Невероятная история о людях, потерявших прошлое-2

*    *    *

Сергей покидал через окно дом своего дядьки спонтанно, не имея каких-либо планов даже на ближайшие часы. Но, поскольку с самого начала, когда его попросили поучаствовать в сомнительном, на его взгляд, предприятии, он предчувствовал его неблагоприятный исход, то при виде выскакивающих из автобуса вооруженных людей иного решения принять не мог. Он не представлял еще дальнейшего развития ситуации, но инстинктивно успел понять, что оставаться в компании людей, находившихся в доме Леонида Петровича, в сложившихся обстоятельствах нет никакого резона.
Сергей знал, что его соседи посещали свою дачу крайне редко, поэтому, не раздумывая, легко перемахнув невысокий забор, скрылся за густыми зарослями сирени, не упуская из поля зрения припаркованный рядом с домом автобус. После того, как вслед за всеми в автобус загрузили черный мешок с трупом Свинаренко, сомнений у Сергея в том, что в обозримом будущем он не увидит кого-либо из задержанных, не осталось. Минут через двадцать после отъезда автобуса он вернулся в дом, чтобы в спокойной обстановке обдумать дальнейшие шаги. А для этого надо было взвесить все имеющиеся плюсы и минусы его положения. О том, что он присутствовал сегодня в доме дядьки, посторонним не известно. Это плюс. Но плюс очень маленький в сравнении с тем, что его участие в проводимой операции известно спецслужбе, которая эту операцию разработала. Минус очень большой. Известны также адреса, по которым его будут искать – это квартира в Краснодаре и адреса Леонида Петровича, то есть, квартира в Москве и эта дача. Опять минус. Но совсем недавно состоялся приказ об увольнении подполковника Сергея Васильева из рядов Вооруженных сил по истечению контракта. То есть, он совершенно в настоящий момент свободен в своих перемещениях. Это неплохой плюс. Ну, а от того, как скоро он найдет себе временное пристанище, станет ясно, появятся ли в его положении дополнительные плюсы или минусы. Но прежде надо оперативно сменить место дислокации. Благо, доверенность на управление дядькиным «Пассатом» имеется.
Через час, когда начинало уже темнеть, Сергей припарковался на стоянке крупного торгового центра, убедившись, что среди множества машин его «Пассат» не будет бросаться в глаза. И только после этого набрал номер мобильного телефона своего школьного друга Константина Барковского, того самого командира воздушного судна, с которым он сегодня прилетел из Краснодара. Конечно, не хотелось бы стеснять его семью, но других вариантов у Сергея пока не предвиделось.
– Костя, привет! Ты дома?.. – Завтра вечером рейс? Я подскочу, не возражаешь?
Конечно, Константин не возражал. Он всегда был рад видеть у себя Сергея, с которым подружился с детских лет, проведенных в Краснодаре. После окончания школы их пути разошлись – Сергей поступил в военное училище летчиков, Костя – в летное училище гражданской авиации. Правда, в отличие от убежденного холостяка Васильева Константин был женат. С женой они растили двух замечательных сыновей, которые тоже всегда были рады дяде Сереже, хотя и редкому гостю в их доме, но непременно с подарками. Вот и сейчас Сергей заскочил в торговый центр и приобрел две модели современных истребителей, поскольку знал увлечение ребят авиацией. Да и о чем еще могли мечтать мальчишки, у которых отец был летчиком.
Но в этот раз Константин дома был один, жена с детьми гостила у своих родителей в дальнем Подмосковье.
– Серега, никаких церемоний, живи, сколько потребуется. Мои до конца лета не вернутся. А сейчас будем с тобой выпивать, закусывать, и ты, если захочешь, расскажешь о своих проблемах. Мне кажется, тебе есть о чем рассказать. Нет?
– Есть, конечно. Иначе бы я тебя не потревожил. Во всяком случае, сегодня.
Выслушав Сергея, Константин долго молчал, переваривая услышанное. Затем озабоченно заметил:
– Да уж, занятная история. Так вот сходу просто не осмыслить, чем можно тебе помочь.
– Ты меня не понял, Костя. Помощь нужна не мне, а тем людям, которых в наручниках увезли в неизвестном направлении. Среди них мой дядя, единственный, оставшийся родной мне человек, которым я дорожу.
– Но, очевидно, в этой компании есть кое-кто еще, к кому ты не остался равнодушен – Элеонора, она же Мария? Или я не прав? Ладно, это уже не мое дело. А почему ты считаешь, что их увезли в неизвестном направлении? Мне кажется, этот момент как раз таки предсказуем – у нас не так много спецслужб, которые могут быть заинтересованы в реализации экспериментов, о которых тебе стало известно.
– Дело не в этом, Костя. Я хотел сказать, и более чем уверен в своем предположении, что огласке эта хрень предана не будет. Именно поэтому речь должна идти о спасении подозреваемых в совершении преступлений и тех, кто был вовлечен в операцию по их разоблачению.
– Хорошо, с этим более-менее понятно. Но, если ты в настоящий момент находишься у меня, а не в доме или квартире Леонида Петровича, это о чем-то говорит?
– Ты прав, – вздохнул Сергей. – Я думаю, меня будут разыскивать.
– Опасность грозит и твоему другу в Майкопе?
– Вряд ли. Валерия втемную использовали. Меня, в общем, тоже. Но родственная связь с Леонидом Петровичем дает повод тем, кто занимается этим делом, думать, что я посвящен в детали. Ну, а самый весомый аргумент – пуля из «Макарова» в трупе Свинаренко. Понятно, что если тот, кто стрелял, не был обнаружен, его будут искать, как опасного свидетеля. Моя кандидатура наиболее вероятна. Есть, правда, еще один персонаж этой увлекательной истории – супруга Михал Михалыча, принимавшая активное участие в разоблачении мужа. Но, честно говоря, о ней мне хочется думать в последнюю очередь.
Друзья поговорили еще с полчаса. Константин намекнул на то, что кое-какие мысли у него имеются, но ввиду позднего времени предложил перенести разговор на следующий день.

