Служу Советскому Союзу!

      В словах брата о Дружке Алёнке и Иринке всё же пришлось убедиться. Подарок подарком, но во дворе огромному овчару действительно было слишком тесно, на огород заходить не разрешалось, а на привязи пёс непростительно тупел. Им нужно было очень серьёзно заниматься, так как прежде всего Дружок был служебной собакой.
      С такими невесёлыми размышлениями прошла зима. А по весне отец узнал о клубе собаководства, где в мае всегда у местного населения и собаководов забирали на погранслужбу собак. Туда Дружка и решено было отдать, как и предложил Генка. Он ведь никогда не мучил животных, а всегда выбирал для них только полезные варианты жизни. Лучшего варианта для доли Дружка лучшего не было!
- Ну вот, на службе из тебя хоть человека сделают, - в напутствие пошутил Семён, с Алёнкой и Иринкой ведя пса на полигон клуба. За ними увязался и Борька.
- Во здорово-то как! Настоящую пограничную собаку вырастили для границы Родины! – всю дорогу восхищался он, совсем не бахвалясь тем, что всё время принимал участие в воспитании этой «пограничной» собаки и давал себе слово: - Всё! Завтра же попрошу папку купить мне овчара!
      Они шагали по улицам, и на Дружка тоже с восхищением все оглядывались, почтительно уступая дорогу. В пути он отлично выполнял команды «спокойно» и «рядом», и компания дошла до клуба без приключений.
      На полигоне к тому времени уже было огромное оживление, заставившее пса хорошо насторожиться и чуть-чуть взволноваться. Особенно его взволновал дружный собачий лай. Дружок даже, было, погавкал с ними за компанию, но хозяин дёрнул за поводок и прозвучала команда голосового отбоя:
- Фу!
      Заняв очередь на комиссию, Дружка успокоили, подбодрили и пока отвели подальше от офицеров и собак. Семён остался в очереди, а Дружка взялись тренировать на лёгких командах – «голос», «апорт», «дай лапу» и так далее, чтобы отвлечь его от всеобщего напряжения. Вскоре он осмотрелся, разыгрался и его протащили по снарядам, как поступали другие хозяева со своими собаками. «Барьер» Дружок одолел, на «бревно» лезть не захотел. А на «лестницу» пришлось с ним подниматься всем, так как он, видимо, помнил лестницу на чердак, с которой грохнулся два раза в погоне за Тимохой. Зато потом Борька поборолся с ним, раздразнивая перегонками, в которых Дружок нагонял его, валил со спины в траву и укладывался на него поперёк с видом победителя.
- Преступник Барбушин пойман! – с гордо поднятой головой говорил он всем видом и дышал, высунув язык.
- Товарищ будущий погранец, хорош на меня слюни пускать! Слазь давай! – хохотал Борька, пытаясь столкнуть с себя тяжёлую собаку, но пёс снова укладывался на него и с беззлобным рыком крепко удерживал лапами.
- Ладно уж, пощади его, - стаскивала Иринка кобеля за ошейник с мальчишки. А Алёнка скорее хвалила:
- Молодец Дружок! На границе всех врагов так и вали! – потом говорила Барбушину: - Молодец Борька! Не испугался псячьих слюней! Из тебя выйдет достойный кинолог и воспитатель будущего собственного пса!
      Они хохотали и бегали с Дружком, пока он не обвыкся и не утомился. Тогда его посадили в очередь с остальными собаками. Он уселся возле Семёна, не обращая внимания на офицера начальника, который сидел за вынесенным столом возле здания клуба и принимал собак, прошедших комиссию.
      Комиссию производил поодаль стоящий ветврач. Он придирчиво осматривал четвероногих новобранцев на предмет залысин, лишая, чистоты шерсти. Определял правильность осанки по скосу крупа, нормы купировки ушей. Просил хозяина показать прикус зубов собаки. Затем осматривал ноги собаки – нет ли на них лишних пальцев-приростков. В последнюю очередь определялся слух заодно с реакцией на звук выстрела.
      А по полигону свободно ходили молодые пограничники – будущие сопроводители собак. Тут же толкались толпы зевак и тех, кто заинтересован был отдать своих питомцев на службу. Прошедших отбор собак, офицер записывал в картотеку: фамилию, имя и отчество хозяина, адрес, кличку собаки, её пол, вес, рост, породу, окрас, меру злобы, особые приметы и дату рождения.
