Чечен

Это все было на «четверке», куда меня сослали после женитьбы на мисс Румму. Она и ее родня служили на «двойке» и меня не могли там оставить. На «четверке» первым меня встретил «ниндзя». О нем я уже писал в «Хрен вам, а не амнистия». Нет, первым меня встретил нарвский «Вано», который был другом «Иглы» и раньше (после Иглы) смотрел за «двойкой». Это с Вано мы в столовой засунули пьяницу и вора, который был зав.столовой и продал ментам колбасу, которую я добыл для общего котла вместо не лучшего мяса. Вот засунули мы его в котел, завинтили крышку и пустили пар, но на самой «малой скорости». +40 °С там возникло бы минут через 30-40, а мы ушли сразу, чтобы столовские успели выключить пар и открыть крышку. С ворюгой ничего страшного не случилось, не считая того, что сфинктер резко расслабился. Котел пришлось менять. Любой «строгач» отказывался брать пищу из этого котла. И вот встреча с Вано на «четверке». Обставлено это было так: шнырь принес «девятку» (бачок на 9 литров) гречки с мясом. Гречку из-под мяса было слегка видно. В правильной зоне кичу и карантин кормят всегда лучше, чем саму зону. К девятке был добавлен блок «Примы», четыре книжки-детектива и кулек (!) чая. Не кулёчек, в смысле заварка, а кулёк. И ксива, вот текст: «Привет, Санек, что за люди с тобой, в чем нужна? Хоп! До вечера!» Уже по стилю было понятно, что это всё от Вано. После отбоя он сам пришел в гости к нам в карантин. Он сидел в карцере на первом этаже. Зеки его уважали, а менты с ним считались. Он мог «заморозить» зону за один день. Посидели, поговорили, решили где и как я буду жить, пока мне не построят кубрик. Лучший кубрик был у Вано и Архипа (Вова Архипов из Мяннику). Кубок был двухкомнатный и с камином. Да, с камином. И с плитой, и холодильником «Морозко». У меня холодильника не было. Свой «Морозко» я, уезжая с «двойки» отдал на спортзал. Меня поселили в соседний кубрик. Первое утро началось так: после утренней проверки зашел Вано и спросил: «Александр Яковлевич, вы как к оладушкам со сметаной относитесь, а то Архип не знает с чего день начать.  Если положительно, то жду вас через полчаса». Часто ходили друг к другу в гости, но настолько часто-редко, чтобы не превысить лимит гостеприимства. Все хорошо в меру, особенно на зоне. В конце месяца мне построили кубрик напротив кубрика Чечена (Руслан Юнусов) и Сокола. Я в своем кубрике жил один. Отчество Руслана я ну никак не мог запомнить, и мы договорились, что у него будет условное отчество Имраевич. Все это происходило в начале девяностых. Цирики на смену заступали на сутки и брали с собой всяческие кастрюльки и бадейки-паёк на сутки. Размеры не лимитировались. Это очень устраивало и цириков, и нас.  А прямо рядом с «четверкой» был хутор очень крепкого хозяина, которого мы звали «Хохол». Хохол продавал еду и нам, и цирикам по вполне человеческой цене. Просто один раз к нему на хутор залетела стрела, на которой была ветошь, пропитанная бензином и бирка с цифрой «1». Умному хватило, а хохол был далеко не дурак. Теперь утро, если без дождя, начиналось так: заходил Руслан и спрашивал: «Алексаднр Яковлевич, как у вас сегодня мастюшка?» Я так же вежливо отвечал: «Пока не в курсе, Руслан Имраевич, но если вы не против, то с удовольствием проверю минут через 30-40». Руслан обычно отвечал, что из 30-40 минут двадцать – явный перебор. Это означало, что мне надо время на душ и бритье, а «бацилла» уже на месте. Это значило, что у нас на столике стоит горячая буханка свежевыпеченного хлеба, трехлитровая банка парного молока и круг домашней колбасы ХХХ 2. Молодец, хохол! Но