Начало конца. Живой среди мёртвых

Начало конца. Живой среди мёртвых.

Алексей тяжёлым шагом приблизился к окну, осматривая двор с высоты девятого этажа. Возле его правой руки находилась пепельница, забитая почти до краёв, источая неприятный запах сигарет.

Взяв её, он выбросил содержимое вниз, наблюдая, как лёгким ветром разносит пепел, окурки, которые исчезают где-то внизу. Вони тут же стала меньше, но всё ещё не пропала до конца. Впрочем, и без этого несло порядком. К примеру, от его тела, которое не знало душа уже довольно длительное время. Вода, конечно, имелась, но её следовало расходовать экономно. Кран в ванной и на кухне пересох, так что приходилось раз в неделю ходить на колодец, что являлось небезопасным делом в нынешних обстоятельствах.

Над головой промелькнула чёрная тень. Алексей мгновенно отпрянул назад, захлопывая с бешено колотящимся сердцем створку окна. Спустя секунду в неё врезалась ворона, с грохотом ударившись о подоконник, уходя дальше, в свободное падение. После этого всё затихло, так что мужчине пришлось напрягать слух, так как самого стекла не имелось, а вместо него находился железный лист, что защищал квартиру от налётчиков с воздуха. Они иногда нападали, когда видели человека, вороны, голуби, воробьи, совы и прочие обитатели с крыльями. А однажды на кухню залетела летучая мышь, попытавшись впиться в плоть, но Алексей успел прикончить гадину прежде, чем она его смогла заразить. Он просто сбил этого мелкого вампира полотенцем, а после уже размазал сапогом по плиточному полу, оставляя склизкую кашу.

Мужчина вновь с осторожностью приоткрыл створку, осматриваясь. С неба опасности не предвиделось, так что он стал изучать двор. Возле детской площадки стоял мертвец в некогда белых шортах и рваной футболке с изображением Халка. Он ничего не предпринимал, тупо зависнув, как порою случалось с ходячими дохляками. А вот его собрат, который находился в десятке метров, шагал неспешно по дороге, обходя зелёный Линкольн, что стоял здесь бог знает сколько, и уже успел покрыться слоем пыли.

Мертвяк, обогнув автомобиль, прошагал мимо мусорного бака, исчезая за углом, растворяясь на пустой улице. Это был мужчина в годах, чью нижнюю челюсть вырвало напрочь, а шею жрали черви, копошась, то и дело падая под ноги.

Алексей осмотрел город до горизонта, изучая далёкий залив, потом перевёл взор на зеленоватый лиман. Нигде не было заметно никакого движения, как это происходило раньше. Впрочем, чему удивляться, если в сто тысячном населённом пункте он оставался один в живых. Даже не так. Он единственный являлся человеком, в чьих венах лилась кровь, в отличие от всей этой армии восставших мёртвых.

Захлопнув створку, закрывая её на задвижку, Алексей стал спешно одеваться, напяливая плотные джинсы, куртку из кожи, а под неё толстый свитер, и это несмотря на двадцать градусов тепла. Были прецеденты, когда одежда спасала ему жизнь. Это случилось в самом начале, на второй или третий день эпидемии. Один из незамеченных мертвецов возжелал его плоти, но Алексей вовремя подставил руку, и дохляк впился зубами, пытаясь укусить, но тщетно. Куртка оказалась слишком прочной, так что мужчина отделался лишь незначительными синяками возле локтя. А надень он чего полегче, то гнить ему вместе с остальными.

«Господи, — размышлял он, застёгиваясь, отыскивая взглядом шапку, перчатки. — Как же мне не хочется выходить наружу. Сидел бы в квартире всю оставшуюся вечность, и не казал носу на улицу.

Наконец полностью облачившись, мужчина взял сапёрную лопатку, в другую руку посох, а за спину рюкзак. Лопатой хорошо рубить конечности, а посохом не давать мертвецам приближаться, удерживая их на расстоянии, тыкая в мягкие тела. Можно было бы использовать огнестрельное оружие, но как показала практика, оно довольно шумное, и поэтому привлекало дохляков. Так что действовать пришлось по старинке, срубая сгнившие головы, отсекая конечности. Правда, приходилось подпускать мертвецов близко, чтобы покончить с ними, но ничего не поделаешь. Один или два, это ещё не проблема, а вот пять или шесть, это уж да. Здесь стоило начинать бить тревогу, лихорадочно размышляя, как выбраться из той задницы, в которую удалось попасть.

