Камни власти. Книга 2 Волки глава 5

                ***
          Марон, Барид и Хост бежали уже много часов. Вокруг стелилась бескрайним пределом белая скатерть холмистой степи. Ближе к утру поднялся ветер. Колючий снег, забивал глаза и чувствительный нос. Хлестал плетью по шкуре, мешая отыскивать дорогу. Шерсть обледенела. Пора было искать днёвку. Хоть волками они стали против воли, но остались верными своему атаману. Их приняли в стаю, язык запахов пришёл вместе с новым телом. Им помогли обучиться премудростям дикой природы. Прошло чуть больше месяца, но время, пролетевшее с памятного дня в Бим-Боме, показалось годами. Жизнь изменилась ещё раньше, когда Клерман отыскал в таверне знакомого по предыдущему контракту Ламбара. Они приняли Ламбара в свою компанию несколькими днями ранее. Он друзьям показался хорошим парнем. Несмотря на молодость, бывал в деле. Вместе искали работу, а здесь такая удача. Их новый знакомый поручился за них перед атаманом, с которым уже бывал в переделках. Получили задаток, что бывает весьма редко. Как отпраздновали событие в портовой таверне «Весёлый такелаж». Ламбар советовал держаться вместе и не трусить, тогда хозяин заплатит большие деньги. Призовые они возьмут обязательно, Клермана он знает, а их считает лихими ребятами. Атаман выбирает только верное дело. Вот и выбрали. Сами-то они раньше участвовали только в мелких стычках. А тут морская пехота!               
В шкуре волка к ним постоянно приходили картины из прошлой жизни. Почему-то особенно ярко и долго перед глазами стояли самые неприглядные моменты, начиная с раннего детства. Барид вспоминал, как украл у матери последние деньги и накупил сладости, а семья голодала потом несколько дней. Отца у них не было давно. Став постарше, как отобрал кошелёк у старухи силой. Она плачет и хватает его за сапоги. Товарищи смеются и зовут за собой. Он вынимает тесак, берёт женщину за волосы и перерезает горло, чтобы освободиться. Кровь брызжет на сапоги. Тогда это казалось ему «круто». Хост по нескольку раз в день бросал товарища во время поножовщины в переулке. Ему виделось, как товарищ проходит мимо, смотрит в глаза и отводит окровавленные руки от распоротого живота, из которого начинают, вываливаются кишки. И так раз за разом, одно за другим все моменты, о которых, живя людьми, они старались не вспоминать, пряча от самих себя, отмахиваясь от редких ночных кошмаров. Но один кошмар у них был общий. Тогда они стояли в резерве сорок крепких парней в хороших доспехах, купленных хозяином. Узкая улица и приказ поднять арбалеты. На плечах, отступавших перед ними ребят, сидел враг. Они помнят лица знакомых, с которыми пили вечером в кабаке, смеялись, горланили песни. И вот команда «огонь», палец у Барида задержался на секунду…. и  он нажал спусковой крючок, как и все. Сначала падают свои и только потом враги. Две шеренги стреляют, кладут оружие на плечо, делают левый поворот, пропуская задних, идут в тыл, перезаряжают арбалет и снова тем же порядком вперёд в очередь до выстрела. В этих жутких монотонных движениях нет места каким- либо мыслям. Выстрел, чёткий поворот, неторопливый размеренный шаг, перезарядка, снова ходьба, оружие на изготовке, выстрел и снова всё по кругу. Они победили и попытались забыть о случившемся. Да, никогда не получалось забыть тот день полностью. Они начали каяться друг перед другом в содеянном. Внимательно выслушивая по многу раз одни и те же истории. В волчьем обличии это делать было с одной стороны проще, с другой язык запахов подстёгивал образ, который картинкой переходил к остальным и на время общения все ощущали себя людьми, говорящими без слов. Телепатами. Они сами не понимали, что мешали постоянно словесные образы и обонятельные. На какое-то время им становилось легче. Но что видел Марон, никто не знал, сколько не просили облегчить душу, ничего не получилось. Они видели, как товарищ катается по земле и скулит от муки или тоскливо воет, одиноко забравшись подальше от стаи. К ним часто подходили рядовые волки