Долазился!

      Как всегда на зиму в тёплое время года Семён запасал дрова, аккуратно складывая брёвна под стенку сарая. Потом всё это он потихоньку пилил и колол на полешки, укладывая в дровяницу. По этим-то брёвнам и пропрыгал Тимоха, в очередной раз удирая от Дружка. Несоображающий в погоне пёс кинулся следом за ним и к своему приятнейшему изумлению довольно ловко взлетел на крышу, загнал кота на трубу, хорошенько его облаял и бесстрашно подбежал к краю крыши, чтобы соскочить вниз. Неожиданно край и высота испугали его настолько, что прижав уши и хвост, овчар в панике осел и попятился назад, перепугано заскулив. На его счастье звук шагающих мимо дома людей придал ему смелости и, пробежав по крыше к другому краю, который выходил прямо на улицу, пёс осторожно заглянул вниз. Тут он увидел прохожих и как добропорядочный охранник настолько злобно принялся облаивать их с высоты крыши, что люди затормозили в опасении, что овчар сейчас сиганёт им на головы.
- Эй, хозяева, уберите собаку с крыши! – наконец крикнул один из них на всю улицу.
      Из дома выскочили Алёнка, Иринка и отец.
- Дружок, Дружок, Дружок! – стали звать девчонки, а Семён, ничего не понимая, заозирался. Затем, сообразив в чём дело, строго закричал:
- Дружок! Дружок, нельзя! Ко мне!
      Услышав его, овчар метнулся назад к дровам, но встал, как пригвождённый, трусливо сел и умоляюще заскулил. По брёвнам спускаться вниз ему было очень страшно!
- Гляньте, где он ошивается! – увидев его на крыше, остолбенела Алёнка.
- Как это он туда забрался?! – обомлела Иринка.
      Семён же увидел на трубе Тимоху, всё понял и выругал Дружка:
- Но и дурак же ты, однако! Это надо же кота аж на трубу загнать! Бездельник! - и он так намаялся с ним, пока стащил с крыши, что пообещал: - В следующий раз сам оттуда слазь, как хочешь! Тяжёлый, как добрый бык!
      Зато Дружок радостно носился вокруг него и благодарно лизал руки.
- Ну, теперь-то он со страху точно не будет туда лазить! -  уверенно проговорила Алёнка.
- Не будет! Вон как скулил жалобно! – строго посмотрела на овчара Иринка, и девчонки пошли в дом.
      К ним должна была придти Лида с сумкой своих лоскутов. Алёнка и Иринка учили её шить игрушки из тряпок, вспоминая своих авторских пупсиков. От сестёр Лида ушла довольная, как именинница! У неё был новосшитый пупсик Маруська, которой теперь предстояло шить одёжку и мебель из открыток. А ещё сестрицы спели ей песни не только под гитару, но и под балалайку. Потом проводили её и решили расслабиться на крыше под солнышком. Но вот Дружок спокойно расслабиться не дал не только Тимохе.
      Когда Алёнка и Иринка загорали на крыше с подносом фруктов и блюдом калёнок, гонимый неугомонным псом кот проскакал чуть не по ним, а влетевший за ним на крышу овчар резко затормозил возле них и с хрустом прямо из блюда принялся уплетать семечки!
- Ну-ка, пшёл отсюда, свинья такая! Все семечки испоганил своими слюнями! – подскочили девчонки и закричали: - Па-аапка-аа! Этот идол опять на крышу забрался!
      И Семёну вновь пришлось стаскивать кобеля с крыши со словами:
- Ты, Дружок, мне уже напоминаешь своих воспитательниц, которых когда-то занесло на крышу «высоко посидеть и далеко поглядеть».
      Алёнка и Иринка сразу поняли отца и уморительно захохотали над своим прошлым. Однако они сглупили таким образом только один раз, а Дружок бестолково лез и лез  по брёвнам туда за Тимкой, который удирал от него, чтоб схорониться на трубе. Семён бы проучил пса, чтобы он как следует посидел на крыше и поскулил, но это оказалось невозможным. Овчар уже вымахал в массивного кобеля и с крыши беспардонно облаивал прохожих.
