Галеон

   Очередная таблетка «драмины» вернула ходившую ходуном палубу в привычную реальность. Или это реальность, словно капризная барышня, наконец-то смирилась с бешеной качкой летящей по волнам небольшой бело-голубой яхты местного яхт-клуба.
Мы возвращались в Шарм-аль-Шейх.
Неделя дикого, сумасшедшего сафари по затонувшим кораблям подходила к концу.
Группа русских дайверов, специально прилетевших из Питера на это крутое приключение, уютно расположилась на верхней палубе стремительного корабля, где в компании со своими египетскими гидами увлеченно объясняла им почему виски - это полный отстой!
Египтяне давно уже согласились. Еще на середине ящика.
А сейчас у них уже просто не осталось сил. Они только счастливо улыбались и лезли обниматься. Хорошие мужики, настоящие.
Хлипковаты немножко на передок…, а так ничего - наши люди…!
Мы их еще научим Родину любить…!!
   - Юрич, идем споем…! Нашу…!!
   - За семью миллиметрами ста-али десять ты-ысяч метров воды…
Таблетки от укачивания на Русском Стандарте - это вещь…!
Одуревающая морская качка превращается в легкие летние качели.
И взмывает покачиваясь…, и покачиваясь вздыхает…, и ты летишь…
И хочется спеть…!
   Однако, мне было не до этого. Я глушил свои вчерашние пятьдесят метров!
49,9 м - если быть точным и верить экрану моего ручного компьютера. — Два девятиэтажных дома суровой и беспощадной глубины…

   «Роскошный» испанский галеон, затонувший в штормовых волнах Красного моря триста лет назад, оказался едва различимым на песке деревянным хламом, разбросанным среди безлюдной безжизненной пустоты, в лабиринте сумеречных придонных линий, причудливо  начертанных то ли равнодушным Временем, то ли беспокойным и  безразличным течением.
Ни пиратов, ни пиастров…! Одна сплошная синяя вечность. Да еще кое-как сохранившиеся шпангоуты истлевших межпалубных переходов.
А все же волшебная и притягательная…
Потому что Вечность…!

   Мы уходили небольшой подготовленной группой, споро и без суеты, максимально стравив компенсаторы для скоростного погружения. Только успевай продуваться…!
Оборудование исправно выделяло пузырьки, и они неслись обратно к поверхности, отмечая поднимавшийся следом восторг воздушными гирляндами лишнего кислорода.
Казалось, будто отважные космические первопроходцы несутся в серебристых потоках скоростных планетарных лифтов к поверхности неизведанной, чужой и загадочной планеты.
В Чужой и неприветливый мир. Которому нет до нас дела. Но который все же зовет нас в гости… Неохотно. Незыблемо. Неотвратимо…

   По описанию галеон лежал креном на правый борт, юго-западнее малого кораллового рифа на открытой песчаной отмели, на глубине чуть более пятидесяти метров.
Тем не менее, упав на дно, мы ничего выдающегося не обнаружили и лениво шевеля ластами собрались в кружок на рекогносцировку.
Оказалось, что незаметное, но сильное придонное течение отнесло нас южнее, метров на сто пятьдесят. Может чуть больше? И нужно было немного поработать ластами.
Ну, да это рядом…! Всего ничего…
Нехотя разгоняясь, уже через пару минут мы вовсю гребли, пытаясь опередить друг друг по дороге к сокровищам испанских королей.
Так…! Еще…! Быстрей…!
Быстрее…
   Мгновенное удушье! Как удар встречной волны. Стоп…! Спазм…!!
И не двинуть, ни рукой, ни ногой. Диафрагма сжалась до размеров с игольное ушко.
Кислород словно густое мартини по каплям через забитую оливковой мякотью коктейльную трубочку… — дыхательная трубка акваланга оказалась размером с соломинку…!?
Это был резкий и неадекватный расход энергии в мышцах, в результате слепого азарта, который моментально сжег всю накопленную энергию.
И ничего не подозревающий организм внезапно заголодал.
Только теперь уже прозревший… Прозревший…!
И неизъяснимо, безвозвратно погибающий от удушья…!

Жизнь покатилась перевалом. Стало вдруг так обидно…!
Так глупо, нелепо, по-мальчишески…
Господи, помоги…!
Опыт включился в автоматическом режиме…
И медленно, по чуть-чуть, пока душа готовилась предстать перед Создателем, по-тихонечку подрабатывая ластами, потянул наверх.
Недалеко, без резких движений, — метров на десять…
И… О, чудо!? — Стало отпускать.
Потянулись долгие мгновения, в ходе которых кровь медленно насыщалась кислородом, успокаиваясь до ровного дыхания и встревоженного сердца.
Впрочем, жестокий выброс адреналина быстро привел меня в чувство…!

   Оказалось, что все это заняло считанные минуты и никто ничего не заметил.
Правда, когда я присоединился к ушедшей вперёд группе, Серега, под сто двадцать килограммов весом, уже болтался на резервном балоне. Да и остальные выглядели не лучше.
Воздуха у всех оставалось только на плановую декомпрессию.
И по молчаливому согласию, бросив прощальный взгляд на единственную лежащую на виду, позеленевшую от времени старинную пушку, мы пошли на подъем.
Нам предстояла еще долгая дорога с частыми и продолжительными остановками на промежуточных глубинах. И мы решили совместить ее с неспешным обследованием расположенного поодаль кораллового рифа. Тем более, что все его красоты располагались в эшелоне до тридцати метров, что не противоречило выбранному нами графику всплытия.
Вперед…!
Назад к Солнцу…!