      Народ в основном вёл овчарок. Собаки цапались и оглушительно облаивали друг друга. Каких-то приводили в намордниках, других в шипастых ошейниках. Хозяева строгими командами прикрикивали на своих воспитанников, усмиряя их недружелюбие. За принятых на службу собак давали деньги в зависимости от качества животного. Если были годны для охраны складов – семьдесят рублей. Если будут содержаться в питомнике до зрелости, когда собака ничему не обучена или её надо поднатаскать на команды – сто двадцать пять рублей. Если подготовка на все сто процентов – двести рублей. Самая хорошая собака должна была пройти не только медосмотр на «отлично», но и правильно обежать все «снаряды» и препятствия на полигоне.
      Вот бежит по «лестнице» здоровый овчар Бэк. И «бревно» прошёл, и по-пластунски препятствие под сеткой на брюхе благополучно прополз, и через все колёса лихо перепрыгнул, а «барьер» сразу не взял. Наверх запрыгнул, да завис на доске брюхом и заскулил.
- Жирноват маленько, перекормили псину, - пробурчал под нос инструктор, чувствуя, что «барьер» пёс возьмёт.
      Хозяин торопливо кинулся толкать пса под зад, но тот упёрся и свалился ему прямо на голову. В отличие от него Дружок этот «барьер» преодолевал всегда отлично, не раз перепрыгивая двухметровый забор двора. А хозяин хватанул Бэка за ошейник, отволок подальше, а потом с разбегу с силой швырнул на ограждение, строго повелевая:
- Бэк, «барьер»!
      Бэк повисел на доске и всё-таки перепрыгнул препятствие.
- Нормально! Потом доработаем, – махнул рукой инструктор и позвал: - Давай дальше!
      А дальше «апорт» и повержение противника по команде «фас!». И пока Бэк злобно трепал фуфайку «противника», а Дружок помогал ему лаем, начальник отбрыкивался от назойливой бабули и её воспитанника.
- Мать, ну ты пойми, у нас граница, серьёзная служба, ёлки зелёные! Ну не пригоден для нас твой кобель! – выговаривал он и вытирал со лба пот:  – Мать, ну ты меня уже запарила!
      Держа на цепи длинного беспородистого овчара, бабуля гладила его по тощей спине и расхваливала, как хитрый дурак яловую корову:
- Зря не берёшь, служивый! Он охранник – ого какой! Курицы ни одной не пропустит! Его гнева все кошки в округе боятся!
- Ну вот-вот, ему только по деревне и пугать кур с кошками! – пытался офицер остановить её красноречие.
- Во-первых, он явно переросток, - уже встрял в разговор ветврач и, строго глядя бабуле в глаза, спросил: - Сколько ему лет?
- Да мало… мало… – перевела та хитрые глаза на пса.
- Ну не юли, мать! Люди ждут! Мне всё равно в картотеку его возраст придётся вписывать! – авторучкой по бумагам раздражённо постучал начальник.
- Ну-у… три-четыре годка, може пяток. Немного, по-моему, - как на базаре прищурилась бабуля, явно скостив кобелю года два.
- Ну ничего себе «немного»! – возмутился ветврач и указал: - Во-вторых, он длинный, как селёдка!
- Сам ты «селёдка»! – обиделась старуха.
- Кличку назовите, - попросил начальник.
- Чего? – не поняла она.
- Собаку как звать? – умотано посмотрел на неё начальник.
      Старуха немного помялась и пожала плечами:
- Так и звать – Пик…
- Как?! – не веря ушам, скукожилось у офицера лицо.
- Пик! – погромче повторила бабуля.
      Офицер переглянулся с ветврачом, а вся толпа загрохотала хохотом! Даже Дружок захлебнулся хохочущим лаем возле своих хозяев.
- Ой мать, иди отсюда! Не мешай работать! – уморительно зажмурился начальник и махнул очереднику: - Давай, следующий подходи!
      Очередной держал в наморднике красавца ротвейлера.
- Вот это я понимаю - зверюга! – осторожно приступил ветврач к осмотру рычащего пса.
