Школа

   Машке давно исполнилось семь лет, еще зимой. Зима уже закончилась, наступила весна, а мама никак не хотела отправлять Машку в школу.

   - Осенью пойдешь, Машенька, - улыбаясь, отвечала мама на Машкин вопрос: "Ну, когда же, когда я пойду в школу?"

   Но осень наступит еще так не скоро, сначала должна пройти весна, потом длинное-предлинное лето, и нет никаких сил ждать. Надоел Машке ее детский сад. Ведь она уже такая большая, умеет читать и даже пишет печатными буквами, что ей делать в детском саду, куда должны ходить одни только малыши.

   - Не спеши, Маша! - смеется папа. - Вот пойдешь в школу, вспомнишь, как в саду было хорошо!

   А чего там хорошего, удивляется Машка. Днем надо укладываться спать, заставляют есть противную манную кашу и пить молоко с ужасными пенками. А в школе другое дело! Будет у Машки новенький кожаный портфель, она видела такие красивые в магазине, с блестящими золотыми замочками, будут тетрадки с разноцветными обложками, карандаши, ластики, пенал, у Машки дух захватывало от мысли, что все это у нее будет сразу же, как только она станет школьницей. Скорее бы осень!

   На удивление лето пролетело очень быстро, потому что Машку отправили к бабушке в деревню, где было очень много интересного, и дни мелькали один за другим с такой быстротой,  что Машка и оглянуться не успела, как пришла пора возвращаться домой и начинать долгожданную подготовку к школе.

   Первым делом они всей семьей отправились в магазин покупать портфель. Все учебники и тетрадки мама уже купила, не дожидаясь Машкиного возвращения из деревни, а вот такую важную вещь, как портфель, было решено покупать только вместе. Ведь надо же было все пощупать собственными руками, проверить, легко ли открываются замочки и удобна ли ручка.

   После магазина пошли в кафе-мороженое, чтобы отметить Машкино возвращение, а заодно и покупку заветного портфеля. Машка съела эклер, порцию пломбира и, запивая всю эту вкуснотищу шипучим лимонадом, глаз не сводила с новенького портфельчика, который лежал рядом на стуле и как-то торжественно, как казалось Машке, поблескивал золотыми замочками.

   И вот наконец-то завтра 1 сентября! С вечера все необходимое уложено мамой в портфель и проверено Машкой три раза. Все ли положила мама, не забыла ли чего-нибудь самого важного? Коричневое платье с белым кружевным воротничком и воздушным белым фартучком висело в шкафу, новые белые сандалики уютно расположились в коробке, одним словом, все было готово, и осталось только пораньше лечь спать, чтобы не проспать такой важный и радостный день.

   А наутро Маша с красивым букетом из ярко-розовых и белых астр стоит вместе с другими первоклашками на школьном дворе. Мама и папа где-то далеко с другими родителями, их Машка не видит, она во все глаза смотрит на директора школы, который выступает перед школьниками и говорит торжественную речь. Он поздравляет всех с началом нового учебного года, желает детям хорошо учиться, и Машка решает, что будет учиться только на одни пятерки. Потом играет веселая музыка, дети из Машкиного класса бегут к учительнице и дарят ей цветы. Машка тоже протягивает свои астры, и учительница, улыбаясь, принимает букет за букетом. Машку очень удивляет улыбка учительницы: она как-то улыбается одними губами, а глаза остаются серьезными и какими-то холодными.

   Учительницу зовут Эмилия Александровна. Машке кажется, что так могут звать только сказочную принцессу, но никак не школьную учительницу. Не похожа эта толстая и старая, по мнению Машки, женщина на Эмилию. И голос у нее злой и некрасивый. Она сердито указывает детям, кому куда встать, и Машка сразу же вспоминает свою воспитательницу Нину Ивановну, которая таким же строгим и злым голосом командовала в детском саду. В этот радостный и счастливый день нельзя быть очень строгой, думает Машка. И улыбаться в такой день надо, как улыбаются мама и папа, весело и по-доброму.