*    *    *

После завтрака, присмотрев место для парковки, за которым можно наблюдать из квартиры, Сергей уехал за «Пассатом», который на всякий случай на ночь оставлял у торгового центра, а Костя должен был подумать, кто из его многочисленных друзей может иметь отношение к правоохранительной системе, чтобы поинтересоваться известными случаями таинственного исчезновения людей. Но вернувшегося Сергея пока ничем обнадежить не смог.
– Есть у меня хороший товарищ, одно время летал в моем экипаже штурманом. Но когда штурманов начали сокращать, он занялся компьютерным программированием и вскоре его взяли на работу в МВД – в управление, которое занимается преступлениями в сфере высоких технологий. Но он сейчас в отпуске, вроде бы через неделю должен быть в Москве. Кстати, тоже холостяк, но в отличие от тебя был женат дважды. В общем, запиши его телефон… Я могу отсутствовать в Москве по два-три дня, поэтому через неделю, если меня не будет, позвони ему обязательно – зовут его Милюков Геннадий. Скажешь, что от меня, договоришься о встрече.
– И что, с ним можно говорить открытым текстом?
– Думаю, да. Но если сомневаешься, дождешься меня.
– Да, это не есть хорошо, – расстроился Сергей. – Время не в мою пользу работает, а других вариантов пока нет.
Но Константин вдруг загадочно улыбнулся.
– Слушай, Серега! А мне кажется, что по поводу отсутствия вариантов ты не совсем прав.
– Что ты имеешь в виду?
– А ты напряги память и шерше ля фам! Хотя, что взять с мужика, который в свое время половину краснодарских баб перетрахал. Но все-таки попробуй пошевелить извилинами, вспомни одну.
Конечно, Сергей помнил ту одну, которую имел в виду Константин. Это была Вера Стоцкая, с которой, в отличие от мелких интрижек с другими барышнями, у него случился бурный, довольно продолжительный роман с претензией на совместную жизнь в обозримом будущем. После окончания юрфака в краснодарском университете Вера работала помощником судьи. Но, как это часто бывает, произошла какая-то незначительная ссора, затем длительная командировка Сергея. В результате, пламя любви, не успев, как следует, разгореться, постепенно погасло, впрочем, без взаимных претензий.
– Ну, если ты имеешь в виду Веру, то это не вариант.
– Почему так думаешь?
– По нескольким причинам. Во-первых, ноги происшедшей со мной истории выросли в Москве, а не в Краснодаре. Во-вторых, Вера в некотором роде женщина, поэтому впутывать ее в это дело не вижу смысла. Ну и, наконец, даже спустя несколько лет я чувствую вину перед ней. Не представляю, как бы я просил ее о чем-нибудь.
Константин рассмеялся.
– Твое, Серега, «во-первых» не катит по той простой причине, что Вера давно уже в Москве живет, я встретился с ней случайно полгода назад. Потом, несмотря на то, что она женщина, кроме этого еще и юрист. И, насколько мне известно, работа ее связана именно с юридическим образованием. Только не скажу, в какой отрасли, потому что не знаю. А тот факт, что испытываешь вину перед Верой… Так попроси прощения, если есть, за что. Женщины – народ, безусловно злопамятный, но, если любила, простит. Ну, для начала повыпендривается, конечно, не без этого. Я думаю, переживешь. – Константин включил свой мобильник, нашел нужный телефон. – Записывай и звони. Кстати, я не знаю, что ты имеешь в виду, не желая впутывать ее в историю – пожалуй, в этом что-то есть. Но, по крайней мере, возможная информационная поддержка с ее стороны может оказаться полезной.
– Наверное, ты прав, Костя, – согласился, немного подумав, Сергей. – Выбор у меня небольшой. Она замужем?
– Не знаю, не спрашивал об этом. Но, я тебе скажу, выглядит потрясающе, такая же эффектная шатенка. Чувствуется в ней порода, а над породистыми женщинами время не властно. Увидишь ее – сразу забудешь об Элеоноре-Маше, на которую запал.
– Значит, говоришь, не знаешь, где работает?
– Нет. Возможно, она говорила, но я не запомнил, общались всего несколько минут. Понимаешь, я был с женой, когда в каком-то торговом центре с Верой встретились. А Ленка моя, хотя сама красотка, страсть, как не любит красивых женщин.
– Так уж и не любит? – рассмеялся Сергей. – Откуда ты знаешь, она тебе в этом признавалась?
– Нет, ну сам посуди: среди ее подруг нет ни одной, на которую можно было бы глаз положить. То есть, конечно, периодически по жизни появлялись в ее окружении такие барышни – либо соседки, либо коллеги по работе, но вскоре исчезали.
– То есть, как исчезали, куда?
– Не знаю. Наверное, Ленка убивала их.
– Да, Костя, рыльце у тебя, определенно, в пуху. Стюардессами, наверное, избалован?
– Ну, не без этого. Только давай, не отвлекайся на всякие пустяки. Займись Верой, а мне пора собираться в аэропорт, к рейсу готовиться.

*    *    *

 «Телефон вызываемого абонента выключен или находится вне зоны доступа». На протяжении двух часов Сергей продолжал слушать эту фразу автоответчика, пытаясь дозвониться до Веры. Он уже начал сомневаться в том, что не ошибся, когда под диктовку Кости записывал цифры, но вдруг после очередного набора услышал в трубке не забытый до сих пор женский голос. Правда, вместо привычного нежного «Алё» было довольно жестко произнесено: «Я вас слушаю». От неожиданности он даже растерялся, не находя нужных слов, пока не услышал настойчивое «Ну, говорите!».
– Вера, здравствуй!
После нескольких секунд тишины Сергей услышал:
– Боже мой! Неужели сам подполковник Васильев соизволил выйти на связь после стольких лет молчания!
– Узнала? Значит, не забыла?
– Ну, такого… даже если очень сильно захочешь забыть, все равно не получится.
Сергей по интонации догадался, что реплика была сказана с улыбкой и попытался угадать, что Вера имела в виду, когда произнесла «такого…», но не закончила фразу. Такого кобеля? Такого мерзавца? Но разумеется, сейчас это не имело никакого значения.
– Верунь, ну, прости непутевого! Так получилось…
– Ладно, не оправдывайся, – перебила Вера Сергея. – Если простила после того, как ты сбежал чуть ли не из-под венца, то за что сейчас тебя прощать? Считай, что давно уже реабилитирован. Ты вообще откуда звонишь?
– От Константина.
– Ну да… Могла бы и сама догадаться. Из общих знакомых только Костик знает мой телефон. То есть, ты в Москве. И с какой целью? Какие планы?
– Определенных планов не было, пока не узнал, что ты живешь в столице. Очень надо с тобой встретиться.
– Ты меня пугаешь, дорогой! Все-таки уточни, пожалуйста, надо или хочешь?
– Извини! Конечно, хочу! И надо…
– Ну, что с тобой делать? Даже не знаю… Я поздно возвращаюсь домой.
– Ну, давай, встречу тебя с работы. Только скажи, куда подъехать.
– Ладно. Встречать не надо. Я сейчас эсэмэской сброшу адрес, подъезжай часам к девяти.
– К тебе домой? А удобно?
– Не хитри! Ведь хочешь узнать, замужем ли я? Нет, не замужем. Поэтому удобно. Всё, до встречи!

Вечером, купив цветы, коробку конфет и шампанское, Сергей без труда нашел недалеко от станции метро Авиамоторная сталинскую пятиэтажку, в которой жила Вера. Войдя во двор, он остановился у нужного подъезда и посмотрел на часы – до девяти оставалось еще пятнадцать минут. Решив присесть на лавочку, за спиной вдруг услышал:
– Мог бы точнее выдержать время, давая даме возможность привести себя в порядок, джентльмен!
Сергей обернулся и от неожиданности едва не выронил из рук покупки. На него смотрела, весело улыбаясь, Вера, та самая Вера, Верунчик, с которой он расстался много лет назад. Годы, как показалось Сергею, если и изменили ее, то только в лучшую сторону. И лишь строгий костюм выдавал в ней слегка повзрослевшую деловую женщину, но все равно напоминающую ту легкомысленную, недавнюю выпускницу университета, с которой случайно познакомился молодой капитан, но уже опытный военный летчик Сергей Васильев.
– Ну, что стоишь столбом! – рассмеялась Вера. – Поцелуй, что ли! – Но, обратив внимание на занятые покупками руки Сергея, сама подошла к нему и чмокнула в щеку.
– Ну, Вера, я потрясен! – смущенно произнес Сергей.
– А вот этого не надо! Раньше следовало подумать над своими поступками, чтобы не было мучительно больно… Дальше сам знаешь, – опять рассмеялась Вера, открывая дверь подъезда.
Пока она принимала душ, Сергей внимательно обследовал однокомнатную, но просторную квартиру. Но, сколько не присматривался, каких-либо признаков мужского присутствия не обнаружил. Хотя, конечно, он был далек от мысли, что Вера могла вести образ жизни, характерный для старых дев.
А затем начался вечер воспоминаний с шампанским, затянувшийся до глубокой ночи. И, поскольку после полуночи начиналась суббота, то есть, выходной день, разговор, который изначально обусловил встречу Сергея с Верой, был отложен до утра. Причем, Вера не стала возражать против того, чтобы Сергей отказался от бессмысленного переезда с одной квартиры на другую и обратно, теряя при этом драгоценное время. А также прозрачно намекнула на то, что слегка погорячилась, объявив ему во время телефонного разговора о реабилитации, и ей нужны веские доказательства того, что не ошиблась в своем решении.