или молодые волчицы, сочувствовали. Приобщали к общему делу и совместной жизни. Оборотни только отдавали приказы, изредка поглядывая на странное поведение троицы. Новообращённые постепенно восприняли себя целостней. Вся прошлая жизнь превратилась просто в данность, как ступень роста. Остались только день и час, в который они что-то делали. Они перестали строить планы или возиться в грязи прошлого. Став волками они познали страх. Как он заставляет быть агрессивным или бежать, поджав хвост. И только потом пришла сила и спокойствие. Кровь не казалась чем-то особенным. И еда, запах крови, слюна и спазмы желудка всё напрямую, чётко и ясно не так как у людей. Их перестали интересовать изобретённые человеком оправдания отвратительным поступкам. В шкуре хищника они не имели значения. Оправдание это красивая штукатурка, прикрывающая тот же страх. Казаться слабее, не привлекательней, не сделать чего-то, когда от тебя этого ждут. Волк делает всё, что может и сразу, не вдаваясь в рассуждения. А почему это не сделает кто-то другой, а почему это надо делать обязательно ему. Друзья не задумывались над приобретёнными знаниями они как бы ложились прямо в фундамент, входили в кровь и плоть. В нужный момент всегда были внутри и побуждали к действию. Они научились побеждать страх. Нужно просто идти на него. Страх особенно ужасен вблизи, но когда идёшь до конца, исчезает в струйках дыма. Это мираж, своего рода охранный инстинкт. И бежать от него бесполезно. Страх вернётся к тебе в другом месте и в другое время в ещё более жутком виде. Он питается энергией твоих переживаний, и избавиться от него можно только разрешив ситуацию кардинально. Страх, именно он основа всех преступлений и войн. В сущности, страх это реакция существа на отсутствие опыта для решения, вставшей перед ним задачи. Став волками они познали, что такое стая. Волки живут обычно парами, не большими группами и сбивались в стаи в голодное время года. Стаи соперничали за дичь на территории. Авенсоль изменил многое. Стая стала постоянным формированием, где правили вервольфы. Самки желающие учиться быть матерями и дети  жили в безопасных местах. Новая стая присматривается к каждому своему члену, определяет лично для каждого место. Ты постоянно доказываешь, что способен занимать его, невзирая на предыдущие заслуги. Это как пирамида на вершине вожак. Самый сильный, самый ловкий, самый мудрый. Он думает обо всех. Ступеней ниже воины, пол здесь не играет значения. Среди них есть старший, который занимает место погибшего вожака. В больших стаях их может быть несколько, но никто из них никогда не выясняет отношения между собой либо вожаком силовыми методами по пустякам. Бросить вызов вожаку можно, только открыто, при свидетелях. Авенсолю вызов ещё не бросали. Никто из окружающих его оборотней не чувствовал такой потребности.  Следующий ранг в стае волчица-мать. Если стаю обложили, вожак ведёт воинов на защиту территории, а старшая мать самая матёрая волчица уводит остальных вместе с потомством в безопасное место. Старшая мать может на промежуток тяжелого времени взять на себя обязанность вожака, если старшие воины не определились и стае продолжает грозить опасность. Не всякая волчица ощенившись, может стать матерью и продолжать воспитывать щенков. Иногда щенков воспитывают более опытные, а ощенившаяся уходит, после короткого периода восстановления, назад в ранг воинов и за её детками приглядывают другие. Им помогают «пестуны» и дядьки, если первыми бывают чаще молодые волки и волчицы, то дядьками становятся обычно одинокие самцы, потерявшие партнёра. На них волчата точат зубы, последние терпят все шалости детей до тех пор, пока те не устанут и сами не прекратят баловаться. Молодые либо особи более слабые, могут отвечать за подачу сигналов об опасности, например, и всё. Это их место в стае. В бой они вступают в самый последний момент, когда отступать уже не куда. Вместе с ними на последнем рубеже будут сражаться старики и инвалиды, а матери будут стоять над щенками. Семья