Страницы памяти

СТРАНИЦЫ ПАМЯТИ
Приазовье – особый край Новороссии с богатой историей, щедрой природой и отзывчивыми людьми. Отмеченная плеядой талантливых авторов и литературных объединений, это земля особого поэтического слова, рожденного на перекрестке культур – русской, украинской, греческой и многих других. Именно диалог культур обусловил особую выразительность художественного полотна Приазовья, придав ему свой неповторимый колорит.
Осенью, тяжелого для этих мест 2022 года, служебные дела привели меня в поселок с непривычным для слуха именем – Сартана. Его судьба, берущая начало в 1780-м году, непосредственно связана с освоением Новороссии. Восемнадцатое столетие – век русского Просвещения, громких побед и дворцовых переворотов, блеска Петербурга и глухого брожения пугачевщины, а еще колоссального труда по освоению новых земель.
Одним из заметных эпизодов этого движения стало переселение в Азовскую губернию  крымских христиан, которым, несмотря на века гонений, удалось сохранить веру, традиционную культуру и бытовой уклад.  Идейным вдохновителем исхода 1778 года был митрополит крымской епархии Игнатий. Именно он засвидетельствовал сохранение национального самосознания в среде греческого населения полуострова, убедил высшую светскую и духовную власть империи в желательности и возможности переселения. Кроме того, через своего племянника Ивана Газадинова убедил семьи христиан сняться с привычных мест и отправиться в неизведанное. 
Решительным сторонником предложений митрополита, поставившим вопрос о скорейшем переселении христиан в Приазовье, был граф П. А. Румянцев-Задунайский, а осуществил его А. В. Суворов. Командуя русскими войсками в Крыму и на Кубани, он детально ознакомился с местными условиями, тщательно подготовил план переселения и блестяще его воплотил. В результате этого в Азовскую губернию переехало 31 048 душ, в том числе греков 18 300 человек . Сартана стала одним из очагов освоения нового края и одновременно возрождения греческой культуры.
Сегодня это крупный поселок Донецкой народной республики, расположенный вблизи Мариуполя. По счастливому стечению обстоятельств боевые действия и освобождение весной 2022 г. пощадили его по сравнению с Коминтерново, Широкино или самим Мариуполем. Уже к осени последствия войны были во многом ликвидированы – открыла свои двери прекрасная школа, восстанавливается частный сектор и инфраструктура, в дома возвращается мирная жизнь.  Средоточием духовного центра поселка служит замечательный парк имени Л. Н. Кирьякова (1919-2008 гг.) – почетного жителя Сартаны, фронтовика, освобождавшего Приазовье от фашистских захватчиков, члена Союза писателей СССР и Украины,  поэта и переводчика.
Уютные аллеи, мемориал, величественный Свято-Георгиевский храм, примыкающий к парку с южной стороны, и библиотека имени М. Ю. Лермонтова - с северной - образуют органическое целое. После 8 лет оккупации русский язык, который в 2001 г. в Сартане называли родным 10026 человек (91,56%) , вновь зазвучал свободно и непринужденно. Библиотека, носящая имя великого русского поэта, после длительного перерыва, вызванного запретом киевских властей, вновь пополнила фонды литературой на родном для него языке. Именно здесь, перелистывая страницы сохранившегося и любезно предоставленного работниками библиотеки малотиражного сборника, мне удалось познакомиться с работами Леонтия Кирьякова. Мастера, в поэзии которого гармонично переплетены поразительно богатые традиции греческой, русской и украинской словесности. Это пример служения, остро востребованного сегодня. Пример, которым необходимо поделиться с современным читателем. Начать хотелось бы с художественного осмысления автором высокого призвания поэта, близкого отечественной литературной традиции, звучащее в стихе «Сон».
Сон
... Нету сил идти мне,
Далека дорога.
На кургане – камень:
Отдохну немного.

Но раздался грохот
По всему кургану:
Призрак появился,
Исподлобья глянул.

- Говорят, -
Сказал он, -
Ты в поэты вышел.
Что же в общем хоре
Голос твой не слышен?

Коль за дело взялся,
Не робей – и точка,
Чтоб из сердца прямо
Прорастала строчка!

... Я проснулся.
Темень
За окном таится
Тихо. Лишь ночная
Вскрикивает птица...

Пророческий характер несут в себе трагические строки стихов «Три брата» и «Горе» невольно наводящие на исторические параллели между отуречиванием греков и попыткой насильственной украинизации русских Донбасcа. Казалось бы просвещение, научный прогресс, гуманизация общественной жизни, наконец - горький опыт мировых войн должны были бы навсегда оставить подобные явления в прошлом. Однако, этого не произошло. Обогащенные новыми, манипулятивными по своему характеру технологиями и симулякрами, используя возросшие возможности современных СМИ и коммуникативных систем, противник вновь пытается навязать миру собственную волю. Сея вражду и ненависть между близкими народами, разъединяя родных,  он, как встарь, несет разрушение и смерть.