Повернув ключ, он вышел на лестничную площадку, ощущая, как учащённо стало биться от волнения сердце. Алексей прислушался, распознавая знакомые звуки. Это были соседи, запертые некогда в своих квартирах. Их ногти царапали двери, пытаясь вырваться из плена, а ноги шаркали по полу. Алексею пришлось прикончить не одного ублюдка, прежде чем подъезд полностью перешёл в его владения. Оставшихся он трогать не стал, посчитав, что они не принесут никакого вреда, запертые на своих этажах. И всё бы ничего, но эти проклятые звуки! Они заставляли нервничать. Всегда казалось, когда он выходил на лестницу, что к нему приближаются мертвецы, отчего появлялось желания убегать со всех ног. Даже спустя столько времени, Алексей не мог привыкнуть к мёртвым, разлагающимся лицам покойников. От них воротило, от них хотелось кричать, уносясь в животном ужасе. В конце концов, каждую ночь они являлись к нему в кошмарах. Но поделать ничего нельзя. Ему требовалась пища и вода, для чего приходилось покидать безопасное место на девятом этаже.

Тщательно прислушиваясь, улавливая малейший звук, а вдруг кто-то из покойников неким образом смог освободиться, и теперь поднимается к нему, Алексей, держась рукой в перчатке за перила, стал спешно спускаться, вертя на каждом этаже головой, вот-вот ожидая прогнившую рожу чудовища. Но нет, всё в порядке, и никто не выбрался из тюремной клетки. Сегодня день обошёлся без происшествий. Впрочем, такого ещё не случалось, чтобы в его подъезде появились дохляки, если не брать в расчёт самого начала эпидемии. Но об этом он тщательно гнал мысли, иначе на поверхность всплывут воспоминания о жене и дочке.

Восьмой этаж, седьмой, шестой, пятый, четвёртый. Лифт перестал существовать, исчезнув вместе с электричеством. Но будь он проклят, даже если он работал бы, то никогда не вошёл в эту тесную кабину. До сих пор изнутри слышится царапанье, мёртвые стоны. Или возможно ему это только казалось? Как-никак, иногда воображение играло с ним дурные шутки. Алексей в страхе просыпался ночью, отчего-то ощущая возле себя стоявшего мертвеца, но освещая потной рукой помещение, с облегчением осознавал, что находится один в квартире. После этого он ещё долго не мог уснуть, находясь под влиянием жуткого и такого реалистичного сна, а фонарь продолжал гореть до самого утра.

Третий, второй, первый. Видны следы от пуль. Когда-то здесь стреляли, сосед, полицейский. Теперь он находился за дверью с цифрой два. Слышно, как его пальцы шарят по деревянной поверхности, желая отыскать выход из заточения. Но нет, чёрт возьми, пока жив Алексей, такой глупости он никогда не совершит. Мало ему было тех неприятностей в самом начале? А теперь незачем искать приключения на собственную задницу. Он жил в спокойствии. Ну, конечно в относительной, если брать наступившие времена. Имелся целый подъезд в собственном распоряжении, квартира, где он в полнейшей безопасности от внешнего мира, а также целая куча магазинов. Да, имелись неудобства. Приходилось иногда покидать облюбованное логово, но здесь ничего не поделаешь. Хочешь есть и пить, тогда рискуй.

Приблизившись к металлической двери, Алексей прислушался, и когда ничего не услышал, осторожно выглянул наружу. Поняв, что поблизости дохляков нет, он выскочил на ступени, тщательно закрывая дверь. Ещё не хватало, чтобы в его отсутствия внутрь пробрались эти твари. Потом мужчина направился от дома, перебегая на противоположную часть улицы, прячась за высоким кустарником. Мертвяк с футболкой, на котором изображен Халк, всё ещё торчал на детской площадке, опустив голову, тупо пялясь себе под ноги. Вокруг его головы жужжал рой зелёных мух, а в коже копошились черви. Даже на таком расстоянии ощущалось зловоние от разлагающегося тела.

Пригибаясь, мужчина устремился прочь, прячась за зарослями. Он поднял взгляд на звук, уставившись на стаю серых голубей. Они, бешено размахивая крыльями, сорвались с крыши ближайшего дома, желая, по-видимому, добраться до живого человека, но вдруг рухнули вниз почти все разом. Кто-то раньше, а кто-то чуть позже. Их мёртвые тела валялись на асфальте, дёргаясь, пытаясь подняться на сломанные лапы, всё ещё работая изувеченными крыльями.

«Очень, очень странно».