для волка очень важна, они создают пары на всю жизнь. Вот почему молодые волчицы и жены воинов так ревниво оберегаются оборотнями. И у простых волков и у оборотней спариваться могут только воины. При Авенсоле, потомство и решившие стать матерями самки, отводились на безопасные рубежи, охрану границ ареала обитания перед моментом размножения охраняли только мужчины и те из женщин, которые на данный момент не решили принимать участие в продолжении рода. Конечно, решившим оставаться в строю самкам никто не запрещал воевать. Но со временем  женские особи стали считать это время праздником жизни. Стая стала становиться большой семьёй. Некоторые из волков могли выходить из стаи и строить свою пирамиду власти, откалывая единомышленников. Раньше стаи конкурировали, происходили войны из-за территории. Авенсоль стал отцом всех волков степи. Вожаком над всеми семейными кланами, выделял места обитания иногда не совсем приемлемые, с человеческой точки зрения, как у Болотных огней, но обсуждаемые и после достижения понимания со всех сторон и оказываемой помощи новым образованиям, сводилась на нет возможность агрессивных решений. Возле него стояла Линда, как старший воин среди волчиц, его правая рука. Её отряд проводил оперативные разведки близ лежащих территорий и выполнял, при необходимости, полицейские функции, усиливал пограничные отряды семейных кланов во время конфликтов с соседями, до подхода основных сил. Дальше шли вожаки семейных кланов. На Совет степи Линду могли и не пригласить, если вопрос не касался работы её отряда. Но как ужиться в одной нише с человеком? Серые стали воинами. Они охраняли общие границы. Простые волки имели своих вожаков, которые в свою очередь исполняли  волю оборотней. Вервольфы крупнее, оружие, которым владели в человеческом обличии, Авенсоль научил превращать в стальные клыки и когти. Кольчуги оставались защитой шкуры. Богатые люди-воины Авенсоля использовали заговоренное оружие, как и богатые оборотни. Лезвия, покрывались серебром, и на врагов наводили ужас. Перед таким оружием чужаки были беззащитны, их обуевал страх, как простых волков перед рогатиной. Все кто признавал Авенсоля и люди, и волки уравнивали шансы в борьбе, во время редких поединков чести. Поединки чести проходили только в присутствии Авенсоля и двух глав кланов из которых происходили конфликтующие. В арсенале оставалась ловкость, сила и опыт. Стая питала своих членов от рядового до вожака силой связи. Подымала боевой дух, возбуждала отвагу, притупляла страх. У всех без исключения срабатывал, если так можно сказать «симптом стаи». Новое в этих землях общее явление. Каждый по отдельности не совершил бы тех поступков, на которые свободно шёл в составе стаи, что человек, что волк, чувствуя одобрение или даже просто присутствие товарищей. Разброс поступков очень широк и он зависел от вожака как проводника мыслеформы Авенсоля. Жуткие зверства, как при чёрных исключались, совместное творчество поощрялось с ощущением чувства восторга до экстаза. Всё зависело от целей стаи. Её старался осознать каждый член и насколько ясно он её видел, зависел общий успех. Ценился только конечный результат, количество затраченных усилий не имело значения. Стая как огромное существо, где каждый входящий являлся клеткой единого организма, вкладывая в неё не только своё тело, но и сознание. Сочетание людской общности и стаи придавало организму особенности, но не меняло чувства единства. Чем больше опыта у отдельного волка или человека, тем сильнее становилась стая или общность волк-человек. Цели выбирал Авенсоль, методы оставались за атаманом или вожаком более мелкой стаи. В зависимости кто руководил отрядом. Он был руководителем, преобразователем флюидов клубящихся в головах рядовых членов и одновременно проводник ментальной силы, которую вырабатывает стая или совместный отряд. Идея, брошенная вожаком – атаманом, воспринималась как своя. Ты как будто растворён в массе движущихся в общем порыве тел, в одном направлении. Ты часть общего, великого.