*    *    *

Утром Вера сварила кофе и, подавая его в постель Сергею, не смогла скрыть своего восхищения. Об этом сказали ее глаза, красноречиво излучающие благодарный свет.
– Помнишь, я спросила: ты хочешь встретиться со мной или тебе надо?
– Помню.
– Так вот, я ночью убедилась в том, что ты был честен, когда ответил, что хочешь. А теперь со спокойной совестью можешь перейти к той части, где приоритет – надо.
– Вера, надо – это не для меня. В беду попали люди, которым я хочу помочь, но еще не знаю, каким образом. Так получилось, что в Москве в настоящее время, кроме как к тебе и Косте, мне больше не к кому обратиться. Костя обещал кое-что сделать, но не раньше, чем через неделю. Я подумал, что твое юридическое образование может дать надежду.
– Издалека заходишь. Идем на кухню, будем завтракать, а ты расскажешь, что произошло.
Первое, что произнесла Вера, выслушав рассказ Сергея, был ее вопрос:
– Ты отдаешь себе отчет в том, что тебе грозит опасность?
– Представляю, конечно.
– Представляешь чисто абстрактно. Но убивать тебя будут вполне конкретно, извини за прямоту. Чтобы попытаться избежать этого, я подчеркиваю – всего лишь сделать попытку остаться в живых, ты должен просто исчезнуть из поля зрения тех, кто причастен к эксперименту, залечь на дно, как говорится. Может быть в этом случае, при отсутствии каких-либо телодвижений с твоей стороны, до поры, до времени тебя оставят в покое. А ты вознамерился помочь целой группе людей, над которыми проведен сомнительный эксперимент, граничащий с преступлением, и которых не пионеры-тимуровцы увезли в неизвестном направлении, а вооруженные люди.
– Погоди, Вера, остановись, – улыбнулся Сергей. – Совсем запугала. Тебе что-то известно о таких случаях? Где ты работаешь?
– Возможно, я преувеличиваю опасность, но если тебя не напугать, можешь далеко зайти. А работаю я в московской коллегии адвокатов. О том, что периодически случаются пропажи людей, известно со времен царя Гороха, как говорится. Это происходит по самым разным причинам. Кого-то находят живыми, кого-то мертвыми. Кого-то живыми, но с амнезией, то есть потерявшими память – тоже известны случаи. Но в своей практике и, вообще, из существующей практики судопроизводства я не знаю случаев, подобных тем, что рассказал ты. То есть, я хочу сказать, что мне не известны дела, в которых предъявлялись бы обвинения конкретным субъектам, якобы похищавшим людей в целях проведения над ними медицинских экспериментов. Это о чем-то говорит?
– Мне – нет. Но тебе виднее, могут ли соответствующие структуры начать расследование по делу, о котором я рассказал?
– Конечно, могут. Если есть заявление от родственников о пропаже человека. Есть заявление – есть дело, нет заявления – нет дела. То есть, приходишь в ближайшее отделение по месту жительства твоего дядьки и пишешь заявление. Вполне возможно, в этот же день тебе сообщат, что он задержан до выяснения личности в связи с тем-то и тем-то, находится там-то и там-то. Через час ты обнимешь Леонида Петровича, и поедете к нему домой пить водку по случаю освобождения. Но возможен и другой вариант. Дядьку объявляют в федеральный розыск, а твой труп через день-два случайно находят в подмосковном лесу грибники. Или вообще не находят, учитывая, что кроме пропавшего родного дяди другие родственники отсутствуют.
– Ну и перспективу ты нарисовала! Какие мои действия?
– Пока никаких, это единственный правильный вариант на сегодня. Органы правопорядка могут задержать человека на сорок восемь часов, скажем, для выяснения личности. По их истечении либо освобождают, либо предъявляют обвинение в совершении того или иного деяния.
– Но если их нет уже в живых?
– В этом случае я рассказала тебе о втором варианте. Но не торопись хоронить. Если кому-то хотелось спрятать концы в воду, это легко было сделать на месте, то есть, на даче Леонида Петровича. Я вот думаю, кто может, кроме тебя, прийти в полицию с заявлением? С Элеонорой-Марией все понятно – увезли вместе с бывшим мужем. Виктор Непийвода – о нем ничего не знаем, есть родственники или их нет у него. Валентина Петровна Булкина – бывший муж, проживающий в Саратове и свидетельствовавший против нее, тоже отпадает. Неваляев Михал Михалыч. Жена Клавдия Семеновна аналогично – сдала муженька с потрохами, если ты правильно понял, участвуя в этом спектакле. Но ее мы все-таки будем иметь в виду. Почему – надеюсь, поймем. Остаются Валерий Николаев из Майкопа и ростовчанин, компаньон Виктора Непийвода.
Сергей махнул рукой.
– Эти ребята вообще использовались втемную в отдельных эпизодах, всего замысла не знают. Можно о них забыть.
Вера долго молча смотрела на Сергея, пытаясь понять его состояние. Затем спросила:
– Может, у тебя родились какие-нибудь мысли, пока я умничала?
– Я сейчас подумал, что можно зайти с другой стороны. Смотри, Юрий Николаевич Вневедомский – персонаж, не очень внятный. Вроде бы друг дядьки, тоже бывший следак, а в настоящее время занимается адвокатской практикой; вытаскивал из зоны Петра Петровича Кузякина. Тоже был увезен со всеми, но ведь он принимал непосредственное участие в разработке операции.
– Он как раз и представляет наибольшую угрозу для своих кураторов. Если что, уже дозвонился бы до тебя.
– Я не об этом. Если Вневедомский действительно адвокат, ты ведь можешь пробить его по своим каналам.
– Сережа, в Москве и области адвокатов как грязи. В московской коллегии его нет, иначе эта фамилия была бы мне известна. Если только в областной… Сейчас загляну в Интернет. Адвокаты, в особенности, начинающие, а также те, что не состоят в адвокатских коллегиях, так называемые свободные художники, для популяризации сливают туда данные о своей деятельности.
Вера включила Интернет и через пару минут не без удивления произнесла:
– Смотри-ка, есть! Даже мобильный телефон указан, но больше никакой информации.
– Ну, так в чем дело? Надо звонить. Двоих типов, которые якобы преследовали наших бедолаг, Юрий Николаевич представил, как своих сотрудников, которые виртуозно справились с поставленной задачей в различных ролях. Кто-то из них должен ответить на звонок.
– Не надейся. Я уверена, что они находятся там же, где и твой дядька вместе с Вневедомским. Попробовать, конечно, можно, но только ты должен понимать, что не с наших телефонов. Прямо сейчас я пройдусь в магазин и найду, откуда позвонить. И давай-ка карту из своего мобильника, я ее выброшу и принесу новую, возле станций метро какие-то сомнительные личности раздают карты бесплатно.

*    *    *

В кабинете начальника Управления по расследованию организованной преступной деятельности Следственного департамента МВД России телефонный звонок прозвучал, когда начальник этого управления полковник Винников Владимир Александрович направлялся к выходу, намереваясь закончить свой незапланированный рабочий день. Незапланированным его можно назвать весьма условно потому, что, хотя и была суббота, но Владимир Александрович уже забыл, когда, заняв несколько лет назад этот кабинет, ему представлялась возможность использовать полноценные выходные дни, включающие в себя как субботу, так и воскресенье.
Звонивший телефон не был служебным, следовательно, можно было не опасаться того, что накануне воскресного дня высокое начальство загрузит внезапно возникшими проблемами. Поколебавшись не более секунды, полковник снял трубку.
– Приветствую тебя дружище! Не особо надеялся, что услышу тебя, но все же повезло. Я смотрю, ничего не изменилось – субботу сложно назвать выходным днем. Ты понимаешь, прежний мобильник приказал долго жить вместе со всеми контактами, так что извини, что в кабинет звоню!
Звонил пенсионер, полковник запаса Нестеренко, прежний начальник управления, у которого Винников был заместителем.
– Здравствуй, Олег Георгиевич! Рад тебя слышать! Да все нормально, не извиняйся. Вовремя дозвонился, мог не застать через минуту. Какие-то проблемы?
– Да пока не знаю. Но понимаешь, в чем дело… Ты ведь должен помнить Вневедомского Юрия Николаевича, тоже в нашей конторе служил.
– Ну, помню такого следователя по особо важным делам. По-моему, после увольнения он адвокатской деятельностью занялся.
– Совершенно верно, Саныч! Мы с ним плотно общаемся на почве рыбалки. На следующей неделе у нас запланирована поездка в Астрахань. Не первый уже раз, дорога туда накатана. А в пятницу, то есть, вчера, окончательно должны были обо всем договориться. Но вот уже в течение суток я не могу до него дозвониться. Даже домой к нему сегодня ездил – никого!
– Ну, а от меня что требуется?
– Я, понимаешь, в отделении по месту жительства по интересовался, но в их сводках ничего нет. Помоги, пожалуйста. Тебе ведь из городской сводки выяснить, что называется, как два пальца об асфальт.
– А ты не рановато начал волноваться, Олег Георгиевич? У родных не интересовался?
– Нет у него родных. Детей не нажил, с женой развелся много лет назад. Понимаешь, это исключено, чтобы он, скажем, забыл позвонить мне по такому архиважному делу. И еще. У Юры есть очень хороший приятель – я его знаю, он также из наших, – Васильев Леонид Петрович, полковник запаса. Так вот, он тоже не отвечает. Причем, картина следующая: оба этих номера оказались не зарегистрированы в сети. Этот факт сильно напрягает. Думаю, ты не можешь с этим не согласиться.
После короткой паузы Винников сказал:
– Хорошо, Олег Георгиевич, запиши мой мобильный и позвони через час. – Он продиктовал номер телефона и положил трубку.
Нестеренко выдержал даже два часа. Но оказалось, безрезультатно. Ни в московских, ни в областных сводках искомые фигуранты за последние двое суток не значились. Договорились, что, если до утра понедельника не объявятся, Винников обратится за помощью в управления ФСБ по Москве и Московской области. Правда, пока только неофициально, через знакомых сотрудников.