      Бабуля же и не подумала уходить и начала назойливо канючить:
- Сынок, бери моего Пика прямо вместе с цепью! Цыганская цепь, крепкая! Такой не везде купишь! Мне старой деньги нужнее, чем он – проглот!
- Мать, да на кой нам нужна твоя цепь! Ну не годится нам твой пёс ни для какой службы, - из уважения к старости терпеливо ответил ей офицер и усмехнулся: - Ещё и «Пиком» его обозвала, как какого-то мыша!
      Алёнка с Иринкой захохотали, сразу вспомнив Генкиного мышонка Пика. А бабка не сдавалась, недовольно выговаривая начальнику:
- Не пойму, чего вам надо! Собака, как собака! Вот хвос, вот нос…
      Тут раздался выстрел на проверку реакции ротвейлера, и её Пик с паническим визгом кинулся ей прямо под юбку! Вмиг обмотав старуху цепью, он свалил её с ног, и она полетела прямо на офицера, а Пик пулей сквозонул под стол. Начальник чудом удержался на стуле, а за Пиком под стол кинулся ротвейлер. Под столом поднялась такая  возня и дурной лай, что на полигоне в лае всполошились все собаки! Ротвейлера и Пика кое-как растащили из-под стола и, потеряв терпение, под подыхающий хохот толпы и лай собак начальник указал бабке на выход:
- Всё, мать!!! Иди к едрене Фене со своим Пиком, пока тебя под конвоем не вывели отсюда!! Мне работать надо, а ты тут комедию за комедией устраиваешь!! – и, вытирая пот со всех сторон, он бросил очереди: - Подходи, следующий!
      Отошедшей в сторону и присмиревшей бабуле суть подбора служебных собак на границу попытались растолковать погранцы.
- Вы, бабушка, поймите, что на рубежах границы не благотворительный питомник для содержания собак, - как можно доходчивее втолдыкивали они ей.  Совершенно расстроенная бабуля обиженно бубнила в ответ:
- Да у меня пенсии – кот наплакал, а он жрёт, как бегемот и всё голодный!
- Да и кормёжка тут ни при чём, - гладили ребята Пика и разъясняли ещё доходчивее: - Во-первых, он переросток и учить его поздно. Он же ни одной команды уже не станет воспринимать нормально. А потом, вы говорите, что он кидается на каждую кошку и курицу. Этак он на любой шорох кинется, да ещё и лай на всю границу поднимет вместо того, чтобы тихо сидеть в засаде.
- Ну а мне что прикажете с ним делать, с таким дураком? – совсем расстроилась старуха, с неприязнью глядя на вывалившего язык Пика.
- Да отдайте его большое хозяйство сторожить. На птичник, в конце концов, или на какую-нибудь ферму, - уже подсказал Семён, вступив в разговор. Такую идею сразу поддержали остальные, дружно говоря бабуле:
- Во-во! Лучшего для него и не придумаешь! Отдайте на птичник или на ферму, там и кормить его будут на убой!
- Ну, я подумаю, - сразу ожила она и потянула пса на выход: - Пойдём домой, дезертир!
      Не лучше бабули попыталась всучить пограничникам свою овчарку суку и самоуверенная девица.
- Ну а это что? – указал ветврач на украшенное свисшим выменем пузо собаки и придирчиво спросил: - Она что у тебя, в семь месяцев уже ощенилась?
- Да она всего четыре щенка принесла, - краснея, заморгала накрашенными ресницами девица. И ветврач категорично отрубил:
- Да сколько бы она не принесла, ранней случкой ты остановила её рост! Смотри, какая она мелкая! На границе теперь ей делать нечего. Она там не преступников будет ловить, а вокруг себя кобелей собирать. Следить надо было лучше за собакой! Следующий!      