Снятие личностных табу, выработанных годами у членов стаи, происходит как само собой разумеющееся, с выходом на новый виток развития всего целостного организма, в который они входят. При талантливом вожаке стая старается всех своих держать не ниже уровня минимального осознания цели. Это делается для того, чтобы не происходило болезненных, порой даже кровавых заблуждений во время разрушения клетки ограничений. Причины тому отсутствие опыта соответствия новому жизненному потоку и жесткость стереотипов старого потока.
Обретя новое тело Марон, Хост и Барид взглянули на человеческую жизнь со стороны, не сразу. Вышли за пределы системы людских ценностей, ощутили мир подушечками мохнатых лап, услышали его биение, сердцем волка, оставаясь в сознании человека, притуплённом инстинктами зверя. Они стали познавать величие жизни, её многогранность и остроту без человеческих амбиций. Мир оказался прекрасным и щедрым. Он давал всё, что пожелаешь, бесплатно, если отказаться от привязанности к вещам и потребительских желаний. Они сумели увидеть возможности, которые предоставляет вселенная.
Марон остановил бегущих. У подножия большого холма, превращённого непогодой в огромный сугроб. Ведущий обошёл вокруг. Невзирая на вьюгу, напряжённо обнюхал наст, кое-где лапой взломал корку и запустил нос поглубже в снег. Обошёл ещё раз, помочился с противоположной стороны и обратился к товарищам.
-Ночевать будем здесь. Утром доберёмся до Авенсоля и всё ему расскажем.  Ламбар предупредит Клермана. Да поможет ему бог. Наша задача охранять Кирен. Только так мы избавимся от этой шкуры. Волки одобрительно махнули хвостами и молча, принялись рыть лежбище. Находясь на нижней ступени иерархической лестницы стаи, они долго не знали о развивающихся событиях. Клерман – командир он занят важными делами, и не мог уделять им внимание, так было и тогда, когда они вели человеческую жизнь. Серые волки первыми вышли из города. Они авангард и основные силы, которые будут сражаться в поле. Солдаты-люди нужны в основном для взятия стен крепости. Люди лучники и штурмовики. Двигаясь к границе, Линда собирала боевые отряды волков, которые ей отдавали в подчинение дружественные стаи, через земли, которых она проходила. Но не далеко от замка Тапа к ним примкнул отряд чёрных, на который никто не рассчитывал. Точно также никто и не возмутился, хотя чёрные, если уже и не считались открытыми врагами как варги, то и друзьями не были. Да и понятно почему. Ведь к ней благоволил отец всех стай, ей решать, у неё свобода выбора данная Авенсолем. Клерман узнал о данном пополнении после того как волчица громко выясняла отношение с Ррвоей, который отказался убирать своих серых с первой линии её телохранителей. И она согласилась на формулу двое серых по бокам плюс один серый и двое чёрных сзади. Капитан не ставился в известность о пополнениях, вливавшихся в её отряд волков вообще, и от этого сильно страдало его самолюбие. Он понимал рычать ещё не время и держался скрепя зубами. Графа уже с ними не было. Он ушёл со свитой в долину Крия Зибниса, куда друзья сейчас и направлялись. Впервые Хост услышал о грядущих переменах от обычных волков ещё в городе. Спросивший, хотел узнать его мнение о брачном выборе Линды.  Напрямую задавать вопросы об отце всех стай было не принято, а Линда считалась негласно главной претенденткой на роль продолжательницы рода. Хост ответил уклончиво, что вверен волчице и не видит разницы от кого она понесёт щенков. Это удивило молодого волка, но он удовлетворился ответом и больше не задавал вопросов, хотя, наверное, и хотел ещё что-то узнать. Барид познакомился и приглянулся одному чёрному оборотню. Он сразу взял его под своё покровительство и не давал задирать оборотням из новоприбывших стай. Барид во время ночного штурма ходил с ним в дозор и даже общался с живым варгом. Его спасло только то, что он чувствовал себя больше волком, чем человеком. В нём отсутствовал страх только ощущение силы своей и рядом стоящих.  Став волком, узнал о ментальном общении оборотней. Этот феномен, он часто путал с общением запахами простых волков. Картинки передавал образами запахов, а не как люди переводом слов в образы.  