Во второй половине дня в понедельник Владимир Александрович позвонил Нестеренко.
– Слушай, Олег Георгиевич, я сделал все, что было в моей компетенции. Если эти имена всплывут в нашем ведомстве или у соседей, мне сообщат. А пока рекомендую заняться следующим. Попытайся вспомнить, какими делами занимались Васильев и Вневедомский перед увольнением из органов. Если сам не вспомнишь, ищи среди бывших сотрудников, вполне вероятно, даже среди действующих – тех, кто может это сделать. В случае хотя бы незначительных положительных результатов позвони, помогу сделать тебе допуск в наш архив.
– Спасибо, Саныч, попробую! Я и сам уже решил, что надо двигаться в этом направлении. До связи!
Нестеренко задумался. Его несколько удивило, что Винников относительно легко согласился оказать помощь пенсионеру. С одной стороны, вроде бы все логично – почему бы не помочь своему бывшему начальнику, с которым по службе был в нормальных, человеческих отношениях. А с другой… Олег Георгиевич знал Винникова, как облупленного. Тот всегда проявлял рвение в делах, которыми занимался лично, или в которых имелась хотя бы незначительная заинтересованность. Но с неохотой, хотя и не очевидной, откликался на просьбы коллег помочь разобраться в тех или иных запутанных делах. Вот и сейчас… Возможно, что-то знает? Но не хочет раньше времени расстраивать или наоборот – обнадеживать? «Во всяком случае, – решил Нестеренко, – я правильно сделал, что обратился за помощью к Санычу. Бог не выдаст – свинья не съест».

*    *    *

Как и предполагала Вера, по телефону адвоката Вневедомского, указанному в Интернете, она не смогла дозвониться. Вернувшись в квартиру, сказала об этом Сергею.
– Абонент не доступен? – спросил он.
– Хуже, номер в сети не зарегистрирован.
– И почему хуже?
– Все просто. Раз у Вневедомского были помощники, то и телефон указан кого-то из них.
– Понятно, не царское дело, – усмехнулся Сергей.
– Типа того. И поскольку номер уже не существует, наверняка помощники адвоката находятся там же, где и вся компания. Вполне возможно, что ошибаюсь, но в своих дальнейших действиях исходить будем из этого.
– Знать бы, какими они должны быть, эти действия. Видимо, придется ждать возвращения в Москву приятеля Кости, который в МВД ловит преступников, осуществляющих свою деятельность в Интернете. Кстати, Костя должен сегодня прилететь из Краснодара. Давай, вечером съездим в гости к нему. Посидим, молодость вспомним.
– Я не возражаю.
Но вечер воспоминаний, как планировалось, не состоялся. Едва успели выпить по одной, как в поле зрения Сергея оказалась маленькая записная книжка, лежавшая на тумбочке возле телевизора – предмет, без которого еще совсем недавно сложно было представить жизнь каждого интеллигентного человека, но теперь практически из нее вытесненный всевозможными гаджетами. Он взял книжку, повертел в руках, еще не совсем понимая, для чего, и вдруг возбужденно произнес:
– Ребята, я, кажется, знаю, что делать. У дядьки возле домашнего телефона всегда лежала такая же книжечка, в которой записаны нужные телефонные номера. Он, как и все пожилые люди, не доверяет мобильной связи, считая, что все контакты однажды могут слететь. Так что на время вынужден вас покинуть.
– Ага! – весело заметила Вера. – И прямо у подъезда тебя примут какие-нибудь головорезы. В квартиру войду я! Ключи не забудь.
Константин попытался возразить, предложив свою помощь, но Сергей резонно заметил, что женщина при входе в дом не привлечет к себе внимания, и что он не хочет впутывать в свои дела друга, чьи транспортные услуги могут еще пригодиться. Достаточно того, что Вера, рискуя собой, согласилась помочь.

За двором и подъездом они издалека наблюдали минут десять. Несмотря на то, что близился к концу теплый летний вечер и начинало смеркаться, жизнь в московском дворе била ключом. Детвора шумела на детской площадке, да и у взрослого люда, снующего в разных направлениях, оставались еще дела вне дома.
– Вроде бы ничего подозрительного, – заметил Сергей, отдавая Вере ключи от квартиры. – Хотя, конечно, наблюдение могут вести из дома напротив. Свет не включай, телефон найдешь в гостиной на комоде рядом с телевизором, там же и записная книжка должна лежать. Если нет, позвони – я скажу, где можно поискать.
– Хорошо. Только ты здесь не торчи, иди не спеша к метро, я догоню.
Искать не пришлось, книжка лежала на месте. Ввиду позднего времени они вернулись к Вере, извинившись перед Константином, и почти полночи занимались изучением записей. Впрочем, большинство пометок типа «сантехник», «электрик» или просто имен, либо незнакомых фамилий, не могли заинтересовать Сергея. Однако одна запись все-таки привлекла внимание. Рядом с номером телефона и пометкой «Юрий» значилась любопытная приписка после знака «плюс»: номера мобильного и домашнего телефонов, адрес, фамилия Нестеренко.
– Пожалуй, то, что надо, – с интересом произнес Сергей. – Имя Юрий означает, что это не кто иной, как Вневедомский Юрий Николаевич, а Нестеренко – возможно, бывший сослуживец Вневедомского, либо действующий сотрудник. Во всяком случае, этих людей что-то объединяет.
– Думаю, ты прав, – подтвердила Вера, – вывод логически вытекает из записи. Только не звони пока со своего телефона. Новая карта еще не засвечена, но береженого Бог бережет. Завтра ты будешь ждать меня с работы, не выходя из квартиры. В течение дня попробую выйти с ним на связь с левой симки. Этого добра у меня достаточно, периодически приобретаю у барыг для связи с клиентами.