это была не халява. Мы платили и хохлу за «бациллу», и цирикам «за ноги». Платил обычно проигравший. Руслан играл лучше, это его народная игра. А платил чаще, но не на много. Объясняю, почему с игрой связаны такие «китайские церемонии». Мы были не игрочишки, а играющие. А играющие – это особая категория людей, объединённая общими интересами, азартом и очень четкими и жёсткими правилами. «Номера» - высокого рода жульничество и заготовки разрешены. За лишаковую карту в колоде, к примеру, пятую даму к четырем положенным – можно остаться без зубов, без ушей, а то и вообще не остаться. Это зависит от уровня ставок и от уровня играющих. Отсидел много лет, много видел и слышал, прочитал гору детективов. Ни в одном, ни в одном из них игра не описана правильно, и ни в одном из этих романов автор не знает разницы между игроком и играющим. Ни каждый чернокожий негр, может быть это просто трубочист или бомжара со стажем. Так и ни каждый со стирами в жменьке (с картами в руках) играющий. Это может быть лох, понтовила, игрочишка или просто игрок. Играющего легко отличить во время игры с первого момента. Идеальная и абсолютная вежливость к партнеру, никаких подколок и зацепок. Вот поэтому на четверке играли в нарды не Руслан и Сашка, а Руслан Имраевич. Да о кубриках. В то время директором зоны был Гена Довжиков, бывший танкист. Папа его служил в управе, а младший брат в военкомате. Гена был настоящим танком. Лобовая броня 50 мм и ноль мозгов под ней. Бизнесмен, ядрена попка! Это по его команде в зоне разводили крыс и щенков на корм хищникам для таллиннского зоопарка. Из гуманитарной одежды шили верхние части кроссовок для финских лесорубов. В зоне собирали медь. Набралось 3 грузовика. Это был не Генин бизнес, а бизнес его отца. Медь сдали в приемку и через месяц Гена показал чек на 450 рублей. Мол эти деньги мы получили за собранную медь и отдали в детский сад. Медь стоила в приёмке прямо у ворот зоны 14 рублей за кило. Значит в трех машинах было примерно 32 кг меди. Сначала я сел на задницу от смеха, а потом на очередные 15 суток карцера за нарушение дисциплины строя. Строительство жилых кубриков на 1-4 человека, а не на 40 тоже Генина бизнес идея. У нас после «войны» стоял полуразрушенный блок. В огромном школьном здании на четыре этажа было под церковь и под «ниндзю». Все остальное Коля списывал как капитальную перестройку зоны, да еще обложился липой на оплату строителей и стройматериалов. При этом Коля отбирал ХХХ, любой понравившийся ему кубрик и отдавал (продавал) любому. В свободное время Коля занимался «охотой». Наши жены, в том числе и моя Мисс Румму, бегали вокруг зоны и выкрикивали нас. Снаружи Коля пресекал движения такого рода при помощи полиции, а нас он отлавливал при помощи воинского наряда. Потом Коля за свой бизнес (какой-то из…) загремел под следствие и 3 месяца отсидел на Батарее. Вернулся и сразу пригласил меня к себе в кабинет. Не вызвал, а пригласил. Ровно полгода назад до этого он пытался добавить мне два года, а 3 года назад он «вешал» мне 10 лет за зоновское убийство. Я пришел к нему в кабинет и был обласкан кофе с какими-то вкусняшками. Коля спросил: «Почему ты меня не сдал, я бы тогда получил не меньше пятерки?» Я ответил, что думал: «У тебя жена Татьяна, у меня Татьяна. Я просто не хотел, чтобы твоя Татьяна, как моя, вокруг зоны бегала, а всякая мразь на нее охотилась». «Мразь» он проглотил, не поморщившись. Или вид сделал, но дружбу и бизнес-партнерство предложил. Я сказал: «Это ты сейчас поумнел, когда параши нюхнул. Сходишь в баньку и все пройдет. Я тебе в