Варг отнёсся к нему настороженно, но с уважением. За то, что пытался строить картинку разговора. Барида посчитали простым серым, который способен к обучению, что среди простых волков было редкостью. Сам же он, вообще растерялся, по запаху варг только отдалённо напоминал волка, а по виду, в глазах человека, выглядел монстром четырёх футов в холке. Оборотень и варг перешли на языковое общение варгов. И Барид понял только общий настрой. Планировался переворот и какие-то изменения, что именно понять было не возможно. На следующий день друзья участвовали в штурме замка, когда открылись ворота, их отряд возглавил Ррвоя и несколько серых оборотней ветеранов его клана. Они в тот день не раз опустили клыки в горячую кровь врага. Ламбар особо отличился, и всё время был на виду. Серьёзных ранений не получили, поскольку Авенсоль сотворил заклинание и их шкура обрела прочность доспехов в которых они были на тот момент. Клыки и когти остались костяными. Крепость стального оружия этих частей тела сильно бы их отличала от серых собратьев, приравнивая к оборотням, а хозяин, наверное, не хотел, чтобы они резко выделялись среди остальных. Потери простых серых, казались огромными. Особенно страшен был бой в башне, но Ламбар и здесь отличился. Не успел Ррвоя пасть сраженным мечом барона, как он вцепился в лицо Тапу. Оставшиеся в живых зализывали раны. Скулили о погибших родичах. Некоторых приходилось оттаскивать от трупов, когда последних забирали на костёр. Нашли в хлеву коров и сытно поели. Когда выполняли приказ оборотня, ощущали радость как от одобрения вожака. Кровь подогревало приближение гонов. Природу заглушить нельзя. Появилась не столь настойчивая, но всё же чувствительная тяга к самкам. Запах женщин будоражил, хотелось, чтобы она выделила из всех именно тебя, а особенно Линда. Чёрные заверяли, что старая вражда забыта и слияние стай пойдёт на пользу. У них много молодых волчиц, которым придутся по вкусу серые кавалеры. Варги вроде бы тоже соглашались уступить излишки, но кто решиться с ними спариваться и что из этого получиться простых волков не волновало. Каждый примерял предложение только на себя. Всем волкам хотелось бы покрыть самку вервольфа, имеющую более высокий статус в стае. Самки серых оборотней такие вольности себе не позволяли, а чёрные запросто могли понести от глуповатого собрата, их привлекал вкусный запах мужской дикой силы. Самки варгов были больше и агрессивней, с особо дурным характером. Поговаривали, что раньше случки бывали и могли закончиться смертью настырно-заносчивого героя. Варги самцы могли запросто слопать волчицу даже после её полного подчинения, о таком тоже говаривали. Ну а если повезёт?!  Объединение стай приведёт к расширению ступеней пирамиды и кто останется с волчицей- оборотнем или варгом обязательно подымится вверх.
Как Клерману показать, что готовиться заговор против Авенсоля, против людей, они не знали. Общаться телепатически Клерман, как они не мог. Его не кому было научить. Их капитан не знал, что здесь в стае это не делает только ленивый простой серый. Или знал? Снегирь и Ухо телепаты попробовать через них. Опасно, капитан всегда на виду Снегирь и Ухо с ним, а рядом Линда и пятеро её телохранителей между, которыми затесались чёрные.  Говорить с Линдой на тему переворота, как хотел Хост, не разумно, она скорее всего как-то сама в это вовлечена. Остаётся только без спроса покинуть замок и предупредить Авенсоля. Ламбар был не согласен и пошел на рискованный шаг, по мнению друзей, совершенно бесполезный, личный разговор с ветеранами оборотнями, стоящими за Линду. Он попробует объяснить им ложность радужных обещаний, сделает упор на том, что в первую очередь пострадает сама Линда и вся серая стая. Напомнит, почему начались волчьи войны. Хотя ему об этом только рассказывали. Решили, так. Они уходят и он начинает. Тянуть больше не куда. Ламбар принял их решение и одобрил, друзья обнюхались на прощанье и расстались, возможно, навсегда. В случае неудачи Ламбара ждала быстрая смерть.