Мартышка в зоопарке

МАРТЫШКА В ЗООПАРКЕ (из цикла «Продажи и продажные люди»)

Вообще, скажу вам по секрету, - работа в торговле, - или в продажах, как нынче принято это называть, - излечивает такой дефект конструкции, как человеколюбие, на раз-два.

Помню, как я лет пятнадцать назад устроилась в свой первый магазин. Он назывался «СПАР» и находился в соседнем доме. Я продержалась там около двух месяцев. Этот опыт оказался для меня достаточно шокирующим, но, как говорится, - все, что нас не убивает, делает нас сильнее.

Из этого не слишком удачного эксперимента я сделала два вывода. Во-первых, я наивная дружелюбная дура, и с этим надо бороться. Во-вторых, ни в коем случае нельзя – с моим характером – работать там, где живешь.

Опыта работы в магазине – с деньгами, с кассой, с покупателями – у меня тогда не было никакого. И его приобретение давалось мне ой как непросто. Во-первых, коллеги почему-то восприняли меня в штыки. Все – от последней уборщицы до директора магазина. Не знаю, право, почему, - очевидно, у меня просто харизма какая-то отрицательная. Почему-то буквально каждый из них старался мне хоть как-то напакостить, а то и подставить. Мне было обидно просто до слез. Я действительно искренне старалась тщательно выполнять все, что от меня требовали. Но тщетно, - все было не так…

Коллеги нарочно не объясняли мне, как правильно пробивать товар, - чтобы потом написать на меня докладную. Старший кассир по поводу и без повода кидалась пересчитывать мою кассу и, обнаружив расхождение плюс-минус пару рублей, тоже строчила на меня жалобу. Я не могла понять, как такое происходит, - ведь я тщательно пересчитывала деньги, каждую копейку, и очень аккуратно сдавала сдачу…

Ха-ха!.. Уже потом, чуть поднабравшись опыта, я пойму, что по-другому и не бывает. И быть не может. Тем более, что тогда были еще в обиходе копейки, которых на самом деле практически уже и не было. Кто-то эти три-четыре копейки сдачи попросту не брал. А кто-то, наоборот, требует, чтобы ему сдали все точно, - ведь подлый кассир обманут его на целую копейку, - и, поскольку ее в кассе попросту не было, приходилось сдавать ему десять. Это нормально и естественно, - и это бывает у всех кассиров, - не только у меня. Но только на меня писались докладные, жалобы, только мне устраивали жесткие разборки на тему: «Вот объясни мне, как такое может быть, что у тебя целых три рубля оказались в кассе лишними?!»

Кстати, через несколько недель работы я все-таки сумела понять, что у других кассиров тоже постоянно тот же самый плюс-минус. Просто они знали, где на экране отражается сумма, которая должна быть в кассе в наличие, и заранее подстраховывались, забирая лишнее, - или же, наоборот, добавляя пару отсутствующих рублей. Это лишь для меня кассовый аппарат был в диковинку и в новинку. И, после того, как я тоже научилась им пользоваться, «недостачи» у меня пропали.

Я научилась работать. Но мне это не слишком помогло. Просто придираться стали к чему-то другому. То товар я плохо выставляю в закрепленном за мной отделе. Опять же, - я, хоть убей, не понимала, что не так. Полки были забиты товаром. Выставлен он был строго по планограмме. И все равно что-то было не так…

А дополнительным бонусом к моей работе оказалось то, что в том самом доме, в котором находился мой магазин, проживали мои дорогие родственники – брат с женой и с ребенком и наш отец. Про последнего не могу сказать ничего плохого: заходил пару раз, - реально за покупками, - внимания к себе не привлекал, осуждающих или презрительных взглядов на меня не бросал и мою работу никак не комментировал.

Братец мой тоже забежал разок – другой, поглазел на меня, позвонил нашей маме, сообщил ей о том, что продавца-кассира из меня никогда не выйдет, и, в принципе, угомонился.

А вот его жена, Анна, бегала смотреть на меня каждые полчаса. Под различными предлогами. Она перетаскала с собой всех своих многочисленных родственников, подруг, соседей, - показать меня. Я чувствовала себя мартышкой в зоопарке, посмотреть на которую посетители ходят толпами. Это был ужас. Я и так чувствовала себя не шибко комфортно, - а при таком повышенном внимании все мои комплексы утроились.

После каждого своего визита Аня немедленно кидалась звонить нашей маме и рассказывать ей о том, как ужасно выглядит бедная несчастная Оксана в роли кассира, как у нее вообще не получается работать, - пробивать не умеет, деньги сыплются, люди шарахаются от ужаса при виде нее… И вообще, это не мое; я никогда не научусь работать, мне нужно срочно искать что-то другое…

Спасибо за поддержку, блин, родные мои…

Аня, разумеется, была экспертом в этом вопросе, поскольку сама до декрета пару месяцев проработала в таком же магазине. И у нее все получалось очень хорошо, - не чета мне, разумеется. И до сих пор получается. Она настоящий профи в этом вопросе. Потому что все эти пятнадцать лет, с небольшими перерывами на декреты, она продолжает трудиться за кассой.

А вот я, бездарность, не способная сдачу правильно сдать, через пару – тройку лет доросла до директора магазина…

Но все это будет гораздо позже.

А тогда я просто сбежала из этого магазина через пару месяцев, не выдержав постоянной ненависти со стороны коллег, которых я тоже, похоже, бесила уже одним фактом своего существования.

Итак, первый блин вышел комом. В какой-то момент я даже зареклась снова пытаться работать в торговле, поскольку даже и сама прекрасно понимала, что это ну вообще не мое. Я не продавец, ни с какой стороны…

Но других вариантов у меня на тот момент не было вообще. В нашем городе, без путного образования и практически вообще без опыта работы, - а так же без друзей, связей и блата, - найти что-то другое, помимо торговли, было просто нереально.

Так что этот мой не слишком удачный опыт был всего лишь началом долгого и тернистого пути, который рано или поздно приведет меня к продажам.

Иногда я думаю теперь: а ведь, ей-богу, для меня действительно было бы лучше, если бы тогда у меня так ничего и не получилось.

Но судьбу, похоже, на танке не объедешь!