Старшая сестра Глава 34

34

- Марина, очнись, Марина! – откуда-то издалека доносился знакомый голос.
Кто это? Мама? Нет, голос не мамин. А чей? А-а-а, это папа… Ну не кричите, пожалуйста, не кричите… Ну вот, опять…
- Марина! Мари-и-и-на-а-а! Очнись же, слышишь? Очни-и-ись!
Этот голос… Мне страшно! И больно!
- Марина! Ну открой глаза, ну, пожалуйста, Марина! Марина-а-а!
Ну кто так кричи-и-ит? Ну зачем! А-а-а, вдруг стало всё понятно – и кому принадлежит голос, и почему её это страшит – всё проявилось одновременно, чтобы напугать её ещё больше.
- Ну наконец-то, Марина, ты зачем так пугаешь? – она очнулась от обморока и теперь отчётливо слышала голос мужа.
А ещё она увидела перед собой его лицо, на котором двумя холодными озерцами страха выделялись глаза.
- Вставай, давай я тебе помогу во-о-т, хорошо, хорошо-о-о, - приговаривал он, помогая жене подняться с пола, - пойдём, пойдём на диван, во-о-от, садись, - он протянул ей высокий стакан, в котором было совсем немного воды, -  на выпей!
Видимо, изначально он был полон, поняла Марина, ощутив, что её лицо, шея и волосы мокрые.  Так и было - Стивен всячески пытался привести жену в чувство.
- Тебе лучше? – спросил он минут пять спустя. - Ты сможешь дойти до машины? Я отвезу тебя в больницу.
Стивен очень испугался, когда увидел, как жена безвольно повалилась на пол. Он подскочил к ней, начал тормошить, выкрикивая её имя, потом принёс воду, смочил ею лицо и шею, и, услышав, как Марина застонала, начал слегка похлопывать её по щекам, продолжая звать по имени, пока она не очнулась. Всё это продолжалось минуту или две, не больше, но Стивену показалось, что прошла целая вечность.
- Нет, не надо в больницу, - запротестовала Марина, махая руками и вертя головой, и сразу же почувствовала новое головокружение.
Стивен помог ей прилечь на диване, поправил подушки и понаблюдал за её состоянием. С Мариной всё было нормально – сознание было при ней, а вскоре начал возвращаться и нормальный цвет лица, прогоняя пугающую бледность.
- Стивен, я…
- Тихо, тихо, молчи… Приди в себя, потом поговорим, - убедившись, что она в порядке, он встал с дивана и прошёлся по гостиной.
Стол, накрытый миссис Доннел, будто издевался сейчас над ним. Он был изящно сервирован красивой посудой, сверкал прозрачной чистотой высоких изящных бокалов, насмехался свечами в подсвечниках и потешался шампанским в ведёрке со льдом. Всё это должно было стать романтическим ужином в честь возвращения Стивена и воссоединения находившихся в долгой разлуке супругов, а превратилось в поминки по поруганной чести мужа и здравому смыслу жены.
Стивен подошёл к большому окну и стал смотреть на улицу, временами кидая взгляд на диван, где находилась Марина. Он не хотел повторения её обморока, но также желал и услышать объяснения по поводу того, что он прочёл в медицинском заключении, которое само упало к его ногам.
Он действительно вспомнил просьбу миссис Доннел, когда был в гараже, и решил исправить всё, пока Марина будет принимать душ перед ужином. Открыв крышку большого металлического ящика, чтобы достать оттуда необходимую коробку с инструментами, он и увидел эту пресловутую папку, которая слетела на пол. 
Сейчас она лежала на столике перед Мариной, и пугала её своим кричащим безмолвием. Она поднялась и села на диване.
 - Стивен, выслушай меня, пожалуйста, - донёсся до него её тихий голос.
Он оторвался от созерцания пейзажа за окном, постоял ещё немного, словно раздумывая, стоит ли это делать, и, развернувшись, медленно подошёл к большому дивану. Сел с другого его конца и повернул к ней лицо.
- Слушаю!
- Это… это… - Марина взяла со стола папку и опустила глаза, водя кончиком пальца по синей пластиковой поверхности.