*    *    *

Ни мобильный, ни стационарный телефон, помеченный в блокноте Леонида Петровича, как домашний Нестеренко, на звонки Веры не отвечали в течение всего дня.
– Ну что, выходит, мы в тупике, – мрачно произнес Сергей, выслушав вернувшуюся с работы Веру.
– Не спеши делать выводы, Сережа. Всякое бывает – есть еще завтра.
– Есть и послезавтра, только времени нет. Где мой дядька? Где все эти люди?
Вера немного подумала, затем спросила:
– Помнишь, мы решили, что будем иметь в виду жену Неваляева Клавдию Семеновну?
– Помню. В том смысле, что она может написать в полиции заявление об исчезновении мужа. Но мы не знаем ни ее телефона, ни адреса проживания. Это во-первых. Во-вторых, с какого перепугу она будет инициировать розыск, если сама принимала участие в спектакле, и отнюдь не в пользу своего муженька?
– Сережа, Клавдия Семеновна – женщина. В своем решении она руководствовалась эмоциями, когда узнала об амурных похождениях благоверного. А теперь, если ее озадачить вопросом, каким образом она предполагает добраться до зарубежных счетов Михал Михалыча, как думаешь, не возобладает ли алчность над остальными качествами этой благородной женщины? А разыскать ее контакты – дело техники.
Вера включила ноутбук и минут через десять произнесла:
– Ну, вот и телефон. Звони и договаривайся о встрече, но скажешь ей, что приедет женщина… Юрист. Скажем, по вопросу большой задолженности за коммунальные услуги и все такое. А в процессе разговора я подведу ее к нужной теме.
– Зачем такие сложности? – усмехнулся Сергей.
– Объясняю. Если позвоню я, мадам Неваляева, которая все еще находится под впечатлением, сразу решит, что с ней говорит очередная шалава Михал Михалыча, и не станет со мной общаться. А почему поеду я? Потому что по-прежнему настаиваю: без необходимости ты пока не должен выходить из дома. И не возражай, это не обсуждается. Договаривайся часов на десять утра.
– А на работу?
– Не вопрос. У нас в коллегии гибкий график.
Поговорив с Клавдией Семеновной, Сергей записал адрес.
– Несколько возбуждена, выслушала с недоверием, но все-таки сказала, что будет ждать в десять. Но учти, что это за кольцевой.
– Ничего, я на машине. А ты, пока буду отсутствовать, попробуешь дозвониться до загадочного господина Нестеренко. Но не увлекайся, по два звонка на каждый телефон, не больше.
– Понятно. А что за машина у тебя, и где ты ее оставляешь? К дому подходишь на своих двоих.
– Корейский внедорожник. В десяти минутах от дома многоярусная стоянка, там у меня машиноместо в собственности. – Вера взглянула на часы. – Попробуй сейчас позвонить Нестеренко. Может быть, в это время окажется дома.
Как ни странно, ответили сразу. Но в трубке Сергей услышал рыдающий женский голос. Когда с нехорошим предчувствием он спросил, может ли поговорить с Олегом Георгиевичем Нестеренко, женщина сквозь непрекращающиеся рыдания ответила, что мужа полчаса назад убили. Сразу после этого раздались короткие гудки. Вера, следившая за выражением лица Сергея, с тревогой спросила:
– Что?
– Ну, всё.
– Что значит – всё?
Расстроенный Сергей пересказал разговор.
– Так и сказала – убили?
– Так и сказала. Сильно рыдала, спрашивать о чем-либо было бесполезно.
– Ну-ка, дай мне записную книжку своего дяди. – Вера открыла нужную страницу. – Так это же возле станции метро Перово, совсем недалеко отсюда, на нашей линии. Давай прямо сейчас съездим.
Они сразу определили подъезд дома старой постройки, в котором находилась квартира Нестеренко. Сделать это было легко по количеству людей возле подъезда и двух машин полиции. Из разговоров соседей и прочих зевак Сергей с Верой сложили картину преступления. Олег Георгиевич выносил мусор, а возле мусорных баков у него произошла ссора с двумя бомжами, в процессе которой был нанесен удар ножом в сердце. Естественно, ни бомжей, ни каких-либо свидетелей на месте преступления не оказалось, когда был обнаружен труп Нестеренко.
– Бомжи – и вдруг точный удар ножом в сердце. Странно все это, – мрачно заметил Сергей, когда вернулись домой.
– Да, действительно, – согласилась Вера. – Получить бы биллинг звонков мобильника Нестеренко. Но у меня нет таких возможностей. Кстати, ты говорил, что у Кости есть друг, который в МВД работает.
– Я помню, Милюков Геннадий, но его нет сейчас в Москве. Костя сказал, что даст знать, когда тот появится.
– Мало ли что он сказал. Мог забыть, звони!
Абонент оказался недоступным, из чего Сергей сделал вывод, что Костя находился в воздухе. Но утром тот сам позвонил:
– Здравствуй, Сережа! Я только что из аэропорта, но дело не во мне. После обеда у меня будет Гена. Он, оказывается, уже вчера в Москве появился, поэтому жду тебя тоже часа в два с Верой.

*    *    *

Геннадию долго не надо было объяснять, в чем заключалась просьба Сергея. Он сел за компьютер.
– Вы пока пообщайтесь, мне надо полчаса, не больше.
– А это безопасно? – спросила Вера. – Я имею в виду, что заинтересованные лица могут вычислить адрес этого компьютера. Получится, что мы подставим Константина.
– Не волнуйтесь, – понимающе улыбнулся Милюков. – IP-адрес, с которого я буду сейчас работать, окажется где-то в Таиланде. Или, может быть, даже в Австралии.
– Гена свое дело знает, – сказал Константин. – Не будем ему мешать, потому как нас ждет аперитив.
Действительно, не прошло и тридцати минут, как Геннадий присоединился к компании сидевшей за столом на просторной кухне.
– Ребята, у меня есть, как говорят в таких случаях в дешевых отечественных боевиках, две новости – хорошая и плохая. С какой начнем?
– Я думаю, нарушим укоренившуюся киношную традицию, – решительно произнес Сергей, – и начнем с хорошей.
– Как скажете. А новость такая: мобильные телефоны адвоката Вневедомского и твоего дяди, Сергей, были выключены в тот день перед пересечением Зеленого проспекта с Новогиреевской улицей. Это в районе Перово.
Сергей с Верой переглянулись.
– Опять Перово? – удивилась Вера.
– Это может быть простым совпадением, – заметил Сергей. – Не будем пока на этом зацикливаться.
– Что там у вас и с чем совпало, –продолжал Геннадий, – я так понял, сами разберетесь. А теперь о плохой новости, касающейся убиенного полковника запаса Нестеренко Олега Георгиевича. В субботу у него дважды с двухчасовым интервалом состоялся телефонный разговор с полковником полиции Винниковым Владимиром Александровичем. Первый звонок был на городской телефон, который стоит в кабинете Винникова, второй – на его мобильный. А в понедельник в семнадцать часов тридцать минут Винников позвонил со своего мобильного на мобильный Нестеренко.
– Чем плоха эта новость? – удивленно спросил после непродолжительной паузы Сергей.
– Хороший вопрос, – усмехнулся Геннадий. – Во-первых, полковник Винников занимает в центральном аппарате Министерства внутренних дел должность начальника Управления по расследованию организованной преступной деятельности. Ну, а во-вторых, не хотите узнать тему этих разговоров?
– Ничего себе! – воскликнула Вера. – Естественно, хотим.
– Ну, так вот. Нестеренко просил Винникова помочь в розыске Вневедомского и Васильева, до которых он не мог дозвониться. Собственно, вот распечатка разговоров, изучайте. – Геннадий положил на стол два листа бумаги.
Все по очереди прочли распечатку, после чего Геннадий предложил, при необходимости, в дальнейшем свою помощь информационного характера.
– И все-таки я чего-то, по-видимому, не понимаю, – не унимался Сергей. – Гена, поясни, почему эта новость плохая? В чем подвох?
Милюков внимательно посмотрел на Сергея, затем поочередно перевел взгляд на Веру и Константина.
– Вы тоже не понимаете? – Те утвердительно кивнули. – Ну, хорошо. Нестеренко был убит бомжами после того как обратился за помощью к полковнику полиции. Не хочу проводить аналогий, но ситуация напоминает затасканные сюжеты из детективных романов. Возможны варианты: либо имеет место прослушка телефонов, либо… В общем, мне интуиция подсказывает, что факт происшествия с Нестеренко и рассказанная вами история могут оказаться звеньями одной цепи.
Друзья какое-то время помолчали, затем Вера, взглянув на Сергея, сказала:
– Думаю, Гена прав, будем иметь это в виду. А сейчас предлагаю подумать, где могут находиться люди, исходя из того, что в какой-то момент были выключены телефоны. Совершенно очевидно, что сделано это было, чтобы скрыть дальнейший маршрут. Следовательно, на перекрестке они должны были повернуть с Зеленого проспекта на Новогиреевскую улицу. Либо влево, либо вправо. То есть, предполагаемое местонахождение пленников – район Перово.
– Да, но могли продолжить движение и по проспекту, – заметил Сергей, – скажем, в любой из округов Москвы, при таком раскладе осуществлять поиски своими силами бессмысленно.
– Не думаю, – подключился Константин. – В этом случае они поехали бы по кольцевой, поскольку в час пик бесполезно через весь город пробираться. Поэтому исходить надо из того, что имеем.
– Даже то, что имеем, – задумчиво заметила Вера, – это практически ничего. Нереально осуществлять поиски с такими исходными данными. Сережа, есть ощущение, что мы что-то упускаем. Думай! Попробуй еще раз вспомнить все детали того, что происходило на даче перед приездом ОМОНа.
Сергей сосредоточился, вспоминая сцену, представшую перед глазами, когда он появился неожиданно для всех на даче Леонида Петровича. Эдик, державший под стволом всю компанию, затем его распростертый на полу труп, разговор с дядькой, Марией, пояснения Юрия Николаевича Вневедомского о проводимом эксперименте… Стоп!
– Друзья, послушайте, я идиот! – взволнованно произнес Сергей. – У нас ведь есть телефон Вневедомского. – Он выхватил из кармана записную книжку Леонида Петровича и передал ее Милюкову. – Это же Юрий Николаевич кому-то позвонил, после чего вскоре к дому подъехал автобус. Я тогда стоял у окна и сразу подумал о том, что ОМОН находился в готовности буквально где-то за углом.
– Ну, в таком случае, вам придется еще раз набраться терпения, – сказал Геннадий и ушел к компьютеру.
Вернувшись через тридцать минут, он без особого энтузиазма промолвил:
– Телефон, по которому звонил Вневедомский, я вычислил. Судя по всему, автобус с вашими пассажирами повернул на перекрестке вправо. Далее возможны два варианта: через километр телефон либо был выключен и движение продолжилось в неизвестном направлении, либо они въехали на территорию какого-то закрытого объекта, где мобильная связь не доступна. Так что можете найти на карте это место и попробовать прогуляться по окрестностям, не забывая о мерах предосторожности.
– А кому телефон принадлежит? – спросил Сергей.
– С этим сложнее, доступ к абоненту закрыт. И объяснение может быть одно, это служебный телефон кого-то из сотрудников ФСБ, что косвенно подтверждается информацией об эксперименте, полученной вами же от Вневедомского. Но, конечно, возможны варианты – криминал тоже может скрывать свои реквизиты, в том числе принадлежность мобильных телефонов. Я попробую еще покопаться, но не здесь, и не факт, что выясню что-то. В случае положительного результата дам знать. И еще раз напоминаю: не следует забывать, что убийство Нестеренко произошло после его разговоров с полковником Винниковым. Будьте осторожны! Костя, не провожай.
Геннадий вышел из-за стола и направился к выходу, но вдруг остановился.
– Честно говоря, не хотелось навязывать свою точку зрения, но все-таки скажу. Со слов Юрия Николаевича Вневедомского мы с вами знаем, что эксперимент проводился службой с Лубянки. Но у меня есть ощущение, что с определенного момента что-то пошло не так, если предположить, что убийство Нестеренко явилось логическим продолжением всей этой загадочной истории.