   После торжественной линейки всех первоклашек приводят в класс, в котором им теперь предстоит учиться. Класс просторный, светлый, в нем много солнца, потому что окна очень большие, и в них заглядывает такой еще по-летнему теплый и яркий денек.

   Эмилия Александровна рассаживает детей за новенькие светлые столы, которые называет партами, и Машке очень нравится, что она теперь сидит за третьей партой в среднем ряду, а не просто за столом, как в детском саду.

   Рядом с Машкой оказался толстый мальчик с перепуганными глазами, и видно, что он очень волнуется. Машка ободряюще улыбается ему, чтобы он так сильно не переживал, но он все равно продолжает волноваться и напряженно смотрит на дверь в надежде увидеть своих родителей. Но родителей в школу не пускают, они остались на школьном дворе, и Машка уверена, что мама с папой никуда не уйдут, а обязательно дождуться конца урока, так что волноваться особо нечего.

   Первый учебный день легкий. Он называется День знаний, как объяснила классу учительница, поэтому ничему они не учились, и очень быстро их отпустили по домам.

   А вот на другой день начались у Машки сложности. На первом же уроке по письму выяснилось, что Машка совершенно не умеет правильно держать ручку, да к тому же пишет левой рукой. Машка, сколько себя помнит, все и всегда делает левой рукой. Держит ложку, рисует и решительно все-все, что другие делают правой, она делает левой рукой. Родители даже показывали Машку какому-то профессору, и он заявил им, что Машка является стопроцентной левшой, и мучить ее переучиванием на правшу категорически не рекомендуется.

   Но учительница Эмилия Александровна - человек старой закваски и считает полнейшим безобразием писать левой рукой, тогда как большинство пишет правой. И она решительно перекладывает авторучку из Машкиной левой руки в правую. Писать ужасно неудобно, получаются невообразимые каракули, и Машка тайком, пока учительница отворачивается, быстро берет ручку в левую руку и пишет крючки и палочки привычным для себя способом. Оттого, что писать приходится украдкой, от сознания, что делаешь что-то не так, а значит, плохо, у Машки отчаянно сжимается сердце, и даже слезы наворачиваются на глаза.

   Наконец-то мучительный урок закончился, наступила долгожданная перемена, но и тут Машку постигло новое разочарование. Эмилия, построив детей, повела всех в туалет.  В женском туалете было всего четыре унитаза, а девочек, конечно же, гораздо больше. И пришлось долго ждать своей очереди, так долго, что даже прозвенел звонок на урок, а Машка еще не успела ничего сделать. Учительница, заглянув в туалет, велела всем быстро выходить строиться, и Машка, не посмев ослушаться, вместе со всеми отправляется в класс.

   "Потерплю, - решает она, уж больно сердитое лицо у Эмилии Александровны.

   Вторым уроком - математика. Учительница показывает, как правильно нужно писать цифры, и от того, что Машка, боясь ослушаться, пытается писать правой рукой, цифры совсем не получаются, а ведь еще в садике она выводила ровные циферки, и даже злая Нина Ивановна хвалила Машку.

   Наверное, от такого напряжения у Машки вдруг ни с того, ни с сего закапала из носа кровь. Испугавшись, Машка начинает размазывать кровь по лицу и совсем не понимает, что же ей теперь делать. Учительница, заметив неладное, строго произносит:

   - Сомова, выйди из класса! Отправляйся немедленно в медпункт!

   Это еще больше пугает Машку. С ней такого никогда не бывало, что делать, она решительно не представляет, кровь капает на нарядный белый фартучек, становится страшно, а уж тем более никак не ожидает она вместо помощи услышать: "Выйди из класса!"

   В коридоре Машка растерянно встает у окна, продолжая размазывать кровь, которая никак не унимается и капает из носа. Как найти медпункт, она не знает и, боясь потеряться в такой незнакомой еще школе, никуда не уходит.

   Неизвестно, чем бы все это закончилось, но, на Машкино счастье, мимо проходили две старшеклассницы. Заметив бедную Машку, они быстренько отвели ее в туалет, там помогли остановить кровь, умыли, сняли заляпанный кровью фартук и даже попытались отстирать его. Кровь наконец-то перестала капать, и Машка, довольная, отправилась в класс, но зайти не решилась и так и простояла под дверью до самой перемены. Ей очень понравились девочки-старшеклассницы, такие взрослые, красивые и добрые. Машка восхищена ими, и ей немного грустно от того, что она постеснялась спросить их имена.