В голове её проносились мысли - как и что ему сказать, чтобы хоть как-то сохранить своё лицо в этой напряжённой для обоих ситуации.  Но разве это было возможно? Разве сам факт её беременности не позволяет мужу представить, как это могло произойти? Здесь даже расхожую фразу, которая так смешит в комедиях и анекдотах: «Милый, это не то, что ты подумал!» не применишь, потому что думать по-другому в данной ситуации просто не получится.
- Стивен, даже хорошо, что ты это увидел, - устало проговорила жена, прижав ладонь ко лбу, - так легче решиться тебе всё сказать - времени на раздумья нет, - невесело улыбнулась Марина бескровными губами.
- Что-то я не вижу в этом ничего очень уж хорошего, кроме самого факта зарождения ребёнка! – строго, как учитель на уроке, сказал Стивен. – Только чей это ребёнок, ты мне объяснишь?
- Мой, - вымученно отозвалась Марина.
- Это я увидел из документа, - прозвучал его холодный голос, - а кто тебе помог осуществить столь серьёзную операцию? – почти издевался он.
- Стивен, ну какая разница, - Марина опустила глаза, - факт бесспорен – я тебе изменила, - она откинулась на высокую спинку, вытянув одновременно вперёд ноги.
Было видно, что разговор этот даётся ей непросто - и морально, и физически. Она была бледна и здорово напряжена.
- Позволь спросить, а как ты мне это собиралась представить? – вдруг спросил он и, не дождавшись ответа, перефразировал вопрос немного по-другому. – Наверняка, когда ты вернулась, у тебя был в голове какой-то логически выстроенный план, не так ли?
 - Стивен, когда я возвращалась, я не знала, что беременна, - громко и раздражённо произнесла Марина.
Ситуация, что они сейчас проживали, была до крайности напряжённой, оба были настолько заряжены эмоционально, что то и дело почти срывались на крик.
- Ну, а когда узнала? – не сдавался он. – Тогда как решила? Встретиться со мной хотя бы на одну ночь? Ну, не стесняйся, говори, я уже ничему не удивлюсь!
- Стивен, не надо рисовать из меня коварную стерву больше, чем я есть на самом деле, - попросила Марина. – Я хотела сделать аборт, но доктор настоятельно рекомендовал не делать этого. И поэтому я пока не решилась…
- Ну надо же, как у тебя всё просто – раз и нет ребёнка! И ты считаешь это всё решает? То есть, если бы я сейчас не приехал, ты бы так сделала и всё – жили бы мы дальше, наслаждаясь семейным счастьем, верно?
- Стивен, прости, пожалуйста, я понимаю, что обидела тебя…
- Обидела? Ты так это видишь?  Да ты не обидела – ты разбила меня вдребезги, на мелкие-мелкие кусочки!
 Стивен соскочил и, пройдясь по комнате, остановился возле камина. Каминную полку украшали какие-то предметы декора, ваза с сиреневыми и розовыми тюльпанами, которые он купил сегодня для жены, а ещё там стояла их свадебная фотография в красивой серебряной рамке. Он взял её в руки, рассматривая счастливые лица и, усмехнувшись, швырнул на каминную полку, что-то сместив и уронив, и чудом не разбил вазу. Марина испуганно следила за мужем, а он, перехватив её взгляд, подошёл и сел в кресло напротив, нервно притоптывая одной ногой.
- Прости, Стивен, я знаю, что нет разумных слов, чтобы объяснить мой поступок, но всё же, поверь, я совсем не желала сделать тебе больно. Так вышло…
- Вышло… - повторил он. - Так вышло! Надо же! – он нервно рассмеялся. – А что было бы, если бы я не увидел эту злосчастную папку, позволь тебя спросить…  Как бы ты вела со мной сегодня? Или продолжала бы делать из меня идиота?  Ведь ты же понимаешь, что я соскучился по тебе, я летел, мечтал, впереди был вечер, ужин со свечами… - он оглянулся на стол.
- Стивен! – воскликнула Марина, поняв, что он хотел спросить. - Нет, я бы так не поступила… Когда я увидела тебя сегодня, я решила, что после ужина всё расскажу… Я не допустила бы, чтобы ты… потом сожалел ещё больше, поверь.
- Прими мою благодарность! – поёрничал он и ушёл на кухню.