*    *    *

Проехав ровно километр от пересечения проспекта с Новогиреевской улицей, Вера припарковалась у какого-то торгового центра. Был час пик, народ спешил на работу, поэтому можно было спокойно пройтись по улицам и даже незначительным переулкам, которых было множество, не привлекая к себе внимания. Решили разделиться, Вера ушла в переулок, примыкающий к улице справа, Сергей направился в противоположном направлении. Что хотели найти, и сами не могли понять. Поэтому Сергей сказал:
– Обращаем внимание на здания, принадлежащие силовым ведомствам, если таковые здесь имеются, ну и прочие казенные объекты. В общем, на все необычное, но не очень бросающееся в глаза.
– Это все понятно, – заметила Вера. – Только имей в виду: сам не особо светись, а то начнешь разглядывать подозрительные объекты со всех сторон. Надеюсь, не забыл, что сам наверняка представляешь для кое-кого интерес.
Через два часа оба вернулись к исходному пункту маршрута без каких-либо результатов.
– По-моему, мы не тем занимаемся, – сердито произнесла Вера. – Все-таки надо встретиться с Клавдией Семеновной, пусть пишет заявление. Созваниваться не будем, поехали сразу в адрес.
Через два часа, когда Вера вошла в подъезд дома, где жила Клавдия Семеновна, Сергей набрал номер мобильника Геннадия. Разговор состоялся коротким.
– Гена, привет!
– Здравствуй, Сергей! Как дела?
– Пока никак. Ты можешь узнать, есть ли в Перово у конторы, о которой мы вчера говорили, какое-нибудь подчиненное подразделение или, к примеру, медицинское учреждение?
– Могу сразу сказать, ничего подобного нет. Поэтому думайте над тем, о чем я сказал перед уходом. Нужна будет помощь – звони. Пока!
Вера отсутствовала недолго.
– Уговорила? – спросил Сергей.
– А то! Сначала заартачилась, как я и предполагала. А когда услышала, что на кону зарубежные счета, сразу же засуетилась. Думаю, что прямо сейчас побежит в полицию.
– Это, конечно, хорошо, но долгая история, надо что-то… – Сергей оборвал фразу и с беспокойством оглянулся. – Вера, нас пасут!
– Уверен?
– Да. Синий «Опель-Омега» припарковался вслед за нами, я это точно помню. Причем, из него никто не выходил. Интересно, где они могли нас зацепить?
Вера резко увеличила скорость при выезде на МКАД – «Опель» не отставал. Внимательно всмотревшись в зеркало заднего вида, произнесла:
– Если можешь рассмотреть номер, позвони Милюкову, пусть пробьет.
– Я уже подумал об этом. Ничего не получится, грязью заляпан, только регион читается.
Вера перестроилась в соседний ряд, «Опель» повторил этот же маневр. Она взглянула на Сергея и нахмурилась.
– Да они даже не пытаются скрывать себя. Получается, что неваляевский телефон успели поставить на прослушку.
– Какой же я идиот! – воскликнул Сергей. – Да он прослушивается с самого начала эксперимента, еще с тех пор, как Михал Михалыча начали мучить кошмарные сны.
– Ладно. Нервничать не будем – я, кажется, знаю, как оторваться от этих лохов. Делаем вид, что ничего не замечаем и съезжаем с кольца в первый же гипермаркет. Там парковка на сотни машин, причем, сразу найти свободное место проблематично, а чтобы сразу два рядом – тем более. Пока будут где-нибудь пристраиваться, мы с тобой исчезнем в здании, в котором несколько выходов, и сразу же уедем на такси.
– Мысль хорошая, только не учла того, что твой номер эти ребята уже срисовали и пробили адрес.
– А ты что, не обратил еще внимания на мой белорусский номер? В Москве моя машина не зарегистрирована, в Бресте пусть ищут. А домашний адрес при регистрации указан липовый.
Все произошло так, как и было задумано Верой в экстремальной ситуации. Но расслабились только тогда, когда оказались в квартире.
– Жаль только, без колес остались на неопределенное время, – посетовала Вера.
– Есть машина.
– Что ты имеешь в виду?
– Я же к Косте приехал на дядькином «Пассате». Стоит себе спокойно, припаркованный недалеко от его дома. Но сейчас надо все-таки попытаться угадать, где нас могли срисовать, если не через телефон Михал Михалыча. Когда в Перово бродили, ты нигде не задерживалась надолго возле каких-нибудь подозрительных сооружений?
– Я – нет. А ты?
– Я тоже. Правда, в одном месте увидел ветеринарную поликлинику. Зашел на минуту взглянуть.
– А ну-ка подробнее с этого места! – От пронзительного взгляда Сергею стало не по себе.
– Ну, а что? Обычная ветлечебница. Регистратура и прочие дела – все, как положено. Стерильная чистота такая, что не в каждой человеческой поликлинике увидишь. Клиенты сидят в ожидании вызова со своими четвероногими питомцами – собачками, кошечками и даже хомяками.
– О как! Ну, если ничего более необычного мы не увидели… Ты запомнил местонахождение? На карте можешь показать?
– Конечно!
– Обедать будем?
– Рано еще, да и нет аппетита, честно говоря. – Сергей посмотрел на часы и включил телевизор. – Лучше свари кофе, новости пока посмотрим.