   Одним словом,  Машке совсем не понравилась школа. Всё вокруг было чужое и даже враждебное. Особенно донимала ее учительница, которая никак не хотела мириться с тем, что в ее классе учится девочка-левша. Конечно, мама поговорила с ней и объяснила, что переучивать Машку не стоит. Эмилия перестала заставлять Машку писать правой рукой, но безжалостно занижала ей оценки и придиралась самым бессовестным образом. Она просто возненавидела Машку. На каждом родительском собрании она подолгу разглагольствовала о том, что недопустимо писать левой рукой, и в годы ее молодости переучивали решительно всех левшей, и от этого была, конечно же, несомненная польза.

   Кончилось все тем, что на очередном родительском собрании папа какого-то мальчика, не выдержав, вслух возмутился, что он почему-то вместо того, чтобы узнать, как учится его сын, должен часами выслушивать про девочку-левшу.

   - Мой начальник - левша! - недоумевал он. - И что тут такого!

   - А я слышала, - поддержала его другая родительница, - что среди левшей очень много талантливых и известных людей.

   Эмилия Александровна, не встретив поддержки среди родителей, перестала поднимать тему левшей на собраниях, но, затаив обиду на взрослых, принялась вымещать злость на бедной Машке.

   Вот и сегодня на уроке математики Машка, стоя у доски, никак не может решить задачку, а Эмилия Александровна все больше и больше раздражается, глядя на такую бестолковость. Наконец нервы у нее не выдерживают, и она, выхватив мел из Машкиных рук, с остервенением зачеркивает все, что написано на доске неправильной левой рукой.

   - Какая же ты бестолковая! - учительница стучит скрюченным пальцем по Машкиному лбу, и Машка с ужасом смотрит на этот перепачканный мелом палец. Машке не больно, ей стыдно, а весь класс дружно смеется над ней, хотя многие тоже не знают, как решить такую сложную задачку.

   Машка понуро отправляется за свою парту и до конца урока так и сидит с перепачканным мелом лбом, а Эмилия никак не может успокоиться и нервно вскидывается на каждый звук, который ненароком издает Машка. Вот упал карандаш на пол и покатился далеко вперед, Машка пытается достать его и, конечно же, привлекает внимание учительницы, которая в это самое время объясняет правила сложения и вычитания.

   Гневный взгляд в сторону бедной Машки и строгий окрик:

   - Сомова, немедленно прекрати шуметь! Встань-ка и постой, ты всем мешаешь!

   Машка встает из-за парты и не очень-то понимает, чем же она могла помешать. Отличница Ира Бабичева давно уже что-то с шумом ищет в своем портфеле, и на нее совсем не обращает внимания Эмилия Александровна, а тут всего-навсего карандаш упал. И Машка вздыхает, но долго и неподвижно стоять у нее не получается, и она начинает переминаться с ноги на ногу, думая, что учительница не обратит на это никакого внимания  Но не тут-то было! Зоркий глаз Эмилии замечает лишние движения, и она, усмехаясь, произносит, обрашаясь к Машке:

   - Что стоишь, качаясь, тонкая рябина?

   И опять смех в классе. Довольная своим остроумием учительница продолжает вести урок, а несчастная Машка стоит и с нетерпением ждет звонка.

   Но бывают дни, когда Машке очень даже нравится в школе. Эти дни бывают нечасто, и случаются они тогда, когда Эмилия Александровна не приходит в школу, и ее замещает молоденькая учительница Юлия Владимировна. Она очень нравится Машке, такая красивая, веселая и добрая. Она совсем не обращает внимания на то, что Машка пишет неправильной рукой, и даже частенько хвалит, а если что-то не получается, не сердится, а старается помочь исправить ошибку.