      Следующим оказался Дружок. Шикарный овчар чепрачного окраса, помесь восточно-европейской овчарки с английской, о чём гласили его заметные кучеряшки на хвосте. Правильный по всем параметрам, он в меру отъелся на хозяйских харчах и витаминах. Сломанная лапа зажила отлично. Для своего года с хвостиком все «снаряды» преодолел очень даже неплохо, старательно и весело. А стоило проверяющему «на злость» щелкнуть перед его носом кнутом и угрожающе замахнуться, Дружок мигом кинулся на него с такой реакцией, что рука экзаменатора сразу написала: «Чрезмерная злоба». Когда же рядом раздался внезапный выстрел, овчар слегка присел и, озираясь навострил уши. Затем обратил внимание на дымок, выходящий из дула пистолета и принюхался к нему. Раздался ещё выстрел, и Дружок сделал выпад в сторону стреляющего, грозно гавкнул на него и сел возле хозяина, уже не проявляя интереса к выстрелу. По команде же «фас!» он отлично потрепал «преступника».
- Для службы годен! Получите сто двадцать пять рублей! - удовлетворённо объявил хозяину начальник.
      Семён получил деньги и уступил место для комиссии следующим. Дальше Дружка повели к пограничнику-сопроводителю и, давая овчару к нему привыкнуть, компания прогулялась по полигону уже с приставленным пограничником к собаке. Семён записал сопроводителю свой адрес и попросил писать за успехи овчара. Ведь Дружок был членом их семьи, и за его судьбу переживали, как и за судьбу того же служащего Генки. Сопроводитель в свою очередь кроме своего имени ничего не указал. Граница – объект секретный!
- Игорь, вы только по-настоящему пишите! – очень попросили солдатика Алёнка и Иринка.
- Ну конечно, напишу! Не переживайте, - искренне заверил он, с огромным любопытством рассматривая близняшек.
      Сестрёнки же порассказывали ему о проказах Дружка, о том, что он любит и не любит, подробно рассказали о его привычках и характере, что было немаловажно для пограничников. После этого Игорь ласково потрепал притихшего овчара по загривку и снова всех успокоил:
- Всё у нас будет отлично, как и должно быть! Правда, Дружище?
      В ответ Дружок неожиданно лизнул его руку.
- О, признал! – дружно обрадовалась компания.
- Признал! – согласился довольный пограничник и коротко погладил Дружка по голове. 
      Теперь Алёнка, Иринка и Борька оставили с сопровождающим разговаривать отца, а сами пошли поглазеть, каких ещё собак примут на границу. Там было на что посмотреть!
      Перед ними как раз предстали двое подряд восточноевропейцев – Буран и Аргаш. Они всё прошли с блеском! В сторожевики попал и полуторагодовалый алабай Чингиз. Попробуй сунься при такой грозной охране на склад боеприпасов  - живо проглотит и не спросит, как звать! Следом вылез мальчишка с кудлатым псом-дворнягой и твёрдо заявил:
- Берите Шарика на границу! Он у меня сильно учёный! Всё может, что ему не прикажешь! И «снаряды» знает, и лапу даёт, и даже танцует!
      Алёнку, Иринку и Борьку затрясло смехом, а погранцы улыбнулись мальчишке и посоветовали:
- Ну вот и веди его прямо в цирк.
      Внезапно заумный Шарик вырвался, лихо проскакал через весь полигон и начал волочиться за списанной сукой и её хозяйкой.
- Куда?! - грозно сдвинул мальчишка брови и заорал во всё горло: - Шарик, назад! Ко мне! Нельзя! Фу! К ноге! Рррядом!!!
- Ну, всё в кучу собрал! – захохотали погранцы.
- Болонку бы сразу притащил, ржачнее было бы! – угорел со смеху Борька.
      Шарик же не повёл ни одним ухом в сторону грозного хозяина, как примагниченный следуя за поджатым хвостом суки. Пришлось пацану кинуться за ним  вдогонку.
- На этом и закончилась служба Шарика на границе! – ляпнула Алёнка, и они опять затряслись со смеху.
      Но вот в погранстрое оказалась великолепная пара годовалых кобелей – Рекс и Мухтар. Оба завидного телосложения, волчьей масти цвета «зеро». Их специально для заставы растил старый опытный кинолог и кое-чему научил псов сам. Поставив их плечом к плечу, он скомандовал им:
- Стоять!
      Псы поразительно синхронно сделали правильную красивую стойку.
- Сидеть! – последовала другая команда, и псы дружно сели, внимательно глядя на своего командира.
- Сми-иррно! – скомандовал дед, и псы разом поднялись на задние ноги, присели на зады, а передние лапы прижали к мощной груди. Дед отдал честь и торжественно произнёс:
- Служу Советскому Союзу!
