Под стук колёс

Пузатая сумка упиралась, не хотела лезть в уголок под изголовье моей нижней полки. Но я упрямее. Минута - и дело сделано.

Хорошо, что поезд ночной! Сейчас лягу, а проснусь – уже на месте. Интересно, с кем придётся ночь коротать? Только бы без ребёнка, а то и не уснёшь!

Мой запрос о соседях, попал, видимо, в нужный отдел Небесной Канцелярии. Место напротив вскоре занял молодой парень. С виду спокойный и приветливый. Примерно одного возраста со мной.

Вагон заполнился немногочисленными пассажирами, и поезд Соликамск – Екатеринбург тронулся по расписанию.

Пассажиров на верхних полках практически не было. Я как заправская хозяйка, накрыла на стол. На чистой накрахмаленной салфетке разложила вареные яйца, огурцы и помидоры со своего огорода, копченую колбаску и черный хлеб, мамины пирожки…

- Валера, - парень протянул мне руку для знакомства.

- Любовь, - смущаясь, еле слышно, произнесла я.

- Еду на сессию в Ебург, - Валера не сводил глаз с натюрморта на столе. Вот, учусь в горной академии, заочно.

- Да я сразу поняла, по твоему тощему рюкзаку, что студент. А я до Нижнего Тагила еду, к мужу. Ну присоединяйся, ужинать будем.

Запасов еды в моих сумках хватило бы на роту таких Валер. Ведь я ехала в воинскую часть. Свекровь и мама тщательно меня собирали в дальнюю дорогу. Утрамбовывали все съестное в баулы и сумки. Потом убирали из них многое, до тех пор, пока я смогла их поднять.

Попутчик радостно подхватил стаканы и побежал наливать кипяток. Должен же он хоть какую-то лепту внести в вечернее пиршество.

- Пальчики оближешь, - нахваливал Валера пироги, жуя их вприкуску с колбасой. Ну и везет же твоему мужу, какую вкуснятину ему наготовили.

Этот троглодит напомнил мне Костика из «Спортлото-82», который съел все запасы у попутчицы Татьяны. И я начала складывать все, что лежало на столе, обратно в сумку. Парень намек понял.

- Спасибо большое, как я наелся, - бубнил с набитым ртом разрумянившийся Валерик. Дохлебывая оставшийся чай, развалился на своей полке.

- Ну и хорошо, что наелся, - доставая книгу, поддакивала ему. Пойду, переоденусь.

Вернулась в свой плацкарт, чтобы наконец-то растянуться на полке. Достала книгу. «Анатомия» для студентки медицинского – самое интересное чтиво.
Валера бодрячком сидел и поджидал меня.

- Может, в картишки? Умеешь играть - то? – тасуя колоду, уже все за меня решил попутчик.

- Ну, если только в дурачка, чуть-чуть, - не стала уж раскрывать сразу карты про мою бабулю – старого шулера. Мы частенько коротали вечера на каникулах за партейкой, другой. И всегда у нее в колоде было 5 тузов.

- Ну, тогда буду играть в полсилы, поучу тебя, - расхрабрился сытый сосед по купе.

И вот уже свет в вагоне приглушили на ночь. За окном мелькали редкие огни в ночи. А мы сбились со счету, какая была партия. Ведь Валера ни разу еще не выиграл. Он был рассержен. Недоумевал, что происходит. Перепробовав все варианты игры в подкидного дурака – и обычный, и переводной, и вини винями. Тщетно.

- Слушай, сил уже нет, глаза слипаются, - взмолилась я. Давай разбежимся по полкам, скоро вставать, а мы еще не спали.

- Хорошо, хорошо, вот последнюю партию, и точно все, - причитал парень.

Лечь спать полным дурачком ему не позволяла мужская гордость. В полумраке он напоминал сумасшедшего с горящими глазами.

Вдруг с другого конца вагона раздался дикий крик. Я прямо босиком выскочила в проход. В кромешной темноте и тишине опять повторился резкий женский крик. Выбежала проводница, дремавшая между станциями. Мы ринулись в конец вагона, к последнему купе, откуда доносились вопли. На полке сидела, скорчившись, молодая женщина. Безумные глаза, полные боли и непонимания, смотрели на толпу зевак.

- Что? Что случилось? – защебетала проводница – Женщина, что с вами?

- Похоже, схватки начались, раньше срока, – выдавила из себя пассажирка.
Ее муж, лежащий напротив, соскочил, хлопая растеряно глазами. Вдруг схватился за лицо и начал растирать, чтобы окончательно проснуться и понять, что происходит.

- Светочка, девочка моя, еще же рано? Как так? Что сделать, скажи мне, что сделать? – он причитал, как полоумный.

- Женщина, вы того, точно определитесь – рожаете или нет, – строго сказала проводница – А то сейчас скорую к поезду вызовем, а вы передумаете.

Светочка опять заорала так, что все вздрогнули…

- Сделайте же что-нибудь! – закричал муж, осознав происходящее. – Я сейчас стоп-кран нажму!

- Без паники! Я вам нажму! Я вам так нажму! – проводница схватила Светочкиного мужа за плечи и с силой пригвоздила к полке. – Сидеть! Ишь ты, нажмет он. Много вас таких нажимальщиков, а стоп-кран один!

Она побежала вызывать по рации начальника поезда. Чутко спящие и не ложившиеся пассажиры хороводили вокруг роженицы, делая вид, что ходят в туалет. Поглядывали на ее скрюченное тельце и сочувствовали испуганному мужу. Были и такие, кто продолжал выписывать рулады храпа под ритмичный стук колес.

Начальник пришел не скоро. Оценив обстановку, решил вызывать медицинскую помощь к ближайшей станции. Поезд был скорый, и остановки производились крайне редко.