Марина слышала, как он набирал в стакан воду, потом, очевидно, пил её, потом на пару минут стало тихо, а затем послышалось какое-то бряцанье, постукивание, тихие слова ругательств, вырывающиеся временами у разгневанного Стивена, звук вращающегося сверла шуруповёрта…
Видимо, Стивен, не зная, как совладать с информацией, так неожиданно и нещадно свалившейся на него, решил починить защёлку кухонной дверной ручки, из-за которой дверь действительно дня три уже не закрывалась и, когда на кухне было открыто окно, хлопала на сквозняке.
Марина сидела и ждала, когда он придёт и скажет, чтобы она выметалась из его дома, который осквернила своим распутством. Но Стивен не торопился делать ничего подобного. Вернувшись, он встал напротив неё и, сунув руки в карманы, перекатывался с носков на пятки и обратно, сверля её тёмными глазами. Ей был невыносим его взгляд, полный глубокого разочарования и укоризны, отозвавшийся в ней удушливой волной позорного трепета и паники.
- Я подам на развод, - сказал он тихим голосом и замолчал, продолжая глядеть на неё.
- Да, конечно, - кивнула Марина и, встав с дивана, направилась к лестнице.
- Ты даже не можешь заставить себя выслушать меня до конца? – возмутился он.
- Прости… Нет, конечно, - она обернулась в растерянности, - я думала, что это всё, что ты хотел сказать и… хотела побыстрее собрать чемодан, чтобы поехать в какой-нибудь отель, - пожала она плечами.
- Ты так обо мне думаешь? – возмутился он. – Ты думаешь, я способен на такую низость – выставить беременную женщину, у которой, к тому же, недавно случился обморок, на улицу? – он усмехнулся. – Живи так же, как привыкла жить – в своей комнате, со всеми привычными удобствами под рукой. А дальнейшие условия мы обговорим позже… Когда я смогу о чём-нибудь с тобой говорить! - и он обогнал её, первым поднявшись на второй этаж, чтобы перенести свои не распакованные ещё чемоданы из их общей спальни в гостевую комнату.
Марина посмотрела на стол, и ей захотелось смести всё на пол – посуду, ведёрко с шампанским, свечи, закуски – вот прямо захватить всё вместе со скатертью и стянуть, может тогда полегчало бы немного! А ещё было страшное желание завыть от отчаяния, стыда и невозможности вернуть всё назад.   
Кое-как совладав с эмоциями, она убрала всё со стола и, чувствуя, что жутко голодна, наспех перекусила на кухне, а потом ушла в спальню. Приняв душ, легла в кровать и вскоре заснула беспокойным и тревожным сном, который вновь её мучил непонятными сновидениями, в которых она от кого-то убегала, пряталась, но мужчина, похожий на её доктора, как-то находил её и жутко смеясь ей в лицо, размахивал синей папкой. 
Проснувшись утром, Марина почувствовала солнечный лучик на своём лице и, улыбнувшись, с наслаждением потянулась, перевернувшись в кровати. Открыв глаза, она сразу же вспомнила всё, что витает вокруг неё, и тихо застонала.
Понимая, что сейчас встретится с мужем, она сжалась от постыдного страха перед этой встречей, но, приведя себя в порядок, спустилась вниз. Стивена нигде не было, как не было и его машины.
- Ни свет ни заря уехал, только чтобы не видеть меня, - усмехнулась она, - привыкай, Марина Валерьевна, ты теперь тут вроде прокажённой, - сказала она себе и пошла завтракать, подталкиваемая нетипичным для неё чувством голода.
Днём её ждал ещё один удар. Позвонила мама и тихим голосом сообщила, что умерла бабушка Варя.
- Как, мама, что ты такое говоришь! - кричала Марина в трубку, привлекая внимание сотрудников.
- Да, Мариночка, сегодня мы её похоронили, - подтвердила мама.
- Я же с ней разговаривала… три или четыре дня назад разговаривала, - вспомнила Марина, - и с тобой говорила, но ты ничего не сказала… Как же так? – она плакала навзрыд.
Что же это? Почему навалилось всё сразу? Как всё выдержать? Мысли бились в голове, не давая покоя.
- Мама, почему вы мне ничего не сказали?
- Мариночка, мы с папой подумали – ни к чему тебе срываться, - объясняла мама. -  Ты только уехала, дорога неблизкая, да и деньги немалые… Хорошо, что ты приезжала, повидалась с ней… Порадовала бабушку…
- А как вы, мам, как папа, девчонки? – спросила Марина.
- Всё нормально, у нас всё в порядке, милая, не переживай, - успокаивала мать дочку, больше переживая за неё, - ты как, Мариночка? Стивен не приехал?