Что могло произойти с птицами, раз они не поднялись в воздух для атаки, которая случалась ранее всегда. Ведь вирусом заразились не только люди, но и животные, как дикие, так и домашние. Приходилось забивать в квартире все щели, чтобы внутрь не пробрались мыши и крысы, которые несли серьезную опасность. В первые дни, стоя на лоджии, вглядываясь в щель между металлических листов, Алексей наблюдал за мёртвыми кошками, собаками, и даже скотиной, коровы, свиньи. Ну и птицы, куда же без них. Они представляли самую сильную опасность, так как могли срываться с крыш домов, пикируя, нападая на людей с воздуха. А сейчас всё изменилось. Нет, ворона не в счёт, так как она действовала по обычному своему принципу, но вот голуби…

«Ладно. Подумаю над этим, когда вернусь домой».

Достигнув противоположной девятиэтажки, Алексей прошёлся по узкому тротуару мимо газетного киоска с разбитыми стёклами. Непогода уничтожила почти всю бумагу, а та, что всё ещё оставалась, пестрила большими буквами о наступившей эпидемии. Стул же продавца валялся перевёрнутым, возле забрызганной кровью задней стеною. Рядом с журналом с красоткой в бикини на обложке лежала разложившаяся крыса, дёргаясь телом и тем, что осталось у неё от лап.

«Вот, ещё…»

Отойдя от этого места, мужчина пересёк дорогу, а следом тротуар, обходя припаркованный автомобиль со спущенными шинами. Он наконец достиг нужного магазина, чьи ступени убегали вверх. А на просторной площадке топтался мертвец. Увидев человека, он заковылял к нему, но ступив на верхнюю из ступеней, его нога вдруг переломилась пополам, и дохляк рухнул вниз, кувыркаясь, останавливаясь лишь возле ног Алексея. Жуткая вонь гниющей плоти, всё те же копошащиеся черви. Мерзость, но ничего не поделаешь. Взмах лопаты, и голова отлетает напрочь, кувыркаясь, останавливаясь только возле поросшего мхом бордюра.

— Фу, тля!

Быстро осматриваясь, мужчина вбегает по лестнице, протискиваясь сквозь навсегда застывшие стеклянные двери. Внутри пахнет испорченными продуктами, а также всё той же мертвечиной. Возле кассы валяется дохляк, почти разложившийся, но все равно дёргающий склизкими конечностями. Его голова в последнем рывке поворачивается на сторону, мёртвые глаза смотрят в пустоту, и плоть, давно подгнившая, наконец, отделяется, оставляя обезображенный шейный обрубок. Башка катится прочь, замерев в метре от тела. Тварь издохла окончательно.

Больше не беря в расчёт гадину, Алексей начинает бегать по магазину, сгребая с полок всё самое необходимое. Крупной опасности нет, но не стоило забывать о более мелкой, мышах, крысах. Нежданчик мог прятаться среди многочисленных коробок, разноцветных упаковок.

— Так-так, что же ещё.

Несколько упаковок соли, сахар, чай, кофе. Консервация, рыба, мясо. Всё ещё не успело пропасть, даже при неработающих холодильниках. Как-никак, не годы прошли после начала эпидемии, так что некоторые продукты вполне нормальные. Впрочем, здесь уже побывали мародёры, такие же, как и сам Алексей. Но, то было тогда, а сейчас, как это ни странно, сейчас. Что-то унесли, но многое и оставили, в том числе и кровавые пятна на полу, а также выщерблены от пуль среди стеллажей, на стенах. Рядом с россыпью презервативов в блестящей упаковке и пробитыми банками с пивом, валялась рука, которую отрубили под локоть. Ну, или же оторвали, что было более правильным, если судить по неровным краям. Хотя, она уже успела хорошенько сгнить, став кучкой костей с пластом почерневшей кожи.

Спустя минут пятнадцать, Алексей с нагруженным рюкзаком, тяжело зашагал к выходу, замирая в дверях, вновь осматриваясь. Он увидел собаку, вполне живую, дворянской породы. Она бежала по асфальту, высунув язык, то и дело постоянно оглядываясь назад, на своих собратьев, таких же псов, но только мёртвых. Становилось ясно, что псина на последнем издыхании, если судить по её загнанному виду. Бока тяжело вздымаются, а из пасти вырываются хрипы.

— Срань ты божья, — пробормотал Алексей, берясь за лопату удобнее.

Но ему не посчастливилось обрести себе друга, пускай и четвероногого. Пробежав ещё несколько метров, псина вдруг споткнулась, плюхаясь на дорожное покрытие, потеряв окончательно остатки сил. Она жалобно завизжала, когда стая мёртвых собак окружила её, а потом начала рвать на части, жадно заглатывая кровоточащую плоть. Их рёбра обтягивала кожа, а во многих местах она прогнила насквозь, так что становилось видно чёрное нутро с кучей червей. Один из мёртвых псов рухнул, так как передние ноги по какой-то причине отказались держать изуродованное тело, но гадина, несмотря на неудобство, все равно продолжала жрать, лёжа на брюхе, напоминая чем-то акулу, наверное, своей ненасытной жадностью.