бизнесе подчиняться не буду, а тебе самолюбие не позволит». Разошлись мирно. Даже иногда советоваться приглашал. Прямо не кабинет, а изба в «Филах». Просто не знаю, дошли ли до него мои слова, но открытых подлостей я от него больше не видел. А теперь экскурс в прошлое. На «двойке» одно время на «периметре» стоял Кайцелиит. Дневальным комнаты свиданий был Матти Хамалайнен из Кейла. А охранял нас как раз кейлаский Кайцелиит. Не охрана, а друзья и одноклассники. И Матти наладил бизнес. Охранники на ночь привозили проституток в комнату свиданий. А в зоне нас было около 2.000 человек, а женатиков среди нас было не более 200. Меди в зоне было валом и шлюхи копали бабки, как насосом. Матти был в пополаме и почти каждую ночь ездил с охранниками в Кейла в ресторан. Благо денег у него хватало на все. Но как говорил Винни-Пух: «Ничто хорошее не длится вечно, и мёд или он есть, или его нет». Мёд остался, убежал Матти. Убежал прямо из Кейла, из кабака. Но через неделю вернулся сам, деньги кончились. Историю «замяли», а Матти перевели с «двойки» на «четверку». Это чтобы на двойке его охрана случайно «при попытке к бегству» пулей в жопу не премировала. На четверке Гена Довжиков поставил Матти старшим мастером цеха хозтоваров. Цех был очень рентабелен. Там делали ведра, бидоны, подойники и всё-всё из оцинкованной жести. При «умном» раскрое листов неучтёнка шла валом. Технического образования у Хамелайнена не было, но было 9 классов и долгая практика стукача и сутенера. Для директора тюрьмы, Гены Довжикова, Матти Хямалайнен оказался социально близким, даже ближайшим. Встретились два одиночества, снюхались и сошлись! Сошлись так плотно, что плотнее бывает только у однополых пар. Четверка резко шла на «голяк». Никакие попытки объяснить Матти, что в цеху работает не он один, а человек 50 он просто не слышал, потому что слышать не хотел. А распорядок дня на зоне был такой. «Кабель» работал всю ночь, и «тарелка» давала кучу каналов. Вся ночь у телевизоров. Завтрак мимо. Днем обед и сразу дневная проверка. Проверка происходила на плацу между дежуркой и «3» бараком. После проверки все наперегонки ломились в «3» барак «на дальняк». Это не дальняя колония, а дальний угол в камере от двери. Ещё «дальняк» мог называться «камень», но это опять не утёс на Волге, а дыра в полу камеры. Вот в третьем бараке был камень на 6 человек. «Ложи» были отделены друг от друга метровыми стенками в один кирпич толщиной. Вот Матти оперся животом на отгородку и ждет, где раньше место будет. Все ушли, а он все стоит. Думали вежливый, а оказалось труп. Кто-то ребром ладони ему шейный позвонок вперед переместил. По «дороге» этот позвонок и срезал Матти спинной мозг. «Советник», он же Ниндзя, сразу ткнул пальцем в меня и мне завели «руки за спину». В ходе следствия я поочередно примерил 3 «рубашки». Я был заказчиком, организатором, а в конце концов даже исполнителем. Подельников мне «назначили» троих. Это был Валера «Деревяха» Деревянко старший, Чечен Руслан Юнусов и Вова Латышев, близкий к Коле Таранкову человек. А меня «назначили» паровозом. Весь состав отбыл на Батарею и распределен по «тройникам». Мне достался камера 113 – камера смертников. Для полной изоляции и как метод психологического давления. Меня продержали в ней 16 месяцев, и я оставил в ней половину здоровья. В камере всё было железное. Вентиляции не было, в окне три параллельных листа с отверстиями, но отверстия не совпадали. День и ночь лампа 100 ватт и воздух через щели. Матрас меняли каждые 3 месяца, он просто начинал гнить. Но нас не раскрутили, т.