      И тут оба пса, как один, подняли правую лапу, словно отдавая честь, и дружно рявкнули ровно три раза:
- Гав! Гав! Гав!
      Все, кто был на полигоне, оцепенели от восторга и засмеялись в восхищении!
- Вот это дрессировочка! – изумилась Иринка.
- Как в настоящей армии! – восхитилась Алёнка.
- Нифинты себе!! – вскочив с травы на коленки, поразился Борька и хлопнул себя в грудь: - Я буду не я, если не заведу себе двоих псов и не выучу их тому же!
      Алёнка и Иринка глянули на него, переглянулись и уморительно прыснули.
- А чего вы смеётесь-то? Честное слово, заведу теперь двоих псин! – выпятил Борька губы и заверил: - И как этот дед сдам их на границу!
- Главное, чтоб к концу дня тебе не захотелось завести десять псин!.. – брякнула Иринка, и сёстры от души расхохотались, вызывая смех и у мальчишки.
      Они ещё не раз подходили к этим красавцам и смотрели на их строевое представление. В тот день два хвостатых новобранца стали настоящими звёздами среди всех собак. После ухода деда, Мухтара и Рекса заставляли и заставляли «козырять», стараясь рядом с ними сфотографироваться, чем здорово изнурили собак. В конце концов начальник был вынужден приставить к ним охрану. Только так псов и оставили в покое.
      Отбор собак закончился к вечеру. За это время Алёнка и Иринка, как и отец, несколько раз гуляли с Дружком, разговаривая с его сопроводителем. Теперь на поводке водил его только он. Но вот подошло время уходить домой.
- Всё у нас будет хорошо. Правильно я говорю, Дружок? – ласково потрепал пограничник пса по макушке. И после этого доброго жеста и спокойствия собаки все увидели, что так оно и будет. Нового хозяина Дружок воспринимал спокойно.
      Видя это, Семён протянул псу руку и бодро сказал:
- Ну что, Дружище, давай прощаться. Дай лапу!
      Рядом мигом притихли Алёнка и Иринка. Они уже заскучали по своему воспитаннику. Глядя на них, Борька завздыхал и ободряюще шепнул:
- Нормальный погранец! Такой вашему Дружку и нужен. Псу с ним очень здоровско будет!
      Алёнке и Иринке сразу вспомнилась будка Дружка в тесном дворе, его беганье по огороду, откуда только и выгоняли, цепь, на которой он будет сидеть… И, стряхнув никчемную грусть, девчонки представили интересную службу Дружка на каком-нибудь глухом таёжном рубеже. А Дружок сел перед хозяином, настобурчил оба уха локаторами и, чётко помня все команды, благодарно вложил в добрую руку Семёна мощную лапу, которую когда-то сломал.
      Семён затем пожал на прощание руку Игоря, пожелал ему успехов на службе и ушёл домой. А дочери с другом ещё немного остались побродить по полигону. Все четвероногие новобранцы уже были рассредоточены вдоль забора на привязях на приличном расстоянии друг от друга, чтобы не сцепиться в драку. Возле каждой собаки теперь стояла железная миска с водой, и лежал большой кусок сырого мяса. Рядом на заборе был прицеплен на кнопки номер с кличкой.
      По полигону ещё слонялся народ, но к собакам подходить уже было нежелательно. Им и без того было очень тяжело переносить неожиданную разлуку и перемену в своей жизни: отрыв от дома, где они выросли, присутствие нового хозяина и короткий поводок. Зеваки лишь издали рассматривали их, как каких-то зверей в зверинце. Некоторым пограничники делали замечания, если они раздражали животных. Попозже на полигоне появились таблички: «Собак не дразнить и не кормить!»
      Заметив Алёнку, Иринку и Борьку, Игорь махнул им рукой и крикнул:
- Ребята! Вы можете придти к Дружку завтра! Мы пока ещё будем ждать команду на отправку, и вы поддержите пса своим появлением. Ему так легче будет отвыкнуть от вас и привыкнуть ко мне.
- О, как здорово! – обрадовались Алёнка и Иринка и отправились домой, совсем успокоившись.

продолжение следует.........................