Мамонты

Владимир Шпунт               
28 ноября 2013 г. 

                Мамонты.

   В телепоединке некоего Григория Чхартишвили с еще более неким Егором Холмогоровым промелькнула бесспорная, казалось бы, мысль одного из дуэлистов – «Окончание ледникового периода едва не убило человечество: вместо удобной и даже роскошной жизни охотников на мамонтов человеческие общины оказались на грани голода и наши предки вынуждены были научиться гонятся за мелкими животными».

  С детства  мне врезалась в память картинка из учебника «История древнего мира». Мамонт из глубины ямы хоботом отбивается от наседающих на него людей неандертальского вида, с яростью и свирепостью забрасывающих бедолагу палками, камнями и копьями. В те времена Брижит Бардо была еще маленькой девочкой и не успела вступить на тропу войны за права братьев наших бОльших. Судя по блеску глаз осаждающих, они не жаждали доказать несчастному животному свое главенство в мире – им просто жрать хотелось, а добыча вздумала еще сопротивляться.

  Столько усилий пришлось приложить – выкопать на тропе, по которой любили прогуливаться гиганты, яму глубиной 4 метра, шириной 4 метра, да длиной не меньше 6,5 м, чтоб мамонту было комфортно расположиться в ней. Считаем. 4Х4Х6,5 – страшно сказать, больше 100 кубов грунта, который надо еще и разбросать, иначе бдительный вожак стада учует подвох-подкоп. При утвержденной в Древнем мире норме в 1 куб. метр извлеченного грунта в день на человека с использованием высокотехнологичных лопат и кайл производства КНР потребовалось бы более 100 трудодней на устройство подвального сооружения. Значит, 10 крепких мужиков должны были 10 дней вкалывать с мечтой наестся до отвала в ближайшем будущем. Слюнки уже текут, а надо еще перекрыть зиян и замаскировать его правдоподобно. Кроме того, ой как нужно было предварительно соорудить терренкур в обход ловушки, а затем уговорить потенциальную добычу прогуливаться именно по нему пока не завершатся работы по благоустройству ландшафта. Ну и, в конце концов, заманить песнями и плясками одно ходячее свежее мясо на тропу смерти, отделив его от  стада и убедив не поднимать гвалт трубными мамонтовыми во весь хобот призывами к сородичам: «Караул! Спасите!». А при падении в проран оно = мясо= наверняка поломает передние ноги, задний хвост и вывихнет передний хобот. Так зачем надо было донимать раненую животную побиванием камнями-палками? Прыгай на спину жертвы и отрезай кусок свежатины из загривка и все тут! И так можно скакать дня два, а потом вонизм от туши (морозильники, как на грех, выходят из строя всегда не вовремя) поднимется такой, что доступ к телу будет открыт только для гиен с шакалами да орлам-стервятникам.

  Вернемся к арифметике. Племя, которое ухайдакало раритетное животное, состоит, допустим, из 10-ти кавалеров и 10-ти дам. В соответствии с первобытно-племенной статистикой на семейную пару приходится 5 мясожующих деточек (молокососущие немовлята не в счет). Итого, 70 кровожадных одноплеменников съедят при норме 3 кг на изголодавшийся рот в день от силы всего 210 кг мяса брутто, а за двухдневный благовонный период целых 420 кг. Остальные 10 тонн 580 кг калорийного мясного продукта шакалам под хвост? Выходит, целую декаду мужское население не занималось добычей пищи для племени, поставив его на грань гуманитарной катастрофы, а заботилось о благополучии падальщиков? Наверняка при таких невыносимых условиях дамы устроили бы в пещере голодный бунт, поперли бы из помещения нерадивых благодетелей и объявили бы себя на всю округу племенем амазонок.

  И вот вопрос – не проще ли было носителям мужского достоинства каждый день заваливать косулю-другую и обеспечивать свежей пищей себя и нахлебников? Глядишь, и статус племени сохранился бы, и демография бы геометрически прогрессировала. Автор иллюстрации из «Истории древнего мира» явно страдал гигантоманией, натравливал как мог наших предков на мамонтов, которые были для людей не интересны и даже не опасны. А вот Григорий с Егором как раз в своей полемике неуклюжи, как мамонты, и опасны – один выдал населению ложную информацию, а другой не опроверг ее логическо-математическим доказательством.