- Приехал, – коротко ответила плачущая дочь.
- Ну и хорошо, хоть не одна… - обрадовалась Анна Григорьевна.
Не одна… Теперь Марина всё время была одна, даже находясь в одном доме с мужем. Стивен всегда уезжал рано утром на работу, а возвращался поздно вечером, но тут Марина ему мало в чём уступала, она бывало приезжала ещё позже, даже неважное самочувствие не мешало ей работать с полной отдачей. Приходя домой, они наспех ужинали поодиночке и исчезали в своих комнатах, практически не встречаясь друг с другом. Беременность доставала её токсикозом по утрам и иногда головокружением, а в основном всё было терпимо. 
Однажды Стивен постучался к ней в комнату и пригласил её спуститься в гостиную для разговора.
- Я пообщался с адвокатом, он подготовит для нас совместное заявление в суд, - сообщил он, - если это будет обоюдное согласие, то процедура не займёт слишком много времени и уже скоро мы будем свободны друг от друга.
- Хорошо, как скажешь, я всё подпишу, - сказала Марина, опустив голову.
- Ты уже всё, наверное, давно решила, - не выдержал Стивен, - скажи, пожалуйста, чтобы я знал, какие ещё сюрпризы меня могут настигнуть?
- Никаких, - спокойно произнесла она, не поднимая головы.
- Надеюсь, этого… твоего… кто он там… наверное, любимый мужчина, раз уж ты даже ребёнка ему родишь скоро… так вот его я здесь, надеюсь, не встречу? А то, знаешь ли, каждый вечер, возвращаясь домой, боюсь увидеть счастливого соперника, - язвительно произнёс он.
- Нет, Стивен, не говори так, прошу тебя! - Марина едва боролась со слезами. – Я совершила большую ошибку, но я не такая коварная и подлая, как ты сейчас представил. Я ничего не планировала, это была глупая, нелепая, чудовищная случайность, - она посмотрела на него умоляющим взглядом и ей даже показалось, что в его глазах промелькнуло не то сострадание, не то жалость.
- Случайность? – он нервно хохотнул. – Ну да, смешно. Переспать и сотворить ребёнка можно, оказывается, по нелепой случайности, надо же!
- Ты тоже был один несколько месяцев, и я не знаю, как ты там жил, - раздражённо ляпнула она.
Вот говорят же, что слово не воробей, но отчего же не прислушаться к народной мудрости! Марина ухватила себя за язык, но куда там!  Глупость, сказанную ею, было уже не вернуть туда, откуда она вылетела. А отлетев на безопасное расстояние, она быстро раздулась, поглощая возмущённые волны, расходящиеся от её премерзкого смысла.
Стивен замер на секунду, а потом развернулся и уставился на жену. Его глаза выдавали возмущение.
- А ты подумай, как я мог жить… – невероятно спокойно произнёс он. - Днём необходимо было ставить филиал на ноги, налаживая связи, делая рекламу, подбирая специалистов, обучая и тестируя их, а вечером моего внимания ждал сын, который тоже оказался в непривычных для себя условиях, – с каждым словом его голос становился всё громче, - так что сама понимаешь, я только и думал о развлечениях и забавах, как же иначе!  - он замолчал, но гнев не позволял ему успокоиться. - А потом Кевин попал в больницу, мог ли я думать о чём-то другом, кроме его здоровья? – уже почти кричал Стивен. – Ты решила, что да, и поэтому позволила себе тоже поразвлечься немного, так? Правильно я понял твою теорию?
- Прости, Стивен, прости, я не подумала, сказала глупость, прости, пожалуйста, - умоляла Марина, пытаясь уцепиться за рукав мужа, но он убрал руку.
На некоторое время в комнате воцарилась тишина. Марина смотрела на мужа и ей было нестерпимо стыдно за свои необдуманные слова.
- Ладно, вернёмся к тому, с чего начали, - устало произнёс Стивен, - так вот о разводе… Я предлагаю приобрести для тебя квартиру - просторную и удобную, а этот дом останется за мной, потому что Кевин привык к нему, не хочу вновь нарушать его привычный жизненный порядок.
- Спасибо тебе, Стивен! - Марина была растрогана.
Она ни на что не надеялась и думала, что после развода ей придётся съехать отсюда.