      Да у любого дела бывает конец. И пёс долазился до того, что неудачно застрял передней лапой между брёвен и так навернулся, что её сломал. Как же ему было плохо! У него даже нос мигом высох и стал горячий. Он не мог встать на лапу, лизал её и жалобно скулил.
- Бедненький глупый дурашка, - гладила Иринка его по прижатым ушам и спрашивала: - Вот чего тебя туда носило? Ты же не кот.
- Он не кот, а глупый пёс горячий нос, - ставила перед ним Алёнка поилку со свежей водицей и повелевала: - Пей. Хоть свою температуру немного собьёшь, а то нос твой совсем уже высох.
      В таком состоянии Дружок даже не отреагировал на пришедшую к сестрёнкам Лиду. Она тоже его пожалела. Мать наложила на лапу озорнику шину, но на следующий день утром все поняли, что Дружка необходимо вести в ветпункт. Лапу его опасно раздуло и заметной трясучкой поколачивало от  высокой температуры. Конечно ясно было, что Алёнка и Иринка его не доведут до ветлечебницы.
- Мало ли, по дороге ему станет хуже, и его придётся тащить на руках, - объяснил отец дочкам, надел на пса ошейник, пристегнул поводок и очень потихоньку повёл его к ветеринару.
      По улице Дружок сначала хромал более-менее спокойно, если не считать помеченные им деревья и заборы, но потом взялся облаивать всех и всё подряд и тянул поводок, куда хотел. Не ожидая от него такого, Семёну кое-как удавалось его сдерживать и вразумлять.
- Нельзя! – натягивал он поводок и грозился: - В следующий раз на твоей морде будет намордник!
      Слыша строгий голос хозяина, Дружок старался вести себя поскромнее, но стоило им выйти в поле, как он увидел корову и так рванул к ней с лаем, что Семён поволокся за ним вприскочку, хохоча и срамя его:
- Стой! Нельзя! Да что ты будешь делать…Это у тебя так лапа болит?! Бессовестный!
      С трудом оттащив его от коровы к тропе, он дотянул его до ветпункта, где пёс на удивление сразу присмирел, как новорождённый кутёнок. Осмотр повреждённой лапы показал, что озорник действительно её сломал. И подбодряя Дружка, ветврач наложил на лапу шину, прописал ему собачьи таблетки, рыбий жир и костную муку. Напоследок он вколол Дружку укол от всего подряд, от которого тот взвизгнул и совсем притих, принимая инъекцию, как должное. Домой он уже шёл не так ретиво. Беготня на больной лапе, боль, стресс у ветврача и шина вызвали большое утомление и неудобство. А сердобольный хозяин, щадя его сломанную лапу, полпути тащил его на руках.
      Дома пёс выхлебал чуть не всю миску воды, завалился в будку и надолго уснул. А пока он спал, Семён разобрал брёвна и переложил их так, чтобы Дружок ни за что не смог по ним забираться на крышу. А потом на домашнем совете все хором решили:
- Надо его серьёзно учить уму-разуму, а то он совсем бестолковый. Сегодня лапу сломал, а завтра шею себе свернёт!
- Прравильно! – согласно мурлыкнул Тимоха, мгновенно одобрив это дело!
      Алёнка же и Иринка в довершение вспомнили сомнение брата по поводу овчара. А отец им в помощь купил книгу кинолога для настоящего воспитания собаки. По ней сестрицы взялись терпеливо учить свой «подарок» всяким собачьим командам, дабы не ударить перед Генкой лицом в грязь. За ними с интересом наблюдала из-за забора Лида, и к ней не замедлил присоединиться Барбушин. К удивлению сестёр он оказался соседом Лиды по её улице. Втайне он так и любил Сибирцевых и, восхищаясь их овчаром, прямо-таки загорелся:
- Скажу мамке с папкой, чтоб тоже подарили мне на день рождения овчарку!
      Алёнка и Иринка мгновенно одобрили его мечту, а пока потренироваться быстренько привлекли одноклассника к дрессировке Дружка. С этим делом их компания так здорово проводила время, что никто не заметил, как подкралась осень, а с нею школьная пора.

продолжение следует............................