокий, имел крупные черты лица и любил носить китель. Проработал он всю жизнь в местном управлении железных дорог.
     Помнится, мы иногда играли в шахматы, но это почти все, что мне в отношении с моим дедом запомнилось. Точно ли в памяти остается самое главное? Хочется в это верить. Потому что в таком случае слово обретает максимум смысловой сгущенности, органически вплетаясь в объемлющее его смысловое и столь же густое безмолвие.
     Я от что имею в виду : на прощанье отец мне сказал, что дед перевернулся бы в гробу, если бы узнал, что я эмигрировал на Запад. Это правда. И это печально. С каким удовольствием я пригласил бы и отца и деда в Германию! повозил бы их по Баварии! В конце концов, что может быть интересней и поучительней, чем сопоставление двух миров на собственном житейском опыте?
     Но нет : и тот и другой были «в доску» советскими патриотами. В кого же я такой уродился? Ни в кого. Самородок... Да шучу я, шучу. А если по правде, то в моем рождении в данное время и особенно в данном месте я вижу почти математическое доказательство существования древней богини по имени Карма.
     Но это слишком обширная тема. На похоронах деда была вся наша семья, кроме меня. Я отказался идти наотрез. Причины я и не скрывал : я испытывал не то что даже страх, но поистине мистический ужас перед мертвым телом. Мать меня как-то поняла. Отец же высказал в отношении меня откровенное презрение.
     И он был тысячу раз прав. Но что поделать : названные страх и ужас сидели во мне настолько глубоко, что затащить меня на похороны можно было разве что только силой. А в таком решении, как хотите, заключался бы порядочный комический элемент.
     Сходный мистический ужас я испытал, когда впервые вошел в нашу главную городскую церковь, что расположилась на берегу самой, пожалуй, великой русской реки. Ничего нет важней детских и юношеских впечатлений. Чем больше проходило времени, тем очевидней становилась эта истина для меня.
     Итак, мистический ужас, как единая для смерти и христианства доминанта. Так они вместе и продефилировали мимо меня : рука об руку. Что за славная парочка! Это гораздо позже и совсем в другом регионе земли : в Таиланде я постиг, что смерть может и не носить на лице маску мистического ужаса.
     Бродя под небом буддийской Азии, вы вообще не ощущаете страха перед смертью. И более того, смерть там – и как будто только там! – физически ощущается в том самом аспекте, который объединяет мудрецов всех времен и народов.
     Да, смерть там – это друг, который приходит к вам, чтобы, во-первых, освободить вас от земных страданий, что прибавляет вам столь любимая вами жизнь, а во-вторых, чтобы обеспечить вам самую лучшую для вас энергийную трансформацию.
     И если во что-то нужно поверить, даже если поверить в это труднее всего на свете, то именно в это. Кровь из носу – а нужно в это верить. 
     Также и эту великую истину я почувствовал уже в раннем детстве, когда, листая Малую Советскую Энциклопедию, натолкнулся на статью о буддизме с небольшой картинкой Будды в позе Лотоса. И какое же глубокое и теплое душевное родство я тогда испытал! И это было тоже в моих глазах очередное косвенное доказательство существования богини Кармы.
     Одно из многих. Хотя и неизменно косвенных. Прямыми я одарен никогда не был.
     Вот главная сюжетная нить, что связала меня – в моем теперешнем представлении – с дедом по отцу. Все прочие в моем сознании оказались несущественными. Впрочем, я могу и ошибаться.
     В буддийских регионах люди тоже умирают. Но смерти там нет : в том плане, что она «не висит там в воздухе» и ее присутствие физически не ощущается.
И к этому «приложил свою печать» не в последнюю очередь Будда : верховный духовный покровитель той земли.