   Юлию Владимировну любят все дети в классе. И если у Эмилии на уроке стоит тишина, потому что дети просто боятся ее и из-за страха быть наказанными сидят не шелохнувшись, то на уроках молоденькой учительницы шуметь и хулиганить просто некогда, очень интересно слушать веселую Юлию Владимировну и хочется все сделать так, чтобы она похвалила.

   В такие счастливые дни Машка приходит из школы в приподнятом настроении и с большой охотой садится за уроки. Ей хочется выполнить домашнее задание только на отлично, чтобы Юлия Владимировна порадовалась вместе с Машкой ее успехам.

   Как жалко, что так редко ведет уроки в их классе Юлия Владимировна. Машка каждый день, открывая классную дверь, очень надеется увидеть молодую учительницу, ее добрые, задорные глаза, дружелюбную улыбку и услышать в ответ на Машкино приветствие такой красивый, мелодичный голос:

   - Здравствуй, Машенька!

   Юлия Владимировна называет всех детей только по именам, даже если сердится на кого-нибудь, хотя, как казалось Машке, она и сердится-то не умеет, голос ее звучит всегда ласково и по-доброму. Машка очень любит Юлию Владимировну, любит так сильно, как только может любить маленькое доверчивое сердечко семилетнего ребенка, и как же горько бывает Машке, когда вместо молодой учительницы она видит сидящую за столом Эмилию Александровну, осматривающую своим недобрым взглядом притихший класс. Как же ненавистны Машке эти ледяные глаза, густо обведенные черным карандашом, и тонкие злые губы, кривящиеся в усмешке, которая ничего хорошего не сулит перепуганной Машке.

   А уж если Эмилия произнесет свое любимое выражение: "Я еду, еду, не свищу, а как наеду, не спущу!' - тогда в классе наступает такая гнетущая тишина, от которой становится очень страшно, и в эти минуты Машке хочется стать невидимой.

   Дома мама, конечно, жалеет Машку, но она так устает на работе, что вечером старается поскорее помочь с уроками и на все Машкины жалобы на злую ведьму-учительницу советует немножко потерпеть.

   - Привыкнешь, Машенька, - обычно говорит она, и Машка никак не может ей объяснить, что к злобе и несправедливости привыкнуть нельзя. И нельзя привыкнуть к страху, особенно, когда тебе всего-то семь лет, и ты просто уверен, что жизнь вокруг должна быть доброй и радостной.

   Сколько же еще у Машки впереди несчастных и безрадостных школьных дней, полных незаслуженных обид и унижений. Обижать Эмилия могла просто изощренно, ведь нет ничего проще унизить ребенка, который зависит от тебя и не может ответить на равных!

   И ничего с этим не поделаешь. Родители не заступались  за Машку, да и что бы они могли сделать? Кому и как объяснять, что ребенок, который мечтал о школе как о чем-то радостном и добром,  получил в действительности невыносимые страдания, и только потому, что первая учительница оказалась ничтожной и подлой. И как объяснить ребенку, что его и за человека-то не считает Эмилия по каким-то ей одной известным причинам. Хотя, если вдуматься, то и причины эти не такие уж неизвестные. Мама у Машки уборщица, а папа шофер, вот и все причины. Не обижала же Эмилия Александровна Ирочку Бабичеву, у которой мама врач-гинеколог, и Толика Светлова не обижала, а у него папа - генерал. А вот Олю Лаптеву она постоянно наказывала, мама у Оли работала дворником и воспитывала дочку одна, без мужа. Вот так и делила Эмилия детей по своим убогим понятиям, глубоко раня при этом, их неокрепшие души.

   Никогда не забыть Машке своих мучений и своего страха, через всю жизнь пронесет она в памяти эти горькие школьные годы, останутся в душе все обиды. И, став уже взрослой, Машка никогда не сможет понять, как можно так ненавидеть детей, а главное - за что?!

   И при одном только воспоминании о начальной школе у Машки неприятно сжимается что-то в груди, и она гонит прочь все мысли о том печальном для нее времени. Лучше вспоминать старшие классы, такие радостные и легкие без ненавистной Эмилии Александровны.

   Другие учителя пришли в Машкин класс, были они строгие и требовательные, но не злые и всегда справедливые. А это самое главное! И за это Машка очень им благодарна.