Проехав около получаса, состав остановился на какой-то плохо освещенной станции. В окно можно было прочитать ее говорящее название - «Всесвятская». В вагон вошла бригада скорой помощи. Все, как мыши, сидели на своих полках, прислушиваясь, что же там происходит. Потом за ними прошел начальник, проводница, и еще какие-то люди в форме. Все пассажиры напряженно ждали результата.

Потом вся процессия потекла обратно, протискиваясь в узком проходе и обсуждая ситуацию. Люди только слышали обрывки фраз: «Вот ведь, зря…», «А как орала-то…», «Ложные схватки…», «Укол поставили…». Ни Светы, ни ее мужа с ними не было.

Когда спецслужбы вышли из вагона, проводница зычным голосом объявила:

- Товарищи пассажиры, спектакль окончен! Всем спать! Ложная тревога!
Я спокойно приготовила место для долгожданного ночлега.

Под стук колес быстро задремала. Как будто провалилась в яму. И вдруг почувствовала, что кто-то трясет за плечо. Открыла глаза и увидела Валеру.

- Люб, там эта опять орет. А ты спишь, как убитая, ничего не слышишь.

- Кто орет? – спросонья, ничего не понимая, спросила я.

- Да эта, Света, которая хотела рожать.

Не вставая с полки, выглянула в проход вагона, пытаясь разглядеть в последнем плацкарте хоть что-то. Дикий вой разлетелся по вагону, заглушая храп и стук колес.

- Блин, похоже и вправду рожает! – закричала и рванула босиком на помощь роженице.

За мной следом бежала проводница.
В полумраке вагона на своей полке лежала изнеможённая женщина. Крупные капли пота покрывали лоб, волосы прилипли к лицу, искаженному болью. Муж истерично кусал губы. Трясущимися руками взял стакан с водой в надежде промочить пересохшее горло.

- Так, дело худо, - сказала проводница. – Где я ей сейчас найду врача? Блин, ложные схватки, ложные схватки…

Она побежала вызывать начальника поезда.

- Света, меня Любовь зовут. Я учусь в медицинском, но на практике никогда этого не делала.
Вместо ответа Света опять закричала. Схватки усилились и участились.

- Я вас умоляю, сделайте хоть что-то, - мужчина тряс меня за плечи. На его глазах выступили слезы.

- Успокойтесь, товарищ муж, сейчас проводница что-то придумает, - попыталась его успокоить, но все было тщетно.

Прибежала проводница. Принесла родовую укладку, покрытую слоем пыли.

- Вот, лежит на всякий случай. Никогда не думала, что пригодится. Терпи, девонька, скоро станция.

Я только начала распечатывать пакет, как Света издала внутриутробный крик.

- Света, давай простынь чистую под тебя подложу, - я стала разворачивать набор одноразового белья, как увидела проклюнувшеюся головку из родовых путей.
Со скоростью поноса кинулась к роженице и … еле успела поймать новорожденного. Первый крик родившейся жизни сделал пассажиров вагона причастными к счастью.

- Боже, что же это? – обмякший новоиспеченный папаша, как мешок с картошкой, повалился на пол плацкарта, громко стукнувшись башкой об стол.

Проводница кинулась приводить его в сознание. Зашлепала смачно по щекам.

- Давайте хоть чем-то пуповину перерезать! – заорала я. – Хватит его колотить, и так, наверное, сотряс.

- Вот, возьмите, здесь есть нож, - протянула дорожный набор женщина из соседнего плацкарта.

Глубоко вздохнув, отправила очередной посыл в Небесную Канцелярию. На этот раз уже просила о пощаде, и только бы все прошло успешно. И да, на всякий случай, напомнила первый посыл – без ребенка!

- Пилите, Шура, пилите, - ворчала, перерезая пуповину. – Света, а у тебя девочка! Ох и хорошенькая! Молодец, как орет!
Я уже не понимала, кого больше успокаиваю – себя или ее. Сейчас послед родим, и готово!

Новоиспеченный папаша наконец-то вернулся к нам из обморока. Мужчины помогли ему лечь на полку. Он умиротворенным взглядом одаривал свою супругу.

- Спасибо, Светочка, - вяло шевелил сухими губами.

Жена улыбалась ему в ответ. Лялечка кряхтела и причмокивала. Это было так трогательно.

Неторопливым шагом к нам шел начальник поезда.

- Все-таки родила. Не утерпела, – с укором он обратился к женщине. – Через десять минут Нижний Тагил, скорая уже едет.

- Как через десять минут? – опомнилась я.

С кровавыми руками заметалась по проходу.

- Я же тоже выхожу!

Рванула в туалет, за считанные минуты собралась к прибытию.

Состав дернулся и замер. На перроне роженицу встречала карета скорой помощи.

Мой попутчик соскочил со своего лежбища. Потащил мою несговорчивую сумку из ее тесного убежища.

- Огромное спасибо, Валера. Хорошо сдать сессию, - поблагодарила его за помощь. –Тебе обязательно повезет в любви, раз не повезло в игре, как в песне, помнишь?

Свету с ребенком вынесли на носилках из вагона. Следом плелся, с перебинтованной головой, новоиспеченный муж и отец.

- Благодарю тебя, Любаша. Я свою девочку в твою честь назову, - улыбалась измученная женщина. – Если бы не ты…

Такого веселого ночного путешествия у меня, слава Богу, больше ни разу не было.

Окончив медучилище, пошла работать в операционный блок Перинатального центра. И тысячи раз участвовала в рождении новой жизни.

А ведь где-то живёт девочка, которая первыми в жизни почувствовала мои руки. Хорошее имя - Любовь! Пусть живёт в любви…