к. было не за что и мы пришли назад в зону. Меня привезли последнего, я и там успел полаяться с начальством и меня просто постоянно «забывали» поставить на этап. И так 3 месяца. Наконец один цирик, который увольнялся и уезжал в Белоруссию, открыл мне этот секрет. Я стал «вышибать» двери, отказался от пищи, и Батарея отказалась от меня. Я вернулся на «четверку». Да, один смешной момент всё-таки был. Жена привозила мне продуктовую передачу один раз в месяц. Чаще – запрещено. Но какой-то общий знакомый нас четверых привозил нам дополнительные посылки и гораздо чаще. До сих пор не могу догадаться, что это за дед Мороз, общий для нас четверых был или даже вдруг у него еще больше детишек было?! Такой вот Мистер «Х». Чеченец Руслан жил на тройниках на один этаж выше меня. Он не кололся и не глотал «колики», но вот случай «пошабить» не пропускал.  Вот во вторник нам подали кешара от «деда Мороза». Там была классная «чуйская масть - чистый пластилин». Не моя радость и я отогнал Руслану наверх через «коня». Потом обед и баня. Помывку начинали с первого этажа. Ведут меня два цирика из бани в камеру, и вдруг стоп. На все тройники 2 голоса. Первый ревёт, как паровозная труба, а второй что-то пищит, как птенец в гнезде. Цирики рысью туда, кто-то последние секунды живет, судя по писку. А куда цирики, туда и я. Я же у них «на браслете». Поднялись, а там Руслан баландёра через кормушку в камеру затаскивает. А Руслан здоровый, как два быка. У него бицепс больше, чем у меня бедро. Думаю «В кормушку шнырь целиком не пролезет, значит Руслан его на части разорвет и по частям в камеру затащит». А шнырь уже и не орёт, шипит из последних сил из всех отверстий. А Руслан злой, страшный, огромная черная борода лопатой. Я цирику говорю: «Отстегни меня, а то будешь с пола куски мяса собирать». Тот и отстегнул. Я баландера хвать за ворот и кричу Руслану: «Отпускай, я пса держу, никуда не денется!» А Руслану его визги давно не в жилу, просто уже не знает, как «красиво отъехать». Спрашиваю, что случилось, а Юнус мне объясняет, что этот шнырь всю посылку сожрал, пока Руслан «банился». Смотрю на Руслана и спрашиваю: «Ты что бородой после бани делал?» А борода вся в крошках сыра, колбасы, мяса и прочих вкусняшек. Хоть сейчас отрезай и на блюдо клади вместо угощения. А дело было так. Руслан без меры «чуйку» употребил, вот его «на жор» и пробило. Подмёл весь кешар (посылку) и чуть шныря следом не отправили. Шучу! Уцелел шнырь в тот раз. Не знаю, как у него дальше жизнь сложилась, но ничего хорошего там по определению быть не могло.
Короче, возвращаюсь в зону, а там новый Кум, круче поросячьего хвоста и щемит меня на каждом шагу. Даже в кубрик мой собственный не пустил. Там уже его гвардейцы жили. Слыхали про такое в тюрьме – бездомный зек? Это я и был. Тут мои «подельники» подсуетились и попал я на рабочую зону. Получал на всех работяг молоко и делил. Тут мухлевать, типа не долил или водой разбавил, смертью пахнет. Но мне поверили и стал я «на молоко». Легко договорился с вольным «молочником» на лишнюю пару вёдер молока в день. Платил ему нашими ведрами, подойниками или сувенирами. Довольны были все, кроме нового Кума – Игоря Жемчугова. А у него был ручной пёсик по кличке «Мячик». В простонародье Нинесаар из Пярну. Был Мячик из «бригады Мухи», которого за ночные грабежи застрелили на «двойке» в 1992 году. А Мячик выслужился на «четверке» до мастера инструментального участка. До меня он молоком рулил. Это было, как в той сказке «по усам текло, а в рот не попало». А тут стало молоко в рот попадать. Да еще в тот рот, в который положено.
