Странный метод

Анфиса проснулась, как обычно, по будильнику. Привычно вскочив с кровати, она вдруг опустилась на колени и поползла на четвереньках в туалет. Сделав там свои дела и переместившись в ванную – всё также на четвереньках, – она поднялась и потянулась рукой к крану. «Ой, нет!» – вернула она руку на место и заменила её правой стопой. Это было жутко неудобно! Тазобедренный сустав как-то подозрительно заныл, а ягодичную мышцу свело, но задача была выполнена: вода хлынула из смесителя мощной струёй. Вот только удержать равновесие при возвращении ноги на место Анфисе не удалось, и её голова встретилась с батареей, а рука сорвала клеёнчатую занавеску. «Всё равно новую пора покупать!» – буркнула девушка себе под нос и стала яростно намыливать лицо, пытаясь, видимо, смыть не только сонливость, но и всё своё раздражение, которое поднималось в её теле откуда-то от копчика.

Дойдя на коленках до кухни, Анфиса еле поднялась на ноги, так как коленные суставы были весьма недовольны происходящим. Повернувшись спиной к электрической плите, она долго пыталась включить левой рукой конфорку, что ей всё-таки удалось. Помешивая льняной кисель ложкой, которая была надёжно зажата в зубах, девушка беззвучно плакала, так как горячий пар обжигал лицо. Выключив конфорку всё теми же зубами, Анфиса вернулась в комнату, перемещаясь по-пластунски, словно солдат на поле боя. А дальше было самое странное и непривычное – она легла на кровать и укуталась одеялом вместо того, чтобы делать зарядку.

Девушка закрыла глаза и завыла. А через пару минут соседи услышали громкий продолжительный вопль. Это орала Анфиса, высвобождая из себя всю злость на своего психотерапевта, который, выслушав её горький рассказ о начинающейся фибромиалгии из-за бесконечного напряжения, порождаемого перфекционизмом,  дал ей задание хотя бы один день делать всё непривычным образом. А лучше несколько дней.

Вопль сменился жутким гомерическим гоготом, который неожиданно перешёл в рыдания. Через час всё стихло. Анфиса уснула, забыв и о своей скучной диссертации, и о надоедливых студентах, и о вечно злом декане, и о недописанных курсовых для тех же студентов. До института девушка так и не дошла в этот день, потому что идти спиной вперёд оказалось крайне медленно и неудобно, да и маршрут оказался чересчур длинным – через весь земной шар, ибо она пошла в противоположном к институту направлении.

Когда кончилось утро (а вместе с ним и пары, которые аспирантка должна была провести), Анфиса позвонила своему научному руководителю и сказала ему, что уходит в академический отпуск. «Надолго?» – «Возможно, насовсем». Она как раз сидела в это время в травмпункте с подозрением на сотрясение мозга.

Сотрясение не подтвердилось. Зато подтвердились слова психотерапевта: «Когда начнёте делать непривычные действия, рамки вашего мировосприятия расширятся. Вы станете воспринимать по-новому также и саму себя».

«Я сумасшедшая», – думала Анфиса, возвращаясь домой с подскоками. Также думали, видимо, и прохожие, с изумлением глядя на лохматую девушку в домашнем халате, скачущую по весенним газонам и дико улыбающуюся птицам.

Фибромиалгия прошла. Перфекционизм тоже. Диссертация всё же была написана, но совсем на другую тему – на такую, от которой мурашки бежали по всему телу, и у совсем другого научного руководителя. Анфиса научилась говорить «нет» и «хочу».

16.02.2023
Вологда