 Три брата
Три сына было у отца,
Три брата черноглазых,
И радостью искрился дом,
Но дом их кто-то сглазил.

Двух старшеньких, двух крепышей,
Украли ночью турки,
Когда и месяц сон сморил,
И головы настурций.

Остался младший у отца
(Благодаренье богу).
И работящий, и певун,
И нрава некрутого.

Чуть свет, под осень вёз овец
Янати в день базара,
Вдруг  налетели на него
Два страшных янычара.

И не успел он закричать
Пустили в ход кинжалы:
«Оставте жизнь – один я сын
У стариков усталых.

Двух братьев турки увели...»
Разбойники смутились,
Когда же имя он назвал,
И руки опустили:

«Мать из Акрополя твоя,
Отца родня в – Афинах?»
Бледнели лица янычар:
«Мы два их старших сына.

Василий – я, Петракис – я...»
Но раны били кровью.
«Прости, Янати, милый брат,
Прости единокровных!»

Погнали к лекарю коней,
И затряслась повозка,
А в сердце брата – горячо,
Стучит в нем: «Поздно...Поздно...»

И лекарь головой качал,
И лекарь так сказал им:
«Не мало повидал я ран
От сабель и кинжалов.

Не одного я в жизнь вернул
На свете человека.
Но рану, ту, что брат нанес, -
Не исцелить вовеки».

...У родника скончался брат,
Рыдали братья в голос,
А эхо таяло в горах,
Беспамятных и голых.

Горе
В густой тени зеленых гор
Пируют паликары .
Поход был славным, мед – рекой,
В костре довольно жару.

Могучий воин Кустандин,
Валах – непобедимый,
Алексис – мужественный грек,
Три плоти – дух единый.

От песен эхо устает,
Вдруг слышат, плачет голос.
«Негоже паликарам петь,
Когда под турком город!»

Седлают воины коней,
А голос бьется в скалы:
«Уже нагружены зерном
Их корабли до палуб.

Уже ограблен каждый дом,
Но не деньгами взято.
Там сорок греческих мальцов
Схватили супостаты

Все – по шести, восьми годков!
Хотят их отуречить,
Из греков сделать янычар,
Охочих лишь до сечи».

Алексис, Костас и Валах
Скакали, кони – в мыле,
Но за турецкою кормой –
Уже морские мили.

Когда же ветер стон принес...
О матери голубки!
С обрыва, тридцать – в глубину,
Мелькнули только руки.

А десять, с криком – в сердце нож.
Последний взор – на море...
И покачнулись небеса...
И вытекли озера...

В заключении знакомства с творчеством Леонтия Кирьякова, одного из ярких представителей словесности Приазовья, приведем его поэтическое  послание. Идущее из прошлого, оно обращено к грядущим поколениям, в  очередной раз напоминая об особой исторической роли русского народа. Народа, который осваивая новые земли, был верен освященному столетиями идеалу, согласно которому мiр представляется общим домом, уникальной семьей-вселенной, где каждый волен оставаться самим собой, сохранив родной язык, веру и предания предков. Внутреннее чувство справедливости, питаемое им, а не далекие сердцу - «демилитаризация и денацификация» - источник духовной силы воинов, учителей, строителей и многих других откликнувшихся на трагедию современной Украины. Ценой собственной жизни сказавших: «Нет!» порядку, утверждаемому мировыми элитами за счет миллиардов жителей нашей планеты. И именно это чувство – залог нашей общей победы, будущего мира и счастья грядущих поколений. 

Русским братьям
Приходят письма в дом моей надежды.
О дорогие сердцу адресаты!
Московский штемпель, киевский... Как
                прежде.

Отвечу вам, перебирая даты.

Кто я такой? Где ветвь моя, где корень?
Сын Кустандина Нестора Леонтий,
Еще зовут меня сартанцы Йори –
Я правнук тех времен на горизонте...

Шли толпы греков с Крымских поселений,
От Церберов татарских уходили,
Отчаясь, проклиная и лелея
Надежду на Россию – край единый.

Надежду на тепли и милосердье.
Их встретил звон зазывный колокольный.
Дверь без замка да тихая беседа,
Да красный угол с греческой иконой.

Всем поделился щедрый русич с греком,
И ясным солнцем, и соленым морем.
Шла жизнь от человека к человеку,
Делились люди радостью и горем.

Два века возрождали греки корень,
Гордясь защитой сильных братских крыльев
Я правнук времени – Леонтий, Йори.
Я вечной благодарности посыльный.