Вопрос решили просто. Жемчугов дал Мячику пустой магазин от АК-47, а Мячик мне его в тумбочку положил. Хоть и без патронов, но часть оружия! Мне сразу 30 суток выписали. Но Игорь Жемчугов (Кум) был не только алкаш, но и лошара редкостная! Служил он в калининской ментовке, где ему коллеги сожгли «Волгу». Сижу я в карцере на нарах, а дежурный цирик говорит мне, что после обеда шмон будет. «Так мне камеру проверять?» - спрашиваю. А в ответ: «Да без понта, Жемчугов с собой принесет». И принес, сука, и сам нашел. Там «нашелся» баян (шприц) и упаковка лекарств от геморроя. Это «тянуло» на 3-5 лет. Тянуло, но не дотянуло. Спасла врачиха, Роза Михайловна. Она и объяснила Куму при всех, что он лошара. У Розы была выслуга лет под 30 и звание подполковника МВД. Лет 20 назад это и были препараты с содержанием морфина, но уже много лет морфин заменили на экстракт «красовки». Это растение такое. Постановление о наркоте порвали, а на магазине от АК-47 был номер. Этот номер показал, что магазин пропал в карауле на прежнем месте работы Жемчугова, км за 700 от нашей зоны. Чудом лошара уцелел, но хвост поджал. Но трезвым мы его не видели. А у нас в зоне карцер и карантин на привозной воде перебивались. Ну что это такое 10 минут на душ. А из Палдиски вояки ХХХ в Россию. Я с ними созвонился. Там сослуживец моего отца был. Мне подарили 600м изолированного (утепленного) трубопровода. Вещь очень хорошая, редкая и дорогая. А ездил за ней от моего имени Кум. Меня сразу отодвинули. А в Палдиски, в учебном центре, решили, что он не мент, а офицер и почти друган. Ну его и поили «на халяву» пока шевелиться не перестал. Приехал он в кузове, заблевал все трубы (Мячик отмывал) и бродил по зоне, размахивая своим табельным «ПМ». Вот тут он и попал и на колени упал. Сделали ему на «двойке» новый ствол, но внутри на корпусе поставили слово из трех букв.
Загадка по теме: слово из трех букв. Первая буква – как вторая у слова «ухо». Вторая буква – как первая у слова «ухо». Третья буква – как третья бука у этого слова.
Ну, догадались?
Ствол сделали тоньше нормы. Если начать с буквами мудрить, то могло и в руках разорвать. Так мы лошару закабалили. Гадить он перестал, но дермецом все равно попахивало. Скоро он ушел с зоны в Ласнамяэскую полицию. У моих друзей там был бар, банька и десяток игровых компьютеров. Захожу в бар, а там Жемчугов требует в хозяйки 3 бутылки коньяка, так как это его земля, а он на ней главный опер. Объясняю марамою, где прежде и сейчас работает хозяин бара и хозяин игротеки. Говорю, что «землю» надо бы получше знать. Не слышит лошара, у него перед носом полка с алкоголем, и мозги работают в одном направлении. Из бара я его выставил. Он вернулся со своими, а на мне сбруя на 2 ствола. Меня на эту сбрую до утра «крутили», а в сбруе два водяных пистолета с мыльным раствором. Говорю лошаре: «Твоими молитвами врагов у меня много. Вот и готов всегда мылом в лица струйку пустить. Бери анализы. Найдем оружейное масло или пороховые газы на сбруе – будем говорить». Сутки без еды, курева, воды и туалета он меня в камере продержал. Развлекался так! Это была последняя неделя его службы в полиции. Последний раз я встретил лошару в тартуской тюрьме. Он отбывал срок за вымогательство и преподавал в тюремном профучилище сварочное дело. Вышел досрочно и сдох в канаве. Выпил не то, что пьют и намного больше, чем лошадь может. Вот его изнутри и разъело. Собаке и смерть собачья. К такому на могилу никто не придет. Он шел к такому концу планомерно и целеустремленно. И достиг своей цели!