  В течение нескольких суток мой вестибулярный аппарат отказывался подчиниться реальности. Впечатлительное сознание с трудом пробивалось в тумане густых алкогольных паров, накопленных в результате нашей изрядно затянувшейся «отвальной».
Однако, несмотря на тщательную анестезию и жестокое похмелье, даже по дороге в аэропорт в моем утомленном мозгу все еще продолжали всплывать странные смысловые галлюцинации, будто навязанные кем-то сигнальные семафоры. Ничем не спровоцированные и совершенно посторонние, они представлялись смутной чередой размытых образов и понятий явно искусственного происхождения.
Впрочем – бывало и похуже…!
Однако в душной атмосфере арабского автобуса мозг даже не пробовал до них достучаться.
Не говоря уже о том, чтобы хоть как-то классифицировать, и уж тем более расшифровать.
Оба его полушария все еще блуждали среди хриплых аккордов неувядающего «Владимирского Централа», красной линией звучавшего во всех местных забегаловках, до которых нам удалось дотянуться…!

   Уже на борту самолета, по-прежнему пребывая в каком-то тревожном горячечном бреду, я вновь погружался в эти видения. На этот раз более четкие и зловещие.
Мне снилось, что я один – посреди бескрайнего штормового моря, на палубе потерявшей управление яхты. Что я единственный, кто чудом остался жив, и теперь в одиночку пытаюсь справиться с бесконечными грозовыми волнами, непрестанно налетающими откуда-то из-за потухшего горизонта. А вокруг, куда не кинь – ни единой живой души…!
И я им каждый раз безнадежно проигрываю.
И буквально падаю с ног, обессиленный жестокими приступами беспощадной морской болезни. А они преследуют меня по пятам. Мечутся вслед за мной по трапам и переборкам покинутого корабля, словно не желают допустить в какое-то одно, единственное и безопасное место. Напротив, они просачиваются сквозь пластик скользкой от соленых брызг палубы, и точно призраки исчезнувшей команды, прячутся в мрачных и неубранных каютах. Чтобы уже наверняка поживиться моим измученным, ни в чем не повинным сознанием, и непременно вытянуть из него последние жилы, будто издеваясь, не торопясь наматывая их на мерзко дребезжащие шконки.
А коварная глубина неистово царапается сквозь толстое, изъеденное раковинами днище. Словно что-то шепчет, волнуется, как-будто заманивает вывернутый наизнанку организм, обратно, в свои холодные, неживые объятия. И там она обещает покой, и долгожданный отдых, и возрождение. Но что-то подсказывает, что это возвращение может оказаться смертельно опасным… или нет…!?
   Впрочем, я уже не ни на что не обращаю внимание. У меня больше нет сил. Я вновь не могу пошевелиться. Не могу двинуться, даже испугаться. И покорно замираю, свернувшись калачиком на скомканных, отсыревших одеялах. С единственным желанием – уснуть навсегда…! Ну, или хотя бы забыться в крепких объятиях неподвижности, провалиться в это долгожданное черное забытье…
   …А окружающая действительность постепенно сливается с шумным ворчанием турбин заходящего на посадку лайнера, и незаметно меняется. Все вокруг тускнеет.
И вот уже серое равнодушное море превращается в косматые тучи питерских облаков.
И резкий толчок выпущенного шасси окончательно рассеивает этот навязчивый, неприятный морок…
   Вот только посадочная полоса продолжает предательски покачиваться вместе с причудливыми океанскими кораблями — величественными терминалами долгожданного аэропорта «Пулково»…

    Какое-то время я пытался заниматься делами, ездил по городу в надежде отвлечься и перебороть, наконец, эти безрадостные приступы тошноты и слабости.
И даже согласился на встречу школьных друзей, которые мечтали услышать мой рассказ о сказочных и невероятных глубинах. Но стоило немного расслабиться, сесть за стол и пригубить водки, как вновь накатывала дурнота. Стены знакомой квартиры вдруг начинали раскачиваться. Их колебания постепенно набирали силу и превращались в зловещий штормовой ритм. Казалось, будто весь мир стремительно погружается в волны бушующего всемирного потопа.

   Помню, только по вечерам, кое-как добравшись до постели, я старался заснуть, но вместо облегчения лишь проваливался в тяжелое забытье. И в моем воспаленном мозгу тут же появлялись болезненные ощущения бешеных потоков крови. Они вызывали спазмы, калечили сосуды, буквально разрывали утонувшую в жарких подушках голову.
Или это уже не подушки, и не моя постель…?
А эти цветные фонари — не за окном моего дома…!?
А в той самой, жуткой Королевской Глубине, в которой мне так явственно чудился тяжелый гул и медные размеренные удары — то ли моего сердца, то ли огромного корабельного колокола или молота по исполинской, живой наковальне. Как-будто кто-то пытался починить мою порядком искривленную Вечность, всплывающую в утомленном сознании разрывающим душу корпусом давно погибшего и уже наполовину разрушенного временем Корабля.
Галеон…!