*    *    *

Выпуск новостей уже заканчивался, далее последовала криминальная хроника, начавшаяся со срочного сообщения о том, что в Подмосковье на нерегулируемом пешеходном переходе была сбита женщина. Водитель иномарки без номеров даже не пытался затормозить, с места происшествия скрылся. Пострадавшая оказалась супругой муниципального чиновника, который недавно пропал без вести при невыясненных обстоятельствах. Именно в это время женщина возвращалась из отделения полиции, где написала заявление о пропаже мужа. От множества полученных травм, не совместимых с жизнью, она скончалась в машине скорой помощи. Полиция разыскивает преступника.
Вера, как завороженная, смотрела на экран, не в силах справиться с потрясением, пока из ступора ее не вывел Сергей:
– Выключи плиту, у тебя кофе сейчас убежит!
Кофе они выпили молча, после чего Сергей пристально посмотрел в глаза Веры и твердо произнес:
– Значит так, дорогая. Следственные действия мы с тобой прекращаем.
– Что ты хочешь этим сказать, – удивилась Вера. – Не объяснишь?
– Только то, что дальше я буду действовать один и прямо сейчас съеду от тебя в гостиницу.
– Не поняла, ты это серьезно?
– Серьезней не бывает. Ты видишь, что происходит там, где я появляюсь? Кто будет следующим? – Сергей в последнее мгновение опустил слово «трупом». – Короче говоря, мое решение не обсуждается, ты слишком дорога для меня.
Вера на мгновение замешкалась, затем встала из-за стола, села на колени Сергея и обняла его.
– Как ты это себе представляешь?
Сергей не стал ничего говорить. Он крепче прижал к себе Веру и поцеловал. Она ответила своим нежным, продолжительным поцелуем. Затем рассмеялась.
– Вот видишь? Никак не представляешь. Поэтому вместе будем думать, а для начала надо окончательно оторваться от наших преследователей, пока они не вышли на мой адрес.
– У тебя есть какое-то решение?
– Нам надо выехать из Москвы. Это недалеко, всего километров двадцать на минском направлении. Мне подруга оставила ключи от своего загородного дома, чтобы я хотя бы пару раз цветы полила – она сейчас в Турции отдыхает. Поскольку моя машина засвечена, пусть остается там, где мы ее припарковали. Поедем на твоем «Пассате». Отпуск без содержания удаленно оформлю.
Они быстро собрались, упаковав небольшой чемодан самыми необходимыми вещами Веры и вызвали такси. Поскольку твердой уверенности не было в том, что машина Леонида Петровича не находится под наблюдением, решено было проверить это нехитрым способом. Отпустив такси, Сергей на небольшом расстоянии остался наблюдать за тем, как Вера – именно она настояла на таком варианте, – перегонит «Пассат» с места парковки ближе к нему в расчете на то, что он заметит хвост при его наличии. Но то, что Сергей увидел, в одно мгновение заставило его покинуть пункт наблюдения и броситься к Вере. Когда она, отключив сигнализацию, была уже готова сесть за руль, к машине, как черт из табакерки, выскочил откуда-то молодой мужчина. Выхватив из руки Веры ключ, он с силой отшвырнул ее в сторону и ловко запрыгнул машину. А через мгновение раздался взрыв и «Пассат» охватило пламя. Сергей подбежал к лежавшей на асфальте Вере, которая, очевидно, еще не успела толком осознать, что произошло.
– Ты цела? – только и успел он спросить, намереваясь поднять ее, чтобы отнести подальше от горевшей машины, как вдруг чьи-то сильные руки подхватили Сергея с двух сторон и затолкали в стремительно подъехавший черный микроавтобус, а следом внесли Веру и бережно усадили рядом на сидение.
Дверь кто-то закрыл снаружи, и микроавтобус стремительно сорвался с места. В салоне находились двое молодых парней спортивного телосложения в штатском, которые сидели спиной к водителю и внимательно наблюдали за своими пассажирами. Если бы в этот момент Сергей с Верой посмотрели в окно, то успели бы увидеть любопытную картину. В черную «Волгу», стоявшую чуть поодаль от догорающего «Пассата», какие-то люди заталкивали двух здоровенных мужиков с заломленными назад руками в наручниках.
– Ты как себя чувствуешь? – спросил Сергей. – Где болит?
– Нигде не болит, – машинально ответила Вера. – Что произошло?
Сергей не ответил, понимая, что она не отошла еще от шока, и посмотрел на сопровождающих, отметив про себя, что молодые люди, кем бы они ни были, не склонны проявлять агрессию. Тем не менее своему вопросу он предпочел придать жесткие интонации?
– Кто вы и куда нас везете?
– Вам не о чем волноваться, скоро обо всем узнаете, – ответил один из парней.
Только сейчас Сергей увидел на соседнем сидении чемодан Веры и свою дорожную сумку. Решив, что это хороший знак, он почувствовал, как спадает внутреннее напряжение, в котором он находился все это время. Спокойствие Сергея передалось Вере, которую он обнял за плечи, и она начала выходить из шокового состояния. Между тем городской пейзаж, мелькавший за окном, стал приобретать знакомые очертания. Вскоре окончательно стало ясно, что микроавтобус прибыл в Перово. Вера заметно оживилась и с интересом посмотрела на молчаливых парней. Но их лица по-прежнему были непроницаемы. А когда остановились у здания с вывеской над входом «Ветеринарная поликлиника», рядом с которым стоял такой же микроавтобус и черная «Волга», Сергей с досадой заметил:
– Ну, теперь понятно, откуда ноги выросли у тех, кто нас выследил.
Не обращая внимания на реплику Сергея, сопровождавшие покинули микроавтобус, при этом тот, кто просил не волноваться, сказал:
– Оставайтесь пока здесь. Очевидно, с вами захотят побеседовать.
– Как я сразу не обратил на это внимание? – изумленно произнес Сергей.
– Ты о чем? – с удивлением спросила Вера, окончательно пришедшая в норму.
– Ну смотри. Огромное двухэтажное строение – не каждая поликлиника, предназначенная для людей, а не животных, может похвастаться такой площадью, да еще окруженная высоким забором с массивными воротами.
Ворота, которые имел в виду Сергей, сейчас были открыты, а за ними в торце здания видны были еще такие же, из которых вышел солидный мужчина средних лет в темном строгом костюме и неторопливой походкой направился в сторону микроавтобуса. Его встретили парни, сопровождавшие Сергея с Верой. Между ними состоялся короткий разговор, после чего мужчина вошел в микроавтобус, сел напротив необычных пассажиров, поздоровался и вежливо представился:
– Полковник главного управления министерства обороны Савельев Евгений Васильевич. Вам нет необходимости представляться, поскольку мне известны ваши имена. Вопрос только к вам, Сергей – Савельев вынул из небольшой кожаной папки лист бумаги. – Посмотрите, вам известны эти люди?
Сергей внимательно просмотрел список.
– Да, известны. Что с ними? Они в порядке? Живы?
Полковник не успел ответить, в это время из здания люди в масках вывели несколько человек в наручниках. Возглавлял шествие, если можно так выразиться, мужчина средних лет в штатском, брюнет с сединой на висках. Увидев Сергея, он задержал на нем взгляд и даже несколько замедлил шаг. Вся группа скрылась в салоне микроавтобуса, который уже стоял возле здания, когда сюда привезли Сергея и Веру.
– Все живы, – произнес полковник, когда микроавтобус скрылся за поворотом. – Правда, не все в порядке, но об этом потом. А сейчас вам придется проехать со мной для дачи свидетельских показаний.
– Далеко? – обеспокоенно спросил Сергей и посмотрел на Веру.
– Нет, не далеко, в Хорошевский район. – Перехватив взгляд Сергея, Савельев впервые улыбнулся. – О судьбе вашей спутницы не беспокойтесь, ее доставят по любому адресу, который она назовет.