Откуда здесь взялся нормальный пёс, Алексей сказать не мог. Он не встречал ничего живого очень и очень давно, целую тысячу лет. Ему в последнее время думалось, что единственное живое существо в городе, это он сам. Но вот же судьба, которая показала ещё одну Божью тварь, и тут же её отобрала, направив адских гончих вслед за этим несчастным псом.

Собака уже не повизгивала. Она распростёрлась на асфальте, уставившись единственным оставшимся глазом в равнодушные небеса, не обращая внимания, как рвут на части её плоть, как ёрзает по дорожному покрытию её измазанное кровью тело, как из брюха потянулись внутренности, склизкие, ещё дымящиеся.

«Что-то я потерял», — с тревогой подумалось ему.

Ещё в тогда, в нормальной жизни, Алексей бросился на помощь, а если бы не успел, то расправился с гадинами в лучших традициях супергероев. Но нынче всё иначе. Такое вот геройство слишком дорого могло обойтись. Да, пускай они были дохлыми псами. Да, пускай они не особо быстро бегали, но всё же эти гадины представляли реальную опасность. А рисковать лишний раз не хотелось. Не хотелось умирать, даже существуя в одиночестве в этом гребаном дохлом мире. Он никакой не герой, поэтому и не бросился крушить черепа адским гончим. Псу уже не помочь, а всех мертвецов все равно не перебить. Следовало подумать о завтрашнем дне, о следующей недели.

Торопливым шагом он двинулся прочь, то и дело оглядываясь назад, чтобы убедиться, нет ли за ним погони. Но всё нормально, если можно так выразиться в нынешних обстоятельствах. Мертвецы продолжали жрать псину. Впрочем, а почему бы и не выразиться, если он живой и здоровый, с набитым за плечами мешком с провизией. День удался, а он пока ещё хрипит прокуренными лёгкими, коптя этот мир, шагая к своему убежищу. И пускай от него пованивает дерьмом и потом, но он дышит, а это главное.

— Млять! — вырвался у него истеричный вопль.

Прямо из-за угла вывернул дохляк женского рода в порванной блузке некогда белого цвета. Её правая грудь была обнажена, открывая татуировку единорога, а может и просто лошадки. Сказать трудно, так как кожа успела местами почернеть, а где-то даже разойтись, открывая белёсую, с неким налётом плоть.

— Млять! — вновь вырвалось у него, но на этот раз не так громко.

Используя посох, Алексей отпихнул мертвячку прочь от себя, а тупой конец его орудия пробил брюхо зомби, войдя внутрь. Изнутри, словно из перезревшего плода брызнули внутренности, подталкиваемые скопившимися трупными газами. Они расплескались сгнившим дерьмом, мелкими ошмётками, усыпая асфальт жутко воняющей дрянью.

«Давай! « — прокричал в голове командный невидимый голос.

Взмах лопаты. Шея срублена напрочь, а то, что было поверх её, теперь летит прочь, кувыркаясь, издавая глухие звуки. Рот широко распахнут, а один глаз брызнул соплями, оставляя слизь на щеках. Тело, постояв с пару секунд, покачнувшись, рухнуло вперёд. И если бы Алексей не отступил, то лежать с этой дрянью ему в обнимку.

«Не-е-ет. Что-что, а этого я хочу меньше всего».

Вытерев конец посоха об одежду трупа, он заспешил, вновь ускоряя шаг. Опасности вблизи не было. Несколько мертвецов на расстоянии трёх десятков метров, тот самый, с изображением Халка на футболке, да ещё один доходяга. Бояться не надо. Они слишком медлительны и тупы, так что он спокойно дойдёт до своего подъезда, укрываясь в нём. Да и если заметят живого человека, зомби ничего не смогут сделать. Алексей шагает быстро, а до дому уже рукой подать. Сегодняшняя вылазка закончилась удачно. Он сможет прожить ещё какое-то время.

