Философский камень или БЕ

               
Мы – студенты первого курса философского отделения, философский камень нашли сразу. Буквально после приема и зачисления наткнулись на него на заднем дворе университета К., недалеко от стадиона, который особенно «полюбится» нам в будущем. Небольшого размера булыжник лежал там и напоминал о себе словно нехотя – «я здесь, подойди и погрызи этот гранит науки…ну подойди же» … Мы весело и непринужденно, разумно запаслись самым, что ни на есть, студенческим удовольствием: баночками из ближайшего магазина, которые шипели при открытии и пахли дешевой клубничной помадкой. На философский камень по традиции получалось поставить только несколько таких баночек, и сесть только втроем. Я оглянулся, помню, на всех новеньких девчонок, и ни с одной садиться не захотел. Мой брат должен был прийти к нам и тоже вгрызться в этот булыжник, он учился уже на третьем курсе, и был почти совсем философом с большой буквы «ФЭ», как я любил над ним посмеиваться. Нас, первокурсников, было всего одиннадцать – мальчики уже в очках, а девочки уже не красятся. «Хих» - задорно звучало от женской половины, и «Эх» - от мужской.
 - Философия трансценденции неправильно была понята последователями Канта, хотя у меня есть основания полагать, что и самим Кантом так же неправильно и написана… - (Мой брат идет, сразу слышно. А за ним, надо полагать, толпа поклонников, и имя у него, о ужас, Илларион).
 - Ларя, - прошептал мягкий голос влюбленной в его интеллект Софочки, - а ты не мог бы написать о том, где ошибся Кант? Это ведь так…прекрасно…Кант ошибся, а ты нет.
 - Я поразмыслю над твоим предложением, София. О, вот и они, наши новые друзья! Приветствую вас всех! Не волнуйтесь, никого не отчислят, я всем помогу. А как вас звать, красивая, словно Графиня? – подойдя, он, естественно, сразу обратился к брюнетке, которая была немного уже симпатичная после первой баночки со вкусом помадки.
 -Хих! Анфиса! – ну конечно, как еще ее могли назвать. Точно только Анфисой.
 -Эх! Я – Илларион! – даже ногу правую как-то по-дурацки выставил. Ну с ним еще пришла Софочка (прелесть) и весь остальной, видимо, третий курс. – Мне необходимо сразу вас всех предостеречь, завтра у вас начнутся пары у Нинель Александровны, она ведет изучение латыни, латинского языка. Она – интеллигентнейшая женщина, еще из той последней партии интеллигентов (ну вы знаете, о какой партии речь), у нее даже носовой платочек всегда с собой, и не мятый, глаженый утюгом… И всегда чисто протертые очки. Ребята! (О, спасибо, да, я тоже буду это прекрасное пойло- за философский камень, на котором вы, Графиня Анфиса вот сидите. Нет, не вставайте, сидите, грызите!). Так вот! Все студенты нашего факультета знают, как сложно сдать у нее зачет и экзамен. Поверьте, мы через это прошли! Я Вам расскажу секрет, поскольку здесь будет учиться и мой брат – Слаааавичка (и вы, Гранфиса!), как сразу ей понравиться. Нинель Александровна больна на правое ухо, это после войны, кажется, еще было…
Все дружно «Оххх»…(Какой войны?)
 - Поэтому к ней нужно подходить и громко кричать в левое ухо, это очень правильно и интеллигентно по отношению к ее травме, о которой она стесняется всю жизнь говорить. Но самое главное, вы знаете, ЧТО нужно сказать на латинском языке, чтобы показать, что вы заинтересованы в предмете?
Все дружно:
 - Меееээээ…..ну..у…ммм…
 - НЕТ!  - буквально проорал мой брат, чем сильно взбодрил присутствующих, Гранфиса опять подпрыгнула на камне. – Вы должны сказать «БЭ»! Именно этот слог очень много значил для Софокла и Сократа (знаете, да, кто они такие?) в свое время, это просто чистый Логос!(Знаете, что это?). Именно «БЭ», хотя в поздней уже римской латыни чаще употреблялось – «БЕ», думаю, вам стоит сказать и то, и другое… надо, кстати, подробно изучить и написать парочку статей про сравнение «БЭ» и «БЕ»…позже займусь.
 - Спасибо!  - Гранфиса записала в блокнот….
            Надо сказать, что, когда на следующий день мы пришли к Нинель Александровне, и все дружно орали ей в левое ухо «БЭБЕБЭБЕ…БЕ БЕ БЕ БЭ», а Гранфиса еще и глубокомысленно заметила «Так говорил Софок и Сакрат», Нинель Александровна сначала затряслась (думается, ей понравилось, что мы не намекали на ее травму, а очень корректно учли это обстоятельство), потом как-то покраснела, потом прослезилась (надо же, как приятно! Мы молодцы), потом почему-то дико заорала:
 - ИЛЛАРИОН СКОТИНА НЕЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ!!! Я ТЕБЕ ЦЕЛИКОМ КСЕНОФОНТА НАТЯНУ НА ТВОЙ ГРЕКО-РИМСКИЙ ПРОФИЛЬ!!!!
Я тогда подумал –надо же, интеллигентная, говорили, женщина, ещё из «той» партии…