*    *    *

День подходил уже к концу, когда у дома садового товарищества, в стенах которого неожиданно для хозяина дачи и его гостей началась финальная часть необычной, полной драматизма истории, остановился серебристый корейский внедорожник.
Леонид Петрович Васильев, открывая ворота гаража, укоризненно покачал головой.
– Молодежь, я стол накрыл еще час назад!
– Ну, не сердись, дядька, пробки на дорогах, – приобняв Леонида Петровича, произнес Сергей.
– Хорошая отмазка! Но ты же знаешь, в моем возрасте не поворчать – считай, что день пропал.
Вера, смеясь, поздоровалась с Леонидом Петровичем, который галантно приложился губами к ее руке.
– Ворчите, сколько посчитаете нужным. После того, что вам пришлось пережить, дорогой Леонид Петрович, имеете полное право. Нам с Сережей ваше ворчание будет только слух ласкать.
Когда сели за стол, Сергей открыл бутылку водки со словами:
– С одной стороны, вроде бы можно было и шампанское на стол поставить по случаю благополучного завершения этой неоднозначной истории. А с другой – ее тональность не располагает к торжеству. Поэтому не шампанским, не виски, и даже не коньяком, а традиционным национальным напитком отметим конец этого неприятного эксперимента над людьми.
– И за здоровье вашего друга Юрия Николаевича, – прибавила Вера.
– С Юрой, слава Богу, все вроде бы нормально, – сказал Леонид Петрович после того, как выпили. – Вовремя помощь была оказана после сердечного приступа. Очень сильно переживал он, считал себя в случившемся виноватым.
– Ну расскажите, что все-таки произошло в заключительной части эксперимента? Мы ведь с Сережей до сих пор не знаем подробностей.
– Вообще-то, как теперь выяснилось, все пошло не совсем так, как планировалось, задолго до заключительной части. Как вы знаете, цель эксперимента была проста – проверить воздействие препарата, у него даже название есть – Глюкоген, на человека: скорость воздействия, время действия и так далее. Но, что еще более важно – необходимо было испытать действие антидота. Да, теми же студентами, авторами Глюкогена, как однажды выяснилось, был изобретен антидот для вывода человека из состояния своеобразного анабиоза. Возглавлял эксперимент полковник ФСБ, начальник отдела специальных операций. Но, что характерно, сотрудники отдела ничего об этом не знали.
– А кем же, в таком случае, руководил этот полковник? – спросил Сергей.
– А вот это очень интересный вопрос. Руководил он начальником специальной клиники ФСБ полковником Куракиным Федором Степановичем и его подчиненными. На эту клинику, первый этаж которой занимает ветлечебница, ты и набрел случайно, сам того не подозревая. Когда и с какой целью она была создана, мне кажется, не знает даже нынешнее руководство ФСБ в силу определенных причин. Я имею в виду события постсоветские, когда повсюду царила неразбериха, в том числе в ведомстве на Лубянке, которое несколько раз переименовывали. Но не будем отвлекаться на разные мелочи. Начальник отдела специальных операций хорошо знал Вневедомского Юрия Николаевича, поскольку тот ранее вплотную занимался случаями, связанными с людьми, потерявшими память. Он и привлек Юрия Николаевича к работе с самого начала эксперимента, и связь Вневедомский держал только с ним. Но и это еще не всё. Кандидатуры участников эксперимента были подобраны с помощью небезызвестного теперь и вам полковника МВД Винникова Владимира Александровича – начальника Управления по расследованию организованной преступной деятельности. Естественно, он был посвящен в детали эксперимента. А как иначе?
– То есть, я правильно понимаю, – решила уточнить Вера, – что все участники были на крючке у полиции, и вместо возбуждения уголовных дел на них решили испытать действие Глюкогена? И все шло гладко, пока не сорвался с катушек Эдик Свинаренко, почувствовавший, что скоро наденут на него наручники?
– Не совсем так. Практически сразу после начала эксперимента его руководитель попадает в ДТП и погибает при странных обстоятельствах. И после этого руководство всей операцией оказывается в руках полковника Куракина. Как и телефон, по которому должен был выходить на связь Вневедомский. Именно по этому номеру телефона Юрий Николаевич и выходил на связь с Куракиным, когда мы все собрались здесь.
– Погоди-ка, дядюшка! Я что-то не совсем врубаюсь в ситуацию, – удивленно произнес Сергей. – Люди, которые вывезли меня и Веру после взрыва твоего «Пассата», были из ГРУ. Я даже давал показания в их конторе о некоторых нюансах по ходу эксперимента, когда с меня взяли подписку о неразглашении. Только каким боком они оказались пристегнуты к этому делу?
Леонид Петрович усмехнулся.
– А это в самый раз к вопросу о том, с какого времени что-то пошло уже не по запланированному сценарию. Ведь на самом деле эксперимент должен был завершиться после возвращения Марии Львовны Кузякиной в Москву. Но нет… Произошло следующее. Нашей военной разведке за рубежом, а именно – в США, некоторое время назад стало известно, что некие заинтересованные лица проявляют интерес к изобретенному в России препарату, с помощью которого полностью подавляется воля человека, формируются управляемые галлюцинации, блокируется память и все такое То есть, открываются еще более широкие возможности для работы спецслужб. Оперативным путем были установлены посредники, разработка которых вывела сотрудников ГРУ совместно с парнями из ФСБ на Куракина, а через него – на Винникова, который организовал устранение Нестеренко Олега Георгиевича – прежнего начальника Управления по расследованию организованной преступной деятельности, и Клавдии Семеновны Неваляевой. Нестеренко был решительно настроен на то, чтобы разыскать следы своего друга Вневедомского Юрия Николаевича. Ну, а Клавдия Семеновна подставилась, когда написала в полиции заявление о пропаже мужа. По вашей, между прочим, рекомендации. Естественно, тебя, дорогой племянничек, тоже планировали отправить на небеса вместе с моей машиной. Да вот только Вера чуть не оказалась на твоем месте.
– Да уж, – с сожалением произнесла Вера и тяжело вздохнула. – А парень, который вырвал у меня из рук ключ от машины и вместе с ней взлетел на воздух, вообще случайная жертва. Хоть и разбойник, а все равно жаль его.
– Выходит, самыми заинтересованными в результатах эксперимента были спецслужбы США и Куракин с Винниковым, планировавшими продажу Глюкогена, – заметил Сергей. – А мы с тобой путались под ногами у наших спецслужб.
– Ну, примерно так, – подтвердил Леонид Петрович. – Ведь обо всех лицах, кто изначально принимал участие в эксперименте, осведомлен был только начальник отдела специальных операций ФСБ, который погиб. И поэтому, когда, проявляя активность, вы попали в поле зрения спецслужб, за вами была установлена слежка помимо людей Винникова, заложивших взрывчатку под машину.
– Не могу удержаться от такого вопроса, Леонид Петрович, – произнесла Вера. – Почему препарат не ввели вам и Юрию Николаевичу? И еще – наличие трупа Эдуарда Свинаренко в вашем доме тоже требует какого-то объяснения?
– Почему не тронули меня с Юрой и, кстати, Николая Николаевича Кузякина, трудно сказать. Возможно, планировали сделать это позже. Куракин ведь не дурак, хотел, я так думаю, на всякий случай подстраховаться. Очевидно, не был до конца уверен в успехе задуманной операции. Поэтому в случае провала мы могли послужить в качестве гарантии того, что к нему будет проявлено снисхождение. Что касается Свинаренко… По этому персонажу мне вопросы не задавали, когда брали подписку о неразглашении. Как и Юрию Николаевичу и Кузякину, насколько я знаю. Во-первых, я уверен, что Куракин нашел надежный способ избавиться от трупа. Во-вторых, тот факт, что с нас взяли подписку о неразглашении, о чем-то говорит. Иными словами, возникает вопрос о целесообразности расследования по факту исчезновения этого субъекта. – Леонид Петрович внимательно посмотрел на Сергея. – Надеюсь, ты догадался избавиться от ствола?
– Обижаешь, дядюшка! Где-то на дне Москвы-реки лежит спокойно, ты же меня знаешь, – под общий смех четко доложил Сергей.

ЭПИЛОГ

А что же стало с нашими героями, ставшими жертвами необычного эксперимента? Спустя какое-то время, после реабилитационных мероприятий, проведенных все в той же специальной клинике, они вернулись к своей привычной жизни.
Кузякина Мария Львовна вместе с мужем, Николаем Николаевичем, успешно продолжила развивать бизнес в своем брачном агентстве.
Валентина Петровна Булкина по-прежнему возглавляет детский дом. С необыкновенной любовью относится к своим воспитанникам, прилагая немалые усилия в поисках для детворы достойных приемных родителей. Делает свою работу исключительно в правовом поле. Что касается личной жизни, втайне мечтает воссоединиться с овдовевшим Михал Михалычем.
Михал Михалыч Неваляев все так же остается муниципальным чиновником, своим трудолюбием по-прежнему подтверждая заслуженный авторитет у начальства и уважение среди коллег. Исполняет свои должностные обязанности исключительно в соответствии с российским законодательством. С грустью вспоминает свою покойную супругу Клавдию Семеновну, иногда подумывает о том, не сделать ли предложение так понравившейся ему Валентине Петровне.
Виктор Иванович Непийвода перебрался из Ростова-на-Дону в Москву. Благодаря стараниям Марии Львовны Кузякиной и связям ее мужа Николая Николаевича, а также своим профессиональным качествам, был принят на работу в один из центральных телевизионных каналов. О том, сохранились ли у Виктора Ивановича с Марией Львовной дружеские отношения или нечто большее, автору не известно.
Все они перезваниваются по телефону, пишут друг другу трогательные эсэмэски, вспоминают, как здорово провели время на черноморском побережье, и однажды решили, что неплохо было бы снова встретиться в том же санатории, в том же составе.