* *

Алексей вышел из квартиры, осторожно прикрыв за собой дверь, как будто не хотел делать лишнего шума. Потом сделав несколько шагов, пересёк лестничную площадку, приближаясь к противоположной двери. Прислушался. Где-то слышны шорохи, далёкие, замогильные. Это мёртвые скребут ногтями, желая выбраться наружу из своих тюрем. Но нет, тюрьмы станут и могилами. Теперь Алексей это знал точно. Надежда пылала у него внутри, а настроение казалось слегка приподнятым. Он даже пропустил сегодня стаканчик другой мерзкого пойла, с удовольствием ощущая, как пылает приятно в желудке раскалённым огнём алкоголь. Но всё исчезло разом, когда он вошёл в другую квартиру, останавливаясь возле входа в маленькую комнату. Дверь открыта, и мужчина переступает порог, уставившись на женщину и девочку, которые некогда составляли его семью. Счастливую семью, которая стала ничем, превратившись в два куска мёртвой плоти. Они обе прикованы наручниками к батарее. Обе топчутся на одном месте, так и не сумев избавиться от оков. Запястье изрезано металлом до самой кости, но мёртвые не испытывают боль. Его жены и дочери больше нет. Давно нет. Возможно целую вечность. А может быть их никогда и не было, а семейная жизнь, это просто приятный сон. Теперь же он проснулся, вновь оказываясь в аду, а эти два мертвеца, совсем не семья, а просто незнакомки, коих он принимает за жену и дочь.

В самом начале они ничем не отличались от людей, но теперь же их облик изменился. Некогда шикарные волосы поредели, повиснув грязными прядями на сползшей коже, бесстыдно обнажая голый череп. Плоть под одеждой настолько истлела, что было удивительно, как она ещё не отделилась от костей. Но самое ужасное это то, что оба существа продолжали двигаться, открывая безгубый рот в оскалившейся улыбке. Да, теперь Алексей знал, что эпидемия шла на спад. Мертвецы не вечны, как это показывается в кино. Они гнили, и гнили довольно быстро. Именно поэтому птицы больше не могли нападать с воздуха, падая кучей дерьма с крыш, а их конечности и прекрасно отделялись, а тела так легко подвергались разрушению. Пройдёт ещё неделя, а может и две, и тогда город полностью очиститься от ходячих мертвецов, став просто мёртвым городом. И он, Алексей, будет единственным его жителем.

Вытащив из-за пояса пистолет, мужчина направил дрожащей рукой ствол на жену. Он больше не мог подвергать их и себя такому страданию. Мёртвым положен покой, а его семье в первую очередь. С его стороны было просто эгоизмом держать их в этой запертой квартире в таком состоянии. Следовало покончить ещё давным-давно, но проклятая надежда не давала пустить пулю некогда близким людям. Теперь же, когда впереди появилась определённость, а мертвецы самоуничтожались, он больше не смел на что-либо надеяться. Поэтому и настал сей момент, ибо больше удерживать их нельзя.

Бах! Бах! Две пули, два ангела освобождения, два выстрела в голову. Жене и дочери. Этого вполне достаточно, чтобы измученные тела упокоились окончательно. Они так и останутся в этом месте, в этой квартире. Здесь их могила, семейный склеп. Когда же Алексей покинет подъезд окончательно, он просто обольёт здесь всё бензином, а потом отдаст власть огню, который прекрасно уничтожит все следы, похоронив окончательно и бесповоротно любую плоть. Такому пламени на могиле, как собирался устроить он, могли позавидовать короли древности.

Прикрыв за собой дверь, также осторожно, словно боялся разбудить навсегда упокоившихся родных, Алексей покинул квартиру, входя в своё логово, давно обустроенное, провонявшее потом. Он широко распахнул окно, уставившись на пустой город уже без опасения нападения сверху. Его взор скользил по улицам, задерживаясь на автомобилях, супермаркетах, видя в этом будущую перспективу. Мозг размышлял, что ему понадобится в его путешествии. Нет, определённо в этом месте он больше не собирался жить. Здесь груз прошлого давил могильной плитой, заставляя вспоминать тех, кого больше нет рядом. Поэтому он устремится прочь отсюда, возможно выбрав в качестве жилья один из островков в море, коих хватало. Иногда Алексей станет приплывать обратно, чтобы запастись едой. Перспективы, конечно, не радостные. Всё мертво, что только может быть. Человек, птицы, животные. Рыба в морях и океанах. Что он станет делать, когда провизия закончится, думать не хотелось. Да, совсем не хотелось. Он просто желал жить, спокойно, вдыхая воздух полной грудью на своём острове, где не ощущается вонь от гниющих тел. И так будет, решил для себя мужчина. Он попытается прожить своё оставшееся время с максимальной радостью от бытия, если такое слово применимо в данных обстоятельствах. По крайней мере, постарается взять от жизни всё, что только возможно, пока мир не умер окончательно.