- Ну вот и договорились, - он протянул ей визитку, - это риелтор, он уже подыскивает варианты, позвони ему, он тебе покажет несколько квартир, может что-то понравится, а если нет – объяснишь ему, что ты хочешь, он обязательно найдёт то, что нужно. Бюджет ему известен! – он явно не желал обсуждать с ней все подробности.
- Стивен, - обратилась к нему Марина, когда он уже подошёл к лестнице, - прости меня, мне очень жаль, что всё так вышло… Поверь, если бы можно было всё вернуть назад, то я ничего бы не пожалела, чтобы этого всего не случилось…
- Не бросайся словами, дорогая, - усмехнулся Стивен, - у тебя теперь новая жизнь, наслаждайся!
Марина села на диван и, переплетя пальцы рук, прижала их к губам и заплакала. Сначала беззвучно, затем начала рыдать взахлёб, а потом просто выла, сидя на полу, куда сползла с дивана. Закончилось её счастливое замужество. Она только сейчас поняла, насколько замечательной была её жизнь со Стивеном – спокойной, беззаботной, комфортной и вполне обеспеченной! А ещё он её любил, это она тоже поняла, но не сейчас, а ещё раньше… Может и до сих пор любит, нельзя же разлюбить в один миг… Да, возможно, и любит, но не простит… Нет, не простит! Вообще, глупо об этом думать, будучи беременной от другого мужчины, это же жизнь, а не водевиль какой-нибудь низкопробный!
Стивен слышал её рыдания, находясь у себя в комнате, они прорывались туда даже сквозь закрытую дверь. Его сердце, мечущееся как раненая птица в клетке, звало его к жене, то умоляя, то требуя успокоить её, поддержать и пожалеть, но он, сжав всю волю обручем ярости, запретил себе любое проявление сострадания.  И по мере затихания Марининых рыданий на него наваливалась тоска, тягость которой давала понять, что она здесь явно надолго. 
Процедура развода и правда оказалась довольно простой, поскольку они не имели никаких претензий друг к другу, и не затянулась по времени. Стивен, как и обещал, купил Марине квартиру, в которую она незамедлительно переехала.
Всё это время, что им пришлось общаться, он был холоден и отстранён, но это была только внешняя, показная часть Стивена, в душе же его бушевала драма, которая не давала ему покоя. Даже расставшись с Мариной, он не мог так просто выкинуть её из своего сердца, слишком уж много места она успела там занять.
 Временами откуда-то из глубины его сознания поднимались обида, раздражение, гнев, закручивая всю его нервную систему в такую тугую спираль, что она, не выдержав напряжения, рассыпалась, звеня обломками. А собрать их и склеить хватало терпения только у щемящей тоски и светлой грусти по так неожиданно разрушившемуся счастью. Он не спал по ночам, скучая по жене, находящейся уже в статусе бывшей, но не ставшей от этого забытой и нежеланной.
Марина тоже страдала, не находя утешения даже в работе, как обычно это бывало. Она приходила вечерами в пустую квартиру, где всё ей казалось бесчувственным и холодным, а ещё чужим, хотя всё было выбрано и приобретено ею самой.
Они часто перезванивались с Полиной, подруга поддерживала её как могла, но она была далеко и от этого Марине было ещё тоскливее.
Однажды она не выдержала и отправилась к дому Стивена. Проехав чуть вперёд, она припарковала машину неподалёку, откуда можно было увидеть дорожку в гараж и главный вход. Положив руки на руль, Марина опустила на них голову и сквозь слёзы смотрела на знакомое строение, должное было стать её семейным пристанищем, но так бездумно потерянное ею.
Вскоре подъехала машина Стивена и остановилась перед гаражом. Не выходя из автомобиля, он открыл с помощью пульта гаражную дверь и въехал в гараж. Пока широкий металлический занавес опускался, Марина успела увидеть, как бывший муж вышел из машины и направился в сторону, где находилась дверь, ведущая внутрь дома. Оттуда выскочил навстречу ему Кевин. Она увидела лишь джинсовые бриджи и ноги мальчика, но поняла, что это был он.
- Значит он живёт здесь, - покачала она головой, - может и его мать тоже…
Марина готова была броситься за ними, настолько была велика тоска, съедающая её, но это было невозможно, она сама закрыла эти когда-то широко распахнутые для неё двери в их жизнь… Пора уходить, вряд ли они откроются вновь!